Кровавый ритуал

И вот где-то через час начался аукцион. Тодороки и Бакуго сидели на своих местах в огромном зале рядом со сценой. Именно туда будут выносить лоты и именно здесь их будут пытаться выкупить друг у друга. Справедливости ради… Тут и правда было на что посмотреть. Не зря их родители сюда отправили. Были редкости и на любителя, но на некоторые действительно было интересно взглянуть. Да и человек, что представлял товары, был весьма красноречив. Сразу видно, что у него хорошие навыки аукционера. Тодороки вот через пару лотов перестал напрягаться из-за общества Бакуго и полностью расслабился. У него даже возникло желание поучаствовать. Сказать то же самое про Бакуго было нельзя. — И когда этот идиот с тупой рожей перестанет нести так много бреда? Из-за него мы весь день просидим здесь. У меня нет на это времени. — Тихо. Ты мешаешь, Бакуго. Все же они и правда были очень разными. Кацуки аукцион не нравился. Ему было скучно и трудно усидеть на месте. Но он оставался до конца. К несчастью, то, что их обоих заинтересовало, так и не показали. Прошла половина аукциона, и объявили перерыв. От такого известия Бакуго ругался так громко и так грязно, что любой простолюдин бы завидовал такому словарному запасу из оскорблений и проклятий. Шото с лицом: «Он не со мной, черт, какой же испанский гребаный стыд», — бросил Кацуки и пошёл прогуливаться по зданию в ожидании второй части аукциона в одиночестве. — Посмотрите… Какая, черт возьми, неженка. Рядом со всеми такая ледышка, а меня прямо ненавидит. Какое счастье… Теперь мне можно не ходить за этим двумордым?! Ненавижу, — шипел Бакуго себе под нос, тоже разгуливая по коридорам. А что ему ещё делать?! В ожидании, когда эта чертовщина начнётся, он уже и наелся, и наотдыхался. За всю жизнь такое скучное развлечение не забудет. Судьба любила этого аристократа. Или ненавидела… Этого точно уже не понять. Но то, что она была не равнодушна к Бакуго, — это уж точно. Ведь, идя по коридорам, он услышал какие-то подозрительные звуки, которые толком не смог охарактеризовать. Ему стало любопытно. Все равно занять себя нечем было. И вот в коридоре рядом с дверью стоял уже знакомый ему человек. Это был продавец тех экзотических зверей. — Чёртово гордое и упрямое чудовище… Я тебя все равно продам. А там уж из тебя легко вытянут слово. Никто церемониться и не будет. Мужчина ушёл, даже закрыв дверь в комнату. А зачем? Красть тут никто не будет. Много охраны и одни богатые аристократы и их слуги. А скоро ему все равно сюда возвращаться. Вот хозяин животных и не посчитал нужным это сделать. Только человек без манер сует нос не в своё дело. А со слов Тодороки Бакуго именно таким и был. Не долго думая, аристократ хмыкнул, подошёл к двери и открыл её. Снова та же клетка и снова молодой парень в цепях в ней. Только в этот раз он сидел на полу. Закрыл лицо руками и прижал колени к груди, медленно покачиваясь из стороны в сторону. Кацуки удивился. В прошлый раз его пальцев практически и не было на руках. Сейчас же с его руками было все в порядке. И правда не человек… Люди не способны просто взять и отрастить себе новые пальцы. Рядом с пленным в клетке валялась пустая фляга. Её горлышко и сама она была перепачкана чем-то красным. Что за чертовщина? В Бакуго проснулось необычное и довольно сильное любопытство. Обычного человека должна пугать эта клетка после всего того, что он услышал об этом существе. Об этом вампире. Но Кацуки все равно вновь подошёл к ней. Пленный замер на одну секунду, а потом вновь зашевелился, не убирая руки от лица. — Эй. Ты ведь разумен, да? Тогда… Умеешь разговаривать? Или снова будешь на меня пытаться накинуться? Я тебе не закуска, — внезапно заговорил с ним Бакуго грубым голосом. А что? Может, и правда он не такой уж дикий. Вампир снова замер. А потом медленно убрал руки от лица. Его рот был перепачкан кровью. А вот глаза… Были вовсе не красные. Два зелёных изумруда посмотрели на Бакуго вполне себе осознанным взглядом. На лице было несколько свежих синяков, которые просто на глазах исчезали. Вспомнив, что он видел недавно хозяина зверей, и снова посмотрев на флягу, Кацуки поразила одна догадка. — Чёрт. У тебя всё лицо ей перепачкано. Только не говори, что этот ублюдок решил придать тебе более товарный вид и напоил чьей-то кровью, — прорычал он. Хозяин зверей говорил, что вампиры пьют человеческую кровь. И кто же, интересно, пока он не продал этого вампира, был его кормом? Откуда взяли эту кровь? Кацуки просто поверить не мог, что в их королевстве происходят такие дикие вещи. Это вообще законом прописано? Можно ли на территорию ввозить чудовищ?! Вряд ли в правилах аукциона есть какие-то ограничения по поводу ценных редкостей… Вампир молчал. Просто отполз от Бакуго в другой конец клетки, смотря на него то ли умоляющим, то ли отчего-то нерешительным взглядом. Сейчас аристократ не знал, но чудовища одолевали противоречивые чувства. Что-то из-за его характера, что-то диктовала природа, а что-то появилось из-за глубокой обиды в сердце. — Бакуго? Что ты здесь делаешь?! — внезапно в эту сцену вмешался Тодороки Шото. Зайдя в комнату, тот удивленно и настороженно уставился на вампира в клетки, а потом на Кацуки. — Чёрт. Только тебя не хватало. Что ты здесь делаешь, двумордый? Ты же вроде решил отказаться от моего общества! — Твоя мать очень настойчиво попросила меня присматривать за тобой. Знала твой характер и способность доставлять окружающим проблемы. Я хоть и ушёл, но недалеко. И что я теперь вижу? Тебе нельзя здесь быть. Пойдём отсюда. Он… Оно опасно, — сказал Шото, неопределенно кивнув головой в сторону клетки. — Вот именно! Я об этом думал с того самого момента, как этот ублюдок рассказал, что он такое. Это… Безумие! Ты это не понимаешь? Продавать на аукционе… Это. А если у нас кто-то его купит? Какой-то тупой придурок… Не сможет с ним управиться, и что дальше?! Эта тварь многим может глотку порвать, прежде чем поймут, как с ней справиться. А пока ещё новую нечисть, появившуюся благодаря ему, вылечат… Как королевская стража пропустила его с этим?! — Это очевидно для всех, — глубоко вздохнул Тодороки. Он тоже об этом думал, но относился к этой мысли слегка иначе. — Но попробуй подумать над этим более углублённо. Этот аукцион проводят не первое десятилетие, и знать очень им дорожит. Стража точно внимательно следит за тем, что здесь продают. Если они пропустили его и это чудовище… То бесполезно разводить здесь дискуссию на тему, можно ли его продавать в королевстве или нет. Всё уже за тебя решили. Мы не можем идти против решения королевской семьи. — Я понял. Тебе абсолютно плевать на то, что, возможно, это принесёт человеческие жертвы и, может, даже хаос в королевстве. Тебе лишь бы слушаться папочку и не высовывать нос. — Бакуго Кацуки… — А мне плевать! Я не хочу вечно следовать воле своей семьи. Я должен доказать, что я уже достаточно взрослый, чтобы принимать важные решения. А лучший способ это сделать — предотвратить угрозу для королевства. — Умерь свою благодетель, порожденную гордостью. Да и что ты собираешься делать? Конфисковать незаконный, по твоему мнению, товар? Пока двое аристократов ругались, вампир продолжал сидеть в другом углу клетки, только уже закрыв уши руками. Он шептал что-то неразборчивое себе под нос на непонятном языке. То ли молитвы, то ли проклятия… Но парни не обращали на него внимания. — А почему нет? Будет просто доказать после, что этот монстр опасен. Это сейчас он смирный и не кидается на людей, потому что крови напился. Но стоит ему снова проголодаться, и это вновь будет жестокий зверь. Чьи инстинкты говорят ему высосать кровь до последней капли из всего, что рядом. Я тебе это докажу, — Тодороки сначала не понял, о чем говорил Кацуки. А когда понял… Было уже слишком поздно ему помешать. Аристократ достал кинжал, что всегда носил с собой в ножнах, и сделал на своей ладони надрез, поднеся руку к решётке. Первое, что случилось, так это глаза вампира вновь сменили цвет на рубиновый, а зрачки изменили форму. Но тот не бросался на клетку. Лишь внимательно смотрел, как капли крови Бакуго упали на пол и какой-то неведомой силой потянулись к чёрной жидкости. Кровь вампира высыхала плохо, и поэтому её осталось немного на полу клетки. Стоило этому случиться, как довольно сильный электрический импульс пронзил все тело Кацуки и послышался чей-то вскрик. Он принадлежал Тодороки, который в это время коснулся плеча Бакуго с целью остановить. Его тоже пронзил этот импульс, но главное… Что-то сильно обожгло его руку, и стоило ее отдернуть, как капли крови уже другого аристократа начали капать на пол и тянуться к клетке. Вампир вновь закричал и забился в судорогах на полу. Его стошнило чёрной жидкостью, что уже начала отдавать красным. Его кровь сменила цвет. На полу клетки начали образовываться магические какие-то символы. Будто кто-то невидимый смешал кровь всех троих и теперь рисовал ей эти символы. Они встретились тогда. У здания, где проводили аукцион. И стоило двум парам человеческих глаз встретиться с глазами истинного вампира, как их судьба изменилась. Затем они точно не случайно вновь вышли к этому вампиру во второй раз, и произошло нечто из ряда вон выходящее. Ещё не понимая до конца, все они стали частью одного ритуала, одного проклятия на троих.