Безумная ночь

Руки почти не дрожали. Сяо Мэйхуа последний раз провела кистью по губам и осмотрела себя придирчивым взглядом — ни одного изъяна. Сегодня госпожа Дун в первый раз за две недели разрешила ей выйти встречать гостей, и Сяо Мэйхуа не собиралась упускать этот шанс. Конечно, ее пока не выпустят в главный зал, особенно сейчас, когда там шло шумное празднование дня рождения сына городского главы. Но и в малых покоях можно привлечь внимание достойного господина. В “Зеленых беседках” ей все было внове — и количество девушек, и богатство убранств. Она провела рукой по шелковой накидке, наслаждаясь мягкостью ткани — раньше ей не приходилось носить таких одежд. Госпожа Дун предупреждала, что ей придется отработать их стоимость, но Сяо Мэйхуа это не пугало. За три года работы в “Распустившейся хризантеме” она привыкла к любым испытаниям. Она поправила шпильку в волосах, проверяя, крепко ли та держится, и пообещала сама себе, что уже через год сможет позволить себе заколку не меньше, чем с шестью подвесками. Пора. Сяо Мэйхуа грациозно поднялась с пола, обвела взглядом комнату: она была крошечной, совсем не для приема знатных господ, единственное украшение — гуцинь на резной подставке. Хотя нет, неверно. Главное украшение этой комнаты — она сама. Все остальное не стоит внимания. В малых покоях, кроме нее, находились еще две девушки, одна из которых, на взгляд, Сяо Мэйхуа, уже почти вышла из достойного возраста, а вторая не слишком ловко управлялась с кистями — лицо выглядело застывшей аляповатой маской. Она вежливо поклонилась каждой из них, но те не удостоили ее даже взгляда. Сяо Мэйхуа сдержала улыбку — приятно, что они видят в ней достойную соперницу. Из главного зала доносились смех, шум и музыка. Кто-то весьма искусно играл на пипе, Сяо Мэйхуа невольно заслушалась, запоминая мелодию. — Еще раз простите, господин, эта недостойная не ожидала вашего визита, — за музыкой тихий голос госпожи Дун был почти не слышен, но Сяо Мэйхуа показалось, что он звучит немного испуганно. — Сегодня у вас слишком шумно, — а вот недовольный мужской голос звучал властно, уверенно и громко. Обе девушки рядом с Сяо Мэйхуа встрепенулись и начали суетливо поправлять прически. Она же вместо этого немного сдвинулась так, чтобы оказаться прямо напротив двери. — Тысяча извинений, господин, эта недостойная… — Неважно, — Сяо Мэйхуа восхитилась, как одним словом неизвестный ей гость заставил умолкнуть госпожу Дун. — Мне нужна девушка. — Конечно, достопочтенный, прошу, проходите. — Дверь резко распахнулась, и на порог ступил высокий мужчина. Сяо Мэйхуа прикипела взглядом к его лицу — оно было завораживающе красивым, с тонкими правильными чертами, высокими скулами, темными глазами. Однако она почувствовала некоторое разочарование — по голосу ей казалось, что он будет намного старше, но его лицо было слишком юным. Скорее всего, это был сын какого-нибудь высокопоставленного чиновника, возможно, военного, потому что на поясе висел меч в богато разукрашенных ножнах. Вряд ли он сможет стать ее покровителем, выделяемого содержания на это ему не хватит. Зато — она еще раз оглядела его лицо и фигуру — эта ночь сможет стать приятным воспоминанием. Не так уж и плохо для первого дня. — Вы можете провести этот вечер с прекраснейшими девушками… — Прекраснейшими? — гость вновь перебил госпожу Дун и оглядел собравшихся в комнате, презрительно скривив губы. — Вы думаете, я слепой? — но тут его взгляд остановился на Сяо Мэйхуа, и он задумчиво склонил голову. — Эту. — Конечно, господин, — госпожа Дун поклонилась. — Она проводит вас к себе в комнату. В главном зале чей-то мужской голос, громко и отчаянно фальшивя, затянул непристойную песню. Гость нахмурился и коснулся длинными пальцами правого виска, будто испытывая головную боль. — Слишком шумно, — повторил он, вытащил из рукава мешочек с деньгами и отдал госпоже Дун. — Я возьму ее с собой. Утром ее сопроводят обратно. Сяо Мэйхуа поразилась этой наглой просьбе и вопросительно взглянула на госпожу Дун — даже в “Распустившейся хризантеме” за безопасностью девушек следили достаточно, чтобы не выпускать их без охраны. — Как пожелаете, господин, — после секундной заминки ответила госпожа Дун. Сяо Мэйхуа растерялась. Она была совершенно не готова к поездке. Надо ли ей взять с собой гуцинь? Или сменные одежды? Дадут ли ей время собраться? Куда они поедут? — Я буду ждать на улице, — господин поморщился от вновь раздавшегося из-за стены хохота и вышел. — Что за беда на мою голову! — шепотом воскликнула госпожа Дун и приложила руку тыльной стороной ко лбу в манерном жесте отчаяния. — Это будет твоя последняя ночь в моем заведении, если господин Цзян останется недоволен! — она жестко схватила Сяо Мэйхуа за руку и потащила к выходу, не дав задать ни единого вопроса. — Это очень важный гость, один из самых важных, если он хоть словом выразит свое неодобрение, ты отправишься на улицу! Сяо Мэйхуа в полном замешательстве почти бежала за госпожой Дун. Да что такого в этом господине... Цзян? Надо запомнить, хотя она все равно не посмеет обратиться к нему, пока он сам не представится. — Только попробуй нас опозорить перед бессмертным заклинателем, — напутствовала ее госпожа Дун и вытолкнула на улицу. Бессмертный заклинатель? Сяо Мэйхуа повела плечами — холодный ветер легко пробрался под тонкие одежды, вызывая дрожь. Точно, дрожь именно от ветра. Господин стоял у дороги и пил вино прямо из кувшина, запрокинув голову. Сяо Мэйхуа засмотрелась на его тонкий темный силуэт, четко выделяющийся в светлых сумерках. — Готова? — она моргнула и перевела взгляд на его лицо. — Да, господин, — она поклонилась и подошла ближе. Где же его лошадь или повозка? — Тогда полетели, — он отшвырнул кувшин, и Сяо Мэйхуа вздрогнула, когда тот рассыпался черепками, упав на дорогу. Господин Цзян потянул из-за пояса меч, и она в страхе отступила на шаг. Но вместо того, чтобы взять его в руку, господин бросил меч на землю, и тот завис в нескольких сантиметрах над ней. Сяо Мэйхуа завороженно смотрела на парящее лезвие, только сейчас начиная в полной мере осознавать слова госпожи Дун. Так этот господин, который выглядит как балованный юнец, и правда бессмертный заклинатель? — Боишься? — в его голосе ей послышалась насмешка, и это неожиданно задело. Конечно, она боится! Но она не собиралась этого показывать. — Чего же мне бояться рядом с вами, господин? — она позволила себе улыбнуться, не поднимая глаз, и сделала крохотный шаг вперед. Господин Цзян хмыкнул, но ничего не сказал. Сяо Мэйхуа показалось, что ее ответ ему понравился. — Ну, тогда иди сюда, — он подхватил ее на руки и ступил на меч. Как бы Сяо Мэйхуа не храбрилась, но стоило только увидеть стремительно удаляющуюся землю, как она взвизгнула и крепче прижалась к сильному телу рядом, обхватывая господина Цзян руками за шею и пряча лицо у него на груди. Тот засмеялся, и только теперь она поняла, что он совершенно пьян. Сяо Мэйхуа охватил ужас — она наедине с неуправляемым пьяным заклинателем, в воздухе, и ее жизнь полностью зависит от него. Сможет ли он ее удержать, сможет ли он удержать себя? Ведь неизвестно, как он управляет мечом, вдруг тот перестанет его слушаться? Если они упадут с такой высоты… Она с трудом заставила себя открыть глаза и посмотреть вниз. И больше не смогла оторвать взгляд от открывшейся картины — они пролетали над водной гладью, которая серебрилась под лунным светом, темные силуэты деревьев прорезали ее то тут, то там, крошечные черные пятна, скорее всего, были домами. Интересно, а отсюда еще видны “Зеленые беседки”? Она вытянула шею, стараясь рассмотреть что-то в слепящих огнях города позади. — Тебе нравится, — в голосе господина Цзян звучало удивление. — Да, господин, — и в этот раз она не соврала. Ужас никуда не делся, но ощущение полета захватило ее полностью. Резкий ветер, который наверняка полностью растрепал ее сложную прическу, крепкие руки, сжимающие ее, и даже сладкий аромат вина — все это сплелось в единую восхитительную картину, которую она теперь не забудет никогда в жизни. — Как тебя зовут? — Сяо Мэйхуа, господин. — Я Цзян Ваньинь. И я раньше не видел тебя в этом борделе, я бы запомнил. — Сегодня мой первый вечер, господин Цзян, — она знала, что не стоило бы в этом признаваться, он может решить, что она неопытна, а рассказывать про “Распустившуюся хризантему” не хотелось, это было совсем скромное заведение, которое не пользовалось популярностью. — Совсем первый? — он даже немного отодвинул ее от себя, чтобы заглянуть в лицо. — В “Зеленых беседках” первый, — уклончиво ответила Сяо Мэйхуа, коря себя за внезапную откровенность. Это все из-за полета. Он ничего не ответил, и Сяо Мэйхуа немного расслабилась — главное, что он не выказал недовольства ее признанием. Она не знала, сколько они летели, необычные ощущения полностью сбили чувство времени, но она наслаждалась каждой секундой. Когда они начали снижаться, Сяо Мэйхуа снова крепче прижалась к господину Цзян и прикрыла глаза, спасаясь от головокружения. Конечно, страх еще не прошел, но, если честно, это скорее был просто повод — ей нравилось находиться к нему так близко и вдыхать смешанный аромат вина и чистой озерной свежести, который шел от него. Он спрыгнул с меча, но не торопился отпускать ее. Неужели он так и понесет ее на руках в свои покои? Сяо Мйэхуа охватил восторг и легкое томление, она подняла голову и призывно приоткрыла губы, из-под ресниц наблюдая, как в его глазах медленно разгорается желание. Момент нарушил громкий лай собаки неподалеку. Господин Цзян вздрогнул и отстранился от нее, а Сяо Мэйхуа чуть не застонала от досады — она уже чувствовала его горячее дыхание на своих губах. Он же отчего-то насторожился, поставил ее на землю и прислушался. — Глава Цзян! — Сяо Мэйхуа вздрогнула — чужой голос раздался очень неожиданно. — Ты рано вернулся. — Цзинь Лин приехал? — спросил господин Цзян у возникшего как будто ниоткуда человека. — Вечером, почти сразу, как ты ушел, — тот коротко поклонился, приветствуя его, и с любопытством покосился на Сяо Мэйхуа. — Он же должен был появиться только завтра, вот неугомонный мальчишка, — Сяо Мэйхуа хорошо умела читать эмоции людей, этому быстро учишься хотя бы ради собственной безопасности. И сейчас она отчетливо слышала в недовольных словах тщательно скрываемую нежность. — Я сказал ему, что ты не вернешься раньше утра, он был расстроен. Сейчас он у себя в комнате. — Вот пусть там и сидит, — господин нахмурился и задумчиво посмотрел на Сяо Мэйхуа. Кажется, он не мог решить, что ему делать. Этот гость был для него важен, и она стала мешать. Сяо Мэйхуа почувствовала невольную обиду на неизвестного мальчишку — за то, что отвлекал господина Цзян от нее. Вновь раздался собачий лай, на этот раз намного ближе. — Фея меня уже учуяла, — господин Цзян усмехнулся. — Хорошая девочка. Сяо Мэйхуа подавила вздох, на секунду ей отчаянно захотелось, чтобы эти слова были обращены к ней. Да что с ней происходит? Она видит этого господина первый раз и, кажется, начинает ревновать его к собаке. Что за блажь! Но пересилить себя она не смогла и прижалась к господину Цзян, напоминая о себе. — Ты боишься собак? — Немного, господин, — соврала она, не задумываясь. — За Феей точно прибежит Цзинь Лин, — задумчиво сказал господин Цзян и неожиданно вновь подхватил ее на руки. — Я зайду к нему утром. Цзян Ливэй, ты меня не видел. — Как скажешь, глава Цзян, — Цзян Ливэй понятливо кивнул и скрылся в тенях так же стремительно, как и появился. А господин Цзян вновь ступил на меч и поднялся в воздух. В этот раз полет был короткий — они взмыли вверх и опустились на широкую ветку высокого дерева. — Надо было остаться в “Беседках”, — признал господин Цзян, ставя ее на ветку. — Но я не думал, что Цзинь Лин приедет так рано. Сяо Мэйхуа очень хотелось спросить, кто это, но она подавила неуместное любопытство. — Это мой племянник, совершенно несносный юнец, — сам пояснил господин Цзян. — Делает что вздумается. За этим недовольным ворчанием явно скрывалась сильная привязанность, и Сяо Мэйхуа невольно улыбнулась — господин Цзян нравился ей все больше. А вот дерево ей совсем не нравилось. Она так и стояла, прижавшись к стволу, шевелиться было боязно. Хоть высота здесь оказалась гораздо меньше, чем во время чудесного полета, но тогда ее крепко держал господин Цзян, а сейчас он находился далеко и чем-то шуршал в гуще веток. — Ага, вот оно, — воскликнул он неожиданно и победно потряс кувшином вина. — Я точно помнил, что не забрал его в прошлый раз. — Вы уже приводили девушек на дерево, господин? — вопрос сам сорвался с ее губ. — Конечно, нет, — господин Цзян удивленно покосился на нее. — Зачем мне таскать девушек на дерево? Сяо Мэйхуа выразительно огляделась и приподняла бровь. Действительно. — Это непредвиденная ситуация, — невнятно пояснил он, вытаскивая пробку зубами. Нет, Сяо Мэйхуа никак не могла понять его. Про заклинателей ходило столько легенд и слухов, о том, что они подобны богам, бессмертны, благочестивы, прекрасны, без единого изъяна. И вот сейчас один из них был прямо перед ней — развалился на дереве как большой кот, пьет вино прямо из кувшина, и его манеры никак нельзя назвать безупречными, да и плотские радости ему явно не чужды. А ведь судя по обращению того человека, Цзян Ливэя, кажется, это даже не простой заклинатель, а главный. Но в одном слухи точно не врали: даже сейчас, освещенный только лунным светом, с растрепавшимися волосами и покрасневшими от вина губами — господин Цзян был прекрасен. — Держи, — он протянул ей еще один кувшин. Да откуда он их берет? Она безотчетно взяла вино. И что ей с ним делать? Она никогда не пила из горлышка. — Пей, — настойчиво сказал господин Цзян и сделал глоток, будто подавая пример. И Сяо Мэйхуа выпила, в нарушение всех приличий и всего, чему ее учили, даже рукавом не прикрылась. Вино было не таким сладким, как его запах, с легкой горчинкой и очень крепким — она закашлялась, когда обжигающая жидкость попала ей в горло. Пока она приходила в себя, господин Цзян молчал. Он так и остался лежать на ветке, свесив руку с кувшином вниз, ей начало казаться, что он уснул, во всяком случае глаза у него были закрыты. Сяо Мэйхуа не могла понять, что ей делать, все происходящее далеко выходило за ее привычные рамки. Напомнить о себе? Не мешать господину? Она сделала еще один небольшой глоток вина, прислушиваясь к шуму ветра, играющего с листьями. Странно, но страх ушел, наверное, в этом виновато вино. — Разве ты не должна развлекать меня? — оказывается господин Цзян вовсе не спал. — Да, господин, — она присела на ветку, стараясь сделать это как можно грациознее даже в таких условиях. — Конечно, господин. И вновь растерянно замолкла. А как развлечь его здесь? У нее нет с собой музыкальных инструментов, да она и не представляла, как могла бы сыграть на чем-то сейчас, разве что на флейте, но с ней как раз она обращалась не очень умело. Про танцы тоже можно было забыть, она и пошевелиться не смела лишний раз. Спеть? Рассказать стихотворение? Она пыталась подобрать хоть одно, подходящее случаю, но в голову как назло ничего не шло. — И за что я заплатил столько денег? — господин Цзян опять насмешничал, в его голосе не было упрека, только поддразнивание, но Сяо Мэйхуа все равно вспылила: — Есть не очень-то большой выбор развлечений на деревьях! — и тут же испугалась своего нахальства. — Простите… А господин Цзян снова рассмеялся. Сяо Мэйхуа заслушалась — у него был очень красивый смех. — Твоя правда, — признал он, отсмеявшись, и сел ровно. — Тогда что же? Если я поставил тебя в такое неудобное положение, то мне тебя и развлекать? — Что вы, господин, — запротестовала Сяо Мэйхуа, но он не дал ей договорить. — В танцах и песнях я не силен, но что-нибудь придумаю, например, — он задумался, а потом продолжил: Ветер лотосы долу гнет. Всюду лотосы без числа. Это — осени близкой знак. Вновь пора улова пришла. Как стремительно время летит!.. Затихают вдали голоса. Но вот девушки на реке Песнь заводят под всплески весла. * Сяо Мэйхуа замерла от неожиданности. Она и предположить не могла, что столь знатный господин знает стихи весенних девушек. Но теперь она точно поняла — с ним никакие правила не работают. А раз так… Что ж, она тоже знает такие стихи: Сплелся с водорослями на пруду, С ними плавает вместе орех. Ива тонкая ветви свои Уронила в прозрачный поток… И когда я в истоке ручья удостоюсь желанных утех? Собираю ореха цветы, Направляя по кругу челнок. ** Это было за гранью всех приличий, но, как Сяо Мэйхуа и подозревала, господин Цзян принял стихотворение с восторгом. — Прекрасно! — он хлопнул ладонью по ветке, и внимание Сяо Мэйхуа привлекла вспыхнувшая искра на его пальце. — Заметила? Это Цзыдянь. Он протянул к ней руку, и она вновь увидела искру, но теперь разглядела, что та пробежала по кольцу. — Очень красивое украшение, господин Цзян, — честно похвалила она, с удовольствием рассматривая изящное кольцо. — Это не украшение, — он хмыкнул. — Это оружие. И тут же глаза Сяо Мэйхуа ослепило яркой фиолетовой вспышкой, а в руках господина Цзян засверкал, рассыпая искры, длинный кнут, и в воздухе запахло грозой. Сяо Мэйхуа восхищенно выдохнула — только заклинатель способен укротить молнию. Она завороженно протянула руку, она тоже хотела хотя бы прикоснуться к ней. — Можно, господин? — в последнюю секунду опомнилась Сяо Мэйхуа. Господин Цзян кивнул — всполохи молнии отбрасывали на его лицо тени, делая черты лица еще острее, а глаза темнее. Нет, он вовсе не так юн, как кажется, поняла Сяо Мэйхуа в этот момент. Она дотронулась до искрящего кнута и пальцы закололо тысячей игл. Сяо Мэйхуа провела по нему ладонью и скользнула на руку господина Цзян, которой тот держал его. Ощущения не отличались — он сам был молнией. — Смотри, — он поднялся на ноги, слегка покачнувшись, а Сяо Мэйхуа досадливо прикусила губу. Сейчас она больше всего хотела, чтобы господин Цзян приблизился к ней, а не отдалялся. — Если… Ах ты ж, — он сдавленно выругался, и на середине замаха начал падать. Для Сяо Мэйхуа время будто остановилась. Она тысячу лет смотрела, как медленно господин Цзян заваливается на бок, как она сама тянет к нему руку, как он падает в бликах холодного фиолетового света. А потом время скакнуло вперед, как норовистая лошадь, и Сяо Мэйхуа услышала далекий всплеск внизу. — Господин Цзян! — крикнула она, подползая ближе к краю ветки. — Господин Цзян! Ответом ей была тишина. Сяо Мэйхуа застыла, вглядываясь в темную воду внизу. Этого просто не может быть! Это происходит не с ней. Конечно, это сон. Все это просто сон, вся эта ночь, такого же не может происходить наяву! — Господин Цзян, — прошептала она. Что ей делать? Она даже спуститься отсюда не сможет, а вдруг ему нужна помощь? А если подумают, что это она его столкнула? Никто не будет слушать ее слов! Странно, но мысль об этом почти не пугала, сейчас ее гораздо больше волновало, что с господином Цзян. Снизу послышался еще один всплеск, и Сяо Мэйхуа наклонилась еще ниже, пытаясь в сером предрассветном тумане рассмотреть хоть что-то. И только услышав раздраженную ругань, облегченно осела на ветке. Жив. Она смотрела, как господин Цзян быстрыми гребками плывет к берегу, и чувствовала, как вместе с облегчением в ней поднимается раздражение. Бессмертный заклинатель! Тоже мне! Пить не умеет совершенно. Она решительно сбросила вниз свой кувшин с вином и кувшин господина Цзян. Хватит на сегодня вина. — Господин Цзян! — позвала она, и он запрокинул голову вверх. На секунду ей показалось, что про нее успели забыть. — Не бойся, — крикнул он ей. — Я сейчас поднимусь. — Надеюсь, — пробормотала она. — Эй, — она вновь посмотрела вниз. Господин Цзян огляделся вокруг. — Ты не видишь там мой меч? Скинь мне его. Меч она видела. Он был воткнут в ветку. Сяо Мэйхуа попробовала его вытащить, но он засел слишком глубоко, ее сил не хватало. — Я не могу, господин Цзян, — крикнула она. — Хм. Тогда прыгай, я тебя поймаю. — При всем уважении… — Сяо Мэйхуа от возмущения с трудом подбирала вежливые слова, — господин Цзян… эта недостойная… Да я никогда в жизни не прыгну с такой высоты! — выпалила она. Господин Цзян опять выругался и развернул свой кнут-молнию. Он закинул его на ближайшую ветку, а потом нечеловеческими огромными прыжками взбежал по стволу. — А где вино? — спокойно спросил он у ошарашенной Сяо Мэйхуа, приземляясь рядом с ней. — Упало, — мстительно ответила она. — Вслед за вами. — Жаль, — вздохнул господин Цзян и выдернул меч из ветки. Небо на востоке окрасилось в алый, и чем светлее становилось, тем быстрее с господина Цзян сползало его ночное веселье. Он начал хмуриться и прислушиваться к просыпающейся резиденции под ними. — Давай спускаться, — наконец сказал он и подхватил Сяо Мэйхуа на руки. Ее тонкая накидка тут же промокла насквозь, и она поежилась. Даже полет ощущался не так волшебно, как ночью. Господин Цзян поставил ее на землю и откинул мокрые волосы с лица. Она невольно засмотрелась на стекающие по его шее капли воды, но он не дал ей долго полюбоваться. — Я тебя намочил, — он провел пальцами по влажным пятнам на ее одежде. — Шелк испортится. — Ничего страшного, господин, — конечно, он был прав, но не станет же она высказывать ему какие-то претензии. — Пошли, — он развернулся и быстро, так, что она еле поспевала за ним, пошел к большому дому, украшенному искусной резьбой. — Глава Цзян, — встретившийся им по пути мужчина почтительно поклонился ему. — Ван Миншен, — господин Цзян кивнул ему в ответ. — У меня поручение для тебя. Надо отвезти Сяо Мэйхуа обратно в “Зеленые беседки”. Надо же, а она думала, что он и не запомнил ее имени. Она не знала, радоваться или печалиться от того, что эта ночь подошла к концу. Сяо Мэйхуа очень устала, столько волнений она не испытывала за всю свою жизнь. Но и столько невероятного и волшебного тоже. — Хорошо, глава Цзян. Пойду подготовлю лошадей. — Ты умеешь ездить верхом? — спросил у нее господин Цзян, и она покачала головой. — Я понял, — Ван Миншен кивнул. — Одну лошадь. Господин Цзян достал из рукава два мешочка. — Это передашь госпоже Дун в счет оплаты испорченной одежды, а это тебе, — он вложил деньги в ее руки, и она не посмела возразить, хотя даже по весу могла сказать, что господин Цзян чрезмерно щедр, особенно учитывая, что она толком ничего и не сделала. — Дядя уже вернулся? — от звонкого мальчишеского голоса, раздавшегося из-за дверей, господин Цзян вздрогнул и быстро кивнул Ван Миншену. Тот сразу аккуратно взял Сяо Мэйхуа под руку и быстро повел ее прочь. — Дядя, почему ты мокрый? — Только перед всякими сопляками я еще не отчитывался. — Дядя! Сяо Мэйхуа прислушивалась к голосам позади, с трудом сдерживая улыбку и легкое сожаление — ей почему-то хотелось посмотреть на племянника господина Цзян. Ван Миншен был неразговорчив, он быстро оседлал лошадь и посадил Сяо Мэйхуа перед собой. Она крепко держалась за него, стараясь не уснуть по пути, и скучала по сладкому запаху вина. Это была безумная ночь.

***

Сяо Мэйхуа задумчиво разглядывала себя в зеркало — ей не нравилось, как краска легла на брови, но она стирала и вновь наносила ее уже третий раз, а идеального рисунка так и не получалось. Руки дрожали. Зеркало было куда лучше, чем в ее предыдущей комнате, ни единой трещины или скола, но свое отражение в нем нравилось ей куда меньше. А ведь две недели назад, когда госпожа Дун, впечатленная привезенной после ночи с господином Цзян суммой, похвалила ее и выделила одну из больших комнат, Сяо Мэйхуа была очень горда и довольна. Она встречала гостей в главном зале и успела привлечь внимание нескольких высокопоставленных и щедрых господ. Раньше она и не мечтала, что сможет занять столь выгодное положение так быстро. И тем больше было обидно, что именно в этот момент Сяо Мэйхуа начала чувствовать недомогание. Сначала слабое — у нее просто иногда кружилась голова, гости не успевали ничего заметить. Но оно усиливалось, и вот вчера, она, спускаясь по лестнице, потеряла сознание. Осмотревший ее лекарь сказал, что у нее упадок сил и дал какой-то отвар, наказав пить два раза в день. Сяо Мэйхуа отвернулась от зеркала и потянулась к чашке, отвар она пила исправно, хотя веры в его помощь особой не было, судя по обеспокоенным взглядам лекаря. Госпожа Дун освободила ее на сегодня от приема гостей — еще не хватало пугать их своим изможденным видом. Да и мало ли какой у нее на самом деле недуг, она слышала, что бывают и такие, от которых можно сгореть за неделю и другим передать. Она выпила горькое варево до последней капли и устало потерла лоб — голова по-прежнему кружилась. Обычно Сяо Мэйхуа лечила любое недомогание по-своему. Ей надо было сесть в тихом месте и отрешиться от мира, очистить мысли. После этого очищалось и тело. Она научилась этому еще в детстве и только пару лет назад узнала, что это известная заклинательская практика медитации. В “Распустившейся хризантеме” над ней из-за этого смеялись, но ей было не привыкать к насмешкам, главное, что помогало. Но сейчас проверенный метод не срабатывал, и это пугало Сяо Мэйхуа. Она не хотела умирать, особенно сейчас, после безумно чудесной ночи, после знакомства с господином Цзян, после того, как смогла немного улучшить свое положение в “Зеленых беседках”. У нее все только начиналось, впереди была целая жизнь, как можно лишиться ее так скоро? Сяо Мэйхуа спрятала лицо в ладонях и сделала глубокий вдох, успокаиваясь. Нельзя поддаваться панике, возможно, отвар поможет. От горестных раздумий ее оторвал стук в дверь. Не дожидаясь ее разрешения, в комнату зашла госпожа Дун. — Ты готова к приему гостей? — Вы же сказали, что на сегодня я свободна, — Сяо Мэйхуа была не против поработать, но разве это возможно в ее состоянии? — Я не могу отказать господину Цзян, а он настаивает, что хочет встретиться только с тобой, — госпожа Дун недовольно поджала губы — она очень беспокоилась о репутации своего дома, ей явно не хотелось, чтобы хоть кто-то из гостей увидел немощную девушку. — Господин Цзян? — Сяо Мэйхуа не смогла сдержать радостной улыбки. — Я справлюсь! Он ничего не заметит! — Я очень на это надеюсь, — госпожа Дун внимательно осмотрела ее, слегка задержавшись на неровной линии бровей, но ничего не сказала, только вздохнула и вышла в коридор. Сяо Мэйхуа бросила быстрый взгляд в зеркало и досадливо поморщилась — не так бледно она хотела выглядеть при следующей встрече с господином Цзян. Под глазами видны легкие синяки, которые бессмысленно запудривать, только отчетливее можно сделать, лицо осунувшееся, зато скулы выделяются ярче. Брови еще эти… Что ж, изменить она уже ничего не в силах. Она поднялась, прошла по комнате, поправила подставку гуциня — сегодня она наконец-то сможет достойно развлечь господина Цзян — рассеянно погладила по голове фигурку Писю. Может, именно она и принесла ей удачу? Сяо Мэйхуа не сомневалась, что господин Цзян и в этот раз достойно наградит ее, но совсем не потому так радостно билось сердце. Она все еще помнила ту безумную ночь и ощущение чуда, которое принес с собой господин Цзян. И именно чуда ей сейчас и не хватало, чтобы избавиться от всех тяжелых мыслей. Господин Цзян вошел в комнату без стука. Сяо Мэйхуа застыла на несколько секунд, заново привыкая к его хищной красоте, в этот раз не скрытой в сумерках и неверном лунном свете. Как он мог показаться ей юнцом? Сейчас она четко видела, что ему уже немало лет — во взгляде, в резких отточенных движениях, в манере держаться. — Господин Цзян, — она поклонилась. — Эта недостойная счастлива вновь вас увидеть. Возможно, в первый раз во время приема гостей она ни капли не приукрасила свои чувства. — Сяо Мэйхуа, — он кивнул как старой знакомой, что ей чрезвычайно польстило. Она провела его за стол, предусмотрительно подложила расшитую подушку, на которую он мог бы облокотиться по желанию, и присела рядом. — Вина? — она уже потянулась за кувшином, но он покачал головой. — Вина было достаточно в прошлый раз, — уголок его рта дернулся, обозначая улыбку. Сегодня он был куда собраннее и серьезнее. — Сейчас лучше чаю. — Как вам будет угодно, господин Цзян, — она вновь наклонила голову, скрывая легкое разочарование — ей нравилось, когда от него пахло вином. Сяо Мэйхуа пододвинула маленькую жаровню поближе и принялась заваривать чай. Она знала, что это целое искусство, поэтому старалась, чтобы все ее движения были плавными и размеренными. Господин Цзян наблюдал за ней, она чувствовала его взгляд, а когда обернулась с чайником в руках, он выглядел более расслабленным, чем раньше. — Прошу, господин Цзян, — она аккуратно наполнила его чашку, и комнату заполнил цветочный аромат. — Сыграть вам, пока вы наслаждаетесь чаем? Он неопределенно повел плечом, кажется, ему было все равно, но поскольку явного отказа не прозвучало, Сяо Мэйхуа подошла к гуциню. Она очень хорошо играла на нем. В общем-то только благодаря таланту, ее и заметили в “Распустившейся хризантеме” и пригласили в “Зеленые беседки”. Она очень любила свой инструмент и, как обычно, легко провела по нему пальцами, будто приветствуя, перед тем, как прикоснуться к струнам. Сяо Мэйхуа помнила, как глупо выставила себя в их прошлую встречу, после она долго перебирала в уме достойные мелодии, которые могла бы сыграть господину Цзян, поэтому сейчас была полностью готова. Она начала играть “Путешествие по весне”. Мелодия лилась свободно и уверенно, Сяо Мэйхуа отдавалась игре полностью. И только, когда прозвучала последняя нота, посмотрела на господина Цзян. Тот сидел с прикрытыми глазами и слегка улыбался. Она посчитала эту улыбку лучшей похвалой. — Я не очень люблю гуцинь, — сказал господин Цзян, открывая глаза. — Но ты играла прекрасно. Благодарю. — Моя игра не заслуживает столь высокой оценки, — Сяо Мэйхуа потупилась, прекрасно осознавая — еще как заслуживает! — Иди сюда, — позвал ее господин Цзян. От одного звука его голоса Сяо Мэйхуа охватило томление. О, она с радостью подойдет к нему. Как только сможет подняться — ноги ее не слушались. — Сяо Мэйхуа? Она попыталась что-то ответить, но слова не шли, голова кружилась все сильнее, а перед глазами плавали черные пятна. Как невовремя! Как некстати! Она бы заплакала от обиды, если бы ей повиновался хоть один мускул в теле. Она чувствовала, как ее сознание начинает уплывать куда-то за грань, но ей не дали утонуть. Что-то дернуло ее, удерживая, и потащило наверх, к свету. Сяо Мэйхуа открыла глаза и впервые за последнюю неделю не почувствовала рези из-за слишком яркого света. Спустя несколько секунд она достаточно пришла в себя, чтобы осознать, что лежит на полу, а господин Цзян осторожно придерживает ее голову, стоя рядом на коленях. А еще его правая рука прикасалась к самому низу ее живота. — Господин Цзян? — она была немного смущена, что он трогает ее, когда она без сознания. — Как давно у тебя проблемы со здоровьем? — резко спросил он, внимательно оглядывая комнату. — У меня все в порядке, — слабо запротестовала она, пытаясь сесть и с неохотой отстраняясь от господина Цзян. — Это просто небольшое недомогание, оно уже прошло, простите... — У тебя почти не осталось духовной энергии, будто кто-то ест тебя изнутри. Это не в порядке, — оборвал ее господин Цзян. Все умиротворение слетело с него, он вновь был собран и напряжен. — Сколько это продолжается? — Около недели, — растерянно ответила Сяо Мэйхуа. — Что значит, кто-то ест изнутри? — она обхватила себя руками, невольно пытаясь спрятаться от чего-то страшного и неведомого. — Кто жил в этой комнате до тебя? Умирали здесь девушки или гости в последнее время? — Я не знаю, — это походило на допрос. Таким господина Цзян она еще не видела, от него как будто волнами исходила непонятная сила. И это могло бы пугать, но куда больше завораживало. — Я же здесь совсем недавно. — Да, ты говорила, я помню, — он рассеянно прокрутил на пальце кольцо, из которого в прошлый раз вызывал молнию. — Мне надо поговорить с госпожой Дун. Он поднялся на ноги и направился было к двери, но на середине комнаты резко остановился и подошел к фигурке Писю. — Ты привезла ее с собой или она уже была здесь? — Уже была, — Сяо Мэйхуа тоже посмотрела на фигурку. Она не понимала, что в ней особенного — такие продавались на любом рынке. Считалось, что они приносят богатство и удачу, поэтому многие ставили их в своих домах. — Сейчас проверим, — мрачно сказал господин Цзян, и в его руках вновь заплясала молния. Но не успел он размахнуться, как фигурка Писю внезапно наклонила голову и зарычала. Сяо Мэйхуа ахнула и отшатнулась к стене. Каменная фигура оживала на глазах — глаза загорелись зеленым пламенем, клыки удлинились. — То-то ты мне сразу не понравился, — в голосе господина Цзян слышалось удовлетворение. Он хлестко ударил по Писю кнутом, разбивая на мелкие куски. — Что это было? — Сяо Мэйхуа не могла совладать с собой, ее голос дрожал. — Пока не знаю, — господин Цзян не спешил убирать кнут, продолжая быть настороже. — Я сразу почувствовал его, но думал, что это обычный слабый дух, настоящий Писю. Но эта тварь совсем другая, хоть и хорошо притворялась. Он собирался сказать что-то еще, но тут в главном зале раздался громкий крик. Господин Цзян одним прыжком оказался у двери и выбежал в коридор. Сяо Мэйхуа растерянно посмотрела ему вслед, потом на разбросанные осколки на полу. Ей показалось, что она заметила зеленый отблеск. Нет, ей слишком страшно быть тут одной! Она не выдержит! Сяо Мэйхуа поспешила за господином Цзян, хотя и слышала из главного зала звуки боя, громкие крики и грохот ломающейся мебели. Все равно. Если где-то там господин Цзян, то ей будет не так страшно, как здесь. Она выбежала на лестницу и замерла, с ужасом разглядывая открывшуюся картину. Прямо на нижней ступени лежала Бай Мао с разорванным горлом, чуть подальше сидел один из гостей, зажимая страшную рану на животе. Сяо Мэйхуа прикрылась рукавом, чтобы не чувствовать запах свежей крови — ей и так уже было дурно от всего происходящего. Она сделала несколько шагов и привалилась к перилам — ноги совсем ослабели. — В сторону! — голос господина Цзян как будто придал ей немного сил, и она смогла взглянуть в главный зал. Господин Цзян отбивался от нескольких нападающих на него людей, и часть из них была Сяо Мэйхуа знакома, например, Ван Сюин или господин Яо — их частый гость. Что происходит? Почему они набрасываются на господина Цзян? А тот широко хлестнул кнутом, отбрасывая всех от себя, и вытащил из рукава пачку талисманов — госпожа Дун вешала похожие на входных дверях. Господин Цзян подкинул их в воздух и вместо того, чтобы упасть, они, послушные его воле, разлетелись по комнате. И каждый точно поразил свою цель — они будто приклеились ко лбам нападавших на него людей. Те сразу осели на пол и больше не двигались. — Твои куклы со мной не справятся, — бросил господин Цзян. — Выходи. Он стоял посередине разгромленного зала, у его ног, как послушный щенок, вился кнут, озаряя все вокруг фиолетовыми всполохами. И, несмотря на весь ужас и панику, что охватили Сяо Мэйхуа, она практически дрожала от восторга, глядя на него. Он настолько захватил ее внимание, что она больше ничего не замечала. Зато замечал господин Цзян. — Сяо Мэйхуа, вниз! — крикнул он, оборачиваясь, и она, не колеблясь ни секунды, упала на пол, не обращая внимания, что ее длинные рукава попали прямо в лужу крови, натекшую из разорванного горла Бай Мао. Она услышала свист над головой и дикий рев прямо за собой. Она так и лежала, не смея шевельнуться, хотя наступила полная тишина, в которой отчетливо слышалось хриплое прерывистое дыхание раненого гостя. — Все, можешь вставать, — раздался голос господина Цзян. Он протянул ей руку, и она схватилась за нее, как за последнюю реальную вещь в этом мире. — Что? — она закашлялась, но все же продолжила. — Что это было? — Цзысешоу. Обычно эта тварь обитает в лесах и заставляет животных нападать на людей, ослабляя их. После чего высасывает у раненых всю духовную энергию. А эта как-то пробралась сюда и даже накопила достаточно сил, чтобы управлять людьми. — Ими? — Сяо Мэйхуа указала на лежащих с талисманами людей. — Да. Но она здесь точно давно, почему мне не сообщили? — господин Цзян нахмурился. — Госпожа Дун! Пару минут никто не отзывался, и только когда господин Цзян в третий раз и весьма раздраженно позвал ее, госпожа Дун приоткрыла дверь соседнего малого зала. Она была бледна и тряслась как осиновый лист. — Сколько девушек умерло у вас за последний год? — рявкнул на нее господин Цзян. — Я… Я не уверена, — госпожа Дун отводила глаза. — Сколько?! — В-восемь, — тихо ответила госпожа Дун. — И вы не посчитали это странным? Не задумались, из-за чего? — господин Цзян был в ярости. — Я не знала… — Я был лучшего мнения о вас и вашем заведении, — его голос был ледяной. — Эта недостойная ничего не смыслит в таких вещах. Пока госпожа Дун суетливо кланялась и извинялась, Сяо Мэйхуа думала, как же ей повезло. Ведь девятой должна была стать она. Господин Цзян только что спас ей жизнь. — В этот раз наша встреча тоже не удалась, — он оставил дрожащую госпожу Дун в покое и повернулся к Сяо Мэйхуа. Его губы кривились в горькой усмешке. — Я безмерно вам благодарна, господин Цзян, — Сяо Мэйхуа подавила порыв схватить его за руку и просить не уходить и не бросать ее. Она была не в праве ни о чем просить, он и так сделал для нее слишком много. Но ей было так страшно оставаться здесь одной. — Не бойся, здесь больше нет никакой нечисти, — он наверняка заметил ее страх. — А тебе надо отдохнуть. Твоя духовная энергия все еще не восстановилась. — Спасибо за совет, господин Цзян, — она поклонилась, и только сейчас заметила кровь на своих одеждах. Ей вновь стало дурно. Он отвернулся и пошел вниз, на ходу отдавая распоряжение позвать лекаря для раненых. Сяо Мэйхуа хотела бы проводить его, но ей было слишком плохо. Она еле добралась до своей комнаты, чтобы сорвать с себя окровавленную одежду. На улице занимался рассвет, а она бездумно сидела у окна, пытаясь прийти в себя. Это была безумная ночь.

***

Сяо Мэйхуа сидела перед зеркалом и рассеянно перебирала свои кисти. Сегодня не было нужды их использовать. “Зеленые беседки” закрыты уже третий день. Она чувствовала себя отдохнувшей и полной сил, но ей совершенно нечем было заняться. Остальные девушки ее сторонились, и даже госпожа Дун не раздавала никаких поручений. В главном зале уже почти закончили уборку и ремонт, через пару дней заведение должно открыться. Наверняка вынужденный простой раздражал госпожу Дун, и Сяо Мэйхуа даже радовалась, что на ней она не срывается. Кажется, внимание господина Цзян сильно укрепило ее положение, делая почти неприкосновенной. Это было приятно. Но еще приятнее было бы вновь увидеться с господином Цзян. И стоило ей об этом подумать, как в дверь постучали. — Войдите, — на этот раз госпожа Дун дождалась ее ответа и разрешения. — Собирайся, Сяо Мэйхуа, — деловито сказала она. — Господин Цзян прислал за тобой своего помощника. — Он уже здесь? — она вскочила на ноги и растерянно посмотрела в зеркало. Она сегодня совершенно не использовала краски, не делала прическу, да даже одежды на ней были не шелковые, а самые обычные. — Да, но я предупредила, что ему придется подождать, — понимающе улыбнулась госпожа Дун. Сяо Мэйхуа облегченно выдохнула и уже протянула руку к кистям, но потом замерла и задумалась. Каждая встреча с господином Цзян оборачивалась чем-то неожиданным. И часто опасным. Так ли важно, как она будет выглядеть, если на ее долю опять выпадет что-то неизведанное? После прошлой встречи она убедилась, что чудеса бывают не только волнительными и прекрасными, но и страшными и ужасающими. Только вот они все равно оставались чудесами. — Нет, — решилась она. — Ему не надо ждать, я готова. — Сяо Мэйхуа! Как можно в таком неподобающем виде… — Я готова! — прервала она госпожу Дун, дерзко смотря на нее. И та, на удивление, отступила, сникла. — Добром это не кончится, — предупредила она, но больше настаивать не стала. А Сяо Мэйхуа, окрыленная этой маленькой победой, почти бегом спустилась вниз. Бегать в мягких удобных сапогах оказалось намного удобнее, чем в высоких туфлях. На улице ее ждал уже знакомый заклинатель, она даже вспомнила его имя — Ван Миншен. Сяо Мэйхуа было немного жаль, что в этот раз она не летит с господином Цзян, но ездить на лошади ей тоже нравилось. Ван Миншен был все так же молчалив, а сегодня она не была такой уставшей, как в их прошлую поездку, поэтому смогла осматривать места, мимо которых они проезжали. Господин Цзян встретил их около ворот. — Сяо Мэйхуа, — он легко улыбнулся. — Господин Цзян, — она поклонилась и поняла, что поступила совершенно верно, не притронувшись к кистям. Он осматривал ее чистое лицо с видимым удовольствием и одобрением. — Я отослал Цзинь Лина в гости к тете на два дня, в этот раз он нам точно не помешает, — сказал господин Цзян, и в тот же момент из-за деревьев раздался собачий лай. — Дядя! — из зарослей сначала выкатился огромный лохматый щенок, а следом не менее лохматый мальчишка в ярких золотых одеждах. — Я вернулся! Сяо Мэйхуа впервые увидела такое растерянное выражение на лице господина Цзян и, не удержавшись, рассмеялась. — Ты кто? — тут же обратил на нее внимание мальчишка. Он смешно щурил глаза, оглядывая ее, и она не сразу поняла, что он так неумело пытается повторить взгляд господина Цзян. Это было так нелепо и мило, что она вновь рассмеялась. — Цзинь Лин! — строго одернул его господин Цзян. — Несносный ребенок! Что ты здесь делаешь, ты же уехал только утром! Мы договаривались, что ты пробудешь у тети два дня. — Там скучно! А ты обещал сводить меня на Ночную охоту, — Цзинь Лин насупился. — Я обещал сводить тебя через два дня! — Ты меня обманул! Ты собрался на Ночную охоту с ней! Без меня. Нехорошо нарушать свое слово, — явно процитировал Цзинь Лин чужие слова. — Я не собирался с ней на Ночную охоту, — господин Цзян вздохнул. — Она, — он запнулся, — она приглашенная ученица, я хотел показать ей Пристань Лотоса. Ее зовут, — он снова замолчал. И верно, представлять ее именем Сяо Мэйхуа ребенку не стоило. — Я Инь Чунхуа, — пришла она на помощь. Она назвала свое настоящее имя, просто не успела придумать что-то другое. — Раз она ученица, значит, ей тоже надо на Ночную охоту! — сделал весьма странный вывод Цзинь Лин. — Пошли! Ты обещал! — Ты помнишь только чужие обещания, но не свои, — господин Цзян говорил строгим тоном, но Сяо Мэйхуа поняла, что он уже сдался. И хотя из-за этого беспокойного ребенка их встреча опять превращалась во что-то странное, она не могла на него злиться, он был совершенно очарователен. — Я сбегаю за луком, — крикнул Цзинь Лин уже на бегу. — Сумасшествие какое-то, — с чувством сказал господин Цзян и потер висок. — У меня от его выходок иногда руки опускаются, не знаю, что и делать! — Он замечательный, — улыбнулась Сяо Мэйхуа. — И вы прекрасно с ним справляетесь, видно, что он вас очень любит. — Он любит испытывать мое терпение, — проворчал господин Цзян. — Ван Миншен! Принеси ученический меч. — Господин Цзян, а что мне делать? — Сяо Мэйхуа внезапно осознала, что ей теперь придется идти на какую-то охоту. Ох, как права она была, не переодевшись в шелка. — Это какая-то насмешка судьбы, ни одна наша встреча не проходит, как задумывалось, — господин Цзян снова вздохнул. — Составишь нам компанию в прогулке по лесу? На настоящую Ночную охоту его брать слишком рано, ему всего десять. Покажу ему пару поднявшихся мертвецов или навок, и хватит с него. — Мертвецов? — голос слегка дрогнул. Мертвецов ей и в прошлый раз хватило. — Не бойся, я буду рядом, — господин Цзян успокаивающе сжал ее руку. — И называй меня глава Цзян, раз ты сейчас приглашенная ученица. Сяо Мэйхуа ничего толком не понимала, но что ж теперь. Она заранее была готова, что и в этот раз произойдет что-то непредвиденное. — Хорошо, глава Цзян, — послушно согласилась она. Ван Миншен вернулся раньше Цзинь Лина и протянул ей меч. — Что мне с ним делать? Я же не умею им пользоваться, — она была в полном замешательстве. Меч оказался довольно тяжелым и оттягивал руку. — Ничего, просто повесь на пояс, — господин Цзян сам закрепил пояс с ножнами на ее талии. Это было неудобно, она совершенно не привыкла к такому лишнему весу, и он немного стеснял ее движения. С другой стороны, туфли были намного неудобнее, но к ним же она привыкла. — Дядя, я готов! — золотой вихрь влетел обратно на поляну, воинственно потрясая луком. — Спорим, я убью больше тварей, чем ты? — это он уже обращался к Сяо Мэйхуа. — Я очень хорошо стреляю, меня дядя сам учил! — Ты попадаешь три раза из десяти выстрелов, это не повод для гордости, — господин Цзян отвлек его внимание. — Четыре! А иногда и пять. Зачем ты позоришь меня перед посторонними? — Надо правильно рассчитывать свои силы, а не бахвалиться попусту. Таким господина Цзян Сяо Мэйхуа тоже видела впервые. За резкими словами скрывалась нежность, да и советы были правильными. Он прямо сейчас занимался обучением своего племянника. Что странно, она совсем не чувствовала себя лишней рядом с ними, ей было интересно слушать их разговор, ей нравилось идти по ночному лесу, и ей совсем не было страшно. — Мы на Ночной охоте, а ты так кричишь, что всех тварей распугаешь, — в голосе господина Цзян слышалась насмешка, но Цзинь Лин тут же затих и стал пристально вглядываться в кусты. Хотя даже Сяо Мэйхуа казалось странным предположить, что буквально за воротами главной резиденции заклинателей будут бродить какие-то твари. Они же даже никуда подальше не отъехали. Она бросила вопросительный взгляд на господина Цзян, и тот покачал головой, отвечая на ее невысказанный вопрос — конечно, здесь никого нет. Около часа они бродили по лесу, так никого и не встретив. Цзинь Лину явно становилось скучно, он начал зевать и тереть глаза. — Все? Мы можем заканчивать нашу охоту? — спросил у него господин Цзян. — Скучная Ночная охота, — Цзинь Лин досадливо пнул какой-то пенек. — Потому что нескучная Ночная охота будет через два дня, как я и обещал. Сяо Мэйхуа уже понадеялась, что скоро они вернутся в резиденцию, и Цзинь Лин ляжет спать. У нее самой сна не было ни в одном глазу, да и господин Цзян выглядел вполне выспавшимся. А значит их встреча все еще могла закончиться тем, о чем она мечтала еще с первого дня знакомства. — Там озеро, — воскликнул Цзинь Лин, мгновенно встряхнувшись. — Пошли купаться. — Я же говорил, что ночью купаться запрещено. — Тогда мы будем охотиться на гулей. Охотиться на Ночной охоте можно. — С берега, — уточнил господин Цзян. Сяо Мэйхуа подумала, что, не будь с ними Цзинь Лина, она бы не отказалась сейчас искупаться с господином Цзяном. — С берега скучно. Ты говорил, что ловил в детстве гулей руками. Я тоже поймаю, — Цзинь Лин убежал вперед. — Устала? — спросил господин Цзян у нее. — Нет, мне все нравится, — она улыбнулась. — Кроме меча. — Скоро снимешь, — пообещал господин Цзян. Сяо Мэйхуа рассчитывала снять не только меч, но вслух решила ничего не говорить. Они догнали Цзинь Лина на берегу озера, он внимательно вглядывался в водную гладь, будто и впрямь высматривал кого-то. — Осторожно, — в этот раз господин Цзян не подшучивал. — Тут, скорее всего, и правда есть гули. И стоило ему договорить, как вода прямо около берега вскипела, и над ней показалась уродливая морда твари. — Я его убью, — Цзинь Лин быстро наложил стрелу на тетиву и выстрелил. Но, видимо, этот выстрел был не из четырех удачных — стрела упала в воду рядом с тварью. Цзинь Лин что-то прошипел себе под нос и наложил следующую стрелу, но гуль уже нырнул обратно в воду. — Не уйдешь! — Цзинь Лин кинулся к самой воде. — Стой! — господин Цзян тут же вырос между ним и озером, не пропуская его. — Только с берега. Я сейчас его выманю, а ты стреляй. Сяо Мэйхуа с интересом следила за ними, страха не было, это выглядело чем-то обычным, будто господин Цзян учил своего племянника читать. Она подошла поближе к Цзинь Лину, чтобы ничего не пропустить, а господин Цзян стоял у самой кромки воды, представляя собой легкую мишень. Гуль вынырнул через несколько минут, он бросился на господина Цзяна, но в этот раз Цзинь Лин не промахнулся. Правда стрела попала вскользь, но с намеченного пути тварь сбила. Гуль с воплем боли вновь спрятался под воду. Сяо Мэйхуа перевела дух — это было увлекательно. Она оглянулась на Цзинь Лина и вскрикнула — к нему сзади тянула руки еще какая-то тварь. Сяо Мэйхуа не успела ни о чем задуматься, не вспомнила про тяжеленный меч, не позвала на помощь, ей просто очень захотелось уберечь Цзинь Лина. Она быстро вытащила из волос острую шпильку и почти не глядя ткнула ей в тварь. Сзади полыхнула вспышка кнута, добивая гуля, а через секунду господин Цзян был уже рядом с ними. На траве лежал мертвец — с неестественно вывернутой шеей и торчащей в глазу шпилькой. — Ты убила лютого мертвеца, — в голосе господина Цзян слышалось удивление. — Нечестно, это была моя добыча, — обиженно протянул Цзинь Лин. — Я выиграла спор, да? — спросила она и засмеялась, чувствуя, что ее охватывает истерика. Господин Цзян взял ее за плечи и встряхнул, приводя в себя. А потом вновь положил руку ей на живот, чуть ниже пупка. Замер, как будто прислушиваясь, и покачал головой. — У тебя и правда есть духовная сила. Тебе надо тренироваться, но ты сможешь сформировать Золотое ядро. — Что? — Конечно, она сможет, — фыркнул Цзинь Лин. — Она же приглашенная ученица. И на следующей Ночной охоте я у нее выиграю. — Домой, — коротко скомандовал господин Цзян. Обратно они шли намного быстрее. Цзинь Лин пытался возразить, но замолчал под одним выразительным взглядом господина Цзян — точно знал, когда с дядей можно спорить, а когда нет. В резиденции господин Цзян так же быстро отправил его спать, а сам позвал Сяо Мэйхуа в кабинет. — Ты защитила Цзинь Лина. Спасибо, — он глубоко поклонился ей. — Что вы, господин Цзян, — она растерялась, ей было очень неловко от его слов. — За такое не отблагодаришь деньгами, — господин Цзян внимательно посмотрел на нее. — Ты хотела бы стать заклинательницей моего ордена? — Я? — глупо переспросила Сяо Мэйхуа. — Заклинательницей? — Ты сможешь, у тебя есть силы, надо только тренироваться. Я смогу тебя научить. На такое чудо Сяо Мэйхуа точно не рассчитывала. Это реально? — Но я же из весеннего дома, — вырвалось у нее. — А об этом, — господин Цзян хмыкнул, — мы никому не скажем. Она замерла и опустила голову. Вот так полностью поменять свою жизнь? Уйти из “Зеленых беседок”? От госпожи Дун? Поселиться в резиденции заклинателей? Обучаться у господина Цзян? Видеть его каждый день? — Так ты согласна? — Конечно, да. Какие тут вообще могут быть сомненья? — Хорошо, значит осталось только выкупить тебя у госпожи Дун. Как думаешь, двух тысяч золотых хватит? Сяо Мэйхуа рассмеялась — никто не стоил таких денег, никто. Эта ночь была совершенно безумной.

***

Сяо Мэйхуа, нет, теперь она Инь Чунхуа, пора к этому привыкать. Инь Чунхуа смотрела в зеркало — оно было маленьким, висело немного криво, угол был темный, наносить краску при таком скудном освещении невозможно. Но перед ней и не было кистей. Она обернулась, вновь оглядывая свою новую комнату. Кроме нее, тут жили еще три ученицы, она их пока видела только издалека, когда те уходили на тренировку. Она повела плечами, привыкая к жесткой ткани клановых одежд вместо тонкого шелка. На поясе висел ученический меч, и сейчас его тяжесть казалась уместной. — Инь Чунхуа? — господин Цзян зашел в комнату. — Устроилась? — Да, гос… глава Цзян. Мне здесь нравится, — она не врала. Само помещение было большим и светлым, от дерева стен будто исходило тепло. А что до зеркала… Оно ей больше не нужно. — Места для твоих вещей достаточно? — Да у меня их и нет почти, — она указала на небольшую шкатулку с откинутой крышкой, которая стояла на столе. В ней было несколько шпилек — подарки от гостей, носить она их больше не собиралась. Два браслета да драгоценная пряжка — память о матери. Глава Цзян почему-то замер, разглядывая ее нехитрые сокровища. — Откуда у тебя эта пряжка? — Мать отдала перед смертью. Сказала, что она очень ценная, — растерянно ответила Инь Чунхуа. — Это безделушка. Почти ничего не стоит, — задумчиво сказал глава Цзян. — Но теперь я понимаю, откуда у тебя силы. Думаю, я знаю, кем был твой отец. Он уже умер, но был заклинателем из другого ордена. Ты хочешь узнать о нем больше? Инь Чунхуа покачала головой. Ее не поразила эта новость, она никогда не спрашивала, кто ее отец и не собиралась его искать. Он был просто одним из гостей ее матери, какое ему до нее дело? И какое ей до него дело? — Возможно, позже, — наконец решила она. — Не сейчас. Глава Цзян только кивнул. — Добро пожаловать в орден Юньмэн Цзян, Инь Чунхуа.

***

Инь Чунхуа пробиралась по темному коридору, стараясь не попасться никому на глаза. Стражу она уже удачно миновала, здесь ей могли встретиться только слуги, отчего-то не спящие в такой поздний час. Но ей повезло. Она смогла пробраться к покоям главы Цзян незамеченной. Она скользнула в его комнату и тихо прикрыла за собой дверь. — Ты с ума сошла? А если бы я ударил тебя? — со сна голос главы Цзян был восхитительно хриплым, хоть и недовольным. — Не ударил же, — она все еще привыкала к менее почтительному обращению, но оно ей нравилось. Глава Цзян сидел на кровати, откинув покрывало. В одних нижних одеждах и с распущенными волосами. Инь Чунхуа скользнула языком по губам — они пересохли от волнения, глава был слишком красив сейчас. — Зачем ты пришла? — он настороженно смотрел на нее. — Хоть одна наша встреча должна завершиться должным образом, — твердо ответила она. — Ты не обязана это делать, — он нахмурился еще сильнее. — Ты теперь ученица моего ордена, и… — И поэтому я могу делать то, что хочется мне, да? — совершенно непочтительно перебила она его. — Никакого вина, — она развязала пояс и кинула его на пол. — Никакого чая, — верхние одежды последовали за поясом. — Никаких деревьев. Никаких стихов. Никакого гуциня. Никаких гулей и мертвецов, — последняя ткань соскользнула на пол. — Только ты, глава Цзян, и твоя кровать. — Иди сюда, — позвал он ее. И она пошла. Сколько же ей пришлось ждать этого мгновения, чтобы наконец прижаться к его горячему телу, почувствовать прикосновения его рук на своей обнаженной коже, смешать их дыхание в поцелуе. И это все стоило ожидания. Глава Цзян был так же распален и нетерпелив, как она, он сжимал ее в объятиях до боли, а от его поцелуев ноги слабели, будто ее вновь лишили духовных сил. Они, сталкиваясь руками, общими усилиями освободили его от нижних одежд, и глава Цзян опрокинул ее на кровать, накрывая своим телом. Инь Чунхуа застонала от удовольствия, от ощущения этого приятного веса на себе. Она хотела больше. Прогнувшись, она потерлась о главу Цзян, его горячий член скользнул по ее бедру, и она нетерпеливо развела ноги. Они ничего не говорили — слишком много слов было сказано раньше, сейчас хотелось раствориться в ощущениях. Глава Цзян толкнулся внутрь, и Инь Чунхуа тихо вскрикнула, подаваясь навстречу, будто пытаясь стать с ним одним целым. Он размеренно входил в нее, с каждым толчком все глубже, а она могла только сдавленно стонать от наслаждения, вскидывать бедра ему навстречу и цепляться за широкие плечи. Он тяжело дышал, оставлял на ее лице беспорядочные поцелуи и что-то беззвучно шептал — она не могла разобрать ни слова. Ее тело казалось напряженной тетивой, готовой вот-вот лопнуть, горячая тяжесть в животе становилась все нестерпимей с каждым толчком, и когда стало казаться, будто большего Инь Чунхуа выдержать не сможет, удовольствие затопило ее, вымывая из головы все мысли. Глава Цзян еще несколько раз толкнулся в ее расслабленное тело и излился. Его руки подломились, и он упал на нее, придавив к кровати. Это было тяжело, но приятно. Долго наслаждаться не получилось, он откатился и прижал ее к себе, целуя в плечо. — Глава Цзян, — позвала она его. — Хм? — Это совершенно безумная ночь, — сказала она с улыбкой. — Она еще не закончилась, — в его голосе звучало обещание чего-то чудесного. Как и всегда.