Menma Next Generations

— Саске, ты должен кое-что знать. Этот ребенок, он… — Дальше Учиха не слушал. Орочимару — сумасшедший гений, который не раз уже ставил эксперименты на людях и их днк. Глупо было надеяться, что он откажется от экспериментов, если к нему в руки попадут гены клана Учиха. Ещё глупее было верить, что он не использует клетки Наруто и чакру хвостатых, если завладеет ими. От Орочимару чего-то подобного и стоило ждать. — Кто ещё знает? Ты говорила об этом с Узумаки? — Карин помотала головой. Они с Наруто были из одного клана, но едва ли они сказали друг другу хотя бы пару слов за все время. Они оба слишком любили Саске, пожалуй, на этом общие черты заканчивались. — Я уже давно помогаю Орочимару-сама с его экспериментами. Он этот ребенок, он… мне кажется, он особенный. Я подумала, что ты должен знать. И сам решать, как тебе поступить. Карин умела чувствовать чакру и только по одной чакре определять, что за человек стоит перед ней. Чакру Саске она всегда описывала как невероятно сильную и стойкую, а чакра Наруто для неё казалась невероятно теплой и мягкой. Что же за чакра у этого ребенка, раз Карин назвала его особенным? В любом случае, Наруто должен был узнать обо всем этом. Это ведь и его ребенок тоже. *** Бой был недолгим. Орочимару и Кабуто в убежище не было, а их приспешники не то что бы были слишком сильными. Многие из них сдавались только их увидев. В огромном темном помещении, в самой глубине пещеры находилось шесть резервуаров с водой. Удачные и не очень эксперименты. Один из слуг Орочимару, что сложил оружие, хотел отключить источники питания, но не успел — Наруто разрушил все за миг. Стены не выдержали такого напора и потолок лаборатории рухнул, открывая взору чистое голубое небо. — Эй! Он всегда такой бешеный? — Вопрос потонул в шуме обваливающихся камней. Спросила Карин, но на неё никто не обратил внимание. Покров Сусано защитил их от камней и гнева Узумаки, который уже принял форму девятихвостого. За секунду до обвала, Саске заметил, что в одном из разбитых резервуаров был кто-то живой и защитил его, тоже укрыв Сусано. Там был ребенок. Мальчик с темными волосами и голубыми глазами. — Это он. — Карин кивнула в сторону этого ребенка. — Орочимару-сама, сказал что он единственный удачный образец. «— Я чувствую свою чакру». «— Где?» «— Тот ребенок, что держит Учиха». Вся эта комната была усеяна блокираторами и защитными техниками, чтобы никто не мог отследить или почувствовать, что здесь происходит. Если бы не Карин, Наруто и Саске никогда бы её не нашли. Только когда Наруто разрушил здесь все, Курама смог почувствовать свою чакру. Менма. Ребенок с чакрой девятихвостого и глазами Учихи. У него явно будут проблемы, когда он вырастет. А ещё проблемы будут у них потому что он их ребенок. А они не то чтобы сильно хорошие родители. — Саске, ты уверен, что он наш ребенок? — Пока шаринган не пробудился он твой ребенок. — Чего? Как я буду объяснять Хинате, что у него темные волосы? Я не буду говорить, что изменял своей жене! — А это тут причем, идиот! Расскажи ей правду! Менме пять и он заинтересованно смотрел на людей вокруг. Двоих из них он видел впервые и ещё не понимал, что они были его биологическими родителями. До этого воспоминания все были какими-то мутными. Он часто просыпался в резервуаре с водой, какие-то странные люди кололи ему болезненные уколы и делали странные процедуры. Все изменилось в тот день, когда он впервые увидел солнечный свет и двух парней с невероятно сильной чакрой. Это было странное чувство, но они его не пугали, наоборот он чувствовал в них что-то родное и знакомое. Чему он ещё не мог дать названия. Наруто взял ребенка на руки, а Саске положил ему руку на плечо, и вместе они переместились в какое-то новое место. — Резиденция Хокаге? Узумаки, ты серьезно? — Я запаниковал. Менма оглядывался по сторонам и увидел просторный кабинет с окнами. Не все помещения темные и страшные. И в них бывают окна, через которые виден свет? Название всех этих предметов Менма узнает позже, но ему определенно нравится этот кабинет. — Хочешь пройтись? — Менма кивает и Наруто ставит ребенка на пол. Теперь кабинет кажется ещё больше. Менма забирается на стул Хокаге и дальше залезает на окно. Оттуда можно легко свалиться. Но сейчас ребенка это не заботит. Он ещё не боится падать. — Мы так и не решили, что с ним делать. — Саске облокачивается о стол Хокаге и краем глаза следит, что бы ребенок не свалился. — Если он действительно Учиха, то он в большой опасности. — Этот ребенок не Учиха. У него глаза моего отца. Даже у Боруто таких нет. — Он и не Узумаки. Если верить словам Карин в нем есть как мои гены, так и Мадары. Саске молчит про шаринган и ренниган. Проклятые глаза, которые за собой ничего хорошего не несут. А фамилия Учиха как клеймо, он не будет в безопасности с такой фамилией. — Намикадзе? — Саске кивает. Нейтральный вариант, который устраивает обоих. Внук четвертого Хокаге. По крайней мере не имя проклятого клана. — Теперь осталось решить, что мы будем говорить всем. Хината мне не поверит, если приду с ребенком на руках и скажу, что он мой. А Боруто его явно возненавидит. — Боруто его в любом случае возненавидит, он слишком похож на тебя. Наруто смеется и чешет рукой затылок. — Да, ты прав. Боруто семь и это самый противный ребенок, которого Саске когда-либо видел. Дико много кричит и возмущается. Отказывается есть все кроме бургеров и ужасно ревнует своего отца ко всем вокруг. Боруто нужно слишком много внимания и каждый раз он начинает рыдать, когда Наруто выходит из дома. Сарада намного спокойнее и собраннее чем он. Саске давно не видел дочь, но он уверен, что та растет вежливой и воспитанной девочкой. Не может быть иначе, она же его дочь. — Надо будет ещё как-то объяснить детям что он их брат и разобрать все эти запутанные семейные узы. — Боишься инцеста, усаротонкачи? — Даже лезть в это дерьмо не хочу. Менма поскальзывается на оконной раме и почти падает вниз. Огромная рука, наполненная лисьей чакрой, ловит его и возвращает обратно в комнату. — Будь осторожен, ты ещё не научился летать. — Наруто улыбается и треплет ребенка по голове. Менма вначале пугается, а после смущается. Впервые его не напугали и не наругали, когда он сделал что-то не так. И это так приятно. Теперь так будет всегда? — Ты и сам то летать не умеешь, идиот! — Неправда! — Неправда! — Менма повторяет следом за Наруто. И Наруто улыбается как идиот. А Саске закатывает глаза. — Ты выбрал не ту сторону. — Саске говорит без злобы или ненависти и подходит ближе. В отличие от Наруто у него никогда не было этого отцовского чувства внутри. Он любил Сараду, но не так чтобы прям любил проводил с ней время и стремился научить её чему-то. Но с этим ребенком что-то было не так. Было это ужасное чувство привязанности. Плевать, что он появился из-за экспериментов Орочимару, а не как нормальные дети. В нем было что-то особенное. Все потому что это ребенок Наруто? Он улыбался и смеялся как Узумаки. Смотрел такими же голубыми глазами. И ещё не осознавал это, но тоже любил Саске. И, как и его отец, не мог в этом признаться. Саске протянул руку, но почти сразу отдернул ее. — Позаботься о нем. И никому не говори о происхождении. Так будет безопаснее для него. Наруто грустно улыбается. — Мы сами пострадали от того, что взрослые не говорили нам правду. Не хочу быть таким же противным взрослым. И ты не хочешь. — Саске отводит взгляд. Его сын, которому так же врала вся деревня, потом захотел её уничтожить. Этому никто не удивиться, так? Наруто прав, когда говорит, что не хочет поступать так же, как старейшины до этого. — Я согласен с тем что не нужно всем пяти странам знать, что он наш сын. Но мы же можем рассказать друзьям, чтобы не было недопонимания? — На него все равно будут косо смотреть. — Но у него будем мы. Два ребенка, которых не принимало общество будут воспитывать другого ребенка? У детей Хинаты и Сакуры есть хотя бы шанс на адекватность. А из них двоих — пиздец, а не родители. — Ты уверен, что это хорошая идея? Не лучше ли подыскать ему родителей среди гражданских? — И оставить его наедине с его демонами? Саске молчал. Он не рос с монстром внутри себя. Он не знает какого это и может только представить, как себя чувствовал Наруто. В Менме заточена часть Курамы. Сам Курама сказал, что эта часть пока что спит и не опасна для ребенка. Но даже лис не знает, как долго это продлиться и что будет потом. Наруто не разбирается в печатях, как его отец. А спросить совета не у кого. Карин не унаследовала знания о запечатывающих техниках клана Узумаки. Ей не до того было. — Я не хочу, чтобы он рос в одиночестве. И я пойму если ты… Снова бросишь меня. Фраза повисает в воздухе. Наруто ее не сказал и Саске сам ее додумал. — Нет. Когда у него пробудиться шаринган, ему будет нужен кто-то, кто научит им пользоваться. У Саске был Какаши. И наверняка столь молодого учителя поставили к ним в команду только из-за его глаз. Других причин у Какаши терпеть их ужасную команду просто не было. Наруто кивает. И кажется, они пришли к согласию. Теперь оставалось только рассказать их женам. И увернуться от кулаков Сакуры.