Десять секунд

Было несколько моментов, когда единственное, чего хотел Влад — это никогда в его еще пока очень недолгой жизни не знать имени Лале. Или стереть себе память прямо сейчас. Выжечь из головы четыре простые буквы, образующие такое же простое имя, при произношении которого сердце Цепеша перестаёт биться на добрых десять секунд. Раньше Влад думал, что слезы не могут вызвать у него никаких эмоций. Парень давно понял, что чувствовать что-то к кому-то все равно что запереть самого себя в тюрьме, а ключ выбросить в щель между железными прутьями. Когда Лале заплакала у него на груди ключ от клетки переплавили на оковы, которыми Цепеш сковал их руки. Что-то случилось в тот момент. Что-то, что он не успел осмыслить, осознать и подвергнуть критике. И когда все же до сознания дошли события последнего времени парень с ужасом понял, что это люди обычно называют любовью. И догадка подтверждалась с каждым новым днем. Лале улыбалась, и Влад не мог сдержать ответной улыбки. Лале плакала, и в глаза Цепеша тут же засыпали иглы. Было больно, но парень держался. Он искренне надеялся, что если посмотрит на племянницу Мурада Второго дольше минуты, то обязательно найдет в ней хотя бы один, совсем незначительный, но явный изъян, который навсегда отобьет желание чувствовать к ней хоть что-то, кроме отвращения. А пока этого не случилось парень будет считать секунды, до того, как Лале после недолгой улыбки отвернется от него, чтобы поздороваться с кем-нибудь другим, уделяя ему, как обычно, лишь десять секунд. Влад знает точно. Он считает эти секунды, пока не может сделать не единого вздоха. Когда-нибудь, наивно полагает Цепеш, это все закончиться. Он просто забудет ее лицо, имя, цвет глаз и волос. Забудет, как выглядит ее любимый цветок и перестанет украдкой класть их около ее мольберта. Когда-нибудь, через десять секунд. Три. Два. Один.