***
— Эйми! Это восклицание девушка услышала будто сквозь сон. Как в тумане перед ней появился знакомый силуэт Чуи, наклонившегося над ней. Он придерживал шляпу одной рукой, а глаза, обычно такие яркие и светлые, сейчас показались Ямаде двумя чёрными пятнами. В голове пронеслась совершенно лишняя мысль о том, что запястья у Накахары тонкие, как у женщины. — Она жива. Пока что… — снова знакомый спокойный голос. Ещё один чёрный силуэт… Девушка почувствовала, как её поднимают с земли и услышала громкое восклицание: — Накахара-сан, босс! Поморщилась и из последних сил дёрнула рукой. — Чуя… — Заткнись! — он крикнул, сильнее прижимая её к себе. — Не смей умирать! Эй! Ты слышишь меня? Она слабо улыбнулась, одними губами продолжая повторять какое-то слово. И Чуя побежал, вдруг осознав опасность ситуации. Голова девушки расслабленно лежала у него на груди, а рука болталась из стороны в сторону от каждого движения. — Слушай ты. Как можно было чуть не подохнуть в собственном штабе, пережив при этом все самые опасные задания? Не вздумай закрывать глаза. В голосе молодого человека слышалось явное волнение. Эти шутки говорились им для собственного успокоения. Верно, тоже не мог принять потрясения? Как же это похоже на него — такого забавного, но сломленного внутри паренька, которому тоже пришлось замарать свои руки в столь юном возрасте. Невольно Эйми подумала, что судьба Чуи слишком жестока к нему. Она почему-то часто бывала жестока к тем, кто заслуживал большего… Вот только теперь она ему ничем не поможет. Просто не успеет — её жизнь теперь стоит даже меньше жизни рядового. Кровь из раны хлестала, окрашивая рубашку в красный, вот только Чуя этого не замечал. Мысли метались, сменялись одна за другой; но у обоих — и у Эйми, и у Чуи — был вопрос, на который они не могли дать ответ. «Почему это случилось?» — Накахара-кун! — окликнул парня Хиротцу, выйдя из-за двери. Накахара спешно обернулся, всё также прижимая Ямаду к себе. Мужчина, который явно хотел что-то спросить, замолк на полуслове. — Босс мёртв, Ямада-тян ранена, — отчеканил парень. — Остальное потом, а то ещё сдохнет! Поднимись туда, я к врачу. Уже знакомое ощущение голоса, который вытягивает из пропасти, пробудило Эйми вновь. Её глаза широко распахнулись, но она не увидела ничего, кроме слабого света. Тут же поддавшись панике, она с силой вцепилась в чью-то руку, но тут же начиная задыхаться от жуткой боли, она вновь упала на подушку и ослабила хватку. — Эйми, не волнуйся. Это бинт. Говорил Чуя, поэтому Эйми облегчённо выдохнула. Цеплялась она видимо за него. — У неё сотрясение мозга, — вступил в разговор другой голос. — Рана колотая, органов не задела. Не очень глубокая, скорее всего кто-то просто неудачно занёс нож, или же сама Ямада-сан успела немного отскочить. Но восстанавливаться она будет долго — слишком много крови потеряла. Напали явно сзади, она не успела вовремя среагировать. Теперь девушка попыталась сесть. От каждого движения в боку очень неприятно кололо, скорее даже ужасно ныло. Голова трещала и кружилась, а кости ломило. Девушку тошнило, чувствовалась ужасная слабость во всём теле. Интересно, когда ей было настолько плохо в последний раз? — Нет-нет, Ямада-сан. Немедленно ложитесь! Но она не слышала, или не слушала. Слова просто не отдались в мозгу. Она ничего не видела и от этого чувствовала себя совершенно беспомощной. Не смогла, не успела… И никаких других мыслей. Шкафчики с непонятными склянками, медицинские инструменты, запах лекарств, доктор в белом халате — ей была так знакома эта чертова обстановка. Всё же в последний год она слишком часто возвращалась с ранениями. — Простите, — Эйми повела головой в сторону, откуда доносился голос и отметила, что Акутагава, должно быть, стоял в дверях (надо же, и его всполошили). — Когда она сможет видеть? — перебила его Гин, находившаяся где-то недалеко, за Чуей. — Думаю, эту часть повязки снять можно будет уже сегодня, — деловито ответил доктор, видимо довольный таким количеством известных людей в одном кабинете. — Но лучше завтра утром. Чуя молча кивнул, продолжая придерживать Эйми и не давая ей больше подняться. Он выглядел совершенно непонятно — то ли растерянно, то ли радостно. Даже промелькнувшая в дверях тень Дазая — всё это не доставляло совершенно никакого удовольствия. Будто он впервые видит этих людей и совершенно не ценит их. Как глупо… Стоило погибнуть всего одному человеку, и Чуя, тот самый безжалостный Чуя, медленно разбивается на куски. Эйми это его настроение будто почувствовала и поспешила снова схватиться за его руку. Хотя, возможно, ей самой так было спокойнее. На вопрос Накахары о самочувствии словах и о том, что её нашли в луже крови, девушка не ответила. Грудь равномерно поднималась и опускалась, но внутри всё горело, ужас прожигал, что только можно, к горлу подступал ком, к глазам — слёзы. Хотелось закричать. — Что ж, пульс нормальный, — сказал врач. — Я надеюсь, осложнений не будет. — Скажи, Эйми, ты видела того, кто напал на тебя и… Мори-сана? — голос Чуи невольно дрогнул, скорее от волнения. В ответ только лёгкое отрицательное покачивание головой. — На выход, — Чуя выдохнул. — Ей нужен покой. — Накахара-сан, что скажете? — начал Акутагава, когда Чуя прикрыл за собой дверь. — Ищите. Это человек невероятно опасен, если смог убить Мори-сана и чуть не убил Эйми. После небольшой паузы он невольно воскликнул: — Да что за чёрт на нас позарился? Она услышала, но не отреагировала. Только мысленно попросила Чую не догадываться и не лезть в это дело. Мысленно попросила Осборна сообразить что делать самому или, хотя бы, прийти к ней в ближайшие десять минут. «Я прошу тебя…» Эйми лежала и прокручивала в голове события… Нет, не сегодняшнего дня. Если вспомнить даты, то это было как раз в этот день ровно два года назад./Flashback./
Море было спокойно, большие торговые суда входили и выходили из порта с почти равными интервалами, солнце постепенно клонилось к горизонту, люди шныряли по улицам, словно муравьи. В общем, пейзажи шумного города и спокойной природы вместе составляли очень умиротворённую картину. Огай отдыхал от работы в своём излюбленном кресле. Элис, как и обычно сидела рядом, держа в руках карандаш, но довольной мордашкой посматривая на девушку, что стояла рядом с ней. Не сложно догадаться почему. Ямада принесла ей её излюбленные конфеты, поэтому сейчас награждалась благосклонным взглядом. Мори расплылся в улыбке и мягко начал: — Эйми, какая прекрасная погода, не находишь? Как хорошо, когда всё хорошо. Девушка сдержанно кивнула. — Гроза может собираться долго. И когда-нибудь она нагрянет и в Мафии. Я опасаюсь только, что это будет слишком скоро, — спокойно заметила она, подходя ближе к окну. — Что хочешь этим сказать? — Хочу сказать, чтобы вы были осторожны. Босс, сами знаете Дазая. Он мешкать не будет. — Я понимаю и вполне готов к такому исходу. Огай переплёл пальцы обеих рук, уперевшись локтями в ручки кресла, и положил на них подбородок. Только теперь он почувствовал на себе пристальный взгляд девушки, повернувшей голову к нему. — Тебе поразительно везёт в последнее время, но если гроза всё-таки грянет, тучи сгустятся и для тебя. Мы оба знаем, что твоя фамилия не совсем Ямада. Знает об этом и Дазай-кун. Эйми немного нервно пожала плечами. Отвратительно… — Напомнили, тоже мне. Надо же было так вляпаться! Самый серьёзный провал в моей жизни, — проворчала она. — Ну знаешь, чтобы ты ни говорила, ты любишь его. Этого не изменить. Ямада предпочитала не продолжать разговор на эту тему и, наконец, опустила голову к Элис, уже довольно давно дергающей её за рукав: — Эйми, давай поиграем! Девушка слегка приподняла уголки губ и тихо сказала: — Извини, Элис, но я стала слишком скучной для этого. Девочка надула губки и буркнула: — Нет! Ты хорошо играешь. — А всё-таки, Эйми, научись радоваться даже самому малому. Для нас это важно, ведь жизнь может оборваться в любой момент, — снова сказал Мори. Больше никто из них не произнёс ни слова в этот вечер. Говорить совершенно не хотелось./End flаshback./
— Наслаждаться моментом, да, босс? Донаслаждались! Элис, Боже мой. Бедная маленькая Элис, — прошептала девушка, отвернувшись к стене. «Мы все знали, что это рано или поздно должно произойти. Почему он ничего не сделал? Почему? Почему? Почему?» — и собственный голос кажется воем волка на луну. А может отчаянным лаем собачки, хозяина которой убили на её глазах? Она провалялась в кровати недели две. Не хотелось абсолютно ничего. Девушка просто лежала, уткнув взгляд в потолок, иногда аккуратно вставала и подходила к окну, вдыхая воздух, пропитанный солью и газами, совсем редко читала и записывала что-то в своём маленьком блокноте, что всегда лежал в кармане. Мафия в это время стояла на ушах. Дазай и Чуя усердно искали убийцу. Разведчики проверяли все камеры видеонаблюдения, но как назло, они обрывались или не показывали самого нужного. Осборн только как-то нехорошо ухмылялся и всё чаще пропадал в палате Эйми. Коё как-то совсем приуныла, будто на иголках сидела; Гин, не выказывая внешнего волнения, ужасно переживала. Старалась почаще заходить к учителю или хотя бы просто заглядывать к ней. Акутагава вообще разрывался на части, собственно, как и обычно. Руйко один раз случайно впустили в комнату к хозяйке, с тех пор она решительно отказывалась вылетать, смеша при этом всех своей настырностью. Доктор часто хватал швабру и, громко ругаясь, начинал махать ей, выгоняя при этом пернатого посетителя, но питомица Ямады залетала в самый дальний угол, возмущённо хлопала крыльями, будто призывая Эйми начать действовать, и упёрто оставалась там, пока врач не уходил. Когда Ямада засыпала, Руйко усаживалась на спинку, и если кто-то осмеливался зайти в этот момент, взъерошивала перья, принимала угрожающую позу и шипела. Посетитель спешил раскланяться с бдительным стражем. А один раз, когда за дверью показался Осаму, просто проходящий мимо (хотя куда это, интересно, он мог проходить в медицинском крыле?), она так забилась в руках Эйми, стараясь вырваться, что девушка вынуждена была успокаивать её. Она приобняла сову, поглаживая её по голове и тихо сказала: — Я знаю, что ты его не любишь, но потерпи ещё чуть-чуть, пожалуйста.***
В кабинет нового босса без стука тихо зашла Ямада, всё ещё придерживаясь за бок. Никто не сомневался, что именно он займёт это место. Даже резни не стали устраивать. У некоторых, конечно, ещё был вариант Эйми, но эта проблема самоустранилась — девушка лежала в палате с сотрясением мозга и не высказывала никаких претензий на пост главы. Более того, доктор давал не самые утешительные прогнозы: в связи со слабостью организма из-за частых ранений Эйми Ямада останется недееспособной ещё месяц в лучшем случае. А потом ещё восстановление… Не лучшие новости, учитывая войну с Мимиком. Осаму сразу не заметил её. Видно было, что разведчик. — Ох, Эйми! Уже выпустили? Как чувствуешь себя? — радостно прощебетал Дазай, радушно улыбаясь. Девушка хмуро присмотрелась к нему, словно высматривая правду в этих глазах, а потом хрипло сказала: — Ненавижу. — Что прости? — Не строй из себя дурака — это тебе не к лицу. В целом, ты молодец, пригвоздил и поставил в безвыходное положение Озаки-сан, потому что знал, что сможет догадаться, разыграл бурную деятельность. В конце концов, меня не убил — лишний раз отгородил себя. Одно меня карёжит эти две недели: неужели ты настолько доверяешь мне, что не позаботился о выключении камер? — Я не совсем тебя понимаю. Думаю, тебе стоит отдохнуть, — сочувственно, но с напором ответил шатен. — Спорим, если уберёшь бинты с правой руки, там ожог будет? Повисла недолгая пауза, а потом снова чуть насмешливый голос парня: — Допустим, и что будешь делать? Ямада глазами пробежала по комнате, снова остановила взгляд на Дазае и приподняла брови. — Ничего. Ты мне совершенно не нужен. — Видишь, я не ошибся в твоей тёплой привязанности ко мне, ты сделала всё, чтобы меня не обвинили. Но имей в виду, мы убили Мори, теперь мы с тобой сообщники. Тебе больше никто не поможет, поэтому учитывай — рыпнешься не туда, я не поленюсь, устрою так, чтобы тебя сочли предателем. — Смотри не сдай себя сам, умничка моя, — ухмыльнувшись, всё также хрипло ответила она. — Не волнуйся, милая. Ничего страшного со мной не случится.