***
Лира сидела на каменном подоконнике, болтая ногами и пробегаясь взглядом по знакомым деталям кабинета Маркуса, который стал местом её ежедневных визитов. Но с тех пор, как она впервые перешагнула этот порог, здесь не малое изменилось. Полумрака стало в разы меньше, девчушка любила, когда в комнатах много света, а пустующие вазы, покрытые добротным слоем пыли, теперь благоухали от свежих цветов, которые лениво перегибались через край, кренясь к столу под собственной тяжестью. Пышные георгины добавляли красок и жизни, рассеивая прежнюю, глубоко меланхоличную атмосферу. Однако, небрежный беспорядок разложенных книг, пергаментов или застывшие потеки воска на столе никуда не делись. На самом деле, Лире это нравилось, что заходя в кабинет она будто попадала в шкатулку с разными сокровищами, полную воспоминаний и истории. Хотя отчасти, возможно причина также была в том, что она просто не любила убираться, а её собственная комната в домике на Фарерах напоминала маленький барахольный склад… Маркус сидел в любимом, антикварном кресле, явно приобретенном во Франции, веке эдак в 19. Оно было оббито приглушенной тканью, с цветочным переплетением узоров, а лакированные ручки поддерживали головы двух гордых львов, хотя их оскал скорее напоминал загадочную улыбку. — Что-то Максимиан задерживается, — отметил вампир, медленно переведя взгляд на дверь, — хотя не могу сказать, что это не в его духе. — Ничего, придёт-придёт, — с заговорщицким видом усмехнулась Лира и не просто так…у неё был план! Девочке надоело видеть отрешенно-печальный вид Авроры, которая усердно прятала его за книгой или ссылалась на общую усталость и обеспокоенность. Конечно, эта русалка никогда не отличалось склонностью к откровениям, особенно нерадостным, считая, что не должна грузить окружающих, но Лира за столько веков уже могла по тяжести походки, мимолетному выражению или привычке сжимать руку в кулак пульсирующим движением, понять, что что-то не в порядке. Конечно, поводов для волнений было предостаточно, особенно с привычкой Авроры стараться держать всё под контролем, но интуиция и обрывки разговоров подсказывали девчушке, что на сей раз есть ещё какая-то причина. Догадки же подтвердила одна из бесед с Маркусом и когда картинка начала складываться, то Лира была поражена, возмущена, а затем твердо решила взять ситуацию в свои руки! — Простите, опоздал! — дверь без стука распахнулась и в кабинет влетел Максимиан, попутно приглаживая волосы, в своём привычном жесте. — Каковым же будет твоё оправдание? — сурово спросила девчушка, скрещивая руки на груди и всем видом выражая крайнее недовольство. — Прошу прощения, миледи, — покорно склонил голову владыка, что на пару мгновений можно было поверить в искренность его раскаянья. — Ладно, так и быть, я буду милосердной, — хихикнула малышка, спрыгивая в подоконника лишь для того, чтобы занять почетное место за рабочим столом Маркуса. — Брат, кажется у нас новый потенциальный кандидат в старейшины клана, — улыбнулся Максимиан. — Так в чем суть…собрания? — Объявляю клуб буллинга Кайуса Вольтури официально открытым! — торжественно хлопнули ладошкой по деревянной поверхности, пока один вампир подавил нервный смешок, а второй, менее просвещенный, вообще не понял о чем речь. — Лира, я согласен, что он не подарок, но он всё-таки наш брат, так что над названием нашего «клуба» попрошу ещё подумать, — усмехнулся старый друг Авроры, проходя к окну, видимо, чтобы лицезреть меньше пыли вокруг себя. — Ладно, я обдумаю более дипломатичный вариант, — хмыкнула девочка, — но суть в другом: он должен перестать трепать Авроре нервы и либо просить руки или страдать в одиночестве! — Боже, ты купидон или сама Фемида во плоти?! Но, справедливости ради, как бы мы оба не любили Аврору, она… — Тоже вредно-характерное создание, которое обожает все контролировать, сарказничать и сводить с ума, — закончила за Максимиана Лира. — Но она не заключала не с кем уговор, влюбить в себя Кая ради блага клана, чтобы вынудить его остаться! — В вашем случае так скорее заставить бросить клан и уехать…вы где живете? — Неважно. Суть одна, что моральное превосходство не за вашим братом. 1:0! — Но он уже и сам…далеко не обещанием данным Аро руководствуется, — тяжело покачал головой Маркус, который не понимал, чему внутренне удивляется сейчас больше: новости про возмутительный план Аро и Кая или тому, что он теперь состоит в странном клубе, напоминавшим не то брачное, не то похоронное агентство, а скорее даже букмекерскую контору. — О, да… — протянул Максимиан, посмеиваясь. — Не представляешь, что он у меня недавно пытался спросить, но не при ребенке будь сказано, — вампир прикрыл ладонями уши недовольно фыркающей Лиры. — Ты же понимаешь, что я все слышу? — скептически хмыкнула девочка, закатывая глаза. — Конечно, но мне так комфортней. Так вот…он уточнял, кем именно Лира приходится Авроре и способны ли русалки к…насколько сильно они отличаются от вампирш. Маркус кажется подавился воздухом, пока Лира стала покатываться со смеху, под осуждающим взглядом Максимиана. — Основательный подход, — сквозь слёзы выдавила малышка, — невероятно…но давайте успокоимся и пока что мы просто имеем факт того, что эти два эмоциональных фонтана уже замучили Маркуса эмпатической мигренью и нужно что-то делать, потому что сами они не раскачаются. Так что я буду полевым работником, Максимиан — своим в тылу, а Маркус — контролировать обстановку. Но прежде всего нам нужно решить, мои дорогие коллеги, как нам лучше — чтобы эти двое были вместе, — Лира свела ладошки, — или наоборот, подальше друг от друга, — она показательно расставила руки настолько широко, как только могла. — С одной стороны, мне конечно привычно жить вдвоем с Авророй и я не стремлюсь делить её внимание с кем-то, но и видеть её кислое выражение на протяжение оставшейся вечности тоже не хочу! С другой же стороны, мне в Палаццо интересно, есть компания и у Кая хорошие волосы, так что рядом с Авророй могу его и потерпеть. А какие ваши аргументы?..***
Когда Максимиан аккуратно закрыл за собой дверь в кабинет Маркуса, после пары часов разговоров абсолютно провокационного характера, то не удержался, что бы со вздохом облегчения не смахнуть шелковым платком со лба несуществующую каплю пота, хотя он был уверен, что ещё немного и она бы появилась, вопреки природе вампира. Невероятная девочка… А он думал раньше, что это Аро главный властный интриган Вольтерры. Хах! Старейшина нервно усмехнулся, по привычке одернув расшитый темно-зеленой нитью жилет, будто это простое действие могло привести в порядок все его мысли и помочь побороть глубокий шок от оборотов, которые приобрела эта тайная встреча. Что ж… Лучше и впрямь действовать по плану, потому что гнев Кая или возмущение Авроры, если те хоть что-то узнают, можно будет пережить, а вот Лиру…эта малышка тогда будет вить из него веревки до скончания века.***
Горячие струи, под сильным напором, сбегали по телу, а над душевой кабинкой поднималось густое облако пара. После тренировки это было необходимым, чтобы смыть с себя усталость и липкое ощущение тревожных мыслей. Наблюдая, как по запотевшей стеклянной дверце стекают набухшие капли, палец бездумно начал выводить разные узоры, оставляющие темный, влажный след: в начале просто пару забавных рожиц, потом древнегреческий профиль, хоть нос вышел крупноватым…и просто какие-то линии. Но перед глазами невольно возникали, тайком проскальзывая мимо всех запретов, наложенных разумом и гордостью, отрывки воспоминаний, как бережно придерживая, меня подставляли под прохладный напор воды, не давая растаять, удерживая на грани этого мира, а затем терпеливо ждали, облокотившись о край ванной. Кай похож на пламя, к которому тянешь руки, чтобы согреться, но как он умел дарить тепло, так мог и обжечь резким всполохом, что боль ещё долго не покинет, а огонёк будет казаться по прежнему манящим… Удивительно, как можно сочетать в себе столько противоречий, желая казаться куда более жестоким и холодным, чем есть на самом деле… А может наоборот и его истинное лицо — это как раз та самая холодная маска, отдающая приказы казнить непокорных? Возможно всё лишь игра? Подпустить-оттолкнуть и так по кругу, пока я не запутаюсь настолько, что уже не смогу найти выход и с головой упаду вглубь это кроличьей норы? Или уже сейчас падаю, сама того не замечая, иначе почему все мысли крутятся лишь вокруг одного?.. Мои размышления прервал стук в дверь, прорвавшись сквозь шум струй, будто заставив очнуться от гипнотического состояния. Вздрогнув, я едва сдержалась, чтобы не чертыхнуться по-французски, увидев, что мои завитушки на запотевшем стекле превратились в заветное «impossibile» (итал. невозможная). Стерев их быстрым движением руки, словно улики страшного преступления, оставляя мокрые разводы, пришлось наспех замотаться в махровое полотенце, потому что стук становился все более настойчивым. — Да иду уже, иду! Распахнув двери и ощутив резкую волну свежего воздуха, который смешивался с парным жаром из ванной, я увидела Максимиана. Он выглядел непривычно серьёзным и даже бровью не повел на то, что я одета совершенно неподобающе (точнее вообще, по сути, не одета). — Аврора, у нас происшествие! — сразу приступил к делу мой друг, пряча пальцы в узкие карманы жилета, но затем тут же вытаскивая обратно, смыкая руки в замок, видимо вспомнив, что иначе он растянет ткань и она начнет топорщиться. — Кто бы сомневался, — тихо хмыкнула я, проходя вглубь своей комнаты. — А в чем именно дело? Разведчики что-то узнали? — Можно сказать и так, –тяжело вздохнул Максимиан, — было нападение на маленькую деревушку и в нем замешен вервольф. Неприятный холод пробежал волной мурашек по коже, заставляя напрячься. Я будто вновь ощутила судорожно вздымающуюся грудь Кайуса, испещрённую трещинами от укуса зверя, горящие жёлтые глаза и огромный оскал… — Но разве взять след волка трудно? — Этим занимаются, но мы с Аро хотели б, чтобы ты проверила место, вдруг Бенну или кто-то ещё оставил там след. «Мы с Аро», но не «мы с братьями»… Горько усмехнувшись, челюсть непроизвольно сжалась сильнее. Неужели меня теперь и от миссии пытаются отстранить? Ну уж нет! — Мне нужна пара минут, — коротко кинула я. — Решили отправить Демитрия на подмогу, чтобы ускорить процесс, но и Кай хочет всё проверить лично, — устало проговорил Максимиан, оглядывая комнату и одобрительно кивая на заполненный обновками шкаф, приобретенными с его легкой руки. — Кто бы сомневался, — фыркнула я, — он вечно пытается держать под контролем всех и вся, никому не доверяя, а на вервольфов, там кажется отдельная графа ненависти, — в голове всплыли воспоминания, как Вольтури читал мне лекцию в кабинете Аро о разнице между оборотнями и детьми Луны. Хотя, как по мне, все они на одно лицо, а точнее, на одну морду. — Зря ты так, — грустно отметил Максимиан, переводя на меня алый взгляд, в котором читался легкий упрек. — Поверь, в этот раз у Кая есть веские причины… — кажется он раздумывал, стоит ли говорить дальше, но спустя несколько минут все же продолжил. — Ты же знаешь, почему Маркус…такой. Его жена, сестра Аро, не просто умерла, а была убита. Рядом нашли следы оборотня и было тяжело не учуять тот отвратительный запах мокрой псины, — вампир болезненно сморщился от воспоминаний, что на бледном лбу заложились две глубоких морщины. — Мы не просто так называем себя братьями и клан — это наша семья, которую мы любим и оберегаем. Каждый переживает горе по-своему и Маркус закрылся, будто его душа испарилась, оставив лишь легкий след, который держит его на пороге существования, а вот Кай…его боль обернулась разрушающим гневом, который разъедал изнутри, подобно отравленной кислоте и на многие века дело мести стало его единственной целью и назначением. Ты думаешь, почему в Европе, да и на других континентах практически не осталось вервольфов? — с горькой, но беззлобной усмешкой спросил Максимиан. — В одной из таких схваток он сам чуть не погиб, но так и не смог остановиться. Я совершенно не ожидала услышать нечто подобное и стояла неподвижно, словно приросла к холодным плитам, под тяжелым впечатлением от слов своего друга. Боль Маркуса казалась мне знакомой и то, как он скорбел, хотя мысли о всецелом понимании я, разумеется, не допускала. Но Кай…он всегда производил впечатление, что весь клан для него — это солдаты, в разных чинах, но все равно, подобные механизму. Если хорошо работаешь — то так и надо, износился — нужно заменить, сломался — выбросить. Всё четко и строго. Конечно, исходя из отношения ко мне, уже было невозможно представлять его, как совершенно бесчувственного робота, но все равно, мысль о исступленном чувстве боли в его груди, что заставила стереть его целый род существ с лица земли… Максимиан внимательно наблюдал за сменой эмоций на моем лице и чуть приподняв уголки губ, подошел ближе: — Эй, русалочка наша, не вешай нос, — он слегка чиркнул кончиком указательного пальца по моему подбородку. — Кай хороший, хоть и невыносимый порой, хоть мне кажется, больше из вредности. Так что будь к нему снисходительней, — практически с отеческой теплотой проговорил вампир, но затем уже куда более бодро добавил, — но и спуску не давай! Будь готова к выходу через несколько минут и не забудь про черный дресс-код! — кинул, уже закрывая дверь за собой, старейшина, вылетая из моих покоев на нечеловеческой скорости и оставив вновь в гордом одиночестве. Oh mon Dieu (франц.О, Боже)…Кажется, ещё немного и я взорвусь от количества столь противоречивых эмоций, которые уже сцепились, как коты во-время драки, покатившись кубарем по склону моей нервной системы. Хотелось обхватить голову руками и протяжно завыть, но на это не было времени! Метнувшись к шкафу, быстро хватая всё необходимое, начиная от кружевного комплекта нижнего белья (другого Максимиан принципиально не купил), верных брюк и туфель, я помедлила, остановив руку между двумя вешалками. Практичный и здоровый рассудок убедительно советовал не глупить и выбирать элегантную, но простую водолазку, в конце концов не на бал иду. Но вот сидящий на плече и игриво болтающий ножками, воображаемый чертенок, сладким, заговорщицким полушёпотом рекомендовал обратить внимание на соседнею блузу. Ткань была практически невесомым, полупрозрачным, черным маревом, с кружевными вставками… Как любил повторять Максимиан, красивая одежда — второй по счету кит, поддерживающий женскую мораль в этом мире.***
Сбегая по крутым ступеням, верхний коридор казался посеребренный в приглушенном свете. Ветер задувал в открытые окна, призрачным завыванием сквозняков проносясь по каменным переплетениям лестниц. Свежесть осеннего воздуха приятно бодрила, напоминая, что сентябрь уже подходит к своему завершению. Краски позднего лета, которое всегда задерживалось в Италии, начинали гаснуть в туманах и россыпи мелкого дождя. Легко проносясь по заученному маршруту, стоило распахнуть тяжелые двери Палаццо, как лицо обдал прохладный воздух, заставив тонкую ткань трепетно дрожать. Около двух машин внизу уже стоял Кайус и кажется, он совершенно не ждал никого, с удивлением оглянувшись на движение. Замерев под прямым, пристальным алым взглядом, я на секунду пропустила пару необходимых вздохов, задержав дыхание. Но страдальчески нахмурившееся лицо владыки немедленно вернуло нужный, деловой настрой. Гордо вскинув подбородок, я спокойно спустилась, подходя к черному автомобилю, словно у подножия замка меня ждал не старейшина королевского клана, а личный водитель. — Нет! — жестко произнёс Кай. — Да! — в тон ответила я, с беспристрастным выражением взглянув на мужчину. — А где Демитрий? — что-то ищейки рядом не было видно, хотя он никогда не заставлял ждать владыку и это казалось странным. Старейшина незаметно поджал нижнюю губу, чуть прищурившись: — Максимиан поймал по дороге, задержав, — его голос приобрел резкие нотки. — Для него так разоделась? — холодно выплюнул Кайус, красноречиво смерив глазами абсолютно пристойную, но невероятно эротичную блузку, сквозь которую ненавязчиво, но от того ещё более заманчиво, просвечивали линии фигуры — Не знай я вас, решила б, что ревнуете, — хмыкнула я, подёрнув бровью. Мне хотелось отвечать тем же непоколебимым безразличием, с которым относились ко мне в последнее время. — Ты так ничего не извлекла из нашего последнего разговора? — процедил Кайус, смотря исподлобья. — Приказ Аро, — сухо произнесла я, внутренне сдерживаясь, чтобы не доставить удовольствия этому гелиофобу от осознания, что мне обидно и неприятно. — С каких это пор ты подчиняешься приказам? — Только тем, с которыми согласна, — парировала я, но понимая, что уступать мне не собираются, вздохнула, — слушайте, моё отражение может помочь определить характер следа, а учитывая, что подсказок у нас практически нет, пренебрегать малейшей возможностью найти таковые нельзя. А чтобы вам стало легче, то разрешаю меня не спасать, если вдруг будет такая оказия. — Разрешаешь? — вздернул бровь Кайус, будто услышал совершенно поразительную наглость. — Так, оказывается, всё это время мне нужно было разрешение? — Но теперь можете не переживать, что я буду преследовать вас мстительным призраком, — пожала плечами я, услышав шаги приближающегося Демитрия. Владыка даже головы не повернул в сторону подоспевшего ищейки, кажется готовый разнести все вокруг, судя по тому, что его грудь вновь перестала вздыматься. Но мне пытаться уничтожить его взглядом уже порядком надоело, поэтому с приветливой улыбкой, создававшей разительный контраст с настроением Кая, обратилась к Демитрию: — Ну что, Максимиан уже отмучал тебя? Вампир только неуверенно усмехнулся, воздерживаясь от ответа и слегка косясь на старейшину, напоминавшим грозовую тучу, готовую разразиться громом и молниями в любое мгновение. — Прекрасно выглядишь, — мягко улыбнулся ищейка, который в последнее время видел меня исключительно в одежде, которую было не так жалко выбрасывать после изнуряющих тренировок. — В дорогу, — сквозь полурык раздался хлесткий приказ Вольтури, заставивший Демитрия натянуться напряжённой струной. — Да, владыка, — хлопок двери салона и через секунду уже раздалось урчание звука заводящегося мотора одной из спортивных машин. Мда, порой я забывала, что у этого гелиофоба репутация не только вредного грубияна, но и самого жестокого тирана в клане… Кай же ещё минуту постоял, оперившись руками о крышу автомобиля, будто пытался осмыслить всю глубину оскорбления и какого черта он всё это терпит, но затем с мрачным видом всё же занял водительское сидение, перед этим бросив короткий взгляд на русалку, плавной походкой обогнувшую черный нос BMW и занявшую переднее место, рядом с Демитрием.***
Под ногами хрустел гравий. Не щедро засыпанная тропа, непримечательной, серой лентой окаймляла границу темного леса и широкого поля. День теперь заканчивался быстрее и если пару недель назад в это время ещё было б светло, то сейчас по окраине дороги уже начинали стелиться голубоватые сумерки. Вечерний туман подымался над землёй, белеющей шалью раскинувшись на фоне темнеющего неба. Влажный воздух, напитанный запахом мокрой земли и дикого разнотравья, казался густым, словно приходилось плыть сквозь него, но мне это нравилось, в отличие от моего спутника. Демитрия немедленно отправили к поисковой группе, а мы с Каем остались у окраины селения, где произошло нападение, чтобы проверить след вервольфа. Сохраняя гробовое молчание, мы будто были вовсе незнакомы и наотрез отказывались признавать даже присутствие друг друга. В начале мне удавалось прекрасно сохранять холодный и невозмутимый вид, что даже сама в него поверила. Но временами, ругая себя, я пускала короткие взгляды на вампира. Он весь напоминал колючего ёжика, не желающего, чтобы к нему кто-либо приближался, но строгая и грустная тень мелькающая временами на лице заставляла задуматься о причинах. Однако, в этом случае, если подойдешь на шаг ближе, то тебя отбросят на десяток и станет ещё хуже… В голове всплывали слова Максимиана, а воображение, к сожалению, не на пустой почве ведающее о том, на что способен вервольф, оживляло картины давнишней трагедии клана, оставившей на сердцах многих вечно кровоточащую рану. «В одной из таких схваток он сам чуть не погиб, но так и не смог остановиться»…В душе клубился настоящий хаос, а в себя я пришла лишь от боли в ладони, а опустив глаза на собственную руку, непонимающе уставилась на следы-полумесяцы от собственных ногтей. Это слишком! Скрип высоких елей отзывался в шуме пролетающего ветра. Ещё немного и наступит ночь. Вдыхая полной грудью, я чуть прикрыла глаза, растворяясь в собственных ощущениях этого места и каждое его движение, отголосок жизни и воспоминания отзывался в душе, будто собственный. Но когда я была уже готова окунуться в отражение с головой, то тихий вибрирующий голос, уверенной рукой, достал из омута вод на берег. — Ненавидишь? — Что? — я с непониманием взглянула на старейшину, который внимательно всматривался в мои черты, заставляя знакомому обжигающему чувству разливаться по телу. Почему-то такой прямой вопрос застал врасплох, а спешный ответ «да!» застрял в горле. Я сердилась, но…точно не ненавидела. — Нет, — глухо прозвучало признание. Задумавшись, мы какое-то время шли вперёд молча. Смотря под ноги, хотелось сбежать, но какая-то сила будто привязала меня к владыке, заставляя покорно идти рядом. Свернув с дороги в поле, кончики пальцев защекотали влажные колосья, а впереди беспокойно вспорхнуло несколько птиц. Мягкий, плывущий в степном просторе, вечерний мрак нежно окутывал. Остановившись, я тихо вздохнула, пытаясь унять роящиеся мысли и беспорядочно мечущиеся чувства в груди, прикрывая глаза. Вокруг все было спокойным и размеренным, природа не ведала следа какого-либо постороннего вмешательства. Хм…втянув глубоко воздух, объединяя свой вздох с тем, чем дышало это место, чувствуя, как меня наполнил шепот трав, перед глазами будто возникли вспышки картин, что запечатлел в своих клубах туман… Не поднимая век, но далеко не вслепую следуя дальше, меня будто вели, невесомо подталкивая в нужном направлении. Вода помнит чувства и беспокойный отголосок недавнего нападения отозвался скрежетом где-то на подкорке сознания. — Вроде что-то есть… — пробубнила я под нос, не отдавая в этом себе отчета, но точно зная, что вампир рядом. Шаг, ещё шаг…чужое волнение, ставшее сейчас моим собственным становилось отчетливей. — Черт, — неожиданно раздался голос Кая. Меня обхватили вокруг талии и быстрым рывком, в прыжке, оторвали от земли. Я не успела даже вскрикнуть, чувствуя знакомое, крепкое кольцо рук вокруг себя, а когда распахнула глаза, то увидела лишь Вольтури, который был так близко, что вытеснил весь остальной мир из поля зрения. Он разорвал мою связь с отражением, которое отчаянно цеплялось за сознание и теперь казалось, словно меня за волосы кто-то из воды резко выдернул, не оставив воздуха в легких. Машинально оттолкнув вампира, я не удержалась на ногах после грубого вмешательства в процесс моей работы и плюхнулась прям в мягкие заросли травы. — Вы что творите?! — возмущенно воскликнула я. — Ты увлеклась и шла прям к селению, что мы чуть ли не наткнулись на патрульный отряд местных властей, — фыркнул Кай. — Вервольф, разумеется, привлек не только внимание Вольтури, а только лишних проблем с людьми нам сейчас не хватало сверху. — Но вы же понимаете… — недовольно продолжила я, но остановилась на полуслове, потеряв мысль. Пьянящий, горьковатый аромат окутал нежным облаком, проникая в сознание хитрой змейкой, обвивая его все крепче. — Нет… — губы уже не слушались и подступающие волны блаженства отключали разум… — Аврора?! Что такое?! — голос Кая пытался прорваться сквозь пьянящий занавес. — Полынь, для русалки это, как для кошки валериана, — простонала я, чувствуя, как по телу разливается чувство совершенной невесомости от травы, растущей вокруг. — Тебя водой окатить? — Нет! Будет хуже… — Только этого не хватало, — последнее, что я расслышала, пока сознание ушло в забытьё…***
Какого черта?! За что на его бессмертную голову это невозможное, земноводное чудо?! Аврора затихла, но что-то Каю подсказывало, что это лишь затишье перед бурей. По девичьему лицу расплылась блаженная улыбка, а когда же русалка вновь распахнула глаза, то они искрились морской синевой веселья. Что-то в ней поменялось, в выражении, движениях, даже в частоте дыхания, оно стало более взволнованным… Каю это не нравилось. Он с подозрением смотрел на Аврору, не понимая чего ожидать, пока она беззастенчиво скользила по нему игривым взглядом, казавшимся ему слегка безумным… Неожиданно, она заливисто рассмеялась, что старейшина откровенно не понял, что в его виде могло её так развеселить. Русалка ничего так и не говорила, напрягая этим ещё больше, только начала мурлыкать себе под нос какую-то мелодию, кажется собственного сочинения, слегка кружась ей в ритм. — Аврора? — Ах, — она снова звонко рассмеялась, — Аврора ты невыносима! Ты невозможна! Как я устал! — передразнивала девушка голос владыки, пока тот сам начинал скрипеть зубами. — Сколько мне ещё терпеть это земноводное ради блага клана?! Драма! Драма! Драма! Так, спокойно… Пьяной, невменяемой сирены ему в жизни только не хватало! — Хватит, идём домой, — строго прошипел вампир, протягивая руку. — Оу, — пристыжено протянула девушка, потупив взгляд и скромно сложив руки впереди, сделала пару шагов на встречу. Неужели образумилась? Но через секунду, она вновь подняла глаза и в них было то же смеющееся, ещё даже более лукавое чем прежде, выражение. Да что б его… — Приказы, приказы, приказы, — на распев, шелковистым голосом произнесла Аврора, тем временем приближаюсь к владыке плывущей, мягкой походкой, чуть покачивая бёдрами. Легким движением, она достала шпильку скрепляющую волосы и каштановые локоны рассыпались по плечам, мерцая в серебряном свете Луны. По лугу, из едва колышущихся на ветру трав, поднимался туман, размывая очертания округи и словно белым платьем, окутывая линии фигуры русалки. Тихонько посмеиваясь Аврора начала кружить вокруг Кая, то подступая ближе, то вновь увеличивая расстояние, будто дразня. Так, надо поймать эту несносную женщину! Главное выждать момент, ведь попытка ухватить ее за запястье успехом не увенчалась. Русалка была быстрее, поворотливей, будто мужчина пытался ловить мираж. Значит нужно менять тактику… Оставаясь нарочито спокойным, сунув руки в карманы брюк и одев на лицо привычную ледяную маску, Вольтури даже бровью не повёл, когда на мгновение она сократила расстояние всего на пару сантиметров, обдав волной легкого аромата диких фиалок. Он всегда любил этот запах… Черт! Вот тебе и магия сирен. Замечая, что на неё не особо обращают внимание, что-то чувственно напевая, русалка осмелев вновь стала кружить вокруг, уже ближе. То медленно, то со скоростью ветра, будто гипнотизируя, что Кай не успел понять в какой момент скользнув со спины, её пальцы успели расстегнуть пару верхних пуговиц рубашки. — Что-то вы скучный, — с досадой в голосе протянула Аврора, хотя сам владыка чувствовал себя так, будто ещё немного и его сердце вновь начнёт колотиться в груди, после трёх тысяч лет. — Может мне уйти, раз вам я так досаждаю… — и повернувшись, девушка направилась в туманное облако, растворяясь в его голубоватой белизне. — Нет! — выпалил Кай, понимая, что уйди она сейчас и поймать её тогда у него шанса точно не будет. Только не с талантами и скоростью русалки. — Мне… — его голос звучал низко, — приятно твое общество, — произнёс старейшина, тяжело сглатывая. — Хм…вот значит как? — Аврора обернулась и бросила на него пристальный взгляд через плечо, который будто смотрел в самую душу… Кай с трудом смог найти в себе силы оставаться на месте, унимая бежавшую волнами дрожь по телу, которая рождалась глубоко внутри. Сейчас нужно было как никогда проявить выдержку и найти умелый баланс между правдой и выдумкой, чтобы не поддаться чарам сирены и не обратить их против себя. Старейшина лишь коротко кивнул, прикрывая веки и делая глубокий вздох, что кажется было ошибкой, ведь в тот же миг в нос сильнее ударил волшебный аромат диких фиалок и чего-то ещё, что он не мог определить. Легкое колыхание воздуха и распахнув глаза он увидел прямо перед собой лицо русалки. Она над ним издевается, всё ясно… — Я знаю, что нам поможет…- прошептала она, почти в самые губы. — Нам, — щекотно тёплое дыхание скользнуло к его уху, словно мужчине сейчас откроют страшную тайну, — нужно поплавать. — Не думаю, — выдавил Кай, хотя в голове чуть ли не благиматом кричал «нет!». — Ну что ж вы, — уговаривая протянула Аврора, с ласковой просьбой во взгляде и незаметно скользя пальчиками по его груди, очерчивая край лацканов пиджака. Вампир уже оставил позади не одно тысячелетие, но ещё ни разу ему не приходилось проявлять столько выдержки, как в эти мгновения. Его ледяной контроль, что он тренировал веками, всегда давал сбой рядом с этой особой, а сейчас же он трещал по швам. Единственная мысль, а точнее понимание, за которое он цеплялся, что это всего лишь чары сирены, влияние полыни, та часть Авроры, что в неё вложила другая русалка, обратив в себе подобную, но это не та Аврора Арелатская, которую он знает. — Мы в поле, — хрипло ответил Кай. — Так для меня это не проблема, — рассмеялась она, будто в жизни не слышала более глупого оправдания. — Чего ты боишься, Кайус Вольтури? — вкрадчивым глубоким голосом спросила сирена, что было трудно контролировать себя, перебарывая желание рассказать все, открыть самые потаенные уголки души. — Что ты растаешь, словно видение… В ответ же вампиру только усмехнулись. Девушка больше не кружила вокруг него, но дурманила голову не меньше. На её губах играла нежная улыбка, а глаза хитро сверкали. Уверенным, но мягким движением, она взяла правую руку Кайуса и положила себе на талию, а левая уже сама последовала за ней. — Так лучше? — в её словах таилась насмешка, хотя ждала она явно серьезного ответа, но через пару секунд передумала и заговорила сама: — Но вы ответили лишь на первый мой вопрос. Теперь скажи, чего желает самый властный, грозный и renversant (франц. сногсшибательный) владыка королевского клана Вольтури? Кай едва подавил несвойственный ему, но так и рвавшийся наружу нервный смешок, когда услышал последний эпитет, которым его наградили. Уму непостижимая женщина! Хотя в таком состоянии, когда она не отвечает не за свои слова, не за действия… — Я… — старейшина не спешил, необходимо было тщательно всё взвесить, чтобы добиться нужного результата, — желаю, — голос практически сошёл на нет, — отвести тебя в купальню, в Палаццо. Он видел, что в темно синем омуте глаз промелькнуло удивление, граничащее с недоверием, но затем ему в ответ вновь рассмеялись: — Неужели? Но разве, — изящные пальцы вновь скользнули вверх по его груди, к плечам, — не лучше здесь, в обители природы, под лунной, где нет мертвых стен из камня, а все дышит жизнью и…- её дыхание чуть скользнуло по коже, щекотный теплом около уха, пока тонкие руки сомкнулись за его головой, — …чувством? Свободой? Чего-то такого, — на него вновь внимательно взглянули, будто стараясь выведать тайну, прочитав ответ в алых глазах, — особенного в той купальне? Что ж, если русалке угодно играть, то он задаст ей правила… — А так будет не интересно, — поддел Кай, — если любопытно, я покажу, но если нет… — Хм, — задумчиво протянула Аврора, будто перед ней на шахматную доску вывели фигуру, которую она не ожидала, — а вы умеете интриговать, когда хотите. А я не буду разочарована? — Я же сказал, — мягко усмехнулся вампир, перенимая инициативу и поддаваясь вперёд, чтобы прошептать в маленькое женское ушко, — если любопытно, то поехали и я покажу…***
— Я вас люблю! Конечно, в таком состоянии Кай был готов услышать практически все что угодно, но такого поворота он не ожидал и чуть не выпустил руль. Машину слегка занесло, поэтому пришлось придержать ещё одной рукой и Аврору, ведь она дико скользила по кожаному сидению, а пристёгиваться категорично не хотела. Пора переходить на тканевый салон, мелькнула мысль. Нет, он не собирается катать это несносное создание! Что эта женщина с ним делает? Такая любого древнего вампира может с ума свести. — А как же твоя армия поклонников? — поинтересовался Кай, стараясь сохранять совершенно нейтральный тон голоса. — Как же Максимиан? — Что, ревнуете? — глаза Авроры по-лисьему заблестели, а губы расплылись в обворожительно хитрой улыбке. — Ты себе льстишь. В ответ ему выдали что-то нечленораздельное и явно на старофранцузском, из чего он примерно сумел разобрать «Je t’emmerde» (франц. Да пошел ты). — За что мне эти пытки? — тяжело выдохнул Кай. — Да что вы знаете о пытках?! — неожиданно воскликнула его спутница и в ее голосе явно сквозила обида. — Можно подумать, что вас сковывали в цепях, месяцами держа на грани между жизнью и смертью, подвешенным над раскалённой жаровней, к которой был представлен специальный человек, чтобы она не в коем случае не погасла! А потом разжигали ее сильнее, что по телу взмётывались языки пламени и в момент, когда за болью уже счастлив принять смерть, тебя обливают ведром воды, которая немедленно испаряется, только успевая заживить раны, но не облегчить страдания, а столь желанный конец вновь отдаляется, обрекая снова и снова проходить через эти круги ада. И так бесконечно. Будто это из вас, «порождения морского дьявола», пытались изгнать злые силы раскалённым железом! — голос Авроры до сих пор дрожал от этих воспоминаний, но будто достигнув пика, он стал тише и уже практически шепотом, полным горечи она добавила, — А на самом деле, прикрываясь благими намерениями, просто хотели узнать секрет вечной жизни и, самое смешное, все по милости человека, которого я однажды не дала унести смерти… Иронично, не правда ли? Со стороны лицо Кая напоминало непроницаемую маску на протяжении всего рассказа, не тронутую не одним услышанным словом, но на самом деле он держался из последних сил, потому что самообладание катилось ко всем чертям и висело на последнем волоске. Внутри него с каждым мгновением живьем выжигали душу, что теперь он бы уже не утверждал так уверенно, что одна лишь Аврора прошла через эти круги ада. Каждый мускул налился свинцом, а дорога впереди стала растворяться в кроваво-алой пелене, опустившейся на глаза, и лишь руль, который он сжимал в руках оставался последней зацепкой, не дававшей сорваться. — А Максимиан, — тихий голос русалки будто рассеял туман, чуть отрезвив старейшину и возвращая в реальность, — он меня спас. Мы встретились ещё раньше, когда я была человеком. У него тогда имелся «пунктик», ему очень нравилось вникать в доверие к почтенным семьям с симпатичными дочерьми, а потом, девушками польстившимися на его красоту, закусывать. Хотя говорит, что просто предпочитал находить тех, кто чаще мылся. Он выбрал меня как жертву, но я отвергла его, а потом бродячие вампиры добрались до моего дома… Какого было удивление Максимиана, когда он случайно нашел свою давнишнюю знакомую в подвалах того придворного алхимика… Сам то думал, что я погибла. И вот с тех пор, у него есть русалка-должница. — Поэтому ты беспрекословно приехала в Вольтеру, — уже не спрашивал, а скорее констатировал Кай. Ему вспомнилось, как они спорили с Максимианом на счет загадочного одаренного друга, и он в пылу сказал, что может этот «способный все разрешить» ещё и не откликнется на зов… — Сожалею, — после молчаливой паузы произнёс Кай, мягко вписываясь в очередной поворот дороги. — На счет семьи. Ему не ответили, но тут слова и не особо были нужны… Прислонившись лбом к стеклу, русалка смотрела как за окном проносится вечерний пейзаж. — А вы хороший, — неслышно произнесла девушка. — Дорогая Аврора, — обреченно покачал головой владыка, — не надо, мне становится не по себе от таких заявлений, — хмыкнул Кай, но повернувшись увидел как на него пристально смотрит пара синих глаз. — Что? — Вы впервые назвали меня «дорогая Аврора», — нежно промурлыкала она в ответ. — Ты ослышалась. — Правда? — в голосе было столько неясно откуда взявшейся грусти, что вампир даже удивился. А гори оно все огнём: — Ладно, правда назвал. У тебя…красивое имя, в честь самой яркой звезды на небесном своде… Она приносит надежду. Русалка только чуть улыбнулась, начав перебирать в пальцах перстень на свисающей с её шеи цепочке, которая обычно скрывалась под одеждой. « — Какая-то мирная»—, подумал Кайус, неужто действие полыни (наркотика) стало проходить? Но нет, это оказалось лишь временное затишье. Машина наполнилась нежным звучанием старинной песни, повествующей о неземной, поглощающей любви древней нимфы. Что ж, это пожалуй наименьшее из зол. Голос был чарующе чистым, с приятными переливами, умиротворяющим и проникающим в самое сердце, что прям на себе захотелось испытать столь же глубокое чувство, отыскать и более никогда не расставаться с той единственной… — Перестань, — грубо прервал Кай, не дав закончить куплет. — Что? — Сама знаешь! Хватит навеивать мне ванильное настроение, — фыркнул вампир. — Какая хитрюга. Знаешь, пройдёт действие твоей русалочьей травки-муравки и кому-то будет стыдно. — Но ведь ещё не прошло, — Аврора по-кошачьи потянулась на сидении, чуть сползая вниз. — Оно долгоиграющее. Последний раз дня два не отпускало, — по-детски залилась счастливым смехом девушка. — Да поможет мне…кто может, — обреченно выдохнул старейшина, переключая рычаг скоростей. — А вы лучше водите машину, чем Алек, — последовало лаконичное замечание. — У него я по всему салону летала, прямо пристегнутся хотелось. А у вас так мягенько выходит…нежно. От комплиментов Авроры Кай напрягся ещё сильнее, чем если б она в разнос критиковала его, начиная от характера, заканчивая капотом автомобиля: — И где подвох? — Почему вы не умеете принимать комплименты? — парировала русалка. — Тем более заслуженные. На ее вопрос ответа не последовало и вновь повисла тишина. — А вообще, говорят… «Так и знал!» — …что по тому, как мужчина водит машину, можно понять то, как он ведёт себя с женщиной… Ой, а чего у вас глаза на лоб полезли? Всё хорошо? Сердце? — У меня его нет, — хрипло напомнил Кай, которого слегка трясло, толи от смеха или это уже и вправду нервное. — То есть, по твоему я мягкий и нежный? — Вот я и смотрю, что опровергаете теорию, — пожала плечами Аврора. — Ты…несносна. — Да, а также обаятельна, очаровательна и…способная свести с ума. — Вот последнее в точку. — То есть я вам нравлюсь? — Нет. — Нет, не нравлюсь? Или нет, нравлюсь? — Нет, не нравишься. ⁃ Нет, не… Вы отрицаете, что я вам не нравлюсь, а значит нравлюсь? — Нет, не так… — Отрицание отрицания означает утверждение. Минус на минус дает плюс. Это математика! Не пытайтесь идти против истины науки. — Господи… Когда чёрная машина подъехала к Палаццо, вампир тихонько взял на руки наконец задремавшую русалку и поставив себе цель ни в коем случае не разбудить её, направился через потайную лестницу прямо в представительское крыло. Это был короткий путь, которым пользовались в основном именно старейшины, если хотели покинуть Палаццо незаметно, не пересекая холл и десятки коридоров. Осторожно ступая по высоким каменным ступеням, руководствуясь на данный момент принципом «не буди лихо, пока оно тихо», Кай смотрел как это неуемное создание тихонько жмётся к его груди, свернувшись мирным калачиком. Длинные чёрные ресницы чуть подрагивали, все же хорошо, что русалки нуждаются хотя б в небольшом сне, в отличие от вампиров. Кайус свернул в до боли знакомый коридор и тут его радость, что до сих пор не довелось кого-то встретить испарилась. Какого черта Алек тут забыл? По всей видимости, близнец только покинул кабинет Аро и обернувшись увидел странную картину, как самый грозный старейшина, к которому подойти лишний раз боялись, бережно несёт на руках дремлющую русалку, которой однажды чуть голову не снес. — Владыка… — растерялся Алек, но тотчас умолк, поймав испепеляющий взгляд. — Исчезни, — прошипел Кай. Второй раз просить не пришлось и близнец просто молниеносно испарился. — О, мы уже дома, — помурлыкала в пиджак Аврора, чуть приподнимая голову. Нет! Только не семей просыпаться! Не хватало устроить из Вольтерры вторую Атлантиду. — Почти, — тихонько прошелестел Кай, уверенно направившись в сторону своих покоев. А то пока они доберутся до гостевых комнат, мало ли кто ещё повстречается…***
Аврора чувствовала, как сжимает в своих руках шелковисто-нежную ткань, которая согревала её тело, окутывая волшебным ароматом, который одновременно дарил странное волнение и в то же время невероятное спокойствие, чувство безопасности. Ей давно не было так хорошо. Сквозь постепенно ослабляющиеся объятия сна она все ещё видела удивительное видение, как над ней склонилось прекрасное лицо с рубиновыми глазами. Он аккуратно положил ее на алое шелковистое покрывало, вышитое причудливым узором. Она начинала проваливаться в темноту, но как же не хотелось расставаться с этим чудесным наваждением и девушка попыталась удержать его за рукав пиджака. Вроде получилось и он удивлённо взглянул на ее белые пальцы, сжимающие чёрную ткань одежды. «Только не уходи, прошу», будто издалека она услышала собственный голос. Тепло улыбнувшись, златовласый ангел, чьё имя никак не могла вспомнить, остался и присел рядом на кровать, погрузив свою руку ей в локоны. — Спи… — словно из-за пелены другого мира прошелестел бархатный голос. Как же хотелось внять его словам и покорно погрузиться в объятия Морфея, который насылал тяжесть на ее веки, пытаясь растворить все в неясном мраке. Но разве она уже не спит? — Нет…тогда ты исчезнешь. Не желая отпускать своё прекрасное видение, но боясь, что оно само уйдёт, русалка попыталась притянуть его к себе за мягкую ткань пиджака. Удивительно, но он поддался. Вот ее пальцы уже утопали в шелковистости волос, которые светло-золотистыми прядями щекотали щеки. — Аврора… — предостерегающий голос прозвучал над самым ухом. — Пожалуйста… Она видела только алые большие глаза, так напоминающие своим цветом розы, что росли давно у ее дома, о чьи шипы она так часто накалывала до крови пальцы, но не могла удержаться, чтобы не поднести к лицу этот чудесный цветок, вдыхая упоительный аромат. — Кай… — успела прошептать девушка в самые губы вампира, прежде, чем слиться с ним в глубоком поцелуе. Казалось, что если бы не тяжесть его тела, которым Аврору вжимали в мягкую кровать, то она бы обязательно взлетела под самые небеса, ведь невесомость отзывалась в каждой клеточке её естества. В глазах все кружилось, смешиваясь в одно цветовое пятно, осталось лишь всепоглощающее чувство прикосновений. Отчаянно цепляясь за него, девушка обвила вампира ногами, прильнув ещё сильнее. Проникнув руками под шелковистую рубашку, под пальцами перекатывались напряженные мышцы широкой груди, спины, живота… — Постой. Что? Показалось… — Аврора, — хрипло проговорив её имя, Кай разорвал поцелуй и наклонился к самому уху, обжигая кожу своим дыханием, — я хочу чтобы ты сама меня захотела, а не под дурманящим воздействием полыни. До тех пор, я до тебя не дотронусь. К горлу подкатил колючий комок слёз. Почему?! — Теперь ты бросишь меня? — горечь обиды, не давала внятно говорить. В ответ она увидела лишь тепло смеющиеся красные глаза. — Никогда. Следующее, что Аврора запомнила, так это крепкое кольцо рук и медленно вздымающуюся мужскую грудь у себя под щекой. Нет, он здесь, не ушел. Ей вновь стало спокойно и теперь девушка наконец смогла поддаться нарастающим чарам забвенного сна, увлекающим её в загадочное царство Морфея…***
— Кошмар! — я вскочила как ошпаренная, оглядываясь по сторонам. Нет, никакого Кайуса Вольтури рядом не было, какое облегчение! Значит это всего лишь дурацкий сон. Но…рядом на кровати лежал отброшенный мной чёрный пиджак, который раньше служил вместо покрывала. То есть…нет!!! Нет!!! Дальше было ещё хуже, ведь оглянувшись я поняла, что нахожусь не в своей комнате. Что за… — C’est quoi ce bordel, putain (франц.Какого черта здесь творится)?! — Oh, c'est impoli (франц. О, как грубо). Из проема, соединявшим кабинет и комнату, показался Кайус и облокотившись на дверной косяк, стал ждать что же последует дальше, сунув руки в карманы брюк. Я слегка растерялась, да и с чего следует начинать была без понятия. Самообладание, к которому так отчаянно взывала, отказывалось выходить на контакт. — Вы…мы, то есть я, — Боже, язык вообще не слушается, а мозги и подавно! — Хм, — усмехнулся Кай, — все же те несколько часов ада полыни стоили того чтобы увидеть тебя столь растерянной. Что? Полынь? Нет… Кажется я застонала вслух, потому что этот наглец тихо рассмеялся. Да он ещё и издевается! — Успокойся. Нет поводов для того чтобы так мять мой пиджак. Оказывается, что нервничая я все это время сжимала край чёрной материи, и теперь там красовались глубокие складки. Их будет трудно отутюжить. — А что он вообще здесь делает? — Это моя комната, поэтому не вижу ничего зазорного, что мой пиджак лежит на моей кровати. — А что я делаю в вашей комнате?! — Сейчас качаешь права, на грани вопиющей невежливости в ответ на оказание гостеприимство. Точно издевается! — Ладно, ты просто отсыпалась. К счастью усталость превзошла буйные порывы. — Буйные порывы? — я просто уронила лицо в ладони. Какой позор… В последний раз полынь приключилась со мной в девятнадцатом веке и ни к чему хорошему это не привело… Точно знаю, что каким-то образом умудрилась поджечь кабаре, вызвать наводнение, что Сена вышла из берегов, а об остальном лучше умолчу… Что же произошло сейчас мне и представить было трудно. — Обошлось без жертв? — Зависит от точки зрения, — спокойно проговорил Кай. — Да нет, не смотри с таким отчаяниям, успокойся. Или повышенная нервозность это побочный эффект, о котором я не осведомлён? — Я ничего толком не помню, — это была правда. В памяти остались какие-то смазанные картины салона автомобиля, кажется кто-то был рядом… В отличие от прошлого раза, я не чувствовала себя разбито, будто пыталась сравнять горы с землей, даже наоборот, было как-то спокойно и…приятно? Почему от этого становится еще больше не по себе? — А что происходило, если вкратце? Кай, который всё это время мирно подпирал дверной косяк, наблюдая за сменой эмоций на моем лице, только пожал плечами: — Ничего особенного. Я усадил тебя в машину, довез сюда и чтобы не смущать подчёркнутым вниманием со стороны остальных, пока бы мы добирались через все коридоры до твоей комнаты, решил оставить здесь. Звучит и не слишком страшно, но что-то уж слишком все гладко. — А где подвох? — подозрительно спросила я, всматриваясь в выражение черт лица владыки. — Какой-то вы слишком добренький. — Все русалки такие неблагодарные создания? — Не знаю. Не исключено. Но с каких это пор вы заботитесь о том, чтобы меня никто не смущал? — Хорошо, формулировка, что не хотел с тобой таскаться по всему Палаццо и принёс сюда, что бы при необходимости быстро и без последствий для клана и резиденции обезвредить тебя, подходит? — Не то чтобы да, но это уже больше похоже на правду, — кивнула я, постепенно успокаиваясь. Да, будь совсем все плохо, то я бы тут не под пиджаком дремала, а по частям валялась. — А зачем вы меня укрыли? — стрельнуло в голову. — Слишком много вопросов, — нахмурился Кайус, скрещивая руки на груди, — я и так проявил недюжинное терпение по отношению к тебе. Раз действие полыни прошло, то можешь идти к себе, — в тоне безошибочно улавливался холодный приказ. Ладно, имеет право. Я просто кивнула, скидывая ноги с кровати и направляясь к двери, но уже положив пальцы на кованную ручку, обернулась: — Спасибо… Кай, — и быстро вышмыгнула из комнаты. Удаляясь подальше от этого места в темноту коридора, я все обдумывала вопрос, который так и не осмелилась задать старейшине, поэтому сейчас машинально коснулась своих губ, которые были подозрительно припухшими…