***
— Меня только интересует одно, — Маша отхлебнула чай из фарфоровой чашки, а затем поставила её на журнальный столик, — Почему не родная мать впала в кому? — Сложный вопрос, — с тяжелым вздохом произнес Железяка Старший. — Многое зависит от родословной. — О чем вы? Железяка поднялся со своего кресла и прошелся по кабинету, останавливаясь около семейного древа, что было изображено на стене за рабочим столом. — Ни мои дети, ни мои внуки не унаследовали мою силу, но это не значит, что ее нет. Возможно, когда-нибудь она и пробудится, — мужчина немного помолчал, а затем, обернувшись продолжил. — Если верить заявлению Ядвиги, возможно хранитель питался жизненной силой матери еще в утробе, а после ее смерти искал новую жертву. Так могло продолжаться из поколения в поколение, но есть единственное условие — один из родителей должен оказаться волшебником. — Мать Абрикосова была волшебницей, — задумчиво произнесла Маша. — Тьма питалась ее магией, но Влад сбежал раньше, чем магия совсем покинула ее тело. — Не трудно догадаться, что родная мать умерла, — сделал вывод Железяка. — Ведь тогда бы сосуд не родился. Но есть другой вопрос, кто отец, где он? Пока Маша сидела и рассуждала над вопросами, что оказались еще не раскрытыми, Железяка вышел из кабинета, а через пару минут вернулся с небольшой шкатулкой в руках. Он подошел к волшебнице, присел на край диванчика и показал содержимое коробочки. — Я сделал то, что вы просили. На дне шкатулки лежал золотой венок с изумрудными листочками, кое-где просвечивались бриллиантовые цветочки разных размеров. Переплетение золотых веточек завораживало, а тонкость изделия вызывало восторг и удивление. От украшения исходило волшебное сияние, которое могло появляться только из-под рук настоящего мастера. — Я знаю, что вы заказывали немного другое, но магия сама подсказала мне, что требует ваше сердце, — произнес мужчина. — Ах, да! У вас будет новая корона для дня восшествия на престол. И, если вы позволите, то в будущем я создам для вас еще больше украшений. Маша подняла глаза на мужчину, едва сдерживая слезы, на ее губах сияла улыбка. Глубоко вздохнув и на пару секунд запрокинув голову назад, а затем вернув ее в нужное положение, девушка обняла его. — Спасибо вам, Мастер, — прошептала она. — Я надеюсь вы вернетесь в Волшебный мир и будете присутствовать на моей коронации. — Конечно.***
— Мне всегда было интересно, почему именно мы? — Варя расправила спину, скривила лицо от усталости, а затем вновь нагнулась над довольно большой шкатулкой, которая была полна жемчужинами разных размеров. Вокруг девушки стояли различные сосуды, в которых располагались уже отсортированные бусины. Взяв одну жемчужину, девушка отложила ее в хрустальную вазочку, что стояла неподалеку. — Ты слишком много думаешь, — усмехнулась Аленка, подходя к подруге и забирая уже полную вазу. Рыжеволосая присела на край кровати и протянула жемчуг Снежке, которая обрабатывала драгоценность, очищая ее от боли, что хранится в каждой перламутровой бусине. Девушки занимались этим уже не один час, но почему то работы не становилось меньше. — Зачем мы этим занимаемся! — воскликнула Аленка. — Это помогает очистить разум и сосредоточиться, — задумчиво произнесла Снежка. — Что бы привлечь внимание Духа нам нужно что-то, что будет достаточно сильным. А следуя из того, что жемчужины Вари привлекают большее внимание Духа, то мы делаем вывод, что надо усилить боль и ненависть. А так как самый сильный жемчуг был отдан, а вызывать большую ярость мы не планируем, то сделаем все искусственно. Хранительница воды приподняла небольшой золотой кулон в форме солнца, в центре которого был расположен жемчуг с оранжевым отливом. Аленка наклонилась ближе к подруге, а Варя, встав со своего места, подошла к кровати, не спуская глаз с украшения. — Даже на расстоянии чувствую негативную энергию, — произнесла волшебница ветра. — Но почему жемчуг не перламутровый? — Этим украшением можно убить, — Снежка слегка скривила губы, а замем создала небольшую коробочку и положила в нее кулон. — Цвет одно из доказательств этого. Если жемчужин наполнена радостью, то она отдает золотистым отливом, если это чистая любовь, то появляется розовый жемчуг, ну и так далее. — Ты откуда так много знаешь про цвета? — поинтересовалась Аленка. — Я работаю с жемчугом уже много лет. Слезы Вари — это целая энциклопедия, — усмехнулась Снежка. Аленка усмехнулась, а затем потянулась и рухнула всем телом на кровать. Варя еле успела отлевитировать оставшийся жемчуг на рабочий стол, а затем тоже улеглась рядом с подругами. Снежка убрала коробочку на прикроватную тумбочку и облокотилась на спинку кровати. В комнате повисло тяжелое молчание, которое вроде и тревожило каждую, а вроде и не волновало никого. Каждая была погружена в свои мысли, которые вытекали из одних обстоятельств. Возможность оказаться в мире людей не открыла девочкам ничего нового, а лишь добавила еще больших проблем. Их ввязали в приключения, которые не должны быть их. Не они виноваты в происходящем, но почему-то именно они разруливают все. Но было кое-что еще. Были и радостные моменты среди их непонятной и совершенно ненужной школьной рутины в роли учителей. Каждая сделала для себя свои выводы и поставила новые цели. И каждая сделала очень важный, а главное единый вывод: больше никаких приключений! Примерно через час пришла Маша и поделилась с подругами новостями не забыв показать новую диадему, что сделал Железяка. Реакция девушек была ожидаема. Никто из них не сомневался, что мастер сотворит шедевр, что будет венчать величественный образ будущей королевы лесов.***
Алёна медленно шла по пустом коридору школы, осторожно оглядываясь по сторонам. Двери кабинетов были закрыты, а из-под щелей кое-где доносились голоса учеников и учителей. Там, где дверь была приоткрыта, можно было заметить погруженные в работу детей, которым осталось совсем немного до конца года, а поэтому это был их последний шанс все исправить. Дойдя до самого крайнего кабинета в конце коридора и завернула за угол девушка увидела непонятный силуэт, который с приближением все больше и больше напоминал человеческий. Волшебница насторожилась и аккуратно, почти бесшумно сделала два шага назад. — Что ты здесь делаешь? — Алёнка вздрогнула, а затем обернулась на сто восемьдесят градусов.