Лазейка из Сторибрука

Голд проснулся от того, что кто-то топтался по его груди маленькими и когтистыми лапами. Веки были точно свинцом налиты, и открыть глаза, не прибегая к магии, казалось невозможным. «Мне надо завести пару миньонов, чтобы поднимали мне веки по утрам», — мелькнула в голове неуместная мысль. Он попробовал приподнять голову, и это простое движение отозвалось адской болью в затылке и почему-то в спине и шее. Голд не удержался от сдавленного стона, и ко всем неприятным ощущениям прибавилось ещё одно, довольно приятное: чья-то маленькая прохладная рука легла на его щёку. Всё же открыв глаза, Голд первым делом увидел Джока, переминавшегося у него на груди с лапы на лапу, а вторым Изобель Сазерленд, разглядывавшую его с чересчур пристальным вниманием. — Где я? — простонал Голд: окончание вчерашнего вечера совершенно стёрлось у него из памяти. — В камере предварительного заключения, — Изобель озорно улыбнулась при виде недоумения на его лице. — Не беспокойтесь, мистер Голд, просто больше свободных кроватей не осталось. Хэмиш и ТиВи-Джон заняли спальню, я диван… И вчера переночевать здесь казалось вам хорошей идеей. — Э-э, — откликнулся Голд с нетипичным для него красноречием. Вся эта ситуация, в которой его застали врасплох, беспомощным и глупым, злила. Или смущала. Ноющие голова и спина мешали сосредоточиться и разобраться в своих чувствах по этому поводу. — Все спят ещё, — продолжила Изобель. — Я хотела прогуляться с Джоком, но он заупрямился, никуда не хочет идти без вас. Может быть, составите нам компанию? — Охотно, мисс Сазерленд, — согласился Голд, про себя прикинув, что перед Изобель уже успел опозориться, а вот представать ещё перед остальными в столь несобранном виде отнюдь не в его интересах. — Отлично, — Изобель улыбнулась и подхватила на руки упрямившегося Джока. — Заодно расскажите, чем смогли приворожить нашего малыша. Этот вестик не так прост, он даже угощение у чужих не принимает, а тут… Голд закашлялся, прочищая горло, рывком сел на койке, и, нашарив на полу трость, поднялся. Испортившая его пробуждение головная боль показалась детской забавой по сравнению с той, которая пронзила его лодыжку. — Что я делал вчера? Танцевал? — еле прошипел он сквозь зубы, но Изобель услышала его ворчание и живо откликнулась: — Да, мистер Голд, а вы не помните? Вы превосходно танцуете! Я даже обещала принять вас в наш мюзикл! — Увидев скривившееся и позеленевшее лицо Голда, Изобель сжалилась: — Я пошутила. Танцы вы пропустили, а вот поёте громко. Голд умылся холодной водой (благо он заснул в костюме и одеваться ему не пришлось), и вышел из участка под руку с Изобель. Джок сразу побежал к ближайшим кустам, но Изобель шла медленно, подстраиваясь под его шаг, и спустя минут десять свежий воздух оказал на больную голову Голда своё целительное действие, и антиквар даже немного порозовел. — Вы совершенно не умеете пить, — проговорила Изобель вполголоса. — Не умею, — признался Голд, искоса оглядев свою спутницу, казавшуюся такой же свежей как накануне. — Практики мало. — Но меня не это волнует, — Изобель остановилась и посмотрела на него снизу вверх пытливым, внимательным взглядом. Она немного напомнила ему другую девушку, которая когда-то смотрела на него почти так же, а потом попросила держаться от неё подальше. Голд сморгнул, отгоняя непрошенные и болезненные, как всё этим утром, воспоминания. — Ваше сходство с Хэмишем не случайно?.. И вы переехали в Лохду не просто так? Голд болезненно поморщился. — Как вам сказать, мисс Сазерлэнд. Я полагаю, что случайностей не бывает. И если что-то в нашей жизни происходит, это происходит неспроста. Но если вы интересуетесь, был ли я знаком с констеблем до моего приезда в Лохду, то ответ "нет": я даже не знал о его существовании. Изобель хотела спросить что-то ещё, но их прервал пёсик, который, радостно помахивая хвостом, выбежал из кустов и положил к ногам Голда большую, вымазанную в земле кость. Голд перевернул её концом трости. — Я такого не ем, малыш, — улыбнулся он дружелюбно. — Хотя я бы не отказался от чашки горячего супа. — Агнес готовит прекрасный похмельный супчик, — сказала Изобель, сама удивившись своей реплике. — Это можно считать приглашением? — переспросил Голд мягко. — Через час я должна быть в редакции. — Тогда, может быть, встретимся перед репетицией? Заодно освою местное меню, — лицо Голда прорезала кривая болезненная усмешка. — Как местные сэндвичи с лососем, сносны? — Более чем сносны, — пробормотала Изобель с несвойственной ей робостью. — Тогда в пабе? Я отвечу на ваши вопросы, вы на мои. Не бойтесь, — сказал Голд вкрадчиво. — Это будет всего лишь встреча для обмена информацией. Я не пытаюсь за вами приударить. Изобель резко повела плечом: — Даже если бы и пытались. Мне-то что.