Глава 104. Насколько противоположности схожи
10 апреля 2023 г. в 20:00
Открываю глаза. Кровать кажется знакомой, словно лишь ее цвет другой привычен. Встаю, подхожу к шкафу. Это точно не то место, где я была до того, как проснуться.
В шкафу приглянулось темно-синее платье с рубашечным воротником. Выбрала самую длинную юбку, которая оказалась едва ли ниже колена. Остальные были короче гораздо сильнее. Зачем переодеваться? Чтобы слиться с толпой. Здешняя одежда максимально похожа на ту, которая носится здесь, так что я не буду привлекать внимания.
Что-то мне подсказывает, что нужно оставить волосы распущенными. Будут мешаться — заколю потом.
Выхожу из комнаты и попадаю в зеленую гостиную. Где-то далеко горит камин.
Ко мне подходит Пэнси:
— О, Гермиона, классно выглядишь. Решила надеть что-то, что наконец охладит пыл этой МакГонагалл? А как же твой бунт?
— Думаю, лучше его начать тогда, когда она решит, что я смирилась, — импровизирую я.
Мерлин, в этой реальности я с Пэнси дружу?!
— Драко уж точно оценит твой образ, — подхватывает Астория.
— Драко.?
— Да, ты ведь у него в комнате ночевала сегодня…чувствую, и следующую проведешь там же, — смеются они.
Мерлин, при чем тут Драко?
— Что-то не так? Он с тобой…
— Я не помню…
— Ой, Пэнси, я видела, что Драко вчера что-то проносил в комнату. Видимо, понятно, почему не помнит. Ну, значит вечер…
— …И ночь…
— Прошли хорошо! — заканчивают они вместе, а я ужасаюсь. Я и Драко? Мерлин, да ни за что!
— Ты резинку забыла вчера? В смысле, для волос?
— То есть?
— Ты всегда что-то с ними делаешь, чтобы все видели, что ты не какая-то там человечишка! Что ты фейри!
Я еще и фейри? От этой новости становится плохо.
— Да…я ее забыла. Принеси, пожалуйста.
Она на меня странно смотрит.
— Что?
— Пожалуйста? Вот это слова, конечно… Ты не заболела?
— Нет.
— Слизеринцы никогда не говорят таких слов! Это все жаргон гриффиндорцев! Так и знали, что вчерашний урок зельеварения, когда МакГонагалл посадила тебя с Поттером, пройдет не без побочных эффектов.
— Да, что-то действительно не так, — притворно соглашаюсь я.
Понятно, не благодарить. Создав материальную иллюзию ушей фейри, убираю пряди волос за них.
— Держи резинку…для волос.
— Сп…ешить можно было и побольше, — исправляю фразу я.
— Я ее еле нашла!
— Не надо было устраивать бардак! Небось искала что-то помимо резинки.
— Откуда…
— Оттуда.
Ну, зато мою грубость к слизеринцам никто не примет за вражду. Что-то хорошее.
Мы пошли в Большой зал. По привычке чуть не пошла к столу Гриффиндора, но потом вспомнила.
— Грейнджер! — зовет меня знакомый голос. До боли знакомый. Я оборачиваюсь.
Гарри. Ничуть не изменился. И те же изумрудные глаза. Те же человеческие уши.
— Чего уставилась? Ты вообще слушаешь?
— А ты как думаешь? — спрашиваю я с улыбкой.
— Ты в кои веки уняла характер, спрашиваю?
— Гарри… — шепчу я.
— Гермиона, ты забыла, что я тебе утром сказала? — встревает Паркинсон. — Поттер, иди, куда шел, нечего приставать к тем, кто выше по статусу. А ты чего? Опоил чем? Вроде все нормально…
— Да.
— Назвать Поттера по имени! Ну ты даешь!
— Что происходит? — спрашивает Драко, улыбаясь мне, а потом целует мою щеку. Противно. Я вытираю ее.
— Ничего.
— Я пришел из ванной, а тебя уже не было…сбежать решила, негодница?
Мерлин, мне плохо от этого. Что за мыльная опера с грязным сюжетом?
Есть расхотелось. Я молча удаляюсь из зала, после чего бегу прочь.
Добегаю до заброшенного туалета, где живет Миртл. Смотрю на свое отражение. Уши только выдают, что я в другом мире. Отношение ко мне вообще противоположное. Ненависть Гарри — то, что ранит сильнее всего.
— Миртл? — тихо спрашиваю я.
— Да, госпожа?
Я непонимающе оборачиваюсь на пизрака.
— Что? Я называю Вас так, как Вы велели.
Что за стерва я в этом мире…
Смотрю на свое отражение. Оно ехидно и самодовольно улыбается мне, а я, взяв камень, лежащий рядом, со всей силы кидаю его в стекло. По щекам текут слезы.
Мне противна эта версия меня.
— Все нормально, Го…
— Ради всего на свете, не называй меня так. Прошу. — умоляю я.
— Х-хорошо.
— Я на Слизерине. Я — последняя тварь. Я — фейри. Я с Малфоем. Гарри ненавидит меня. МакГонагалл ведет зельеварение. И декан…
— Гриффиндора.
— Ага. У нас это…
— Снейп, — подсказывает мне она.
— По этой логике — профессор трансфигурации. Так? — поворачиваюсь я к привидению.
— Ну да. Что за странные вопросы?
— Выходит…
Этот мир — противоположность моему? Или только все связанное со мной противоположно моей реальности? Я выясню. Пускай и не хочется.
— Никому не говори о том, что видела. Поняла?
— Да.
— Спасибо. — улыбаюсь я Миртл. На ее лице появляется так же что-то похожее на улыбку.
Выхожу из «укрытия», после чего нахожу Паркинсон и иду рядом.
— Вот ты где. Куда уходила?
— Я же сказала, что не голодна.
— Ой, ну да. Хи-хи.
Что же, утро только началось, а уже так много сложностей и противного.
А здесь я тоже повелительница фейри, так?
Вижу, что у Драко такие же ушки, что и у меня сейчас.
— Драко, — шепотом говорю я, чтобы со стороны казалось максимально нежно, хотя по факту вовсе не любовь переполняет меня, — иди и напиши на доске что-нибудь…оскорбительное в сторону Снейпа.
Он не задается вопросом — лишь идет и пишет.
— А теперь забудь о том, что это приказывала я.
Он склоняет голову, а затем снова ее поднимает, улыбаясь.
— Кто это написал?! — кричит профессор МакГонагалл.
— Малфой! — сразу сдает его Гарри.
— Почему, мистер Малфой, вы решили, что имеете права оскорблять собственного декана?
Он ошарашенно смотрит на доску.
— Я…я не знаю…
— Минус 30 баллов Слизерину. Я все доложу профессору Снейпу.
Даже в другом мире приятно насолить Слизерину. Пусть он вроде как мой родной факультет.
Но родным я его вовсе не считаю.
Профессор МакГонагалл сразу убегает за Снейпом. Уже через несколько минут они появляется.
— Мистер Малфой, значит… — Северус треплет Гарри по макушке, а тот совсем не против — даже улыбается. — Идемте. Будет серьезный разговор.
— Ладно. Пока мистер Малфой…ходит, начнем повторение. Итак…мисс Грейнджер, надеюсь, сегодня хотя бы вы ответите в кои веки.
— Держись.
— Что такое Амортенция, — профессор смотрит внимательно на меня, — чем она пахнет, какие ингредиенты нужны для зелья…и пока достаточно.
— Хорошо. Амортенция — очень мощное любовное зелье. Пахнет она тем, что больше всего нравится человеку. И необходимы такие ингредиенты как…
Я замечаю, что все смотрят удивленно, но перечисляю ингредиенты.
— Удивлена, мисс… Грейнджер. Может, Вы еще и выйдете и сварите ее?
Я выхожу, попутно притягивая все необходимое. В котел что-то добавляю даже не притрагиваясь, а что-то — руками. Отойдя, я смотрю на профессора МакГонагалл и говорю:
— Готово.
Недоверчиво подойдя, она смотрит на зелье, принюхивается, а потом говорит:
— Действительно. Все верно. Садитесь. Великолепно.
— Ну ты даешь! До этого вообще отказывалась что-то делать по чьему-то указу! Мол, негоже чистокровной волшебнице, у которой не только маглов нет в роду — людей! Только фейри!
— Ну можете, когда хотите! — говорит профессор.
С каждой секундой мне все противнее от такой версии себя.
Пишу записку, а потом подкладываю ее в сумку Гарри. Я не могу притворяться, что ненавижу его.
После уроков, после которых я делаю психологический портрет себя в этом мире, я поднимаюсь на Астрономическую башню.
Итак, что мы знаем. Мои враги в моем мире — мои друзья здесь. И наоборот. Любимый человек меня ненавидит, что должно быть взаимно. Тот, кого я ненавижу, оказывается моим любимым человеком. Я тут — слизеринка. Чистокровная фейри. Не уважающая никого.
Противно.
— Грейнджер? — слышу я голос Гарри.
— Проходи, не бойся. Не знаю, что я тебе тут сделала, но…
— Не знаешь? Ох, я тебе расскажу!
— Дверь закрой, выслушай меня, а потом говори все, что думаешь.
— Да ну.
— Да. Я не могу это рассказать никому другому.
— А Малфой?
— Я его терпеть не могу.
— Да вы обжимаетесь на каждом углу. Не будь рядом людей, то…
— Я поняла. Не продолжай. Мерлин, даже представлять противно.
Я оборачиваюсь и смотрю в его глаза.
— Я не та Гермиона, которую ты знаешь. Я…временно заменила ее. Заняла ее место. Я ничего не знаю о вашей реальности. В моей реальности я…мы с тобой очень близки. Я — маглорожденная гриффиндорка, которая терпеть не может фейри. В моем мире я терпеть не могу Малфоя и Слизерин. Его дружков. Я там — лучшая ученица школы, а мы с тобой преподаем Защиту от темных искусств, будучи семикурсниками. И…
— Стоп, — он поднимает руку, — ты думаешь, я тебе верю? Бред. Никаких других вселенных не существует. Других миров — тоже. Ты всего лишь хочешь посмеяться. Я понял.
— Что? Нет, вовсе нет, Гарри! Постой. Прошу тебя.
— Гарри? Стоп. Не верю. Все равно.
Магией запираю дверь.
— Не веришь. Да? Что же. Под нами около 30 метров. Я спрыгну. Если я говорю правду — мы с тобой еще увидимся. Нет — не увидимся. Возможно, не будет даже тела. Спорим?
— Да. — не задумываясь отвечает он мне.
Он хочет мне смерти.
Я отхожу до противоположной окну стены. Разбежавшись, прыгаю, даже не слушая, что говорит Гарри.