. . .
┏┉┉┉*┉┉┉┄┉┉┉┉┉┉┛🧊┗┉┉┉┉┉┉┄┉┉┉*┉┉┉┓
“Машина времени есть у каждого из нас: то, что переносит в прошлое — воспоминания; то, что уносит в будущее — мечты.”. © Герберт Уэллс
🔥Воспоминания, воспоминание — в широком, психологическом смысле слова: то, что сохранилось в памяти, мысленное возвращение и воспроизведение этого в виде образов или вербальных представлений.┗┉┉┉*┉┉┉┄┉┉┉┉┉┉┓🧊┏┉┉┉┉┉┉┄┉┉┉┉*┉┉┛
. . .
Как только я хотел буркнуть нечто вроде: "прости, можешь не отвечать", как вдруг резким рывком оказался притянут к заметно выпирающему бугорку в районе паха Влада. Сверху раздался голос, который за последний месяц я слышал лишь в своих ночных кошмарах. Грубым стальным баритоном А1 отчеканил: "Вот сейчас мы с тобой, псёныш, и проверим". Во рту моментально пересохло, а перед глазами возникла хорошо знакомая пелена из слёз... Или... Или это не слёзы вовсе? А1, властно усмехаясь, потянулся левой рукой куда-то за спину, извлекая из заднего кармана джинс небольшой раскладной ножик; до ужаса похожий на тот, которым моя мама делала бутерброды во время наших семейных походов в далёком беззаботном детстве. Благодаря этому действию Бумажного, мне удалось немного отстранится от его тела, но эфемерная свобода была дарована лишь на толику секунды… – Кхм, знаешь, Кобяк... Я так долго ждал нашей встречи, - приблизив остриё коричнево-алого ножа к моему предплечью, А1 лукаво приподнял обе брови, почти невесомо сжимая моё значительно покрасневшее запястье. – Я так хотел... Так хотел буквально выебать из тебя всю дурь, позволив эмоциям сорвать мне крышу, - Влад, не отрывая взгляда от моих изрядно искусанных губ, огладил большим пальцем левой руки выпирающие вены в районе всё того же уязвимого, совсем беззащитного запястья, находящегося сейчас в невообразимой опасности. – Но, знаешь... Я понял кое-что совсем недавно и, думаю, ты имеешь право узнать об этом прежде, чем, - он немного замешкался, очевидно, подбирая безукорезненную формулировку, -...я сотворю нечто исконно правильное и тотчас непоправимое, и... такое неизбежное. Моё сердце, вместо весьма логичного миллиарда ударов в минуту, кажется, решило вовсе преждевременно прекратить свои сокращения, не дожидаясь дальнейших действий психа напротив, когда последний внезапно дёрнулся корпусом и вонзил лезвие ножа в мою ладонь, трепетно скользнув по ней вниз. Холодный металл разрезал мягкую кожу сразу же, но убирать остриё парень не торопился, любуясь струйке крови, поспешно стекающей с рукояти ножа прямиком на его же одежду. – Правда в том, что я, разъебал бы меня ёбанный хуй, как малолетний сопляк... - А1 состроил гримасу, выражающую одновременно и надменность, и отвращение к самому себе, попутно сильнее надавив на черен, – ...влюбился в очкастую шавку, которая дала мне ощутить себя живым впервые за всё моё существование. И... - было видно, что обладателю васильковых глаз нелегко даются эти слова; его рука, всё ещё удерживающая нож, и вовсе начала ощутимо дрожать, но он совсем не был готов отступать от намеченной цели. Он должен был закончить начатый монолог, озвучить вслух это ошеломляющее признание, –...я так ревновал тебя. К этому ебучему Четвёрке, у которого от самих ваших чудо-бесед хуй стоит как у подростка. Ты такой беспечный, Влад, - не понятно к кому именно обратился А1, наконец-то вынимая из моей окровавленной ладони нож, – слишком беспечный. Будто переживая вновь сонный паралич, я лишь безмолвно таращусь в синие глаза напротив, подмечая, как пафосный взгляд вдруг сменяется новым, наполненным чем-то безумным и в то же время всецело отрешенным. Страх перед неизведанным, кажется, перешёл на новый уровень, хотя максимальный был достигнут мною ещё месяц назад. Воспользовавшись моей неподвижностью, появившейся ввиду шокового состояния, А-Первый, всё ещё немного дрожа, впопыхах резанул собственную ладонь. Затем, немедля сжал мою настолько сильно, будто бы она - та пресловутая «соломинка», за которую отчаянно хватаются утопающие. Умеренная дрожь, что уже повсеместно охватила тело напротив, учащенное дыхание, и безумно громкое сердцебиение, что слышно даже при условии, что он вовсе не прижат вплотную - абсолютно всё говорило о несоизмеримом возбуждении А-Первого; о его предвкушении последующего действа и наслаждения происходящим прямо сейчас. Его и моя кровь, вытекающая со свежих ран, едва ли не пачкая кожаный салон автомобиля, окончательно смешались, когда он самолично состряпал неполноценный замок из наших ладоней, крепко сжав свои пальцы. Чрез пелену всего этого безумия в какой-то момент я почувствовал то, чего никак не должен бы, будучи адекватным человеком, ощутил в полной мере то что, по моим собственным представлениям, называют единством, соитием двух человеческих душ. Пускай я просто сошёл с ума, пускай он свёл меня с ума, но насколько же, всё-таки, будоражащий ритуал он хотел совершить в ту ночь... – Теперь, когда ты знаешь правду; когда в наших венах течёт одна и та же алая жидкость, - смакуя каждое слово, беловолосый плавно приближается к моему лицу, цепляя своими ледяными губами мою разгорячённую плоть где-то в районе переносицы, а после и впиваясь в мои уже окровавленные губы. – А наши бесцветные жидкости навечно поселились в биологических средах друг друга, - комментируя происходящее сейчас излишне научно, отчего создавалось впечатление того, что он озвучивает определение из Википедии или какой-то печатной энциклопедии (ни то, ни то, к слову, вовсе не исключено: безумец вроде него спокойно мог нарочито заучить подобную речь). А1 протянул свою правую руку к шее, бесстрастно рассекая нежную кожу около моего кадыка, –… я могу даровать обоюдную свободу нашим душам, - закончил свою мантру Влад, в моменте став ещё более медлительным, ещё более решительным, ещё более обезумевшим... Инстинктивно закрыв глаза, готовясь заснуть могильным сном, я вдруг осознал каким слабаком являюсь. Мне страшно не то, что взглянуть грядущей смерти в лицо, я элементарно не в состоянии запечатлеть последние секунды собственной жизни. Всю свою жизнь я будто возвращаюсь в начало в тщетных попытках убежать от проблем, от того, что волнует, от того, что на сердце… Неужели я, как чёртова тряпка, позволю себе и умереть также? Умру, как мнимая пугливая крыса, которую вот-вот сдавит мышеловкой, а она только и чувствует, что аромат вожделенного сыра - символа мимолётно исполнения желания? Умру, оставляя себя в полном неведении, лишая всякой возможности в последний раз взглянуть на мир, хоть рассмотрев возбужденное лицо напротив. Умру, не позволив своим сожалениям запечататься здесь, в этом миге, в этой чертовой машине, в глазах этого ебучего, сводящего с ума психа. Умру с ебучим каменным стояком от действий собственного убийцы, что заставляют меня чувствовать себя полным ничтожеством... Разозлившись на себя до такой степени, что на моих висках обильно проступил пот, я таки набрался сил разомкнуть затуманенные очи, и… …И обнаружил себя сидящим на всё том же переднем сидении, пристёгнутым ремнём безопасности, зафиксированным лично А4. Точно… Он ведь предохранился, когда мы проезжали мимо полицейского участка… Ч-что за..? Наскоро осмотриваясь, я осознаю, что нахожусь чётко в положении сидя, а сам Влад прямо сейчас осторожно принимает из рук кассирши наш заказ. Нет ни малейшего намёка на то, что нарисовало моё больное воображение несколькими мгновениями ранее; ни малейшего намёка на созданную моим мозгом реальность... Обернувшись ко мне, желая передать свёрток, в который запакована заказанная нами ранее еда, Влад столкнулся с моими влажными покрасневшими глазами. Видимо, увидев моё крайне непрезентабельное выражение лица и в целом во всех смыслах «плачевное» состояние, парень моментально откинул пакет куда-то на заднее сидение и отъехал с макдрайва. Не задав ни единого вопроса, он быстро припарковал гелик на ближайшей заправке и выбежал с машины. Спустя две-три секунды А4 материализовался около меня, наспех открыв дверцу и протянув мне руку. Решив не задавать никаких вопросов (хотя едва ли я был способен на то, чтобы произнести хоть парочку несвязных слов), я лишь безмолвно принял его помощь, опираясь на руку парня, безынициативно выбираясь наружу с салона автомобиля. Учуяв приятный прохладный ветерок, я вобрал его в свою слегка покалывающую грудь, после чего почувствовал облегчение. Сердцебиение постепенно пришло в норму, и я не успел опомниться, как меня унесло в вихрь приятных детских воспоминаний… …Как-то, где-то в конце октября, незадолго до моего семилетия, во время школьных каникул мы с родителями отправились в лесной поход по грибы. Было запоздалое в тот год бабье лето: тёплые солнечные лучи прорывались сквозь пёструю ярко-желтую и коричнево-красную листву, создавая на пару с переливающимися паутинками разнообразные световые эффекты. Будучи ещё ребёнком, я был знатным фантазёром: моё детское воображение вырисовывало удивительно отчётливо запомнившиеся сказочные сюжеты. Мне тогда казалось, что я попал в царство Осенней Королевы, младшей сестры Снежной Королевы, о которой мне как-то повествовала мама. Королева была едва ли не полной противоположностью своей родной сестры; она объединила в себе все те качества, которыми никогда не обладала старшая: добродушность, милосердие и сострадание. В представителях человеческого рода она видела не слуг, а настоящих соратников и друзей. Она осознавала, что люди - живые существа, имеющие право на свободное независимое существование, и собственные неподдельные эмоции. И она знала о том, насколько искренняя любовь всепрощающая и безграничная. И хоть владыка осени и пыталась с самого детства привить старшей любовь к окружающему миру, она была совершенно непреклонна. Её сердце было заледеневшим уже тогда, когда младшая только-только появилась на свет, посему она всё время ранилась об острый, медленно раскалывающий на крохотные части всякие надежды достучаться, лёд. Ведь действительно ни сестра, ни родители, ни даже она сама не была в силах избавиться от внутреннего холода; никто не мог ей помочь, кроме Веснянки - доброй Весенней Принцессы, в которую безответно была влюблена повелительница метелей - - бесстрастная беловолосая синеглазка, не считающаяся с людскими чувствами, лишая всякого здравого рассудка и былых устоев при желании; забирающая у людей возможность счастливо существовать, делая тем самым их дешевой развлекаловкой для себя... ...Из моих детских воспоминаний, что больше походили на внезапно поглотивший мое сознание транс, меня вывело нежное, почти невесомое прикосновение к плечу, после чего я услышал не менее нежный, успокаивающий голос Влада: – Тихо-тихо-тихо, - полушепотом проговаривает обладатель небесно-голубых глаз, бережно прислоняя мою изрядно болящую голову к своему предплечью. Поначалу я вовсе не понял с чего вдруг парень принялся меня успокаивать, пока не осознал, насколько мне тяжело вдыхать из-за обильно забитого носа. Слезы, подобно стремительно мчащейся со склона горной реке, ни на миг не прерывали свое течение, должно быть ни на секунду с того времени, как мы покинули макдрайв, безустанно скатываясь с моего лица, попутно образовывая на чужой футболке влажное солёное пятно. Все последующие попытки унять этот слёзепад оказались абсолютно тщетными, напротив: голову всё активнее заполняли далеко не самые лучшие, но всё ещё, блять, возбуждающие воспоминания. Чертовски много чертовски, абсолютно во всех смыслах болезненных воспоминаний. Всегда ранее успокаивающий запах тела Влада сейчас давал ровно противоположный эффект - слишком много всего случилось с человеком, что пах в действительности точно так же... Вот бы сейчас перестать чувствовать что-либо, пусть даже ценой собственного существования... – Я с тобой, - вновь выдёргивая меня из этой пучины беспросветной боли и отчаяния, заговорил парень, являющийся сейчас моей опорой - он не просто сжал меня в объятиях, но полностью принял на себя вес моего тела, удерживать который я сам был совершенно не в состоянии. – Владик, я рядом, ты не один. Всё хорошо... - удерживая меня теперь всего одной рукой, он аккуратно запустил свою пятерню мне в загривок, утешительно поглаживая затылок. – Ничего не бойся, что бы не случилось ранее, - парень немного сильнее прижал меня к своему разгоряченному телу, - ...что бы не случилось, я защищу тебя... Чертовски быстрое, уже привычно совсем не сопоставляющееся с внешним спокойствием, излучающейся уверенностью и стойкостью, сердцебиение Влада в тандеме с такими сильными, определенно совсем не голословными успокоениями окончательно вернули меня в реальность. Разрывающие изнутри депрессивно-суицидальные мысли, ужаснейшие всплывающие в памяти эпизоды-воспоминания, разъедающие страхи в миг отступили. Спокойствие. Всепоглощающее спокойствие. Обволакивающая забота