Искра в темноте. Дитя Голубой луны

Елена всю церемонию просидела как на иголках, крепко сжимая руку брата и старательно игнорируя хор сердец окружающих ее людей, который набатом звучал в ушах. Как их любопытные взгляды, которые, несмотря на то, где они были, весьма открыто смотрели на ее теперь уже вновь плоский живот. В этот момент Елена одновременно радовалась, что она — гибрид, благодаря чему могла, более или менее, контролировать свою жажду и не кидалась на всех подряд. Но в то же время проклинала свой новый статус, так как она, черт возьми, слышала всех этих сплетников, которые вместо молчаливого уважения к усопшему Аларику продолжали болтать о том, куда она дела ребенка! Сдала ли в приют или отдала на усыновление, чтобы избавится от позора! Сволочи!.. Ей, может, всего восемнадцать, но ее дочь никогда, никогда не была для нее источником стыда! Даже в те первые позорные мгновения, когда она только узнала, что беременна. Она была испугана, да, была зла, естественно, даже помышляла об аборте, но то было скорее из-за паники, но ей ни разу не было стыдно. Елена твердо знала, что все равно бы никогда не убила дитя и не отдала бы на усыновление. Особенно после того, как подобное сделали с ней самой. Хотя за то, что у нее некогда были такие мысли, ей все же совестно, но лишь перед своей дочерью. А не этим… городским базаром!… «Господи, и зачем только Кэрол Локвуд устроила такие пышные похороны? Аларик, конечно, был учителем и членом Совета, но такого сборища он точно бы не захотел», — сердито подумала Елена, смотря лишь перед собой, рефлекторно сжав пальцы еще крепче, забыв, как теперь сильнее Джереми, который непроизвольно зашипел. — Прости, — тихо и с сожалением сказала Елена, наконец посмотрев на брата. Джереми слегка улыбнулся. — Ничего, — успокаивающие сказал он, но тут его взгляд на миг метнулся ей за спину, и помрачнел. — Джер?.. — вопросительно позвала его Елена и, проследив за его взглядом, узрела Сальваторе в количестве двух штук, стоящих около входа в церковь. Ее глаза тут же сузились, а губы против воли поджались. Где-то глубоко внутри нее, там, где когда-то жила та девушка, которая до безумия любила Стефана, который спас ее своим присутствием после смерти ее родителей, и которая в то же время испытывала влечение к опасному, но интригующему Деймону, на мгновение могла бы вспыхнуть радости при виде них. Могла бы. Но та девушка была жалкой дурой, которая все еще верила в большое и светлое чувство, о которых пишут в книгах и снимают фильмы. Та старая Елена была подростком, которая верила, что может расколдовать чудовище одним поцелуем. Она была юна и наивна. И мертва. Причем давно. А осколки той дурочки, все еще бывшие в ней, окончательно растворились в тумане мира духов, где она оказалась, вонзив себе в сердце нож. Теперь здесь была лишь новая Елена. Прекратившая верить в глупости, пылкую юношескую любовь и в то, что мир исключительно поделен на черное и белое. Отныне Елена Гилберт была женщиной. Взрослой и разумной. Но самое главное она была матерью. Матерью девочки, чьим отцом был первородный гибрид, который уж точно не будет терпеть рядом слабаков. В мире которого малодушные глупцы не живут. А Елена больше не будет бестолковой, ничтожной дурой. Жизнь с Клаусом и его семейством теперь ее неизбежная реальность, в которой она не собиралась быть лишь красивой куклой, умудрившейся залететь от гибрида. Пришло время стать умнее и научиться выживать в этом сверхъестественном мире. Да и она сама больше не человек и собирается воспользоваться этим преимуществом, чтобы защитить тех немногих близких людей, что у нее остались. А точнее двух. Хоуп и Джереми. Остальные теперь сами за себя. Особенно Стефан и Деймон Сальваторе, места которым в ее сердце больше не было. Поэтому, предупреждающе зыркнув на них, Елена отвернулась к священнику, который как раз заканчивал прощальную речь.

***

— …моя дочь до сих пор любит писать благодаря тебе, — сказал пастор Янг, ставя перед Еленой тарелку с сэндвичем. — Я польщена и рада, что смогла помочь хоть одному юному дарованию внушить любовь к литературе, — с вежливой улыбкой сказала брюнетка, про себя поражаясь, как она умудряется находить проблемы даже там, где их быть не должно. А она ведь всего-то на пару минут задержалась около могил родителей, после окончания захоронения Аларика, на котором она плакала так, что ничего перед собой не видела, отправив Джереми вперед, чтобы побыть с ними наедине. Но там ее покой нарушил Стефан. Правда и сказать-то ничего не успел, как появился пастор Янг с парой вооруженных вербеной и деревянными колами парней, которые тут же его скрутили, а ее пастор попросил проехать с ним. Пришлось ехать. Хотя бы для того, чтобы выяснить, какого черта происходит?!.. А происходит, как выяснилось, массовое истребление вампиров в Мистик Фоллс. К счастью, пастор Янг не знал, что она теперь и сама гибрид, и хотел ее защитить, пока идет облава. Наивный человек. Но ей это на руку. — Ох, Елена, ты всегда была такой милой девушкой, — с едва заметной улыбкой сказал пастор, но тут прищурился и оценивающе посмотрел на живот, после чего добавил: — Кстати, я так понимаю, я могу принести поздравления? Вижу, ты уже родила. В его словах довольно явственно звучало неодобрение. «Еще один осуждальщик нашелся», — презрительно подумала Елена, но продолжала сохранять спокойное выражение лица. — Да, родила прекрасную дочку, около недели назад, — кратко сказала она. Пастор Янг с притворным сожалением кивнул. — Ох, это должно быть ужасно, — сказал он. — Даровать новую жизнь и одновременно с этим потерять опекуна… Я искреннее сочувствую. Аларик был неплохим человеком. «Какие фальшивые насквозь слова. Вы же явно, как и весь город, считаете меня шлюхой, которая нагуляла ребенка, черт знает от кого, а Рика терпеть не могли, потому что он был чужаком, проникшим в Совет», — сердито подумала Елена и с трудом подавила желание вцепиться ему в глотку. Эта кровожадность ее пугала порой, но, к счастью, она может себя контролировать и, по словам Элайджы, который повидал свою долю новорожденных, весьма хорошо. — Да, он был замечательным человеком, — печально сказала Елена, вслух продолжая разыгрывать несчастную сиротку. Хотя и не солгала. Рик был отличным человеком… …которого она свела в могилу. — …но скоро он, как и многие, будет отомщен, — тем временем сказал пастор. Елена нахмурилась, понимая, что немного упустила нить разговора, и, тряхнув головой, спросила: — Что, простите? Я в последнее время стала немного рассеянная, пастор Янг, не могли бы вы повторить? Глаза мужчины несколько маниакально блеснули, и он, сев поближе к ней, тихо и с ликованием сказал: — У захваченного Стефана Сальваторе был обнаружен необычный кол. Тот, который навсегда может избавить нас от вампиров, ведь он убивает… — …Первородных, — побелевшими губа закончила Елена, сразу поняв, что Стефан каким-то образом заполучил тот самый кол из белого дуба, который для Рика сделала Эстер. Пастор, не заметив, как девушка замерла от ужаса, тем временем продолжил: — Верно. И… Тут с улицы донесся громкий гудок, и пастор, сказав Елене ждать здесь, вышел на улицу. Он и с крыльца спуститься не успел, как брюнетка с помощью новообретенной вампирской скорости уже подорвалась с места, оказалась около окна и незаметно выглянула наружу. На подъездной дорожке она сразу увидела тех парней, обезвредивших Стефана, которые вышли из неприметного фургона. Один тут же подошел к пастору, а двое других пошли к задним дверцам автомобиля. Они почти синхронно раскрыли их и… довольно неаккуратно выдернули и бросили на землю двух блондинок, покрытых кровью. До боли знакомых Елене блондинок. С одной она выросла, а вторая тетка ее дочери. Это были Кэролайн и Ребекка. Обе связанные и бессознательные. На пороге дома охотника на вампиров, у которого был кол из белого дуба. Фан-мать-ее-тастика.