Общежитие им. М. Яковлевича

— Так-так-так, погоди, — Цукишима снял очки и потёр глаза, возвращая их после на место, — давай сначала и помедленнее. Лет тринадцать назад появилась небольшая преступная банда, занимающаяся продажей наркотиков, которая составила конкуренцию уже существующим организациям. Преступность нельзя было назвать организованной, но чем-то они всё же отличались от остальных группировок с похожим родом деятельности. По крайней мере, так ему рассказывала мать, ведь самому Куроо тогда и семи не было, чтобы разбираться во всех тонкостях наркобизнеса его района. В основном продавали наркоту школьникам и студентам, местным наркоманам, в общем, классическая схема. Когда Тецуро заканчивал старшую школу, то о этой банде всё ещё ходили слухи. Вроде как у них поменялись главные и от этого дела их пошли вверх. Тогда и появилось название «Пятерки бубен». Никто не знает, придумали ли им это название сами жители района, полиция, никак не удосуживающаяся поймать их, или кто-то из её членов пустил слух. Вообще, он уверен, что всё это время их кто-то крышевал и скорее всего продолжает это делать и по сей день. Ведь никому неизвестная банда за десять лет не то, что не была поймана полицией, а ещё и преуспела в деятельности. Хотя, наверняка та самая полиция внесла свою лепту. Не то чтобы Куроо жаловался, но за всё время, что он жил в этом районе, он понял одно — если в квартиру станут ломиться воры, то гораздо надежнее пойти махаться с ними один на один, чем ждать блюстителей закона. У них в квартире долгое время находился глок для особых случаев. Незарегистрированный конечно, но кому какое дело. Когда он поступил в университет, «Пятерка бубен» всё ещё действовала довольно тихо в подполье. Куроо не знает, как можно иметь прибыль и держаться на плаву, когда основной приток денег исходит от детей, подростков и наркоманов, хотя не то чтобы он разбирался в том, как правильно продавать наркотики. При этом они не лезли в другие районы. На Подоле и Оболони о них ходили лишь очень размытые слухи, а на Шевченковском и вовсе никто о них не слышал. Как обстояли дела на Левом берегу, Тецуро не в курсе. Возможно, у них была какая-то деятельность на Троещине, но это были лишь предположения старшекурсников, по словам которым там есть где пустить корни. Ага, будто они в курсе. Судя по увиденному, ребятам и в их районе неплохо бизнес строить. Вообще вся информация исходила только от торчей, контактировавшими с ними, самих членов банды, пускавших слухи, и теориями обывателей. Не всегда удавалось понять, что из сказанного правда, а что пустой трёп. Ходили слухи, что банда продает лишь один какой-то вид наркотика, не похожий по ощущениям на другие известные виды, который они якобы создают сами. На вид, как таблетка в форме красного ромба. Символично, однако. Тецуро считает это позерством. Тендо говорил ему, что лично он от них ничего не употреблял, потому что не доверяет «новому». Сказал, что как-то слишком подозрительно это всё и лучше бы им всем держаться подальше от этого дерьма. Вообще, по сути, «Пятерка бубен» не сильно мешала. Напоминали о них лишь иногда попадающиеся граффити красных ромбов на стенах или бубновые пятёрки из колоды карт, оставленные в рандомных местах. Может они обозначали какое-то место, может цель или человека — теорий много, фактов мало. Нет, ну то есть, наркотики это, конечно, плохо бла-бла-бла — Куроо в курсе. Но лично он не употребляет, а что там делают другие уже не его дело. В конце-концов, люди шли на это осознанно, та и те не жаловались. По крайней мере, так было, когда брюнет учился на первом курсе. В последнее время они активизировались, стали завлекать всё больше людей, толкая товар ничего не соображающим от алкогольного опьянения студентам в клубах, настойчиво предлагают в подворотнях, и вот сейчас — подмешали наркоту в напитки первокурсников. Вообще, Куроо считает, что целью были именно первокурсники из-за низкого количества их в статистике «наркокортеля». В университетах в основном употребляли старшие. Как ни странно, но про их внутреннюю систему известно довольно много, благодаря утечке информации год назад. Хотя скорее всего они сами захотели, чтобы люди знали. Всего пять рангов: Единицы — самый мелкий, соответственно. Чаще всего зависимые наркоманы, что выполняют какие-то поручения. Именно с ними им сегодня пришлось иметь дело на вечеринке, благодаря их низкой значимости в системе — сильных наркотиков им не дают, так что в этот раз отделались малой кровью (Цукишима в этот момент скептически посмотрел на Куроо, показывая, что он не совсем разделяет его точку зрения). Двойки — непостоянные члены, действуют обычно в клубах и подворотнях, заманивая новых клиентов. Вполне возможно, что это такой способ оплаты долгов. Тройки — члены организации, занимающиеся более ответственными доставками наркоты, проводили сделки на крупные суммы. Четвёрки — работают в лабораториях и этим всё сказано. Создают тот самый наркотик. Пятёрки — собственно, главные, верхушка всей организации, управляющая системой. На телах всех членах организации есть татуировка — красные ромбы, количество которых соответствует цифре ранга. Членов выше троек никто не видел, или по крайней мере они самые скрытные. Вполне возможно, что это может быть твой сосед/одногрупник/преподаватель — кто угодно, но ты этого не узнаешь. Про количество всей группировки мало известного. В основном это зависит от ранга — единиц и двоек было довольно много, троек тоже хватало, а про численность верхушки неизвестно ровным счётом ничего. Если брать всю известную информацию, то их численность могла составлять около полусотни человек. Всё время, что Куроо рассказывал о «Пятёрке бубен», Цукишима смотрел на него почти немигающим взглядом, лишь изредка вздёргивая бровью или скептически поджимал губы. То есть, у них в районе орудует грёбаный наркокартель и это, типа…в порядке вещей? Хотя, его эта информация удивила также меньше, чем должно быть. Видимо, время в общаге сказывается. И если подумать, по крайней мере, на сколько его едва прояснившийся мозг способен на такие выкрутасы, то Куроо ведь упоминал, что их, вероятно, крышует кто-то, та и местной полиции насрать. Он бы тоже не особо парился, если бы это не его же, блять, и опоили этим дерьмищем. Студентам, видимо, нормально, теперь это объясняло весьма странное и бодрое поведение нескольких его одногруппников на первой паре по социологии в понедельник. Хотя он, признаться, думал, что они просто выпили перед приходом преподавателя.  — Эй, чего застыл? — спросил Тецуро и до Кея дошло, что он уже минуты три тупит в одну точку, размышляя над ситуацией в целом. — Слишком много информации на один раз, да?  — Нормально, — блондин поправил очки, — просто задумался. В любом случае, пока они не лезут ко мне и моему окружению, то меня это не особо волнует.  — То есть ты переживаешь за нас, Цукки, — Куроо утёр воображаемую слезу, — это так трогательно.  — Просто не хочу застать кого-то из вас при попытке выброситься в окно, если вы вдруг возомните себя суперменом, — пожал плечами Кей, — скорая сюда хрен приедет, а лично я тащить никого в больницу не собираюсь.  — Жестоко, — брюнет развернулся к выходу из туалета, всё же пора возвращаться в общагу, скорее всего с Хинатой, Кагеямой и Львом уже всё в порядке, но убедиться не помешает, — но ты признал нас своим постоянным окружением, так что я тебя прощаю, — он вновь по кошачьи улыбнулся, а Кей на это закатил глаза, — пошли домой.  — Пошли.

***

С момента Хэллоуинского инцидента прошло две недели. «Пятерка бубен» о себе с тех пор не напоминала, а о случившимся никто и не говорил, кажется, здесь действительно всем насрать на их присутствие. Учёба продолжалась своим чередом, хаос в общежитии тоже устраивался регулярно, как и уничтожение нервных клеток некоторых относительно адекватных жителей четвёртого этажа. Особенно нервных клеток поубавилось, не поверите, у Куроо. Две недели также произошло и с момента их с Цукишимой поцелуя. Разумеется, блондин ничего об этом не помнил и Тецуро не знал, радоваться ему или плакать. С одной стороны — он проживет дольше, чем мог бы, с другой…блять. Это было так охуенно, язык с пирсингом ему ещё два дня после снился. Повторил бы он? Определённо да. Захочет ли этого Цукишима? Конечно нет. Вот так дилемма и рассказать некому. Не то чтобы он не доверял своим друзьям, но этот секрет он пока решил сохранить при себе. Отношение к Кею у него не поменялось, только гейских шуток прибавилось и Тецуро надеется, что не сильно себя выдает. Потому что во вторник, во время одной из их классических дуэлей состоящей из подколок и одностороннего шуточного флирта (шуточный для Цукишимы), проходящей в этот раз на кухне, туда зашел Лев, чтобы сделать себе бутерброд или что-то там, Тецуро не помнит, и под конец сего действа на полном серьёзе спросил у них «А вы встречаетесь?». Лицо рядом стоящего Яку просто надо было видеть, жаль он не сфоткал. Нет, Мориске не поверил, что они с Очкариком встречаются, а скорее просто в очередной раз охуел с бесцеремонности и идиотизма Хайбы. Цукишима так вообще стал прицениваться взглядом к ближайшим тяжелым предметам, останавливаясь на сковородке и Лев поспешно слинял, пробурчав что-то напоминающее извинения. Хотя может и извиняться было не за что… Куроо сам запутался. Хочет ли он выебать Цукишиму? Отрицать даже не будет. Хочет ли он с ним встречаться? Понятия не имеет. Свернут ли ему шею при первой возможности? Да. Так и живём. К счастью, или к сожалению, а в этом случае вообще к горю, но начало декабря ознаменовало собой начало сессии, что неплохо отвлекало. Даже на, казалось бы, спортивном факультете, кроме обязательных занятий проводятся учебные семинары, курсы переподготовки и повышения квалификации. Так что у них и будущие спортсмены, хотят не хотят, а, к примеру, экономическую теорию сдавать будут и плевать, что те на кафедре олимпийского и профессионального спорта — учите теорию, студенты. Особенно негодовал Бокуто. Не то, чтобы у него были особые проблемы с учёбой в универе, с английским и историей он и вовсе был на «ты». Но пытаться в очередной раз запомнить все функции экономической теории — нет уж, увольте. Математика ему тоже не особо нравилась, потому что из-за чрезмерной энергичности, чреватой невнимательностью, он зачастую не правильно читал задание или забывал минус в начале уравнения и всё шло через жопу. Так что сейчас Котаро то и делал, что жаловался своему бро о «нецелесообразности такого решения, как сдача сессии спортивным факультетом через теорию». Ага, это он значит выговорить может, а «метод математического моделирования» нет.  — Одна из функций экономической теории — метололо-… методонолич-… ментолоналическая.  — Методологическая, — подсказывает Акааши, который тоже вынужден выслушивать очередные коверканья терминов.  — Ой да в пизду, — Бокуто захлопывает учебник и перегибается через спинку стула, хрустя позвоночником и вообще всеми возможными костями. Они пятеро решили, что было бы неплохо подготовиться к грядущему провалу сессии в библиотеке кампуса. Точнее решили как всегда Куроо и Бокуто, Тендо и Акааши поддержали, а Цукишима был настроен скептически, говоря, что ему это не к чему. Они трое, сопровождаемые скептическим взглядом Акааши, пытались аргументировать, что он мог бы «получить много полезной информации от старших», но первокурсник на это лишь продемонстрировал одну из своих ухмылочек, сказав, что как правильно наливать пиво он уже знает, а больше им предложить ему нечего. Тецуро на это заявление стал ворошить в памяти лекции, что проводились у них в этом году или просто любые факты и формулы, что остались в его голове за время студенчества, чтобы подловить блондина на незнании чего-нибудь и плевать, что они на разных факультетах. Цукишима, как ни странно, справлялся с любым заданием, брошенным в его сторону, как с партией в пинг-понг. Тецуро от безысходности даже вспомнил единственную японскую фразу, что он знал, кажется, что-то связанное с таймингом приготовлением лапши. И каково же было его удивление, когда Кей задумавшись буквально секунд на тридцать, сказал ему в ответ что-то на японском. Честно, ощущение, будто его нахуй послали, а судя по сдерживающему тогда смех Кейджи, который учил японский несколько лет — так и есть. Хотя это всё-равно лучше, чем «два плюс два умножить на два» от Тендо. И ответ «восемь» от Бокуто. Спустя ещё десять минут терорезирования Цукишимы, Куроо победно вскрикнул, когда тот вздохнул и сказал «Нет, я не помню что такое докозагексаеновая кислота». На замечание блондина о том, что химию ему вообще-то сдавать на сессии не нужно, ему ответили ёмкое «для общего развития» и потащили в библиотеку. И вот они сидят впятером (сначала с ними были ещё Сугавара, Ойкава и Ивайзуми, но те ушли ещё час назад), прогоняя профильные учебники. Акааши читал, а Бокуто листал книгу о теоретической экономике, Куроо отвлекся от записей в тетради о органической химии и начал с особым усилием доказывать, почему Цукишима должен вписать докозагексаеновую кислоту в свой рацион.  — А ты знал, чтобы глаза ребенка хорошо функционировали, в его рацион нужно добавлять ДГК?  — А ты не думаешь, что опоздал с этим суждением? — Кей скептически поправил очки.  — Ещё это способствует работе мозга.  — Так что ж ты сам её не употребляешь?  — Цукки, тебе нужно есть больше рыбы, — он тыкает ему пальцем в плечо.  — Нет, ему нужно есть больше мяса! Смотри какой он тощий, — Бокуто перегнулся через стол и потрепал Кея по голове.  — Бокуто, мы в библиотеке, не шуми. И ты уже все термины выучил? — Акааши взглянул на него, оторвавшись учебника, и тот, бурча явно что-то нецензурное, опустился обратно.  — Рыбы, больше рыбы, Цукки.  — Отъебись от меня. Цукишима и Тендо молча что-то выписывали из учебника о теории архитектурного проектирования, чем радовали старую библиотекаршу, что хоть кто-то здесь сидит тихо и действительно учиться, библиотека кампуса не пользовалась особой популярностью. Сатори, вообще был какой-то не такой весь прошедший месяц. То есть, вроде и не особо поменялся, так же по дурацки шутил, продолжал ходить с Цукишимой с универа до общаги, носил привычно вырвиглазную одежду, в этот раз, кстати, неоново-оранжевый пуховик висел на крючке у входа в библиотеку, но всё же что-то беспокоило Кея, он точно что-то упускал, маленькая деталь, ускользающая от взгляда прикрытого оправой очков. Остальные тоже, казалось, обратили внимание на то, что Сатори часто витал в облаках и выглядел задумчивым, а под глазами залягли тени. Блондин однажды по дороге из университета даже невзначай поинтересовался у Тендо об этом, но тот лишь весело пожал плечами, сказав про какой-то онгоинг очень интересного аниме, из-за которого он не высыпался. Может он сказал правду, может соврал, его всегда было трудно прочесть. В любом случае, Цукишима решил, что ему не стоит лезть в личную жизнь красноволосого. По крайней мере пока что. Спустя ещё полчаса корпения и кряхтения над учебниками, Бокуто захлопывает ненавистную книгу, Предборский* и вовсе теперь будет ему сниться в ночных кошмарах, и говорит, что они сидят здесь уже пол дня, сколько можно и вообще, он голоден. Как ни странно, но остальные устало вздыхают и соглашаются с Котаро, на сегодня хватит. Единогласным решением был поход в излюбленный Макдональдс через дорогу. Заказав то, что они обычно брали, парни сели за круглый стол, находящийся у окна. Они начали переговариваться о том, кому какие лабораторные/рефераты/курсовые сдавать, а Бокуто ныть, чтобы они хотя бы сейчас об учёбе не говорили, потому что его сейчас стошнит БигМаком. Куроо же, в свою очередь, не скрывая смотрел на Цукишиму. Точнее конкретно сейчас на его рот — как губы обхватывают картошку и буквально на секунду становиться видным шарик пирсинга. Перед Тецуро вновь вспыхнули картинки, как он сам обводил его языком несколько раз, тогда на вечеринке.  — У меня что-то на лице? — спрашивает Кей.  — Какие у тебя планы на новогодние каникулы? — вырывается у него и Цукишима вопросительно поднимает глаза.  — Эй, я хотел первым ему сказать, — Тендо шуточно бьет Тецуро по плечу.  — Кто успел, тот успел, — смеется брюнет.  — Гениальная мысль, бро, — Бокуто салютует ему, а Акааши усмехается в свой шейк. Кей в это время обводит всех недоверчивым взглядом, не понимая общего веселья. Какие у него планы на новогодние каникулы? Ну, он всё же собирался наведаться к брату хотя бы на один день, на дольше не особо хочется злоупотреблять гостеприимством. Это не означает, что он уже не злиться на Акитеру за то, что тот не сказал ему о визите их дорогого отца, но всё же они не виделись уже почти четыре месяца и он соскучился. На сам Новый Год он, наверное, останется в общежитии с теми, кто так же как и он не поехали праздновать с семьей. Вообще он уверен, что Акитеру предложит ему остаться у него и провести праздники с ним и семьей Ямагучи. Не то чтобы Кей против, просто он не особо «семейный» человек. Нет, мама Тадаши очень приятная женщина и готовит очень вкусно, но он отмечал с ними прошлый год, позапрошлый и так далее. Возможно, ему бы не помешало сменить обстановку.  — Планировал съездить к брату в первых числах каникул, — отвечает он в итоге.  — А после этого? — интересуется Бокуто.  — Не знаю, вернусь в общежитие? Или вы думаете, что я сбегу от вас навсегда?  — Надеюсь, мы тебе ещё не настолько надоели, — посмеивается Акааши.  — Даже если и надоели, мы всё-равно найдем тебя и вернём обратно, — весело говорит Тендо и Цукишима ему верит.  — В любом случае, — Куроо опирается щекой об кулак, — не хочешь провести Новый Год с нами?  — А у меня есть выбор? — спрашивает Кей.  — Конечно есть, но я о другом, — Тецуро продолжает смотреть на блондина с лёгкой полу-ухмылкой на губах, — те из нас, кто не уедет праздновать с семьей или не имеет других планов, собираются поехать во Львов, чтобы не киснуть в общаге, мы делаем так каждый год. Так вот, я спрашиваю, не хочешь ли ты поехать с нами? Все выжидающе посмотрели на Цукишиму. У него возникло такое ощущение, будто от его согласия или отказа что-то поменяется. Подумаешь, на одного человека больше или меньше. А вообще, что он там говорил про смену обстановки? Многое, конечно, зависит от Акитеру, поездка ведь денег стоит. Не хочется признавать, но подработку на первом курсе найти сложно, так что его брат ещё перед его отъездом в университет сказал, чтобы Кей ни о чём не переживал, ведь он будет высылать ему деньги. Да, у них в семье нет никаких финансовых затруднений, но ему не хотелось бы вечно сидеть на шее у Акитеру. Тех денег, что он ему высылал на протяжении месяца вполне хватает, чтобы покрыть расходы на поездку, ведь с каждого перевода Кей откладывал определённую сумму на всякий случай. Скорее всего, Акитеру согласиться с ним и даже ещё пару тысяч накинет «на подарки друзьям», но спросить всё же стоит.  — Ну, я не против, хотя надо спросить у брата, он скорее всего согл- Он не успел договорить, как его сгребли в объятия со всех сторон.  — Ура, Цукки едет с нами! — воодушевился Бокуто  — Если ты не переломаешь ему хребет, — Акааши постукал того по спине, чтобы он немного ослабил хватку и дал первокурснику вдохнуть.  — Не переживай, если твой братишка будет против, то в дело вступит мастер убеждений — Куроо Тецуро, — брюнет потрепал его по голове.  — Нет уж, я лучше сам, — пробурчал Кей, поправляя взъерошенные волосы.  — Будет весело, уж поверь, — прошептал ему Тендо на ухо, посмеиваясь. За окном сейчас идёт снег, он сидит в МакДональдсе, в окружении друзей, которые искренне рады его согласию поехать с ними на новогодние каникулы. В детстве Кей вовсе не чувствовал себя одиноким, хотя с одноклассниками у него не ладилось, его всегда считали слишком холодным и незаинтересованным, даже кличку дали «отмороженный». Он никого не трогал и к нему в ответ не цеплялись, учителя его всегда хвалили за высокие достижения в учёбе. В общении он не нуждался. У него был его старший брат и Тадаши (Цукишима всё ещё не понимает, как они с такими разными характерами смогли подружиться), вполне достаточное количество близких людей. По крайней мере, так он считал до этого. Возможно, ему стоит менять что-то не только в плане обстановки празднования Нового Года. Цукишима отвечает Тендо в той же манере, что ни секунды в этом не сомневается. По словам парней, помимо их пятерых поедут Яку и Лев. Остальная часть ребят поедет праздновать с семьей, а некоторые собрались отдельными группами. В любом случае — Цукишиме хотя бы визит к брату пережить. А, ну и не завалить сессию.