Мальчик , который пахнет сиренью.

      Тесная машина была не местом для совместного времяпровождения. Подмяв омегу под себя, Тодороки смял губы брюнета в настойчивом поцелуе. Рука скользнула вдоль талии, опускаясь ниже. Почувствовав явное нетерпение со стороны Изуку, взгляд гетерохрома упал на мокрые штаны парня. Живот неприятно тянуло и отдавало жаром, даруя не самые приятные ощущения. Прерывисто охнув, Мидория почувствовал как два холодных пальца касаются напряженного колечка ануса, проникая внутрь. Невольно прогнувшись в спине, тишину машины разбавил приглушенный стон. Нахмурившись, Шото гортанно рыкнул и подсоединил второй палец, начиная разрабатывать омегу. Чувствуя как в брюках становится теснее, альфа пытался сохранить самообладание и довести дело до конца, чтобы не навредить Изуку. Тот возился, выгибался, стараясь получить больше. Как только брюнет начал сам насаживаться на пальцы, гетерохром понял, что пора приступать к более решительным действиям. — Изуку-у, — уткнувшись носом в шею, медленно ведя им до ключиц, прошептал Тодороки, — ты так пахнешь, — подняв разноцветные глаза, рассматривая красное лицо партнера, добавил актёр.       Спустив с пояса брюки, те глухо упали к ногам. Положив руки на ноги, одним движением раздвигая их, с губ Шото слетел довольный рык. Напряженный орган прошелся вдоль внутренней стороны бедра, вызывая сдавленный вздох и табун мурашек у брюнета. Резкое чувство заполнения выбило из сладких грёз зеленоволосого. Стон сменился вскриком, а боль постепенно притупилась, на её место пришло тягучее удовольствие. Теснота салона меняла всю картину происходящего, не было ни времени, ни возможности растягивать сам процесс. Подхватив под коленками, Тодороки вышел полностью, почти сразу же входя до конца, вызывая звонкий шлепок бёдер о ягодицы, в унисон с ним послышались довольные возгласы парней. — Скажи, Изуку, скажи, — пробурчал гетерохром, не сбавляя темпа. Не получив ответ, он нахмурился и двинулся под другим углом, вызывая новые ощущения. Жгучая боль прошлась по всему телу, ноги начали неметь, а в уголках глаз скапливаться соленые слёзы. –Изуку, давай, — рыкнул альфа, сжимая в руках запястья омеги. Непонимающе посмотрев на него, от мыслей прервало раздирающее чувство, которое позже сменилось приятными ощущениями, расходящимися по всему телу. Улавливая феромоны, разум дурманился и ход мыслей нарушался. — Шото-о, — прохныкал брюнет, отталкивая за плечи гетерохрома. Отрицать, что удовольствия было мало, а в основном была боль, было бы глупо, но в данной ситуации это не учитывалось. Запах сирени сбивал с толку, желание впиться в шею возрастало, но разум твердил об обратном. Сжав рукой щеки брюнета, Тодороки подтянул голову к себе, заглядывая в зеленые глаза напротив. — Я хочу, чтобы ты сказал моё имя, Изуку, — опустив взгляд, прошептал на ухо гетерохром. Движения стали иными, доставляя омеге удовольствие. Волосы растрепались, а на лбу появилась испарина. Равномерные толчки, разносились жаркими волнами по телу. — Шото, мха…ха, пожалуйста, — вскрикнул омега, лихорадочно краснея. Заведя руки за спину и сжав лопатки, Мидория почувствовал, что темп замедляется, но становится резче. Через пару мгновений наступила разрядка. Облегченно выдохнув, на брюнета навалилась здоровая тушка гетерохрома, позже перекатившись, оба восстановили дыхание и провалились в приятное, тягучее чувство, медленно расплывающееся внизу. Перевернувшись на бок, на талии омеги расположилась теплая рука, медленно поглаживая, обводя формы брюнета. — Изуку, ты знал, что ты самый лучший? — потеревшись носом об плечо, промурчал Тодороки, поджимая под себя маленькую тушку. –Я так люблю тебя, ты совсем другой, я хочу защитить тебя и сделать своим, когда ты будешь готов, я в любой момент готов сделать это, — словно загипнотизированный мямлил альфа, блуждая глазами по телу Мидории. Получив в ответ уставшую улыбку, полную добра и искреннего счастья, в душе расплылось тепло. «Не это ли называют тем самым ощущением, когда говорят, что в животе порхают бабочки?» — подумал про себя гетерохром, утыкаясь носом в кудрявую макушку.       Обоим нужен был недолгий отдых, поэтому, приняв решение продолжить путь через пару часов, было наилучшим вариантом.