***
По прибытию машин с красным крестом их вывели наружу. На полпути Матвиенко резко остановился, устремив взгляд вперёд. Маленькие глаза-бусинки упорно высматривали кого-то из толпы. Никто не понимал, что происходит и чего ждать. Арсений вытянулся вперёд и увидел четыре стража правопорядка во главе с Шеминовым. По правую сторону стояла скорая, а рядом с ней Дуброва. Девушке не оказывали первую помощь. Она просто находилась рядом и с застывшим взглядом наблюдала за коллегами. Почему-то ему захотелось почувствовать, какие эмоции испытывает девушка. Стыд, страх, отчаяние? — Ты! — бандит указал пухлым пальцем на Графа. — Идёшь первым. Не став спорить, все трое продолжили путь. Арсений захлёбывался странными эмоциями. Внутри всё перемешалось. Он не верил, что бодрым шагом идёт прямо в лапы копам, однако выбора не оставалось. Подойдя ближе, Арсений узнал одного из мужчин. Невысокий коренастый блондин, только чутка возмужавший. Тот самый, который проник в больницу к Эмме. В голове тут же возник вопрос: «Где Шастун?». — Здравствуйте, Станислав, — не свойственным себе голосом произнесла Дуброва, сдержавшись, чтобы не взглянуть на Попова. Она спрятала руки в карманы брюк. Светлые волосы, собранные в тугой хвост, красиво обрамляли белое как полотно лицо. — Будем считать, что приветственная часть окончена, — Матвиенко потёр руки от нетерпения. — Мисс Дубровой есть, что вам сказать. — Внимательно слушаю, — Стас сложил руки на груди, а Дима встал ровно, держа руку над кобурой. Низкорослый бородач уступил место девушке. Та ступила вперёд, оказавшись перед лейтенантом вплотную. Он показался ей ещё неприятнее, страшнее. Да ещё дурацкий одеколон бросился в нос. — Сначала прошу объяснить, что здесь происходит? Невооружённым взглядом все заметили негативный настрой Стаса. Только он здесь раздавал приказы. Как они посмели диктовать свои правила? Покосившись на Журавлёва, который ментально умолял не накалять без того напряжённую ситуацию, он будто бы услышал его мысли. Через силу кивнув, он глянул на наручные часы. — У вас ровно минута. — Господин Матвиенко предлагает обмен… — Мила набрала больше воздуха в лёгкие, боясь, что это её последний вздох. — Ну? Я слушаю, — лейтенант начал беспокойно стучать каблуком ботинок по асфальту. — Он отдаст Графа взамен на одного человека. Вы знаете, какого. Девушка выполнила свою часть задания и отошла назад. Как дело пойдёт дальше, не её забота. Теперь она свободна. Зашагав прочь, она поймала на себе изумлённые голубые глаза. Арсений был поражён от услышанного. Говорят, надо разочароваться в человеке, почувствовать предательство, чтобы научиться разбираться в людях. И эти моменты становятся моментами перемен, когда ты меняешься безвозвратно. Только пройдя через боль, ты находишь себя и делаешь шаг вперед. В тот день Граф Попов сделал аж два шага назад. В этом ему помогла сама Дуброва. Та самая девушка, которой он когда-то помог, а она кинула его в ответ. Дважды. — Прости, — чуть слышно прошептала Мила, после чего врезалась во что-то высокое и мягкое. — Вам нельзя покидать зону, — в приказном тоне заявил подопечный Шеминова. — Дуброва, останьтесь. Я с вами не закончил, — крикнул в спину мужчина и поманил её к себе. Мила одновременно встрепенулась и растерялась. Бывший коллега без зазрения совести грубо заключил её в наручники. От такого поворота она начала кричать и оказывать сопротивление. Вокруг поднялась паника, а толпа зевак, стоявших в пробке, достала гаджеты. Попов, сам того не понимая, сорвался ей помочь. Он успел коснуться женских пальчиков, прежде чем на него навалилось двое громил. Как и у копа, за его спиной раздался металлический щелчок. Обоих уводили в полицейскую машину несмотря на возгласы и просьбы отпустить. — Тише-тише, парень! — увидев, как Журавлёв достал оружие, Сергей наставил пушку на Милу. — Вы привезли её? — Почему ты так легко отдаёшь его нам? — хладнокровный Стас приблизился к контрабандисту, несмотря на угрозу. — Вы правы. Слишком просто. Помогите моему другу, — он отшагнул в сторону, и остальные прицелы двинулись вслед за ним. Позади него был мужчина средних лет. Держась за бок он потихоньку садился на голый асфальт. Стоять на ногах стало невозможным. Человечность взяла верх, и Шеминов тут же позвал врачей, которые и без его приказа бежали к раненому. Удивительно, но ровно до этого момента его никто не замечал. Настолько все взгляды были прикованы к Графу и Матвиенко. — Где она? — злостно оскалив зубы, спросил Сергей. — Выведите её, — бросил фразу Стас, не сводя глаз с преступника. Около двух минут они стояли как оцепеневшие. Следили за малейшими движениями друг друга, наставив пушки. Наконец-то вдалеке послышался женский голос. — СЕРЁЖА! — МАШКА! Долгожданное воссоединение состоялось. Для Матвиенко больше не существовало ничего вокруг. Он позабыл об окружавших их наряде, оружии, скорой и прочем. Он крепко прижимал девушку к себе и целовал. Она же в ответ пыталась обнять сильнее. Толпа обычных людей загудела. Для них всё происходящее походило на финал какого-нибудь фильма. — Уезжаем, — Шеминов с досадой в последний раз посмотрел на пару. — Уходим отсюда. Быстрее! — Но лейтенант, а как же... — Журавлёв замахал пистолетом в воздухе. — Я приказываю всем возвращаться в штаб! — яростно прорычал мужчина, при этом аккуратно поправив кепку. Вдалеке послышались гудки машин и гул вертолёта. Совсем скоро наступит полнейший хаос...***
— Я хочу сделать звонок моему адвокату, — сказал Арсений, у которого на тот момент снимали отпечатки пальцев. — Он тебе разве поможет? — хохотом накрыло весь штаб. Мужчина пытался сохранить видимое спокойствие, но невнятная речь и прерывистое дыхание слишком ясно давали понять, что он уязвлён. Сдаваться нельзя, нужно продолжать настаивать на своём. — Тогда я ничего не буду говорить, — болезненные глаза обошли всю комнату и сосредоточились на Миле. — Я тоже. Мы имеем право на адвоката. Девушка была на своей территории, поэтому проявляла наглость и нетерпение. И эта магия словно подействовала на тех, кто помоложе. Ребята забегали вокруг неё, а кто-то даже зашептался. Арсений сделал вывод, что раньше она имела здесь весомый авторитет, раз вызывает бурную реакцию у новичков. — Чего вы раскудахтались? — весёлый Шеминов выставил грудь вперёд, расправив плечи. — Сам ты петух, — пробубнил Граф. В его голове вместо кепки Стаса красовался красный хохолок. Лейтенант даже руки в бока расставил так, будто готовился громко закудахтать. К счастью, глава штаба не услышал насмешки, а те, кто услышал, не решились озвучить это вслух. — Я. Требую. Адвоката, — почти по слогам разложил брюнет. — Пусть позвонит и успокоит свою больную печень, пока я не передумал, — Стас отмахнулся и уже посматривал на Дуброву. Под присмотром одного из полицейских, хакер покинул комнату. — Что? Сказать нечего, да, Дуброва? Шеминов уничижительно возвысился над ней, как памятник первопроходцам, и торжествующе ухмылялся. Мила стыдливо опустила взгляд и буквально почувствовала, как краснеет лицо. — Я дважды давал тебе шанс, и ты всё равно наступила на одни и те же грабли, — рука указывала в сторону, куда недавно ушёл Арсений. — Вышли все отсюда. — Лейтенант… — ВЫШЛИ ВСЕ! Все до единого пулей вылетели в коридор. Несмотря на пустое пространство, Дуброва легче не задышала. Скорее наоборот, в груди сдавило до нестерпимой боли. — Мне дурно. — Держи, — Стас любезно подал девушке пластиковый стаканчик. Залпом выпив его, как рюмку водки, Мила первая начала диалог: — Всё шло по плану. Я понятия не имела, что в лесу обосновались контрабандисты. Если ты думал, что я в одиночку справлюсь с толпой мужиков, то ты ошибался. — Да ты сама с собой справиться не можешь, Дуброва! — лейтенант сделал круг около стола и снова повис над ней. — Тебя охмурил один из самых опасных преступников страны. — Это не так! — Мила ударила кулаками по ножкам стула, при этом ударив поверх рук мужчины. — Даже не начинай эту пластинку! — он повысил тон. — Я знаю, как всё было. — Ничего не было, — она продолжала гнуть свою линию. — Я почти его грохнула там в лесу. Это Матвиенко виноват. — Ох, Матвиенко? А в первый раз? Тогда ты была главной, — Стас тыкал ей в грудь, а из его рта вылетали слюни. — Скажи спасибо, что я тогда пришёл и не вышвырнул тебя. — Я бы тебя поблагодарила, если бы штат в Питере не был таким говняным, как ты. Чаша терпения переполнилась. Шеминов запустил пальцы в волосы и сильно расчесал голову. Покружив с полсекунды, он вернулся к Миле. — С меня хватит. Завтра состоится суд. Пойдёшь как сообщница вместе с Поповым. Заебала. — Что? Завтра не может быть никакого суда. Ты не посмеешь! План вышел из-под контроля. Я сделала всё, как ты сказал, — карие глаза бегали по периметру и никак не могли поймать разбушевавшегося Стаса. — А мне плевать. Репутация штаба для меня важнее. — Для тебя важен лишь твой жирный зад, — она плюнула ему в спину, и тот услышал это. — Что ты сказала? — Что слышал. Я расскажу в суде всю правду. Сяду сама, но до этого с радостью посмотрю, как рушится грязная карьера. Стерва проснулась в Дубровой. Девушка ехидничала, посмеивалась время от времени, словно это Стаса скоро посадят за решётку, а не её. — Умная что ли? Думаешь, тебе поверят и сократят срок? Шанс, что тебя оправдают очень мал, — мужчина прибегал к сильному давлению. — Но он есть, — соврала девушка. — А это значит, что тебе тоже придёт конец. — Ты вынудила меня, Дуброва, — он достал из стола папку и раскрыл перед девичьим личиком. — Вздумаешь сдать меня с потрохами, я отберу у них всё, что ты заработала честным трудом. Мила вмиг побледнела и начала сглатывать. Голову словно обдало током, а по вискам потёк пот. Он не может этого сделать. Не может… — Пока что я ещё главный, поэтому легко могу отдать приказ. Его исполнят как только случится то, что ты хочешь сделать, — Стас опустился на корточки перед измученной коллегой. — Мила, дорогая, скажи, что ты сделаешь верный выбор. Она промолчала. Зажмурила глаза от наступавших слёз и отвернулась от лейтенанта. Он посчитал жесты за согласие. В эту минуту в комнату влетел Попов. Возбуждённый вид насторожил мужчину, отчего он задумчиво склонил голову вбок. Только одну усмирил. Второй припёрся, блять. — Сделайте фото, — приказал лейтенант вошедшим следом подчинённым. Неизвестно, кому именно звонил Арсений, но настроение было на высоте. Он зачем-то пожал руку копу и послушно встал перед фотоаппаратом. Прозвучало три щелчка, после которых последовал возглас. — Ты, блять, страх потерял? — быканул на него полицейский. На сделанных фотографиях Попов запечатлён в трёх причудливых позах. На первой он поднял руки в воздух, будто сдаётся и приподнял ногу под углом 90 градусов. На второй также поднял руки, но при этом сомкнул ладони на самом вверху, имитируя позу «Я в домике». А на последней широко расставил ноги и напряг мышцы рук, как спортсмен. Выходки перешли все границы. Шеминов взял обоих под локти и отвёл в изолятор временного содержания.***
На следующее утро Арсения разбудили чьи-то толчки. Раскрыв глаза, он увидел человека в форме. Молча он взял его за ворот футболки и поднял с кровати. Брюнет от подобного поведения разводил руками в стороны и пытался что-либо сказать, но спросонья слова в предложения не складывались. Полный раздражения, он проследовал за копом и, краем глаза успел застать спящую в соседней камере Дуброву. — Твой адвокат приехал. Заходи. У вас 10 минут. Попова толкнули в распахнутую дверь. Он удержался на ногах, сохранив достоинство перед тем, кого сам не знал. Ему не сказали, кого пришлют в качестве спасителя. За столом сидела молодая девушка со светлыми волосами, облачённая в деловой костюм. На ножках красовались аккуратные туфельки на невысоком каблуке. Подойдя ближе, Арсений внимательно рассмотрел лицо адвоката. Немного погодя, его обдало холодным потом. — Юля? — еле вымолвил он. Губы заледенели, отказываясь шевелиться. — Т-т-ты жива? — Арсений Сергеевич, садитесь, — из-за невозмутимости ему сперва показалось, что он её спутал. — у нас мало времени. Приступим, — нет. Не перепутал. Голос точно принадлежал Юлии! — Это правда ты? — шёпотом спросил он. Адвокат кивнула и аккуратно убрала прядь волос в сторону. Под париком виднелись знакомые ему волосы. от радости он готов был подпрыгнуть до потолка. Березин не обманул его, пообещав спасти. Как бы мужчина не пытался вывести её на иной разговор, та профессионально уходила от ответа. Дабы не терять последнюю уверенность в себе, Арсений сделал ставку на то, что времени действительно не хватает. В один момент он сам себя не понял, почему хотел начать разговор про отношения. Было дело поважнее любовной лабуды. — Вот такой план, — завершила речь Юлия и постучала стопкой бумаг по столу. — Увидимся через пару часов. — Подожди! — Граф мягко положил руку на руку девушки. — У нас ещё есть время. — Но я не хочу тратить его на тебя. — Мы уже перешли на «ты»? — брюнет вскинул бровями. — Ладно-ладно. Прости. — Серьёзно? Ты думаешь, что этого достаточно после того, как оставил меня там? — Юлия достойно держалась, хоть и было видно, как закипает. — Я… могу всё объяснить, — Попов заикался как провинившийся ребёнок. — Ничего объяснять не нужно. Последующий жест довольно сильно удивил Попова. Его адвокат положила ладонь на его щёку и притянула к себе. От такой внезапности он потерял самообладание, прикрыл глаза, приготовившись для поцелуя. — Ай! — вместо поцелуя, он через секунду потирал раскрасневшуюся щёку. — Козлина! Юля с неимоверной силой отодвинула стул, что тот упал на пол. Виляя бёдрами, она прошагала на каблуках до двери, но прямо перед ней остановилась. Подумав дважды, девушка громко выдохнула и развернулась на 180 градусов. — А знаешь, ты должен кое-что знать, — подняв стул, она вновь села за стол и устремила на бывшего возлюбленного обиженный взгляд. А он по-прежнему чертовски хорош, — пронеслась мысль в голове Юли. — Я… должна тебе признаться, — смахнув старые воспоминания в сторону, она продолжила. — После того, как ты оставил меня в лапах ментов, много произошло. — Если ты хочешь сказать, что мы расстаёмся, то это очень глупо. Я не тупой, — после этого последовала вторая пощёчина. — Ай! За что теперь то? — За то, что болтаешь много лишнего. Выслушай меня. Попов покорно молчал, уперев подбородок в кулаки. Он специально состроил лисью ухмылку, чтобы той было сложнее говорить, но фишка не сработала. После того, как Юля рассказала, что у неё отношения с их общим коллегой, Попова передёрнуло. Не должно было, но всё равно передёрнуло. Это был как удар ножом в спину. — М-м-м, интересно, — Граф кивнул и откинулся на спинку стула. Чтобы не показывать, как новость его удивила, он вальяжно закинул ногу на ногу и сцепил пальцы за головой. — Что ж, совет вам и любовь, — похлопал в ладоши. — Спасибо. И это ещё не всё, — сказала она уже тише. — На свадьбу позовёте? — он запрокинул подбородок, и горячо любимые голубые глаза сверкнули при свете ламп. — Я хоть и рассказала тебе план… — Ну? — Я не буду тебя защищать. Извини, Арс, — она встала, а за ней встал и он. — Серьёзно? — передразнил её брюнет. — Ты обязана выполнять поручения Березина! — Да, но не буду. Хватит с меня, — глаза девушки стали безжизненными и стеклянными. Попов попросту перестал думать. В один миг всё перевернулось, а внутри сжалось в плотный комок. — Я понимаю, что я бросил тебя тогда, но это была вынужденная мера. Я оставил тебя с Щербаковым. Кстати, как он? — С ним все хорошо. Березин нас выручил, — кратко ответила Юля. У Арсения отлегло от сердца. До сих пор он не знал, как поживал его друг и коллега. — Просто ты такой человек, — вдруг сказала она и испуганно вжала голову в плечи. — Какой? — Такой, рядом с которым я не хотела бы больше находиться. Которому не хотела бы больше помогать. — Я понял. Это всё потому, что я почти за решёткой? Я теперь никто. Верно? — он оскалился, отчего девушка насторожилась. — Нет. Нет, — тут же перебила его Юля. — Просто ты — это слишком. Я не создана для жизни по твоим правилам, — произнесла девушка и потеряла в его глазах тот уверенный шарм. — Поэтому ты сейчас встречаешься с другим преступником? Его правила тебе подходят? Юлия молчала и размышляла над тем, как объяснить ему, что их отношения зашли в тупик. Она его любит до сих пор, но спокойная жизнь в приоритете. А он, судя по всему, к ней не готов. Юля пустила слезу и собралась силами сказать то, о чём размышляла последние несколько ночей. — Ты будто живёшь в видеоигре. Преступления, деньги, адреналин. Я долго пыталась свыкнуться, но пора признаться… я ждала другого. Ждала, пока ты бросишь это дело, как и обещал, и мы начнём новую жизнь. Макар бросил всё. Он отказался от рабства Березина, тем самым доказав, что я для него значу нечто большее. Скрытый смысл донёсся до Попова быстрее, чем та договорила. Не стоило кормить её обещаниями, не стоило при каждой встрече показывать, что он может быть таким, каким она его хочет видеть. Образы идеального семьянина и опасного преступника не совместимы в одном человеке. Ты либо живёшь по правилам, либо их нарушаешь. — Ну, такая жизнь по мне. Это моя работа. И ты прекрасно знала, с кем у тебя отношения, — ноздри Арса раздувались от нарастающей внутри боли. Он сделал свой выбор. — Да, я знала. Только ты мне не говорил, что в твои обязанности входит убийство невинных людей! Я никогда не смогу защищать такого человека. Даже если бы передо мной стоял не ты. — Мне поручали разные задания, но ты разве не видишь, что происходит вокруг? Жертвы неизбежны, — голос мужчины нарастал с каждым словом. Юля впервые в жизни была настолько уверена в собственном решении. После увиденного по новостям она убедилась, что у них разные пути. — Ну давай, скажи что-нибудь пафосное. Я вижу, ты хочешь, — с надменностью сказал Попов. — Тебе нравится перепрыгивать лужи по камням. И с каждым твоим прыжком тонет один камень. Ты идёшь, оставляя трупы на обочине. Такой ты человек. Чьей идеей было использовать газ в университете? Твоя или Березина? Попов молчал, потому что правда бы ничего не исправила. Юля намерена порвать с ним, заодно растоптав его достоинство. — Твоя, верно? А теперь половина из тех людей мертвы. Как и те полицейские в участке. Я уверена, что ты чувствуешь ту боль, что причинил их семьям. Извини, но… — девушка выдержала паузу. — Я не хочу, чтобы очередь дошла и до меня. Попов не успел ничем ответить. Дверь отворилась, и всё тот же полицейский потребовал адвоката покинуть здание. Когда он вернулся в камеру, Мила обедала. Без особого энтузиазма, если сказать честно. Мобильные у них отобрали, поэтому заметить, что её прожигает чужой взгляд, не составило труда. Хотя девушка до последнего терпела и не подавала виду, как это раздражает. — Что? — спросила она, оторвавшись от шоколадки. — Ничего. — Тогда зачем ты смотришь? — пожала плечами. — А это запрещено? Мила хмыкнула и вновь уставилась в стенку. Рассматривать надписи, вычерканные фломастером, куда интереснее, чем общаться с преступником. Однако Попов не прекратил разглядывания, продолжая испытывать её терпение. — Если не прекратишь, тебе же хуже будет, — девушка приподняла голову и смерила взглядом того, кто потревожил её покой. — Впереди меня ждёт тюрьма, так что я уже ничего не боюсь, — предмет наблюдения сменился. — А сколько тут у вас охранников ходит? Я что-то подзабыл. — А как же твой адвокат? — Дуброва подошла к прутьям и ухватилась за них. — Я понятия не имею. Я не здесь работала. — А где? — вдруг встрепенулся мужчина, подбежав ближе. Хоть между ними и были железные преграды, Мила всё равно отступила. Её пугала смена настроений преступника. Казалось, он временами сходит с ума, переходя из одной крайности в другую. Вот он спокоен как удав по дороге в штаб, а после звонка его распирает. Сейчас же неясно, что от него ждать. «Возможно, это защитная реакция», — подумала Дуброва. — «Либо он реально псих». — Откуда тебя прислали? — он притулился в углу, поближе к ней. — Из-за меня? — ответ заставил его гордиться. — Из Питера, — Мила повторила его действия и продолжила. — Да. Помочь в твоей поимке. — А по итогу сама оказалась в ловушке, — мужчина облизнулся, закусив губу. — Как и ты. Тут Попов слегка поперхнулся, натужно рассмеявшись. Если он сейчас замнётся, то опытный коп поймёт, что у него не всё в порядке. И тогда он поступил так, как его учил Березин. Мужчина потянулся, зевнул и с лёгкостью сказал, что у него всё схвачено. Никогда не показывать слабину. Тем более перед полицией. Таков был его план. Последующие несколько часов обвиняемые провели в своих камерах, никак не пересекаясь. Лишь изредка ловили взгляды друг друга, но оставляли эти жесты без комментариев. Следующее утро подкралось незаметно. Оно было особенным для обоих, ведь именно сегодня могла решиться судьба. Больше всего напрягало то, что с ними никто не проводил беседы, допросы или что-то вроде. Никаких угроз или предложений по типу "ты возьмёшь на себя вину по этому делу, а тебе взамен сократят срок". Их просто оставили одних, будто давали время насладиться свободой. Но, как говорится: "Перед смертью не надышишься". Обвиняемых повезли в одной машине. По пути в зал суда Дуброву колотило так, что коллеги десять раз засомневались. Некоторые посчитали, что Шеминов слишком суров, решив впутать девушку в дело. Ведь по сути, с его авторитетом он мог её отмазать. — Всё будет хорошо, — Арсений не удержался и дотронулся до пальцев Милы, слегка сжав. — И ты мне это говоришь? — она резко отвернулась к окну, но при этом в ответ обхватила его пальцы своими. — Я лишь хочу помочь, — он наклонился к её уху и прошептал. — Я уверен, что всё обойдётся. — Так уверен в своём адвокате? В следующую секунду Дуброва пожалела, что развернулась. Чужое лицо было просто неприлично близко, а мужское дыхание шевелило выбившиеся из причёски пряди, спускающиеся вдоль виска. Его глаза гипнотизировали, а тон голоса вправду успокаивал. Только почему? Для него такие неудобные ситуации были привычны, из-за чего он не пошевелился. За 24 часа, которые они провели рядом, он привык разглядывать её, когда вздумается. Он заметил маленький шрамик около носа. Заметил, как и без того красивые губы дрожали, будто боялись что-то сказать. В тот момент ему захотелось прикоснуться к ним, однако он не имел на это прав. — А почему я должен сомневаться? Я же Граф Попов, — ухмыльнулся хакер и, переборов себя, сел ровно. Чтобы их контакта никто не заметил, он отпустил руку копа. — Хах, действительно, — прыснула девушка. — Что ты и кому-то подчинялся? На тебя не найти управу. — Возможно-возможно, — пальцы Арсения застучали по коленкам. "Это он типа так волнуется? Или снова какая-то уловка?" — Мила в каждом его движении искала потайные знаки, сама не понимая зачем. Когда машина притормозила, около неё собралась огромная толпа репортёров. Для всего города это было громким событием. К госучреждению умудрились подобраться самые обычные люди. Издалека они с горем пополам снимали всё подряд на смартфоны. Кто-то даже вёл прямые эфиры. Кстати, об эфирах. Квадрокоптер СМИ летал по разным траекториям и вёл прямой репортаж с места событий. На пристальное внимание Арсений и Мила отреагировали по-разному. Мужчине нравилось происходящее вокруг, а вот копу нет. Их вывели из машины один за другим, и эти два прохода «по красной дорожке» оставили после себя ровно противоположное впечатление. Он с гордо поднятым подбородком прошёлся, кокетливо посматривая на журналисток, а она — короткими, но быстрыми шагами добежала до заветной двери и с облегчением захлопнула за собой. Шумиха моментально прекратилась, и тогда Мила поняла, что всё это время она слышала крики внутри себя. Не понимая, что здесь делает, она каким-то образом добралась до главного зала, где с минуты на минуты начнётся заседание. Всю дорогу девушка смотрела в пол, а когда осмотрелась, увидела перед собой Попова. Тот был по-прежнему высокомерен и самоуверен. — Какие чувства будешь испытывать, когда мне вынесут приговор? — вдруг спросил он. —Не знаю. — Не ври-и-и, — протянул Арсений. — Зачем ты меня подначиваешь? — А нельзя? Диалог прервал Шеминов, подошедший к ним сзади. Он настолько возбужден, что говорил совершенно бессвязно. Впервые Мила видела коллегу в таком состоянии. И это придало ей немного успокоения. С мыслью, что он всё-таки не станет выступать против неё, а защитит, она вошла в зал. Внутри огромного помещения уже находились люди. Все встали и устремили взгляды на главных виновников собрания. В воздухе витало ощущение неловкости — преступник и член правопорядка оба здесь по одной и той же причине. Абсурд какой-то. Как особо опасного преступника Арсения заключили в наручники и посадили в маленькое подобие камеры. Милу же, как подозреваемую в сообщничестве, посадили на скамью обвиняемых, недалеко от хакера. С этой же стороны сидело трое мужчин в костюмах. На первый взгляд они походили на охранников. Граф не терял лица, так как фотоаппараты щелкали не переставая. Наверняка только это и заставляло его не сдаваться. Мила поступила аналогично, но до конца сохранить самообладание не смогла. Откинувшись на скамью, попросила стакан воды. Ей казалось, что сердце вот-вот откажется работать. Ожидание начала обещало быть очень долгим. — Просим всех встать, суд начинается, — раздался голос девушки, что сидела за столом, стоящим рядом с местом судьи. Пожилой седовласый мужчина, ссутулившись, прошёл по узкому проходу, развевая за собой чёрный плащ. Попов откашлялся при виде мужчины. В голове сработала его бурная фантазия, и он представил, что судья – супергерой. Супергерой в отставке. Старик сел в кресло и внимательно осмотрел всех присутствующих глубоко посаженными карими глазами. — Приветствую всех. Начнём заседание, — молоточек ударил по подставке. Судебный пристав без промедления стал зачитывать имена, как будто делая перекличку. Всё произошло так быстро, что Арсений едва не пропустил тот момент, когда назвали его фамилию. Один из охранников встал со своего места и подошёл к клетке. Звякнув ключами, он медленно отворил ворота, будто его что-то останавливало. К счастью, это заметила только Дуброва. Мужчина подошёл к преступнику так, чтобы закрыть его ото всех. Опустившись, чтобы снять наручники, он прошептал: — Ты это… сигнала жди. По моей команде бежим. Попов опешил от услышанного. Перед ним стоял Щербаков собственной персоной. Вовремя сообразив, что легко может спалиться, он слабо улыбнулся, что означало понимание. Лёха, как и Юлия, был под прикрытием, однако тон его тут же выдавал. С осознанием, что появился план С, преступник с ещё большей наглостью подошёл к стойке. Камеры вокруг сфокусировались на нём, что напрягло всех, кроме самого Арсения. За секунду он перевоплотился в подавленного человека. Словно его держали взаперти не сутки, а месяцы. Круги под глазами стали ещё более тёмными, глаза раскраснелись, будто он не спал от слова совсем. — Арсений, ваш адвокат по неизвестным нам причинам отказался приезжать. Вы уверены, что… — Я буду участвовать в заседании. Всё хорошо, — спокойно сказал брюнет. — Это ваше право. Что ж, представьтесь. Граф широко расправил плечи и бодрым голосом начал свою речь. После представления ему кратко рассказали в чём его обвиняют. При всём при этом судья перечислил предыдущие преступления, от которых у Милы кровь стыла в жилах. И вот с ним она пробыла почти два дня? Ему согласилась помогать? Работая над делом его поимки, она и о половине нарушений не слышала. Голова закружилась от полученной информации, из-за чего однажды пришлось приостановить заседание. — Не обращайте внимание. Я в порядке, — отмахивалась девушка от настырных объективов. На тот момент у неё никак не укладывалось в голове, как он не прикончил её раньше. Что-то заставляло его не делать этого? Но что? Пока Дуброва размышляла, дача показаний Арсения подошла к концу. Много издёвок он выслушал. Много надменных и злых взглядов выдержал. И это только часть, ведь по ту сторону камеры за ним следили ещё сотни людей. Сколько же ударов можно вынести, прежде чем сдаться? Если вы — Арсений Попов, то много. Но в том, чтобы принимать все удары есть минусы. И если они не прекратятся, то в конечном итоге ты сдашься. И когда это случится, то покажется, что все эти удары нанесли одновременно. Под конец своего рассказа он почувствовал нестерпимую боль. Он будто заново пережил всё то, что когда-то совершил. Однако даже несмотря на сильные эмоции, в тюрьму ему не хотелось. — Спасибо, Арсений, — фальшиво поблагодарил его судья. — Прошу, присаживайтесь рядом с Дубровой. Пока судья разбирался в бумагах и записях, пара успела обменяться неоднозначными взглядами. Попов приземлился рядом и подбодрил девушку. — Даже не вздумай думать, после такого перечня ты выйдешь отсюда безнаказанным, — вода в стаканчике содрогалась от нервозности, бушевавшей в Миле. —Смотри, я уже делаю то, что ты хочешь, — хакер соблазнительно облизнулся. — Дуброва Мила, прошу… — начал было седовласый мужчина. В следующую секунду всё внимание зацепилось за копа. Девушка встала и выплеснула воду так, что Граф не успел отскочить. Присяжные и операторы разинули рты. Подобное поведение буквально означало, что между ними имелись какие-то отношения. Поставив стаканчик на скамью, она огрызнулась на него и подошла к стойке. Судья сделал выговор девушке, что при следующей выходке ему придётся вывести её из зала суда. Она послушно кивнула и что есть силы сжала пальцами края тумбы. Ей были заданы аналогичные вопросы. Добавились только те, что касались знакомства с Поповым и того побега из штаба полиции. Голос Милы то дрожал, то приобретал холодные нотки. Спустя пять минут расспросов, она всё же привыкла к давлению. — За столько лет службы я видела много убийств, но к смерти невозможно привыкнуть. Ты просто учишься жить с ней бок о бок, вот и всё, — отвечала она на вопрос про работу в полиции. — А к совместной работе с главным нарушителем порядка можно привыкнуть? — помощница судьи отчего-то сразу возненавидела Дуброву и уже который раз задавала каверзные вопросы. — Я была при исполнении, — все охнули от ответа копа. — Я не добровольно делала всё, что написано у вас на бумажке. Шеминов подорвался с возгласом «Она врёт!», что послужило первой ошибкой. Попов опустил голову, скрывая улыбку, и потихоньку поглядывал в сторону «охранника». Сигнала не последовало. — Станислав Шеминов, прошу сохранять тишину. Мы выслушаем вас позже, — произнёс судья и несколько раз стукнул молотком. — Вещи вокруг нас совсем не те, чем кажутся. Мы думаем, что знаем окружающий нас мир, но на самом деле мы видим лишь внешнюю оболочку. Я была такой же, как вы. Верила в справедливость. Но наступил день, когда мир дал мне по морде, и у меня не осталось другого выбора, — камеры приблизились к Дубровой максимально близко, ловя её эмоции. Так начался рассказ копа, как её принудили совершить покушение на Попова. В принципе, это не удивило хакера. На него многие охотились. А вот остальных заинтересовала история. Слушатели удобно устроились в креслах и записывали каждое слово девушки. — Арсений Попов не человек, а паук. Он в центре преступной паутины. Он знает, как правильно действовать, так как в его лапах сотни нитей, — вырвалось у Стаса. — Я действовал, основываясь на текущей ситуации, — на глазах лейтенанта рушилось то, что он создавал все эти годы. В эту секунду забежал какой-то человек и завопил на весь зал, что всем нужно уходить. Толпа неадекватных людей направлялась прямо сюда. Есть вероятность, что это заражённые. Всеобщая паника поглоьтла всех. Люди, всполошённые новостью, вскочили со своих мест и рвануи к выходу. Попов зацепил взгляд Щербакова, который указывал ему, куда бежать. Перепрыгивая скамьи, он вмиг добрался до цели и вместе с другом покинул зал. Вокруг слышались крики и возгласы. Люди бежали кто куда. Давка становилась плотнее, из-за чего любой мог получить травмы. В общей куче начали мелькать больные. Они кровожадно хватали тех, кто попадался на пути. По земле прошла сильная вибрация. В последний момент Попов обернулся и увидел Милу, ведущую с кем-то борьбу. — Помогите! — завопила девушка. Она ударила психа руками, толкнула изо всех сил, но этого было недостаточно. Противный на вид тип прижимал её к стене, расталкивая других. Мила вовремя увернулась от атаки, и противник промахнулся. Зубы с окровавленными дёснами скользнули в воздухе буквально в миллиметре от кожи, зацепив лишь кусочек ворота пиджака. Чуть позже он врезался в стенку. Под ноги девушки упало чьё-то тело, из-за которого она споткнулась и полетела вниз. — Ты ёбнулся? Ты куда? Арс! — Щербаков крутился на месте, наблюдая, как от него убегают. — Я быстро, Лёх! Подхватив Дуброву, он толкнул второго нападавшего и вернулся к другу. Перепуганная девушка вжималась руками в шею брюнета и молила вынести её отсюда. Путь выдался трудный, но они выбрались наружу и сели в ближайший автомобиль. — Эх, только вышел из зала суда и тут же новое нарушение, — потёр руки Щербаков, заводя тачку. — Быстрее не можешь? — Граф прижимал Милу к себе и одновременно с этим гладил её по волосам. — Почему ты меня спас? Я хотела тебя убить, — она заикалась. — Не время. Поговорим потом. Куда мы едем? — вопрос был адресован другу. — К Березину. Он сейчас в Питере, — ответил Алексей, и машина тронулась с места.