Демон

Утро 30 июля после третьего курса началось для Гарри отвратительно — у Поттера раскалывалась голова, болели глаза, и горело всё тело; настроение скакало между отметками «отвратительно, но терпимо» и «убью-нахрен-любого-кто-посмеет-подойти-ко-мне-ближе-чем-на-пять-метров»; а Дурсли, заметив его отвратительное настроение, которое чуть не стало причиной того, что он пару раз наставил палочку на своих родственничков, когда Дурсли по привычке начали к нему придираться, почли за лучшее временно забыть о самом факте его существования. Даже Дадли, которого обычно ничто никогда не могло остановить от издевок в сторону своего кузена, включая его приобретенные способности к сотворению многочисленных проблем при наличии большого желания, ретировался из поля зрения неуравновешенного Поттера, когда тот на очередную колкость посмотрел на него взбешенными потемневшими глазами. И Гарри, и Дурсли в полном составе боялись того, что происходило с юным волшебником. К середине дня Поттер оккупировал ванную, предварительно оповестив всех, что он там надолго, что заставило уже основательно перенервничавших за это утро родственников более менее расслабиться хотя бы на то время, пока Поттер будет отмокать. А Поттер, набрал полную ванну просто катастрофически ледяной воды, потому что его тело, по его мнению, и так было достаточно горячим: он перед погружением окунул свою руку по локоть в воду, и даже тогда всё, что он почувствовал это лёгкую прохладу на своей руке, от которой даже пошёл пар. Погрузившись же в неё полностью, он впервые за день почувствовал неприкрытое блаженство и негу. Холод воды не чувствовался, напротив, от воды шёл пар, из-за чего ванная комната дома номер 4 по Тисовой улице стала походить на небольшую сауну. Поттер кайфовал, отмокая в ледяной воде, которая приятно охлаждала его непривычно горячее тело. Но спустя какое-то время либо температура его тела снова повысилась, либо вода уже успела остыть и нагреться достаточно, но Поттеру вновь пришлось подлить ледяной воды. После пятого раза ему это таки надоело, и он просто встал под ледяной душ. Он не знал, сколько он так проторчал в ванной, однако, когда он, поняв, что его тело хоть на какое-то время перестало напоминать раскалённую печку, вышел, было уже время пятичасового чая. Расслабляющая холодная ванна сделала своё дело, а также помогла Поттеру хоть немного свыкнуться с температурой собственного тела. Гарри отправился к себе в комнату и, заперевшись там от греха подальше, просидел так вплоть до ужина, в кой-то веки решив заняться чем-то полезным на каникулах — например, выполнением домашнего задания по зельеварению (Снейп — зараза сальноволосая — задал всему третьему курсу накатать эссе страниц на двадцать по теме влияния какой-то-там травы на свойства разных зелий). Неожиданно, но Поттер увлекся выполнением задания настолько, что забыл о своих утренних проблемах и даже о том, что его тело так и не охладилось до приемлемой температуры. На ужин Поттер спустился уже окончательно успокоившимся и довольно уставшим (все же непривычная повышенная умственная активность его слегка вымотала). Дурсли уже не вызывали столь ядовитого раздражения, да и сам он выглядел гораздо спокойнее, чем утром. Дурсли также заметили перемены, но, на всякий случай, больше не пытались к нему цепляться, по крайней мере, пока они не убедились в том, что он окончательно не пришёл в себя. Поттер же быстренько закинув в себя нехитрый ужин, добрёл до своей спальни, после чего, не потрудившись даже убрать разложенные по полу книги, перья и пергаменты, упал как подкошенный прямо там где был, на пол возле этих самых пергаментов и быстро отрубился, провалившись в сон.