***
Он не считал, сколько времени прошло. Просто повисшие раздражающим фоном отчеты о легких повреждениях пробились сквозь эмоциональный блок и начали здорово раздражать. Мегатрон посмотрел на царапины. Глубокие - но энергон уже не сочится застыв густыми, потерявшими яркость каплями. Больно не было, было неприятно, и это немного возвращало к реальности. Он срывается. И это не из-за Старскрима. Просто бывший сикер как будто чуял, за что надо укусить. Так что это даже хорошо, что он нашел уязвимое место, плохо, что все видели. Он потерял дорогу и начал метаться. Надо прекращать, есть риск фатальной ошибки. Еще одной… Хватит об этом. Мегатрон поднял глаза. Одна из внешних палуб, у самого крыла корабля. Перед глазами темная пустота космоса и звезды. Звезды как всегда молчат.«Сердце моё стало чёрной звездою, гуляя по небу.»
Серый мех достал коммуникатор и набрал номер. — Ранг, кажется, мне надо с кем-то поговорить прямо сейчас.Если ты не занят. В это время единственный психиатр на корабле мчался в медблок по вызову Велосити. Она сказала, что у Старскрима припадок и что на всякий случай нужна его помощь. Ранг не понял конечно с ее слов, что произошло, так как не получил еще описание ситуации. И тут ему пришел запрос от Мегатрона с разницей в несколько минут, можно было предположить что это взаимосвязано. Когда он добрался до медблока, то смог включить связь, чтоб не говорить на ходу. В помещении медблока Наутика и Велосити разложили накаченного успокоительными Старскрима на платформе. Тот был вроде в сознании и таращился в пустоту перед собой, шумно вентилировался. — Его вырвало, а потом пошла истерика, — Пояснила Велосити, — Но я при сканировании особо опасной химии не нашла, система поддержки исправна и работает, не могу понять что произошло. Вклинилась Наутика, она очень недовольно косилась на испачканные в энергоне острые когти джета, что тот выпустил, чтоб отбиваться от Мегатрона и не втягивал обратно: — И напал на Мегза, а тот пытался ему помочь. Ранг подошел поближе к платформе, склонился над пациентом: — Здравствуй, ты слышишь меня? Видишь? На это Старскрим кивнул, тогда Ранг повернулся к фемкам: — Пока кроме успокоительного и фильтра ему ничего не надо, но я останусь здесь и поговорю с ним. И мне надо ответить. Ранг отошел к противоположной стене от платформы и сел на лавочку, ответил на вызов: — Мегатрон, прости я не смог ответить сразу, сейчас я могу. Что случилось? Велосити в это время установила дополнительный фильтр, чтоб откачать то, что в себя влил по тупости Старскрим, а Наутика общалась по всей видимости с Родимусом. Тот умчался искать Мегатрона как только они оттащили джета в медблок. — Родимус тебя ищет, — решил нужным сообщить Ранг. — Я же сказал, что мне надо побыть одному! — в привычном раздражённом тоне отозвался со-капитан ЛостЛайта. — Сперва все говорят, какой я опасный психопат, а потом с упорством, достойным лучшего применения, лезут под руку. Мегатрон пригляделся к обстановке за спиной Ранга в изображении на комме, и коротко произнес. — Понятно. Забудь, сейчас я проветрюсь и вернусь. Со Старскримом все в порядке? Видимо происходящее действительно было связано и Мегатрон нуждался в собеседнике из-за истеричного джета. Ранг улыбнулся: — Не беспокойся, о нем заботятся. Что случилось, расскажи пожалуйста, — рассказ Мегатрона потом бы помог и со Старскримом поговорить. — Кто то рассказал ему про ДПП, — дал четкий, но совершенно не информативный ответ Мегз, — Он впал в истерику. Всё. Джеты и их быстрый метаболизм… У него спроси, что он там себе придумал. Ранг бросил взгляд в сторону платформы, Старскрим затих, Велосити отошла в подсобку за какими то вещами. — Конечно я спрошу, но и ты старайся отвечать мне подробно, иначе я не смогу составить полную картину, а это важно. Психиатр не выключая комлинк, но не показывая его на уровне обзора пациента, подошел к платформе того. — Как ты себя чувствуешь? На это Скрим ответил с задержкой, он будто лежал в отключке, не шевелился: — Я устал. — Ты вымотан и тебе стало плохо, я хочу понять, что произошло, чтоб помочь тебе избавиться от дискомфортного состояния. — Тогда оставь меня. — Я уйду, но поговорить нам все равно придется, а сейчас лучше всего. Ты не сможешь остаться на корабле и в миссии, когда не говоришь ни о своих проблемах ни о мыслях. Команда не сможет на тебя положиться и рано или поздно это поведет за собой плачевные последствия. Тебя выставят или вернут на Кибертрон в тюрьму. — Мне все равно. — Таким отношением ты подставляешь окружающих тебя мехов, тех кто поручился за тебя.***
Спустя некоторое время двери медблока открылись, впустив внутрь высокую серую фигуру. Мегатрон окинул взглядом помещение, отметил Ранга, отметил, что Велосити прямо тут нет, и остановил взгляд на Старскриме. Выглядел Мегатрон усталым и почему-то настороженным. Молча подошёл, подвинул стул и сел рядом с платформой, глядя на джета. Ощущение было, что сидел он так далеко не в первый раз. Ранг нашел себе еще один стул и тоже сел рядом. Понятно, что при Старскриме Мегатрон ничего не скажет, в отключке тот или нет. Из-за этого и психиатр не мог что-то тому говорить, так же как и Старскриму. Можно было наблюдать за ними двоими и без разговоров, что Рангу опыт позволял. Мегатрон сел рядом привычно, не мялся, не раздумывал, сел хоть и близко но, так чтоб не коснуться случайно. На его лицевой, кажется, легла тень тоски и грустной иронии. А еще, возможно, он пользовался моментом 'поиграть', что между ними что-то есть и в заботу… но только пока подчиненный не видит. Лекарства подействовали, спящий Скрим рефлекторно втянул когти. Мегатрон встрепенулся от мелкого движения, но дальше Скрим был неподвижен и Ранг решился заговорить: — Пока Велосити здесь нет, я могу заделать раны. — Раны? — Мегатрон рассеяно посмотрел на руку, ирония проступила на лицевой пластине более явно, — Это трудно даже царапиной назвать, Ранг. Просто найди мне инструмент, я сам запаяю. Психиатр нашел в чужих инструментах ближайшего стеллажа необходимый инструмент типа паяльника, сел на прежнее место, потянулся к руке Мегатрона чтоб взять ее себе на колено и штопать. — Если хочешь что-то донести до него, лучше говорить вслух и здесь подойдут простые слова, не надо усложнять и оправдываться. — Мне не за что оправдываться, — огрызнулся Мегатрон, отнимая руку и забирая инструмент. Но потом всё же постарался смягчить тон: «Опять все заново. Топчемся на месте», — Ранг помрачнел. Когда оба подопечных вернутся в привычное состояние, закрывшись психологическими защитами, подобного разговора будет добиться невозможно. Мегатрон ни как не мог выйти из роли командующего и не пытался говорить как просто мех. За те годы, что он вел за собой армию, конечно, у него такое поведение вошло в привычку и это, по мнению Ранга, было проблемой. Любому меху надо уметь переключаться на личное взаимодействие и говорить откровенно, без статусов и должностей, иначе он не мог бы расслабиться и получать поддержку и отдых в общении. — Я говорил не об этом, — разочарованно ответил Ранг и замолчал.***
Старскрим получал звуковую информацию, но не сильно разбирал ее, да ему и не хотелось. Он обдумывал то, что услышал до медблока — про ДПП и ответ Мегатрона. По всей видимости как минимум план Мегатрона не сработал и ДПП разгромлены. Реведжа больше не было — тоже факт. Экипаж корабля выжил, Мегатрон тоже и вел себя несколько странно. Будто все это время терпел автоботов и подстраивался под их порядки, впрочем не без пользы, а теперь притащил его сюда. Возможно, что и говорил правду по поводу навигации, ибо из известных навигаторов старого Кибертрона Мегатрон знал только его и Джетфаера, но второго отловить и уговорить было бы невозможно. Значит он нужный, решил Старскрим, значит Мегатрон действительно будет его беречь. Но и не отпускать от себя, чтобы не получить бунт на корабле, побег или же утечку какой-то важной информации, ибо терять расположение команды, так долго зарабатываемое, он бы не хотел. Мегатрон позвал его и джет не включая зрение ответил спокойно и тихо: — Физических повреждений нет, слышу Вас. Ранг был прав, не время уходить в защиту, сам же обещал так не делать. Но что говорить то? Он не знал. Просто никогда не думал об этом, слова упорно не складывались, а ведь он всегда мог говорить о чем угодно. Это страх? Да, наверное. Жизнь давно отучила его показывать, что в этой груди живая искра. — Старскрим, — голос прозвучал неуверенно, и Мегатрон разозлился сам на себя, — Прости меня, я должен был сам тебе рассказать. Просто…не ждал, что ты подумаешь подробное обо мне. Слова произнесенные Мегатроном звучали странно и интонация тоже. Раньше лидер говорил только уверенно, часто с нажимом, иногда иронично, тут же за словами крылось сожаление. И что значит 'подобное'? Что такого не мог бы сделать с ним Мегатрон? И с чего он решил что после всего, что он Уже делал, подобный ход окажется перегибом? И чего он хочет от него, от Старскрима, добиться? Привязать к себе за счет красноречия, как тогда на Земле? Но сейчас не тот случай, сейчас он и так полностью в его власти. Или же накручивает заранее перед выполнением какого-то важного плана? В любом случае лучше было бы подыграть и узнать больше. И может тогда выбраться отсюда. — Подумаю подобное? — голос звучал тихо и безэмоционально из-за лекарств, но внутри клокотало, — Когда это было иначе? За проигрыш полагается наказание, ведь так? Даже еслиб ты меня не прикончил, я не верю, что ты мог забыть то, что я сделал. Ты же всегда 'вытряхивал' из меня дурь. Мегатрон очень выразительно повернулся к Рангу, мол, вот видишь, именно об этом я и говорил. Потом снова перевел взгляд на Старскрима. Хотелось протянуть руку, прикоснуться к чужой обшивке, но видеть, как джет отпрянет было бы слишком неприятно. Неприятнее было бы только, если он позволит дотронуться до себя, потому что подчиняется силе. — Тебя есть за что наказывать? Ты сделал то, что я всегда хотел, а то, что ты сделал с собой наказанием не поправить. И…я бы никогда тебя не убил. Где-то внутри, возможно в искре, хотя такое, джет обычно отрицал касательно себя, что-то неприятно отозвалось. Будто бы сожаление или печаль, а может досада и хотелось бы чтоб это ощущение не проходило. «Что-то не так, не показывай ему, что тебя это задело, ведь Мегатрон хитер и знает тебя, вот и хочет, чтоб ты поверил ему за эти слова.' Старскрим включил оптику и чуть повернулся в сторону, на голос, заметил замеревшего Ранга, недовольно на него скривился. — И что вы от меня в двоем хотите? На чувство вины надавить или что? Если хотите вышвырнуть — вышвыривайте, если я опасен — сажайте в клетку, я и там неплохо смогу работать, только вот не лезьте мне в искру! — после этих слов отчаяния Ранг посмотрел на Мегатрона (пытался понять насколько он тому верит), поднялся и молча ушел за дверь оставляя старых товарищей на едине. — А у тебя она есть? Искра? — Мегатрон поднялся и прошёлся из угла в угол. В голосе, как ни странно, не звучало гнева, скорее…горечь? — Я не должен был лезть в твою судьбу, прости меня. Но раз уж ты здесь, сажать тебя в клетку я не могу, надо как-то взаимодействовать… Старскрим проглотил выпад про искру, впрочем ему было плевать на такое мнение. — Тогда посвяти меня в свои планы, не хочу чтоб ты мною манипулировал! А если про мою судьбу, то ты все время ее из рук не выпускаешь, я погляжу. Я так и не понял как ты меня оттуда вытащил. — Словами, Старскрим. Сказал этой девке, что ты мне дорог! — рявкнул Мегз. — И она поверила. Узнаю ее, — стало как то нехорошо, что-то он упускал и надеялся, что не то, что все было правдой. Принять заботу о себе казалось самым страшным, ведь тогда все что он думал до этого могло стать его виной. — А я тебе дорог? И в каком это смысле? — Убедить было не сложно. Мы были рядом всю войну, и я пришел за тобой, рискуя сесть в соседнюю камеру, — Мегатрон усмехнулся с горьким сарказмом, — А ты как думаешь? Этого достаточно, чтобы посчитать, что ты мне дорог? Всегда хотел спросить, за что ты ТАК сильно меня ненавидишь? Неужели за наши драки? Простой вопрос, ведь себе он на него всегда четко отвечал. — Ты был деспотом, манипулировал мной, угрожал, прилюдно унижал и демонстрировал на мне свою силу для других. — Я манипулировал тобой? — Мегатрон опустился обратно на стул, — Ты был вторым после меня. Я считал тебя образцом десептикона. Я знал, что ты встанешь на моё место рано или поздно. Да, ты разочаровывал меня, но не ты ли хотел «наказания»? Я был жесток к тебе, но я жесток ко всем, кого… Кого хотел бы видеть сильнее, чем он есть. — Я уже слышал от тебя эти слова. Ты говоришь их мне тогда, когда хочешь, чтоб я был на твоей стороне. Что такого грядет в будущем, что ты заранее пытаешься заручиться моей поддержкой? — джет не мог верить. Как это должно было бы выглядеть будь все иначе он не мог представить. Если бы Мегатрон ценил его. — Я хочу, что бы ты был на моей стороне. Хочу, чтобы ты был моим, Старскрим. Но разве от этого мои слова становятся неправдой? — он невольно чуть подался вперёд, сокращая расстояние, — Я не предвижу будущего. Но ты ведь уже заметил, что бы мы ни делали, какие бы знаки не носили, для всех остальных мы останемся нами. Только вот, могу ли я доверять тебе хотя бы в половину прежнего? Ты ведь так старался меня убить, что невольно спас. А через это трудно переступить, пусть мне и хочется. — Опять ты подчеркиваешь, что мне никуда от тебя не деться, да? — Старскрим упирался защищая свою картину мира. Он приподнялся на локтях, чтоб смотреть на своего оппонента. — То есть, если я никогда не отделаюсь от твоего клейма, и пытаться не стоит? Раз все давно за меня решили? Что я только и могу быть твоим преспешником и ни кем более? И да, старался убить, как и много раз до этого! Чтоб ты наконец понял, что я тебе не уступаю! — У нас одно клеймо на двоих. Хотя когда ты стер инсигнию, за тобой на пришли. Знаешь, почему? — Почему же? Опять скажешь, что я тебе обязан и за это? Есть хоть что-то за что я тебе не обязан? — Ты мне ничем не обязан. А я тебе многим, если ты не забыл. Ты не уступаешь мне? Кое в чем ты меня превосходил. Мегатрон протянул руку и взял джета за подбородок. — Меньше разменивался на сантименты. Я не пытаюсь тебя привязать, мне это незачем. Я пытаюсь объяснить, кем ты был для меня. Но да, Тарну было запрещено вносить тебя в список, что бы ты не делал. Даже если бы ты меня убил. Особенно, если бы ты меня убил. Стало очень жутко, Скрим не понимал, что происходит и не мог придумать стратегию противостояния: — Так ты хотел умереть, ты это имеешь ввиду? Или что, я не понимаю, — смотреть в оптику хозяина стало неввносимо и он отвел взгляд. И кажется, несмотря на все бравады и успокоительные, начинал бояться. Крылья уже жались за спиной, а кончики пальцев подрагивали. Сейчас он бы не смог сопротивляться. — И к чему ты клонишь, я не понимаю. Ты хочешь благодарности или за счет похвалы сделать меня послушнее? Я правда не понимаю, что ты еще хочешь, ведь если даже Тарн, как ты говоришь, не охотился на меня по твоей милости, то выходит что я весь твой, — джета переклинило и он с яростью уставился на Мегатрона: — Ты и так владеешь моим корпусом! Моим прошлым и моей репутацией! Что ты еще хочешь, мой разум? Мою искру? Чтоб я не только повиновался, но и боготворил тебя? Я и так уже сломан, чего тебе недостает? Я должен умолять тебя, восхвалять, ползать у твоих ног? Так это уже все было. Или тебе не хватает и хочется еще? Я больше это с собой делать позволять не намерен! И если ты не хочешь убивать меня, как любимую игрушку, то я сам это сделаю рано или поздно, надеюсь хоть так я избавлюсь от твоей власти! — джет врубил вентиляцию на полную, так что растопытились все решётки воздуховодов. А он все никак не мог потушить то внезапное возмущение, что вспыхнуло внутри: — Что тебе еще от меня нужно?! Можешь прямо все забрать что осталось! — и тут Старскрим на волне отчаяния и бравады вцепился когтями в свою грудную броню с силой разодрав ее створки: — Забирай все, мразь! Мегатрон отшатнулся и уставился в раскрытую броню, освещённую голубоватым сиянием, почти с ужасом. Потом очень грустно улыбнулся. — Что ж, из всех присутствующих искры нет только у меня…- и положил руки поверх лап джета, отнимая когти от брони и давая сработать защитным механизмам. — А я говорил, хотел бы заставить, даже делать бы ничего не пришлось. Я не хочу тебя сломанного, Старскрим. Я с тобой говорю, а ты не слышишь меня… Я настолько чудовище? Откроешь мне эмоциональный блок. Прямо здесь. Прямо сейчас. Скрим таращился вообще не понимая что происходит — переводил взгляд с рук, что выбивали из него спесь 4 млн лет, а теперь нежно прикрывали грудную броню, а потом на грустные красные глаза существа, которого боялся сильнее всего во всей Вселенной, которое считал чудовищем и мечтал видеть его муки, но сейчас не мог, потому что видел только грусть и боль. — Что. что открыть? — осипшим от перегрузки голосом переспросил он. — Хочу понять, что ты на самом деле чувствуешь за всей этой истерикой. Мегатрон рук так и не убрал, потому что джет не сопротивлялся. — Словами не выходит. Ты спросил, чего я хочу, я хочу этого. Если все и правда безнадежно, я подумаю, как избавить тебя от моего присутствия. Держать тебя на привязи, просто потому что я скучал, слишком даже для меня. В логический блок и память не полезу, не бойся. — С..скучал? Ты вообще что такое несешь? — джет задрожал всем корпусом, да и вентиляция работала на максимуме. — Делай все что хочешь, — Старскрим шокированно смотрел в глаза Мегатрону. — А потом ты прибавишь к своей судебной речи еще пару интересных подробностей? Хорошо. Но у тебя есть право отказаться в любой момент. И наверное, все-таки не здесь. Мегатрон поднялся, и очень отработанным жестом подхватил Старскрима на руки. Скрим повис руками на шее Мегатрона все еще не понимая, что происходит и не очередные ли это галлюцинации. — Какой речи? — растеряно бормотал он, — Подробности? Подробности чего? — он невидящим взглядом шарил по комнате удивляясь, что все резко стало намного ниже чем обычно. Реальность ускользала. Мегатрон заметно напрягся, почувствовав руки джета на шее, потом снова расслабился. Дотянулся до планшета, глянув метки экипажа. Толпы зрителей у дверей вроде нет, уже неплохо. — Твоей речи, Старскрим. Хотя ты прав, на Суде ты мне не все припомнил. Идем, об этом поговорим тоже. И вышел из отсека. Ранга у дверей не оказалось, возможно он предусмотрительно ушел к остальным разъяснять ситуацию. А может быть Родимус налетел на дверь медблока и был отвлечен и уведен подальше психиатром. Во всяком случае в коридоре было совсем пусто. Поэтому Мегатрон со своим замом на руках двигался беспрепятственно и без свидетелей. Им даже удалось добраться до своей каюты. По дороге Скрим успокоился и сонно глядел на движущийся узор решетчатого пола позади Мегатрона. Все чувства пропали обратившись в пепел апатии, но по крайней мере он не боялся. Когда-то давно-давно его тоже так несли и не один раз. Большой и сильный мех, уютный, заботливый, терпеливый, наивный, но от того еще более надежный. Старскрим отключил зрение оставив только сенсоры и представил, что на тех самых руках. Внутри потеплело. Он прильнул к своему спасителю обнимая за шею и прижимаясь боком шлема к чужому.***
— Старскрим…- Мегатрон заговорил, только когда замок на двери защелкнулся. И очень надеялся, что говорит ровно, потому что хотелось то ли обнять джета в ответ ещё крепче, толи свернуть все-таки бывшему заму шею и не мучиться больше. — Не делай так больше, — а руки, против воли, крепче прижали джета к грудной броне. — Как не делать? — Скрим не открывал глаза, чувство безопасности, что дал ему самообман, после всего пережитого, было как наркотик и он был готов тянуть это все до-последнего. Теперь его обнимали в ответ — искренне, нетерпеливо, как будто он был нужен, как будто его любили. — Не отпускай, — в отчаянии взмолился он. — Не отпускай. Я никому не нужен, никому, кому бы я что нн делал. Я отвратительный, никто не верит мне, все призирают как подлое ничтожество. Я так больше не могу. Что бы я ни делал… ни на одной из сторон… — Одному был нужен…Что бы ты ни делал. — Мегатрон сел на свою платформу, устроив джета на коленях. Надо было отпустить, и Мегатрон знал, что Старскрим заставит его очень сильно пожалеть об этой минутной слабости, но он тоже устал. Когда так цепляются, трудно отпустить, даже если понимаешь, что виснут не на тебе. — Хотел бы я знать, что сделал тот, с кем ты бывал таким, как сейчас… — Что? — Скрим очнулся от наваждения и сразу же от испуга, что раскрыл нечто очень личное, вцепился в загривок Мегатрону. Второе пробуждение, теперь от грез, опять ударило по процессору непонятной информацией. Мегатрон нежно обнимал его держа на коленях. Слишком близко, слишком откровенно, слишком неестественно… и если это его план, то лучше было не тянуть время в камере и прикончить себя там. Нельзя было так играть с восприятием и чувствами, даже когда их почти никогда не было, да именно поэтому их и не было ибо если бы кто-то за них зацепился — джет бы погиб. — Вот это больше похоже на тебя, — Мегатрон усмехнулся с горечью, — Итак, эмоциональный блок. Готов? И чтобы тебе легче было воспринимать меня, как чудовище, немного взаимности. Мегатрон немного отстранился от джета, и сняв блоки с замков, отодвинул рукой пластину у себя на груди. Так же поступил с дополнительной защитой. Камера искры была убрана в дополнительный корпус, и в середине шел аккуратный, но заметный сварочный шов. Сияние сквозь него почти не пробивалось. Джет уставился на всю эту «нестандартную комплектацию» почти с отвращением. В нынешнем состоянии эмоции скрывать он не мог. — Что это за… предосторожность? — между тем, практически не думая, ибо сопротивляться не имело смысла, джет открыл аккуратную незаметную панель с боку от колпака трансформы, где можно было вытянуть немного проводов для прямого подключения. Вытянутые шнуры без церемоний передал Мегатрону, а сам продолжал рассматривать внутренности повелителя. — Что бы глупостей не наделать, — во взгляде бывшего лорда показалась привычная ирония, — Я знаю за собой, что я бываю наивен, и это не должно было повредить делу десептиконов. От прямого выстрела не спасет, если вдруг. Ну что, получил ещё одно подтверждение, что я не живой мех, а что-то инфернальное? Мегатрон подключил шнуры, удобнее подхватив джета под спину, и стал ждать разрешения от чужого фаервола. О том, что часто сопровождает подобный контакт он старался не думать, вряд ли Скрим упустит возможность хотя бы попытаться заглянуть ему в душу. Вопреки обстоятельствам джет почему-то смущенно отвел глаза. Зачем-то пристроился поудобнее, опять повиснув на шее повелителя, и уперев подбородок в его плечо. Корпуса оказались максимально придвинуты друг к другу. Шутить или продолжать тему про заваривание камеры и глупости было неуместно по мнению Старскрима, и так в происходящем было слишком много неприятного и он опять попытался забыться и отвлечься, потому вел себя так, как привык в такие моменты: как еслиб это было обычное подключение с кем то близким. Он закрыл глаза и гладил рассеянно кончиками пальцев плечо Мегатрона. Получив запрос на открытие доступа, немного замешкался, решиться оказалось тяжелее, чем он предполагал под эмоциями, но слово он уже дал, потому снял защиту и открыл отчеты по эмоциям. В общем там сейчас ничего особо и не было — недавно прокатившиеся бесконечные предупреждения об опасности вытеснили другие протоколы и там было пустовато, горько, устало. Отсутствие насмешек и сарказма обеспокоили Мегатрона. Пусть уж лучше ненавидит и издевается, чем проявляет равнодушие. Мех молча накрыл ладонью голову джета, плотнее прижавшись шлемом к шлему и рассеянно погладил крыло у основания. В эмоциях джета царили пустота и усталость. Почти как у него самого. И Мегатрон, дав Старскриму время смириться со своим присутствием, начал искать там образ себя. И, чтобы было проще, чуть-чуть приоткрыл собственные отчёты. Тянущая тоска. Чудовищная усталость длинной в миллионы лет. Вот такие вот случайно перехваченные капли тепла, которые тебе не принадлежат. К своей тянущей пустоте прибавилась чужая — с другим оттенком, даже кажется глубже, там было и сожаление, чего у Старскрима не было, ему больше свойственна была обида и одиночество. Мегатрона же в мыслях заботил не он сам, там не было скорби по своим страданиям, там была печаль и боль за то, что он видел вокруг, за то, что было не в его власти, за то, что было в его власти, за то, что он сделал, но не с собой, а с другими. Скрим прислушался, к этому и не знал как в это верить. Его образ был иным — деспотичный диктатор ведомый алчностью, прямолинейный и сильный. Таким бы он наверно хотел стать, или нет? Сильным — да, вызывать трепет — да. Такую ненависть и страх, которую испытывал к Мегатрону сам он бы не хотел. Каким быть, чтоб такого не было — он не знал. Не знал как доверять, не знал как ставить других выше себя. Даже в его порывах альтруизма основой была жажда показаться лучше для себя и других, а не истинное желание помочь. А Мегатрон его не ненавидел. Они были так близко и экс-лидер не испытывал ни беспокойства, ни ненависти, ни тем более страха, когда Старскрим искал отклик на себя, то нашел беспокойство, обиду, тоску, а потом даже какую-то теплоту, что была похоронена под кучей логических аргументов. У него же на Мегатрона был комок ужаса и обиды, он преодолев себя, передал его Мегатрону. Мегатрон невольно прижал джета ближе, неосознанная реакция защитить. Потом он понял, что защищать придется от себя же и убрал руки с корпуса вообще. Обида стала сильнее, потом уступила место недоумению пополам с сожалением. В момент передачи Скрим затаился, ожидая вспышку гнева или чего-то такого, потому дернулся когда его сжали, в голове замелькали предупреждения об опасности и даже сработала разблокировка оружия, которого по счастью не было на корпусе. И Мегатрон тут же его отпустил, а по каналу пошли вот эти вот неуместные страдания. «Тебе больно что я боюсь тебя?» — чтоб не нарушать тишину спросил джет по внутренней связи: " Но ты же специально так себя вел, я прав? И я тебе дорог не только как боевая единица… ты был так одинок, что привязался даже ко мне? Не повезло же тебе. " «Ещё как не повезло» — в тон ему ответил Мегатрон, и джету по соединению пришла тень презрения к себе за эту слабость и вместе с тем какое-то глубокое счастье, что ещё способен на такие простые чувства. — «Я был так одинок, что привязался к Оптимусу, ты тут не самое страшное. Ты просто важное, что было в моей жизни. Саундвейв, Шоквейв и ты. Кого мне ещё надо было любить? Я думал, ты догадывался. Только потом понял, что ты меня в упор не видишь. Так что пользуйся» «Важное, что было в жизни», — повторил про себя Старскрим. По передаче пошел мощный сигнал удовольствия. Джет попытался его замять и отвлечься. Ему нравилось быть особенным и сейчас ему очень льстило то, что Мегатрон все это время ценил его. Но до ответных чувств было очень далеко. Мегатрон предложил пользоваться своим признанием, как понял джет, а про то, что он его не видит — хмыкнул и залил все иронией. А потом, когда веселая часть кончилась ее быстро поглотила ненасытная пустота внутри. Раньше у Старскрима были Варп и Тандер, они вместе проводили время, вместе отдыхали, калибровали настройки подключаясь друг к другу и Старскрим по-началу думал, что его ведомые друзья ему, ведь они были так похожи, но каждый раз, когда они синхронизировались — эмоции никто не открывал, и даже побочные сигналы не несли ничего, даже отдаленно напоминающего симпатию. А Старскрим, поняв это, решил себя не расстраивать и держался за парней, так как когда они спали рядом он чувствовал себя в безопасности и нужным. Этот перепад эмоций закончившийся горькой тоской Скрим отправил Мегатрону. И то, что кажется по его мнению, было сродни тому максимально теплому чувству, которое он мог предложить вместо любви. «Какая же ты все-таки эгоистичная тварь, Старскрим» — бывшего сикера захлестнуло неподдельное восхищение, Мегатрону нравилось это его самолюбование. «Я так редко ошибался, когда ты был рядом со мной, потому что ты никогда не простил бы мне ошибки. И дальше не прощай. "***
Тем временем Ранг уговорами оттаскивал Родимуса подальше от каюты Мегатрона. Рыжий мех примчался в медблок как только узнал, что его со-капитан и поехавший самолет в одном помещении и был готов вытаскивать психиатра с линии огня, но когда примчался впечатался в этого самого психиатра. Ранг буквально заслонил собой дверь и сказал, что если это не прекратится сейчас, то не прекратится никогда. — Класс, — в своей привычной манере отреагировал Родимус, бегло осмотрев Ранга и дверь на предмет крупнокалиберных повреждений. — Половина экипажа уже обсуждает, не поздно ли вернуть Старскрима обратно Виндблейд, у второй военные флешбеки, кто-то умиляется, Дрифт сказал, цитирую: «А я думал, враньё» и отказался, что либо объяснять. Эй, это моя обязанность создавать нам проблемы! Ранг сцепил пальцы в замок для большей уверенности, постарался говорить решительно и жестко, но в его случае для остальных его речь звучала как обычно мягко: — Родимус, послушай, я говорил с ними обоими по очереди и у них много недопонимания и причем именно из-за того, что они всегда избегали общаться напрямую! Если они не выскажутся и будут каждый гнуть свою линию, какой бы она ни была, это вызовет конфликт что заденет всю команду! И давлением из вне эту проблему не решить! — психиатр настойчиво отвоевывал по пол шага от двери вытесняя капитана. — С нашей стороны наилучшим вариантом было бы дать им эту возможность, а если не получится… — Я не давлю! — Родимус послушно отступал, пытаясь смотреть одновременно на дверь и на психиатра, — Мегз мне вообще-то тоже должен разговор. Я имею право знать, что происходит на моем корабле. «Потом объясню, Родимус», «Я ещё не решил, Родимус», и пошел нянчить своё крылатое недоразумение. Кого он следующего на борт притащит? Шоквейва? Девастатор? Я понимаю, врачебная этика и прочая фигня, но… Что происходит с Мегзом, Ранг? Ранг замялся, с одной стороны эта самая этика, с другой стороны здравый смысл, да и Родимус был прав — любовь Мегатрона к коротким фразам мешала жить не ему одному. Потому самым простым и в тоже время менее нарушающим права клиента Ранг посчитал сказать следующее: — Офицер Дрифт был в общем то прав со своими выводами. Но умиляться здесь нечему. Если Мегатрон или Старскрим поймут, что их воспринимают в этом ключе, то из-за своих убеждений уничтожат то, что только-только смогли начать за все прошедшие годы, — психиатр поправил очки — механический нервный жест. — Думаю что сейчас будет лучше переждать и поговорить с командой. А после мы обязательно, что я, что Вы, послушаем Мегатрона и его товарища. — Ну, с тобой он по крайней мере _должен_ разговаривать, — Родимус вздохнул и повернулся к двери спиной, — Видел бы ты, что было на Кибертроне. Там и я сам был близок к военным флешбекам. С одной стороны, это же Мегз… С другой стороны, шлак, это же он! Ранг заинтересовался: — А что там было? Мегатрон ничего мне толком не сказал, — и пользуясь моментом подхватил Родимуса под локоть, чтоб двигаться с ним под разговор обратно в каюткомпанию, ту что на самом деле бар. Родимус присвистнул. — О, тебе бы понравилось. Нет, началось всё мирно, мы поболтали с правительницей, я включил всё своё обаяние, Мегатрон включил Мегатрона… А потом мы пришли в тюрьму, и тут я понял, что Мегз Мегатрона пока ещё даже не включал. Он пришел, увидел Старскрима в камере, тому было не очень хорошо, не кормили будто. Ну, как Мегз орёт мы все слышали, а тут я услышал, как он шепчет, и честно скажу, больше не хочется. Потребуй он тогда у Виндблейд вместе с ключами от камеры власть над Кибертроном, по-моему, она бы отдала. Короче, вытащил он свое крылатое сокровище из камеры, отнес на крышу и охрана сделала вид, что ничего не видит. И мы сделали вид, что не видим. Надо ли говорить, что из оружия на нем не было в этот момент ничего? А потом приехал Рэтчет, Старскрима забрали в медблок, они поругались, после чего Мегз за полчаса уболтал Виндблейд отпустить заключённого, надавив на жалость. И я не знаю, что меня беспокоит больше. Его «аура ужаса» или его умение убеждать. Ранг мрачнел с каждым словом, а когда Родимус закончил рассказ, они еще какое-то время шли молча. Родимус ждал ответ, а Ранг думал. Затем он наконец подобрал слова: — Для Мегатрона Старскрим очень дорогое существо, как бы он себя не вел. Мир Мегатрона рассыпался и даже он, будучи собой, не в силах перенести это без последствий. Когда здесь был Реведж — он получил поддержку от друга и обрел немного поверхности под ногами, как мне показалось, а потом… потом стало еще хуже. Будь на месте Мегатрона любой другой мех, я бы сказал, что ему нужны его родные или что-то, что связывает его с безопасным комфортным домом, что-то привычное. В рамках того, что я знаю, утверждать на сто процентов это я не смогу, но допускаю такой вариант. Ведь насколько я знаю, Старскрим был первым помощником Мегатрона и наверняка был ему близок. Хотя то, что я видел, больше похоже на затянувшийся конфликт. Я вижу как вы с командой заботитесь о Мегатроне, даете ему понять, что он нужен вам и может быть лучше. Думаю, он благодарен и все видит, — Ранг замолчал решив, что ведет разговор не туда, — В общем, Родимус, я хочу заверить тебя, что если ситуация станет критической Мегатрон сам выберет правильное решение, ибо вами он дорожит. Надо поговорить с командой, — на этом Ранг шагнул в открывающиеся двери каюткомпании. — И что я им скажу? — тоскливо буркнул Родимус, — Все в порядке, просто кому-то нужны настоящие нейролептики? А ещё мне кажется, Мегз бы эту проблему решил парой слов. И это обидно, знаешь ли. — Скажи, что это последствия заключения и что вы разберетесь. И если команда будет против — то нового навигатора можно не выпускать из каюты. Хотя бы первое время, — психиатр осмотрел находящихся в помещении. Народ разбился на группам по «интересам» и оживленно что-то обсуждал. Компания бывших десов напротив молчаливо глушила сверхзаряженное топливо с траурными лицами. Наутика и Велосити еще не вернулись. Непринужденно вел себя наверно только Телгейт на коленях взвинченного до боевого режима Циклонуса. — Мегатрон умеет говорить, но не все, потому излишне не переоценивай его. — По крайней мере, когда он говорит, что бы все утихли, пока он не пристрелил каждого десятого, у него выходит убедительно, — Родимус обреченно обвел взглядом команду. — Ребята! Нам выдался нелегкий год, последние месяцы вообще напоминали постоянную катастрофу, и ни для кого это не осталось без последствий. Я понимаю ваше беспокойство, и Мегатрон понимает ваше беспокойство. Поэтому давайте проявим немного такта и не будем перемывать нашему капитану болты так открыто. В конце концов, мы все согласились с его назначением, он сделал для нашей миссии много хорошего, он наш товарищ, в конце концов. Я уверен, скоро все наладится. Откровенно говоря данный призыв звучал жалко и ни капельки не вдохновляюще. Стрессующие десы вообще проигнорировали присутствие капитана, остальные на время замолкли, а потом продолжили недовольно перешёптываться и хмуро поглядывать. Ультра Магнус вообще направился к Родимусу с недовольной миной. Ранг понял, что слова бесполезны, увиденное было красноречивее, а Родимус уже повторялся. — Где гарантия, что этот 'император' не проложит нам курс в один конец? Вы вообще знаете его послужной список? В Галактике нет преступной деятельности, что он не пробовал. А Мегатрон — он даже не желая вреда его приносит, — Магнус навис над Родимусом. Со стороны десов послышались поддерживающие вопли: — Наш навигатор и при своей нормальной службе угробил кучу своих. — Слушай, я сам не в восторге, — Родимус упрямо поднял голову, — Но он не единственный навигатор на корабле, и какой смысл ему нас подставлять? Старскрим, из того, что мне известно о нем, подлец, но не дурак. Что ты предлагаешь, что бы Мегз сложил полномочия? Он то сложит, а дальше что? — А дальше пусть уходят. Почему мы должны рисковать своей безопасностью ради исполнения чьего-то приговора, особенно с учетом того, что скорее всего этот приговор смертная казнь! — психиатр не мог придумать, что сказать, ибо с точки зрения члена команды понимал, что риск не оправдан. — Они оба живы только из-за мягкости правительницы и Прайма. Мы не обязаны им помогать! В помещение скользнула Велосити. Ее выражение лицевой вызывало беспокойство — она искала глазами Наутику или кого-нибудь еще с кем могла бы поговорить. — Серьезно? Тогда у меня ровно один вопрос, почему все, кто так думает, два месяца назад не остались с теми ребятами, которые выкинули нас на планете Некробота? Мы вообще никому ничего не обязаны, но я думал, что когда ты напоминал Мегатрону, что значит эта инсигния — Родимус указал на свою, — То это были не просто красивые слова. — Мы не ненавидем тебя, Родимус и не хотели чтобы ты пострадал, а ты бы пострадал. А Мегатрон опасен — хочет ли он того сам или нет. Тем временем Велосити цапанула замершего Ранга за локоть и отвела в сторону: — Я нечаянно осталась в медблоке когда ты ушел, — прошептала она. Родимус продолжал цапаться с Магнусом: — И он об этом знает лучше всех. Сам себя послушай. Он опасен, поэтому давай его выгоним. От этого он станет менее опасен? Или тебе просто будет спокойнее, потому что он опять будет на своем привычном месте? Извини, Мегз, мы так привыкли, что ты злодей, что им и оставайся. Что бы хорошего ты в жизни не сделал, ничего не изменится. Только вот что-то ты не очень возражал до этого, когда на корабле в кои-то веки был устраивающий тебя порядок и было кому одернуть раздолбая-Родимуса. А ведь если бы он в наших глазах не хотел быть лучше, может быть ничего бы вообще не случилось… — Капитан изначально ты! Не перекладывай свои обязанности! Тем временем Ранг расспрашивал медика: — Ты впорядке? Что там происходило? — Велосити нервничала, не зная какие слова подобрать. С одной стороны ей казалось непристойным делиться чужими личными разговорами, с другой понимала, что надо рассказать, да и где-то в глубине она хотела бы поделиться и увериться, что все верно поняла: — Я не совсем поняла, но кажется джет обвинял Мегза в насилии, а потом провоцировал на нападение, а потом… потом открыл ему камеру искры. Мегз все это терпел, а потом унес его к себе. Кажется джет неадекватен. Родимус в другом конце помещения: — Ага, капитан я. И вы как-то резко об этом вспомнили. И раз уж мне так любезно напомнили, что капитан я, то мы ждем, пока Мегз объяснится и выслушиваем его аргументы. Или мне тоже собрать вещи? Магнус замолчал. Родимус его не переубедил, просто пока что он не мог аргументы подобрать. Тут Родимуса отвлек психиатр, Велосити осталась стоять в стороне куда потом Ранг и поманил капитана. — Как я говорил все более-менее хорошо, но надо спросить Мегатрона, что у него сейчас. Он в своей каюте, Старскрим полагаю с ним. Свяжись с ним. — Класс. — Родимус нажал вызов на коммлинке. Как ни странно, ответ он получил почти сразу. — Мегз, у нас проблемы. — У нас, это у меня? Жди, скоро буду. — и Мегатрон отключил связь. — У меня плохое предчувствие. — Родимус покосился на Магнуса, — Но выглядит он вроде не хуже, чем всегда.***
Скрим дернулся от звонка и проснулся. — Они не могли бы сами разобраться? Я так понял главный здесь не ты, или я что-то путаю? — джет хитро глядел на Мегатрона, — Уйдешь разбираться с тем что этот Недо-Прайм не может разгрести, да? Дисциплина здесь никакущая. — Ты бы видел, что тут до меня творилось, — Мегатрон сел на платформе, — Кажется, мне сейчас выкатят счет за все и сразу. Так что без меня никак. Джет тоже поднялся, сел рядом нарочно задевая плечом. — Мне пойти с тобой? — Старскрим непривычно был мягким, даже голос стал менее резким, он будто старался его приглушить, звучать нежнее: — В конце концов думаю проблемы начались из-за меня. — Не надо. Сиди и не высовывайся. Я сам разберусь. Так или иначе, — Мегатрон снова взял свой привычный тон, только как будто случайно коснулся руки джета, прежде чем подняться и открыть дверь. — Как скажешь, — грустно произнес джет в догонку, затем лег обратно на платформу Мегатрона, еще теплую от его присутствия (он чувствовал поверхностью плоскостей на спине). Выключил оптику. Сейчас ни о чем другом кроме ощущений не хотелось думать и не важно, что будет потом: Мегатрон несокрушим, а он хитер, значит работая вместе они выберутся из любого пекла.***
А в каюткомпании напряжение нарастало с каждой минутой. Магнус молча жег Родимуса взглядом. Мегатрон остановился на пороге, оценив обстановку. Кажется, Родимус его защищал. Как мило. Это чтобы не соглашаться с Магнусом, или что бы бумажной работы не прибавилось? Он дождался пока его заметят, молча прошел в зал, подвинул стул и сел так, чтобы видеть всех. — Я так понимаю, командой мне вынесен вотум недоверия? Что ж, вы в своем праве. Говорить будешь ты, Ультра Магнус? Магнус проследил каждое движение Мегатрона от двери до стула и даже движение пальцев считывал. — Да. Объясни зачем ты взял осужденного на борт? В чем такая необходимость? Ранг незаметно пристроился за спину Мегатрону, чтоб молчаливо выражать свою позицию. Родимус сместился между, как бы на линии огня. Экс-десы стали собирать вещички и продвигаться к выходу, пока все не расселись и уход выглядел не столь демонстративным. — Я знаю двух навигаторов, которые способны проложить маршрут в неизвестный космос по карте, которой миллиарды лет, так, что бы мы не оказались внутри звезды. Старскрим и Джетфаер. Старскрима проще мотивировать. Один раз внутри планеты мы уже оказались, потому что слишком доверились технике. Это если отбросить этические аргументы, а они есть. — И какие же они? Эти этические аргументы? — Магнусу показалось непростительным, что осужденный использует это словосочетание в своей речи, когда подвергал всю команду опасности много раз. К Велосити незаметно подобралась Наутика, прокравшаяся в помещение и они сели чуть поодаль у стены со стороны Мегза. Велосити нервничала и что-то шептала на аудиодатчик своей подруге, та ее по всей видимости успокаивала. Родимус нервничал, сложил руки на груди и подергивал ногой, молчать ему было сложно, выдерживать противостояние в гляделках тоже. Бывшие десептиконы благополучно слиняли. Циклонус смотрел в спину Магнуса, потом на Мегатрона. По его лицу не было понятно что он думает, а вот Телгейт был явно расстроен, он косился на своего друга пытаясь понять, что происходит. — Я считаю, что мех, который решил все проблемы, от которых все остальные, в том числе и я, самоустранились, не заслуживает остаток жизни не видеть неба только потому, что не смог решить тысячелетние проблемы Кибертрона, оставаясь в белых перчатках. Он решил проблему энергии, объединил колонии и сумел добиться хотя бы подобия гражданского мира. То, что с ним сейчас происходит, это последствия одиночного заключения, и это быстро пройдет. А судить за отрицательную харизму слишком даже для тебя, Ультра Магнус, — Мегатрон в гляделки играл отлично, и совершенно не нервничал, — Но Старскрим ведь не единственная причина, верно? — Обьединение Колоний и решение проблем с энергией это заслуга каминианцев! Без Метроплекса и Ситиспикера у Кибертрона не было бы возможности отстроиться. Именно дипломатия и понимание Виндблейд помогли этому жулику привлечь на свою сторону другие колонии! А беспорядки погашались силами 'беззнаковых' и старой командой Прайма! Все знают, что Император злоупотреблял своими полномочиями ради личной выгоды и слетевшей с катушек алчности. Госпожа Виндблейд должна была казнить его незамедлительно, как только он сложил полномочия. Он сам во всем сознался! — выпалил Магнус на такую похвалу гнусному джету. Фемки встрепенулись услышав о своей колонии и замолчали. — Должна была. И меня нужно было казнить. И далее по списку, отличившихся много. Сколько нас осталось по Галактике, даже с учетом колоний? Человеческий ресурс самый ценный. Закон для жизни, а не жизнь для закона, Магнус. Если кто-то еще может и хочет быть полезен своему народу, надо ли подходить к нему формально? Старскрим признался во всем, потому что осознал, что дальше так нельзя. Это совсем ничего не значит? Или раскаяние облегчает искру, но увеличивает срок. Где-то я уже такое видел, и думал, что второй раз не столкнусь. — К чему ты клонишь, Мегатрон, что он исправился как и Ты? Мы должны его принять и полюбить после всего, потому что так сказал его бывший подельник? У тебя нет никакого права давать характеристики кому либо! Да и сделал он свое признание наверняка чтобы сыграть на чувствах Ситиспикера! — Магнус сжал кулаки. Ранг в беспокойстве незаметно положил ладонь на спину Мегатрона как бы призывая сдержаться. — Когда дело касается моей бывшей команды, у меня есть такое право, потому что я их знаю. Еще раз спрошу, дело ведь не в Старскриме? Потому что единственное, что он успел тут сделать, это закатил скандал в баре. И то, закатил он его мне. А возмущаешься почему то ты. Давай начистоту, что тебя на самом деле смущает? Магнус держался изо всех сил, чтоб не наговорить того, что он лично думал о Мегатроне и о том что тот заслужил, но законы были привыше его самого: — Ты имеешь здесь слишком много влияния, это не соответствует твоему положению. Ты хотел нам помогать, а в результате уже управляешь нами! — Это уже ближе к истине, — Мегатрон еще раз обвел взглядом зал, оценивая обстановку, — Я всего лишь делал то, что у меня хорошо получается, ради общего дела. Я больше не стремлюсь никем управлять, только выполняю обязанности. Я весь год смерти искал, если ты не заметил. Но раз не нашел, я могу занять любую другую должность в команде. Только от этого ничего не изменится, я продолжу делать всё, чтобы наш поиск увенчался успехом. Я не могу перестать быть тем, кем есть, могу только скорректировать цели. Магнус опять не смог найти что сказать, его распирало бессильное негодование. Он обвел взглядом зал в поиске поддержки, но похоже оставшиеся автоботы слишком боялись Мегатрона, чтобы открыто что-то высказать. Потому ему только и осталось сказать: — Тогда делай так, чтоб твой навигатор не создавал проблем, чтобы наш поиск увенчался успехом! — и отступил. — Не волнуйся, Магнус, в этом у меня большой опыт, — Мегатрон включил свой обычный фоновый сарказм. Еще раз обвел взглядом команду, — Еще вопросы? Не стесняйтесь, вы в своем праве. На Мегатрона в упор мог смотреть только Циклонус, но он промолчал. Остальные тупили взгляд. Выдержав паузу в разговор наконец ввязался Родимус: — Ну раз мы все выяснили, то думаю на этом можно закончить. — Благодарю за доверие, — Мегатрон очень постарался, чтобы фраза прозвучала без сарказма, поднялся и вышел в коридор. Прошел подальше, остановился и молча встал, уткнувшись лбом в стену. Так тяжело ему давно не было. Может быть вообще никогда. Народ расходиться не стал. Только Ранг и Родимус вышли за Мегатроном, дав ему немного форы, нагнали в коридоре. Ранг подошел близко к боевикону, дотронулся до плеча. — Вы поговорили? — Вроде того, — Мегатрон немедленно взял себя в руки и повернулся к ботам, — Все в порядке, будем работать. Психиатр кивнул, поняв что на сегодня с Мегатрона хватит откровений, его лимит и так был превышен в сотню раз: — Когда захочешь поговорить со мной — просто сообщи в любое время.— Ранг убрал ладонь с плеча и удалился. Родимус же ждал более развернутого отчета. — Ну и что, ты его успокоил? Что его, во имя Праймаса, не устраивает? — Что пришел я и опять все за всех решил, — неожиданно для себя ответил Мегз, — Забудь. Это действительно последствия стресса, джеты часто такими бывают, он успокоился, и будет вести себя хорошо. — Это же общие претензии к тебе, как я понял. Ему не понравилось быть спасенным? И как ты его уломал слушать тебя? Так же как Виндблейд — словами? Дрифт говорил, что такое повиновение у него не на долго, а потом происходило что-нибудь дурное. — Есть варианты кроме слов? — Мегатрон посмотрел на Родимуса с подозрением. За кого его тут принимают, вообще? — Дрифт преувеличивает, Старскрим честно тянул лямку большую часть времени, а наши личные разборки, это наши личные разборки. Обычно они никого кроме нас не затрагивали. — Так это личное? Кто он тебе? На друзей вы не похожи, но ты за него готов пожертвовать чуть ли не всем, я прав? — Ты так говоришь, Родимус, как будто у меня еще есть, чем жертвовать. Когда кто-то почти всю твою жизнь стоял у тебя за правым плечом, трудно считать его чужим, даже если вы не друзья. А еще я чудовищно виноват перед всеми, кто шел за мной, и, кажется, пытаюсь таким образом заткнуть свою совесть. — Ты не ответил. И про ответственность и чувство вины ты говоришь постоянно. Но ты никогда не говоришь чего хочешь? Только не говори что это 'злодейский план', эта шутка здесь не подойдет, — Родимус в в сердцах взмахнул руками, — Ради всех искр, просто скажи что ты чего-то делаешь для себя! Не для других, не потому что обязан, не потому что должен! Просто скажи это и все, тебя за твои желания никто не осудит — они же не преступны! Ведь так? Ты же живой мех как и другие, я видел! Ты страдаешь, ты привязываешься и всегда что-то чувствуешь, но не говоришь! Мы верим тебе, но ты так и не веришь нам! Не веришь мне. Мегатрон долго смотрел на Родимуса, прежде чем ответить: — Я видел, как вы мне верите, уж извини, Родимус. И я вас не осуждаю, я бы тоже себе не верил. Но…я не знаю, чего хочу. Два месяца назад не хотел умереть подлецом. Теперь…не знаю. Вы отличная команда, а ты отличный капитан, у меня никогда такого не было, я думал, что счастлив, но меня не покидает ощущение, что я в отпуске и это все скоро кончится. Не потому, что я этого хочу, а потому что я понятия не имею, а что делают люди, когда война заканчивается. Что там обычно принято хотеть? Понятия не имею. Родимусу стало печально за своего товарища. Он ожидал наверно каких-то других слов. Он сбавил обороты, подошел ближе, положил руку туда же на плечо куда и Ранг: — А чего бы ты хотел для других? Для тех кто тебе не безразличен? Наверно это и тебе нужно, — на волне момента Родимус попытался дружески приобнять Мегатрона за плечи. — Что бы было место, где их не станут осуждать… И немного покоя, — Мегатрон почему-то сразу подумал о Саундвейве. Вот он сидит где-то, листает что-то на внутреннем экране и кормит Лазербика с ладони. — Только я бы быстро заскучал. Учитывая разницу в росте обнимашки от Родимуса выглядели как минимум забавно, но Мегз благодарно похлопал рыжего бота по плечу. — Не беспокойся за меня, я разберусь и с этим тоже. Капитан пообнимал Мегатрона подольше, ему было не по себе с непривычки, но в общем-то приятно. — Тогда это тебе задание, лично от меня! Составь список того что тебе нравится! Хорошо? Это важное задание, я буду следить за выполнением. — Родимус, у нас тут почти бунт на корабле! — Мегатрон посмотрел на своего со-капитана обреченно, — Какой еще список? — Одно другому не мешает. Или это равносильно сложные проблемы? — Родимус наконец выпустил со-капитана из своих рук. — Мы что-нибудь придумаем. К тому же как только ребята поймут, что ты притащил полезного меха, то вскоре сами успокоятся. Кстати, как он там? И как ему карта? Что-нибудь понял? — Карта вот, — Мегатрон протянул Родимусу датапад, проигнорировав вопрос про список. Хотя уже понял, что кажется напишет. И может быть, даже какой-то из вариантов напишет честно. — Комментарии к нашим последним расчетам. По моему, достаточный аргумент, что Старскрим полезен. Надо показать Магнусу, когда он остынет. И давай это сделаю не я. На меня у него снова включился боевой режим. Пойду к себе, скажу, что пока все обошлось. — Конечно! — Родимус с нетерпением уставился в поправки к карте и его энтузиазм резко стух, когда он увидел язвительные комментарии под изображением. На самих изображениях все было перечерчено и подписан каждый объект, даже если автор не знал что это он писал несколько предположений, а на совсем странные объекты были нецензурные описательные самопальные наименования. Внизу же был список литературы начинающийся с фразы: ' А это рыжику'. — Вот так вот прямо Магнусу и показать? Ну ладно… — капитан даже растерялся, ибо исправлять все еще раз было и рисково (вдруг что важное сотрет) и лениво. — Ну, в общем тогда иди. Передай 'Спасибо'. — Пусть знает, с кем имеет дело. — хмыкнул Мегатрон, — Лапочкой Старскрим не будет, но в том, в чем он компетентен, он лучший. Иначе бы я с ним столько не возился. «Спасибо» передам. Это все было бы очень смешно, если бы не было так грустно. Надеюсь, меня пристрелят раньше, чем я допишу тебе твой список.***
Мегатрон набрал код на двери каюты, но мысли бывшего лорда десептиконов блуждали где то далеко. Его не покидала одна, что он все делает не так. В комнате было темно и тихо, ни отблесков линз ни звуков вентиляции. Старскрима заметить сразу было бы невозможно. Он лежал неподвижно в своей 'половине комнаты' и вроде как спал. Когда Мегатрон переступил порог джет подал голос: — Пологаю ты справился? — На какое-то время, — Мегатрон включил приглушенный свет, и присел на платформу, — Никаких публичных скандалов больше. Я удивлен, что мне так мало предъявили. — У тебя в комнате ни оружия ни мест где спрятаться. Честно говоря я предполагал что за мной могут прийти. Надо исправить это каким-то образом. Или тебя обыскивают? — у джета интонация была с металлом, как перед боем. — Скандалов не будет. И не расслабляйся, они просто еще не сформулировали то, что могли бы тебе предъявить. На ладонь Мегатрона легла когтистая рука, Старскрим не втягивал когти подчеркивая накал опасности, в случае чего ими он рассчитывал растерзать тех глупцов, что пришли бы его забирать. — В моей прошлой комнате была платформа и все, — Мегатрон осмотрел помещение, отметив, что Старскрим прав, но отстреливаться в этом пространстве плохая перспектива. — Я прихожу к себе подзаряжаться раз в две недели и иногда подумать в одиночестве. Получи у Ранга подтверждение, что ты адекватен, и я выдам тебе оружие. С комнатой делай, что сочтешь нужным, у тебя это лучше получится. И пока не высовывайся. За тобой явятся только через мой труп, а это сложнее, чем кажется на первый взгляд. — О! Какое доверие. Нет, я не возьму оружия, это повредит моей репутации, а значит и твоей. Будет как объявление войны. Я бы справился и без него, ты знаешь. И подтверждение получу, это не сложно, стандартный тест я уже прошел, — Старскрим поводил кончиками когтей по ладони Мегатрона в честь того, что разговор сменил свой характер: — И да, твой вкус в выборе оформления всегда оставлял желать лучшего. Никогда не мог сделать себе что-то уютное — либо пустота либо бардак, живешь как не у себя. Хотя бы стол надо поставить и экран на стену, так я смогу лучше работать, да и ты тоже. И датапады можно хранить не в коробке, а в шкафу… ну знаешь чтоб сразу видеть где и что у тебя. И какую-нибудь мелочь на него, чтоб не как в такой же коробке жить, как твои датапады… — Старскрим говорил ворчливо с издевкой, но ему нравилось об этом рассуждать, где-то внутри потеплело. — Я знаю, где у меня что, — Мегатрон открыл ладонь на встречу когтистой лапке. Несмотря на суровый тон, ему нравилось слушать ворчание джета, было в нём что-то привычное и успокаивающее. Старскрим гнобится и язвит, значит, всё хорошо. — Делай, как тебе удобнее, мне всё равно, где спать. Скрим заткнулся как только сцепились пальцы. Он честно говоря не ожидал. Было странно и волнующе. — Ну ты сам это разрешил, я запомнил. Но спать будешь здесь со мной и не раз в две недели! А как нормальные мехи. И не уходи надолго, я же не могу сидеть тут в одиночестве, а выйти, ты сам знаешь, я не могу! — Заманчиво. Не волнуйся, я помню, что вы не можете одни. Твоя оценка общей ситуации? Джет разлегся поперек платформы занимая все место ногами, руками и крыльями. — По поводу? — непринужденно уточнил он, — Команду я, почти не видел, но на первый взгляд сборище фриков. По поводу миссии — не думаю что она завершится, когда либо, да и если ты достигнешь цели закончится не только миссия, но и твоя жизнь. Про карту — этому артефакту место в музее или в личной коллекции какого-нибуть богатого прайм-фанатика. А про реакцию команды на меня и твои решения я сказать ничего не могу, ибо ты меня не посвятил. — Сборище фриков и Ультра Магнус, — поправил Мегатрон, бесцеремонно двигая джета. Потом осторожно снял что-то с брони и вытащил инфочип. — Держи запись этой милой беседы. Я камеру для твоей Виндблейд ставил, и снять забыл. — О, теперь чипами меняемся, почему сразу шнур в процессор не сунул? — рассмеялся Старскрим забирая чип. — И что ты хотел снять у Моей Виндблейд? Ее слезки? Думаю ей все равно. — Информация не бывает лишней. Хотя не пригодилось, благо ты очень удачно убедил её, что главным злом всегда был ты. Пока на Кибертроне всё в порядке, я не буду её трогать. — Надо же, я польщён! — Скрим веселился, — Хотя знаешь, это было не специально, я пытался быть милым. — Как сейчас или ещё хуже? Что ты, она так трогательно пыталась защитить несчастного, наивного Мегатрона от злобного манипулятора и интригана. Хорошо иметь мощную альтформу, никто не воспринимает тебя всерьез без пушки. — А я милый? — внезапно серьезно спросил джет. Странно Виндблейд думала. Когда он старался вести себя с ней приветливо ее это пугало, а чем больше он старался, тем больше она его презирала и боялась. Те шаги, что он считал шагами на встречу, расценивались как угроза, это было даже печально. Ведь в какой то момент он даже был искренним. — Наверно фем любят мощные альтформы и думают о таких как ты лучше чем вы того достойны. — А ты бы хотел быть милым? — удивился Мегатрон, — Ты не того спрашиваешь, я к тебе привык и у меня сбито восприятие. Не расстраивайся, я в своё время сам сделал всё, чтобы меня плохо знали. Знали бы хорошо, Оптимус меня бы никогда с планеты не выпустил. — А для тебя я какой? — тоже без насмешки. — Ты недавно мой эмоциональный блок видел, зачем спрашивать? — Мегатрон задумался, — Но точно не милый. Слишком хищные повадки. Хотя, я могу тоже плохо тебя знать. Скрим угукнул. Потаращился в потолок каюты, покрутил в пальцах перед глазами чип. — Эмоции это одно, а слова другое, мы же глубже не лезли. Я видел что я тебе приятен, но почему не знаю. Хотя тогда я право удивился. Никогда бы не подумал… — Потому что ты не боялся со мной спорить. Слепое подчинение это скучно. Я тебя уважал. А потом, наверное, просто подсел на эмоции. Ну, ещё у тебя есть крылья. — И все? Так мало? Тебе так мало было нужно? — Скрим поднялся на локтях. — Крылья есть у каждого третьего, ну по крайней мере в приличном обществе… И не боялся, да я боялся тебя больше всех! Остальные тащились с тебя и потому не перечили, ты бы мог овладеть любым и он бы еще считал твое внимание благословением! Даже из сикеров — думаю Варп точно бы согласился! Да что там, он бы с рук у тебя ел, корпус бы вылизывал! Он только с виду диковатый, а так очень послушный. — А тебе бы этого хотелось, Старскрим? Что бы тебе вылизывали корпус и смотрели как на памятник самому себе? Ты, может, и боялся, но спорил всегда. Так что ты ещё и храбрый. Про то, что умнее всей своей триады, я уже упоминал? — Пф! Аргумент. Я их чуть ли не спарклингами подобрал, они же мелкие совсем! Со мной только и летали, — Скрима накрыло внезапной ностальгией, мощной настолько, что даже тему с вылизываем корпуса пересилила. — Мои малявки глупые и забавные, но мне нравились. Тандер конечно зануда, но ответственный… — джет хихикнул, — И всегда очень смущался. А Варп, как я уже говорил, диковатый, туповатый, но преданный будто детеныш зверокона. Его стоит приласкать и он уже весь твой, — джет притушил оптику наслаждаясь воспоминаниями. — Ну вот. Зачем лезть в триаду, только звено портить. Скучаешь? — Мегатрон прилёг рядом, на самый край как смог, невзначай касаясь плечом джета. — Есть немного. Но сейчас они уже взрослые и сами выбрали себе пути, пусть так и будет. А про триаду, ты о чем это? Вообще о чем обычно при упоминании джетов в триадах мехи закатывают оптику и косятся? Ты хотел сказать что мы извращенцы и кроме друг друга никого не приемлем? — Нет, я хотел сказать, что свяжись я с кем-то из твоих ребят, ты бы это не одобрил, и это могло подорвать тебе дисциплину в звене. Лишние сложности, никакой пользы. И они правда совсем мелкие были. — Хм, ты усложняешь. Хорошо, если не мои ребята, то думаю кто-нибудь из младших офицеров — мог бы себе целый отряд набрать для развлечения. — Да как-то не до развлечений было, знаешь ли, революция, гражданская война, энергоновый кризис, квинтессоны и галактический совет, научные проекты. Три переиздания собрания сочинений, адаптация к апгрейдам. Мда… Как я ухитрился одновременно сделать так много и так мало? Не важно. Младшие офицеры это хорошо, и желающих вылизать мне корпус было полно, но это скучно. Ни процессору, ни искре. Хочется же на равных и чтобы было к чему стремиться. — Опять про вылизывание, я право удивлен тем что ты так ко мне относишься, не видел бы не поверил, да и не верил. Думал ты хвалишь, чтоб я лучше в бой шел, ну знаешь накрутка, — джет похабно заулыбался. Он лежал на спине и какое-то время гладил себя по шву грудных пластин. — Я никогда никого не хвалил авансом. И вообще редко кого либо хвалил. Даже тех, кто это заслуживал. Помня твой сарказм, я думал, ты видишь, что я не лукавил, — Мегатрон усмехнулся в ответ на эту улыбку. — Подожди пока экипаж перебесится и останутся лишь те кого реально задело, с ними и работай. Сейчас я предлагаю тебе отдохнуть, а потом заняться работой. — Я на этой неделе уже спал, вообще то. — Мегатрон не стал жаловаться, что есть усталость, от которой сон не лечит. Экс-Император вспомнил последние несколько лет, когда он достиг своей цели и кажется она оказалась непосильной ношей. В начале он радовался и глумился над противниками, потом увлекся своими прямыми обязанностями и тогда было главное не останавливаться и не оборачиваться и не думать о себе. Вечно загружать себя чем угодно — планами, работой, развлечениями. Ведь стоило обернуться и остановиться, как оказывалось что вокруг пустота. Каждый день он буквально на износ общался с другими мехами, порой под конец дня казалось, что голоса не утихают. Улыбка пусть и его собственная не слишком приятная, но уже автоматическая сводила лицевую как судорога стоило ему выйти из своего отсека. А когда он возвращался и за его спиной закрывались двери, вокруг смыкалась спасительная темнота и он сбрасывал все фальшивое глумливое злорадство и самолюбование — оставался только старый никому ненужный джет с пустой камерой искры, ненавидимый врагами и союзниками и никому не интересный. Комнаты свои тогда он нарочно забил всяким местным барахлом, чтоб отвлекаться на него, чтоб был уют, подобие жизни. Такого раньше не было — прежде он не собирал ширпотреб, его каюта на боевом корабле была такой же как у всех и это его не тяготило. А здесь — никакие яркие безделушки не развлекали. Платформу он себе выбрал максимально широкую под свою конфигурацию. По началу думал что будет приводить кого-нибудь, потом не было времени, потом сил, потом желания. Иногда просыпаясь посреди цикла перезарядки (перенапряженная нейросеть по видимому сдавала и не отключалась полностью на время перезарядки) он не понимал, где находится и почему-то рассчитывал найти рядом кого-то. А потом вспоминал, что на несколько этажей в разные направления нет никого, только автоматизированные системы. Тогда он болезненно и неестественно сворачивался до предела, что позволяли грудные и брюшные сегменты и лежал на боку как сломанный, пытаясь как-то создать комфорт. Потом, он так и не понял в какой момент появился Бамблби — он воспринимал его как данность не замечая странность его присутствия и даже привык, а потом не мог отключиться без разговора с ним. И так до того дня, пока глупая фемка не уничтожила его. А теперь мир вывернулся наизнанку и самое страшное существо в Галактике говорит, что его обидят только через его пробитый корпус. Жуткий бред. Но раз теперь он весь в этом бреду, то примет его как реальность. И если этот новый Мегатрон так трепетно о нем заботится то пусть, он будет даже благодарен. Может это как раз наконец его плата за те вещи, что он делал? Одновременно избавление от страха, от ненависти, от одиночества. Спать в объятиях своего недруга — самого близкого существа, единственного кто бы не хотел видеть его смерть. В конце концов бороться теперь им не за что. — О команде. Это надо видеть. И почти каждый тут хотя бы раз пытался меня убить, — Мегатрон, кажется, находил этот факт забавным, — Итак, по шкале от Родимуса до Ультра Магнуса, и Циклонус вне конкурса… И Мегатрон коротко, как в досье, прошёлся по основному составу, дав каждому характеристику и пару иллюстрирующих фактов. — И две девицы с Каминуса. Ты с ними пил, так что можешь и сам судить. Затем джет смотрел запись на датападе, не желая ее куда либо себе подключать (повадки свойственные старым мехам становящимися все менее интегральными и все больше походящими на органику из-за накопления индивидуальных привычек и бытовых обрядов), затем сказал, что пока что ситуация не критична, так как претензии все те же, да и колеблющихся много. Потом попросил себе бортовой журнал и все отчеты о движении корабля. — Я составлю каталоги и соотнесу пройденый путь с предстоящим, вам польза, а мне будет чем заняться. И спроси у кого-нибудь как местные тут развлекаются кроме как напиваются… а, и еще, где можно пошарить в поисках мебели ну и всего того что я говорил. Думаю заказать у нас врят-ли получится, — Старскриму нравилась возможность обустроиться, его пугало безволие и ограничения — надо было хоть как-то управлять своей жизнью пусть это будет хотя бы жилое пространство.***
Мегатрон обнаружился на крыле звездолета, в компании звезд и полупустого куба с чем то очень суровым, судя по цвету. — Откуда у тебя высокоактивный энергон? — Родимус вытаращился на куб в руках Мегза. — Из заначки Вирла. Не делай такие глаза, Родимус, ты думаешь, я не знаю, что они таскают на борт контрабандой? — Ты знаешь, но ничего не делаешь? Почему? — Потому что я не Ультра Магнус. Я знаю, что нельзя до предела закручивать гайки. Поэтому пока это не опасно для команды и для миссии, я буду закрывать глаза и на вечеринки для своих, и на «Отъебись, Мегатрон!», и на прочие способы выразить мне «доверие». Главное, чтобы они подчинялись, когда это необходимо. И выгоднее знать, где твоя команда нарушает устав, чем каждый раз выявлять новые способы доставки запрещенных вещей. Вот так. Учись, пока я еще функционирую. — и Мегз зло отпил из куба едва ли не половину сразу. — Тебя обижает наше отношение? — Нет. Я вообще злюсь не на вас. Я чудовищно зол на себя. — Ты лукавишь, Мегз. Как всегда. — Конечно. Я же должен быть «хорошим». С такой то инсигнией. -Ты что, жалеешь, что стал автоботом??? — Нет. Да. Не знаю. — Что значит, ты не знаешь? — Родимус сделал шаг назад. — То и значит. Я предатель, Родимус. Я взял и предал всех, кто мне верил. Потому что испугался смерти. То есть я еще и трус. Отличный у тебя со-капитан, правда? Тираном-психопатом он был лучше, хотя бы себе не изменял. А все потому, что слишком хорошо думаю о людях, считаю, что незачем сводить счеты, когда уже ясно, что победителей нет. Потому что останься у меня моральное право отдавать приказы, никто бы, может быть, вообще не пострадал. — Я не очень понимаю, о чем ты, Мегз, но давай ты отдашь мне энергон, вернешься к себе, уйдешь на пару часов в спящий режим. А я сделаю вид, что не слышал всего, что ты тут мне наговорил. — Я бы и при Магнусе тоже самое сказал. Потому что так и есть. К себе не пойду. Там же Старскрим. Ты думаешь, почему я сюда ушел пить? — Так это из-за него ты такой? — Нет, это из-за того, что я такой, он здесь. Потому что в том списке, который ты велел мне написать, есть только один пункт: «Все должно быть по моему». И говорю я тебе это все сейчас, потому что доверяю тебе. Хотя не стоило бы, помня кто ты, и кто я. А еще я пьян, кажется. Забудь. К моей вахте снова буду «хорошим». Мегз швырнул пустой куб вниз и посмотрел, как его затянуло в двигатель. — Вирлу не говори, что это я ограбил его заначку. — Один куб он не заметит. — Это пятый. Извини. Обещал принести Старскриму стол. Когда решишь, что пора меня расстрелять, сообщи.