Том первый: "Истинная Надежда"

Какого это, спать во время варп-прыжка, на корабле с признаками демонического заражения? Неприятно. Вскрикнув, просыпаюсь — вернувшись из глубин бездушной пустоты, напомнившей о том самом состоянии, испытанном всего лишь месяц назад. Забвение смерти, полная беспомощность во владениях демонов. Чувство неправильности заполнило мой разум, тело было в холодном поту. Пирра помогла подняться, и выжидающе смотрела на меня. — Доброе…утро. — язык не слушался, голос звучал через силу, в нём слышалась апатия и опустошённость. — Утро. На Белис Короне мне доводилось видеть пикты с изображениями рассвета. Тогда…на ней ещё можно было жить. — она отвернулась в сторону, не хотелось мешать ей своими попытками начать разговор. — Рада, что с тобой всё хорошо. — Ты жила на одной из орбитальных станций? Я слышал, Белис Корона одна из самых защищённых миров-крепостей, наряду с Кадией и Агриппиной. — практически не лгу, так как действительно знаю об этой планете по смутным слухам и рассказам Джеймса. Мир-кузня, довольно непростая цель. Ради одного только шанса разграбить её поверхность, хаоситы готовы собирать эскадры из разного отребья, предателей Механикума, и осколков Легионов. Некоторые, не брезгуют использовать Легио Титаникус. — Когда-то…это было давно. Они высадились на станцию во время солнечной вспышки, когда наши авгуры ослепли. Нас с братом забрали, потом разделили. Больше я его не видела. Затем они захватили систему управления орудиями…и расстреляли дальние спутники защиты и корабли Механикума. Они атаковали так быстро…но не одни. Там были и другие. В череполиких шлемах и броне цвета ночи. — Пирра прервала свой рассказ, чтобы прочистить горло. Ситуация была безрадостная. Стоит ли говорить ей о том, что её брат может быть жив, и сейчас стоит в одном ряду с предателями? Мир наверняка держался, и пустил хаоситам кровь. В памяти всплыл некий трактат, под названием «Железный Шторм». Именно в нём описывалась грядущая битва на Гидре Кордатус, и примерный состав армии Фалька. У Барбана на момент битвы имелось несколько титанов из Легио Мортис, включая Диес Ирэ, что будет уничтожен лоялистами из Легио Игнатум. Раз Форрикс ещё жив, значит битва ещё не состоялась. Пирра…как мне смотреть ей в глаза? Хонсю отправит вперёд культистов и невольников, немногих выживших убьёт лично. Уверен, умирая она будет проклинать меня…и будет права. Даже сражаясь рядом с ней, я вернусь назад…а она нет. От гнетущих мыслей меня отвлёк звук сирены. Культисты у дверей зашевелились, но открывать дверь не спешили. Они знали, что повредить трофей Кузнеца Войны — это подпись себе смертного приговора, но жизнь Пирры в их глазах не стоила ничего. Двое наставили на меня ржавые мечи, надсмотрщик и ещё двое рявкнули в сторону Пирры. — Я иду с ней. — одновременно с этими словами, сжимаю вилку в правой руке. — Сиди на месте, и радуйся, что тебя в расход не пустили! — рявкнул он, замахиваясь кнутом. Судя по надетой на нём форме, он служил силовиком в имперском флоте. Надо сказать, его жизнь не сильно изменилась. Для вида, поднимаю стоящую на полу жестянку, чтобы затем бросить её в сторону одного из культистов. Он заслонил голову мечом, оставив открытым живот, смещаюсь влево, чтобы закрыться от атаки справа. Вгоняю вилку в яремную вену, и вырываю меч из слабеющих пальцев. Поток крови бьёт в глаза второго, он замахивается наугад, снося голову своего товарища. В плечо ударил кнут, послышался хруст. Разрез бедра и удар «яблоком», в живот. Из груди противника вышел воздух, он упал на спину. Пирра уже разобралась с оставшимися охранниками, и уже перезарядила столь знакомый из прошлой жизни обрез. Не успеваю обрадоваться успеху, как спешно ухожу в сторону от ревущего цепного меча. Кнут надсмотрщик благоразумно отбросил, крепче ухватив меч. Даже с учётом моего оптимизма, идея отбиваться ржавым куском металла, отпала сразу же. Удары были просты, если не сказать примитивны, но мощь оружия вполне компенсировала этот недостаток. У меня было чуть больше минуты, прежде чем он загонит меня в угол. Перекатываюсь в сторону, зубья оставляют борозду на спине. На автомате ставлю блок. На секунду, цепной меч встретил сопротивление, чтобы затем разбить моё оружие на куски. Пирра поняла мою задумку, и пыталась выстрелить под нужным углом. Пригибаюсь под широким выпадом, затем отскакиваю вправо. Обратный удар срезает часть жилета на груди, затем он сбивает меня с ног. Перекат вправо, затем ещё один. Вот и стена. Наконец, прозвучал выстрел. Заслоняю лицо руками, закрывая лицо. По инерции, хаосит прошёл ещё два шага, но он был уже мёртв. Его грудь превратилась в кровавую мешанину изломанных костей. Для верности, выхватываю его меч, и не включая активационной руны, бью его в висок. Пирра смотрела на результат своих действий, её тело пробила дрожь, пополам с торжеством. Мне знакомо это чувство. Без слов, медленно выходим из камеры. Где-то вдали слышались короткие очереди, и что ещё важнее…нечеловеческий рык. Цепной меч был весьма увесистым оружием, хотя мало отличался от силового. Следую примеру Пирры, ползу рядом с телами культистов. Для любого проходящего мимо, мы бы были ещё одними телами, это также способствовала покрывавшая наши тела кровь. Краем глаза, замечаю уже знакомые силуэты в силовой броне. Космические волки брали «Поколение Войны» на абордаж. С другого конца коридора, по ним вели огонь разорители Железных воинов. На моих глазах, боец с лазпушкой испарил одного из сыновей Русса, чтобы затем укрыться за баррикадой из тел культистов. Наступил черёд рукопашной схватки. На лоялистов погнали рабов, вооружённых промышленными инструментами, и самодельными орудиями. Через минуту, пол палубы устилали расчлённые трупы, оставшаяся четвёрка лоялистов побежала вперёд, стремясь прорыаться к баррикадам. Из-за укрытия вышел только один воин, из числа четвертого легиона. Его крик, подтвердил мои опасения. — Кровь, для бога крови! — прорычал он, жестом приказав своим братьям не стрелять. Пирра уже пересекла коридор, всё также стараясь не поднимать головы. — Наконец-то, жертвы стоящие моего клинка! Это был Кроагер. Один из чемпионов Кхорна, сохранивший какое-то подобие рассудка. Не хотелось даже представлять, что он мог сделать с нами. С ней. Судя по рыку и довольному смеху, латентные кхорниты принялись убивать оставшихся рабов, Кхорну плевать откуда льётся кровь, лишь бы лилась. Мы отползли дальше, и резко сорвались с места. Изредка, на перекрестках встречались отдельные стаи Астартес, что сражались с экипажем. В пылу битвы нас просто игнорировали, чему мы были безмерно рады. Руку задело осколком, удачный рикошет гранаты, едва не стоил мне жизни. Пирра остановилась, пытаясь восстановить дыхание. Поддерживаю её и захожу в одно из помещений, дверь которого была выломана. В нос ударил запах лекарственных средств и запёкшейся крови. Восходящий потолок образовывал купол, к которому были подсоединены гигантские с виду трубы. В центре находились койки с лежащими на них телами. У многих имелись характерные для цепного оружия порезы на шеях. На полу лежали инициаты и один из апотекариев, вогнавший свой меч в грудь лоялиста. Некоторых надёжно зафиксировали с помощью стальных пут и ремней. Не обошлось и без наркотиков, с обезболивающими. Мы находились в одном из апотекарионов, но определённо не главном, иначе отпрыски Пертурабо защищали бы его до последнего. У стен находились стазис-капсулы, рядом с ними цилиндрические контейнеры, с одним из самых главных сокровищ для любого астартес. Внутри находились колбы с прогеноидными железами. — Мой брат…тоже…прошёл через это? — прошептала Пирра, глядя на распластавшегося у стены неофита. Его голова раздулась как пузырь, левая рука разошлась точно по середине, правая кисть стала трёхпалой. Гипертрофированную мускулатуры скрывала серая тога, на которой уже засохла кровь. — Мы, должны прекратить это безумие! — Поверь, мы сделаем даже лучше. — говорю ей, следуя за прозрачными трубками, выходящими из контейнера с питательной жидкостью. — Стабильные прогенойды днём с огнём не найдёшь, и сыны Русса это понимали. Мне достаточно внести…незначительные изменения, чтобы сделать имеющиеся образцы непригодными для дальнейшего использования. +Кровь — деньги души. Кровь избранного Императором, будет подобна яду, для плоти сына Пертурабо. Минус на плюс, дают минус.+ — Эмбер заговорила в моей голове, заставив бросить меч на пол. — Рабы, в апотекарионе? — позади раздался гулкий голос, в котором кроме сдержанной угрозы, звучало удивление. Это был один из инициатов, в панцирной броне и цепным мечом. В тот момент, когда Эмбер уже приготовилась броситься на него, путь преградила Пирра. — Зен…что они с тобой сделали? — тихо спросила Пирра, медленно подходя к своему брату, что тоже испытывал удивление, наконец узнав давно потерянную сестру. — Пирра? Тебя не должно здесь быть. Ты, не можешь быть здесь. Они сказали, что ты мертва! — скаут был в смятении, видимо его не успели подвергнуть гипнотерапии, и психодоктринациям, что сделали бы из него космодесантника. Внешне оттенок его кожи был бледно-железным, вероятно одна из мутаций. Глаза в отличии от ярко-зелёных глаз Пирры, его глаза имели бледно-нефритовый оттенок. Черты лица будто были идеально высеченны из камня, их можно было назвать красивыми, но с учётом условий жизни и ремесла осад, вряд ли его лицо не пополниться свежими шрамами и неровно сросшимися рубцами. К тому же, не стоит забывать о возрасте, пусть и имеющим меньшее влияние на организм астартес, чем у людей. — Брат, прошу помоги нам! — Пирра взывала к остаткам человечности брата, что не успели выветриться из его костей. Зен не ответил, и просто отвернулся, намереваясь удерживать проход в апотекарион. На его поясе блестел окровавленный кинжал, которым он скорее всего успешно поработал. Эмбер полностью забрала контроль, оставляя лишь возможность наблюдать. Если наш план оправдает себя, новое пополнение превратиться в обыкновенных уродов, годных лишь для уничтожения. Узнай об этом лоялисты, их уважение ко мне определённо пошатнётся, так как осквернение геносемени — есть высший грех для Астартес. Одно дело убить еретика в прямом бою, и совсем другое настроить против него собственное тело, заставляя разрывать само себя. Мне было абсолютно плевать на моральную сторону этого вопроса, так как каждый мёртвый космодесантник хаоса — это минус ещё один боец у стен Гидры Кордатус или же Калта. — Ты не пойдешь с нами? — Пирра скорее утверждала, чем спрашивала. Зен помотал головой, после чего отошёл внутрь на несколько шагов. — Кузнец Войны вскоре узнает о том, что вы покинули камеру. Идите за мной, проведу вас другой дорогой. Сестра, мы говорим последний раз. Чтобы бы вы не сделали, надеюсь… Император защитит вас. — в довершении этих слов, он сложил аквиллу на уровне груди. Пирра обняла его, он ответил тем же. Поднимаю меч с пола, и очищаю его от крови. Раны на шеях инициатов были нанесены ножом. Похоже, их убили не Волки. — Ты убил этих инициатов верно? Зен, ты сильный человек, противостоящий проклятью в своём теле. Присоединяйся к нам. — протягиваю ему руку, но в глазах инициата был лишь шок. — Всё так очевидно? Пошли уже. — оборвал он, уводя нас на нижние палубы. — К какой роте тебя причислили? — спрашиваю для уточнения, так как в той же роте Кроагера были в основном смертники. — К роте под командованием Кайдомора Форрикса, бывшего Кузнеца Войны. — сказал он, повесив винтовку за спину, в узких пространствах от неё будет мало толка. Мы пробирались под обрушившимися балками, проскальзывали между заклинившими дверями, один раз даже пробрались под вентиляционной решёткой, правда Зен избавился от своей брони, чтобы влезть туда. — А за потерю аммуниции, полагаю тебе не влетит? — усмешка получилась даже слишком язвительной. Зен усмехнулся. — Моему коммандиру настолько плевать, что он навряд ли вспомнит моё имя. Понимаешь, для легиона кроме верности Пертурабо, есть и необходимость продолжения Долгой Войны. Но не для Форрикса. Я видел это в его глазах, он сражается не для славы или приказа. А потому, что для другого не создан. — сказал скаут, наконец доведя нас до запечатанной переборки. Его слова заставили нас задуматься, но не более. Форрикс был моим врагом, и не имело значения почему он сражается со мной. Он предал Императора и человечество, и заслуживает смерти. — Куда ты нас привёл? — спрашиваю его, теряя терпение. Прозябать во внутренностях хаоситского корабля не хотелось от слова совсем. Зен зажёг фонарик, и набрал код доступа на запылившейся панели. — Здесь вы можете переждать бой, раньше это был кубрик для смертной ауксилии. Олимпийцы строили на зависть многим, так что эта секция относительно безопасна. Если удасться, вернусь за вами, перед высадкой на планету. — Постой. Фальк… — меня прервал суровый взгляд Зена, после чего дал продолжить. -…Кузнец Войны сказал, что Альбион обеспечит его ресурсами и всем необходимым. — Прибыло подкрепление лоялистов, в добавок шавки Русса смогли нанести определённый урон смертным, из числа экипажа, про менее ценных рабов говорить нет смысла. Другие корабли повреждены незначительно, но потери оказались выше минимально-допустимых. Мы уже находимся в Варпе, до перехода в реальное пространство чуть больше пяти дней, плюс минус три дня если течение измениться, и нам придётся прорываться. — ответ был настолько исчерпывающим, что дальнейшие вопросы не имели смысла. — Вернёшься за нами? — в ответ, инициат просто кивает, бросив последний сожалеющий взгляд на Пирру. — Зен, прошу береги себя. — тихо проговорила Никос, но брат всё равно услышал. Этим словам вторила качка, а также несколько глухих ударов о обшивку. Макропушки ударили вблизи, наверное Волки решились на вторую попытку абордажа. Как только…союзник покинул нас, Пирра завыла от бессилия. Её брат, уже наполовину вступил на путь Хаоса. Она боялась его, ведь теперь лишь немногое напоминало о том, кого она когда-то знала. Сможет ли она принять его? Если Зен останется лоялистом и пойдёт с нами, то Озпин мог бы принять его в свою свиту. Как одного из Чёрных Щитов, например. Даже среди сынов Пертурабо были лоялисты: Кир Вален, Дантиох, и их подчинённые соответственно. Нужно лишь чаще напоминать Зену о том, что он может заслужить прощение Императора, без летального исхода. Как только бой утих, за нами вернулся Зен. Снова, мне пришлось побывать на командном мостике. Имперцы были даже здесь. Ещё не все трупы убрали, астропата и вовсе снимали с его места, отсоединяли от него питательные трубки и змееподобные кабели. На полу кроме крови и перемолотых внутренностей, было разлито масло, вытекающее из боевого сервитора. Выглядел он довольно мерзко, от человека у него остались только правая часть торса, и левая часть черепа. Остальное было заменено на аугметику и синтомышцы, обтянутые синтокожей. Наш корабль пролетал сквозь Варп, нас отделяла прозрачная переборка, которая казалась мне необычайно хрупкой. Разве может подобное препятствие, сдержать порождения ночных кошмаров, созданных поколениями людей и ксеносов? Страх перед Хаосом вполне естественен, но испытывать его нет никакого желания. — Впусти нас. — кричали одни, будто царапая когтями по стеклу. Мне это только кажется. — Дай нам кровь и плоть. — шипели другие, будто подвижные вспышки, от которых исходил могильный свет. Это невозможно. Подобного не может существовать. — Жизнь. — прохрипел другой голос, в котором отчётливо слышались одновременно мужской и женский. Тряхнув головой, отгоняю этот морок. Нельзя вслушиваться, пытаться осмыслить или представить. Изображение демона, тоже демон. Вот почему, Экклезиархия изображает еретиков или ксеносов, но даже схематично не желает изображать демонов и прочих созданий Варпа. — Не думал, что ты сломаешься так быстро. — пророкотал Фальк, из-за вокс-динамиков шлема его голос звучал без всякого намёка на эмоции. — Какого было вонзить клинок, в спину лоялиста? Уверен, чувство незабываемое. — Я ничего не чувствую. — с трудом сохраняю видимое спокойствие. Терминатор усмехается, или мне хочется в это верить. В этот же момент, хватка Зена на моём плече усилилась. Его самого практически вывернуло наизнанку, Пирре было не сильно лучше. — Твоё мнение не имеет значения. — отрезал он, жестом отпуская одного из подчинённых. Это был тот самый воин, что доставил меня сюда. — Ты будешь сражаться потому, что у тебя нет выбора. — Пусть так, но я всё ещё остаюсь верен Императору. — мои слова взбесили только одного из предателей-астартес. Это был Хонсю. С безумным рёвом, он замахнулся цепным клинком. Его остановил Фальк, одним взмахом руки. Хонсю остановил удар, едва не разрубивший меня точно посередине черепа. — Видишь, Полукровка? Даже у этого отброса есть честь. — выпалил Кроагер, спокойно подняв меня над полом, чтобы моя голова, оказалась напротив алых линз его шлема. Затем он опустил меня на пол, Пирра пусть и дрожала от страха, но решилась помочь мне. Опираться на левую ногу было невозможно, похоже перелом. Нас всё также конвоировали в сторону камер, при том Пирра удостоилась взгляда полного ненависти и отвращения, со стороны Кроагера, если судить по движению его головы. Что могло вызвать подобную реакцию? Проявление жалости…что ещё. В том трактате, говорилось о одержимом мече Кроагера, должно быть демон Кхорна был недоволен. Нет…ему было больно. Почему я слышу его, не будучи псайкером? Может это и Эмбер, или последствия моего пребывания «по ту сторону». Демон хотел уничтожить душу Никос, и даже Кроагер навряд ли понимал для чего. Пирра не была псайкером, скорее прямой противоположностью. Он хочет убить её, но также отчасти и благодарен ей, так как хватка демона ослабла, дав Кроагеру время на раздумья. Именно поэтому, он не свернул шею Пирре. Нас определённо выпустят на поверхность Гидры Кордатус, заставят убивать братьев и сестёр…превращая нас в подобие себя. — Для раба, ты слишком храбр. На что ты надеешься, лоялист? — вопрос со стороны предателя, вывел меня из раздумий. — На окончание этого кошмара, что вы зовёте «Вечной Войной». — ожидаю презрительного смеха со стороны астартес, но ответом мне была тишина. — Значит, ты предпочёл участь труса. Ты мне противен, раб Бога-Трупа. В тебе есть ярость, но ты позволил ей тлеть, а не гореть пламенем боя. — на удивление спокойно заявил он, вероятно и сам удивляясь этому. — Какой смысл, сражаться ради самого процесса? — мой вопрос прозвучал настолько наивно, что это было почти забавно. — Жизнь — есть сражение! Только сражаясь, мы чувствуем себя живыми. Форрикс забыл об этом, а Кузнец Войны не придаёт этому значения. И ты, тоже увидишь, смертный. — сказав это, он позволил нескольким рабам забрать наше оружие, и затолкать нас в камеру. Запах мертвечины не исчез, хотя тела были убраны. Последующие дни прошли по одной схеме: нам приносили еду, мы съедали и далее были предоставлены сами себе. Зен заходил несколько раз, тайно протащив пару лазпистолетов. — Мы прибыли на орбиту. — коротко сказал он, выводя меня из подобия транса, что должен был защитить мой разум во время Варп-перехода. Эмбер знает куда больше чем говорит, нам нужно поговорить.