Ох уж это искусство!

      Ше’ри́, всё ещё прислонившись к штурвалу, ждала, пока чёрные точки перед глазами исчезнут, когда услышала речь находящегося поблизости флотского офицера.       — …слышал, что в Тахариме ему сделали выговор за то, что он в свободное время посещал курсы истории искусств в университете, — сказал старший лейтенант Креск. Он проверил курс на дисплее перед собой и негромко фыркнул. Офицерша рядом с ним с бескомпромиссной улыбкой на губах покачала головой, и это совсем не понравилось Ше’ри́.       — Что может быть бесполезнее капитана с учёной степенью по истории искусств, — сказала она.       Капитан? Ше’ри́ вытянула шею, чтобы посмотреть на Талиас, которая стояла поодаль, плотно сжав губы и делая вид, что не слышит. Неужели они говорили о Трауне? Если да, то её мамушка, разумеется, сказала бы что-нибудь в его защиту. Мышца на её щеке дрожала, выдавая явное раздражение, но Талиас просто стояла там, не решаясь осадить их.       Ше’ри́ снова посмотрела на флотского офицера. Наверное, Талиас нельзя было вступать в разговор. Наверное, ей, как опекуну, запрещено было общаться с командой на мостике. Или, наверное, была иная причина, более глубокая; ни один из других опекунов Ше’ри́ не принадлежал к одной из Девяти Правящих семей, но Талиас относилась к семье Митт — как и Траун — и Ше’ри́ заметила ещё во время своего самого первого полёта, что офицеры из одной Правящей семьи всегда подчёркнуто формально общались друг с другом, не так, как с другими. Как будто им приходилось притворяться, что они ненавидят друг друга, чтобы другие офицеры не обвинили их в кумовстве.       — Серьёзно, есть причина, по которой в Тахариме не проводятся занятия по искусству, — сказал Креск.       — Интересно, какие занятия он прогулял, чтобы пойти туда, — вторила ему офицерша.       — Военный устав, разумеется, — подхватил Креск.       — Политологию, — вставила офицерша.       — Тактику, — сказал Креск. — Ты слышала историю, как он одолел пиратов из Малого Космоса?       И как только он раскрыл рот, чтобы пополнить список очередным оскорблением, Ше’ри́ повернулась к ним и спросила:       — Это вы о старшем капитане Трауне?       Офицеры замолчали, их лица будто окаменели. И не только они — повсюду на мостике воцарилась тишина, словно все они украдкой подслушивали и насмехались. Ше’ри́ уставилась на Креска, ожидая, что тот ответит, но после продолжительной паузы он просто перевел взгляд через её плечо и сказал:       — Опекун, думаю, нашему небоходу нужен отдых.       Страх и гнев закипали внутри Ше’ри́, заставляя желудок сжаться. Она напряглась, ожидая, что Талиас поддержит её, но Талиас промолчала. Но рано или поздно нечто подобное всё равно бы случилось, и Ше’ри́ поспешила добавить:       — Потому что старший капитан Траун — самый-самый умный здесь. Наверное, он не объясняет вам что-то про искусство, потому что знает, что вы слишком глупые, чтобы понять.       Она почувствовала, как Талиас позади напряглась; когда рука опекуна легла на плечо, Ше’ри́ сбросила их, наслаждаясь выражением лица Креска, превратившимся в одеревеневшую маску.       — И он не только умнее вас, — сказала она. — Он лучше вас. Он лучше вас. Он подарил мне целых две коробки с фломастерами. С блёстками и с металлическим отливом. Он единственный из вас из всех - настоящий капитан.       Рука Талиас снова сжала плечо, на этот раз достаточно сильно, чтобы Ше’ри́ поняла предупреждение. Она резко отвернулась от Креска, не желая, чтобы тот видел, как её щёки вспыхнули. Она надеялась, что Талиас не почувствует, как её затрясло; она никогда раньше не заговаривала с офицером на мостике.       — Пойдём, Ше’ри́, — пробормотала Талиас, уводя её от штурвала к двери мостика. Ше’ри́ без капризов позволила вывести себя. Она слышала, как офицеры снова начали переговариваться, некоторые из них открыто недоумевали, что это нашло на небохода, другие вернулись к разговорам, прерванным ею ранее.       На выходе Ше’ри́ чуть не наскочила на другого офицера. Надувшись и не желая извиняться, она посторонилась, взглянула вверх и увидела, что сверху вниз на нее смотрит Траун, собственной персоной. На его лице застыло беспристрастное выражение, но если он ждал прямо за дверью, сообразила Ше’ри́, чувствуя прилив огорчения, то должно быть, слышал всё.       — Капитан, — сказала Талиас, сжав руку Ше’ри́.       — Опекун, — ответил Траун, но его взгляд был прикован к Ше’ри́. Спустя длительную паузу его губы дернулись в подобии улыбки, и он наклонился. Заговорщицким шепотом он произнёс: — Спасибо, Ше’ри́. Дай мне знать, если у тебя закончатся фломастеры.       Глаза Ше’ри́ расширились.       — Вы дадите мне ещё?       — Я лично позабочусь о том, чтобы офицер снабжения немедленно включил их в заявку, — сказал Траун.