Забытое наследие

Берегись голубой луны, Гарри. Гарри совсем забыл про предупреждение! Разговоры и танцы вокруг костра напрочь выбили из головы магическую формулу. Юноша не на шутку испугался, но был обворожён этим удивительным явлением… Ещё никогда он не видел такой большой и яркой луны. Повалившись на спину возле Снейпа, он вглядывался в ночное небо, жадно разглядывая полнолуние. Дамблдор что-то объяснял, но его никто не слушал. Только пронзительный крик Гермионы вывел всех из ступора. Среди кустов рододендрона, мертвенно-бледный лежал Люциус. Все его тело содрогалось в жуткой конвульсии, а изо рта шла кровавая пена. Мужчина смотрел на небо с широко распахнутыми глазами, а слезы ручьем текли по щекам. Что-то рядом задергалось, и Гарри глянул на Снейпа. Мужчина лежал на животе, судорожно хватая ртом воздух и зарываясь пальцами в сырую землю. Поттер, сев на колени, приобнял зельевара и перевернул лицом к себе. Профессор был бледен, его жилы почернели и Гарри понял, о чем говорил Люциус. — Зачем, — едва слышно прошептал Гарри, падая на колени, — зачем ты это сделал?! — Я обещал, что не позволю тебе умереть, Поттер. Я — человек слова, — зельевар выдавил из себя слабую улыбку и кончиками пальцев провел по скуле студента. — Ты и так настрадался из-за меня… Если бы не я, твоя мама была бы жива, и ты не знал бы столько горя. Я заслужил смерть… Единственное, о чем я прошу тебя — прости, за всю ту боль, что тебе пришлось пережить… Гарри… Мальчишка смотрел в эти печальные глаза, но из-за странного кома в горле, он не мог сказать ни единого слова. Одной рукой он придерживал Снейпа, а второй поглаживал его по лицу и затылку. Гарри почувствовал, что слезы опять ручьем текут по его щекам, и крупные слезинки падали на губы зельевара. Мужчина снова стал судорожно хватать ртом воздух, его руки вцепились в Поттера, и профессор закрыл глаза, борясь с невыносимой болью. Его губы посинели, а лицо побелело, как снег. Студент тихо поскуливал, качаясь вперед-назад вместе со Снейпом. Он плотно прижал того к груди, нежно поглаживая макушку. Гарри не хотел терять зельевара… За полтора месяца он сильно привязался к нему, хоть и не понимал, почему. С одной стороны, он испортил ему жизнь, но с другой — он почти все свое время отдал ему, пытаясь исправить свои ошибки и спасти от страшной, неминуемой смерти. Пожиратель принял на себя его проклятие и теперь погибал, содрогаясь в мучительных судорогах. Юноша не мог смириться с тем, что из-за него погибнет еще один человек, пусть он был Пожирателем, пусть натворил бед, но он был человеком — угрюмым, злым, но несчастным и в глубине души очень добрым и нежным. Поттер чуть отстранился от мужчины и, склонив голову над ним, нежно коснулся холодных губ. Глаза зельевара широко распахнулись, и мальчишка почувствовал, как что-то скользкое проникло в его горло, опаляя глотку. Что-то, словно спрут, заползало внутрь и дикая боль вновь вернулась к нему. Юноша притянул профессора за затылок, углубляя поцелуй и забирая обратно всю скверну. Снейп обмяк, его глаза закатились, и отчаяние овладело мальчишкой. Разорвав поцелуй, студент смотрел в бледное, измученное лицо, и крепко прижав к себе тело зельевара, он завыл, словно раненый волк. Юноша почувствовал чью-то ладонь на своем плече, но все его внимание было на полузакрытых глазах Снейпа. Из открытого окна в гостиной послышался первый удар курантов. Гарри… Ты ему уже не поможешь… Бом.. Ты можешь спасти остальных! Бом Давай, Гарри, скажи заклинание! Бом Ты же не хочешь, чтобы жертв было больше? Бом Проклятие, Поттер, говори заклинание! Студент не слушал недовольные голоса. Все, что он хотел — чтобы Снейп ожил. Этот человек тот еще урод, но черт возьми, он так много сделал для него! Он не заслужил такую смерть! Гарри чувствовал, как медленно холодеет тело профессора и, крепче обняв его, завыл с новой силой. Да, он грозился, что убъет его, но это было до того, как… Как что? Как ты влюбился в него? Новый, чужой голос песней прозвучал в его голове. Он отличался от тех, он был добрее, роднее, и казалось, что он согревает Гарри изнутри. Поттер не любил зельевара, слишком долго он издевался над ним. Но по какой-то причине мужчина стал дорогим ему человеком. Мальчишка не понимал почему, но что-то внутри него изменилось, когда он увидел, как Люциус… Все в твоих руках, мальчик. Ты можешь спасти его, если захочешь. Он пожертвовал своей жизнью, ради тебя, а на что готов ты? Ты готов принять наследие и стать тем, кем должен? Ты готов умереть и возродиться? — Все, чего я хочу — спасти его! Ты спасешь его ценой жизни привычного тебе мира. Ты готов к этому, дитя? — Плевать на мир, Снейп должен жить… Он не заслужил такую смерть! Я готов принять силу рода! Полная луна освещала Гарри и зельевара, и вдруг он ощутил, как что-то внутри него стало разрывать его тело в буквальном смысле. Мальчишка слышал свой крик, но его голос был словно чужим. Он чувствовал, как ломаются его кости, рвутся мышцы, и как лопается кожа. Боль была настолько сильной, что Поттер на время выпал из реальности. В его глазах резко потемнело, а потом он увидел мир по-новому — все вокруг него обрело новые краски, они были контрастнее и ярче. Всюду витало странное ощущение магии, она изменилась, словно воздух сгустился и обрел собственный цвет. Изумрудно-янтарный пурпур, словно северное сияние, мерцал и сиял в небе, постепенно спускаясь на землю, окутывая Поттера и Снейпа. Гарри вновь услышал таинственное пение, и хоть слов он не понимал, мелодичное звучание завораживало его. Ему казалось, что он сам поёт… Снейп зашевелился, и юноша услышал жадный вдох. Затем он словно взлетел высоко в небо, продолжая слушать завораживающий голос. Весь мир словно замер, все смешалось, и студент словно погрузился в воду с головой. Он не слышал душераздирающий вопль Молли Уизли, не видел, как пурпурное пламя охватило Нору — он все глубже погружался в сияющее озеро нового, магического цвета. Перед его глазами мелькали разные воспоминания, но Гарри не был уверен, что они принадлежали ему. Затем он увидел высокого мужчину в длинном атласном плаще, с мрачным лицом и холодными глазами. Он стоял посреди ночи на холме, а вокруг него были люди в белых масках. К нему вышел еще один мужчина с длинными светлыми волосами и неуверенно взял того за руку. Кто-то неразборчиво шептал заклинания, и золотые нити оплели двух мужчин. Затем видение сменилось — крючконосый мужчина лежал на животе посреди огромной кровати и громко кричал в подушку, пока блондин вбивался в него, злобно ворча и крепко зажимая руки ещё молодого зельевара за спиной. Снейп что-то жалобно говорил, но Люциус его не слушал. Сдавленные крики боли, приглушенные шлепки и тихая ругань Люциуса заполняли комнату. Гарри видел, как огонь ненависти горит в нем, и Малфой старался, чтобы будущий профессор страдал вместе с ним. Но Поттер не хотел наблюдать, как насилуют молодого Снейпа, и плотно зажмурил глаза, стараясь забыть увиденное.  Вспышка света, Снейп снова лежал на кровати в своем излюбленном сюртуке и громко завывал, словно раненный волк. Блондин лежал рядом, нежно целуя его шею и мягко поглаживая грудь и предплечье. Малфой что-то шептал ему на ухо, время от времени проводя тыльной стороной ладони по впавшей щеке. Зельевар как-то затравленно на него посмотрел, и тогда Люциус притянул его в долгий, страстный поцелуй. Он лег на спину, взваливая на свою грудь молодого Снейпа, и продолжал гладить его по затылку и спине. Юноша ткнулся носом в ключицу Малфоя, его завывания затихли, и он лежал тихо и неподвижно, вслушиваясь в слова Люциуса. Малфой казался таким добрым и ласковым, но ухмылка и хищный блеск в глазах не сулили ничего хорошего. Гарри с ужасом ждал следующее воспоминание, представил, что сейчас начнётся, но его окутала легкая дымка. И снова Гарри перебросило в другое воспоминание. Снейп, обнаженный и опоясанный черным, джутовым шнуром, сидел на коленях Малфоя в шипастом ошейнике и с кляпом во рту. Сложный и замысловатый узор пентаграммы оплетал грудь зельевара, намертво фиксируя руки за спиной на талии. Ноги были согнуты в коленях, и петли на голенях и бедрах были крепко прижаты друг к другу. Северус словно попал в хитросплетённую паутину. Петли намертво сковали Снейпа, и любое движение приносило ему боль — веревки так сильно были натянуты, что впивались ему в кожу чуть ли не до крови. Блондин лениво водил кончиком палочки по побагровевшей груди, и мужчина протяжно мычал, сжимая ладони в кулаки. Поттер еще никогда не видел профессора таким беззащитным. С ужасом юноша наблюдал, как Малфой завел ладонь на затылок мужчины, и как сильно он оттягивает его за волосы, заставляя прогибаться и скулить от боли. Под черными веревками проступила кровь, и Пожиратель, довольно оскалившись, водил кончиком языка по груди, слизывая солоноватые капельки. На теле Снейпа красовались следы от зубов, синие синяки и ссадины. Гарри не мог понять — почему Северус терпит это? Как можно получать удовольствие от таких "ласк"? Следующее вспоминание было в шатре — полуобнаженный Снейп лежал на груди блондина, крепко сжимая в ладонях ткань его рубашки. Бледный Люциус злобно ворчал, крепко держа зельевара за плечи. Гарри видел, как чернеют вены зельевара, и как тот извивался от боли на груди своего любовника. — Люциус… Прости меня… Я не мог поступить иначе. — Мне плевать, Северус. Мы связаны! Все, что происходит с тобой, происходит и со мной. Мне хватило той боли за «измену», когда я исполнял свой супружеский долг с Нарциссой. Теперь же я умираю вместе с тобой… Как же я тебя ненавижу, Снейп. По щекам зельевара текли слезы, и он крепче прижался к Малфою, что-то бубня тому в грудь. Блондин недовольно морщился, кусая губы до крови и проклиная профессора и все, что с ним связано. Легкая, белая дымка рассеялась. Поттер заметил, что он действительно парил высоко в небе. Все его тело было покрыто прочной чешуей, он чувствовал взмахи своих крыльев, и юноша летел все выше и выше. Закрыв глаза, он чуть накренился и полетел на север, повинуясь внутреннему чутью. Это было так необычно — лететь над лесами и полями на собственных крыльях. Прохладный воздух бил ему в лицо, и широко улыбнувшись, Гарри водил ладонями по мягким облакам. Он так давно мечтал дотронуться до них… Он словно касался лужи, только эта лужа была такая воздушная и легкая. В свете голубой луны мальчишка пролетал над городами, он видел как внизу летают птицы и самолеты, видел как меняются потоки воздуха и магической энергии. Когда сил уже не осталось, он мягко опустился в горный кратер. Дышать было сложно, словно кто-то почти перекрыл доступ к кислороду, оставив маленькую щёлочку. От этого в голове подростка кружилось, его потянуло в сон, и спрятавшись между камнями, он заснул. Во сне он видел удивительный народ — люди были высокими и худыми, за их спинами были крылья, которые словно шлейф следовали за своими хозяевами. Их чешуя изумрудно-янтарного пурпурного цвета переливалась на солнце, и яркие блики солнечными зайчиками отображались на небе, сотворяя огромную радугу. Их лица были продолговатыми, с мягкими чертами, рот без губ, а вместо носа было две вертикальные щели. Они выглядели грозными, опасными, но их глаза, с двойными вертикальными зрачками, были добрыми и с интересом разглядывали Гарри. Мальчишка понял, кто перед ним. Древний народ Нол’Арана. Праотцы магии. И Поттер был одним их них. Гарри так и не понял, почему он оказался в воронкообразном углублении на вершине вулкана, и как ему удалось поговорить со своими предками. Если это вообще можно назвать разговором. Мальчишка просто стоял и слушал, что ему вещали праотцы магии. Хотя как в нем пробудилась кровь Нол’Аранов, как бы предки не пытались ему это объяснить, юноша не понимал. Все, что он смог «переварить» и осознать — чем древнее и больше магический род, тем слабее сила крови праотцов. Её попросту не хватает на всех членов семьи, и чистокровки вымирают так же, как и сами Нол’Араны. Но магическая сила течет не только в жилах волшебников — простые маглы так же владеют ей, но далеко не у всех эта сила пробуждается. У его матери она пробудилась, каким образом неизвестно, это могло случиться из-за сильного эмоционального толчка. Лили Эванс была могущественной волшебницей, только она сама не знала об этом. Как и многие маглорожденные волшебники. Магическое наследие полукровок немного слабее, но они все равно сильнее чистовкровок. Благодаря проклятию Волдеморта, древняя и могущественная сила пробудилась в жилах Гарри. Наследие Нол’Аранов вернулось, магия витала в воздухе, и теперь её ощущали даже маглы. Тяжелее всего для юноши было принять свой новый облик. Из-за крыльев его спина ужасно чесалась, и привыкнуть к тянущейся боли в районе лопаток было нелегко. Также студента смущала чешуя вместо кожи, длинные, тонкие когти на руках и ногах и отсутствие полового члена. Гарри был готов привыкнуть к крыльям и росту под три метра, но к «кукольному» паху — никогда. Да, ему говорили, что Нол’Араны появились на свет благодаря скоплению магической энергии, но ведь они как-то вступили в половые отношения с простыми людьми, передавая магические гены… Или секс был… Не тактильным? Когда друзья впервые увидели его после трех дней отсутствия, то первое, что спросил Рон: «А как ты мочишься?». Гарри был готов убить Рональда. Если Дамблдор восторженно осматривал его со всех сторон, изучая перепончатые крылья и огромные когти, то Рональд первым делом заметил отсутствие пениса. Может, директор тоже это заметил, такое не заметить невозможно, но из уважения не стал акцентировать на этом внимания. Поттер смущенно прикрыл своими лапами пах, и закутался в собственные крылья. Он был чем-то похож на дракона… Человекообразного дракона… И Чарли Уизли с интересом изучал переливающуюся чешую. — Мистер Уизли… Миссис Уилзи, простите за дом… Я все исправлю, — едва слышно проговорил Гарри чужим для себя голосом. Поттер глянул на черную воронку, где некогда был большой дом семейства Уизли, и виновато глянул на друга. Мало им проблем, теперь еще и крыши над головой нет. — Ерунда, Гарри, — спокойно проговорила Молли, не зная, как подойти к новому Поттеру. — Главное, что все мы живы и здоровы. Дом мы как-то отстроим. — Сириус оставил мне свой дом на площади Гриммо… Вы можете пожить там, если хотите… Правда, там может быть опасно, но это лучше, чем спать в чистом поле… — Ой, Гарри… Спасибо, но не стоит! — Гарри прав, Молли. Мы снова защитим дом скрывающими чарами. А я позабочусь о новом доме. Дамблдор подмигнул юноше и, взяв миссис Уизли под руку, стал обсуждать предстоящий ремонт. Артур, весь в саже, попытался обнять Гарри и благодарственно кивнул ему, глядя на тлеющие угли. Студенту хотелось сделать нечто большее, но как? Он был готов отдать этим людям все свои деньги — они нужны им больше, чем ему… Но Уизли — семейство упрямое, деньги они никогда от него не примут. — Не переживай, Гарри… Это всего лишь камни и дерево. Норе давно нужен был ремонт… — Рон пытался подбодрить друга, время от времени поглядывая на Молли с Дамблдором. Поттер видел странное свечение вокруг Рональда, слабое, темно-синее свечение и словно чувствовал его грусть. Вокруг Молли и Артура свечение было иным — оно переливалось из жёлтого в зелёный, и юноша ощущал, как веет от них уверенностью и надеждой. Все Уизли не подавали виду, что огорчены или расстроены, но от глаз Гарри ничто не могло скрыться. Он ощущал эмоции людей и видел их магическую энергию. Поттер не знал, что еще он может, но проверять свои силы среди друзей не решался — это могло плохо кончиться. Только когда они перенеслись в родовой дом Блэков, Гарри смог остаться с Дамблдором наедине. Юношу волновало несколько вопросов — он переживал, что не сможет вернуться в свой человеческий облик, и ему придется бросить Хогвартс. Альбус уверял его, что даже если Гарри не сможет сам замаскироваться, он обязательно что-то придумает. Кроме того, мальчишку волновала судьба Снейпа и Малфоя, но директор печально отвернулся и притих. — Гарри, они исчезли… Ни Северус, ни Люциус не выходят на связь… — Без профессора Снейпа я долго не протяну… Я по-прежнему проклят, и сила заклинаний растет. Я вернусь в поместье Принцев и с помощью Снейпа попытаюсь обуздать тот подарок, который я получил. — Хорошо, Гарри… Это было очень благородно позволить семье Уизли пожить здесь. Увидимся первого сентября. Дождавшись темноты, Гарри покинул дом Сириуса, и расправив крылья, юноша взмылся высоко в ночное небо. Где находится поместье, мальчишка не знал, но помнил, что между ним и Паучьим Тупиком был некий тоннель. Как бы он не любил тот переход, но другого выхода он не видел. Вот только юноша не ожидал, что когда он вернется в дом Снейпа, то проход будет уничтоженным. Гарри полчаса бродил по пустому дому, пытаясь найти подсказку или намек на адрес родового поместья, но все без толку. Порошок Флу на адрес не реагировал, видимо, Снейп заблокировал камины в своем поместье. Поттер уже почти отчаялся, но в спальне зельевара он нашёл его старый, порванный плащ. Пахло звездчатым анисом и корицей… Пахло Снейпом… О-о-о, Гарри очень полюбил чёрный чай с бадьяном и корицей, который готовил профессор. Мужчина так часто его пил, что сам пропитался этим изумительным запахом. Во всем доме стоял слабый запах пряностей. Жаль, он не сможет выследить его по запаху. Гарри пока что и половины не мог от того, что могли Нол’Араны. Как найти человека, который не хочет быть обнаруженным? Никак. — Ты ещё что такое?