***
Половина девятого вечера. В приглушённом свете Купер стояла у зеркала в своей комнате, придирчиво осматривая себя со всех сторон. Несколько раз судорожно поправляла и без того идеальный короткий хвост. Девушка уже больше часа не могла решиться выйти из комнаты. Окно, находившееся напротив его окна, было предварительно задёрнуто шторами. Телефон разрывался от сообщений Вероники с вопросами: «Как ты? Как всё прошло?». Но ведь Лодж даже не догадывалась, ради чего её подруга порвала с парнем, будучи в отношениях больше четырёх лет. Не догадывалась и не должна была знать. Арчи, он... он будет должен объяснить всё Веронике, но позже... Не сейчас. Да, не сейчас. Ты уверена, что поступаешь правильно, Бетти Купер? Уверена, что не причинишь бо́льшую боль близкой подруге? Сейчас она не уверена ни в чём. Просто поступает так, как считает нужным, отбрасывая отголоски разума на дальнюю полку. — Прости, Рони... — с этими словами ставит телефон на беззвучный и, последний раз заглядывая в зеркало, выходит из комнаты. Через пару поворотов уже тихо спускалась по лестнице, стараясь не привлечь лишнего внимания матери, но безуспешно — из кухни донёсся характерный шум посуды. Чёрт. Тут же натянула беспечную и непринужденную улыбку, готовясь к допросу. — Элизабет Купер, куда это ты собралась так поздно? — женщина стояла к ней спиной, с энтузиазмом нарезая овощи у плиты. Бетти еле слышно вздохнула, вперив взгляд в напряжённые плечи матери. — К Арчи. Мы договорились сделать совместный проект по биологии. Элис обернулась к дочери с лёгким прищуром. Откусила болгарский перец и покрутила глазами. — До завтрашнего дня этот проект подождать не может? — Мам... — в голосе мелькнула усталость с нотками беспомощности. Бетти поджала губы. — Да я же шучу, Элизабет, — Элис тут же расцвела в искренней улыбке и кивнула в сторону выхода, — можешь идти. Девушка облегчённо выдохнула и почти бегом спустилась с лестницы, по пути натягивая куртку. Её ладонь уже легла на ручку двери, как позади вновь послышался голос матери: — Во сколько ты вернёшься? Бетти подвисла на несколько секунд. Что ей ответить? Она собиралась остаться у Эндрюса на ночь. Не заподозрит ли чего мама? Боже, Бетти, что за навязчивые мысли? Она ведь даже не в курсе твоего расставания с Джагхедом. Она ничего не заподозрит. Не нужно себя накручивать. — Мы планировали делать его всю ночь, — спокойно ответила, не оборачиваясь. Довольная своим убедительным тоном. — Хорошо, — моментально изрекла женщина. — В таком случае, не засиживайтесь до утра. Дайте себе немного поспать перед школой. — Конечно, мам, — бросила девушка переступая порог дома. Как только закрылась дверь, Бетти облегчённо выдохнула. Всё позади. Осталось дойти до Арчи и... И что? Молодец. Ты даже не обдумала дальнейший план действий.***
Арчи не знал, чем себя занять. Он постоянно брал в руки гитару, часами мучал боксёрскую грушу, садился за написание новой песни, но всё шло из рук вон плохо. Он нервничал. Как первоклассник у дверей школы. Боялся, что поступает и делает что-то неправильно. Но что именно — не мог понять. Ты обманываешь собственную девушку и лучшего друга, Арчибальд Эндрюс. Действительно, что же ты делаешь не так? В подобные моменты хотелось нажать на кнопку и выключить внутренний голос разума хотя бы на несколько часов. Потому что иногда казалось, что слепо следовать зову сердца — единственный верный вариант. Но это лишь отголоски усталости и воспалённого сознания, прокручивающего данные мысли на протяжении двух-трёх дней. Арчи суетливо подошёл к окну, надеясь, что Бетти отодвинула шторы, но надежды разбились так же быстро, как и появились. Штора висела неподвижно. ... — Ладно, тогда давай сделаем так, — немного надломленный голос Купер звучал по телефоннной трубке, — если всё пройдёт хорошо, я не буду завешивать окно шторами. — Дай угадаю: если всё пойдёт плохо, то завесишь? — на другом конце провода явно слышалась довольная, хитрая улыбка. Бетти нарочито громко выдохнула в трубку. — Боже, Арчи, сейчас не до твоих шуток, — устало произнесла она. — Ладно, извини. Я просто хотел немного разрядить обстановку... Раздался уверенный звонок в дверь, заставивший парня почти подскочить на месте от неожиданности. Сердце верно подсказывало, что на пороге стоит Бетти. Он запустил пятерню в волосы и опрометью спустился со второго этажа. Представляя, как она стоит заплаканная, с покрасневшими глазами и небрежным хвостом. Однако и здесь он промахнулся: открыв дверь, девушка смело встретила его взгляд с неподвижным лицом. Идеальный хвост, стеклянный взгляд; он даже не сразу поверил. Они постояли друг напротив друга некоторое время, а после Бетти качнула головой ему за спину, как бы спрашивая: «Может, войдём?». Арчи тут же спохватился, отпрянув в сторону. Дверь с тихим щелчком закрылась. — Как... всё прошло? — неуверенно начал он. Купер сняла куртку и повесила на ближайший крючок. Встретила его заискивающий взгляд и участливо поджала губы. Арчи понял всё без слов. — Я думаю, он отойдёт. — Ты что-нибудь говорил Рони? — тотчас же спросила она. Парень отрицательно качнул головой. Бетти вздохнула. Сцепила руки перед собой. — Может, хочешь чего-нибудь? — он неопределённо махнул рукой в сторону холодильника. — Да, — губы на секунду дрогнули в улыбке, — я бы не отказалась от сока или чая... Лучше чай. Я замёрзла, пока шла. Арчи мигом оказался на кухне, обойдя обеденный стол. Открыл шкафчики сверху и достал чайную заварку с барбарисом. Поставил чайник на плиту. Бетти робко прошла к столу и села на стул, бездумным взором следя за суетливыми движениями Эндрюса. Внутри неё бушевал ураган эмоций. Осознание того, что завтра придётся идти в школу и видеть лица Джагхеда и Вероники лишь добавляло масла в огонь. Она не хотела видеть их после... после всего. Почему они не сообщили о своих чувствах раньше? Для чего терпели четыре года? Ждали, пока всё наладиться “само“? Возможно. Так много мыслей в голове и ни одной правильной. И Арчи выглядит слишком напряжённым. Если в школе они оба появятся в таком виде, то всем сразу всё станет ясно. Из размышлений вырвал глухой стук чашки о стол. От напитка исходил пар и невероятный аромат. Девушка улыбнулась и потянулась к кружке, обхватывая её обеими руками. — Ты сделал его в точности таким же, каким он получался у твоей мамы. Арчи, уже сидевший напротив, тоже расплылся в улыбке. — Её чай не сравнится ни с чем. Бетти сделала глоток и почти замурчала, как довольный кот, на мгновение забывая, о чём думала минуту назад. Горячий напиток разлился по телу, даря почти обжигающее тепло. — Ты пойдёшь завтра в школу? Арчи удивлённо выгнул бровь. — А почему не должен? Девушка тут же нахмурилась, кляня себя за вопрос. С какой целью она вообще его задала? — Я хотела... Как ты собирался говорить обо всём Веронике? — голос стал глуше. Арчи тяжело вздохнул. Наклонил голову вбок, вероятно соображая. Он ведь совсем не размышлял на этот счёт. — Я не думал об этом, — сознался он. Бетти горько усмехнулась, опуская голову. Лица коснулся белёсый, эфемерный пар от чая. Конечно он об этом не думал. Чего ты ожидала? Парень с интересом смотрел на неё, замечая, как блестят зелёные глаза. Улыбка спала с её губ, а после она вдруг подняла голову, встречаясь с его взглядом. Они смотрели друг на друга словно впервые, неосознанно отмечая привычные черты лица: густые брови парня теперь не казались такими обычными и само собой разумеющимися. Блондинистые волосы девушки выглядели самыми красивыми во всём мире; по крайней мере не такими, как у Вероники. Бетти почувствовала, как щёки начали наливаться краской и отвернулась. Боже, как неловко... «Что ты вообще здесь делаешь?!» — кричал внутренний голос. О, она и сама не знала, что делала здесь. Она легко дёрнула ногой, норовя встать и уйти, как вдруг её тыльной стороны ладони коснулось что-то тёплое. Девушка вздрогнула и вновь перевела взгляд на парня. Дыхание Эндрюса стало тяжёлым, горячие пальцы мягко поглаживали её руку. Купер осторожно опустила глаза. Под подушечками его пальцев кожа будто бы воспламенялась; а когда Арчи положил всю ладонь на её руку — дыхание окончательно сбилось. Их глаза вновь встретились. В них было столько огня, который они старательно заглушали все эти годы. Обманывали себя и других, что их чувства остались в прошлом, в далёком детстве, в то время как сами ночами грезили о встрече друг с другом. Не в школе, не на улице или в магазине, — обо осознанной встрече. И вот, спустя столько времени, мечты стали реальностью. Они сидят друг напротив друга и пьют чай. В Ривердейле поздняя осень. Ветер на улице сгоняет тучи и шевелит ветви голых деревьев, отчего те шумно стучат по оконному стеклу. Полумрак вечера опускается на город, не предвещая ничего хорошего. — Арчи... — едва слышным шёпотом произнесла девушка, неотрывно глядя на него. — Чш-ш... Видела бы ты сейчас, насколько ты красива, Элизабет. Глаза запекло. Наверное, это было последней каплей, потому что девушка тут же поднялась из-за стола и уверенно направилась к выходу. Ей было страшно. Страшно оттого, что сейчас она снова совершит ошибку. Она бы не простила себе этого во второй раз. Не смогла бы простить. Поэтому решила вернуться домой, посчитав это правильным решением. Хоть сердце и отчаянно кричало об обратном. Арчи в недоумении смотрел на напряжённую спину Купер, не понимая, что случилось, и что он сделал не так. Поэтому, не теряя ни секунды, вскочил за ней. — Эй, — он развернул её к себе за плечи и с ужасом обнаружил глаза, налитые слезами. Ресницы блестели. — Арчи, мне нужно... Мама... Я не думаю... — она не смогла связать предложение целиком. Слишком многое крутилось в голове, но не находило выхода. Эндрюс тут же прижал её к себе. Послышался всхлип, отчего его сердце больно сжалось. Её руки безвольно висели вдоль тела, пальцы слабо сжимали куртку. Они простояли так какое-то время, а затем парень начал делать то, что посчитал нужным и правильным в этот самый момент. Он отстранился от неё и стал сцеловывать её слёзы, что отдавали на языке едва солоноватым вкусом. Рваное дыхание Купер начало выравниваться. Губы дрогнули в слабой улыбке. — Ар...чи... — она выронила куртку и обхватила его лицо обеими руками, отстраняя от себя. Парень нахмурился. Мечущим взглядом водил по её лицу, ожидая ответа. Она смотрела в его карие глаза и понимала, что начинает тонуть. Так предательски и неправильно тонуть, потому что буквально несколько минут назад готова была покинуть его дом. А сейчас хотела уткнуться носом в его ключицы и простоять в его объятиях вечность. Но вместо этого девушка медленно потянулась к нему, а через миг их губы сплелись в поцелуе. В жаждущем, влажном и немного солёном поцелуе. Бетти поддалась ему, и его твёрдый язык тут же скользнул по её губам. Она охнула, раскрывая рот ещё больше для него. Он сминал её мягкие губы своими, понимая, что ему недостаточно. Мало её. Крепкие руки подхватили её под ягодицы, впечатывая спиной в стену. Тонкие пальцы девушки зарылись в его рыжие, шёлковые волосы. Жаркие ладони лихорадочно исследовали её тело, скользя вдоль ног и поднимаясь до тазовых костей. Внутри тягучей патокой протянулась волна возбуждения. Они хотели бо́льшей близости, им было мало.***
Джагхед один сидел в закусочной Pop's с ноутбуком, и строчил очередное произведение, держа в руках любимый бургер. В этот самый момент он мог сказать Элизабет «спасибо» за вдохновение. Ведь появлялось оно, — к сожалению или к счастью — когда ему было больно и обидно. Он выплёскивал свои эмоции через текст, наверняка зная, что когда это опубликуют в школьной газете — она обязательно прочтёт. Прочтёт и поймет, какую боль ему причинила.