Ты здесь

Корабль, угнанный из гаража Грандмастера, оказался совсем неплох. На королевский флот он, конечно, походил мало, но почти все необходимое для жизни имелось. Даже каюты нашлись, что очень порадовало оставшихся в живых асов. Кров был, пища была, оставалось дело за малым. Добраться до Мидгарда, надеясь на радушный прием местного населения. Хотя в последнем пункте Локи не был уверен. Он понимал, что на Земле ему явно будут не рады. Возможно, попытаются снова взять под стражу. Смертные явно не забыли его выходку в Нью-Йорке, и уж тем более не простили. Должно пройти слишком много времени, прежде чем события пятилетней давности начнут стираться из памяти людей. Их век не так продолжителен, они умирают не успев моргнуть и глазом. Кто-то даже двадцати лет не проживает. А что есть двадцать лет для Бога, живущего в несколько тысяч раз больше? Пустой звук. И сколько придется прожить на чертовой Земле, терпя тычки в свою сторону прежде, чем все забудут? Неизвестно сколько десятилетий и веков пройдет, а ждать Локи не хотелось. Но и деваться было некуда. Самым приемлемым вариантом был Сакаар. Он втерся в доверие к Грандмастеру, и жил-поживал, неплохо проводя время. На арену его не закинули, драться не заставили. Приглашали на всевозможные гладиаторские бои, кормили замечательно, в конце-концов. И никой тебе ненависти и косых взглядов, с желанием засунуть в клетку, будто хищного зверя, порывавшегося разорвать всех вокруг себя. Как там сказал Тор? «Этот мир просто создан для тебя?». Что же, старший брат умел бить по больному. В тот момент вся выдержка, которую Локи воспитывал в себе годами, чуть не дала трещину. Как бы он не настраивал себя против брата, как бы не пытался в сотый раз доказать, что он ему никто — услышав слова Тора, сказанные ему в лифте, Локи почувствовал, как внутри что-то лопается, горло сжимает спазм и глаза становятся неприятно влажными. В тот момент он понял — в глубине души, Тор оставался братом. Родным человеком, которого Локи любил так же, как и Фригг. Последующие слова Локи слушал в пол уха. Было очень сложно сдержаться и не разревется, подобно ребенку. Да еще и на глазах у брата, считающего Бога Обмана последней сволочью, достойной такого места, как Сакаар. А унизительное «на помощь?». Локи с детства ненавидел этот трюк. В силу своего телосложения поднять Тора и швырнуть его в толпу он не мог, даже с помощью собственной магии. А вот Бог Грома, еще в дни, когда они были намного моложе, без труда кидал младшего брата. Тогда в асов, а сейчас в грандмастеровских штурмовиков. Да еще и так сильно приложил, явно не жалея тело самого Локи, которое и без того за всю жизнь натерпелось боли. Начиная от пыток Читаури, заканчивая различными сражениями. Свое пребывание в «гостях» у Таноса, Локи предпочитал не вспоминать. Это были самые тяжелые дни в его жизни. О которых он никогда никому не говорил. Да и не скажет. Хотя стоило бы. Тор, как обычно, не разобрался в работе шокера и, видимо, выбрал на пульте управления самую большую мощность, потому что такую боль последний раз Локи испытывал на изощренных пытках космического уродца. Дергаясь на полу, он очень хотел сначала послать Тора со своими шутками, а потом попросить остановить это все. Но тело не слушалось, даже рот приоткрыть не удалось. Только зубы стиснулись сильнее. По привычке. А брат улыбнулся, высказал довольно неплохую мысль, которую в любой другой ситуации Локи бы действительно оценил. Тор наконец-то научился выдавать что-то более менее умное. Только вот очередной разряд мелкими молниями, что оплели тело полностью, не предоставил такой возможности, и Локи решил оставить это на потом. Тогда приоритетней было поскорей избавиться от штуки, приносящей боль. Поэтому, увидев местных жильцов, Локи слегка расслабился. На сколько мог себе позволить. Поднимаясь с пола, он еще держал основную мысль в своей голове, намереваясь таки если не разозлить Тора, то хоть немного поддеть, отомстив за молнии. Но вот последующие события не дали такой возможности. Сначала возвращение в Асгард, недо-битва с Хелой и поиск головы Суртура. Затем спонтанное похищение тессеракта, что в последствии спасло жизнь и помогло выбраться из полыхающего, теперь уже не дома. И вот Локи стоит у двери в каюту брата, впервые испытывая волнение от предстоящей встречи. Что они скажут друг другу? Тор предельно четко обозначил свою позицию еще там, в лифте. Слушать все это второй раз у Локи не было никакого желания. Проще весь полет просидеть в одном отдаленном ото всех месте, а по прибытии на Землю наложить иллюзию, и потихоньку уйти. Неплохой план. Но все же что-то внутри не дает привести его к действию. Что-то, что заставляет испытывать те эмоции, которые, как думает сам Локи, делают его слабее. Уязвимее. Последний раз, когда он испытывал подобные эмоции настолько ярко, кончилися очень плохо. Как для него самого, так и для остальных. Глубоко вздохнув и решив, будь что будет, Локи бесшумно открыл дверь и прошел внутрь. Брат стоял напротив зеркала, рассматривая заплатку на глазу. — Тебе идет, — стараясь придать голосу, как можно более спокойный тон, хмыкнул Локи. Тор вздрогнул. Это не укрылось от взгляда младшего, и он немного удивленно выдохнул. — Спасибо, — Тор улыбается, глядя на Локи. — Стоит признать, я ошибся. Видимо мой брат не такой уж и пропащий. Локи ухмыльнулся. Ну конечно. — Возможно, — улыбка стала чуть шире. Тор опустил взгляд на стоящую рядом стеклянную бутыль, наполненную непонятной жидкостью. Откупорив странной формы пробку, он покрутил ее в руках и снова посмотрел на брата. — Знаешь, был бы ты здесь, — небольшая пауза. — Я бы тебя обнял. Слегка размахнувшись, Тор кинул пробку в Локи, ожидая что та, как бутылка, пролетит мимо и врежется в дверь. Но в момент, когда Локи ловко поймал ее одной рукой, выражение лица Бога Грома резко поменялось. Вместо грустной улыбки появилось удивление, а затем… Радость? Локи опешил. И это он, Тор, сын Одина, радуется тому, что Бог Обмана в кои то веки не обманул? После всего того, что сам Одинсон наговорил в лифте? Не успел Локи придумать колкую шутку в ответ, как Тор в несколько шагов оказался около младшего брата и притянул к себе, крепко сжав в кольце рук. Бог Грома уткнулся Локи куда-то в шею и шумно вздохнул. Локи не шевелился. Его глаза расширились от удивления, а руки машинально обняли брата в ответ. На душе вдруг стало так тепло и приятно. Брат не забыл его, не перестал любить. Иначе бы не сжимал с такой силой, будто собирался стать единым целым с ним. — Ты здесь… Брат, ты со мной. Голос Тора был таким странным. В нем не было слез, нет. Но что-то непонятное явно присутствовало. Локи не помнил, чтобы брат говорил с ним таким тоном. Это было даже приятно. — Я здесь, — собственный голос почти сорвался. — Я с тобой. — Пообещай мне, — Тор вдруг отстранился и обхватил плечи Локи. — Что больше ты никуда не пропадешь. Громовержец говорил очень серьезно, оставшийся глаз в упор смотрел в зеленые напротив. — Обещаю, — тихо шепнул в ответ Локи. — Я больше не уйду.