Касаясь льда

      Заснуть Тэхёну удалось лишь под утро. Полночи его терзали навязчивые мысли о предстоящем сезоне, ещё не зажившей травме и новом фигуристе, на которого так не терпелось посмотреть. И, наконец отключившись, он неспокойно дремал, пока настойчивая трель будильника не заставила его окончательно проснуться.       В комнату уже пробилось осеннее солнце, и яркие лучи слепили глаза. Стоял привычный утренний шум: слышались отдалённые крики пешеходов и сигналящих им водителей — каждый спешил по своим делам. Тэхёну бы тоже следовало поспешить, если он не хотел вновь спорить с отчаявшейся Сонми. Но вместо того, чтобы шустро подняться и пойти собираться, он лишь лениво соскользнул с кровати и, не стесняясь наготы, подошёл к панорамному окну. Несмотря на то, что жил Тэхён довольно-таки высоко, его легко могли заметить из соседних домов. Квартиры там пусть и дорогие, но именно они — рай для жаждущих сенсаций журналюг. Два противоположных небоскрёба разделяла широкая дорога, но каждый, кто имел профессиональную камеру, мог запечатлеть сейчас Тэхёна в самом непристойном виде. Однако тот отчего-то знал, что этого не произойдёт.       Жизнь под страхом камер — не для него. Тэхён не трясся над своей репутацией — талант был важнее всего. И он определённо имелся у Кима, чьи медали и кубки пылились на огромном стеллаже у стены.       Простояв у окна ещё минуту, Тэхён обвёл взглядом ожившие улицы и засеменил в сторону санузла. Больше всего он сейчас мечтал понежиться в тёплой воде, запрыгнув в дорогую керамическую ванну, но времени не было даже на то, чтобы позавтракать. Тэхён залез в просторную душевую кабину, стоявшую в самом углу. На выложенный плиткой поддон полилась вода.       Ким закрыл глаза и одним движением убрал прилипшие ко лбу волосы. Смуглая кожа, по которой Тэхён тщательно прошёлся мочалкой, стремительно покраснела. Мышцы слегка расслабились, а волосы уже скрипели от чистоты. Тэхён закрутил вентиль, подошёл к раковине и почистил зубы.       Когда со сборами было покончено, на шее Кима всё ещё оставались отдельные капельки воды, а волосы и вовсе не высохли. Непонятное возбуждение охватило Тэхёна с ног до головы: через полчаса он увидит нового фигуриста в действии, а вечером напьётся в доме Юкхэя. Лишь ради этого, наверное, стоило оторвать своё тело от мягкой кровати.       С лёгкой полуулыбкой Тэхён покинул свои апартаменты и спустился на цокольный этаж — там находилась подземная парковка. С лёгкостью отыскав свою машину среди чужих иномарок, он взглянул на сиденье. Удостоверился, что спортивная сумка, которая так и осталась со вчерашнего дня, на месте, и тронулся с места.       Ехать до ледовой арены всего десять минут, но из-за утренних пробок дорога заняла в два раза больше времени. Когда Тэхён заглушил двигатель и выключил радио, часы показывали ровно девять — официально утренняя тренировка началась. Ким второпях схватил сумку и вылез из машины. Не глядя заблокировал её и быстрым шагом направился ко входу.       В раздевалке царила привычная вонь и духота, хоккеисты лениво переодевались. Тэхён привык видеть Юкхэя каждое утро: тренировка его команды заканчивалась за десять минут до начала тренировки у фигуристов. Тэхён каждый раз поражался выдержке друга: тот пил вместе с ним, но при этом просыпался на несколько часов раньше и уже в шесть утра разминался на льду. Чону же не было видно — судя по маленькому замку на его шкафчике, фигурист уже был занят тренировкой.       — Здоро́во, Мистер Пунктуальность! — послышалось громкое приветствие.       Тэхён поднял голову и, заметив влажного после душа хоккеиста, кинул сумку на скамью. Вон Юкхэй, сверкая белыми зубами, протянул широкую ладонь, и Тэхён привычно пожал её — крепко и властно.       — Уже предвкушаешь сегодняшнее событие, а? — беззаботно продолжил он, пока Ким стягивал с себя одежду. — С кем же ты завтра проснёшься? С Еын? А может быть, с Миён? Хотя нет, у меня на неё планы. Тогда давай с Хёной, она всё никак не забудет ваши прекрасные отношения, длившиеся пять дней. Ладно, Чонха тоже будет. Но после твоей измены она вряд ли захочет прыгнуть к тебе в койку. Хотя… Хёна же хочет.       Юкхэй кинул быстрый взгляд на бедро Тэхёна, но тот, нахмурившись, дал понять, что говорить об этом не желает. Синяки и растяжения — неотъемлемая часть фигурного катания, и если обсуждать их постоянно, то на это можно потратить не один день.       — Слишком много разговоров, — оборвал словесный поток друга Тэхён, как бы напоминая, что в раздевалке они не одни. — Сегодня мне не до этого, я хочу последить за новичком.       Тэхён натянул водолазку и привычным движением заправил её в штаны. Он отклонился назад, заглядывая в сторону душевых: не подслушивает ли кто? Но широкоплечим хоккеистам было глубоко наплевать, о чём сплетничают два близких друга. И пусть этих двух парней — форварда и защитника их, сеульской, команды — он знал отлично и ожидал увидеть на сегодняшней вечеринке, обсуждать планы на новенького при них не хотелось.       — Кстати об этом. — Юкхэй с трудом натянул узкие джинсы на влажные ноги. — Ты уверен, что он вообще там нужен? И Чону тоже… Чёрт, чувак, зачем ты вообще его позвал?       — Я не звал, это сделал ты, — напомнил Тэхён и натянул шнурки так сильно, что те затрещали. — Не вижу никакой проблемы. Он наш лучший друг, и я знаю его ещё со школы.       Воспоминания о школьных временах, которые Тэхён провёл с Чону бок о бок, заставили его слегка нахмуриться. Ким тряхнул головой, отгоняя ненужные мысли, и продолжил шнуроваться.       — Там будут Чимин и Минхо, — развёл руками Юкхэй, начиная действовать Тэхёну на нервы. — Они же открыто хотят затащить Чону в постель! А я не хочу, чтобы у меня в доме, на моих кроватях, произошёл пидорский секс!       Жужжание Вона заставило Тэхёна рассерженно прикрыть глаза и переждать вспышку агрессии. Ярая гомофобия Юкхэя была непонятной и заставляла Соён постоянно делать замечания хоккеисту.       — Ты сам позвал их вместо своего друга, — упрекнул Тэхён.       — Да, но из-за тебя Чону теперь тоже там будет, — не унимался Вон. — И не только он, но и этот Чонгук. Это очень глупо с твоей сторо…       Юкхэй не успел договорить: Тэхён резко поднялся со скамьи и ударил раскрытой ладонью по шкафчику возле головы друга. Хоккеист был выше Кима на пару сантиметров, но всё равно вздрогнул и слегка сжался. На шум прибежали парни из душевых, но Тэхён не удостоил их вниманием, молча смотря заболтавшемуся Юкхэю в глаза.       — Парни, — осторожно начал Сокджин, один из нападающих.       — Я знаю, что делаю, — едва слышно отозвался Тэхён и добавил чуть громче: — И если тебя ебёт, кто с кем спит, советую разобраться в своей тупой башке.       Вон не стал спорить — молча проглотил оскорбление и нахмурился. Возражать Тэхёну, когда его агрессия вырывалась наружу, было не столько бессмысленно, сколько опасно. За два года дружбы Юкхэй прекрасно усвоил урок: вступать в открытый конфликт или тем более драку с Тэхёном — себе дороже. Поэтому хоккеист молча кивнул, надеясь, что пыл друга тут же сойдёт на нет.       Так и произошло. Тэхён отстранился от Юкхэя, в потемневших глазах прояснилось спокойствие. Подхватив термоперчатки, Ким закинул сумку с вещами в пустой шкафчик и, не удосужившись даже закрыть его на замок, молча покинул раздевалку. Уходя, он слышал, как Вон огрызнулся на своих товарищей.       Сонми, как ожидалось, уже ждала его, привычно скрестив руки на груди. Прежде чем Тэхён успел подойти к бортику, чтобы сделать быструю разминку, тренер возникла прямо перед ним. Она выглядела крайне недовольной и одновременно обеспокоенной. Не дав подопечному начать растягивать застоявшиеся мышцы, Сонми положила руку на его плечо и наконец произнесла:       — Я не выпущу тебя на лёд, пока ты не сходишь к Юнги. — Увидев немое неподчинение в глазах Тэхёна, она подчёркнуто добавила: — Так велел твой отец.       При упоминании отца Ким рявкнул что-то нечленораздельное, отчего взгляд Сонми дрогнул, словно огонёк на ветру. Тэхён заметил заинтересованный взгляд Соён на себе — та приветственно кивнула, — и Киму не понадобилось и секунды, чтобы понять, кто рядом с ней. Спиной к нему стоял Чонгук: чёрная эластичная футболка облегала мышцы и не скрывала довольно сильных для фигуриста рук, волосы были всё так же собраны в хвостик. После кивка Соён Чонгук развернулся и одарил закипающего Тэхёна таким же изучающим взглядом, как вчера. А на его губах расцвела уже знакомая ухмылка — Чонгук не уподобился девушке и не стал приветствовать нового коллегу. Тэхёну очень бы хотелось знать, о чём они воркуют, но он пересилил себя и развернулся на сто восемьдесят градусов.       Путь до кабинета Мин Юнги — местного врача всех фигуристов — лежал через кафетерий. В нём обычно сидели мамочки, которые привели своих детей на тренировки, проходящие на малом катке или же в спортивном зале. Тут же сидели и тренеры, запасающиеся кофе и лёгким перекусом. Тэхён чуть не запнулся о собственное лезвие, когда заприметил в углу Намджуна, говорящего по телефону. Тот не заметил бывшего ученика, что встал как вкопанный и глупо смотрел на него, и продолжал активно жестикулировать. Тренер говорил на чистом английском, и Тэхён, пользуясь знанием этого языка, мог с лёгкостью подслушать разговор. Но делать этого не стал: много чести. Ким Намджун — его прошлое, которое он, правда, пока не мог отпустить. Мужчина тренировал его с юношества и привёл к многочисленным победам, и как же глупо с его стороны было отказаться от восходящей звезды фигурного катания из-за его темперамента.       Горделиво вскинув подбородок, Тэхён прошёл мимо и завернул в приоткрытую светлую дверь. Кабинет Мина был просторным и делился на две половины небольшой ширмой. В первой стоял белый стол, заваленный какими-то бумажками, уютное бежевое кресло напротив, стул самого Юнги, на котором он постоянно восседал, и длинный стеллаж в потолок. За стеклянной дверцей стеллажа тянулись ряды препаратов, всевозможных таблеток и мазей. Во второй же половине находились уютная кушетка, напольная вешалка и небольшая полка с чистыми шприцами и спиртовыми салфетками. Для маленьких фигуристов — да и не только — стояла чаша с леденцами. Тэхён их никогда не брал: дешёвые и слишком приторные.       Доктор Мин, мужчина лет сорока, сидел за своим рабочим местом и заполнял какой-то бланк размашистым почерком. В белоснежном халате, с уложенными чёрными волосами и в очках с тонкой чёрной оправой он выглядел лет на пять моложе своего возраста.       — Привет, Тэхён, — не глядя поздоровался он. — Иди присаживайся, я сейчас подойду.       — Вы меня ждали, — утвердительно сказал Ким и побрёл за ширму. — Кто вас предупредил, Сонми или отец?       Юнги лишь вздохнул и, судя по звуку скрипнувшего кресла, пошёл следом за фигуристом. Мин зашёл за ширму и жестом велел Тэхёну стянуть спортивные брюки до колен. Тот послушно приспустил штаны, открывая вид на уродливый синяк, который он поленился обработать с утра. Юнги аккуратно потрогал бедро, и Ким еле сдержал шипение, отчаянно рвущееся наружу — синяк сильно болел, хоть и не так, как вчера.       — Господин Ким переживает за тебя, — ответил на его вопрос Юнги.       Тэхён прекрасно знал, что доктор заблуждается, но говорить это вслух не решился. Победитель национального этапа и медалист чемпионата мира в лице Тэхёна лишь славил имя своего отца и был удачным вложением, но не более. И как же его бесило, что в свои двадцать четыре ему всё ещё нужно было отчитываться перед ним. При мысли, что Ким-старший бесится из-за сына, игнорирующего его, на губах Тэхёна возникала непонятная улыбка. Взрывной характер достался ему от мамы.       — Я даже не буду спрашивать, больно ли тебе. — Юнги продолжал сидеть перед ним на корточках и ощупывать кожу. — Вижу, как ты корчишься.       — Пустяк, — отмахнулся Тэхён. — Ходить могу, значит, и кататься тоже.       Мин покачал головой и выпрямился.       — Я бы советовал тебе пару дней отсидеться дома, — вынес свой вердикт Юнги и пошёл к стеллажу, его голос послышался с другой стороны: — Ушиб, конечно, не страшный, но запускать его нельзя.       Ким лишь вдохнул поглубже. В кабинете Юнги никогда не пахло медикаментами или хлоркой, Тэхён чувствовал лишь запах растений, купающихся в солнечных лучах на подоконнике, и парфюма Мина. Мужчина вернулся через минуту с тюбиком мази, отложил её на тумбу и выудил оттуда одноразовые перчатки.       — Я не могу пропускать тренировки, — наконец развеял тишину Тэхён. — Не хочу давать другим надежду.       — Ты про новенького? — Юнги аккуратно втирал мазь в повреждённое место. — Он заходил ко мне вчера с Намджуном, мы заводили на него медицинскую карту.       Тэхён сжал зубы и поднялся с кушетки. Завязал штаны на поясе и поблагодарил Юнги.       — Мази бы впитаться как следует, но это долго, а тебе, я смотрю, не терпится вернуться к Сонми, — подытожил Мин и выбросил перчатки в мусорку. — Осторожнее с амплитудой, а то все штаны себе замараешь. И я советую воздержаться от тройных прыжков на некоторое время.       Тэхён кивнул, заранее зная, что не прислушается к доктору, и пожал ему руку. По пути обратно Намджуна нигде не было видно, а это значило, что тот вернулся на каток к своему подопечному. Тэхёну не терпелось взглянуть, как тренер гоняет новенького так же, как когда-то гонял его самого. И если даже Тэхён в своё время чуть ли не выл от нечеловеческих нагрузок, то Чонгук и подавно не выдержит.       Тэхён возвратился к Сонми с лёгким предвкушением. Соён и Чонгук больше не разговаривали: подруга была занята оттачиванием своей программы, а новенький внимательно слушал Намджуна, перегнувшегося к нему через бортик. Ли, словно коршун, помчалась к Тэхёну, тем самым перекрыв ему обзор. Ким нехотя перевёл взгляд на тренера.       — Юнги сказал, что всё отлично, — нагло соврал Тэхён. — Так что давай потренируем основные прыжки.       Сонми недоверчиво взглянула на подопечного, но возражать не стала: она прекрасно понимала, что национальные на носу. И пусть Ким никак не мог вылететь на первом этапе, терять привычное первенство не хотели ни тренер, ни сам Тэхён.       — Хорошо. — Сонми отошла подальше, тем самым дав Тэхёну больше места для быстрой разминки. — Сделаешь парочку разминочных кругов, и прогоним элементы короткой программы.       Через минуту-другую Тэхён наконец избавился от защиты на коньках и бегло обвёл каток взглядом: на льду были лишь одиночники — большинство пар сегодня занималось в малом зале, оттачивая элементы хореографии. Соло-фигуристы, наоборот, вовсю занимались прыжками. Наворачивая круги по катку, Тэхён следил за каждым: Чону под руководством своего тренера — сорокапятилетнего Хичоля — пытался освоить четверной риттбергер, и получалось у него, честно говоря, не очень. Ли Минхо, который вечно плёлся в конце рейтинга, пытался собрать себя по частям после очередного падения. Тэхён не заметил, как на его губах взыгралась ехидная улыбка, которая померкла так же быстро, как и появилась.       На последнем круге он замедлился, чтобы рассмотреть Чонгука, что наконец перешёл к упражнениям. Тот наклонил голову сначала к правому плечу, потом — к левому, потряс кистями и спружинил в коленях. Руки новенького не были защищены термоперчатками, как у Тэхёна, словно тот не боялся упасть и оставить на ладонях много мелких саднящих царапин. Чонгук делал всё настолько непринуждённо, что Тэхён невольно подумал о том, что новичок и вправду не страшился возможного падения. Ким даже не заметил, как остановился и встал на месте. Сонми уже вовсю стучала каблучками, желая дать указания своему подопечному как можно скорее.       — Давай! — рявкнул Намджун, и половина фигуристов обернулась.       Чонгук разогнался в два шага и, прокатившись метр на левой ноге, моментально вошёл в прыжок. Тройной флип — Тэхён сразу понял, что тот собирается делать каскад. И выглядело это так легко и технично, что Ким недовольно поджал губы. Приземлившись на правую ногу, Чонгук, не медля, сделал ойлер — промежуточный однооборотный прыжок — и тут же вошёл в тройной сальхов. Тэхён внимательно следил за салагой и мечтал, чтобы тот не докрутил хотя бы один оборот. Но Чонгук сделал всё идеально и с довольным лицом подъехал к Намджуну, чтобы выслушать замечания. Хотя какие тут могли быть замечания? Новичок сделал сложную последовательность прыжков и не облажался — будь они на соревнованиях, получил бы максимальный балл за этот элемент.       — Прекращай глазеть, — подошла Сонми, и в её голосе улавливалось лёгкое удивление, — ты можешь лучше.       Тэхён и сам не заметил, как ударил в бортик крепко сжатым кулаком. Громкий звук дошёл до противоположного конца катка, и Соён удивлённо обернулась. В её взгляде читалось сочувствие, и Тэхён еле сдерживал себя, чтобы не разнести здесь всё к чертям.       — Начнёшь с двойного акселя? Или тоже попробуешь сделать каскад? — Ли смотрела на планшет в руках, сверяясь с прыжками, заявленными в короткой программе Тэхёна. — Четверной риттбергер, я думаю, мы отложим до…       — Я буду делать триксель, — отрезал Ким, разминая ноги.       Сонми удивлённо отложила планшет на трибуну и скрестила руки на меховой жилетке. Тэхён прекрасно знал, что программу менять не стоило — баллы оставались отличными и с предыдущими прыжками. Но отчего-то ощущал тяжесть проигрыша, а именно — второго места. Оно оседало на кончике языка непонятной горечью и заставляло всё тело заходиться в бешеной тряске. Серебряная медаль для Тэхёна равнялась поражению, поэтому все их он не выставлял на полки, а скидывал пылиться в коробку. Даже заняв второе место на Чемпионате Мира, он чувствовал себя никчёмным. Бронзовым медалям и вовсе не было места в его доме.       — Тэхён, — попыталась Сонми. — Ты должен меня послушать.       О том, что тренер Ли не вызывала у него почти никакого уважения, Тэхён тактично промолчал. Вместо этого он сделал пару шагов и выехал в пустующий центр, начал движение на правой ноге, ребром конька наружу, и набрал достаточную скорость. Технично развернувшись, Тэхён присел и в следующую секунду сделал мах свободной ногой. Тело взлетело ввысь, а бедро болезненно кольнуло. Ким сосредоточил взгляд на двери и приземлился на левую ногу, завершив сложный прыжок без ошибки. Отвесив реверанс напряжённой Сонми, Тэхён обернулся через плечо — убедиться, что за ним наблюдали. Но ни тренер Ким, ни салага даже не удосужились посмотреть в его сторону. Тэхён сжал кулаки.       — Я не сомневаюсь, что ты идеально исполнишь тройной аксель на соревнованиях, — вновь заговорила Сонми. — Но сейчас такие нагрузки ни к чему.       Тэхён отмахнулся и снова взял разгон, но на этот раз подъехал чуть ближе к бывшему тренеру. Он в очередной раз взлетел ввысь и, чувствуя непонятную тяжесть собственного тела, поднял руки. Сонми, которая явно не ожидала, что Тэхён решит усложнить прыжок, ахнула и сжала побелевшими пальцами бортик. Идеально приземлившись, Тэхён едва сдержал яростный вскрик, рвущийся из него наружу. Он сделал двойной аксель вместо тройного — не докрутил. Но даже в момент неудачи его не удостоили взглядом. Тэхён снова начал разгоняться.       Тело ныло, конечности отзывались тянущей болью. Раньше Тэхён тренировался ровно так же, до изнеможения. Выполнял прыжки без передышки, взмывал ввысь, — липкий пот струился вниз и смешивался со слезами, — и после каждого неудачного приземления падал на колени. Девятнадцатилетний Тэхён под руководством Намджуна прижимался ко льду лбом и лил горючие слёзы, чтобы вскоре стать чемпионом Кореи. И благодаря не богатому отцу и смазливому личику, а только лишь таланту. Миссис Ким, мама Тэхёна, отдала маленького мальчика на поруки добродушной женщины, которая когда-то тренировала её саму. Но настоящих результатов Тэхён добился спустя долгие годы, после смерти матери, когда отец нанял для него бывшего чемпиона мира — Ким Намджуна. Тот гонял так, словно видел в Тэхёне не человека, а робота, которому всё нипочём. Но именно он смог сделать из неогранённого алмаза настоящий драгоценный камень. И сейчас Тэхён исподлобья наблюдал за тем, как Намджун лепил из Чонгука новую звезду, обещающую ярко засиять.       — Заканчивай с прыжками! — Сонми не стеснялась своего громкого голоса, из-за которого на них постоянно таращились. — Нам нужно прогнать остальные элементы!       Тэхёну так и хотелось позвонить отцу и попросить, чтобы Ли уволили — он никак не мог смириться с новым тренером. Сонми не была для него авторитетом, и слушать её указания было трудно — хотелось делать всё наперекор. Но разговаривать с родственником хотелось ничуть не больше, чем тренироваться под руководством Сонми. И лишь чувство такта не давало высказать женщине всё в лицо. Она не виновата, что всё ещё лелеяла надежду укротить дикого зверя со скверным характером.       Тэхён снова разогнался и, присев на миллисекунду, оттолкнулся от льда. Руки взмыли вверх, и Ким сделал три оборота. Опорная нога подогнулась, и Тэхён с грохотом упал на колени, вовремя выставив перед собой ладони. Он проехался по льду в такой позе не более метра и тут же, пересилив себя, поднялся на ноги. Лицо исказила не то усмешка, не то оскал, лоб блестел от пота. Тэхён словно находился под толщей воды — уши заложило, и где-то вдалеке слышались обрывки чьих-то фраз. Он начал набирать скорость.       И только Тэхён собрался сделать мах ногой, как перед ним возникла высокая и стройная фигура, перегородив путь. Он резко затормозил. Чужие ладони обхватили его за талию и заставили откатиться в угол катка, подальше от любопытных глаз. Тэхён не сразу сообразил, кто стоит перед ним, лишь загнанно дышал и всматривался в дающего указания Намджуна.       — Эй, — Чону заключил мокрое лицо в ладони, вынуждая посмотреть на себя, — успокойся.       Лицо друга выглядело крайне обеспокоенным: так было всегда, когда Тэхёна накрывал приступ. Чону вытер пот с его лба, убрал мокрые волосы назад, зачесав их пальцами, и аккуратно убрал чужие руки со своей талии — Тэхён и не заметил, как сильно вцепился в него. Лицо фигуриста оставалось непроницаемым, словно это не на его коже вскоре останется россыпь синяков от цепких пальцев Кима. Если бы Юкхэй взялся его утешать, а такое уже случалось, то Тэхён, наверное, ударил бы его в приступе агрессии. На Чону рука отчего-то не поднималась.       — Тренировка закончилась. — Голос Чону оставался ровным и действовал как успокоительное. — Незачем так изводить себя.       Чону положил ладонь на влажную спину Тэхёна, и они вместе направились к Сонми. Ли стояла, поджав губы и скрестив руки на груди. Кивком головы она дала понять: тренировка на сегодня и вправду завершена. Ким лишь мысленно поразмыслил, станет ли она звонить отцу. Видел бы его сейчас Юнги, просивший воздержаться от тройных прыжков.       Следом за ними шли другие фигуристы, но предпочитали держать дистанцию. Тэхён даже оборачиваться не стал — хватало слышать их негромкие голоса. Плюхнувшись на скамейку, Ким поправил съехавшую с лезвия защиту и принялся остервенело расшнуровывать коньки. Остальные разбрелись по одиночным кабинкам, что были не выше их самих — при желании можно было бы заглянуть в чужую.       Тэхён нашёл в себе силы снять прилипшую к телу одежду и нагишом поплестись в сторону душевых. Из-за отсутствия хоккеистов и парников места было более чем достаточно. Ким скрылся в кабинке по соседству с Чону. От остальных их отделяло пять душевых, а из-за шума льющейся воды их никто не смог бы услышать.       — Что-то я не вижу придурка. — Тэхён поднялся на носочки, чтобы взглянуть другу в глаза. — Или он решил забить на общее расписание?       Чону устало вздохнул и откинул голову, прикрыв глаза. Его шея покраснела от горячей воды. Тэхён скользнул взглядом по талии: там уже появились красные пятна от его рук. Он почувствовал укол вины — неприятный и чуждый для него.       — Это вряд ли. Через полчаса начнётся подготовка к ледовому шоу детишек, — ответил, наконец, Чону. — Признайся, Чонгук тебя раздражает просто потому, что его тренирует Намджун? Или ты в кои-то веки начал чувствовать конкуренцию?       Тэхён опустился на пятки и позволил тёплым каплям упасть на липкую кожу.       — Просто он скользкий тип, — пояснил он и провёл ладонью по бедру, смывая остатки мази. — И он мне не ровня.       — А по-моему, он такой же, как и все. Разве что чуточку талантливее. — Чону пожал плечами, мысль о том, что новенький лучше него, видимо, совсем не вызывала злость или зависть. — Тем более если Чонгук так тебя бесит, зачем ты собираешься звать его к Юкхэю сегодня?       — Ты сам ответил на свой вопрос, — отмахнулся Тэхён. — Я понаблюдаю за ним и придумаю, как устранить.       — Устранять соперников нужно на льду, но никак не вне, — последнее, что сказал Чону.       В следующие двадцать минут раздевалка заметно опустела. Трое сольных фигуристов один за другим покидали помещение, бросая двум друзьям дружелюбное «увидимся вечером». Последний — Ли Минхо — задержал взгляд на переодевающемся Чону дольше положенного, и Тэхён понял, о чём говорил Юкхэй этим утром. Но его это не волновало — если Чону всё-таки сблизится с кем-то на этой вечеринке, то Ким будет только рад. Ведь друг ходил одиночкой все два года, с тех пор как в их компании появился Юкхэй с гомофобными взглядами. То ли бедняга боялся найти себе кого-нибудь, то ли просто не рассказывал Тэхёну из-за гнёта, обрушившегося на него. Но несмотря на это, Вон и Чону ссорились не всегда — между ними были светлые моменты, не дающие их дружбе развалиться.       — Тебя ждать? — Мягкий голос вывел Тэхёна из раздумий. — Или ты хочешь побеседовать с Чонгуком наедине?       — Иди. Я заеду за тобой вечером, поедем к Юкхэю вместе.       Чону понятливо кивнул и похлопал друга по плечу. Когда дверь за ним закрылась, Тэхён устало вздохнул. Он опустил взгляд на синяк и без нажима погладил его кончиками пальцев. Доктор Мин был прав — тройные прыжки были плохой затеей. Всё тело отзывалось нестерпимой болью, сил не хватало даже на то, чтобы одеться полностью.       Тэхён сидел на лавке, откинувшись головой на прохладные шкафчики, в одних джинсах, и крутил в руках футболку. Та давно измялась от его манипуляций, но Ким никак не мог найти в себе силы поднять руки и натянуть на себя эту дурацкую ткань.       Когда Чонгук наконец переступил порог раздевалки, прошло ровно полчаса с окончания тренировки — Намджун гонял его до последнего. До слуха донёсся усталый вздох, салага всё ещё не заметил притаившегося Тэхёна. Чонгук просто не мог его увидеть, однако когда Ким поднялся со своего места, тот даже не вздрогнул.       — Привет, я тебя ждал. — Голос Тэхёна прорезал установившуюся тишину. — Мы, кажется, так и не успели познакомиться.       Чонгук уселся на лавочку и посмотрел на протянутую ему руку с лёгким прищуром. Тэхён еле сдержал в себе порыв хлестнуть ладонью по его надменному лицу.       — Ким Тэхён, — затараторил он, когда новенький ответил рукопожатием.       — Чон Чонгук.       Тэхён примостился рядом и развернулся к нему всем телом. Чонгук не выглядел таким дружелюбным, как рядом с Соён. Он вызывал острое желание выпустить пар. Но Тэхён никогда никому не признается, насколько пошатнулась его уверенность в себе после того, как он увидел новичка на льду.       — Приятно познакомиться. — Это прозвучало до абсурда фальшиво. — Слушай, я ждал не просто так. Хочу пригласить тебя сегодня к Юкхэю, это парень из хоккейной команды, у него дома будет грандиозная вечеринка.       Чонгук приподнял бровь, и Тэхён почувствовал себя глупее некуда.       — Меня уже пригласили. — Чон пожал плечами и продолжил стягивать форму для тренировок. — Соён сказала, что это отличная возможность познакомиться с коллегами.       Тэхён скрипнул зубами: он же просил предоставить это ему! Ким стоял и не мог подобрать нужных слов — так сильно шокировало непослушание подруги. Чонгук следил за ним с лёгкой полуулыбкой, и Тэхён едва не терял над собой контроль.       — Надеюсь, ты ответил согласием. — Губы Кима растянулись в неестественной улыбке. — Всё равно завтрашняя тренировка — вечерняя, и я бы хотел…       — Я подумаю, — перебил Чонгук.       Тэхён закрыл рот, следя за тем, как обнажившийся Чон идёт в сторону душевых. Последнее слово осталось за новеньким.       Ким быстро натянул мятую футболку, скинул вещи в спортивную сумку и втиснулся в кроссовки. Когда Тэхён покидал раздевалку, в ней всё ещё стоял шум льющейся воды.