Мой

— Ёнджо. спасибо… если бы ты не успел… — пальчики сильнее сжимают чашку, страшно продолжать фразу, — Ничего не говори. — альфа целует парня в макушку Гонхи решает не мешать своим присутствием и поэтому, встретив родителей Хвануна на улице и всё им рассказав, уходит. Родители конечно испугались, но не побежали в дом, так как Хи предупредил их, что Рейван еще там. Они заходят медленно, боясь испугать своего сына. Какого было удивление, когда они вошли, а омега спит на диване в объятиях Кима. Ёнджо оборачивается на тихие шаги и кивает, вместо поклона, иначе, разбудит младшего. Родители явно волнуются, им хочется обнять своего единственного сына, но они видят, что сейчас это невозможно. — Как он? — шепчет старший альфа, чувствуя, что не может даже просить отойти от сына. — Сейчас все хорошо. — поглаживая Хван-и, отвечает Рейван и поправляет плед на парнишке. — Не лучшее знакомство вышло. — также шепотом продолжает, глядя на старших и крепче к себе омегу прижимая, потому что чувствует, как тот дрожит, — Вероятно, Гонхи уже успел сказать, но все же, представлюсь. Меня зовут Ким Ёнджо и, добавлю сразу, я альфа вашего сына. И никому его не отдам. — кто бы мог подумать, что шепот может быть настолько уверенным и стальным; его голос не терпит отказа, Ким уже все решил, как и Хван-и вчера. Папа-омега прикрывает рот в немом возгласе и оседает в кресло. — Тэхо больше не проблема. Будьте помягче со своим сыном. — Рейван позволяет себе поцеловать Хвануна в макушку на глазах у старших — Он у вас чудо. — Давайте обсудим это, когда Хванун проснется, или же завтра. Что скажете? — отец-альфа гладит мужа по плечу, чтобы тот успокоился, явно схватил шок, — Если у вас есть силы, может отнесем его в комнату? — старший альфа кажется догадался, или догадывается, кем может быть Ёнджо, от этого и не может убрать официальный стиль из разговора. Власть его семьи намного больше. чем у семьи Ё. Кивнув, Рейван осторожно поднимается, подхватывает омегу и уносит в комнату, которую указывает папа-омега. Уложив Хвана, родитель бережно укрывает сына и, поцеловав, выходит, прикрывая дверь. Он встречается взглядом с Ёнджо и делает глубокий вдох, прежде чем сказать то, что хотел. — Спасибо. — по щеке старшего омеги скатывается слеза и он падает на колени, он безумно благодарен Киму. Сам альфа удивляется и спешит помочь подняться мужчине. — Вам всем нужно отдохнуть. У Хвануна есть мой номер. Скажите ему, чтобы позвонил, как проснется. Я приеду сразу же. — поклонившись, альфа уходит, хоть это ему не хотелось вот от слова «совсем». Да, родители омеги здесь, но… это маленькое сокровище не хочется из виду упускать. Приходится. Так надо. Ким уезжает домой, где его ждут друзья: они тоже волнуются, но, увидев в дверях Рейван, ничего не спрашивают, а лишь усаживают на диван и наливают любимого кофе. Да, даже альфа может вести себя так. Взяв кашку с ароматным кофе, Ёнджо делает небольшой глоток и ставит ее на столик. — Его папа так плакал. Что за родители… — глубокий вдох и выдох и внимание переключается на друзей — Тэхо теперь не поздоровится и можно о нем забыть. Не понял в первый раз, сейчас поймет точно. О, Гонхи, знаю, ты занят отъездом, но не мог бы вернуться и побыть с ним пока? Для родителей Хвана так будет спокойней, у него все же течка. — Что за вопрос?! Конечно. — Хи тут же подскакивает и бежит за курткой. — Мы можем чем-то помочь? — интересуется Донджу, поглаживая Рейван по плечу, а Хи уже обувается, чуть ли не падая в прихожей, — Хи, осторожнее. Ты нам целый нужен. — Нет, ребят. Отдыхайте. Отцу я уже обо всем доложил и пока поеду к нему. Гонхи убегает сидеть с Хвануном, а Ёнджо, просидев около часа с остальными, уезжает, как и говорил. Глава был в офисе, так что Ким поехал именно туда. Когда широкие двери кабинета открываются, там помимо отца, сидит тот самый дядя Хвануна, председатель Пак, компания «восход», и отец того ублюдка, Ли Сонджун. — Проходи. — завидев сына, просит старший, расположившись в кресле: председатель Пак, которому родители Ё уже успели позвонить, зол на подобное поведение не отесанного парня, сидит напротив Сонджуна. А Ли в свою очередь, в кои-то веки переживает и за задницу сына и за свою собственную. — Полагаю, все уже знают, что произошло. — занимая место напротив отца, утверждает младший, косясь на Сонджуна — Да, ты прав. — глава со стола берет стакан с виски, прокручивая его в руке. — Ты пришел вовремя. Говори, Сонджун. — Ким-старший может позволить себе такое обращение, ибо его тоже разозлила эта ситуация. В мире мафии, когда дело касается истинных, никто не лезет. А тут, какой-то парень с золотой ложкой в заднице посмел сотворить нечто подобное, к счастью, не дошедшее до необратимого. Иначе, Рейван всадил бы пулю Тэхо, и никто бы не сказал ничего против, даже закон. Ли Сонджун опускается на пол, становясь на колени, и кланяется Ёнджо, пока его руки все еще трясутся.  — Прошу прощения за своего сына. Господин Ким рассказал и показал, что делал Тэхо с тем, с кем встречался. Это моя вина, я не уследил за ним. — Сонджун уже и не думал о бизнесе, который из-за сына мог и до сих пор может потерять, ибо сейчас нужно хотя бы жизни свои сохранить. — Так понимаю, у председателя Пака вы уже попросили прощения, ведь в первую очередь, пострадал его племянник. — спокойно и холодно отвечает Рейван, буквально ощущая, как его отец слегка тянет уголки губ вверх, — Поднимайтесь. — Да. Да… — запинаясь, отвечает Сонджун и возвращается на свое место; — Председатель Пак, вы уже решили что-либо? — младший смотрит на мужчину в возрасте, которого ранее видел лишь издалека на некоторых приемах — Решил. Разумеется, свадьбы не будет. Подписание контракта будет отложено, так как я бы хотел прояснить некоторые моменты. И хотелось бы поговорить с племянником. — А что вы будете делать, если он захочет подать иск на Тэхо? Тогда ваше прибыльное дело рухнет, как и компания господина Ли, плюсом, будет огромный скандал со всеми вытекающими последствиями. — на половине фразы, Енджо переводит внимание на Сонджуна, который кажется белее, чем лист бумаги, так забавно. — Это уже решать ему. Я не буду его заставлять что-то делать или не делать. — председатель говорит достаточно спокойно, будто ему плевать на контракт. Что ж. Смелый, похвально. Конечно, он не думал, что так свяжется с мафией, но ничего не попишешь. Он видит уверенного молодого альфу, в чьих глазах так и отражается его племянник. Здесь уже все решено. — Хорошо. Но, Ли Сонджун. — Енджо закидывает ногу на ногу и смотрит на Ли — Не знаю, хочет ли этого Хванун, но ваш сын должен публично перед ним извиниться. Скажет хоть слово лишнее, всё, что мы нашли на Тэхо, попадет в сеть и правоохранительным органам, а там и до тюрьмы дойдет. Вы меня поняли? — Да, я все понял. — Прекрасно. — наконец-таки восклицает Ким-старший и поднимает стакан — Остальное решим после. Можешь идти, Рейван. — младший покидает кабинет как раз вовремя: его телефон тихо трезвонит и альфа немедля берет трубку, прочитав, кто звонит. — Хванун, как ты? — Ким волнуется и идет к машине не спеша, расстегивая по пути пуговицы пиджака. По ту сторону трубки тяжелое дыхание, видимо, стоило омеге проснулся после столь сильного стресса и течка дала знать. — …Енджо… — тихо скулит Хван-и, не в силах больше произнести — Я сейчас приеду. — невнятный ответ кое как услышав, альфа доходит до автомобиля, садится за руль и срывается с места, чуть ли не сбивая какие-то временные ограждения. Хвануну безумно тяжело, но все же он просит папу принести ему поесть, чтобы были хотя бы какие-то силы. Как раз и поговорили, правда без участия отца-альфы, чтобы не смущать Хван-и. Мальчишка рассказал, как ему нравится Рейван, чем привлекает и то, как относится к нему: будто они знакомы давно… так приятно говорить. А Гонхи ушел, стоило Хвануну проснуться. Минут через 30 альфа уже был у дверей: ему открыл Ё-старший, и, кивнув, показал наверх. С каждым новым шагом дышать труднее и, как на зло, природа играть против: у Хван-и течка, а у Енджо гон и он не принял подавители, значит будет контролировать себя так. Дверь открывается бесшумно, впуская Кима в спальню, пропитанную карамелью. — Хванун. — младший сидел на подоконнике в одеяле и, лишь голос услышав, обернулся. Он улыбается и хочет поскорее спрыгнуть, подбежать, но стоит спрыгнуть, омега путается и почти падает, спасаясь успевшим его поймать, Рейван. — Не спеши. Хван лицо чужое изучает, гладит и вот-вот заплачет от счастья. — Енджо… — шепчет как в бреду и тянется, целуя робко: скулит от не очень приятных ощущений внизу, но снова целует, шепча имя своего альфы. — Я здесь. — осторожно обнимает хрупкое тело, под весом которого приходится облокотиться о кровать; Ким чувствует, каково сейчас парнишке, и старается успокоить его. Он забирается руками под одеяло и гладит спинку, придерживая второй рукой, дабы парень не упал. — Мне страшно — посмотрел в глаза истинного, обнимая того за шею, —. Я хочу, но и. не знаю… — Не нужно сейчас. Если сомневаешься, я просто побуду с тобой. Тебе должно стать чуть легче. Но нужно перебраться на кровать. — поднявшись, Рейван осторожно поднимает омегу и ложится с ней на кровать; он гладит младшего, обволакивая своим запахом. Хван-и тихо скулит, но с каждой минутой становится легче от мятного запаха альфы: так хорошо. Эти теплые руки так приятно гладят, и парнишка слабо улыбается. — Спасибо, Енджо. — подняв взгляд, Хванун пальчиками по чужим губам проводит, а после тянется, чтобы носиком уткнуться в шею альфы, пока старший продолжает его гладить под одеждой, поверхностно оставляя свой запах на теле. Никто не знает, сколько прошло времени; родители Ё не поднимались наверх, чтобы не тревожить, и почему-то так быстро доверились Киму, что оставили ему течную омегу. Но они не просчитались, ведь Рейван ничего против воли этой карамельки не сделает. Наверное, прошло несколько часов, и все это время они лежали: Хван боялся сейчас что-то говорить, а Енджо хотел сказать многое, но не знал с чего начать. Все же. начать надо. Так как произошедшее, отразиться на многом. — Тэхо тебя больше не тронет. На счет того брака забудь. Если хочешь, можешь подать иск на него. Решать тебе. Никто не будет тебя заставлять. — спокойно рассказывает старший, поглаживая светлые волосы парнишки; Что за жизнь? Только собрался в университет, нет и 20 лет, а уже столь сильный стресс. Ким не спорит, с кем-то и по хуже случались несчастья. Противно от такого. — Не хочу. — коротко отвечает, еще ближе прижимаясь, хотя, куда еще ближе. — Ты останешься? — в голосе так и слышится надежда, Хван-и легче, но все-таки страшно, что альфа может уйти. — Сколько у тебя обычно длиться течка? — подумав, интересуется, чтобы понять, как ему быть; вопрос немного смущает омегу, он задумывается, пытаясь вспомнить. — Где-то 4-5 дней. Чаще, 4. — Ё губу закусывает, прикрывая глаза, пальчиками слегка сжимая края чужой рубашки; Четыре дня это вроде немного, но у Рейван есть дела, пусть и сегодня он полностью посвящает себя омеге. Альфа думает, решая, как правильно ему поступить, и это молчание заставляет Хван-и нервничать. — Я бы хотел быть с тобой все это время, но, к сожалению, у меня есть определенные обязательства, которые отложил лишь сегодня. Давай так, я буду приезжать, как только появится время. Насколько я знаю, запах любимого партнера может помочь омеге и без секса, чтобы немного легче стало. Не пойми неправильно, просто хочу, чтобы ты сам решил, готов ли стать моим. Я ведь не отпущу. — последнюю фразу шепчет на ухо и целует в макушку, натягивая одеяло на хрупкое тело; Хванун удивлен сказанному, а еще удивлен выдержке Енджо в данный момент. Он не намекает на секс, не просит, даже не касается так, как обычно хотят секса. Что за альфа?! За что Хван встретил его? — Хорошо, но приезжай обязательно. Боюсь… полезть на стенку. Я плохо переношу течку и таблетки не помогают. — спазм все же приходит через пару минут после сказанного: такой тягучий неприятный, Хван стонет куда-то в грудь старшего, хватаясь за низ живота; Рейван может лишь погладить парнишку, прошептать что-то, что на его взгляд успокоит, и всё. Пока это максимум. Так проходит оставшейся день и ночь. А на утро все же приходится уехать. Чтобы Хвануну не было сильно плохо, альфа оставляет пиджак, пропитанный его запахом. И так все те дни, пока у омеги была течка. Каждый раз, после ухода Кима, родители Ё удивлялись выдержке обоих. Наверное, это одно из проявлений чувств друг к другу. Рейван рад бы приехать сразу после окончания «игр природы», но было важное дело. Так что поездку в дом омеги пришлось отложить до вечера. Но перед тем, как все же появится там, альфа заезжает домой, где уже только его вещи, так как Донджу все перевез за эти несколько дней к Лидо, приводит себя в порядок и переодевается. Костюм надевать было бы слишком официально на данный момент, поэтому Ким надел черные облегающие джинсы, белую рубашку, сверху легкую черную куртку и поехал к омеге, по пути купив маленький аккуратный букет цветов и корзинку фруктов. Родители Ё вновь удивляются тому, что видят. Рейван кланяется им, вручает цветы старшему омеге и старшему альфе корзину в качестве подарка, проходит внутрь, где на лестнице его уже ждет Хванун. — Как на счет свидания? — Хван-и кивает радостно, его глаза так и блестят, он готов от счастья прыгать: так волнуется, будто уже свадьба. Покинув дом, альфа открывает парнишке дверь, садится на свое место и выезжает со двора. — Куда бы хотел? Хван задумывается, глядя в окно, и губу закусывает: — Я бы… у тебя есть любимое место? Хотелось бы его увидеть. Или… то что ты любишь вообще… — уши от волнения краснеют и на светофоре старший это замечает и тихо смеется — Место есть, и даже не одно. Но все они далеко друг от друга… мм… люблю… есть один вид, а еще там очень вкусно. — успев оставить поцелуй в блондинистых волосах, Енджо давит педаль газа, стоит зеленому загореться; Ресторан на последнем этаже высотного здания, панорамные окна и необычная расстановка: полукруглые диваны с высокой спинкой повернуты прямо к окну, дабы отгородиться от посторонних глаз, наслаждаться видом и спокойно кушать. Альфу встречают там как важного гостя, для которого всегда забронирован самый выгодный столик. Он провожает Ё к столику, лишь слегка касаясь его спины, чтобы не смутить другими касаниями, например, положить ладонь на талию. Этот вечер был без плохих сюрпризов. Свидание, где они рассказывали друг другу интересные истории из жизни и делились своими вкусами. После, пара едет к набережной, ибо в такую погоду грех не погулять. У Хвануна есть вопрос, который бы он хотел спросить, так как родители ему ничего не рассказывали, но видимо альфа умеет читать мысли. Ким останавливается у ограждения, смотря на водную гладь. — Спроси уже. — губ касается легкая улыбка — Вижу же, что хочешь спросить. Младший губу кусает и ближе к парню подходит. — Откуда у тебя оружие? — Иногда оно бывает необходимо. Мне подарил его отец. — Зачем? — Хванун говорит не громко, не желая чтобы хоть кто-то другой их слышал, хотя рядом и так никого нет — Оно нужно, особенно в моей профессии, но прекрасно, когда получается обходиться без него. — приятный освежающий воздух проникает в легкие, Рейван оборачивается на свою омегу, уже зная, какой будет следующий вопрос; — Что за профессия? — младший почти не моргает и не дышит, ожидая ответа, и сам того не понимая, еще ближе подходит, позволяя себе вдохнуть приятный аромат мяты; — Моя семья принадлежит мафии, мы довольно большой клан. Мой отец — глава клана. Наверное, многие бы были в шоке, молча бы убежали, оборвав контакты, а вот Хванун стоит. Да, он думал, что это страшно, что он тоже убежит, но услышав ответ, лишь руки тянет, дабы его обняли. Руки, которые его защитят. — Не боишься? — Нет. — отпрянув от альфы, Хван-и впервые берет инициативу на себя и тянет старшего за шею, целуя желанно; он понял, что влюбился еще тогда, в день аварии, в день их первой встречи. Вот так просто, Хванун это понял. Ветер стихает, и все посторонние звуки глушатся, оставляя лишь одно дыхание на двоих.