sapphire sunny

— Привет, — прошептав, Каминари скользнул на пустую обеденную скамейку перед блондином, который сразу же бросил на него разочарованный взгляд.       В столовой было полно людей, столы были заполнены смеющимися студентами, с которыми Каминари мог бы сидеть, но нет, этот электрический идиот решил выбрать именно этого человека, который всегда был один за своим столом, и этим человеком был Бакуго.       Взрывоопасный блондин посмотрел на парня перед собой, наблюдая, как Каминари разрывает пакет с соевым соусом и поливает им рис. — Реально? — Бакуго спросил это разочарованной интонацией, и Каминари тут же поднял голову, глядя на него. Увидев что взгляд Кацуки направлен на его еду, Денки взвился. — Что? Это… это же вкусно! — тут же возразил Денки, хмурясь. — Какого хрена ты вообще сел ко мне? — Бакуго прерывает его болтовню, потирая рукой висок, а потом он нахмуривает брови, хмурясь от раздражения. — Вау, теперь я даже не могу сидеть с тобой? — Каминари пораженно ахнул, — Видишь ли, я думал, что смогу посидеть с тобой после того, как не имел возможности быть с тобой весь день, — сказав это, он вонзил палочки в рис, наблюдая, как аккуратная куча рушится сама собой, и начал перемешивать его с соусом. — Ты его испортишь, — пробормотал Бакуго. — Это рис, я не могу его испортить, — вновь возразил Каминари.       Пара погрузилась в тишину, окруженная только громкой, перекрикивающейся болтовней студентов вокруг них и шумным стуком палочек Каминари по тарелке. На самом деле, это было для них обычным делом, и теперь случайные взгляды Каминари, их тихая болтовня, их взаимные мягкие гляделки — на все это была своя причина, и она заключалась в том, что они любили друг друга, и уже встречались. Конечно, причина, по которой они еще никому не сказали, может быть, потому, что это было слишком рано или они были слишком напуганы, но по какой-то причине они пока держали ее при себе. Каминари часто поглядывал на Кацуки, и сейчас он любовался его взъерошенными блондинистыми волосами, обрамляющие его огненные сапфировые глаза, длинными светлыми ресницами, отбрасывающие тени на его радужную оболочку — он был красивым. Это заставило Каминари тупо улыбнуться, а кусок риса, прилипшему к его подбородку, казалось, не заметил никто, кроме Бакуго. Кацуки уставился на этот кусок риса, и когда Каминари сгреб его в рот языком, его брови нахмурились в притворном отвращении. Реально? Он?       Каминари был, мягко говоря, глуп, но глуп только в практическом смысле. Он не был тупым, просто ему удавалось постоянно делать неправильный выбор, и Бакуго не мог понять, нравится ли ему все это на самом деле, или он действительно не мог понять, почему часть того дерьма, которое он вылил на него, на самом деле не сработало. Даже если он был огромным тупицей, Бакуго все же сумел жить так, постоянно сопровождаемый Каминари, его яркие, солнечные глаза, конкурирующие с ранним закатом в пустыне подсолнухов, далеких звезд, сияющих в отдаленных местах. Это было все равно, что смотреть на настоящий движущийся закат — иначе было бы, если бы Каминари не двигался так много. Он всегда двигался из стороны в сторону, его светлые, вьющиеся волосы двигались вместе с ним, касались подбородка и едва касались плеч. Как такой идиот как он, мог так хорошо выглядеть? — Эй, эй, эй, — оказывается, Каминари его звал пару секунд, прислонившись к столу и размахивая необычной палочкой для еды в направлении Бакуго. — Что. — Так? — Прости? — Когда ты хочешь им рассказать? — пояснил Каминари, справшивая и склоняя голову набок.       Бакуго на мгновение замолчал, его обычно раздраженный взгляд сменился тихим шоком, медленно переходящим в раздраженное смущение. Это было быстрое изменение, но, конечно, Денки его заметил. — Никогда. — Ну же, чувак! — Каминари застонал, подбрасывая палочку для еды в воздух, наблюдая, как она делает два сальто и падает вниз, и его пальцы ловко ловят ее, — Мы не можем вечно хранить это в секрете, — мягко продолжил. — Да я чертовски уверен, что сможем, — усмехнулся Бакуго.       Каминари улыбнулся, слегка двигаясь на своем сиденье вперед, вступая в личное пространство Бакуго, и его личное пространство было нарушено толчком ступни Каминари по его ноге. — Ты испортишь мои проклятые штаны, ты, блядь- — Стоп! Я не могу держать тебя за руку, так что это лучшая вещь! — Что, держаться за ноги? — рявкнул Бакуго, Каминари едва ли смог подавить смех. — Может быть! — улыбаясь, Денки все еще не останавливался, сплетая свои ноги с ногами Бакуго, следуя за ним, даже когда он отодвигал ноги, бросая на Электрозума хмурый взгляд. — Отвали!       Каминари только рассмеялся, и их игра в «удержание ног», казалось, продолжалась до тех пор, пока Бакуго быстро не ударил Каминари по голени, и пока у Денки не прострелило ногу. — Ой-ой! — недовольно застонав, Каминари откинулся на бок, практически лежа на столе. — Ты гребаный тупица, — усмехнулся Бакуго, прикрывая ладонью рот, чтобы заглушить грубый смех, наблюдая, как Каминари от боли ударил кулаком по столу. — Ты засранец, — пожаловался Каминари, закрывая глаза, и его щеки надулись от недовольства. Волосы упали на щеку, когда он прислонился головой к столу, мягко падая на один глаз, щекоча кончик носа, и светлые пряди заскользили по губам. Он был таким идиотом, но, черт возьми, он был красив, и Бакуго не мог не соглашаться с этим каждый раз, когда эта мысль приходила ему в голову. — Хей, тупица, — голос Бакуго был низким, но при этом и мягким, и он сказал это именно тем тоном, который использовал только с Каминари. — Ха-а-а-а-а? — Каминари лениво открывает глаза, и Бакуго видит только один из тех глаз заката, потому что второй закрыт упавшей челкой. — Мы можем им сказать. — Что? — Каминари ахнул, едва ли не вскакивая, вместо этого быстро садясь, и его глаза возбужденно загорелись, — правда сд- мы можем? — поправился он. — Черт возьми, что ты собирался сказать? — Не имеет значения. Мы правда можем? — Когда-нибудь. Просто… не сейчас, — пожал плечами Бакуго, игнорируя сияющую улыбку, появившуюся на лице Каминари. — Не шутишь?! — взбуждораженно спросил Каминари, почти огибая туловищем весь стол, чтобы наклониться ближе. — Отвали! Перестань ползать своей задницей, как будто ты чертов жук или что-то в этом роде! — Бакуго застонал, закатывая глаза, и его руки предупреждающе задымились, но Денки это совсем не остановило. — Честное слово?! Чувак, ответь, ответь мне! — Ты что, думаешь, я собирался сказать какое-нибудь дерьмо, и я не имел ввиду его, так что-ли?! — огрызнулся блондин, но Каминари только придвинулся еще ближе, и Бакуго наблюдал, как парень практически опускается на стол, просто чтобы оказать лицом к лицу, — Что? — Бакуго уже шептал. — Я люблю тебя, — прошептал Каминари в ответ нежным, спокойным голосом, смешанным с хихиканьем, и в целом мягким, и эти сладкие слова послали поток эйфории по телу Бакуго, его лицо медленно покраснело, и начало печь щеки. — Отвали, — простонал Бакуго, опуская голову, чтобы избежать взгляда Каминари на его смущение. — Давай, чувак, — засмеялся Каминари, опираясь на локти, чтобы опуститься перед глазами Бакуго, пытаясь еще раз взглянуть на его лицо, — Я что, даже не могу смотреть на своего пар- — Заткнись, черт возьми! — Бакуго зашипел, затыкая рот Каминари своей ладонью. — Я думаю, что это было да, — сказал Каминари из-за руки, и Бакуго впился взглядом в этого идиота. — Ты чертовски раздражающий, — отрезал Бакуго, позволяя Каминари поднять руку, чтобы оттолкнуть Бакуго. — Мы не скажем им? — спросил Каминари. — Скажем, просто не так, как ты пытаешься это сделать. — Хорошо, тогда как? — Каминари тяжело вздохнул. — Откуда мне знать? Во-первых, это была твоя чертова идея — рассказать кому-нибудь! — Ага, потому что я хочу, чтобы люди знали, какой у меня прекрасный парень, — протянул Каминари. — Заткнись, ты, придурок, — усмехнулся Бакуго. — Каков наш план? Мы просто держимся за руки и целуемся до того момента, пока люди не догадаются? — Черт возьми, нет. — Сказать прямо…? — Отвали. — Устроить разборку в коридоре? — Заткнись. Каминари мягко улыбнулся, — Ну, что бы ты ни хотел, чувак, я согласен. То, что я делаю для тебя, а? — Отвали. Как я оказался с тобой? — Бакуго начал ворчать. — Не знаю! — Каминари еще шире растянул улыбку, — Но я рад, что мы вместе. — Заткнись, черт возьми, — вздохнул Бакуго, и то, что он не мог впиться в эти чертовы сладкие губы сыоего парня сейчас — было не страшно, потому что позже, пообещав себе, он будет чертовски горячо целовать этого идиота, когда они останутся одни. В любом случае для них это было нормально, потому что, конечно, они были парнями. Впрочем, они никому не расскажут.