Голод двух зверей Сивиллы

Где-то в глубине души Когами понимал, что они оба уже обречены - «Сивилла» найдет его, даже если он убьёт Макишиму и сможет скрыться. Но, в конце концов, даже если ему придётся пожертвовать всем, он к этому готов. Единственное, чего он желает всем сердцем - это отомстить убийце Сасаямы, пусть даже это будет стоить ему жизни, плевать. Макишима ранен и наверняка уже измотан не меньше самого Когами, идущего по кровавому следу между какими-то длинными металлическими контейнерами всё дальше и дальше в самое сердце огромного заброшенного здания. Следы вели к аппаратной, и Когами усмехнулся - это было ожидаемо. Если не поторопиться, его враг все ещё может успеть запустить распыление вируса над посевами - и тогда все его, Когами, усилия окажутся напрасными. Последние несколько метров - и вот, наконец, заветная дверь. На полу у двери Когами замечает несколько крупных капель крови и останавливается, чтобы наклониться и коснуться их кончиками пальцев, словно убеждаясь, что он не ошибся, и это действительно человеческая кровь, а не краска или что-нибудь еще. Там, за дверью, его ждет последний, возможно, смертельный бой... Уголки губ Макишимы довольно содрогнулись, когда он смотрел в камеру. Он всё-таки здесь, пришёл за ним. Единственный человек, который может его убить. Макишима отложил томик, который читал. Словно ждал кого-то. «Бог полюбил птиц и создал деревья. Человек полюбил птиц и создал клетки». Эта - подобна им. Металлическая клетка лжи и лицемерия. Люди забыли, что они должны быть свободны, как ветер. В камерах показался Когами, и Макишима нахмурился от острой боли, пронзившей левую часть ребёр, сплетая тонкие пальцы под другой рукой. - Когами Шинья... Когами толкнул тяжёлую дверь и рывком распахнул её, тут же цепким взглядом проходясь по всему помещению, чтобы оценить обстановку. Состояние Макишимы, тяжесть ранения, предметы, которые они оба могли бы использовать как оружие - впрочем, ничего полезного. Стулья, столы, мониторы, системные блоки, кулер для воды в углу... Взгляд Когами упал на футболку Макишимы, на которой в районе рёбер медленно, но неумолимо расползалось багровое пятно. Рядом, на столе, лежала книга. Видно, он только что читал. "Как ему это удаётся в таком состоянии?" Когами даже сказать ничего не успел, как на одном из мониторов вдруг возник снижающийся над крышей вертолёт Бюро. - Чёрт, они уже добрались сюда! - прошипел сквозь зубы Шинья. Прикончить Макишиму прямо сейчас было бы, вероятно, проще всего, если учесть, что в кармане он сжимал рукоять старенького, почти антикварного кольта с шестью пулями в барабане. Но что-то ему подсказывало, что такое убийство врага не принесёт ему ни облегчения, ни морального удовлетворения - это как добить раненое животное, ведь из оружия у Макишимы только бритва, а, значит, бой будет не на равных, и такой победой он не сможет гордиться. Когами всегда ратовал за справедливость, а теперь сам же сомневался в справедливости своих действий - добить врага вот так, пристрелить его, как раненое животное, может, и проще, и надёжней, но будет ли это та справедливая и праведня месть, которой он так жаждал? В глубине души он уже понимал, что хочет победить совсем иначе... Острыми, как бритва, глазами, Макишима посмотрел в лицо Когами, отвёл взгляд на дверцу в полу, которая вероятно может вывести из здания, и приблизился, выхватив лезвие. В один момент он оказался возле Когами, прижимая своё колено ему между ног, а лезвие - к горлу. - Шинья, как ты думаешь, - звуки вертолётов Бюро, - что отличает человека от зверя? Он ощущал собственное дыхание, как последнее, что у него будет сегодня. Наказать «Сивиллу», отравив посевы, и всех грязных ботов, которыми являются почти все жители города? Дать проснуться остальным? Или же... увидеть глаза человека, который искал его всё это время борьбы? Что прекраснее: наказание толпы или кровопролитие врага? Что больше будоражит душу? Что способно пробудить Когами? Как оно, быть пешкой «Сивиллы», Шинья? Нравится? Почему ты не откроешь свои глаза? Открой же их, пока я жив. Пока ты чувствуешь запах моей крови у себя под носом. Ты хочешь мне что-то сказать напоследок? Ты хочешь проснуться ото сна? От этого жуткого кошмара? Хочешь? Только скажи мне!