Город белых ночей.

Немного растрепанная и взволнованная рыжеволосая девушка выскочила на крыльцо, поправляя темно-синюю рубашку. На фоне здания она казалась совсем худощавой, тёмно-медные волосы были собраны в хвост на затылке, а глубокие васильковые глаза вглядывались куда-то вдаль, словно она искала силуэт знакомого на улице. Девушка повела плечами, оглядываясь на корпус родного университета и улыбнулась своим мыслям, заправляя выбившийся локон за ухо. Она перевела взгляд красивых и насыщенных глаз на экран мобильного телефона и недовольно фыркнула, чуть притопывая при этом носком ноги, обутой в лёгкие, явно летние, кроссовки. Едва высунув аккуратный и чуть вздернутый носик из-под карниза, девушка разглядывал как быстро портится прекрасная утренняя погода, подарившая ей надежду, что в такой важный и знаменательный день все пойдёт по плану, а не как всегда. Глубоко вздохнув, рыжеволосая начала спускаться вниз по лестнице ощущая в воздухе запах надвигающегося дождя, что же Петербург такой город, если с утра тебя встретил солнце, не значит, что вечером будет так же. Быстро сойдя с лестницы, она сжала пальцами ремешок немного потрепанной временем большой, больше похожей на школьную, сумки, может быть она вполне могла носить на учёбу что-то поменьше, но ещё со школьных времен эта сумка была её спутницей и расставаться с той, в ком она носила множество учебников не хотелось. Тем более ткань, из которой она была сделана, позволяла порой рисовать на ней, а когда волнуешься это не плохо помогает. Девушка направилась к выходу с территории, чувствуя, как на неприкрытые ничем, кроме тёмной рубашки плечи начинают падать тяжёлые капли воды, а на асфальте появляется диковинный узор из капель, заметив нужную машину-такси девушка подошла к ней и, приоткрыв дверь, села в салон. Василиса поздоровалась с водителем, слыша в ответ что-то не очень довольное, но лишь вздохнула и уложила голову на спинку заднего сидения, она никогда не любила ездить в такси, нет, дело было не в том, что ставила она себя выше других, просто от одного запаха освежитель становилось плохо и тошно, но в такую погоду пешком идти не самая лучшая идея, да и долго будет. Успокоив свое дыхание, усилившееся из-за переживаний и волнений в учебном заведении, она повернула голову к окну, наблюдая за меняющееся дорогой и идущим практически стеной дождём, наверное, он сейчас стоит под дождём и проклинать её всеми известными неприличными словами или снова тихо сетует под нос, что она ещё тот ребёнок, хотя хочет для всех казаться очень взрослой и самостоятельной. Огнева никогда не любила дождь, для кого-то это плачь природы, танец капель по воде, но для неё это было лишь напоминанием о скоротечности бытия, все в этой жизни заканчивается. Дождь наводил тоску, напоминал тот дом, который принято называть родным, но для Василисы он никогда таковым не был. Кто-то любит смотреть в окно, наблюдая как бешено летящие вниз капли касаются стекла или подоконника, опадают на листья деревьях, но не она, все это ассоциировалось у неё со слезами, пролитыми по многим факторам сидя на подоконнике своей комнате в доме, что должен быть родным. Один вид текущей капли, случайно выхваченной взглядом рыжеволосой нагнал на неё самые неприятные и больные воспоминания, которые обычно прятались там, куда ни один человек кроме него не заглядывал. Рыжеволосая прикрыла глаза вспоминая точно такой же пасмурный день лет семь назад. Это была рыжая, совсем как она, осень. Василиса только вернулась из школы и по привычке направилась в свою комнату, она до сих пор была не уверена, что эту комнату она смеет называть своей, слишком много ей дали понять о её жизни потом. Приятные зелёные стены и мебель, Огнева младшая опустила на стол ту же сумку, что сейчас покоилась у неё на коленках, только тогда она была совсем новая с аккуратным рисунком васильки в углу, который услужливо нарисовал её лучший друг-Лёшка. Сам день тогда просто кричал о том, как все было плохо и рыжеволосая легла на кровати, смотря в потолок, когда услышала стук в дверь, не предвещавший ничего хорошего, она знала, что стучать в её дверь в этом доме может только один человек, которого она любит очень сильно, но вот он словно намеренно держит дистанцию, и человек этот её отец. Нортон старший никогда не отличался любовью к младшей дочери, то что он забрал её спустя тринадцать лет от опекунши было явным свидетельством этого факта, вот только в тот самый день она не знала причины, которая потом много раз больно напоминала о себе. Василиса мгновенно села на кровати, говоря, что он может войти, прекрасно осознавая, что сейчас ей снова попадет за препирательства с директрисой, правда если бы кто-то не начинал с ней разговаривать этого можно было избежать. Елена Мортинова в очередной раз напомнила о своём дьявольском характере, придравшись к не лучшему виду её галстука и к отсутствию юбки, которой девушка всегда предпочитала брюки, но какое дело отцу… Она до сих пор содрогалась, вспоминая его слова, сказанные в порыве злости из-за такого маленького проступка. Для него она всегда позор семьи, как бы хорошо не училась, и чтобы не делала и тогда он доказал ей это, собственно правильного общения, принятого между родственниками у них, не было либо крик и холодные указания, что нужно делать, а чего нельзя, либо безразличие и со временем Огнева младшая привыкла к этому. Но тогда… Тот день надолго запал ей в душу, ей показали место в мире, и кто она для всех, для всех кроме него. Из неприятных и несколько болезненных воспоминаний её вырвала остановка машина, рыжеволосая мотнула головой в сторону и, поблагодарив водителя за поездку, оплаченную ещё во время заказа, выскочила на улицу, отходя от машины, чтобы её не обрызгало водой из луж, которые за время поездки явно увеличились в объёме. Василиса приобняла себя за плечи, проводя ими, чувствуя как рубашка намокает все сильнее, она прошла чуть вперёд выглядывая его среди небольшого количества людей на улице, какой человек в здравом уме будет идти по улице в дождь, все нормальные взрослые люди на работе, на которую она и сама сейчас направляется, огибая каждую лужу, стараясь не намочить ноги, периодически совсем как маленькая девочка прыгая с одного квадратик плитки на другой, одновременно с этим не переставая выглядывает знакомую фигуру, где-то же он должен быть… Он обещал, а когда раньше давал обещания, то всегда их исполнял, в отличии от некоторых. —Василиса, когда ты уже научишься смотреть в прогноз погоды? — Со спины к задумавшейся о чем-то совершенно своем, от того, наверное, и медленно идущей, девушке подошёл высокий мужчина, держащий в руках большой тёмный зонт, раскрыты из-за чего его плащ остался цел после капель воды. Он был явно старше, тёмные, схожие с шоколадным, цветом волосы были аккуратно причесаны, а на подбородке виднелась аккуратно подстриженная бородка, серые, как грозовые тучи в этот день на небе Петербурга, глаза заблестели добрыми и лукавыми искорками, когда он подошёл ближе к ней и, чуть поправляя высокий воротник иссиня-черного плаща, наклонился к уху Василисы. Его голос: мягкий, бархатный с нотками лёгкой хрипотцы- раздался с едва ощутимым укором он пожурил рыжеволосую, прицокнув напоследок языком, над головой девушки совершенно неожиданно, так же, как и на плечи перестали опускаться тяжёлые капли воды. Мужчина продолжал с нескрываемой улыбкой наблюдать за реакцией девушки, замечая, что от его слов она заметно дернулась, скорее всего испугалась. —Здравствуйте, господин Миракл, я тоже по вам скучала. — Ощутив чужое, явно мужское из-за объёмов воздуха, попадающего ей на кожу, дыхание рядом со своим ухом, Василиса в один момент приготовилась встретится с ночным и не только кошмаром, который преследует её уже долгое время, но стоило этому человеку-кошмар заговорить, как инстинктивный страх сменился радостью и рыжеволосая, подпрыгнув на месте, повернулась к мужчине, мгновенно обнимая его за шею. Дослушав его, она тихо и немного язвительно произнесла, не убирая рук из объятий, хотя ради этого ей пришлось встать на носки, она знала, как это выглядит со стороны, знала, что думают сейчас люди вокруг. Знала, ведь много раз слышала, как ей в спину говорят о том, что она находится в отношениях с человеком, который годится ей в отцы, только из-за денег… Люди зачастую видят поверхностно, вот поэтому такие мыслят лишь первым впечатлением и не задумываются о другом, хотя он всегда был больше чем просто друг отца, Миракл слишком часто заменял этого самого отца. Василиса недовольно повела плечами, ощущая на себе презрительный взгляд какой-то женщины, проходящей рядом с ребёнком, но это было совсем не важно. —Мы не виделись пару дней, Василиса, но верю, как весёлая молодая институтская жизнь? — Миракл улыбнулся, чувствуя, как хрупкая девочка обнимает его и мягко приобнял её свободной рукой чуть ниже плеч, слушая язвительные слова, не переставая улыбаться, не пытаясь скрывать радость от встречи. Наверное, для многих они смотрелись как влюблённая пара, где кто-то любит чьи-то деньги, как же все эти люди ошибались, жестоко, но скоропостижные выводы часто неправильные. Он погладил её по плечам и спине, чувствуя какая мокрая у неё рубашка, опоздала из института, а пока искала его успела промокнуть до последней нитки. Неодобрительно, все с тем же лёгким укором, посмотрел в темно-васильковые глаза девушки, едва ощутимо прижимая ее к себе, словно пытался согреть. Капли набатом били по ткани зонта, словно грозились порвать её и предоставить эту его и младшую Огневу на растерзание дождю, ветер дул ему в спину, так что рыжеволосая оказалось спасена от ветра, а со всех сторон, он не хуже Василисы чувствовал осуждающие взгляды людей, она для неё больше чем девушка, больше чем дочь лучшего и единственного друга… —Как всегда, будто вы не знаете… Пытаюсь не обращать внимания на своих любимых одногруппников. Кстати, как поживает отец, вы же собирались к нему как-то заехать? — Рыжеволосая аккуратно убрала руки с шеи мужчины, хотя на самом деле ей не хотелось отстраняться, просто от долгого стояния на носочках мышцы начали немного болеть. Василиса громко фыркнула на его слова, если она не может научится смотреть погоды, то господин Миракл за столько лет знакомства не научится начинает диалог с не банальных вопросов, как будто он и не знает, что происходит у неё в институте. Огневой всегда была приятна его забота, учитывая как обычно ведёт себя отец, не интересуюсь её жизнью дочери от слова совсем, то Миракл на его фоне вообще-то куда больше походил на её родителя, да и, если быть совсем честной, то он знал о её жизни намного больше, чем тот чья кровь течёт в венах и артерия Василисы и чей характер она переняла, к несчастью… Она сощурилась, вглядываясь в лицо Миракла, чуть тёмное от цвета зонта, она никогда не любила одногруппников, слишком похожи их мнения были с мнениями толпы, не пытались узнать правду, хотя это хорошо, слишком много пришлось бы объяснять. —Он нас с тобой ещё переживёт, так что живётся ему просто чудесно. Только я все равно так и не понимаю почему ты спустя четыре года с поступления так и не сказала ему куда поступила и не заезжаешь домой. Про тебя он не спрашивал. — Усмехнулся темноволосой, механически, почесывая бороду, смотря на рыжеволосую девушку, взгляд которой немного угас стоило ему спросить её о тех, с кем она проводит время в одной аудитории университета. Миракл всегда удивлялся почему ей так сложно найти нужных людей, ведь прекрасно общалась со своей компанией из школы, не смотря на множество неприятных событий про которые даже Нортон не знал, но вот институт оказался адом… Серые глаза бросили короткий взгляд на наручные часы и, решив, что времени у них ещё вполне достаточно, он может поговорить с Василисой. Плохие отношения между его лучшим другом и… Как правильно назвать эту девушку, он просто не представлял, пожалуй, он толком не мог обозначить границы того, кем для него является Василиса, но не важно, его всегда настораживает ссоры между дочерью и отцом, они конечно прекратились, вот только ценой того, что Огнева младшая больше не живёт со своими родственниками, уже четыре года. Он аккуратно положил руку на её плечо и сжал, видя, как она опустила голову вниз, поддерживая девушку, понимая, что такую правду крайне тяжело и сложно слышать. —Просто не хочу снова слышать, что он во мне разочарован и я позорю весь его род, это отвечает на все вопросы и вы тоже это знаете. Ладно институт, я боюсь, что будет если он узнает где я теперь работаю. — Василиса вздохнула и отвела глаза в сторону, сильно сжимая лямку своей сумки, стараясь саму себя убедить, что поступок отца это лишь очередной довольно привычный ход с его стороны, ему просто нет дела до той, что его не интересует. Только она смогла отпустить из дум тот самый день, когда он снова всплыл ярким пятном перед глазами, особенно то, как смотрел на неё отец, на долю секунды она зажмурилась и повела худыми плечами, мгновенно чувствуя тёплую руку на одном из них, выдавливая улыбку. Даже интересно верит ли отец до сих пор в ту байку, что она поступила на юридический и сейчас совершенно спокойно учится на юриста, а не заканчивает четвёртый курс университета с совершенно другой специализацией, хотя кто знает, может с людьми, работающими в юриспруденции, ей придётся познакомится, снова благодаря господину Мираклу. Забавно насколько разное у них к друг другу отношение, если ей до сих пор интересно чем живёт один из близких по крови людей, то ему чихать на её жизнь, вспомнить хотя бы отсутствие поздравлений с днем рождения последние четыре года. —Ладно, не будем о грустном, когда-нибудь наладится ваши отношения, я уверен, что он переживает из-за твоего отсутствие, сама же знаешь, как умеет и любит скрывать чувства. Идём, нас уже все ждут, почему ты задержалась? Опять что-то не так с дипломной работой. — Мужчина поравнялся с Василисой приобнимая ту за плечи и поворачивая, та, что и она, и он смотрели вперёд, на темнеющий от таких же темных тучек тротуар. Он погладил её по предплечья и потянул девушку за собой, продолжая укрывать ее большим зонтом, благо из-за своей худобы, которую сам Миракл никогда не одобрял, но спорить с кем-то у кого характер его лучшего друга совершенно бесполезно, хотя порой это играло ей на руку, только ключевое слово тут порой. Он всегда тихо бранил Нортона за отсутствие какого-либо интереса к младшей дочери, но всякий, кто знает этого человека порядочное время прекрасно понимает насколько глупая затея пытается уговорить его что-то сделать против своей воли, поэтому что-то вбить в голову лучшему другу совершенно бесполезно. Они сделали пару шагов, и чтобы прервать тяжёлое, пусть и короткое молчание, тихо поинтересовался, чуть наклоняя голову в сторону следя за Василисой, он всей душой прикипел к диплому рыжеволосой, как бы Огнева не строила из себя самостоятельной, но информацию она много раз подчерпнула у него, а он просто периодически брал листы и читал, чисто ради интереса. —Как там может что-то быть не так, учитывая вашу помощь с доказательной базой, если я сверила все с экспертизами, подставляла примеры из разных дел… Нет, там теперь все хорошо, спасибо вам, просто кто-то сегодня решил проспать и прийти на полчаса позже, чем обычно. Нет, вы представляете, она поднимается к кабинету, смотрит на нас и ещё возмущается от того, что мы не взяли ключи… Р-р-р, а в прошлый раз она на нашу подгруппу кричала именно за это. Как же хорошо, что скоро я скоро сдам дипломную работу и забуду про этот ад. — Василиса радостно улыбнулась, определённо её обрадовала возможность перейти на более приятную, точнее на менее неприятную тему, все-таки в жизни каждого ученика четвёртого курса дипломная работа это очень тяжёлый момент, отнимающий много времени и сил, а с их преподавателями… Огнева с улыбкой на лице шла, вспоминая многие вечера, проведённые в квартире Миракла за разработкой этой самой писанины, чтобы узнать как можно больше нужного для себя, хотя рассказывал этого человека всегда были для неё чем-то очень интересным и запоминающийся, но когда это стало нужно для диплома. Они не изменили свой смысл, просто мгновенно от записывания этих фактов она стала уставать. Однако, стоило рыжеволосой вспомнить из-за чего она попала под дождь и опоздала, как кулаки сжались, заставляя её тяжело дышать, а на лице появился румянец, выдающий её недовольство, она понимала, что для их куратора оказать это вполне нормально, но начать высказывать претензии им… Почему ей так везёт на странных людей? За описанием утра она и не заметила, как Миракл открыл перед ней дверь в офисный центр и зашёл за рыжеволосой, отряхнув до этого мокрый зонт. —Успокойся, а то распугаешь всех своим злым и недовольным видом. Идём, негоже тратить время в пустую и заставлять всех ждать нас. — Миракл несильно потрепал её по волосам, слыша тихое фырчанье с её стороны и заходя в здание, сворачивая свой зонт и прошёл за разгорячившейся девушкой, утягивая её за собой ближе к лифту, чтобы попасть на нужный этаж. Его всегда веселило такое лицо Василисы, которая в один момент из спокойного и умиротворённого человека превращалась в валькирию или амазонку, способную парой слов достать до самого больного противника, правда до такого ее ещё и довести надо. Пройдя по длинному светло-серому коридору, освещенному красивыми лампочками, сделанным под тонкие свечки в уютных и разветвленных подсвечниках, он утянул Василису к лифту, останавливаясь перед ним. Он аккуратно коснулся пальцем её носика, чуть поднимая вверх, подбадривая привычным для Василисы жестом, понимая, что напоминание о преподавателя университета для неё не самые прекрасные, как и об однокурсниках, заметив слабую улыбку, вспыхнувшую на её губах, вызвал лифт, нажав на кнопку. Василиса шагнула за ним в лифт, приобнимая себя за плечи, немного сжимая их, внимательно следя за тем, как Миракл нажимает уже на кнопку нужного им, седьмого этажа. Рыжеволосая подняла глаза к небольшому табло, показывающему их приближение к точке начала её нового, совершенного иного будущего, только вопрос как оно начнётся, как раньше или совершенно иначе? Когда алая цифра три сменилась четверкой, Василиса закусила губу и отвела взгляд всего на пару секунд на пол, разглядывая темно-синей покрытие. Стоило поднять глаза она увидела уже светящуюся красную пятёрку, это послужило ей знаком, и она с громким вздохом перевела взгляд на Миракла, недоуменно поднявшего свою тёмную бровь, изогнув её, Огнева тихо и совсем не решительно начала говорить, а стоило её словам закончится как двери лифта распахнулись. —Господин Миракл, пожалуйста не говорите мою фамилию, всем же известно, что вы с отцом находитесь в хороших отношениях. — Тот неодобрительно посмотрел на рыжеволосую, но кивнул и вышел из кабины лифта, наблюдая за следующей на ним рыжеволосой девушки. Миракл поманил девушку за собой по отделанному в темно-синих тонах коридору, двери, предполагавшие за собой кабинеты, были пока закрыты, но цвет темного дерева привлекательно и выигрывающее выглядели на фоне синего, по скромному мнению, Василисы. Под ногами рыжеволосая заметила космически-синего, практически чёрного цвета плитку, отражавшую её взволнованное и немного напуганной лицо, стены посвящались все теми же лампочками, только здесь крепления выглядели несколько мощнее и куда больше напоминали стрелы, что вызвало улыбку у обоих. Они шли с минуту, когда мужчина редко повернул и застрявшая в своих мыслях Василиса, едва не соприкоснулась носом с обоями, зато успела заметить на них узор из маленьких золотистых крапинок, которые при первом взгляде совершенно не бросались в глаза. Оказывается, они оказались перед единственной, встретившейся ей открытой дверью, судя по всему там было большое помещение, вроде конференц зала… Не дав Василисе задуматься о чем-то, Миракл прошёл с рыжеволосой девушкой в кабинет, закрывая дверь. Стены этого большого кабинета отделаны в светло-голубые обои, похожими на цвет льда, а Огнева внезапно осознала, что действительность напоминает пустоту или какое-то хранилище памяти, трёхмерное пространство, но не об этом сейчас стоило ей думать, пол контрастировал, представляя собой темно-коричневых ламинат. Напротив, вошедших стоял большой круглый стол такого же цвета, как и ламинат, а на противоположной стене красовался экран, явно для демонстрации чего-то. Две противоположные же были вплотную уставлены стеллажами с книгами, парочку из которых Василиса узнала и бросила хитрый, понимающий взгляд в сторону Миракла, нет, все-таки этому человеку совершенно точно нельзя отказать во вкусе или наличии чувства стиля, да и в любви к роскоши ему порой тоже было не отказать, хотя, учитывая его знакомство с её отцом были вполне понятны такие привычки, она то знает сколько стоит коньяк в его кабинете. Как только рыжеволосая и темноволосый вошли в кабинет на них уставилось четыре пары глаз и Василиса решила воспользоваться этим, чтобы рассмотреть всех тех, кто сидел за столом, ей с этими людьми некоторое время придётся работать, а повезёт так вообще всю жизнь. Ближе всех с правой стороны, для вошедших, сидел высокий парень, с загоревшим цветом лица и кожи в целом и выгоревшими на ярком солнце волосами, Василиса подумала о том, что стоит расспросить где он нашёл столько солнечного света, хотя её не покидал ощущение, что где-то до этого она его видела, главное, чтобы он при этом не помнил, как её зовут, а то все просьбы окажутся напрасными. Темно-карие глаза сидящего смотрели с интересом, он чуть наклонил голову, словно разглядывал гость, чем в один миг заставил её слегка порозоветь. Одетый в лёгкую рубашку белого цвета и джинсы, если это конечно были они, все-таки стол довольно сильно скрывал его ноги, из-за чего, кстати, она и не увидела его обуви. Лицо парня украшали добрая улыбка, которая в его возрасте, а он был по виду на несколько лет старше Василисы, не свойственна, он источал что-то совершенно доброе и сама душа тянулась к нему, делая познакомится и поскорее рассказать о себе. Из-за чего спины она увидела хрупкую девушку, которой пришлось привстать, чтобы увидеть появившихся. Она имела мягкие черты лица, в меру худую и хрупкую фигурку, осиную талию изящно подчеркивает узкий ремешок. На нежном и ласково лице, оттененном смольно-черными волосами, подстриженными чуть выше плеч, светились два серых глаза, причём Василиса поняла, что таких глаз она не в жила никогда раньше, это был чистый цвет, без малейшего градиента, просто светло-серых, без крапинок глаза, даже у господина Миракла они были несколько более темными к зрачкам, да и оттенок отличался, выражающие и серьёзность, и заинтересованность. Заметив на себе взгляд, она мягко улыбнулась девушке и учтиво кивнула мужчине, поправляя юбочку, чуть выше колена и расправляя рукава светлой рубашки, которые так не вовремя решили задраться вверх, оголяя худые и изящные запястья девушки, она одним видом тоже внушала доверие и почему в Василисе внезапно проснулось такое желание довериться кому-то кроме него? Взгляд рыжеволосой скользнул в левую сторону, видя заинтересовано наклонившую голову девушку. По фигуре она была очень похожа на темноволосую, только лицо было немного более округлым, будто с него ещё не сошли детские щёчки. Этот факт словно подтверждался двумя хвостиками, придававшими этой куцехвостой ещё больше чего-то приятного и напоминающего о детстве. Шоколадные глаза смотрели на Василису с интересом, когда со стоящим рядом Мираклом она просто тихо поздоровалась, в этих глазах Огнева смогла увидеть пару крапинок и много веселья, удивительный сегодня день, слишком много в её жизни в один момент появилось людей, которым хотелось и показать себя настоящую, но при этом она должна держать свое слово и не говорить хотя бы до конца первого их дела, которое уже точно есть. Кареглазая манила себе, один её взгляд говорил, что ей можно взять и просто довериться без остатка, рыжеволосая оглядела её и заметила, что одета она в тёмные джинсы, прилегавшие вплотную к телу, из чего она сделала вывод о хорошей физической форме, и лёгкую толстовку с забавным принтом в виде парочки довольно милых кактусов, забрызганных краской, словно два растения рисовали что-то, но испачкались сильнее. Рыжеволосая встретилась взглядом с последним, кого ещё не успела разглядеть в этой зале. Это был парень, сидящий прямо за куцехвостой, чем-то отдалённо напоминающий ее, он был ниже того светловолосого, даже не смотря на тот факт, что оба сидели за столом, однако в плечах он был несколько по шире и покрепче. Его немного волнистые волосы прикрывали красивое лицо, конечно, Василиса относительно мужчин не имела критерия красоты, но, наверное, у других такой парнишка точно бы пользовался успехом и популярностью, да может и у неё, если бы не ряд далёких обстоятельств… Нет, точно нет. Несмотря на приятные черты лица и красивую внешность цвет глаз у него был крайне холодный. Леденисто-голубые глаза смотрели прямо на девушку, сощурившись, словно он её узнал, что заставило сглотнуть рыжеволосую, чего-чего, а этого ей сейчас не хотелось, но видимо получив что-то свое, он усмехнулся и смягчился в свое взгляде, судя по всему уже оценивая Василису. Он был одет в рубашку намного темнее чем, та что на Василисе, что же касается брюк, увидеть их просто не представлялось возможным из-за сидячего, даже несколько лежачего положения. Из разглядывая людей её вывел голос Миракла, заставивший мгновенно потупила взгляд вниз, чувствуя, как краснеют щеки от пристального внимания. —Прошу любить и жаловать это наш эксперт-криминалист, Василиса. —