Круги на воде

Понедельник — день тяжёлый. Правда, Драм не сразу осознал эту простую истину. В шестнадцать у него таких проблем с простым «подняться и пойти» не было. Но вот со временем… когда он понял, что ночью можно не только спать… Сейчас, конечно, Корю ни с кем не встречался. Но всё равно с трудом уснул прошлой ночью. Было то душно, то наоборот холодно. То листья за окном слишком шумные, то гробовая, пугающая тишина. Так и хотелось что-нибудь разбить от раздражения, а нельзя, дом не его, он, как бы, в гостях. А жил ли он нормально в своей прошлой жизни? Определённо нет. Он просто превратился в хорошую домашнюю мамочку, которая ходила за Гвином по пятам, кормя едва ли не с ложечки. Отвратительно. Ведь он жил жизнью другого человека даже не осознавая этого. С явным недосыпом, нервозом и усталостью, но Корю таки встал, отправился за стол, спокойно позавтракал с остальными. К счастью, никто не стал придираться к немного растрёпанному виду. В конце концов, Драм никогда не отличался аккуратностью. — Ты сегодня не пошёл на утреннюю тренировку? — подметила Ичика. И только сейчас Драм вспомнил, что ещё существуют клубные занятия… и ему придётся их посещать. А после тренироваться у своего дядюшки. Чертовски сложно. И возможно только для гиперэнергичного подростка вроде Корю. Хотя почему-то он чувствовал себя так разбито, как никогда. — Да, не страшно, потренируюсь вечером, — пожал плечами Драм, доедая свой бутерброд. Ему нет особого дела к спортивным занятиям. Он предпочитал наблюдать. В крайнем случае, разбираться в работе спортивных тренажёров. У него неплохо получалось их чинить, пусть и сам он не особенно задавался вопросом: «Почему?». — Выглядишь сонно. Не выспался? — подметил Амане. Ему всё больше и больше не нравилось происходящее. Что Драм снова не договаривает? Или всё это один большой комок лжи, который даже спать мешает? — Да, видимо, переспал днём, — пожал плечами Корю и, доев свою порцию, встал из-за стола. - Дядюшка, я в школу! Всем пока! Подросток накинул рюкзак на плечо и отправился на выход из дома. В этот раз он никого не ждал, хотя им было по пути. Да и не особо они общались в школе. В конце концов, он на год младше.

***

В школе Драм почувствовал себя снова как не в своей тарелке. Теперь, когда он понимал, что эти «ложные воспоминания» вовсе не ложные, он чувствовал себя странным, отличающимся от остальных. Не особенным, а именно странным. Он знал эти темы на уроках, пусть всё ещё туго соображал, не сказать, что повторение сильно спасло его. Просто вызвало очередное чувство дежавю. С классом подружиться уже даже не пытался, припоминая, что так ни с кем и не сможет нормально общаться. Не получилось в прошлый раз, не получится и в этот, так зачем зря тратить силы? Почему-то начало казаться, что слишком шумно, слишком пугающе. Ему было некомфортно с таким количеством людей в одном помещении. Кто-то щёлкал ручкой, кто-то пытался рисовать уже огрызком карандаша, что скорее режет бумагу, а не рисует на ней… шёпот, стук ноги какого-то нервного парня, хихиканье девочки за соседней партой, её шебуршание очередной запиской, хотя могла бы уже написать в телефоне, что за старый век? Кстати о телефонах, кто-то усиленно клацал по своему пальцами, раздражая Корю ещё больше. Монотонный голос учителя. Всё начинало смешиваться в чехарду из звуков. В итоге, не выдержав до большой перемены, Драм пошёл в класс информатики, чтобы скрыться там от лишних глаз. Насколько он помнил, по понедельникам у учителя информатики выходной. И ему уже всё равно на то, что снова придётся пересечься с Гвином, лишь бы отдохнуть хоть немного от всего этого шума. — Драм?.. — Ронни удивлённо смотрит на Корю, что совсем не церемонился и прямиком нацелился на одну из первых парт, кидая на неё свой рюкзак. Честно говоря, он не рассчитывал, что его нервишки настолько потреплют, что он не рассчитает силы, от чего портфель приземляется слишком шумно для полной тишины, царившей в классе. Хотя, возможно, Драм просто слишком акцентирует внимание на звуке сегодня. Молчание. Драм явно не собирается начинать разговор, получая мимолётное удовольствие от того, что раздражающих звуков стало сразу в несколько раз меньше. — Всё в порядке? — решает уточнить Гвин, выглядя при этом немного раздражённо, словно бы не так давно интересовавший его Корю неожиданно стал раздражающим объектом, как для Драма все ребята в классе. — Нет, — констатировал факт подросток, устало усаживаясь на парту, поднимая голову к потолку и просто закрывая глаза. Только подумать, а ведь раньше его бы и крики не смогли отвлечь. С чего вдруг теперь такая чувствительность к звукам?.. — Что-то серьёзное? — Ронни явно хотел выпроводить непрошенного гостя, чтобы побыть одному. И Драм понимал его желание, в конце концов, не каждый день тебя обыгрывают. Причём те, от кого вообще не ожидаешь. — Не уверен, — честно признался Драм. Ему не особенно хотелось продолжать этот разговор. Но стоило отгородить от себя Ронни, пока тот не стал выпиливать его из класса, который на самом деле не его собственность. — Просто помолчи. Мне нужно пару минут. И Гвин действительно даёт ему эти пару минут, усаживаясь обратно за монитор ноутбука. Ещё некоторое время он смотрит на непрошенного гостя, а после начинает печатать на компьютере. И этот звук кажется почему-то таким родным. Словно бы Корю действительно слушал его несколько лет к ряду. Хотя так оно и было в прошлой жизни. Именно с этим звуком он каждый раз засыпал и просыпался. Стоп. Так вот, чего ему не хватало. Вместе с воспоминаниями окончательно вернулись и привычки. Он всегда засыпал либо с Ронни, либо под стук клавиш, когда его парень упрямо сидел за компьютером и даже уговоры Драма его не пронимали. Да, и такое бывало. Порой интерес Гвина к познаниям мог испугать… И именно этот стук сейчас начинал усыплять. С ним было спокойно. Но Корю знал, как неправильна эта привычка, как не правильно чувствовать что-то к Гвину, пусть он и предаст его лишь в будущем. Глаза начали, как назло, слипаться. А в голове, наконец, настал порядок. Однако воспринимать это, как должное… Драм не хотел. Он не станет идти на поводу у своих старых привычек. Гвин больше не его. И его никогда не станет. Потому что Корю не хочет повторения сюжета. Тело до последнего отказывалось двигаться, однако Драм смог снова подняться на ноги и через силу заставить себя сделать небольшую разминку, чтобы проснуться. Ему стало легче, пусть и ненадолго. — Так ты объяснишь? — подал вновь голос Гвин. Лишь после этого Корю взглянул на него, понимая, как, должно быть, странно выглядит. — Не выспался, — коротко кинул Драм, желая уже оставить Ронни один на один с размышлениями о проигрыше, но Ронни неожиданно продолжил разговор. — Я проиграл олимпиаду, — пусть это и была констатация факта, но Ронни явно хотел от Драма каких-то разъяснений. В конце концов, именно Корю впустил в него червячка сомнения. И не зря. Корю сделал глубокий вдох, раздумывая, что сказать в такой ситуации. Однако недосып серьёзно бил по мозгу, не давая ему функционировать нормально. — Как я и говорил, нельзя быть уверенным в завтрашнем дне, — повторился Драм, надевая рюкзак на плечи. А ведь ему сегодня ещё и на тренировки. От одной мысли становилось не хорошо. — Так «держать кулачки», по-твоему, единственный выход? — Ронни был зол, и Корю понимал, что сейчас на него просто выплёскивают эмоции. В прошлой жизни Гвин тоже иногда так поступал. Хотя бы из-за того, что больше и не на кого. У Ронни не было других близких людей, которые общались бы с ним ежедневно… и сейчас Драм начинает думать о том, правильно ли было терпеть такое поведение? Определённо нет. Он не заслуживал быть грушей для битья. Никто такого не заслуживает. — Я не виноват в твоём втором месте, — подросток нахмурился, даже не зная, как правильно донести свои мысли. В голове всё перемешивалось. Прошлая жизнь, его разговоры с друзьями ещё до переезда в Японию, родители… он бы хотел вернуться ещё дальше, чтобы только провести немного времени со своими родными. Но он променял всё это на Ронни. Променял и пожалел об этом. — Ты отвечал на вопросы олимпиады. И что? Будешь злиться на себя? Или продолжишь тыкать в кого-то другого? Неожиданный отпор заставил Гвина застопориться. Впервые Драм показывал свой гнев. Хотя нет… это было просто раздражение. Но раздражение на самого себя, а не на Ронни. Вот только… почему Драм обвинял в чём-то именно себя, когда виноват в ссоре вовсе не он? Гвин не понимал его. Совершенно не понимал. Словно какая-то теорема. Она доказуема. Но Ронни совершенно не понимает принципа, по которому действуют эти правила. Он и раньше не любил людей. Однако всех их он быстро разгадывал. Как большой, но простой кроссворд. А Драм… Драм оказался задачкой со звёздочкой. — Я проиграл тому, кто даже не воспринимал всерьёз олимпиаду. Ты думаешь, что это справедливо? — спросил Ронни, желая узнать больше об этом странном подростке. Как он мыслит, в какую сторону и почему. — А ты был серьёзен? — ответил вопросом на вопрос Корю. И пусть Гвин ещё не дал ответ, но звучало это уже, как: «Ты же и сам не рвался к победе, так чего ожидал? Почему расстроен?». Не став ждать у моря погоды, Корю просто вышел за дверь, так и не обратив внимания на загоревшиеся глаза Ронни. Впервые Гвин увидел человека, который мог думать так же рационально, как он. Драм видел его насквозь. Нет. Он мог развеять всю его спесь, даже не напрягаясь. И как после этого он мог перестать думать о нём? Как мог перестать считать особенным? Гвин Ронни больше не может думать о чём-то другом. Драм — его самая сложная загадка. И он не успокоится, пока не разгадает её.