***
Москва. 2000 год. У потертой временем, но сильной и любимой всеми рок-группы концерт, новая программа; большие концерты в обеих столицах. Конечно же, аншлаг. А как иначе? Это же Пикник! Это же Шклярский! — Волнуешься? — Сергей Воронин ловко выдернул сигарету изо рта друга. — Маэстро, ты бы гитару ещё раз проверил. — Ох, Серёжа, — Эдмунд устало улыбнулся и послушался. Инструмент звучал идеально. Лучше вечера не придумаешь: перед концертом никаких интервью, да и после тоже; потом в аэропорт и дальше по стране. Ах, да! Ещё же фанат… Или фанатка… Посмотрим по ситуации. — Три минуты до начала! — Полная готовность, ребята, — Эдмунд поднялся с места и уверенным шагом вышел из гримёрки. — Сколько с ним работаю, а каждый раз удивляюсь, — Леонид оторвал винограднику, на ходу закидывая в рот. — Что он так спешит на сцену? Это его особенный наркотик, — Воронин усмехнулся в усы, поспешно выходя за другом. Зал окутан мраком, и вот первые аккорды звучат из-за кулис. До ушей музыкантов доносится восторженный вопль толпы. — Да, — протянул Святослав. — В Москве всегда как-то яростнее и жарче принимают. Кирнос пожал плечами и первый вышел, помахав рукой залу. Ответом ему был ещё более сильный вой. За ним на сцену вышли и остальные участники группы. Последним, чинно вышагивая, уже зажав нужный аккорд, вышел Шклярский, и зал как будто порвало на мелкие кусочки. «Немое кино» на мгновение заглушило радостные людские вопли… — А неплохо отыграли! — Да, — Эдмунд снял темные очки, потирая переносицу. — Я едва струны не порвал, не зная, как маякнуть звуковику, чтобы тот прибавил громкости всей аппаратуре. — Зал, конечно, переорал всю прелесть звучания, — Образцов устало упал на диван. В дверь гримёрки постучали. — Да? — Шклярский молниеносно надел очки. Из-за двери показался Юрий Чернышевский, а с ним какой-то молодой человек. — К вам тут, товарищи музыканты, с вопросом и делом. Парень толковый, — Юрий улыбнулся, подталкивая того в комнату. Высокий, худой, с длинными белыми, как первый снег, волосами он стоял перед Пикником как-то неловко. — Здрасьте, — обронил парень. — Как зовут? — Леонид деловито закинул ногу на ногу. — Марат. — Так, Марат, ты по делу или как? — Шклярский поднялся с места. Ему не хотелось тратить время впустую. — Я по делу, — он поднял взгляд на Эдмунда, подошедшего к нему. Кажется, он видел его глаза даже через темные стекла очков. Маэстро ощутил на спине взгляд товарищей и чуть повел плечами. — Слушаю. — Я могу помочь с концертами в Москве и Липецке. У меня много знакомых по организационной части. Там и здесь, в столице, знаю достаточно кого, — молодой человек перевел светлые глаза на Сергея. Тот задумчиво рассматривал его. — Концерты в Липецке… Эдмунд обернулся. Воронин прошёлся к столу, взял яблоко, повертел его в ладони. — Ты решай, — бросил фрукт Шклярскому. Он словил его точным движением и в это же мгновение повернулся снова к Марату, с невероятной скоростью снимая очки. Поляк заглянул в большие круглые голубые глаза. «Как Питерское небо накануне дождя…» — Я согласен, — выдал фронтмен, будто в ЗАГСе. — Не понял, — блондин потупил взгляд, но не мог отвести его от болотных глаз Эдмунда. — Поздравляю, ты в… — В группе, — Святослав пихнул Лёню локтем в бок, прерывая. — Поедешь с нами в ресторан? Там обсудим, — клавишник улыбнулся. — Конечно! От такого не отказываются, — Марат с огромным трудом оторвал себя от Эдмунда, который продолжал смотреть ему в глаза. При всем при том он стоял очень близко к молодому человеку, поэтому зрелище было довольно забавным: Шклярский, ниже этого новоиспечённого члена коллектива на голову, почти запрокинул голову назад, чтобы смотреть прямо в глаза Марату. — Эд, — тонкие пальцы Сергея коснулись плеча мужчины. Тот чуть дёрнулся и обернулся. Воронин осторожно забрал из рук Эдмунда яблоко, которое он сжал так, что на нём появились вмятины. — Я… Сереж… — Все правильно, Эд, все правильно.Часть 1
7 сентября 2020 г. в 07:46
Ленинград. 1982 год. У «зелёного» музыкального коллектива выходит их первая пластинка, на которую друзья особо и не надеются. Но, вопреки ожиданиям, альбом «Дым» разлетается по культурной столице и ближним городам, а название группы сарафанным радио шагает по стране, доходя с пиратскими переписями подмышкой до самого Владивостока! Но не все сразу…
— Эд, ты не представляешь! — на пороге квартиры Шклярских возбуждённый и восторженный Женя Волощук.
— И тебе привет, — Эдмунд улыбнулся другу, приглашая зайти.
— Да какое тут «привет»?! Угадай, что случилось?
— Раз ты в таком восторге, то что-то явно хорошее.
— Шклярский! — товарищ не мог сдерживаться и буквально кричал. — У нас будет два выступления! Два! Своих! Концерта!
Эдмунд поднял брови и присел на обувницу от неожиданности. Из комнаты выглянул Шклярский-старший, желая узнать, почему происходит такой шум.
— Что такое, молодые люди?
— Здрасьте, Мечислав Феликсович!
— Здравствуй, Женя, — инженер улыбнулся гостю.
— Папа, мы будем выступать, представляешь?! — Эдмунд улыбался так, что у него начинало сводить скулы.
— Поздравляю. Но хочу напомнить тебе, сын, Элен…
— Все будет хорошо, пап, — оборвал Мечислава Эдмунд.
Мужчина удалился к себе, а молодые люди быстро оделись и вышли из квартиры, бурно обсуждая, что и как будет…