У любви не всегда красивое лицо

Глава 19. POV Эрик. Моя первая ночь работы в ресторане была совсем не легкой, как я смел надеяться. Она была тяжелой. Я всё ещё был в маске, но люди смеялись надо мной и глупо шутили. Стараясь не замечать их слов, я с большим рвением налегал на клавиши, чтобы забыться своей музыкой, я играл, пока пальцы не заболели и моя смена, наконец, не закончилась. Я поднялся на ноги и обвел взглядом ресторан. Все уставились на меня, некоторые даже засомневались, что я урод, ведь с маской я был почти обычным... Ну и пусть. Пусть считают меня почти обычным. Меня задевало только одно слово – «почти». Да, почти обычный, почти человек, почти нашел свою любовь… Наш дом находился в нескольких кварталах от работы. Сначала я не имел ничего против, но после нескольких таких прогулок ноги начали меня беспокоить, становилось всё тяжелее ходить. До тех ужасных событий в подвале я мог взобраться по веревочной лестнице на стропила и прокрасться в любой уголок Оперы, но сейчас каждый шаг мне давался с трудом. Я привалился к стене какого-то дома и сделал глубокий вдох. Жизнь была сущим адом. Но я уже привык. Добравшись до дома, я только и думал, что о своей комнате и удобной кровати. Повесив пальто на крючок в прихожей, я почувствовал, что кто-то дергает меня за штанину. Взглянув под ноги, я увидел Кори. Он улыбнулся и протянул ко мне руки, как бы прося взять его на руки. Ему было всего три года, но он был очень шустрым и смышленым. - О, Эрик, - в дверях кухни появился Надир, - рад, что ты уже дома. Он был в плаще и широко улыбался. Я совсем забыл, как обещал ему присмотреть за Кори. Я так устал, что хотел пораньше лечь спать, закрыться с головой одеялом и чтобы меня никто не трогал... Но обещание есть обещание. Тем более – Надир заслужил этот небольшой отдых. - Кори скоро будет пора в постель, - сказала Алиша, выходя вслед за персом, - он не должен быть обузой для тебя. Просто уложи его в кроватку, а мы с Надиром придем через несколько часов. Когда дверь за ними закрылась, я остался один на один с маленьким мальчиком. Я ничего не знал о детях, да и откуда мне знать? Когда я был в его возрасте я, можно сказать, сам о себе заботился. Тяжело вздохнув, я взял его на руки, все равно держа малыша на расстоянии. - Алиша сказала, что Кори должен спать, - я отнес мальчика в его комнату и посадил на кровать, но он слез, и выудил из под кровати ящик с конструктором. О нет… Я мысленно простонал. Почему он никак не хочет спать? Я ведь так устал. - Эрик не будет играть в детские игры. Кори должен лечь спать. - Поигвай со мной, дядя Эвик... – Меня очень сердило его произношение моего имени, так как он вместо буквы «р» всегда говорил «в». Зная, что вряд ли он уснет, пока не наиграется, я, сжав зубы, сел на пол и стал складывать какие то причудливые фигуры, пока мальчишка не отобрал у меня детали конструктора, ноя: - Нет! Это не сюда... Дядя Эвик не знает, как игвать… Кровь начала закипать в жилах, как же он меня бесил. Но я должен был быть терпеливым. «Это же ребенок, - шепнул мне внутренний голос, - неужели ты не сможешь с ним справиться? Ты, некогда грозный Призрак оперы, боишься маленького ребенка?». Скрепя сердце, я признал, что он был прав. - Кори ещё не устал? - Спросил я сквозь зубы, на что мальчик лишь хихикнул: - Дядя, вы так смешно гововите... – Это еще сильнее взбесило меня. - Хватит! – я вскочил на ноги, схватил его за руку и грубо бросил на кровать, приказав: - Спи! Он тут же начал плакать, но я привык быть бесчувственным к слезам, поэтому грозно рыкнул: - Замолчи и спи! Кори должен уснуть! Но это заставило рыдать Кори ещё больше. - Прекрати ныть! - я закрыл уши руками, ярость пульсировала в воспаленном мозгу. Я не мог больше этого выносить, просто вылетел из комнаты, громко хлопнув дверью, но даже через стены я слышал его надрывное рыдание. Я не мог оставаться наедине с ребенком, просто не мог… POV Надир. - Надир, ты, правда, думаешь, что Кори стоило оставлять с Эриком? Я шел под руку с Алишей в ресторан, чтобы отметить нашу четвертую годовщину. Я очень любил ее, гораздо сильнее, чем мою первую жену, и был рад хоть немного развлечь ее. К тому же я был благодарен Эрику, что он согласился мне помочь. Правда, я знал, что он недолюбливает Алишу, но что уж тут поделать… - Не беспокойся, я очень давно знаю Эрика, я доверяю ему. Он уложит малыша спать и всё. Наш Кори не принесет ему проблем. - И всё-таки на душе мне нелегко, - Алиша явно сомневалась в Эрике. - Эрик абсолютно безответственный. - Эрик не причинит вреда Кори, Алиша... Наслаждайся этим вечером, дорогая. Представляешь, четыре года назад мы поженились. Ты не жалеешь об этом? - Нет, это был лучший день в моей жизни! – Она повернула ко мне голову и улыбнулась. Я радостно обнял ее за плечи. - И мой тоже... Я попридержал для жены дверь, и мы вошли в ресторан. Усевшись в уединенном местечке, я протянул ей меню: - Что будем заказывать? Алиша пожала плечами: - Не знаю, но уверена, что тут есть что-нибудь вкусное. Она принялась изучать меню, а я стал оглядывать кафе. Оно и вправду было очень уютное. Стены, покрашенные в приятный цвет кофе с молоком, аккуратные деревянные столики, на которых стояли вазочки с цветами… Мой взгляд ненароком упал на барную стойку. Приглядевшись к человеку, стоящему там, я не поверил своим глазам. Это был Рауль! Но… но это не мог быть он. Что он здесь делает?.. - Алиша, я сейчас вернусь, мне надо... в уборную. - Не задерживайся, я очень хочу есть. - Не переживай, дорогая, - я немного рассеянно улыбнулся ей, так как все еще не мог поверить в то, что видел своими глазами. - Я вернусь через несколько минут. Пробравшись в другой конец ресторана, я замешкался. Правда ли это он? Да, абсолютно. Но почему он здесь, на Кони-Айленд? И если он здесь, то Кристин, скорее всего, тоже... Нет... Я не мог допустить этого, Эрик только привык к этой жизни, и если он столкнется лицом к лицу с Кристин, то опять будет страдать. Он не должен узнать, что его любовь здесь, иначе… Иначе он снова сорвется. - Ещё один! - Шатаясь, приказал Рауль. Я заметил, что он был сильно пьян. - Приятель, не думаешь, что с тебя достаточно? – Бармен нахмурился, ему явно не хотелось доливать еще этому посетителю. Ну да, ведь потом проблем не оберешься! - Я сказал, чтобы ты налил ещё один! Неужели это Рауль? Но он… Он сильно изменился. Из когда-то доброго и заботливого человека он превратился в последнего пьяницу! Я решил не выдавать себя, пусть все будет как есть. Если виконт узнает, что Эрик жив и он здесь, то может причинить ему вред. Поэтому я развернулся и сел обратно за столик. - Почему так долго? - По пути я заказал напиток, - мне не хотелось посвящать Алише в наши дела с Эриком, поэтому ей я ничего не сказал. Остальная часть нашего ужина прошла прекрасно, еда была восхитительна. Я остался доволен и оставил щедрые чаевые. Вернувшись домой, я повесил плащ на крючок и пошел искать Эрика. Я ожидал найти его в комнатке Кори, но вместо этого нашел его спящим на лестнице. - Эрик? Эрик! Я потряс его за плечо, заставляя проснуться. Чуть открыв глаза, Эрик тут же закрыл уши руками, вскочил на ноги и бросился к своей комнате. Что за черт?.. Я заглянул в комнату Кори, тот крепко спал в своей кроватке. Что происходит? - Эрик! - я поспешил в его комнату. Он сидел за столом и был сам не свой. Я знал, что если Эрик сидит с таким лицом - к нему лучше не лезть, но я должен был узнать, чем он был так расстроен. Что же такого произошло между ним и Кори? - Эрик, что на тебя нашло? Я положил руку ему на плечо, но он стряхнул её: - Надир никогда больше не оставит Кори с Эриком! - Эрик, расскажи же, что случилось? - Эрик пытался заставить его лечь спать, но он отказывался. Я насильно уложил его, на что Кори заплакал, а Эрик вышел и захлопнул за собой дверь, позволив рыдать ему всю ночь, а Эрик сидел снаружи... Эрик не хотел этого! Ох, Эрик причинил ребенку боль! Я знал, что Эрик не трогал Кори, но чуть с его губ сорвалось слово «боль» - в комнату влетела Алиша. - Что ты делал?! Повтори! Она влетела и набросилась с кулаками на Эрика, она била его и колотила, а он был так расстроен и растерян, что и не пытался отбиваться. - Ты коснулся моего ребенка! Сволочь! Как ты посмел?! Как ты мог!? - Алиша, остановись! - устало вздохнул я. Она не знала Эрика, не знала, что он имел в виду боль не телесную, он бы не смог причинить вред моему ребенку. Но моя жена не поняла этого... Она продолжала колотить его, называла ужасными словами, даже мне стало обидно за Эрика. А потом она сорвала с него маску и наотмашь ударила по лицу. Время как будто остановилось. Она стояла с маской в руке, а выражение злости на ее лице сменилось страхом и отвращением. Она выронила маску из рук. Я перевел взгляд с Алиши на Эрика. И замер. На его лице читалась такая боль и обида, что у меня дрогнуло сердце. Затем… затем из уголка его правого глаза по израненной щеке потекла слеза. Он закрыл глаза и глубоко вздохнул, а потом, бросив на меня взгляд, полный боли и страданий, наклонился и подобрал маску. Не говоря ни слова, он прошел мимо нас и бросился вниз по лестнице. - Эрик! - крикнул я ему вслед. – Эрик, остановись! - Но ответом мне был хлопок входной дверью. - Как ты мог доверить ему нашего сына?! Как ты мог?! Я повернулся к жене, которая все еще не поняла, что она натворила, поэтому стояла, скрестив руки на груди и прожигая меня сердитым взглядом. Я ощутил, как в моей душе начал нарастать гнев. - Алиша, ты не понимаешь Эрика, как я! Он и пальцем не тронул Кори! Мальчик плакал, а Эрик не мог успокоить его! Он чувствовал себя ужасно и беспомощно, поэтому и сказал, что причинил Кори боль! В глазах жены, еще минуту назад таких сердитых и разгневанных, я увидел потрясение. Потом в них заблестели слезы, а Алиша виновато склонила голову. - О, Аллах, я ведь не знала! – Она заплакала и спрятала лицо в ладонях. - Мне так жаль, Надир… Не у меня нужно было просить прощения. Нужно было извиняться перед Эриком. Увы, было уже поздно. Я знал, что после такого обвинения он никогда не сможет вернуться и посмотреть в глаза Алише и мне, потому что все время будет чувствовать себя виноватым. Он не принадлежал этому миру, его никто не понимал... Никто, кроме меня! Но даже я позволил ранить его, пронзить только-только залеченное сердце. Слишком поздно... Эрик вновь стал чувствовать себя чудовищем, когда всё, что он сделал, - это пытался успокоить моего плачущего ребенка.