Глава 7. Искусство компромисса
1 ноября 2020 г. в 13:40
В школу Хеджон не пошла: к началу занятий опоздала, идти к середине не захотела.
Мама не возражала, понимала, что с таким табелем одним днём больше — одним меньше, разницы нет. Зато перед глазами стояла измученная, наверняка простывшая, чем-то опечаленная дочь. Впервые за долгие годы потянуло узнать своего ребёнка поближе, поддержать его, ободрить, посоветовать, выразить привязанность, наконец! А может, повлияло вынужденное сидение дома, когда все заботы только о Хеджон и были.
— Может, расскажешь, что случилось? — неловкая попытка откровенного разговора, ради которого пришлось зайти в комнату дочери.
Хеджон удивлённо посмотрела на родительницу. Мягкий вопрос вместо указаний и осуждений вызвал подозрения. Может, она не знала, за что именно ругать? Хеджон промолчала.
— Ты голодна? — вторая попытка больше походила на привычный разговор.
— Да, я бы поела, — Хеджон осторожно взглянула на мать, ожидая подвоха, а встретила увлажнённые глаза, полные сочувствия. — Но я не настолько голодна, нас кормили, — Хеджон показалось, что маму именно это волновало.
— Сейчас подам завтрак, чего бы тебе хотелось? — вынужденно на время превратившись в домохозяйку, мама Хеджон освежала на досуге кулинарные навыки, и очень много практиковалась. Так что ей было, что предложить. Но Хеджон об этом не знала.
— Может… — мама замялась, поняв, что разговора не получалось, — может быть…
Хеджон не понимала, что терзало родительницу, и не решалась уточнить.
— Хеджон, пожалуйста! — отчаяние так не вязалось с привычным маминым образом. — Что у вас произошло в пансионате? Почему тебя привезли так поздно и в таком виде? Как ты себя вообще чувствуешь?
На конкретные вопросы Хеджон ответила с лёгкостью:
— Нормально чувствую. А на съёмках шатёр упал. Вроде бы я его сдёрнула. А может, и не я. Потом отстала от автобуса. Из-за дождя. Поехала вместе с EXO на выступление. Вот как-то так.
Мама смутилась своего недавнего порыва, но нашла силы предложить:
— Хеджон, если тебе тяжело, так и скажи. Из-за нелепого случая ты через многое прошла. Рассчитывай на нас с папой, когда потребуется помощь, ладно? У тебя начался последний год, придётся много заниматься. Может, откажешься от участия в этих странных шоу?
Хеджон приуныла, значит всё дело в EXO. Осталось не так много возможностей побыть с ними, и те хотели отнять.
— Мама! Всё нормально! Отлично даже. Вот видишь, за учёбу взялась! — Хеджон продемонстрировала учебник английского, который собиралась переложить подальше, а теперь пришлось открыть. — Сейчас позавтракаю и примусь. Пойдём, я тебе помогу.
Завтрак прошёл в тишине. Одна раздумывала, как снова начать беседу по душам, вторая — как избежать разговоров вообще. Обоим не повезло.
— Хеджон, тебе нужна помощь?
— С уроками?
Честно говоря, расскажи мама про успехи старшего брата, Хеджон бы расслабилась. Или про найденные интересные рецепты, соседей, политику, работу отца — всё подошло бы. Всё, кроме беспорядка в жизни Хеджон, в котором она сама ничего не понимала.
Под чудесным предлогом домашних заданий Хеджон сбежала в свою комнату. Там её ждал пакет с мокрой одеждой, не доверенный матери. В машине менеджера Хеджон не поняла, какое счастье на неё свалилось. Теперь с ним предстояло разобраться.
В ванной она заглянула в пакет, убеждаясь, что сокровища действительно там. Свою грязную одежду сразу отправила в стиральную машинку, с вещами Сухо она так поступить не могла. Их, прежде чем возвращать (отличный же повод для встречи!), следовало аккуратно привести в порядок. И рассмотреть! И потрогать!
Вскоре джинсовка, брюки и рубашка вольготно расположились на бортике ванны и машинке. Не такие уж они и грязные. И как Сухо удалось проехаться по всей грязи и запачкаться меньше Хеджон? Пожалуй, с большинством пятен справится машинка. А потом видно будет.
Хеджон поглаживала ткань рубашки, той самой, в которой он её поцеловал. Странно, что это было всего лишь вчера. Рубашка пострадала меньше всего, но и на ней красовались тёмные разводы.
Хеджон размышляла, как долго сможет хранить его вещи у себя. Отдать, как представится случай? Или самой этот случай организовать? Или оставить вещи себе? На память.
В коридоре послышались шаги, оборвавшие приятные размышления. Хеджон сгребла трофеи в кучу и бросила в стиральную машинку. Вовремя.
Дверь открылась, заглянула мама. С очередным вопросом.
— Хеджон. С каким уроком тебе помочь? — мама оглядела дорогую дочь. — О! Тебе что-то нужно постирать?
— Я сама!
Хеджон поспешно захлопнула дверцу машинки. Взглянула искоса на мать и вернулась к выбору режима. Не долго думая, она понажимала кнопки, машинка дёрнулась, загудела, зажурчала водой. Хеджон торжествующе обернулась к матери: улики были спрятаны.
Мама заинтересовано взглянула на машинку и светившиеся на дисплее обозначения. Прокомментировать не успела.
— Пожалуй, мама, я часок посплю. Очень устала. Уроками позже займёмся, хорошо?
Торопливая фраза дочери не позволила завязать ещё один разговор, так что мама отошла в сторону, выпуская дочь.
В своей комнате радостная Хеджон плюхнулась на кровать. Ей бы сейчас хоть одну EXO-подушку, лучше с портретом Сухо.
В комнате не было ничего, связанного с EXO, но если закрыть глаза, можно притвориться, что новая подушка с дурацкой вышивкой — та самая. Хеджон зажмурилась, прижимая воображаемого мягкого Сухо к себе.
Сердце услужливо застучало быстрее. В памяти всплыли черты лица, подробно рассмотренные в сарае на далёкой остановке. Хеджон была так близко. Вот как сейчас — к подушке. И его слова «делай со мной, что хочешь», произнесённые интимным шёпотом. Мурашки мягко пробежались по рукам, стиснувшим подушку сильнее. Тогда она не решилась поцеловать первой. Стояла, охраняя сон. Почти в объятиях.
Хеджон восторженно помычала в подушку, восхищаясь сама собой. Всё-таки ей фантастически повезло. Оказалась в обществе кумира и вела себя с достоинством. Не поддалась искушению.
Воображение тут же дорисовало нежное и уверенное прикосновение, упущенное в реальности. Как рука Хеджон погладила его щёку, обняла за шею, и как Хеджон дотянулась губами до его губ. И, конечно же, как он ответил на поцелуй, не открывая глаз. И как ему понравилось.
Хеджон потёрлась лбом о подушку, представляя, что это его плечо.
Вспомнилась встреча у беседки. Холодный ветер, пузыривший рубашку Сухо, белая пуговица с четырьмя дырочками и мелкой выпуклой волной по краю. Напряжение ожидания. Волнение предвкушения. Чувство защищённости.
Сладкая дрожь пробежала по телу Хеджон, разворачивая её на спину. Глядя прямо в белый потолок, как на экран в кинотеатре, Хеджон воспроизводила подробности разговора.
Слова она помнила смутно. Серьёзный тон бархатистого голоса подчёркивал проявленную Сухо заботу. Он, Сухо, переживал о ней, Хеджон. Потому и догонял, тратил время на объяснения про сасенку, заслонял от ветра.
Образ сасенки сбил радужный настрой. Хеджон поморщилась. Думать о той девушке на крыше, вместо воображаемых поцелуев было горько. Хорошо бы ту сасенку наказали за все беды, принесённые EXO.
И хорошо, что про Хеджон Сухо так не думал. Он же особо подчеркнул их различия.
Хеджон заёрзала. Сладкие грёзы грозили прервать показ и раствориться в повседневной рутине. Будто и не было тех долгих минут, закончившихся слишком быстро.
Хеджон сосредоточилась, по частям восстанавливая облик Сухо: овал лица, очертания рта, прямой нос, внимательные глаза, густые брови, разлохмаченная чёлка. Крепкая шея в вырезе рубашки, родинка, ямочка между ключицами, пуговица…
Пуговица получилась особенно отчётливой. Та самая пуговица, которая сейчас болталась в стиральной машинке в нескольких метрах от Хеджон.
Хеджон прибегла к помощи подушки, потискав её, будто та могла превратиться в Сухо и поцеловать наяву.
Усилием воли Хеджон представила пальцы Сухо, деликатно приподнимающие её лицо для поцелуя. Его прямой напряжённый взгляд, решительно спустившийся на её губы.
Поцелуй.
Самый первый в жизни Хеджон настоящий поцелуй.
Волна восторга и расслабления прошлась от пяток до макушки, чтобы смениться волной возбуждения и нетерпения. Сухо сам! Первый! Поцеловал! И как!
Хеджон прикусила жёсткий край подушки, радостно мыча. Её бросило в жар.
Сухо подарил не дежурный проходной поцелуй, а вполне взрослый и обстоятельный. Его губы… Хеджон зажмурилась, стесняясь представить в подробностях. Но ведь поцелуй длился и длился, её даже прижали к себе.
Хеджон вспомнила ощущение упругости и силы тренированного тела айдола. Это… смущало.
Трясущейся рукой Хеджон взлохматила волосы. Ей не верилось, что всё случившееся действительно произошло наяву. Это превосходило все её смелые мечты, в которых поцелуи так подробно не представлялись. В дорамах, конечно, всякое встречалось, но для себя рисовалось скромнее.
Хеджон перевернулась на бок к стене. Наморщила лоб, соображая, что же произошло на самом деле. Её ведь поцеловали не просто так, воспользовавшись ситуацией? Догонять только для этого было бы странно. Значит, Сухо этого хотел?
Такой поворот будоражил. Хеджон закусила губу, вновь вызывая призрак поцелуя. Или поцелуев?
Ему ведь тоже понравилось? Иначе бы не держал за руки, преклонив колено. Хеджон прошлась ногтями по истерзанной губе. И уткнулась лицом в покрывало. Иначе бы не продолжал целовать…
Не к месту припомнилось, как скатились с дороги, собрав всю возможную грязь и обломав мелкие кустики. Как держал за руку, выводя к людям. Разве не странно, что из двенадцати участников группы, только Сухо постоянно оказывался рядом с ней, и тогда обязательно происходило… странное.
Так что же ей теперь делать?
Коротко постучавшись, в приоткрытую дверь заглянула мама. Собиралась сказать, что машинка закончила стирать, а произнесла другое:
— Хеджон. Давай по магазинам прогуляемся?
С кровати на мать взглянуло растрёпанное существо со вздыбленными волосами и опухшей нижней губой.
— Разбудила? — взволновалась мама.
Хеджон недоумевающе похлопала глазами. Неуверенно кивнула:
— Да, — подумала ещё немного и добавила, — не совсем. Я уже собиралась вставать. Машинка достирала, наверное.
— Достирала, — подтвердила мама. — Так что насчёт магазинов? Погуляем? Раньше у нас не было свободного времени, чтобы вместе походить, посмотреть, повыбирать. Тебе наверняка многое потребуется в скором времени.
Хеджон замялась, нужно ли ей что-нибудь, кроме возможности быть фанаткой EXO, которую не вернут. Потом представила будущую встречу с Сухо. Посмотрела в сторону учебников. И решилась:
— Да! Сейчас разгружу машинку и пойдём. Хочу себе платье!
Гигантский торговый центр приветствовал гостей баннерами, намекавшими на грядущий камбек EXO. «Это, определённо, знак!» — обрадовалась Хеджон. Она оглянулась на мать, проверяя реакцию той на рекламу, и выдохнула с облегчением. Мама или не узнала тех, по ком вздыхала её дочь, или проигнорировала, поскольку место общественное.
Попав внутрь храма изобилия Хеджон торжествующе улыбнулась. Её туманные надежды обретали вид продуманного плана. Она увидится с EXO, это факт. ЕХО встретят красивую Хеджон, это обоснованная уверенность. Сухо обратит внимание, это — закономерное следствие.
Хеджон оглянулась вокруг, ища нужные магазинчики. Энтузиазм и готовность действовать переполняли её. И она уверенно двинулась к сплетению эскалаторов, лифтов и лестниц.
Мама, если и была поначалу поражена рвением дочери, быстро взяла себя в руки и отправилась следом, чтобы не потерять Хеджон. Она не успела толком осмотреться, как уже пробиралась сквозь толпы посетителей в неизвестном направлении. Витрины оставшихся без внимания бутиков мелькали не запоминаясь. Её саму интересовали средства по уходу за кожей и прочая косметика для здоровья, но вид воодушевлённой дочери ложился бальзамом на родительские терзания, меняя приоритеты.
Не успела запыхавшаяся мама уточнить у Хеджон, бежали ли они куда-то конкретно, как Хеджон резко остановилась напротив витрины.
«Вот оно!» — в ритме сердечного стука повторялось в голове Хеджон. За стеклом манекен демонстрировал коктейльное платье с пышной юбкой, расшитым лифом, открытыми плечами и заметным бантом на спинке.
Хеджон повернулась к маме, указывая на платье. Её красноречие споткнулось об откровенно изумлённый взгляд. И она пролепетала:
— Померить… — тональность угасала по мере продолжения, — хочу.
— Хорошо, — выдавила мама, не находя в себе никаких других слов.
К ним уже спешила девушка-консультант, готовая принести нужный размер, подать что угодно и подобрать неясно желаемое.
Пока Хеджон меняла свой непритязательный наряд на платье с витрины, мама задумчиво перебирала вешалки с другими вещами. Она пыталась вспомнить, что у Хеджон имелось в гардеробе и чего не хватало. Идея купить именно платье её удивила, такого она не ожидала от дочери. Может быть, это признак взросления, и Хеджон превращалась в молодую леди?
Хеджон стояла слишком близко к зеркалу, чтобы оценить свой вид в полной мере. Ей казалось, что платье село по фигуре и даже шло ей. Но кое-что смущало. И этот вот червячок сомнения портил всё удовольствие.
Выбранное для встречи с EXO платье, несомненно, было красивым. Тёмно-бордовый цвет смотрелся гораздо интереснее банального чёрного. Россыпь мелких кристалликов деликатно напоминала о себе то там, то тут при каждом движении Хеджон. Пышная юбка намекала на роскошь и женственность. Может бант слишком большой? Хеджон повернулась чуть боком, оценивающе прищуриваясь. Или вырез слишком глубокий для весны? Слегка наклонившись вперёд, Хеджон заинтересованно рассматривала отражение.
Или это кроссовки портили всё впечатление от платья? Хеджон прижалась к дверце кабинки, максимально увеличив расстояние до зеркала. Попыталась представить себя в туфельках, даже встала на носочки.
Червячок сомнения не желал исчезать.
Может и правда, с мамой посоветоваться?
Решительно отбросив бредовую мысль, Хеджон нехотя стянула платье.
— Не подошло, — коротко отчиталась она, возвращая мечту в услужливые руки. Девушка-консультант не расстроилась, верно оценив эмоции юной покупательницы. Возможность продать дорогое платье сохранялась, пусть и не именно этого.
Взамен отданного Хеджон получила несколько вешалок от мамы, не прекословя развесила их в кабинке и начала примерять.
Эти наряды были гораздо скромнее, сдержаннее и теплее. Последний факт Хеджон отметила мимоходом, согревшись от постоянных переодеваний. Всё выбранное демонстрировать не хотелось, но показаться хоть в чём-то следовало.
Приглянулось трикотажное синее платье с расклешённой юбкой и длинными рукавами раструбами. На нём тоже поблёскивали бисеринки вдоль ворота, весьма незатейливо, правда.
Хеджон вышла из кабинки, удостоверилась, что на неё смотрят, покрутилась.
— Ну как? — без особого интереса спросила у единственной зрительницы.
Мама с удовольствием окинула фигурку дочери взглядом. И правда, выросла уже.
— Мне нравится. Что-нибудь ещё примеришь?
Хеджон согласилась.
Откуда-то сбоку вынырнула консультант с кипой одежды. Мама удовлетворённо кивнула, и кипа немедленно вплыла в примерочную.
— А это платье мы отложим. Да, Хеджон? Оно чудесно на тебе смотрится.
Хеджон не смогла отреагировать сообразно своему смятению и молча вернулась в кабинку. Начался показ мод. Юная модель примеряла и выносила на суд публики один наряд за другим, неизменно получая положительные отклики. Её же сердечко ёкнуло всего пару раз, и оба раза удачно: наряды отправились в «отложенное».
Дефилируя в очередном платье (вязанном, с высоким горлом, очень тёплом) Хеджон прошла чуть дальше, раздумывая, действительно ткань такая жёсткая или только казалась.
— Пожалуй, это неудачный вариант, — оборвала сомнения мама, — смотрится слишком грубо. Совершенно не по фигуре. Нам не подходит.
Хеджон кивала, соглашаясь, когда её блуждающий взгляд наткнулся на очередной шедевр портновского мастерства. Бледно-розовое, с развивающейся двухслойной юбкой, высокой талией и задрапированным лифом платье застенчиво поблёскивало на другом манекене, не видимом от входа.
— Оно! — Хеджон не заметила, что произнесла это вслух.
Мама оживилась, заметив явный интерес дочери. Причин отказать примерить розовое платье не было, и она кивнула обслуживающей девушке.
В розовом платье Хеджон вышла из примерочной сразу, как переоделась. Зажмурясь, чтобы не разочароваться раньше времени. Да и зеркало снаружи больше.
Мама с сомнением смотрела на красивую дочь, не понимая, почему та опять выбрала коктейльное платье. Но покивала головой, признавая, что Хеджон оно шло.
Девушка-консультант сдержанно улыбалась за компанию, рассматривая стопку отложенных вещей и гадая, сколько из них действительно заберут.
В этот раз Хеджон точно знала, что её смущало: нежно-розовый цвет. Совсем по-девчачьи. А Хеджон претендовала на взрослость, пусть и юную. Хеджон разгладила юбку, представляя встречу с Сухо. Конечно, он уже видел всяких красавиц, до которых ей далеко. Но поцеловал не их, а Хеджон. Значит, ему понравится платье. Вернее, Хеджон в этом платье понравится ещё больше. А то, что платье розовое, даже к лучшему. Просто, к лучшему.
Хеджон от избытка чувств крутанулась вокруг себя, ловя в отражении волны раскрывшейся солнцем юбки.
Мама умилилась. Да, определённо, это платье стоило купить. Она взглянула в сторону отложенного ранее, прикидывая, во сколько обойдутся обновки и сколько можно потратить на косметические средства. Мама уже примерно представляла, как уговорит Хеджон заглянуть в соответствующий магазинчик.
Довольная девушка-консультант вручила пакеты с покупками не менее довольным покупательницам и вежливо поклонилась на прощание. Мать и дочь, разделив пакеты поровну, попрощались с обслуживающей их девушкой и отправились в сторону кафе.
Потягивая молочный коктейль, Хеджон рассматривала посетителей. Особой причины для этого не было, мысли лениво перескакивали с темы на тему, с предмета на предмет. Что-то говорила мама, но понималось смутно. На всякий случай Хеджон со всем соглашалась.
Спешащие мимо девушки обронили флаер, перекувырнувшийся в воздухе и нырнувший под стол, прямо на сиденье рядом с Хеджон. Глаза уловили знакомые крупные буквы, сердце, предчувствуя, пропустило удар, рука сама потянулась к рекламке.
Так и оказалось, скосив глаза, Хеджон с радостным удивлением читала про фансайн EXO от спонсора. В её расписании ничего такого не упоминалось. Фансайн пройдёт прямо в этом торговом центре, завтра. Некая идея возникла сама собой в голове Хеджон, не ясная, не продуманная, но уже заманчивая и осуществимая.
Флаер незаметно переместился в карман, а Хеджон сосредоточилась на маминых словах.
В магазине косметики приятно пахло лимоном и ещё чем-то, неуловимо знакомым. Впрочем, Хеджон к запахам была равнодушна. Мама увлечённо перебирала загадочные баночки и тюбики, читала этикетки с обещаниями волшебного преображения при правильном применении, вникала в списки секретных ингредиентов. В её корзинке уже лежала пара ярких коробочек.
Хеджон мало интересовалась именно косметикой, предпочитая тратить время на увлечение группой EXO, да и попросту забывая про ежедневный уход за кожей. Всё, чем она пользовалась дома, выбирала мама. Впрочем, молодость — сама по себе украшение.
Поэтому Хеджон ходила вдоль стеллажей, рассматривая ассортимент и особо не задумываясь, почему брала в руки что-либо из предложенного. Если бы выбор всецело доверили ей, то дома поселились баночки не скучных классических форм, а в виде мишек, выглядывающих из корзинки, или фруктов. Или исключительно то, что рекламировали EXO.
Подошедшая мама обратила внимание Хеджон на упаковки освежающих масок с приличной скидкой, возвращающих сияющий цвет лица. Хеджон равнодушно прислушивалась к аргументам, не веря, что у неё всё так плохо. Короткий взгляд в зеркало над стендом убедил в обратном.
Тёмные круги под глазами больше подошли бы какой-нибудь страдалице, но не счастливой почти-возлюбленной известного айдола.
Конечно, вспомнилось Хеджон, все эти дни о ней заботились профессионалы, потому Сухо и решился на поцелуй. А теперь она рисковала отпугнуть айдола «естественной красотой». Повторить самостоятельно все те превращения в красавицу она не сможет. Но, может быть, помогут средства, настойчиво предлагаемые мамой.
Хеджон по-новому осмысливала мамины уговоры, заинтересовавшись.
В выборе средств Хеджон полностью положилась на мать, отмечая для себя особо привлекательные (по обещанному эффекту) и стараясь их запомнить хотя бы внешне. Слова мамы, что вернувшись домой, можно сразу и опробовать чудесные маски, заодно отдохнуть, пробудили сообразительность Хеджон. В её голове выстроился стройный план, как попасть на фансайн. Центральное место отводилось маскам, которые так понравились, что захотелось докупить, пока скидки не закончились.
Хеджон разрумянилась, представляя вполне вероятную скорую встречу с Сухо. Её искренняя радостная улыбка согрела сердце матери, предвкушающей тёплое семейное времяпровождение и налаженные отношения, и она с особой нежностью добавила маски в корзину.
Из магазина обе выходили весьма довольные сложившимся положением дел.
Неприятный сюрприз поджидал Хеджон дома.
Спеша развесить постиранные вещи так, что бы мама не рассмотрела, что именно постиралось, Хеджон и сама не уделила им внимания. Зато теперь, свободная от родительского присмотра, она почти плакала, оценивая масштабы катастрофы.
Рубашка не отстиралась.
Более того, появившиеся на ней разводы и пятна явно отсутствовали ранее. Рубашка была чистой. Но полинявшей.
Брюки сели.
Шерстяная ткань сжалась, став жёстче и мятее. Хеджон не могла определить на глаз, насколько брюки уменьшились, но вряд ли Сухо сможет их носить.
Джинсовая куртка не пострадала.
Немного подумав, Хеджон решила, что это знак свыше — она ведь хотела оставить себе трофеи. В рубашке можно ходить по комнате. Будто это Сухо ей одолжил, как своей девушке.
С брюками сложнее, были бы они кому действительно нужны. И вряд ли Хеджон в них влезет. Так что их придётся упаковать и спрятать там, где мама не найдёт.
Насколько прилично возвращать лишь джинсовую куртку?
Хеджон решила, что вполне.
Укладываясь на широкую родительскую кровать, Хеджон раздумывала, когда и как лучше сообщить о намерении пополнить запас масок. Мероприятие с EXO запланировано на вечер, Хеджон как раз успевала после уроков, если пропустить последний — физкультуру.
Сказаться простывшей дома и не пойти в школу совсем? Но как тогда объяснить внезапный покупательский порыв?
Пожаловаться на боль где-нибудь в школе и отпроситься с урока? Но и тут логичнее позвонить маме, чтобы забрала «больную» дочь.
От тяжести раздумий Хеджон хмурилась, морщила лоб. Даже прикусила губу.
Мама, полностью погружённая в игру «салон красоты на дому», нарядилась в атласное кимоно, включила расслабляющую музыку, задёрнула шторы. Напряжённое лицо Хеджон среди пышных атласных подушек вызвало очередное щемящее чувство в её груди. Её доченька так выросла. Уже покупает взрослые платья, заботится о здоровье, и, наверное, мальчиками интересуется. Её милая Хеджон, которая столько успела пережить…
Мама протянула дочери упаковку с маской, улеглась рядом, готовая подсказывать, направлять, делиться опытом и секретами.
Хеджон со вздохом разорвала упаковку, надеясь на чудодейственность маски и внезапное озарение. Продумать план и избавиться от кругов под глазами следовало до завтра.
Расслабляясь под тихую музыку в полумраке на удобной кровати, ощущая освежающую прохладу на лице, Хеджон пробормотала:
— Мама, маска такая приятная. Я завтра свожу девочек туда? Показать… — речь прервалась зевком, — тогда не надо за мной заезжать, ладно?
Растроганная таким косвенным одобрением со стороны Хеджон, мама кивнула. Потом сообразила, что у Хеджон закрыты глаза, и с особой нежностью произнесла:
— Ну конечно, милая. Погуляйте с девочками.
А удовлетворённая ответом Хеджон, проваливаясь в сон, подумала, что розовому платью придётся повременить, на переодевания точно времени не хватит. Но это всё мелочи, мелочи, мелочи…
Главное, завтра она увидит Сухо…