Кодекс моды для одиноких (Любовь - это модно 1)

Надменная холодность её лица никого не могла обмануть, он увидел, каким огнём полыхнули её серые глаза. Этот огонь стёр свойственное ей безразличное выражение, сделав её лицо живым. «Интересно, как она выглядит, когда смеётся?» С равнодушным любопытством он смотрел вслед уходящей женщине и вдруг опять вспомнил… — Alexander! Все удивлённо повернулись к нему, но Шан Сингера это не заботило, ведь от него уходили джинсы его мечты! — Подождите, скажите, где вы купили такие джинсы? Ю Ми остановилась и холодно подняв брови, уставилась на него. Уже второй раз она слышит от него имя Alexander. В первый раз она подумала, что ослышалась, но видимо, нет. Этот брэнд настолько редко можно было встретить в Тайване, что вряд ли кто-то о нём знал, разве что очень опытные ценители. Он приблизился к ней, на красивом лице читалось волнение, глаза сверкали как звёзды. Видимо, он и в самом деле был знатоком и ценителем, но… Она ни за что ему не скажет. — Где ты их купила? Она опустила голову, оглядела свои джинсы, затем перевела взгляд на охваченного нетерпеливым ожиданием мужчину и внутренне ухмыляясь, очень чётко проговорила: — На лотке у дороги.  — Что?! — У — дороги — на — лотке! Вы плохо слышите? Надеюсь, найдёте! «Кто ищет, тот всегда найдёт — ха!» Довольству Ю Ми не было предела. …… Даже по прошествии недели с того злосчастного интервью она с удовольствием вспоминала, как мгновенно вытянулось красивое лицо Шан Сингера после её ответа, и смеялась своей шутке. — Он обозвал меня ребёнком, можно считать, что я оправдала его ожидания, — бормотала она. Близилось время закрытия магазина. Девять часов вечера, посетителей не было. Её магазин не был широко известен, не имел вывески, его развитие шло в зависимости от роста популярности её блога, количества подписчиков и друзей в соцсетях, и опиралось на её острое чутьё, вкус и чувство стиля. Как человек, не зависящий от чужих мнений, она выбирала только те товары, которые были на её взгляд достойны и предлагала их только достойным с её точки зрения клиентам. Честно говоря, Ю Ми порой благодарила Богов за милость, когда такой способ ведения бизнеса ещё мог приносить какую-то прибыль. Естественно, не последнюю роль в этом играли её постоянные клиенты. Её бутик находился в районе Чуншань, *при очень небольшой площади, в нём, тем не менее, целая стена была отдана под стенд с джинсами. (*Район Чуншань или Чжуншань — один из центральных районов Тайбэя, где много достопримечательностей, гостиниц, это центр туристического бизнеса Тайбэя, золотое место). Джинсы — это её вторая жизнь, она лично, своими глазами изучила все этапы, начиная с производства ткани, изготовления примерного макета, дизайна кроя и деталей и заканчивая окраской. Хорошие джинсы — это не есть некий неодушевлённый предмет, они придают надевшему их человеку здоровую красоту и уверенность в себе. Ю Ми погладила висящие на стенде джинсы от Alexander и вспомнила потрясённый взгляд этого мужчины. Выходит, он тоже… любит брэнд «Alexander Gwan»? Её серые глаза сверкнули, сердце учащённо забилось. Шан Сингер намного красивее тех журнальных и телевизионных красавчиков, в его внешности не было той распространённой в наши дни мягкой манерности, но не было и излишней мужественности, его высветленные шатеновые волосы напоминали цвет кремовой карамели, которую она ела в интернате, когда была ребенком. Однако характер у него совсем не сладкий. Она признавала, что в тот день намеренно пыталась уязвить его, но он сам виноват, кто заставлял его смотреть на неё свысока? Она не какая-то салага, но… Вспоминая блеск его тёмно-карих глаз при упоминании Alexander, она чувствовала стеснение в груди. Будучи такой же поклонницей Александра Гвана, она… не позволила ли ему зайти слишком далеко? — Эй! Сяо Ми, ты уже закрываешься? Знакомый нежный голос донёсся от дверей, Ю Ми вынырнула из размышлений и закатила глаза. — Ю Юй, женщина, какого ты опять при… Когда она заметила за спиной подруги мужчину, слова замерли у неё на устах, и неоконченная фраза прозвучала грубо. — Мне нельзя навестить тебя? — глядя на округлившиеся глаза подруги, Ю Юй растянула алые губы в улыбке, — Это Шан Сингер, вы, кажется, знакомы теперь? «Век бы его не видеть!» — Добро пожаловать. Жёсткий тон не оставлял сомнений, что крохотное замешательство, возникшее в первые секунды, бесследно исчезло, у неё не было ни малейшего желания приветствовать этого мужчину. Шан Сингер молча встретил упорный взгляд её серых глаз и кажется, совсем не обратил на неё внимания. Глядя как бы мимо неё, он сделал шаг прямо к стенду с джинсами. — Оказывается, у вас есть джинсы от Alexander Gwan? Шан Сингер был чрезвычайно удивлён. Когда он спросил, где она купила свои джинсы, она ответила, что на придорожном лотке, разозлив его донельзя. Он не имел никакой возможности связаться с ней, ни по телефону, ни в блоге; промаявшись без сна несколько ночей, он не придумал ничего лучше, чем обратиться к Ю Юй. Он хотел взять у неё электронный адрес или что-то вроде того, но Ю Юй неожиданно обрадовала его: — Я знаю, где её найти. И привела его сюда. Он окинул помещение беглым взором. Интерьер магазина был оформлен в лёгком стиле, по стенам расклеены рекламные постеры многочисленных крупных брэндов разных периодов, под постерами располагались полки с одеждой указанных брэндов, разложенной по цветам, в этом кажущемся беспорядке угадывался определённый порядок, соответствовавший, судя по всему, индивидуальности хозяйки. Он поднял брови: — Это твой магазин? — А я что, похожа на покупателя? Ю Ми метнула в него порцию искр из глаз и отвела Ю Юй в сторону: — Зачем ты его притащила сюда?! — А что такого? Он позвонил мне, он искал тебя! Ю Юй нахмурилась, чувствуя какой-то подвох: — Разве ты открыла магазин не для того, чтобы люди к тебе приходили? Всё верно. Но Ю Ми с перекошенным лицом смотрела, как Шан Сингер, стоя перед стендом с джинсами, перебирает и рассматривает изделия. В её бутике преобладала женская одежда, но джинсы от Alexander Gwan составляли исключение, они были и женские, и мужские. Она видела, как блестят его карие глаза, как электрический свет окутывает колдовским ореолом его золотисто-кофейные волосы, а его длинные пальцы нежными, поглаживающими движениями прослеживают каждую линию на джинсах, словно ведут с ними самозабвенный, сосредоточенный диалог. В этот момент она была уверена, что он так же, как и она, жаждет обладать этими необыкновенными джинсами. Эта картина ошеломила её. Он оторвался от любования штанами и обратился к ней: — Сколько они стоят? Он не увидел на них ценников. Ю Ми жарко покраснела, как будто её поймали на чём-то дурном. Джинсы Alexander имели для неё особое значение, и цену она назначала произвольно, не важно, заработает она на их продаже или нет. Она упрямо сжала губы. Она ненавидела его и не хотела продавать ему свои любимые вещи. Но он был покупателем и хорошо знал марку Alexander. Её раздирали противоречия. Видимо, её внутренняя борьба отразилась на её лице, потому что Шан Сингер поднял брови и сказал: — Я знаю, сколько стоит Alexander Gwan, надеюсь, мисс Ю Ми, ты не собираешься сбить меня с толку. Брэнд Alexander Gwan действительно делает акцент на ручной затирке, однако, процесс отмывания лишнего индиго достигается всё-таки за счёт машинной стирки, за исключением особых моделей и лимитированных коллекций. Обычная рыночная цена колеблется от 20 до 30 тысяч TWD, в основном из-за того, что этот бренд уже уходит с рынка, а новых продуктов нет. На рынок этот брэнд больше не поступает, а редкие товары всегда в цене. Ю Ми вытаращила глаза на его слова, на эти высоко поднятые, словно крылья парящей птицы, брови, на это неодобрение, крупно написанное на его лице, как будто она тут изо всех сил торгуется… «Вот же сволочь!» — Так вот, я их не продаю, — отрезала она. — Что?! — изумлённо воскликнул Шан Сингер, — Почему не продаёшь? — Потому что я хозяйка, — Ю Ми гордо вздёрнула подбородок и взглядом указала на дверь, — Господин, я закрываюсь, извините, что не провожаю. — Ты… Шан Сингер сделал глубокий вдох и приказал себе успокоиться, ведь он как-никак гость, потребитель. Когда в своё время он сам работал в магазине, разве он не кланялся клиентам, всячески добиваясь, чтобы они раскошелились? Эта женщина с характером, человек хочет купить, а она не продаёт, ишь ты. Он примирительным тоном спросил: — Хорошо, за сколько ты рассчитываешь продать их? «Они бесценны!» — пронеслось в голове Ю Ми, и она совершенно бездумно выпалила: — За миллион. — Миллион?! — тут пришёл черёд Шан Сингера вытаращить глаза, — Мисс Ю Ми, чем продавать пару штанов за такую сумму, лучше пойди и ограбь банк. Он скрежетал зубами от злости, теперь понятно, что она вообще не собиралась продавать ему джинсы. И действительно, Ю Ми усмехнулась: — Зачем мне ввязываться в такую сложную и рискованную авантюру, как ограбление банка? Я ведь могу посидеть здесь без лишних телодвижений, пока придёт богатый лох и даст себя разорить, разве нет? — Я не собираюсь позволять тебе разорить меня… — А я и не говорила, что это будешь ты, скорее это будет этикетка на твоём воротнике! Ю Юй только со смеху покатывалась, «Господи, этой парочке стоит только сойтись, и сразу начинают ссориться! Интересненько, право, очень интересненько!» Шан Сингер потёр лоб. Эта женщина вывела его из себя! Тем не менее, он очень хотел купить у неё джинсы, но она не проявляла даже элементарной вежливости. Сегодня на ней опять были джинсы Alexander, несколько иной окраски, чем в прошлый раз, но всё равно, они ей очень шли. Ему было неприятно смотреть, что именно джинсы от Alexander послужили ей предметом для взвинчивания цен, это заставляло его чувствовать себя недостойным этих штанов. Будь он на её месте, покупка этих джинсов была бы сродни пособничеству в совершении преступления; нет, он на это не пойдёт… — Ладно, забудем, сколько? Твоя начальная цена. То, что он думает и то, что говорит — это разные вещи, но ничего не поделаешь, кто ж заставлял его так любить эти джинсы? Шан Сингер смирился с судьбой и мысленно уже составил список сладостей, которые ему предстояло купить, а потом прикинул срок, который ему придётся отмотать в спортзале, чтобы поддержать фигуру в хорошей форме, и всё это благодаря этой женщине. Но Ю Ми только хмыкнула и не двинулась с места: — Извини, но тебе я их не продам! …… Шан Сингер был в бешенстве. В полночь он нёсся на Audi R8 по пустынному шоссе. Он открыл окно, позволяя ночному ветру растрепать свою стильную причёску, отражения мелькающих огней делали более чёткими черты его лица, длинные ресницы отбрасывали грустную тень на глаза, придавая мистический оттенок его сверкающей красоте. К сожалению, слова, вылетавшие из прекрасно вылепленных губ, были далеко не прекрасны: — Блядь, дерьмо, ебать! Вообразила себя хозяйкой? Думаешь, я не смогу купить весь твой бутик с твоими потрохами?! Он кипел гневом, в салоне гремел тяжёлыми басами рок, разносясь по ночной дороге. Alexander, человек, создавший брэнд, уже покинул этот мир, не оставив преемников, развитие этого брэнда прервалось, встретить одну-две редких вещи на рынке уже неплохо, но он не ожидал, что у неё в магазине будет такой полный ассортимент, это привело его в восторг, но… кто бы мог подумать, что она откажется продавать! — Не продаёт она! Да это Я не покупаю! — гневный возглас, подхваченный ветром, был поглощён грохотом рок-музыки и в нём впервые послышалась неуверенность. Неправда! Он по-прежнему хотел купить их! Шан Сингер закинул в рот сразу три ириски и вонзился в них зубами. Его любимые джинсы в её руках стали рычагом воздействия на него, чтобы проучить его, насколько же это гадко! Как бы он хотел, чтобы его гнев выплеснулся настоящим огнём и сжёг её вместе с её магазином дотла, но память тут же подсунула ему другую картину: ещё не войдя в магазин, он из-за двери наблюдал, как она гладит рукой эти джинсы, и на её лице, обрамлённом светло-золотистыми волосами, такое серьёзное и спокойное выражение, скользящие движения пальцев так ласковы и нежны, словно она прикасается к возлюбленному; он замер, любуясь этой картиной и еле пришёл в себя, когда его окликнула Ю Юй. Он видел, что Ю Ми так же, как и он, чрезвычайно дорожит этими джинсами, которые наполнены энергетикой души почившего дизайнера. Вот почему она намеренно завысила цену, чтобы только разозлить его. Если она не хотела продавать только потому, что они оба испытывали неприязнь друг к другу, тогда пусть эта женщина совсем их не продаёт, никому, вообще! Пламя гнева Шан Сингера тлело всю ночь, а на следующий день, в пятницу, он специально сделал перерыв и отправился в супермаркет за покупками. Он шёл вдоль кондитерского отдела и бросал в тележку все свои любимые конфеты, шоколадки и печенье. На нём тёмные очки, рубашка в клеточку и джинсы, на ногах удобные биркенштоки **– вполне повседневный Look, но как всегда, не лишённый стиля. (**Биркенштоки, Birkenstock — известная немецкая фирма, производитель удобной ортопедической обуви; сандалеты, босоножки, шлёпки). От iPod-плеера в кармане тянулся провод с наушниками, наполняя его слух горячим роком. В далёких 80-х Punk-рок был его морфием, он наполнял его возбуждением и силой, превращая каждый день в праздник. Казалось, что все неприятности канули в прошлое — ровно до того момента, пока он не увидел в этом супермаркете рядом со своим домом эту женщину… Её причёску в стиле «Боб» с чёлкой до бровей, делающую её похожей на Анну Винтур, трудно с кем-то перепутать. Она стояла перед прилавком с туалетной бумагой, сверху на ней была длинная хлопковая футболка, а снизу — неизменные джинсы от Alexander. О, какая гадость, как же они хорошо на ней смотрятся! Превосходный по-крой так дивно обтягивает её стройные бёдра, белоснежный цвет, так редко используемый Александром Гваном, делает её образ неповторимо индивидуальным. Её тонкое личико серьёзно и сосредоточено, она поглощена — чем? Выбором туалетной бумаги? Эта мысль насмешила Шан Сингера. В эту минуту мимо неё прошмыгнула какая-то маленькая девочка, Ю Ми услышав шорох, обернулась; никто не успел понять, что произошло, но девочка споткнулась, упала, а поскольку в руках у неё была банка с Кока-колой, она успела облить Ю Ми… Кажется, в этот миг время остановилось. — Это… Простите, пожалуйста… Отец девочки догнал и поднял хнычущую дочку, принося извинения Ю Ми. Подол её белой футболки был залит кока-колой, и конечно же, не избежали этой участи и джинсы. Она опустила голову, явно оценивая своё положение. Шан Сингер полагал, что сейчас она закатит скандал, в точности как с ним, но нет, когда она заговорила, от нежности, прозвучавшей в её голосе, его тёмные очки чуть не треснули. — С вашим ребёнком всё в порядке? — Девушка, вы не пострадали? Девочка стояла между отцом и Ю Ми и продолжала заливаться слезами. Ю Ми присела перед ней на корточки, в её серых глазах серебрился мягкий свет: — Не плачь, мне тоже хочется плакать, ещё больше, чем тебе. Она погладила ребёнка по голове, подняла смятый бумажный стаканчик и крышечку. Тут подоспел служащий магазина, позвал уборщицу, быстро ликвидировавшую последствия столкновения, рядом отец ребёнка продолжал топтаться в нерешительности: — Девушка, ваша одежда… — О, это пустяки. Она сняла с полки упаковку туалетной бумаги, распаковала и использовала по назначению, прижав к пострадавшим местам куски, чтобы впиталась влага, затем бросила равнодушный взгляд на отца и дочь: — Ничего страшного, идите, куда шли. Шан Сингер наблюдал за происходящим сквозь тёмные очки и недоумевал. Это точно Ю Ми? Неужели это та самая, бесцеремонная, грубая женщина, с которой он успел столкнуться дважды, и оба раза она приводила его в такое бешенство, что кажется, его невозможно заесть даже целой коробкой Сникерсов?! А может, это её сестра-близнец или мать? Его изумлению не было предела, за всю эту сцену в её поведении не было ни суеты, ни хамства, даже выражение лица не изменилось, как будто её просто невзначай задели в толпе плечом, и ничего особенного не случилось. Её белоснежные штаны были по колено залиты кока-колой, не говоря уже о футболке, согласно установившейся между ними ненависти он должен сейчас подойти, показать на неё пальцем и расхохотаться. И он подошёл, но… — Возьми, прикройся. — Что? — Ю Ми подняла глаза и заморгала, полагая, что у неё обман зрения, — Шан… Сингер? Почему он здесь? Да ещё эта спортивная куртка в его руках, и смотрит как-то слишком серьёзно. Это ей что ли куртка? — Зачем ты мне её даёшь? Шан Сингер не хотел вдаваться в объяснения, что бы он ни сказал, в любом случае это будет неловкость, он только коротко скомандовал: — Стой на месте. — Что ты… Брови Ю Ми поползли вверх, когда она увидела, как он раскрыл куртку и слегка наклонился, а его руки обвились вокруг её талии. В лёгкой панике она вскрикнула: — Что ты делаешь? — Привязываю. И он завязал рукава куртки у неё за спиной, закрыв пятна спереди. Ю Ми не знала, плакать или смеяться: — Какой дорогой фартук. Куртка Diesel, рыночная цена от пяти до семи тысяч. — Ты должна быть признательна мне. «Смотрите-ка, и часто на него накатывает желание побыть джентльменом?», подумала Ю Ми. Не далее, как вчера эта женщина привела его в ярость, а сегодня он так мило обходится с ней, восхищение Шан Сингера самим собой обгоняло только его самодовольство. — Я не просила тебя о помощи. Она отвязала куртку и сунула ему в руки, а потом достала кое-что из своей тележки: — У меня есть такая же.