***
Проснуться в окружении любящих тебя женщин всегда приятно, особенно, когда у них нет ревности и тебе особо некуда спешить, да и на выносливость ты не жалуешься. Доведя всех своих дам пару раз до оргазма, направился принять душ, а в там меня ждал сюрприз. Я, как обычно, зашёл в первую попавшуюся кабинку, не обращая внимания, занята она или нет, а как вы помните, я изначально хожу только в женскую часть душевых и ванн. И вот, раздевшись, заметил, что на меня с шоком и любопытством смотрит уже одетая на выход Сона Ситри. Её взгляд был прикован в основном к моему паху, иногда прогуливаясь по торсу. Она была настолько сосредоточена, что не заметила, как моя магия стала её раздевать. А ничего так, миленькая, хоть и выглядит почти на десять лет младше, чем есть на самом деле, а ей, насколько я помню, двадцать шесть или двадцать семь. — Ну как, нравится? Не хочешь посмотреть поближе? — говорю я, подходя к девушке. — Ой! — пискнула девушка, приходя в себя и собираясь отскочить, но моя рука уже лежала у неё на плече и надавливала, вынуждая встать на колени. После того, как девушка упала, болезненно ойкнув, ей на лицо опустился мой полувялый член, и после этого она снова заворожено застыла, смешно собрав глаза в кучку. Промывка мозгов сейчас у большинства гостей на минимальном уровне, только преподавательницы, директрисы и те, с кем я уже успел переспать, подверглись полной обработке, а вот Сона и другие ученицы, с кем я не контактировал, имели минимальное количество активированных закладок, но вот зато спящих был полный набор, но минимальные обеспечивали только позитивное настроение, нормальное восприятие всего, что вокруг них происходит, подавление агрессии и усиление моей привлекательности. По сути, девушка сейчас столкнулась со своими желаниями, а комплексы, мораль и здравомыслие не мешали их реализовывать. Пока я раздумывал, Сона начала тяжело дышать, втягивая воздух через нос, наслаждаясь запахом члена, находящегося в остатках спермы и смазок других женщин. Через пару минут меня из размышлений вывело то, что девушка, открыв рот пошире, взяла в него головку члена и, начав её посасывать, училась работать своим острым язычком, облизывая по кругу головку и уделяя внимание уздечке. Ну всё, тормоза снесло, ну или почти снесло, я даже для эксперимента перестал на неё воздействовать закладками, единственное, что на неё сейчас влияло — это поля школы. И даже так, девушка только подняла на меня свой строгий взгляд и, продолжив посасывать член, стоя на коленях, смотрела мне в глаза. Улыбнувшись, я опустил руку на её голову и, погладив волосы, уложил её на затылок. Глаза девушки расширились от понимания, что будет дальше, а я, продолжая смотреть ей в глаза, начал проталкивать член в её узкое горло. Какие же потрясающие сочетания эмоций у неё были на лице — страх, паника, похоть и удовлетворение. Следующие полчаса неспешно трахал горло девушки, я не сдерживался, используя её горло, и в конце, прежде чем кончить, почти вынул член из её рта, оставляя в нем только головку, позволяя Соне самой решить свою судьбу. И девушка, всё правильно поняв, начала активно работать языком, а руками дрочить мой ствол, а когда я кончил, охотно и старательно всё проглотила. По Соне было видно, как ей нравится всё, что она делает, всё же не брать её разум под контроль было правильным решением, так даже веселее. Позже включу только закладки лояльности и искажённого восприятия реальности, на этом и ограничусь. — Ну что, как тебе? Понравилось? — с ухмылкой спросил девушку, когда она отстранилась от члена и пыталась привести своё дыхание в норму. — Хаааа… Да. Это потрясающе, — ответила девушка заплетающимся языком, не спеша вставать с колен. — Да, я вижу, что тебе непривычно тяжело, — говоря это, похлопываю членом по её лицу. — Но мне мало и я был бы не прочь продолжить, а ты? — Ха? Будто у меня есть выбор в ТАКОЙ ситуации. Да и я сама не против, — и хоть Сона имела ввиду другое, но у неё на самом деле не было выбора, тем не менее, я рад, что в ней не ошибся. — Вставай и пошли под душ, будем пробовать, насколько у тебя тугая попка, — сказав, направился вглубь душевой включать воду. — Угу… — заторможено кивнула девушка, осознавшая, что её тайная фантазия сейчас реализуется, и тут речь не только об анальном сексе. После своих слов девушка пару минут собиралась с силами и решительно встала на дрожащие ноги, кое-как подходя ко мне. Протянув ей руку, помог дойти и встать под тёплые струи воды, после чего, обняв её со спины, стал играться с её небольшой грудью, пощипывая её твердые соски. Девушке очень нравилось, как я сочетаю нежные ласки с поцелуями и жёсткие игры с её сосками и клитором, от которых она не могла сдерживать криков боли и слёз. После двух её оргазмов, толкнул её к стене и, разведя маленькие ягодицы в стороны, приставил член к задрожавшему анальному кольцу Только от одного этого прикосновения девушка чуть не кончила, и это я ещё не увеличивал ее чувствительность. — Не смей сдерживать свой голосок. — говорю, наклонившись к её уху и приукусив его, повышая магией чувствительность её ануса и других эрогенных зон. — Аааааххх…! Как скажете… — простонала девушка, а потом её глаза расширились от шока. — Ааааааааааа!!! Больно! Порвусь! Порвёте! Ааааааааааххххх! Ккак больноооо! — закричала Сона, когда я двинул бедра вперед и стал проникать в её узкий зад, разрывая очко. С каждым миллиметром крик девушки становился всё громче, но в нём проскакивали нотки удовольствия. Также, с каждым миллиметром она всё больше отрывалась от земли, и сейчас, даже с учетом того, что я в обычной своей форме, она висит у меня на члене, пока он вовсю растягивает её задний проход. Девушка, скользя ладонями по мокрому кафелю, старалась удержаться и не насадиться ещё сильнее на мой член. Но я не дал ей такого шанса, взяв девушку за талию, полностью выпрямил ноги и натянул её на оставшуюся половину члена. Сона, издав истошный крик боли и оргазма, откинулась мне на грудь, кладя голову на плечо. Её руки и ноги безвольно повисли плетьми, глаза были закатаны, а из открытого рта вывалился острый язык, по ее стройным ногам, находящимся выше пола на десяток сантиметров, стекали соки из перевозбужденного влагалища. Кажется, я её немного сломал, ну или наоборот, привел к тому состоянию, в котором она хотела быть. Но не став сильно об этом задумываться, стал поднимать и опускать девушку на своем члене, раз за разом погружаясь в её анус. От моих толчков Сона пришла в себя и заплетающимся языком просила не переставать её трахать. Через три часа я всё же вышел из душа, предварительно помывшись и оставляя Сону лежать на полу с раздутым животом от того, что её заполняла моя сперма.***
Девушка выбилась из сил и приходить в себя будет долго, а о том, чтобы нормально ходить в ближайшие дни, ей не стоит и мечтать, но она была полностью довольна тем, что утром задержалась в душе подольше, чем обычно и испытала на себе, что такое быть изнасилованной. Хотя, из-за её мечты и желания это уже и не совсем изнасилование. «К черту все такие мысли» — думала девушка. С ней были грубы? Были. С ней делали всё, что хотели, невзирая на её мнение? Именно так. А то, что она сама была не против, не имеет значения! И напоследок, понравилось ли ей? Ещё как! И сейчас, лениво приводя себя в порядок, девушка думала, как такое получить на регулярной основе? Можно не часто, но хотя бы знать что шанс на повторение есть — уже неплохо.***
Я оставил девушку и даже закладок не активировал больше, чем есть. В ее состоянии большего и не надо. Сам же я направился в большой зал на поздний завтрак, заодно кину своё имя в кубок. То, что занятия уже начались и завтрак давно кончился, меня не волновало. На занятия я уже года два хожу, когда хочу, и на тот курс, который хочу, а домовики меня кормят всегда с удовольствием. Зайдя в большой зал, обнаружил Кубок огня, стоящий на постаменте посреди зала, окруженный небольшим, сверкающим красным отблеском, куполом, который закрывал доступ всем, кто не подходил для участия в турнире. В этот раз это была не просто возрастная линия, а модифицированное полноценное заклятие барьера. Вокруг кубка толпилось небольшое количество людей, бросающих свои имена, а чуть поодаль стояли и те, кто обсуждал всё это и собирал материал для сплетен. Перед тем, как я подошёл, толпа расступилась и сквозь неё прошла девушка из Кастелобрушу в очень веселом настроении, сверкая белоснежной улыбкой. Поравнявшись со мной, девушка подмигнула и в приветствии склонила немного голову, на что я ответил тем же жестом, чисто из вежливости и на автопилоте. Забавная девушка и притягивает мой взгляд даже больше, чем вейлы из Шармбатона, которые также стояли возле кубка. Но тут были девушки мне совсем не знакомые, а Делакур ещё не пришла бросать своё имя. Когда я проходил барьер, он на минуту загорелся огнем но потом потух и пропустил меня, а я, кинув три кусочка пергамента с именами, с чистой совестью и радостью от мини подколки для Геры, Нимфадоры и Джес, отправился во двор греться на солнышке. О том, что девушек может выбрать кубок, я не волновался, они хоть и хороши в учёбе, но в лучшую топ четвёрку школы пока не входят из-за слабых магических каналов и недостатка сил. А вот опыта у них, благодаря Фламель, уже более чем достаточно. Вот как-то так прошло моё утро, а вот после обеда я уже засел здесь, в беседке, наслаждаясь теплом солнышка. Не так много естественно тёплых дней осталось в этом году. На территории замка можно управлять климатом, но лучше сильно не отходить от естественных норм природы, но не мне это говорить, тому, кто играется со временем, как с игрушкой. Доиграюсь же когда-нибудь. В общем, после солнечных ванн пришло время ужина, на котором должны будут объявить, кто станет участниками турнира. Освещённый свечами большой зал был уже почти полон, кубок огня стоял на преподавательском столе перед пустым креслом Дамблдор. Фредди и Джорджия сияли радостными улыбками, так как только что бросили в кубок свои имена. Наша компания вся сидела, как и всегда, за одним столом. — Надеюсь, он выберет Анджелину, — услышали мы от соседнего столика комментарий какой-то из девушек. — Я тоже! — горячо откликнулась Гермиона, но потом добавила. — Прости, Гарри, но я за тебя слишком волнуюсь и не хочу, чтобы ты рисковал собой лишний раз. — Терпение, уже совсем скоро узнаем! — ответила ей Гера, а за соседними столами началось дебаты шёпотом. Ужин, казалось, никогда не кончится. Может, потому, что праздник длился второй день? Я особо не налегал на изысканные блюда и, как обычно, не приставал к девушкам особенно сильно. Не я один так поступал, все вокруг ёрзали на стульях, тянули шеи, вставали на ноги, всеми овладело нетерпение: скоро ли Дамблдор завершит трапезу? Кто будет пятью волшебниками? Все, кто хотел, уже бросили свои имена в кубок, последними оказалась часть француженок их Шармбатона, и самой последней была Флёр Делакур, которая сейчас сидит у меня на коленях и, уткнувшись в меня носиком, старается справится со своим возбуждением. Но у неё это не получается и она начинает целовать мою шею и что-то шептать на французском, поглаживая мою грудь рукой. Хм… С Флёр, да и в целом с вейлами, получилась очень интересная ситуация. На меня их магия не действует от слова совсем, ну или просто немного усиливает похоть и выносливость, а из-за моих экспериментов с зельями и щитовыми чарами, магия вейл отражается от меня на них самих, и теперь они испытывают все те же самые эмоции ко мне, что и мужчины обычно к ним. Проблем в обычной ситуации это бы не вызвало, так как девушки и женщины смогли бы себя проконтролировать и опознать магию, но сейчас, когда на них действуют закладки, подавляющие критическое мышление, подавители негатива и усиливающие влечение ко мне, то их магия просто сама промывает им мозги, делая из девушек и женщин влюблённых покорных дурочек. А с Флёр все совсем плохо. Для неё. У вейл есть природный магический механизм, который выбирает для них партнера и усиливает влечение к нему. Если вейла не подчинится такому влечению, она лишится всей своей магии и может умереть. И вот, этот внутренний механизм решил, что именно я самый подходящий партнёр для Флёр, теперь на неё действуют минимальные закладки, её толкает ко мне внутренняя магия, а поверх всего этого припечатывает собственная магия, отражающаяся от меня. И, что самое главное, девушка ещё себя осознает и понимает, что происходит, но сдалась и перестала бороться с инстинктами. — Гарри… Ах… Пожалуйста, — прошептала француженка. — Всё, уже совсем не терпится? — спросил я, посмеиваясь, и, положив руку на её обнажённую ножку, стал гладить бархатную кожу, скользя пальцами от коленки до ягодиц, грубо их сжимая. — Ах… Пожалуйста… Или не дразни, или… Аах… Останови меня… — стонала Флёр, пока я ласкал её бёдра. — Ты же понимаешь, что станешь одной из многих? — спрашиваю, проводя рукой по её животу и сжимая в руке грудь. А на ощупь она больше, чем кажется, даже в руку не поместилась. — Ааааах… А у меня… Аах… Есть выбор…? — простонала в ответ девушка, выставляя свою грудь для моих ласк. — Отвечай на вопрос, когда я тебя спрашиваю, — немного разозлился я на то, что она не чётко ответила, и, зажав её перевозбужденный стоящий сосок между пальцами, резко выкрутил его. — Ааааааа! Больноооо! Ааааах! — закричала француженка, откинув голову. — Отвечай. Уже так не терпится, что готова стать одной из моих любовниц-секс-игрушек? — спрашивая, снова выкрутил её сосок. — Аааахх! Дааа! Готова, хозяин! Ааах! — закричала в ответ Флёр. — Вот и молодец, — ответил я, улыбаясь девушке и прекращая мучить её сосок. — Покажи решимость и обслужи меня свои ртом. — Ах… Как скажешь, Гарри, — простонав и сразу забыв о боли из-за моих поцелуев по её шее, ответила Флёр, сползая на пол и становясь на колени. — Но я делаю это в первый раз, боюсь, вам не понравится. — Ну, допустим, верю, но я сомневаюсь, что ты не тренировалась, так что прояви себя, вейлочка, — ответил я девушке, погладив её щеку, и высвободил давно уже стоящий член из штанов. — … — Девушка молча смотрела на мой член, и её завороженный взгляд мне напомнил Сону, которая утром также смотрела на мой член. Она молча облизнула вмиг пересохшие губы и начала осторожно целовать мою головку. Уже через пару минут её потрясающе мягкие и тёплые губы скользили по всей длине члена, нежно целуя его. Тут я вейле не мешал и позволил ей самой меня удовлетворить, и девушка отлично справлялась для своего «первого» раза. Сейчас Флёр уже активно работает язычком, облизывая весь член, и немного посасывает головку, привыкая к толщине и набираясь смелости взять мой ствол целиком в рот и начать работать горлом. — Ох, а ты хороша, когда не привередничаешь и не прячешь истинную себя, — говорю, поглаживая девушку по волосам. — Я думаю, дальше к нашему веселью надо будет подключить твою мать и сестрёнку, когда та подрастет, — В ответ на эти слова я получил злой взгляд, который через пару секунд потух, и Флёр, кивнув и прикрыв глаза, продолжила дальше посасывать член. — А реакция более спокойная, чем я ожидал, — прокомментировал я вслух, кладя руку на голову Флёр и помогая ей решиться взять член в горло. То есть, я просто натягиваю её голову на себя. — Не дергайся, не задохнешься, — говорю, обеими руками держа голову блондинки вжатой мне в пах, наслаждаясь тем, как узкое горло сокращается в спазмах. Долго я не продержался и через десяток минут кончил, заливая сперму сразу вглубь глотки Флёр. — Ха… Аха… Вкусно… — пытаясь отдышаться, облизываясь, пробормотала француженка. — Пора тебя распечатать. Ложись на стол, — говоря это, очищаю часть стола от посуды для удобства Флёр. Девушка, робко улыбаясь и покрываясь краской, послушно легла на стол. Подойдя к не решающейся раздвинуть ноги девушке, погладив ножки, положил их к себе на одно плечо, тем самым приподняв попку и открывая путь к её анусу. Девушка сильно нервничала и смущалась, но мои ласки её ножек сильно её возбуждали, и то, как я над ней навис, для Флёр произошло незаметно. Когда головка члена уткнулась в её анус, девушка вздрогнула, но не успела что-либо предпринять, пока мой член разрывал её очко, заполняя тугой анус. — Ааааааааа!!! Хозяин! Выньте! Ах! Больно! Пожалуйста, только не в попу! Аахх…! — начала плакать вейла. — Какая узенькая, даже не думай, что я остановлюсь, — говоря, грубо развёл ей ноги в стороны как можно шире и, зафиксировав их магией, вогнал член на всю длину. — Ты теперь моя игрушка. Закончив говорить, я стал двигать бедрами, трахая плачущую Флёр, на шее которой стал появляться ошейник, такой же есть и у Ясаки с Соной, да и у Перси с Рейчел, матерью Джес. Флёр теперь, как и они, моя игрушка и рабыня без каких-либо закладок. Склонившись над девушкой, почистил её рот магией и впился поцелуем в её пухлые губы. Через час анального насилия, Флёр стала получать удовольствие, а в последний мой оргазм, пока я заливал сперму в её нутро, блондинка тоже выгнулась и с криком финишировала. Смотря на её подрагивающее от оргазма тело. которое пышет жаром от возбуждения, я вынул член из ее попки и приставил к девственной киске. Флёр тут же взмолилась, прося уже наконец лишить ее девственности, что я с удовольствием и сделал, заталкивая член в её истекающее смазкой влагалище больше, чем на половину, сразу ломая целку и упираясь в шейку матки. На следующий толчок я пробиваю и эту преграду, загоняя член в матку Флёр, начиная формировать чрезвычайно горячее и узкое лоно вейлы под свои габариты. От переизбытка эмоций, девушка даже стала трансформироваться во вторую свою форму недогарпии. Тут эту мифическую зверушку явно скрещивали с суккубами, так как давление на моё либидо возросло в разы, а Флёр не сильно изменилась. На лице появились птичьи черты и намеки на перья, они же покрыли всю спину девушки, и её руки превратились в крылья. Превращение было ожидаемо, теперь Флёр полностью ко мне привязана и её жизнь и тело принадлежат мне. Странная у этих вейл магия, но меня она устраивает, тем более, спровоцировать её и направить на себя не сложно. Не обращая внимания на трансформацию француженки, взял её руками за груди и стал совершать размашистые фрикции, грубо вынимая и погружая член в матку Флёр. Под куполом с Флёр мы провели несколько дней, где я беспрерывно драл эту похотливую птичку во все её дырки, пока она была в сознании. Сейчас девушка пришла в себя и кротко сидела у меня на коленях, полусонно поглаживая мою щеку, пока я забавлялся с её грудью. Наконец, золотые тарелки засияли первозданной чистотой, зал шумел, гудел и вдруг смолк — Дамблдор поднялась с места. Сидящие по обе стороны от неё профессора других школ замерли в напряженном ожидании. Вот любит же Альберта показуху. Людо Бэгмен, как всегда, сиял, подмигивая то тому, то другому в зале. У Крауча, напротив, вид был безучастный, почти скучающий. — Кубок огня вот-вот примет решение, — начала Дамблдор. — Думаю, ему требуется ещё минута. Когда имена чемпионов станут известны, прошу их подойти к столу и проследовать в комнату, примыкающую к залу, — она указала на дверь позади профессорского стола. — Там они получат инструкции к первому туру состязаний. Альберта вынула волшебную палочку и широко ей взмахнула, тотчас все свечи в зале, кроме тех, что горели в тыквах и других тематических украшениях под праздники, которые нас ожидают, погасли. Зал погрузился в полутьму. Кубок огня засиял ярче, искрящиеся синеватые языки пламени ослепительно били по глазам, но взгляды всех всё равно были прикованы к Кубку, а кое-кто поглядывает на часы… — Осталась пара секунд, — услышал я бормотание кого-то из учителей. Пламя вдруг налилось красным, взметнулся столп искр, и из Кубка выскочил обгоревший кусок пергамента. Зал замер. Дамблдор, протянув руку, подхватила пергамент, освещённый огнём, опять синевато-белым, и Дамблдор громким, отчётливым голосом прочитала: — Чемпион Дурмстранга — Виктор Крам! — зал содрогнулся от грохота аплодисментов и восторженных криков. Но их уже было меньше, чем могло бы быть. — Ожидаемо, — громко фыркнула Рони, с завистью поглядывая на француженку, устроившуюся у меня на руках. И на неё так поглядывала не только Рони. Виктор Крам поднялся с места и, ссутулив плечи, вразвалку двинулся к Дамблдор, повернул направо и, миновав профессорский стол, исчез в соседней комнате. Необычная у него манера себя держать. Хотя и осанка и выправка у него есть, это видно по тому, как он летал на поле для квиддича или тому, как себя вёл, когда думал, что его никто не видит или не обратит внимания. — Браво, Виктор! Браво! — перекричал аплодисменты Каркаров так, что его услышал весь зал. — Я знал, в тебе есть дерзание! Постепенно шум в зале стих, внимание всех опять стало приковано к Кубку. Пламя вновь покраснело, и Кубок выстрелил ещё одним куском пергамента: — Чемпион Махотокоро — Акено Химедзима! — прокричала Дамблдор. На её возглас, темноволосая девушка во всё той же одежде жриц мико встала и поклонилась сначала учителям, после ученикам, и только после этого медленно и чинно проследовала в комнату для чемпионов. Вот в этой школе я даже не брался угадывать, кто может стать чемпионом, так как их силы до сих пор оставались немного загадкой. И да, если вы думаете, что я могу полагаться на знания из первого мира, спешу вам напомнить, что в этом мире у них нет их каноничных способностей и особенностей. Они все тут обычные люди и силы у них тут вписаны в реалии мира Гарри Поттера. Хотя, да, не все они обычные люди, есть тут и другие расы полулюдей, но в основном это все расы и разновидности рас, имеющихся в каноне этого мира. Даже Ясака, она хоть и кицунэ, но тут кицунэ — это всего лишь необычный подвид оборотней со способностью контролировать себя и своё превращение. Вот и всё, поэтому, на что способны ученики Махотокоро, я имею очень слабое представление. Когда затихли аплодисменты, Альберта вновь погасила свет и все застыли в ожидании решения кубка. — Чемпион Шармбатона — Флёр Делакур! — возвестила Дамблдор. — Смотри, Рони, и тут всё ожидаемо! — прошипела Гера, пока вейла легко поднялась с моих колен, поцеловала меня в нос и, откинув назад волну белокурых волос, летящей походкой прошла между столиков. — Вы только гляньте, как они расстроены! — воскликнула Гермиона, кивнув в сторону столов, где сидели шармбатонки. Расстроены — это слабо сказано, подумал я: две девушки, спрятав лицо в ладони, плакали навзрыд. Флёр удалилась в соседнюю комнату, зал опять утих. У неё точно добавилось как воздыхателей, так и тех, кто её ненавидит или завидует. Напряжение усилилось настолько, что казалось осязаемым. Осталось узнать последних двух чемпионов! Всё опять повторилось. Огонь покраснел, посыпались искры, из Кубка вылетел четвертый кусок пергамента. Дамблдор поймала его и прочитала: — Чемпион Кастелобрушу — Несса Рурина! — возвестила Альберта, а девушка, встав и пожав руку своему напарнику, направилась в указанное помещение, а зал замер в ожидании последнего чемпиона. (Прим. автора: отсылка к покемоном, уж очень её арты зашли в старшем возрасте, и да, я знаю, что это два варианта имени, но у меня Несса — имя, а Рурина — фамилия) То, что это буду я, было безусловно и сомнительно одновременно. За то, что я буду чемпионом, говорило то, что я сейчас в принципе самый сильный маг, находящийся в Хогвартсе. Ну, а сомнения возникали из-за того, что я не особо изучил магию кубка и не знал, может он меня сочтёт слишком сильным и решит, что со мной будет нечестно соревноваться другим. Дамблдор остановилась, все сразу поняли почему. Кубок огня вдруг покраснел, посыпались искры, в воздух взметнулось пламя и выбросило еще два пергамента, слившихся в один. Дамблдор, не раздумывая, протянула руку и схватила его. Поднеся к огню, она воззрилась на имя. Повисла длинная пауза, Хогвартс ждал своего чемпиона. Дамблдор смотрел на пергамент. Весь зал смотрел на него. Наконец, она кашлянула и прочитала: — Чемпион Хогвартса — Гарри Поттер!