Успокой мою душу

Я наслаждался теплыми лучами последнего месяца весны на лавочке во дворе психушки. Моя больничная одежда давно сменилась на обычную, и я сам находился тут уже, скорее, как гость, а не как пациент. Мне подумалось, что такая смена имиджа немного удивила моего друга, который решил меня неожиданно навестить. Поздоровавшись, он присел рядом. Таким спокойным и расслабленным я его не часто мог увидеть. — Ну как ты? Собираешься домой? — Вместо приветствия спросил он. — Как видишь нет. — Я улыбнулся и посмотрел на него. На нем была почти такая же синяя рубашка как на мне. — Да по тебе так не скажешь. Я разговаривал с твоим психологом и психиатром тоже, и они знают, что ты специально отвечаешь на вопросы так, чтобы тебя тут еще задержали. — Ты мог сначала спросить у меня, когда я выписываюсь… — Они сами меня словили, когда я шел к тебе, — перебил он. — Они спрашивали, могу ли я взять ответственность за тебя, когда ты выйдешь. — Надеюсь ты ответил отрицательно. В прошлый раз ты мне очень помог, когда сказал, что я давно страдал галлюцинациями. И это не сарказм. Вадим глубоко вздохнул, прежде чем ответить. Подул теплый ветерок, и я старался дольше прочувствовать этот момент теплоты и легкости, который он мне принес. — Я сказал, что могу проследить за тобой, — ответил мой друг. — И что, они сказали, когда меня выпишут? — Завтра. Я даже не знаю, как ты умудрился так долго здесь проторчать, по всем показателям ты здоров. — Я дал деньги, чтобы меня тут оставили. Вадим искренне удивился моему ответу. Я не изменился в лице, наслаждаясь уже беседой с другом, которого давно не видел. — Ладно, пусть это будет тайной, откуда у тебя взялись деньги. — У меня была заначка, оставлял на самые худшие дни. Вадим ничего не ответил. Мы начали смотреть на голубое чистое небо, которое обрадовало своим появлением, после вчерашней грозы. Надо будет сказать Анне, что я не смогу закончить рассказ своей истории и сейчас понимаю, как много лишних деталей я в нее вложил. Она была заинтересованным слушателем и никогда не жаловалась на то, что я так долго растягиваю события. — Спасибо, что пришел, — сказал я, вспомнив, что надо поблагодарить за уделенное мне внимание. — Да ладно, мы же друзья. Хоть ты и псих, — он рассмеялся, но как-то не весело. — Не уходи далеко, — вставая с лавочки сказал я. — Раз мне суждено съехать, то пусть это случится сегодня. Можно мне у тебя остаться какое-то время? По лицу Вадима можно было увидеть радостное удивление от моего решения. Я и сам немного удивился от своих намерений, но видимо дальше мне нельзя было играть роль психически нездорового. К завершению дня мои вещи, всего-то пара книг, сменная одежда и предметы гигиены, были доставлены в просторную квартиру Вадима. Директор разрешил выписаться сегодня и пожелал хорошего здоровья. Анна решила со мной не прощаться, мое выписывание ее огорчило, но она с радостью сказала, что навестит меня сегодня, чтобы дослушать мою историю. Она сказала, что не сможет жить, не узнав, чем все закончилось. — Так у нас будут сегодня гости? — Спросил Вадим, когда я ему рассказал про Анну. Он открывал шампанское в честь моего «выздоровления», а я сидел в глубоком зеленом кресле в просторной гостиной и наблюдал за действиями моего друга. — Если только ты не против. Если нет, мы пойдем в кафе или еще куда-нибудь. Я ей обещал, что она услышит концовку моей истории, о том, как меня туда положили. — Я не против, чтобы она пришла сюда. Тогда это лучше оставить на вечер. Вадим положил шампанское за диван, а сам сел на соседнее кресло. Наш разговор зашел о планах на лето, о том, как он нашел котенка возле своего дома, а потом искал для него хозяев, или как ему захотелось послать кому-нибудь бумажное письмо, но ни слова не было сказано о школе. Казалось, Вадим специально не хочет говорить о ней, чтобы не травмировать меня какими-то новостями, и поэтому он очень быстро сменял темы. Но может мне это только показалось. Я видел, что он чем-то встревожен, еще когда днем пришел ко мне, но сейчас эта встревоженность показывалась более ярко. Он странно улыбался и шутил не в тему, что было ему несвойственно, а может ему было неудобно вести со мной диалог из-за долгой разлуки. В любом случае, я не хочу его об этом спрашивать сейчас. К семи часам пришла Анна. На ней была знакомая мне легкая серая накидка, которую она надевала в последнее время, такая же серая юбка и белая блузка с рюшками. Я слышал, что многим мужчинам не нравится на женщинах одежда, которая имеет какую-либо атрибутику в виде тех же самых рюшек, но я не вхожу в число таких мужчин. Вадим был очень обходителен с Анной, намного больше, чем с другими представительницами противоположного пола. Что насчет самой девушки, то она была как всегда очень вежлива и приветлива. — Я думаю, что можно уже начать задуманное. — Вадим достал ту же самую бутылку шампанского, которая находилась за диваном и начал ее открывать. На этот раз ему это удалось почти сразу. — Простите, что нет ничего покрепче, — обратился он к Анне, — мой друг недавно вышел из психушки и не известно, что он сможет выкинуть под градусом. — Не волнуйтесь, я думаю, что ваш друг хорошо там себя вел и давно исправился, — ответила шуткой на шутку девушка. — Вы завтра на работу? Может у меня останетесь, зачем время терять на дорогу? Пока приедете уже надо будет и спать ложиться. А так подольше посидим в приятной компании, хорошо проведем время… Вадим уловил мой строгий взгляд и сразу извинился. — У меня завтра выходной, так что я могу остаться до последнего автобуса. Мой друг расположился на диване вместе с Анной, а я повернул кресло так, чтобы мог их видеть. В гостиной горел приглушенный свет от чего становилось мне очень уютно, но в тоже время немного не по себе, наверно, это привычка к яркому освещению в палатах. Вадим налил каждому по пол бокала шампанского, и мы выпили за мою выписку. — Итак, что же вам рассказывал мой друг? — Вадим обратился к Анне. — Ну-у, он рассказывал, как вы его пригласили работать в школу, как он познакомился с коллективом, ну и про то, что происходило с ним. — И на чем же вы остановились? — Спросил Вадим, который решил принять полулежащую позу. — На том, что Алена дала нам ключ от общежития, — спокойной ответил я. Вадим переменился в лице и его энергичность тут же пропала после моих слов. Он еще больше вжался в диван и через силу улыбнулся. Было заметно, что это ему удалось с большим трудом. — Серьезно, вы на этом остановились? Странно, у меня тот день не выходит из головы уже вторые сутки. — Вадим залпом выпил свое шампанское и налил еще. — Почему не выходит? — Поинтересовалась Анна. Вадим пожал плечами и посмотрел девушке в глаза. — Да так, просто я тогда кое-что странное увидел, и я только сейчас стал придавать этому какое-то значение что ли… Не могу объяснить, кажется, что я тогда увидел из ряда вон выходящее, а сейчас думаю не показалось ли мне это. — Кажется, я понял в чем дело, -улыбнувшись сказал я. — Ты увидел какие красивые медсестры в психушке и решил занять свободную палату? — Костя, я серьезно. Мой друг был холоден. Вряд ли он сейчас врет, но он ведь мог и раньше со мной поделиться своими переживаниями, если это действительно его тревожило. А тут пришла Анна и сказала то, о чем он как раз думал. Такие совпадения редко случаются, я ведь мог закончить свой рассказ на чем угодно. — Вы можете спросить Константина, видел ли он то, что, как вы считаете, привиделось вам, а он уже подтвердит или опровергнет это. — Анна быстро решила унять начало возможной ссоры и у нее это получилось. — Забегая наперед рассказа, — сказал Вадим, — это увидели мы оба… Наверно, я не так изначально выразился, потому что я увидел это снова два дня назад. — Итак, я, пожалуй, начну, если я что-то упущу — дополнишь, — я посмотрел на своего друга и решил не тянуть с рассказом.

***

Я как-то сказал Алене, что хочу попасть в общежитие и по дружбе, а еще из-за теплых чувств, что со временем из-за душевных разговоров возникли между нами, она дала ключ от него. Когда она услышала, что я еще хочу взять Вадима, она показала свое недовольство и все же разрешила, чтобы он меня сопровождал. Дождавшись, когда солнце начнет переходить черту горизонта, а директор уйдет домой, мы по той же каменной тропинке серым вечером пошли к общежитию. Пока Вадим возился с ключом перед массивной дверью, я рассматривал уже такое привычное здание под новым углом. За окнами виднелась темнота, а вместе с ней и пустота, которая царит уже почти больше полугода. Открыв дверь и зайдя внутрь, перед моим взором предстал темный холл, а те же окна, через которые я пытался что-то разглядеть снаружи, пропускали лишь тусклый свет наступившего вечера. — У меня есть фонарики, но здесь есть электричество, которым можно воспользоваться, — сказал Вадим. — Ты уверен, что в школе никого не осталось? — Я боялся, что свет может выдать нас и тем самым мы подставим Алену. — В школе пусто, а даже если нет, оттуда не видно общежития. — Да я как-то про это забыл… Вадим недалеко от стены нащупал выключатель и помещение тут же озарило светом. — Так, ну и куда пойдем? — Сказал он. Я начал осматриваться. Тут не было ничего кроме массивной лестницы и пары картин, которые были накрыты тряпками. — Куда ведут эти двери? — Я указал на две двери, которые были расположены слева и справа. — Слева — кухня со столовой, справа — что-то вроде гостиной. Никогда не знал для чего та комната была конкретно предназначена, но там школьники собирались так же, как и в гостиной, что на верху, чтобы отдохнуть или выполнить домашние задания. Наверно, я бы назвал ее учебной, — после небольшого раздумья сказал Вадим. — Пойдем тогда туда. Дверь была не заперта, и мы с легкостью вошли в комнату. Вадим сразу нашел выключатель (казалось он был как дома) и комната осветилась. Вся мебель была накрыта тканью, и я лишь мог догадаться по силуэтам, что это может быть. Около одной из стен стояло несколько кресел, рядом с ними — столы и тумбы, а может что-то одно из них. По другую стену был массивный шкаф, а рядом с ним висели полочки, единственные незащищенные от пыли. — Здесь еще был рояль и пара диванов, но их куда-то убрали. На стенах висели светильники, а также были вазы с цветами, знаешь, такие высокие зеленные, еще пальмы напоминают. — Я расстроюсь, если во всех комнатах такая пустошь. — Скорее всего, весь хлам или то, что не имело смысла убирать оставили здесь. Куда еще пойдем? Ты хотел, наверно, попасть в какое-то конкретное место? Я пожал плечами. Вадим был необычайно спокойным и расслабленным. Я пытался понять, что он чувствует в этот момент, находясь здесь и нарушая правила, но его лицо и голос не выдавали волнения или интереса. — Как насчет комнат убитых детей? Ты же знаешь, где они жили? — Я рискнул спросить об этом. Когда я узнал, что произошло в этой школе, пусть и не во всех деталях, моей новой мыслью было посетить комнаты тех учеников. — С чего ты взял, что они вообще жили в общежитии? — Вадим медленными шагами перемещался с места на место. — Ну, я подумал… Вадим, глубоко вздохнув, перебил меня: — Не все ученики жили в общежитии, а только некоторые по собственным причинам. Я единожды был в женской части, поэтому могу показать только комнату одного парня. Я был и этому рад, к тому же нам никто не запретит пройтись и по женской части, но сначала, поднявшись на второй этаж, мы свернули в мужскую, и уже в конце коридора мы добрались до лестницы, которая привела нас на третий этаж. Мы давно шли с включенными фонариками — так было быстрее, чем по всем этажам включать свет. Наши шаги приглушал ковер, и я подумал, что, когда общежитие было открытым, здесь нельзя было ходить в уличной обуви, но этого я не стал спрашивать. (Когда я рассказал это предположение Анне, Вадим подтвердил, что в общежитии было принято носить тапочки или другую чистую и удобную обувь). — А ты жил тут? — Спросил я Вадима, поднимаясь на четвертый этаж. — Нет, но оставался часто дежурным. Вадим остановился возле нужной двери. Как и дверь в гостиную, она легко открылась. Вадим выключил свой фонарик и рукой нашел выключатель, который был неподалеку от проема. — Кровать в самом конце принадлежала Михаилу Зубко. В этом году он перешел в одиннадцатый класс, но учится уже не тут. Из-за инцидента многие родители перевели своих детей в другие школы. Они были осведомлены о случившемся меньше, чем я, но им было достаточно узнать о самом факте убийства, чтобы вселить в свои головы панику. Вадим, засунув руки в карманы брюк, подошел к кровати, которая стояла второй от двери у стены. Матрац, да и только лежал на железных прутьях. Эта комната была беднее, чем гостиная, а кровати ничем не выделялись друг от друга. — Это кровать Димы Канева. Он был другом убитого. Родители его не очень настаивали на переведении, и он сам не проявлял желания. А это кровать самой жертвы, Виктора Гранина, — указал Вадим на соседнюю кровать, возле которой я стоял. Как я и говорил, кровати были идентичны. Единственная мысль, которая пришла мне в голову, это заглянуть под матрац убитого хозяина, мало ли что там может храниться, но мой друг лишил меня всякой надежды, прокомментировав мое действие. — Ты думаешь, что полиция не догадалась проверить личные вещи участников? Ты ничего не найдешь интересного. — А хотелось бы. — Я до сих пор теряюсь в догадках, зачем ты затеял эту экскурсию. Вадим сел на кровать, вытянув ноги. Казалось, пребывание здесь его утомляет, но мне здешняя атмосфера некой заброшенности и запущенности нравилась и еще больше поджигало желание разобраться в том, что здесь произошло, кто тут жил и самое главное, что стало причиной. Вадим прав, глубоко в душе я желал найти хоть что-нибудь, что пролило бы на это свет. — Тебе бы с Аленой поговорить, — сказал Вадим. Наверно, мое лицо выражало грусть от наступающего разочарования уйти отсюда ни с чем. — Как я говорил, она была непосредственным зрителем и более того, проявляла теплые чувства к убитому. — Нет, я не хочу ее спрашивать. Однажды у нас состоялся разговор, но она не очень адекватно отреагировала, когда я попытался узнать имя убийцы. Не хочу еще раз нарываться и портить отношения. — А ты не ищешь легких путей. Мой друг улыбнулся, но мне было не очень весело. После этого разговора, я все чаще стал думать о том, что мне стоит действительно еще раз спросить у Алены, и я даже как-то предпринял попытку, но получил лишь уклончивый ответ: «Все не так просто, как хотелось бы. Давай оставим это в прошлом». — Можешь встать? — Сказал я. Ко мне пришла одна идея, и я хотел ее проверить. Вадим послушно встал с кровати, но его поза и взгляд выражали критические мысли и сомнения в сторону моих действий. Засунув свой фонарик в карман брюк, я снова принялся поднимать матрац, чтобы его перевернуть. И тут мой друг решил все же мне помочь, потому что, как он выразился, ему было больно смотреть на мои бессмысленные усилия. Под матрацем действительно ничего не было, но не это меня интересовало. Я решил исследовать обратную его сторону, которая выглядела целой. Разглядев внимательнее, мной было обнаружено, что все же ткань по левому краю подвергалась починке и возможно не один раз. Она была зашита черной ниткой, которая отличалась от нитей, где проходил шов, хотя это можно было заметить, только если целенаправленно рассматривать. — У тебя есть нож? — Спросил я. — Что ты задумал? — Видишь эту часть. Я уверен, что она была разрезана не случайно. — Это только твои доводы, и ты хочешь в это верить. В любом случае у меня нет ножа. Я прикидывал, чем можно без труда разрезать этот самодельный шов, и предположил, что ключ вполне подходит. Достав его, я вонзил острым краем не в нитки, а в цельную часть отделки и, словно ножом, легкими движениями начал резать ее. Не прошло и двух минут, как я справился. — Если спросят, почему после нас казенное имущество стало порченым, я свалю все на тебя, — сказал Вадим, но я знал, что он так говорит специально и никогда бы так не поступил. Я засунул руку в проделанную дыру и начал шарить по внутренней поверхности насколько мне это удавалось. Нащупав что-то гладкое плоское и квадратное, я схватил это и вытащил. — Поверить не могу, что ты что-то нашел. Я довольный собой улыбнулся и взглянул на находку. Эта была фотография, на которой была изображена девушка, не дававшая мне покоя. Она в школьной форме в непринужденной позе сидела где-то среди деревьев, отведя взгляд от того, кто фотографирует. — Да этот парень маньяк! — Воскликнул Вадим. — Зачем ему понадобилось в таком месте хранить фото своей девушки? Смею предположить, что оно было сделано до того, как они начали встречаться. — Ты что-то можешь рассказать об этом парне и о ней тоже? — Я многое могу рассказать, но давай сначала двинемся дальше. Я согласился, здесь я уже точно ничего бы не смог найти, если только этот Виктор не наделал еще тайников. По плану мы двинулись в соседнюю женскую часть, как сказал Вадим, в комнату убитой. По пути он, как и обещал, начал рассказывать об этих двоих. — Виктор был тихим и спокойным парнем. У него не было никаких способностей в математике, и, как я могу судить, вообще в точных науках. Любил читать, часто замечал его витающим где-то в облаках. Почему-то были конфликты с одноклассниками, я даже слышал о частых избиениях, когда он был классами ниже. Уже в более взрослом возрасте его унижали только на словах, ну знаешь, эти подколы, обидные фразы. — Смею предположить, что убийцей оказался его обидчик. Возможно, он заманил его в подвал и… Стоп, откуда тогда полиция взялась? Я хотел предположить, что он с ребятами там его подкараулить, чтобы припугнуть или как-то физически расправиться, но все ведь зашло слишком далеко. — Вот-вот. Эта была бы как одна из версий и тогда полиция приехала бы после, но она уже была там. И если ты помнишь, убиты он и она были из пистолета. — А о ней, что ты можешь сказать? Мы уже пришли в женское крыло, но разговор заставил нас остановиться, чтобы немного порассуждать, прежде, чем приступить к исследованию других комнат. Я облокотился на подоконник, внимательно слушая своего собеседника. Тот пожав плечами, естественно-спокойным голосом сказал: — Кажется, ее звали Лилия Миронова. Девушка, как и он, спокойная, но могла проявить характер, чего не замечал в Викторе. Но это не была пацанка, просто решительности было больше, чем в парнишке. Эй, а что там за окном? — Вадим неожиданно сменил тему, но я и раньше заметил, как несколько секунд назад его взгляд был сосредоточен на том, что за окном. Я обернулся, чтобы увидеть, что там разглядел мой друг и сначала не поверил своим глазам. Внизу на земле стояло пугало, с отведенными в стороны руками и тыквой. — Ты же тоже это видишь? — Его не было, когда мы сюда шли, я точно это помню, — сказал я. — Я знаю. Нам лучше уйти, я все равно не помню точно, где находится комната Лили.

***

— Испугался ли Вадим или просто нашел повод поскорее уйти, лучше спросить непосредственно у него самого, — сказал я Анне, косясь на друга. — И то и другое, если хочешь знать. — Он оставался серьезным, как никогда, даже признался в своей слабости. Налив шампанского в бокал, и после того как сделав глоток, он решил рассказать, что произошло с ним: — Несколько дней назад я решил прогуляться по школьному двору и снова увидел то пугало, только в другом месте. И я могу поклясться, что его не было там, а иначе бы я его сразу заметил, а не когда начал приближаться к месту, где оно стояло. Поэтому я и удивился, когда узнал, на каком моменте рассказа ты остановился. Мы посмотрели на Анну, все же она лучше разбирается в психических расстройствах личности, но она долго молчала. Было видно, что последний пунктик нашей истории сильно впечатлил ее, особенно дополнение моего друга. Да и у меня самого прошел по телу холодок, когда он сказал, что снова видел человеческое пугало. Именно так, а не иначе я могу его назвать, ведь в тот вечер мне показалось, что оно стоит не на палке, а на ногах. — Не думаю, что у вас коллективная галлюцинация, ребятки, — не очень весело улыбнулась она. — А как отчетливо вы его вы его видели? — Как и тебя, — уверенно ответил Вадим, я спорить не стал, потому что не помнил. Медсестра пожала плечами и сделала глоток напитка. Конечно она могла не верить тому, что мы тут наговорили. Но она приняла решение узнать до конца, чем же все закончилось. — Мы просто ушли, — ответил мой друг. — В тех комнатах было пусто, и я с уверенностью могу сказать, что Костик не нашел бы там ничего ценного. Моя часть подошла к концу на этом, и как раз у Анны подошло время прощаться с нами. Я почему-то был уверен, что после сегодняшнего она больше не придет к нам, слишком много психов в одной комнате собралось, но через пару дней она все же заглянула в гости. Момент с пугалом мы еще долго обсуждали, но уже наедине с Вадимом. Для нас это было очень необычным явлением, и Вадим даже признался, что после этого подумал о том, что я действительно мог что-то видеть в том подвале, но Анне он свое предположение не посмел озвучивать.