Спустя 3 года
— Значит, сегодня они должны вернуться? — ленивым голосом спросил Шикамару у Ино и Чоджи. — Шикамару, хватит притворяться, я же знаю, что ты ждёшь их прихода. Чуть ли дни не считаешь, — с издёвкой заявила Ино, отчего Нара слегка покраснел. — Как думаете, насколько сильнее они стали? М? — Чоджи шёл за товарищами, как всегда поедая свои любимые чипсы с беконом и щуря глаза из-за утренних солнечных лучей. На этой улице уже были Неджи, Тен-Тен и Ли, а недалеко от Хьюги стояла его младшая двоюродная сестра — Хината. Она была одна, так как Киба был на одиночной миссии, как и Шино. — О, Хината-чан! Ты тоже пришла встречать Менму-куна и Ами-чан, будешь чипсы? — Ино и Шикамару также посмотрели на Хьюгу, а Акимичи в этот момент молился, лишь бы Хината не отказалась от чипсов. — О-ой, Чоджи-кун, Ино и Шикамару-кун, з-здрасвуйте! Д-да, я пришла, ч-чтобы увидеть М-менму-к-куна, — куноичи в своей привычной манере покраснела и слегка застеснялась. — Вот оно как, Хината-чан! — начала Яманака, с намерением подразнить Хьюгу: — А значит на приход Ами тебе плевать? Неужели ты так сильно любишь Менму? — после этих слов, Хината чуть в обморок не упала, но устояв на ногах и покраснев ещё сильнее, стала смешно махать руками и кричать, что Ами она тоже ждёт. Неджи, наблюдая за кузиной, кинул на Ино презрительный взгляд. Хинату спас приход Сакуры и Сацуки: — Ребята, вы тоже пришли встречать Менму и Ами? — поинтересовалась Харуно, полностью выйдя из-за поворота, а за ней шла Учиха. — Ну почти все в сборе… у всех одна и та же цель: встретить Менму и Ами, — с ленцой сказал Шикамару, задрав голову к небу и смотря на проплывающие облака. Подросшее новое поколение шло по главной улице деревни, бурно обсуждая свои планы на этот день до тех пор, пока не стали свидетелями одного инцидента: — Эй! Какого чёрта ты себе позволяешь? Раз ты из великого клана Учиха, то тебе всё можно? Вы забыли, что всех членов клана Учиха отстранили от обязанностей полиции Конохи?! Так что не смей меня трогать! — пьяный, разъярённый дед кричал на представителя клана Учиха, а тот был явно чем-то обеспокоен и ему было немного неудобно, что многие жители деревни смотрели на него с неким презрением. — Просто ваше п-поведение непозволительно в общественном месте. Вы кричите, ругаетесь на прохожих и распиваете спиртные напитки в неподобающем месте. — Да пошёл ты знаешь куда? Сопляк недо… ПЕДИК недоделанный! Будешь ещё тут меня чему-то учить. Все знают, что вы братоубийцы! — дед уже действительно разошёлся во всю, из-за чего Сацуки, как член клана Учиха, не смогла пройти мимо. Её товарищи увидели, что она пошла к нему и уже было хотели остановить, но было поздновато. — Слушай меня внимательно, хрен старый! — девушка коснулась плеча старика и развернула его, дабы тот смотрел ей прямо в глаза, где уже горел Шаринган с двумя томоэ, отчего дед чуть ли не наложил в штаны. Вообще, характер Сацуки изменился за эти три года, она стала по-настоящему холодной молчаливой принцессой клана Учиха. Многие в деревне гонятся за ней. — Я — дочка главы клана Учиха! Думаю, ты в курсе, что клан Учиха один из двух, что основали деревню. Ты хоть знаешь, что я могу с тобой сделать?! И что мне за это ничего не будет?! — Химе клана Учиха вцепилась своими ногтями в плечо старка, из-за чего пошла кровь, но он не обращал на это внимания. Так как её взгляд, что полон злобы, пугал его куда больше, чем какая-то царапина. — Сацуки, успокойся! — сказал Шикамару, шлёпнув уже её по плечу, дабы она перевела своё внимание на него. Но когда куноичи сделала это, Нара на секунду испугался этого взгляда… Взгляд разъярённой львицы, которая вот-вот кинется на свою добычу… — А… п-прости меня, Шикамару-кун… Я просто вспылила немного, — Учиха слегка улыбнулась, прищурив глаза. — Ничего страшного… Такое бывает, просто давай пойдём и встретим Менму с Ами… — напряжённо сказал Нара, Сацуки кивнула, показывая своё согласие. В последнее время многие стали опасаться изменений в поведении Сацуки, так как боялись, что она может вести себя как Саске. А там уже и уход из деревни, как когда-то её брат, после чего за ним ведётся слежка. За Сацуки также следят, как минимум из-за того, что она является дочерью главы клана Учиха. На данный момент в деревне была немного напряженная атмосфера, ещё больше её было над кланом Учиха. За последние два с половиной года вокруг них ходит столько грязных слухов… Они были бы не страшны, если бы не то, что за них даётся наказание, хоть об этом правительство умалчивает. Взять, к примеру, полное отстранение клана Учиха от дел полиции Конохи. — Ами, Менма, смотрите: вас там уже ждут, — улыбнулся Джирайя, смотря на своих учеников, из-за чего те также улыбнулись и побежали к своим товарищам с криками радости. — Ребя-я-ята! — закричали хором брат с сестрой. А пока бежала Ами, её подросшая до третьего размера грудь, которая не уступала размерам Хинаты, тряслась из стороны в сторону. Узумаки сразу же получила прожигающий взгляд от Сакуры, а у Неджи из носа пошла струйка крови да и он сам весь покраснел. «Эх братец… теперь то ты меня понимаешь. Добро пожаловать в клуб вечно краснеющий и в обморок падающих при встречи возлюбленных» — мысленно проговорила Хината и понимающе вздохнула, а затем наконец-таки перевела взгляд на Менму и… упала в обморок…***
Поляна, что некогда была усеяна различными цветами, сейчас была выжженным полем, от которого исходил пар, а неподалёку стоял парень с бледной кожей и тёмно-синими, как морское дно, глазами. Его чёрные волосы, длина которых достигала поясницы, были собраны в хвост на уровне затылка, а чёлка скрывала левый глаз. Они были жёсткими, от чего торчали в разные стороны, прямо как у статуи Мадары, что была расположена в Долине Завершения. Из земли появилось белое нечто и, встав сбоку от парня, молча протянуло ему полотенце. Тот немного грубовато выхватил его из рук Зецу и стал вытереть свой накаченный торс от пота. Закончив, он швырнул его в белое существо, которое протянуло парню фиолетовую майку без выреза. Он надел её: майка обтянула тело юноши, можно было разглядеть каждый кубик. На парне уже были надеты тесно-синие, широкие штаны, длиною чуть ниже колен, а вместо ремня, красная, завязанная на узел, верёвка. Ноги ниже колена перевязаны бинтами, как у множества шиноби. Обут он в шлёпанцы такого же цвета, что и его пояс. Его правая рука замотана в бинты, чтобы скрыть шрам, по которому его могли опознать. Поверх бинтов, перчатка такого же цвета, что и майка. Длинной она чуть выше локтя и до самых пальцев, а с обратной стороны ладони пришита железная пластина для защиты. Поверх перчатки ещё пару бинтов, что обвязаны крайне небрежно. Это для того, чтобы получше закрепить перчатку на руке. Парень тяжело дышал, но выровняв своё дыхание, он медленно засунул свою катану в ножны, что закреплены на красной верёвке, на поясе. (Спасибо большое художнику! Он нарисовал Наруто для этого фика, вот ссылка на альбом: https://vk.com/album212755592_279911103) Из земли вылезло второе нечто, на этот раз чёрно-белое. — Мадара-сама… — хриплым, каким-то хитрым, голосом, начала чёрная половина тела, — Узумаки Ами и Намикадзе Менма вернулись в деревню. — Хн… Вот оно как, — уголки губ парня дрогнули в улыбке. — Значит, он вернулся в деревню… Думаю, уже можно потихоньку начинать действовать, пожалуй, сегодня встречусь с Пейном. — Мадара-сама! — белая половина тела подала голос, — ваша коллекция пополнилась? Вы кого-то убивали? — с явным интересом спросил Белый Зецу… — Да, сегодня ночью я убил Чуунина, ему было где-то пятнадцать, может меньше. Тем не менее, у него Шаринган с тремя томоэ, его глаза не такие уж и плохи… — улыбка Узумаки Наруто растянулась слишком сильно, говоря о том, что он словно сошёл с ума. — Мадара-сама! Я так рад, что вы наконец-то начали мстить клану Учиха и самой Конохе! Вы так виртуозно всем манипулируете! Как у вас это получается? — поинтересовался Белый Зецу и Наруто стал погружаться в свои воспоминания… Flash backСпустя пол года после ухода Менмы
«Пора бы начать манипулировать Конохой… Самый простой способ — это манипулировать тем, кто управляет всем в деревне, а через них я смогу отомстить и клану Учиха, и за испорченное детство. Обито делал это с Киригакуре и Ягурой. Я знаю, что делать. Ха-ха-ха-ха!» — Наруто вышел из своих раздумий и его взгляд пал вылезающего из земли Чёрно-Белого Зецу: — Зецу, я ухожу, скоро вернусь. — Хорошо, Мадара-сама… Наруто надел спиральную маску, что ранее принадлежала Обито, и стал исчезать в Камуи. Пока оный перемещается в пространстве и времени, стоит объяснить, почему Цунаде Сенджу не во главе деревни и почему Минато Намикадзе снова в отключке. Около двух месяцев назад у даймё страны Огня было день рождения и к этому дню собрались множество влиятельных лиц, в том числе и Цунаде. Она, в свою очередь, найдя в этом выгоду, стала клянчить у богачей денег, так как её долги, что насчитывают около одного миллиарда Рё, всё ещё не погашены. Даймё посчитал, что такое поведение недопустимо, учитывая то, что Сенджу глава скрытого селения. Он заявил, что это позорит страну Огня! А так как Цунаде с характером, она, без задней мысли, нагрубила ему, от чего даймё сделал так, что теперь любое её решение должны одобрить советники Хокаге. Без их одобрения Сенджу ничего не может предпринять, а любое решение советов может быть отвергнуто лишь в том случае, когда все лидеры клана будут единогласно против какого-то решения. И второе: после того, как Минато Намикадзе резко и неожиданно для всех проснулся и уже активно восстанавливался, через шесть месяцев после ухода Менмы, по неизвестной для всех причине, снова упал в обморок. На данный момент его состояние оценивается как средне-тяжёлое.Скала Хокаге
На скале лиц Каге Конохи появилась прозрачная воронка, а затем образовался темный силуэт. Лицо этого человека скрыто за яркой оранжевой маской, а одет неизвестный в тёмный плащ с капюшоном, а на нём кровавые облака. Этот принт на чёрной ткани вселял страх всем, кто хоть как-то связан с преступным миром, а также обычным шиноби из скрытых деревень. Каждый знал, что в организации Акацуки одни лишь головорезы, не имеющие и капли жалости и сострадания. Что каждый из них получает удовольствие от страданий простых людей. Наруто стал медленно подходить ближе к краю скалы, которая ради безопасности огорожена железными перилами. Скрытый лидер самой разыскиваемой организации, схватился рукой за перила и начал осматривать окрестности деревни, только правым глазом, ведь в маске прорезь лишь для одного глаза. Это была глубокая ночь: во многих домах был выключен свет, это свидетельствовало о том, что многие спят. Лишь где-то там, далеко, в переулках, слышен приглушённый лай собак. Но были и дозорные, что охраняли сон мирных жителей. — Не думал я… что снова вернусь сюда… спустя пять месяцев. А Коноху быстро отстроили… Ладно, пора заняться делом и найти старейшин Конохи. Закончив общаться с самим собой, Наруто сложил необходимые печати, прикусил палец до крови и негромко сказал: — Техника призыва! На левом и правом плече Узумаки появились маленькие облака белого дыма, что вмиг развеялись чьими-то чёрными крыльями. Как оказалось, это были две красивые вороны, которые вспорхнули и смотрели на своего хозяина в ожидании приказов. — Каруи, твоя задача — найти одного из двух старейшин Конохи, а именно Кохару. Каруми, твоя задача найти другого старика — Хомуру. Найдите их как можно быстрее! За работу! — Наруто властно отдал свой приказ, а те лишь стали громко каркать, а после улетели. Лидеру организации Акацуки ничего не осталось, кроме как ждать прихода своих личных воронов. Ведь если он начнёт применять свои сенсорные способности, его могут засечь другие сенсоры, что куда более опытные в этом, нежели сам Узумаки. Безусловно, если бы у Наруто был лис, а точнее, если бы он с ним дружил, то тот бы помог ему найти стариков. — Лис, не хочешь помочь мне найти тех стариков? Разве ты не хочешь им отомстить? — переместившись в подсознание, спросил Узумаки у своего сожителя, что сидел у него внутри. — Не хочешь поговорить со мной? Мы ведь не общались с тобой с тех самых пор, как ты разозлился на меня. А ещё, кто-то говорил мне про прощения и так далее. — Я ведь уже говорил тебе, что не собираюсь общаться с тем, кто убил своего отца собственными руками. Ты сопляк, которого поглотила ненависть! И с чего ты вообще решил, что я собираюсь мстить этим старикам? — девятихвостый явно становился всё больше и больше раздраженным, из-за не желания общаться со своим джинчурики. — Ты… жалкое тупое животное, которое не имеет чувств, да и с чего бы тебе их иметь? Ты всего-то сгусток чакры без мозгов. Но я постараюсь тебе объяснить причину убийства Узумаки Итоши. Во-первых: он не был и никогда не будет моим отцом. Во-вторых: он такой же, как все в этой жалкой деревне. Он собирался меня убить! Не попытавшись понять меня и мои чувства в тот день! Хотя сам мне в течение многих лет втирал, что если ты хочешь понять человека, научись понимать его чувства! И лишь убив его, я осознал истину! Люди не способны понять друг друга… никогда и ни при каких случаях! Каждый человек врёт и каждый человек рано или поздно предаст! И смысл жить в этом мире? Когда каждый друг другу врёт не зная границ своей лжи? И никто не может открыться друг другу! Наш мир погряз во лжи и предательстве… — Наруто сделал долгую паузу и продолжил: — Разве ты забыл, что сказал Учиха Обито? Он был лучшим другом Какаши и всем сердцем любил Рин, а… этого ублюдка Минато он возносил до небес так же, как и я! Аж тошно вспоминать… Но что Обито получил в ответ от них? Когда он больше всех нуждался в спасении Минато, тот не пришёл. Когда на смертном одре признался в своих чувствах к Рин — в ответ услышал лишь тишину. А попросив Какаши позаботиться о его сестре… тот убил её своим Райкири, проткнув грудь девочки! Ты слышал, какой она была?! Она была больной на вид и явно страдала от голода. Но разве деревня не должна была позаботиться о своих войсках? Где же продовольствие? А лекарства? А как же та самая Воля Огня и желание Первого Хокаге, чтобы дети больше никогда не умирали в войнах и от голода, что были следствием долгих сражений. Самая жестокая и кровавая Третья Мировая Война Шиноби… погибли десятки тысяч детей! В том числе и сестра Обито! Она умерла будучи ребенком, так и не получив хоть что-то от этой вшивой деревни! Ни еды, ни лекарств… Я создам мир без воин… мир, где каждый может положится друг на друга. Где никто и никому не будет врать! Где люди не будут предавать друг друга ради своих корыстных целей! Разве не этого хотел Рикудо Сеннин? А? — ОТЕЦ ХОТЕЛ, ЧТОБЫ ЛЮДИ НАУЧИЛИСЬ ПОНИМАТЬ ДРУГ ДРУГА, СВЯЗАВ ИХ СЕРДЦА ЧАКРОЙ! ОН НАЗВАЛ ЭТО УЧЕНИЕ НИНШУ! НО ОТЕЦ ТОЧНО НЕ ХОТЕЛ, ЧТОБЫ ВСЕ ЛЮДИ НАХОДИЛИСЬ В ГЕНДЗЮЦУ! ЭТО ВСЕГО ЛИШЬ ЖАЛКАЯ ФАЛЬШИВКА! — Курама буквально взревел от того, что его джинчурики стал извращать желание и цели отца. Но всё же успокоившись, тот продолжил: — Ты, наверно, думаешь, что я живу с розовыми очками и верю в чудо, что однажды все войны прекратятся и нас, хвостатых чудищ, перестанут использовать, как оружие. И ты будешь прав, от части… Люди никогда не смогут открыться друг другу. Но, по крайней мере, люди усвоят урок, что войны порождают лишь ещё большие войны! И так до бесконечности! Я всего-то хочу защитить своих братьев и сестёр. И я верил, что ты… тот самый мальчик из пророчества, который сможет спасти мир и подружится со всеми хвостатыми. Но ты такой же, как другие. Но, знай, я не перестану верить в то… что однажды люди и все остальные начнут понимать друг друга, как и предвещал Рикудо Сеннин. — Но… — Наруто сделал короткую паузу и, улыбнувшись, продолжил: — Разве во всём, что сейчас происходит с тобой и с этим миром не виноват сам Рикудо? Отдав чакру людям, они рано или поздно начали бы враждовать с её помощью. Он не подумал, что будь у людей чакра, те начнут использовать вас — хвостатых, как оружие! И именно из-за наивности твоего отца сейчас страдаешь ты и ещё восемь других, как ты! Так кто виновен? Мы люди, как последствие или Рикудо, как следствие? Из-за кого ты страдаешь? — этими словами Узумаки загнал Кьюби в угол… тот не знал, что ему ответить. Кураме не было чем крыть слова нежеланного собеседника. Лис замолк, понимая, что Наруто всё же прав, как бы не хотелось это признавать. — Ладно… Я пошёл. Сказав это, Узумаки стал растворяться в пространстве печати, пока полностью не исчез, оставляя девятихвостого наедине с самим собой. — Хозяин! — хором сказали вороны, превращаясь в двух девушек. Они были похожи друг на друга, словно близнецы. Девушки одеты в тёмное платье с нашитыми серой нитью рисунками воронов. Пряди их чёрных волос, длина которых достигала плеч, лаконично свисали и гармонировали с бледным лицом. Их ногти, губы, глаза были такого же цвета, как и волосы. Отличались девушки лишь тем, что у Каруми грудь чуть больше и имелся пирсинг в носу, а у Каруи было стальное ожерелье, что плотно прилегало к шеи девушки. (Ссылка на альбом, который я создал для этого фанфика, там можете посмотреть внешность Каруми и Каруи: https://vk.com/album212755592_279911103) — Мы закончили с поисками людей, — сказала Каруми, у неё всё же более низкий голос, чем у Каруи, так как она старше. По поведению она серьезная, строгая, имеет самоконтроль и не столь любопытна. Что ей скажет хозяин, то она и сделает, не задавая излишних вопросов. — Но, хозя-я-яин? А зачем вам эти старики? Кстати, они все спят и каждого охраняют по двое АНБУ, — по-детски протянула Каруи: она была полной противоположностью сестры. Девушка много дурачилась и не имела и грамма терпения, чего не сказать просто взглянув на неё и оценить внешний вид оной. Даже у пятилетнего больше терпения, чем у Каруи. Крайне любопытная, не думает, что говорит. Задаёт много вопросов, как ребёнок, которые, порой, не в тему. Но вот единственное, в чем сестры были схожи — это желание убить любого, кто захочет или попытается причинить вред хозяину. Девушки готовы даже убить друг друга, не взирая на то, что они кровные сёстры. Вот она — преданность. — Через них я смогу многое узнавать о деревне и много чего в ней делать. Вы можете быть свободными Каруи, Каруми. Спасибо, что помогли, дальше я один, — безэмоционально сказал Наруто, а сёстры исчезли, оставляя после себя пару вороньих перьев. Узумаки появился в доме Кохару и сразу же, при помощи Шарингана, погрузил двух АНБУ в гендзюцу. Пробравшись в её спальню, он увидел мирно спящую старуху, что слегка похрапывала. Правой рукой Наруто стал её душить, а левой закрыл ей рот и нос. Та сильно вздрогнула и даже не успела пискнуть. То, что она увидела пред собой, заставило Кохару дрожать от страха: зловещая тёмная фигура повисла над ней и душила, а за неизвестным было пять цепей чакры, что подрагивали, издавая противный, режущий слух, звук, из-за которого не на шутку скручивало живот, а сердце было готово вот-вот остановится. От страха расширились зрачки, дыхание сбилось, отчего грудь Кохару быстро поднималось то вверх, то вниз. Звуки цепей, прямо как кандалы на пленниках… этот звук, он сводил её с ума! Страх так сильно овладел телом и разумом, что её сковало. И вот, найдя в себе силы, Кохару посмотрела в лицо неизвестному, отчего напугалась ещё сильнее, ведь вместо лица, была уродливая спиральная маска с прорезью для одного глаза, в которой светился Шаринган с тремя томоэ. Этот кроваво-алый цвет ещё больше сводил её с ума. Найдя в себе последние силы, она решила разорвать с ним взгляд, так как он морально давил на неё. Посмотрев в окно, Утатане была уже на краю безумия и отчаяния. Десятки ворон пристально глядели на неё из окна, и как только она посмотрела на них… одна из оных громко закаркала, а спустя секунду звук сошёл на нет. Не каркать, а кричать человеческим голосом… Это было невыносимо! Кохару уже не выдерживала всего этого и крикнула настолько громко, как смогла… Но… изо рта вышел лишь немой крик. Вновь переведя взгляд на неизвестного, она поняла, что он исчез. Звон цепей раздавался уже повсюду… — ААА! ААА! ПРОШУ! ЧТО ТЕБЕ НАДО! НЕ УБИВАЙ МЕНЯ! ПРОШУ, ПОЩАДИ! — закричала окутанная страхом Кохару, но в следующее мгновение цепи окутали её целиком и стали жечь кожу. И вот, лицо Наруто без маски оказалось в сантиметрах от её лица. На секунду она, кажется, успела его узнать… но уже было поздно. — Подчинись мне! — сказал Узумаки, смотря на Кохару не холодным взглядом, а взглядом полным мрака, тьмы, злобы… Сгустки тёмной материи вышли из тела Наруто и стали просачиваться в голову старейшины. Через открытый от крика рот, глаза, нос и уши. И вот её глаза полностью почернели, ни белка, ни зрачка уже не увидеть. Одна лишь бездонная пустота. Узумаки развеял гендзюцу и стал исчезать, направляясь к следующей жертве, с которой был готов поговорить… Наруто отошёл от кровати Утатане и, встав в центре комнаты, исчез в Камуи. Фигура неизвестного, безликого шиноби появилась на крыше дома следующей жертвы… Идя по стене, Узумаки осторожно открыл форточку окна, что находилось на втором этаже роскошного здания. Как оказалось, Наруто стоял прямо за спиной одного из АНБУ, который уснул в стоячем положении. Узумаки мигом ввёл оного в гендзюцу, ведь если бы он вырубил его и тот проснулся на полу, то наверняка начал бы подозревать неладное. И для Наруто это будет плохо, ведь Кохару и Хомура хорошие пешки. Благодаря Шарингану, брюнет мог уловить слабые колебания чакры прямо за дверью, ведь в той комнате, в которой он был, никого не было, кроме АНБУшника, что уже находился под действием гендзюцу. Узумаки попробовал открыть дверь, но неприятный скрип оповестил о том, что не получится проникнуть в дом без шумно. Поэтому пришлось действовать рискованно, но как говорится, иногда риск окупается в два раза. Лже-Мадара резко открыл дверь и та громко скрипнула, из-за чего АНБУшник вскочил и невольно посмотрел в глаза пришедшему, что было большой ошибкой. Всё было сделано практически бесшумно и максимально скрытно. Да и сам по себе, Лже-Мадара хорошо скрывался в тенях комнат. Он уже был у цели, ни кто и ни что его не остановит. Почувствовав сильное облегчение, Наруто стал медленно подходить к кровати Хомуры. И вот, стоя над беззащитным телом старейшины, Узумаки изо всех сил пытался сдержать свои эмоции, ведь сильная жажда крови и желание убить этого человека, что лежал перед ним, фактически взяла вверх над парнем. Вот, что почувствовал Лже-Учиха! Старик поёжился в постели, будто бы чувствуя угрозу, сон стал беспокойным, кошмары овладевали разумом. И вскоре Хомура проснулся в холодном поту: –Хааа Хааа Хааа, — тяжело дышал тот, понимая, что в комнате ужасная нехватка кислорода. — Это сон… Это всего лишь сон… это не правда… Они… они уже давно мертвы. Гинкаку и Кинкаку, сенсей их убил… Ценой собственной жизни! Всё хорошо… Всё будет хорошо, — Митокадо немного успокоился, пока не понял одну вещь: — Ч-что? Что происходит? Почему… почему я не могу шевельнуться. Только глаза двигаются и всё. Неужели сонный паралич? — страх затягивал старика в свои пучины, сердце забилось быстрее. Хомура посмотрел на окно, очень сильно хотелось сделать глоток свежего воздуха, но на улице стоял неприглядный мрак. Это ещё больше напугало старика, а потом показалась пара красных глаз. А за ними появились ещё, а потом ещё и ещё… Десятки красных вороньих глаз не смотрели на Хомуру. — Кар? Кар-Кар! КАР! КАР! КАР! КАР! — устрашающие крики воронов эхом раздались не по комнате, а в голове. Митокадо уже не осознавал, что с ним происходит. Он запутался и не мог понять, что это: сон, явь или гендзюцу? Старик так сильно хотел убежать, но не мог. Тело не слушалось, казалось, его поглощает кровать, переламывая кости. Да и само тело весело, словно килограмм семьсот-восемьсот. — ЧТО ПРОИСХОДИТ?! ГДЕ Я?! ГДЕ ОХРАНА?! ПРОШУ! ПОЩАДИ, КТО БЫ ТЫ НИ БЫЛ! ЧТО ТЕБЕ НУЖНО? Я СДЕЛАЮ ВСЁ, ЧТО ТЫ ПОПРОСИШЬ. ОХРАНА! АНБУ! ЗМЕЙ, ХОМЯК! ВЫ ГДЕ? — глаза Хомуры покраснели и были готовы вот-вот взорваться. Сам он весь промок от пота, но ему было не жарко. Ему было холодно, именно холод пробирал до самых костей. Из-за холода его губы посинели, а челюсть тряслась, он весь трясся, беспомощно мотая глазами по комнате в поисках спасения. И вот… что-то капнуло старику на лицо. Тот задрал голову и увидел нечто ужасное, нечто, что заставило перестать трястись, ведь тело, с ног до головы, оцепенело от страха. Его АНБУ… змей и хомяк были повешены, а их горла перерезаны. По стенам стекала бурая кровь, а их грудную клетку кто-то вскрыл и явно не хирургическим путем… Кто-то с злобой и невероятной физической силой просто разорвал тела бедных АНБУ, да так ужасно, что некоторые внутренности чуть ли не касались лица Хомуры. С длинной тонкой кишки одного из членов АНБУ стекал чёрный гной и каплями падал прямо в рот Митокадо. Тот из-за шока раскрыл рот не в силах что-либо сделать. Но это не всё… Далеко не всё… Неожиданно для старейшины, труп раскрыл свой чёрный от гноя рот. Нижняя челюсть была вдавлена в глотку, а во рту была чёрная, то ли сопля, то ли тот же самый гной. Зубы были не естественные для человека. Острые и длинные, их было далеко не тридцать два… Труп раскрыл свои ярко-жёлтые глаза с вертикальным чёрным зрачком. Этот мёртвый, холодный, демонический взгляд пробирал до глубины души. Труп издал громкий, демонический, но писклявый крик, из-за чего Хомура не выдержал и закричал во весь голос. Но вот только, вышел лишь тихий, полный отчаяния, писк. Из тьмы комнаты вышли двое взрослых, крупных шиноби с рогами и длинными волосами. У одного были золотые, у другого серебряные. Старик был в шоке от увиденного. Это они… демонические братья Кинкаку и Гинкаку. Невозможно описать то, насколько сильно был удивлён Хомура увиденному. Но удивление мигом сменилось ещё большим страхом, когда те достали свои клинки. Оба встали по левую и правую сторону от старейшины Конохи и, сделав своими увесистыми клинками разметку на его ногах, они замахнулась и в следующее мгновение ноги Хомуры были отрублены. Кровь брызгала и хлестала во все стороны, окропив всю комнату. Именно сейчас, Митокадо мог кричать. Он кричал… кричал так громко и так сильно… что уже через секунд тридцать глотка не выдержала этого. Комната стала погружаться в непроглядный мрак, пока всё полностью не поглотило. — АААААААААААААААААА! — закричал Хомура во всю глотку. Встав с постели и начав оглядывать полными страха глазами комнату. Всё было как обычно… За окном почти рассвет, всё хорошо. Это немного успокоило его. Присутствие света, а не полного мрака. Тот сразу же стал трогать свои ноги. И тут тоже всё в порядке, всё хорошо. — Хаааа Хаааа Хаааа. Всё хорошо… Всё хорошо. Это сон… всего лишь сон. Это не правда… Это не правда. Какой ужасный и реалистичный сон мне приснился. Боже, это мне наказание за все мои темные дела? — старик задался вопросом. — Хомяк, змей! Подойдите ко мне, — в ответ тишина. И вот снова… тот напрягся. Он крикнул ещё раз, уже громче: — ХОМЯК! ЗМЕЙ! ЖИВО КО МНЕ! — в ответ всё та же тишина… И вот, в левом углу от кровати, послышался скрип досок и звук приближающихся подошв. Хомура… оцепенел… и, кажется, немного сильнее, чем во сне. Ему было страшно повернуть шею влево. Тело снова отказывалось слушаться. Но вот только, больше он ничего не слышал. Казалось, что это была звуковая галлюцинация. Митокадо, кое-как переборов страх, стал медленно, аккуратно, плавно поворачивать голову налево. Ему было страшно именно потому, что он это сделал с закрытыми глазами… Когда старик сделал это, оставалось лишь последнее: убедится в том, что там никого нет и дать серьёзный выговор двум АНБУ, которые, видимо, уснули на задании. Открыв глаза, первое, за что зацепился его взгляд — это тёмный, зловещий, скорее даже демонический силуэт. И уродливая спиральная маска, закрывающая лицо, в прорези для одного глаза которой светился Шаринган с тремя томоэ. Хомура уже было хотел закричать, как девушка и что есть мощи. Но ему закрыли рот. — Чщщ-щ-щ-щ, — Наруто указал жестом, чтобы тот вёл себя тише, — Успокойся… Я не стану тебя убивать. Ведь ты… мне ещё нужен, — Наруто кровожадно улыбнулся под своей маской, но такое ощущение, словно старейшина это почувствовал. Напряжение в воздухе было так велико, его буквально можно было резать. «Этот плащ чёрного цвета с красными, как кровь, облаками. Он… член преступной организации Акацуки… Каждый её член имеет ранг «S», а про человека в маске известно меньше всего. Он убьёт меня… Я ничего не смогу противопоставить ему», — Митокадо в панике стал размышлять о том, как ему поступить, что бы выжить. — Ч-что тебе нужно от меня? — спросил уже вслух. — Я хочу, чтобы ты ответил на мои вопросы и всего-то… Но для начала… — Наруто снова улыбнулся, а затем взялся за свою маску и отодвинул её в бок, тем самым показав половину лица. Невозможно было описать то, как сильно был удивлён Хомура. Его глаза расширились, а зрачки, наоборот, сжались в точку и тряслись от страха. — Ты… Ты же… Но… как? Как такое возможно… — старик не мог нормально составить предложение, а Узумаки тем временем снова надел маску. — Ответь мне на вопрос и тогда… я оставлю тебя в живых. Расскажи мне про проект «Гнев Демона-Лиса»! Кто такая эта Мицуко Айака и правда ли, что она была лишь частью этого проекта и не имела никаких чувств к джинчурики Узумаки Наруто. И как в этом замешан Четвёртый Хокаге? — голос Наруто был спокойным и собранным, но, тем не менее, властным. Он называл собеседнику свои правила и условия, Узумаки нравилось это чувство… чувство власти хищника над своей жертвой, которая так и просит о пощаде. — А? Д-да, сейчас. Этот проект был разработан для того, чтобы проверить может ли джинчурики девятихвостого высвобождать силу Биджу и, если может, то как много хвостов сможет контролировать. А эта девочка, Мицуко Айака, была лишь инструментом для достижения цели. План был донельзя прост и гениален: промыть мозги той девочке и свести её с джинчурики, а через какое-то время убить её на глазах у джинчурики девятихвостого, — Хомура хотел было уже продолжить историю, но его перебили: — Постой, а как же родственники той девочки? У неё была бабушка, — с явным интересом спросил лидер организации Акацуки, стараясь изо всех сил не выйти из образа. Ему хотелось убить старика. — Она нам никак не мешала. Промыть мозги маленькой девочки крайне просто, на это ушло часов пять максимум. Та старуха ничего не заподозрила, но всё же после смерти Айяки, спустя несколько недель, её пришлось устранить с помощью яда, чтобы эта информация никак и не при каких условиях не всплыла. Той девке мы знатно промыли мозги, она больше не смогла быть простым человеком. Айяка была ущербной, так как в ходе промывки её полностью лишили всех чувств, дабы она была послушной марионеткой. Когда та сблизилась с оружием деревни, нам оставалось лишь ждать пока джинчурики привяжется к ней. Но были опасения в лице Узумаки Итоши, он мог начать подозревать что-то неладное, ведь всё же иногда та марионетка вела себя чересчур странно. Тут то нам помог Четвёртый Хокаге: он отправил Итоши на разведку. И вот наступает момент «Х», мы выпустили нескольких заключённых, сказав им, что если они убьют девочку, то деревня их простит. Они охотно согласились не подозревая, что их всё равно бы упекли обратно за решётку. И в итоге проект «Гнев Демона-Лиса» оказался успешным на все 100%, джинчурики научился выпускать силу Хвостатого Зверя. — Делали что-то подобное с прошлыми джинчурики Кьюби? И ещё один вопрос, правда ли, что ещё один старейшина, он же основатель корня АНБУ, Шимура Данзо, сотрудничал с Орочимару, а также с кланом Учиха, дабы те подчинили лиса и с помощью его силы напали на Коноху? — Нет, это было что-то новое. На сколько нам стало известно, иногда члены клана Учиха вводят новое поколение в мощное гендзюцу, дабы те пробудили Шаринган, и мы решили попробовать сделать нечто подобное с джинчурики. Узумаки Наруто был первый, на ком опробовали этот метод. А насчёт Данзо и его сотрудничества с кланом Учиха, мне ничего не известно по этому поводу. Этот план он вынашивал очень долго и никому о нём не говорил. Но единственное, что нам известно в ходе расследований, это то, что в тот вечер на джинчурики девятихвостого действительно напал член клана Учиха и, ослабив печать, выпустил Кьюби. У лиса действительно горел Шаринган в глазах, это свидетельствовало о том, что неизвестный подчинил девятихвостого. И… по рассказам Четвёртого Хокаге, у нападавшего была маска с прорезью для одного глаза, но она была не спиральной. А также в ходе сражения Минато и неизвестного, оказалось, что у противника была рука из клеток Хаширамы. Но стоит сказать, что описание, которое дал Минато… под это описание сильно подходит Данзо. Короткие чёрные волосы, рука из клеток Первого Хокаге, Шаринган в правом глазу, а ведь Данзо всегда закрывал свой правый глаз бинтами. И лишь нам, мне и Кохару, известно, что у него под повязкой Шаринган. После нападения на Коноху, Данзо засел на дно. Ни с кем не встречался, даже с нами. А через время, он нам сказал лишь то, что приходил Орочимару и делал некоторые опыты с его, как он сказал, «новой рукой». Это всё, что мне известно, правда… Прошу вас, Мадара-сама, не убивайте меня. Я даже понять не могу… как вы выжили?! Вам сейчас должно быть за сто с лишним лет! Каким образом вы обманули смерть?! «Маска с прорезью для одного глаза… На момент нападение лиса, Обито было четырнадцать лет. Разве смог бы четырнадцатилетний пацан подчинить Кьюби?! На момент когда признали, что Учиха Обито мёртв, ему было тринадцать. За год стать на столько сильным невозможно. Тогда, получается, что это всё же Данзо?! Но откуда у него глаза клана Учиха? К тому же, он оказался прав, сказав, что Айаку подчинили. Значит, всё, что он мне сказал, было правдой. И тот АНБУ, что рассказал мне про родителей, был правой рукой Данзо. Чёрт… как же сильно прогнила эта деревня?» — Наруто раздумывал о сказанном Хомурой, игнорируя его вопрос. Но вскоре вспомнил, что времени не так уж и много. — Хомура Митокадо, — грубо сказал Узумаки, впуская в него своё желание убить, из-за чего казалось, что у старика вот-вот остановиться сердце, — ты будешь жестоко наказан за свои грехи! Поэтому… ПОДЧИНИСЬ МНЕ! — из тела Наруто стала выходить тёмная материя и вмиг начала проникать внутрь тела Хомуры, через рот, глаза, нос, уши. Глаза старика покраснели от большого количества давления, кровь пошла из ушей и глаз. Его тело стало приподниматься на кровати, а тьма не переставала течь в Митокадо. И вот, когда из Узумаки извлеклась вся тьма, а последние её остатки были поглощены телом старейшины, Хомура упал на свою кровать, подрагивая руками и ногами, как полумёртвый таракан. — Наконец-то я закончил… Кха-кха, — Наруто закашлять в руку своей кровью. — Пора домой… Пока меня не заметили, — Узумаки стало засасывать в воронку Камуи, пока он и вовсе не исчез.На следующий день
После ночных событий, советники Хокаге созвали совет. По сути, они ни как не изменились, это никак не выражалось. Советники думали, что поступают так, как они этого хотят. Но это не так… Наруто напугал их ночью специально. Именно страх позволил сломить их волю и заразить их разум тьмой. Их сознание кануло в небытие, старые Кохару и Хомура… Мертвы. Ими управляет тьма, но для Узумаки это тоже выходит боком. Он утратил около половины своих сил на их контроль, а до этого потратил ещё половину на грех Лени. Наруто ослаб, максимум, что он может, так это залечить небольшие раны с помощью темной материи и увеличить свои базовые характеристики за счёт метки на теле. Ну и призвать оружие, а также манипулировать своими греховно демоническими цепями. Ему снова придётся убивать людей, чтобы накопить свои силы. Но сейчас не о нём: — Зачем вы созвали совет? — поинтересовалась многие. — Фугаку-сама, — сказал Хомура, из-за чего многие удивились, обратив внимание на тон голоса старейшины, — я понимаю, что у нас с вами было много разногласий. Но сейчас вам это, возможно, не понравиться, но всё же. Речь пойдёт о недавних событиях с Орочимару и его попыткой похитить вашего сына, тем самым заполучив додзюцу вашего клана. Но идея заключается в том, чтобы уничтожать тела в случае гибели каждого Учихи, так ваши глаза не достанутся другим. Естественно, если рядом есть другой член клана, то он сможет взять глаза товарища и забрать их с собой в деревню. Ну а если член клана умирает в деревне, то его можно просто хранить тут. Не хотелось бы, чтобы доудзюцу вашего клана попало в руки других стран. И в таком случае нападки на ваших людей уменьшаться в двое, как с кланом Хьюга. Это поможет вам и усилит нашу деревню. — Просто мы вспомнили, как… чуть не умер наш давний соратник, лучший друг, я бы сказала, а именно Учиха Кагами. На него напал целый отряд из Облака, мы еле подоспели ему на помощь. Да и не для кого ни секрет, что у Орочимару наверняка есть пара глаз вашего клана… — голос Кохару был полон наигранной грусти, ведь именно она убила Кагами для Данзо. Мать Микото убила тоже она… В своё время ради Шимуры, Утатане была готова пойти на всё, лишь бы заполучить желанное внимание от молодого красавца Данзо, в которого она по уши влюбилась. — Шикаку-сан, а вы что думаете? — Фугаку попросил совета, ведь знал, что этот человек не самый глупый. — Ну… это ваш клан и только вам решать. — Но вы же знаете, Шикаку-сан, с вашим мнением многие считаются. В конце концов именно ваши люди работают во дворе даймё. — Ну раз так… то я бы многое сделал ради членов своего клана, как глава. И если бы это помогло уменьшить нападки на мой клан, я бы согласился на это. — Тогда я согласен на то, чтобы трупы членов моего клана уничтожали в том случае, если поблизости нет шиноби Конохи или членов клана Учиха. — Ну тогда, как Пятая Хокаге деревни, Скрытой в Листве, я даю добро на это. — Кстати, Цунаде! — Кохару привлекла внимание Сенджу. — А как там Минато? Надеюсь, он скоро поправиться… — Э… ну, всё в порядке… Он очень быстро поправляется. Я рассчитывала, что Минато встанет на ноги через три года. С такими темпами через два, а если всё идеально пойдёт, то даже через полтора года. — Это очень хорошая новость… Ладно, я пойду тогда, если больше нечего обсуждать, — сказав это, Утатане встала из-за стола и направилась к выходу, за ней и Цунаде. А там и другие… последним остался Хомура. Когда все покинули кабинет, его глаза на секунду блеснули чёрным цветом, а тень стала подрагивать. В следующее мгновение из его тени вышел Лже-Учиха Мадара. — Ты хорошо справился, старик! — Наруто нагло сел на стол, за которым проводили совещание. — Теперь твоя цель сделать так, чтобы тот снова ушёл в кому. А спустя некоторое время начать разносить слухи о том, что члены клана Учиха убивают своих братьев и сестёр ради Шарингана! Хммм, — Узумаки стал наигранно кривляться, делая вид, будто задумался, — через месяц, другой можно начинать разносить слухи по деревне! А, и кстати, чуть не забыл самое важное: не забудь ещё разносить слухи о том, что Учиха причастны в нападении на Коноху четырнадцать лет назад. — Будет исполнено, господин. Ведь ваши слова — это слова бога! Ваши мысли — это мысли бога. Ваши действия — это действия бога! Я сделаю всё, что в моих силах! Ваша воля… Воля Учихи Мадары! Будет исполнена! — Хомура, позабыв о старости, встал на колени перед Наруто, касаясь лбом пола. Это означало, что он уважает его как никто другой и готов отдать свою жизнь ради целей, планов и ради самого Лже-Мадары. — Хэ… — Узумаки улыбнулся под маской. А улыбка его… была как у демона… — А бог ли я? Впрочем, это сейчас не важно. Ты можешь быть свободным! — Наруто помахал ладонью, словно небрежно отгонял дворнягу, а когда тот направился в неизвестном направлении, Узумаки исчез в Камуи.Кладбище Конохи
Дождавшись ночи, Наруто решил посмотреть на надгробие своего приёмного отца. В центре кладбища появилась воронка и из неё вышел, по внешнему строению тела, мужчина, но на деле же, это был подросток, которому всего-то четырнадцать лет. На лице была спиральная маска, а на теле простой чёрный плащ с длинными рукавами и капюшоном. Идя вдоль длинной тропинки, он вчитывался в каждую надгробную плиту, ища знакомую надпись «Узумаки Итоши». Это заняло не так уж и много времени, Узумаки нашел её, она была справа. Обычно, когда место в рядах заканчивалось, то начинали строить новый ряд надгробных плит, который всегда строился справа. Но это не самое интересное, было интересно то, что ложное надгробие первенца Минато убрали, где якобы находилось тело Узумаки Наруто. Спустя пару десятков шагов, Наруто встал у надгробной плиты приёмного отца. «Узумаки Итоши» «Герой Трёх Великих Войн Шиноби. Сильный ниндзя, хороший друг, отец, брат, возлюбленный и просто добрый, хороший человек». «Цитата, оставленная предком: мы не ценим то, что у нас есть сейчас, а когда оно уходит, мы начинаем это ценить… но вот только уже поздно».— Узумаки Итоши
Стоя перед надгробием отца, Наруто снял маску и спрятал её в кармане. Засучив рукав плаща вместе с одеждой, тот стал развязывать бинты, пока правая рука полностью оголилась, показывая ужасные шрамы, что представляли из себя спираль по всей длине руки. — Отец, надеюсь, ты наблюдаешь за мной с небес. Надеюсь, ты увидишь то, как я построю мир собственными руками. В тот день ты так и не смог понять моих чувств… Они все врали! Лгали, смотря мне мне в глаза! Ты ведь так и не понял, что я испытывал. Через какую боль мне пришлось пройти! С самого детства я понятия не имел, что такое любовь. Бесконечные пытки и избиения в приюте, как и в самой деревне. Бесконечные оскорбления в свой адрес, я не мог этого больше терпеть… Не мог… А позже я встретил тебя, я до сих пор счастлив, что повстречал тебя тогда. Ты заменил мне родителей, ты тот, кто подарил мне тепло родительской любви! И благодаря тебе, я нашёл в себе силы простить всех, простить жителей Конохи за бесконечные избиения. Я правда смог это сделать, лишь осадок остался, но я всё же простил. Единственный, кто меня понимал, это ты, отец. Ты должен был понять меня, как… Мой отец, мой родитель… Понять мою обиду, мой гнев на Коноху! Я рос с тобой, а душевные раны маленького мальчика зарастали. Я жил мечтами, жил, мечтая стать таким же, как Четвёртый Хокаге! Быть молодым шиноби, когда все девушки бегают за тобой. Весь мир признаёт тебя, как самого быстрого шиноби на свете! Когда ты становишься самым молодым Хокаге в истории страны Огня! Я равнялся на него, я видел сны, где он признаёт меня и передаёт звание следующего… Пятого Хокаге! Я любил читать его биографию и его истории из жизни. Да, чёрт, даже когда его дети избили меня, я был от части рад. Странно звучит, я знаю, но ты, думаю, понимаешь, насколько я был зациклен на нём. И вот он… Он отправляет тебя на миссию, а я без твоего присмотра становлюсь подопытной крысой! Айака… Айака была для меня единственным лучиком надежды… Надежды на то, что я ещё смогу найти друзей, найти товарищей. Смогу не быть монстром и демоном лисом, как меня прозвали. С ней я был самим собой, с ней… Я был человеком. Но Коноха вновь отняла у меня самое дорогое, что у меня было! Я… возненавидел всех, я возненавидел богов, за своё одно лишь существование. Я возненавидел деревню и всех её жителей, а также шиноби и систему этого мира. Мира, в котором дети могут умереть ради блага других! Но время шло и я вновь нашёл силы простить всех! Я снова это сделал… лишь благодаря твоей поддержке, поддержке товарищей. А также благодаря семье Хокаге! Я был рад, что сблизился с ними. Я был так счастлив… ужинать с ними за одним столом. Я почувствовал что-то, что никогда не чувствовал. Я полюбил дочь Хокаге, а она меня… — в доказательство своих слов, Наруто достал серебряную подвеску с цепочкой. Ту самую, которую носила Ами и Наруто. Объединенную в сердце… это было символом их любви… — Минато Намикадзе обучил меня своим коронным техникам, его жена… Узумаки Кушина, полюбила меня, как родного сына, ради Ами я был готов пойти на многое. А с Менмой я почувствовал узы дружбы. Я был уверен, что наши с ним узы будут даже крепче, чем у родных братьев! Но, видимо, у судьбы были совершенно иные планы. В тот день мой мир рухнул у меня же на глазах… Узнав правду о том, что Минато Намикадзе, Четвёртый Хокаге деревни, Скрытой в Листве, мой родной отец, его жена, Кушина Узумаки, мне родная мать… А их дети мне братья… Я узнал, что был обманут всё это время! Я любил тех, кто никогда меня не любил… Я умер четырнадцать лет назад, — Узумаки опустил голову, попытавшись не понятно от кого скрыть свои слёзы горечи и обиды, но в следующее мгновение, из Наруто импульсом вышла тёмная, зловещая материя. Он поднял глаза к небу. Свои тёмные, как ночное небо, глаза, в которых читался дух бунтарства, словно он обращался к богам и к отцу… — Также в ночь с девятого на десятое октября… Родился другой Узумаки Наруто… демон-спаситель! Прощай, отец… Это всё, что я хотел тебе сказать, больше мы не увидимся. Никогда… Обвязав свою руку бинтами, Наруто достал маску из кармана и надел её на лицо. Активировав Шаринган, его поглотила воронка Камуи и Узумаки исчез. А в это же время, Хомура был занят тем, что договаривался с медсестрой, что бы та ухудшила состояние Минато Намикадзе. Именно она, по просьбе Митокадо, ввела лекарство в капельницу Ами… Сидя за троном, на котором ранее сидел Обито, а до него и сам Учиха Мадара, Наруто продумывал свой план по поводу клана Учиха. Сделать так, что бы целый клан был стёрт с лица земли… довольно не простая задача. Можно конечно устроить гражданскую войну, но не исключено, что эта война не перерастёт в мировую, а в таком случае, все джинчурики будут охраняться намного лучше. А можно и… Узумаки вскочил со своего трона, на что Спиральный Зецу обратил своё внимание: — Мадара-сама? Вам приспичило какать? — на полном серьёзе спросил Зецу. — Отвали, Зецу! Я кажется целиком продумал свой план… ХА-ХА-ХА-ХА! — Лже-Учиха Мадара залился зловещим смехом, что не предвещал ничего хорошего этому миру. Лишь Ками-саме было известно, что пришло в голову этому психу, который возомнил себя демоном. — ПРИШЛО ВРЕМЯ ПОЛУЧИТЬ СИЛУ, ПРЕВОСХОДЯЩУЮ СИЛУ МАДАРЫ! САСКЕЕ! ТВОИ ГЛАЗА ПРИНАДЛЕЖАТ МНЕ! — Он окончательно умом поехал… — Спиральный сказал это с нотками радости в голосе.***
Спустя год, как Менма и Ами покинули Коноху
— Эй! Тору и Нари, пришло время для вашего дежурства, так что вставайте, а я спать, — сказав это, молодой мужчина возрастом двадцати — двадцати пяти лет завалился в свою палатку и почти моментально уснул. Даже не накрывшись пледом, так как было не особо холодно, а форма клана Учиха была относительно теплой. — Уааа… Ээээх, я совсем не выспался… — сказал Учиха Нари, парень шестнадцати лет с короткими волосами и с чёлкой. — Знаю-знаю, потом будешь жаловаться… В конце концов, мы на миссии! Да и к тому же, если Саске-сан узнает о том, что мы на миссиях позволяем себе такую халатность, то он нас придушит. — Ты прав… По правде говоря, как только он пошёл в полицию Конохи и стал многими руководить, всё стало не спокойно… Он слишком строг и чересчур гениален, нам до него далеко. А его холодный взгляд и вовсе пугает. Его старший брат в разы лучше, хоть Итачи и кажется холодным, я вижу доброту в его глазах и то, как он к нам относится. Эээ, ладно, пойду в кусты поссу. — Мог мне этого и не говорить… Мелкий засранец… — Да ладно тебе, чё ты… — сказав это, Нари стал исчезать за зарослями кустов. Отойдя на достаточную дистанцию от лагеря, Тору стал готовиться к своим делам, пока не услышал, как кусты затряслись… Он сразу же напрягся и схватил в руки кунай, крича: «Кто здесь?!», но когда из кустов выпрыгнул заяц с красными глазами и белой шерстью, то расслабился: — Заяц… тварь, как же ты меня напугал. Хм, странно, я то думал, что у зайцев шерсть белая только зимой. А ладно, пофиг, надо поторопиться. Развернувшись, прямо перед Нари предстал незнакомец, лицо которого было скрыто за маской с прорезью для одного глаза, в которой горел Шаринган. Учиха почувствовал холодное дыхание оного, из-за чего вздрогнул, а когда услышал то ли звуки цепей, то ли каких-то кандалов — вовсе оцепенел. Нари вновь почувствовал это холодное дыхание… Дыхание бога смерти. И как только Учиха хотел было закричать, глаза неизвестного погасли, там была глубокая пустота. Словно дыра в неизвестность, как уже и в его сердце… Наклонив голову вниз, Нари увидел, как рука неизвестного выходит из его груди с ещё бьющимся сердцем. Тот стал падать будучи ещё в сознании и не понимая, что происходит, лишь видя спину неизвестного. В последнюю секунду, Нари увидел, как из спины этого человека на огромной скорости вышло пять цепей, что направлялись к нему. Это было за мгновение, а дальше всё погасло… Тело шестнадцатилетнего летнего парня проткнуло пять цепей, а в следующую секунду они разорвали тело Учихи, словно стая голодных львов. Голова без нижней челюсти, смотрела на свою кисть, а где-то сбоку виднелась грудная часть, а затем прямо на его лицо, откуда-то с неба, упало его же сердце. Наруто кинул жизненно важный орган через спину, как мусор… — Нари? Ты где там? Поторопись! Или ты уже по большому? — сказал Тору, тыча палкой в костёр. — Нари мёртв… — откуда-то сзади послышался чей-то холодный зловещий голос, словно принадлежащий самому Шинигами. Незамедлительно Тору, схватившись за кунай, одним разворотом корпуса и уже целился в висок Наруто, но остановился в сантиметрах от головы Узумаки. Он совершил ошибку, ведь посмотрел в глаза Наруто… и был погружён в мощное гендзюцу Мангекё Шарингана, усиленное тёмной меткой. После чего, выполнив своё задание, тот стал исчезать, а Тору медленным шагом пошёл к телу спящего товарища и, по совместительству, соклановцу. — М-м? — спящим голосом промычал Учиха, посмотрев на Тору. — Тебе чего? Дай поспать, — это единственное, что успел сказать Учиха Кен… А дальше был лишь истошный крик полный боли и ещё большей боли. Тору вырвал глаза своему соклановцу… забрызгав себя и свои руки кровью собрата… Но благо, по счастливой случайности, если это можно назвать счастливой, неподалёку проходил отряд АНБУ Конохи и, услышав крики, они примчались к лагерю трёх Учих. По дороге они увидели мёртвое и разодранное тело молодого парня, а дойдя до лагеря, АНБУ увидели Учиху, что сидел на теле другого Учихи, кричавшего от лаской боли. Те сразу же скрутили Тору, что был заляпан кровью… Капитан специального отряда АНБУ отдал приказ одному из подчинённых, дабы та подлечила Кена. На следующий день отряд АНБУ шёл по главной улице деревни, ведя впереди Учиху, который всё ещё был в крови собрата. А сзади за руку вели другого Учиху, с кровавыми бинтами на глазах. По улицам деревни снова пошли слухи: — Неужели это снова произошло? — Как так? Это уже не первый случай за месяц… — А вы разве не знаете? Клан Учиха известен тем, что они убивают своих друзей и братьев… — Клан братоубийц… — Ничтожества… Как таких земля носит? — И мы живём с ними в одной деревне? Сегодня братья, а завтра мирные жители? — Их глаза меня пугают… — Четырнадцать лет назад, именно глаза клана Учиха горели в глазах Кьюби! — Это они! Они подстроили то нападение! — Ублюдки! — Смерть таким как вы! Ещё много о чём шептались, но никто из этих людей не знал той истинны, что за всеми этими случаями стоял Наруто… И таких случаев, ещё будет не раз… В следующие несколько дней, у Фугаку проявилось много забот: расследования, выяснение всех деталей, пытки над Тору. А также последующая казнь внутри клана: такое происходит достаточно редко и лишь в методах профилактики и запугивания, дабы более члены клана Учиха не нарушали законы. Всего было несколько критериев: за убийство мирных жителей, хотя, чаще всего за это давали тюремный срок, за изнасилование, а также за, непосредственно, убийство членов собственного клана. Перед казню вырывали глаза, а затем перед всеми Учиха пытали и убивали… После казни, двое Учиха в лице Итачи и Шисуи встретились там же, где обычно проводили совместные тренировки: — Ты пришел, Итачи? — спросил Шисуи, не оборачиваясь и смотря на обрыв. — Да, я освободился. Ты чего-то хотел? — Думаю, ты и так знаешь зачем я тебя позвал… — Да… знаю… — Эти случаи… как-то они все зачастили… Тебе это не кажется странным, Итачи? — Этот случай уже третий за месяц, до этого было всего два. Тем АНБУ не удалось найти даже малейших зацепок. Кен, Тору и Нари были приманкой, а отряд АНБУ находился неподалёку, дабы наконец найти того, что подставляет нас. Но ни сенсор, ни кто либо ещё… никто ничего не заметил. Так что я даже не знаю… склоняюсь к той версии, что неожиданно наша прирождённая злоба стала по какой-то причине высвобождаться. — Ладно, в таком случае это сейчас даже не самое важное. Жители деревни начали бояться Учих, из-за чего члены нашего клана стали агрессивнее. Но пока что твой отец сдерживает клан, но как долго у него это получится? В общем, Итачи… грядёт что-то ужасное. Береги себя, это всё, что я хотел тебе сказать. — Шисуи… ты тоже береги себя. Я не прощу себя, если с тобой что-то случится. — Ха-ха… не переживай. Мои глаза меня защитят… Как ты там со своим младшим братом? Помирились? — К сожалению, нет… Он всё так же холоден ко всем нам. После того случая год назад, он изменился… Он стал менее вспыльчивым, но теперь складывается такое впечатление, что он копит это… с того дня. Саске сильно изменился, Шисуи. И отец, и мать снова пытаются наладить с ним контакт. Но он… уже не хочет этого. Как же с ним было просто, когда он был маленьким, а сейчас одни проблемы. И даже не понятно о чём он думает… — Ясно… вижу у тебя всё плохо, Итачи… — Не совсем, по крайней мере у меня всё хорошо с Изуми. Я бы сказал, всё даже слишком хорошо. — Ха-ха-ха! Я рад за вас! Ладно, пойдём погуляем где-нибудь. — Пошли.***
Спустя полтора года, как Менма и Ами покинули деревню.
По улицам Конохи шёл Учиха Саске во главе маленького отряда полиции Конохи, он уже дослужился до звания лейтенанта. Точнее, отец дал ему это звание, чтобы хоть как-то сблизиться с сыном, но, к сожалению, это не помогло. Вскоре отряд Саске встретил до боли знакомую бабку, которая торговала какими-то подгнившими фруктами. А рядом с ней был другой отряд полиции и куча мирных жителей. — Отпустите старуху! Как вы смеете арестовывать бедную старую женщину?! Вы не видите, что ей просто-напросто не хватает денег? — этот голос принадлежал Шикамару, рядом с которым стояли Ино и Чоджи, которые тоже были возмущены действиями полиции Конохи. — Но… поймите… — немного неуверенным голосом сказал Учиха. — Закон деревни требует наличие прав на продажу еды. Вдруг там яд? Вдруг она подослана шпионами других деревень, дабы травить мирных жителей? — Что тут происходит? — грубым голосом спросил Саске, резко растолкав женщин и мужчин в стороны от себя. — Саске?! — хором сказали ИноШикаЧо. — Саске! Скажи своим псам, что бы отпустили её. Немедленно! — скомандовал Шикамару уже с нажимом в голосе, подойдя к Учихе, но, кажись, Нара был проигнорирован. — Сколько раз я вам говорил? — холодно процедил Саске, смотря на подчинённых. — Вы должны действовать незамедлительно и без сюсюканья! Взять старуху в участок, а также её гнилые фрукты, будут как вещественное доказательство, — повернув голову к бабке, Учиха не менее грубо с ней заговорил: — Говори… Говори, сколько раз мы тебе давали предупреждения? — Т-три раза, господин, — виноватым и тихим голосом заговорила та. — Так какого чёрта… Ты, старуха, совсем глупая?! Ты бы могла уже спокойно оформить это долбанное разрешение на продажу еды. — Э… Саске-кун, м-может всё-таки полегче с ней? — Чоджи неуверенно подошёл к Саске, положив руку на плечо оного, но в ответ получил лишь то, что Учиха резко повернул голову и сверкнул своим зловещим Шаринганом. — Попытка помешать задержанию преступника грозит сроком от пятнадцати суток в зависимости от произошедшего, а нападение на полицейского при исполнении грозит тем, что тебя признают нукенином и ты будешь гнить в тюрьме до конца своей жалкой никчёмной жизни… Чоджи-кун, — на обращении к Акимичи была слышна явная издёвка. — Я не Саске-кун и не Саске… — на последнем слове он перевел свой тяжёлый взгляд на Шикамару, — я лейтенант полиции Конохи, Учиха Саске. Если на этом всё, я пойду. — Но… — Ино попыталась возразить, но Нара, взяв её за руку, приостановил пыл Яманаки. — Ино, пока что закон на его стороне… Пока что, — шепнул Шикамару, дабы Саске не мог его услышать, но Нара позабыл о том, что Шаринган позволяет читать слова по губам. — Закон всегда на стороне полиции Конохи, — сказав это, Учиха повернулся и стал следить за процессом задержания, попутно приказав остальным членам полиции Конохи разогнать народ. «Такими темпами… Не долго…» — подумал Шикамару. Спустя какое-то время после задержания той бабки, Саске вышел прогуляться по Конохе, ходя подальше от чужих глаз. Он гулял по тренировочным площадкам, парку Сенджу, не забыв, естественно, посетить скалу Хокаге. «В последнее время я начинаю испытывать всё большее и большее отвращение к своему клану. Как же низко он пал? Каждый цепляется за имя Учиха, за эту честь… построенную предками нашего клана. Все хвалятся тем, что они Учиха, не понимая того, что все они никто по одиночке! Лишь несколько людей в клане действительно сильны, их можно пересчитать по пальцам руки. В настоящее время Учиха лишь кучка слабаков… Бесит-бесит-бесит! Клан Учиха ослаб, многие даже пробудить Шаринган не могут, а большая половина сидят в чуунинах ничего не делая…» — думал Учиха и, даже не заметил, что стал говорить вслух: — Я читал подробную биографию Учихи Мадары и понял, что он ещё задолго до этих событий предсказал такой исход для нашего клана… Полное вымирание… Учиха Мадара тот, кто пожертвовал всем ради победы над кланом Сенджу. Он убил собственного брата, что был при смерти и взял его глаза себе, дабы дать свет своим, чтобы его брат мог видеть то, как клан Учиха возвыситься над кланом Сенджу. А по итогу, его жертва оказалось напрасной… в итоге Хаширама предложил перемирие, но Мадара был против. Он знал, что клан Учиха умрёт… ведь в душе они воины. Без битв они слабеют и умирают… Мадара… как же ты был прав во многом. Наш клан обладает лучшими глазами, но мы слепы… Мне нужна… великая сила, равная Мадаре. Лишь так я способен спасти свой клан. Спасти клан… возродив из пепла. Я хочу силу… Сила Наруто… Я завидую. Я до дрожи в клонах завидую ему… Почему он? Почему он получил эту силу? Зачем? Лучше бы я её заполучил… Ненавижу деревню, клан и Наруто… «Хозяин, я вас поздравляю с приобретением нового греха! Все условия были выполнены». — Что? — шокировано спросил Наруто, стоя на дереве и следя за Саске издалека. — На этот раз… Это крайне хорошая способность! Грех Зависти… Судя по всему, тот мальчишка испытал по отношению к вам сильную зависть, это первый пункт. Второй же гласит: манипулировать людьми долгое время, что вы тоже успешно сделали. Он позволяет вам манипулировать самой сильной эмоцией человека и видоизменять её, усиливая в несколько раз. В вас влюбилась красивая девушка? Вы можете усилить это чувство любви в несколько раз, из-за чего девушка будет готова пойти на всё, ради вас! Вам завидуют? Вы усилите это чувство в несколько десятков раз, что этот человек начнёт уважать вас! Ну и просто управлять другими эмоциями попутно тоже. Также вы можете ставить закладки. Заразив человека тьмой, она даст временную силу, но позже начнёт медленно убивать и попутно манипулировать ими! И чем больше вы заразите человека тьмой, тем больше он будет под контролем, вплоть до полного управления. Но стоит понимать, чем больше тьмы в человеке, тем быстрее он начнёт умирать. Тьма высосет все жизненные силы и соки из человека, а затем вернётся к вам. — Это я знаю… Какие будут минусы? — Минусы не такие уж и плохие, я бы сказал. Как я уже говорил, если вы с помощью греха зависти надавите на самую сильную эмоцию, допустим, любовь… то в течении недели вы будете испытывать половину от тех эмоций, на которую вы надавили. То есть вы тоже потенциально полюбите свою жертву… Надавить на Саске через зависть — самый подходящий для вас момент! А, и кстати, поздравляю вас, за этот грех вы не будете терять свои эмоции. Я даже пока не знаю, что будет, если вы вспомните этот грех, когда полностью потеряете свои эмоции. Возможно, вы временно сможете испытать чувства любви, долга и так далее. Кто знает… Это пока что всё! Будет известно что-то ещё — обязательно вам сообщу. — Я понял… Но пока что контролировать Саске слишком рано. С ним я встречусь один на один ещё не скоро… пусть пока поживёт… Последние секунды своей никчёмной жизни. Дальше будет ад для него…***
Спустя два года, как Менма и Ами покинули деревню.
За эти пять месяцев произошло много событий, одно из которых в клане Учиха, что окончательно привело к точке невозврата в отношениях Учиха и деревни. До этого репутация в клане продолжала стабильно понижаться, всё было как обычно: один Учиха на миссии убивал другого. Но позже случилось нечто более ужасное, одного человека стали подозревать в поджоге, из-за которого погибла семья. И как оказалось, за этим стоял Учиха. Под пытками он рассказал о своих мотивах. Позже одного из Учиха обвинили в изнасиловании, другого в убийстве гражданского с применением ниндзюцу. Репутация клана была подмочена, как никогда. Жители деревни ни во что их не ставили. Раньше Учихи были как аристократы, о них думали, как о какой-то важной шишке. Они пользовались уважением в деревне, а сейчас всё с точностью наоборот. Но позже свершилось ещё более ужасное деяние, на этот раз с самим главой клана Учиха.За день до собрания глав кланов
Был поздний вечер, за окном стояла непроглядная тьма и шёл сильный ливень. При слабом освещении за небольшим столом сидели Хомура и Кохару, ожидая своего лидера. Их комната каждый раз заливалась белым светом, когда сверкала молния. Вскоре молния сверкнула в несколько раз ярче и посреди комнаты появилась красно-чёрная вспышка. Это произошло за долю секунды и вот: пред ними предстал сам Лже-Бог шиноби — Мадара! — Мы вас ждали, Мадара-сама! — поклонились те, опускаясь на колени. Когда Кохару собралась поднять голову в привычное положение, она услышала презрительный крик: — Жить надоело, старуха? Я не разрешал тебе поднимать голову. — Простите мою дерзость, господин Мадара! Как мне искупить свой грех пред вами? — Грех нельзя искупить… Но ты можешь расплатиться за эту дерзость своей жизнью, — Утатане застыла и стала немного дрожать. — Мне убить себя прямо сейчас? Мадара-сама… — с нитками тревоги в голосе спросила та, всё ещё не поднимая головы. — Не сейчас, а завтра… Завтра будет собрание глав кланов. Если Фугаку никто не задержит, он должен будет прийти первым, а за ним Цунаде и Шикаку. Ваша задача сделать так, чтобы Фугаку как бы подслушал ваш разговор, в котором ты, Кохару, говоришь об убийстве Кагами, а также об убийстве матери Микото, Учиха Сацуи. По-сути тебе просто нужно признать свою вину в содеянном тобою и, зная характер Фугаку, он захочет убить тебя в первую очередь. А потом и тебя, Хомура. Но ты не переживай… он не успеет. Позже, из-за этих действий, тебе нужно будет заставить всех принять решение об отстранении клана Учиха от обязанностей полиции Конохи, а когда это случится, ты должен будешь спустя, допустим, пару недель взять Учиху Саске к себе в АНБУ, так сказать, под личное крыло… План предельно прост и, думаю, всем ясен? Ведь так? — Да, Мадара-сама, но… — Митокадо попытался возразить, — разве Кохару заслуживает смерти за такой пустяк? Ведь она в течении двух лет служила вам верой и правдой! Разве можно вот так вот просто… — Неуважение ко мне! Богу! Это, по-твоему, пустяк? Ты забыл свои слова? Мои слова — это слова бога. Мои действия — это действия бога. Мои мысли — это мысли бога. Мои решения — это решения бога. И ты смеешь мне, Учихе Мадаре, возражать? Назвав неуважение ко мне пустяком? — Простите нас, Мадара-сама! — хором крикнули оба старика, отчего Наруто под маской улыбнулся в полуоскале, слегка наклонив голову в бок. — Какие послушные пёсики… — после этого, лицо Узумаки исказилось в некой демонической гримасе, что так источало презрение к ним. Как и глаза… ведь когда его приручённые псы ему наскучили, он решил уйти и снова заняться тренировками, с нетерпением ожидая событий завтрашнего дня. — Завтра… клан Учиха вступит в точку невозврата. Спасти их… уже будет невозможно! Жду не дождусь этого дня, когда я же смогу их всех убить и отомстить им! За себя, за Обито, за Мадару… Клан Сенджу исчез, а за ним последует и клан Учиха… Прошли ровно сутки и этот день настал, скоро всё начнётся. Но пока ещё было время, Наруто тренировался в личном подземном полигоне, осваивая техники Огня и не только. — Это оружие… Оно прекрасно! — восхищаясь, промолвил Узумаки. Сколько бы он не брал в руки гунбай, улыбка на его лице появлялась сама по себе. — Что? Но я ведь только что видел гунбай в прихожей! Когда вы успели взять его?! — с таким же удивлением поинтересовался Спиральный. — Я просто скопировал его форму и теперь практикуюсь в использовании. Благодаря переданным знаниям Обито, я знаю пару техник с этим оружием и они мне чертовски нравятся. Ведь с отражением Учиха и с Камуи, я могу стать непобедимым! Я стану следующим, кто получит титул «Шиноби но Ками», — Наруто продолжал радоваться своему сокровищу. — Как бы мне хотелось пробраться ещё и в храм Нака, ведь я знаю какие там есть полезные вещи… скоро я и там побуду. Осталось лишь немного подождать… Что же, думаю, на этом мои тренировки окончены. — Почему? — Спиральный задался вопросом. — Скоро начнётся моя поставленная пьеса в Конохе. И я, как её создатель, должен проследить, чтобы всё прошло как по маслу. Актёры на месте, а зрители с минуты на минуту уже вот-вот придут… Эх, как же хочется услышать овации в свою честь, но, вероятнее всего, я их не услышу. А так хотелось… — Узумаки стал кривляться, но это скорее походило на издёвку. Ведь эта улыбка… улыбка хищника, что загнал свою жертву в угол. Быстро собравшись, Наруто стал исчезать в воронке Камуи, раздав пару поручений напоследок. Когда Спиральный Зецу и вышедший из земли Чёрно-Белый остались наедине, у них завязался маленький диалог: — Куда ушёл Мадара? — спросил Куро. — Сказал, что хочет проследить за своей пьесой. — Ясно, нам бы тоже не помешало проследить за ней. Я так рад, что мы смогли склонить Узумаки Наруто на нашу сторону! — сказала Белая половина, известная как Широ Зецу. — Ты прав, мы пойдём посмотрим, — ответила Чёрная половина. — А что насчёт Наруто? Ты прав, он манипулирует людьми даже лучше, чем Обито, но если он узнает правду, то всему будет конец… Поэтому нужно быть аккуратнее, — с опаской промолвил Куро. — Узумаки Наруто, ты так похож на Индру и на Мадару. Возможно, ты и есть его реинкарнация? Но я так и не могу понять, кто же моя главная головная боль… Кто же перерождение Ашуры? Брат Наруто, Менма? Возможно, так и есть, ведь всё сходится: Наруто старший, как и Индра, а Менма младший, как Ашура. Но всё равно, со многими деталями нужно быть аккуратнее…Коноха
Поднимаясь по скрипучей лестнице на второй этаж резиденции Хокаге, Фугаку приглушённо слышал какой-то спор между Хомурой и Кохару. Вскоре его лицо резко изменилось… гримаса бесконечной злобы вырвалась наружу, она была настолько токсичной, что отразилась в глазах Фугаку в виде рисунка Мангекё. — Ты! — злобно процедил Хомура. — Ты неблагодарная тварь! Ты ничегошеньки не сделала ради целей Данзо! Ради мира и процветания Конохи! — Не смей мне такого говорить! Я сделала для Данзо и в частности для деревни больше, чем ты! Я убила Кагами и Сацуи! Тебе не понять, какого мне было ложиться спать с таким грехом на плечах! Кагами меня не раз спасал, он доверял мне! А я убила его… ударив кунаем в спину… Сацуи не раз давала мне дельные советы. А ты лишь и делал, что ставил все наши с Данзо планы под сомнение из-за страха смерти! — возмущенным голосом обиды проорала Кохару, но неожиданно в комнате раздался сильный грохот, все присутствующие вздрогнули… Когда пыль осела, у дверного проема стояла чья-то фигура и, как оказалось, это был действующий глава клана Учиха, а также капитан полиции Конохи — Фугаку Учиха. То, как он смотрел на Утатане… ей было бы лучше бежать. Ведь Фугаку покраснел от злобы, а из его кожи в зоне висков стали выпирать вены. Взгляд оного был полон безумия и ненависти, его грудь быстро вздымались и также быстро опускалась, а из сжатых от гнева зубов вышел горячий пар, что выглядело крайне эффектно. — Ты… — Фугаку сделал небольшую паузу, ведь ему было крайне тяжело подобрать слова. — Ты… старая, грязная потаскуха! Сгори в адском пламени… Аматерасу! Вмиг глаза Фугаку сверкнули ярко-алым цветом, а также раздался некий звон от активации запретной глазной техники. Одежда Кохару вспыхнула, на ней появилось чёрное пламя. В мгновение Утатане заорала от ужасающей боли, пламя полностью поглотило тело оной. Фугаку наблюдал за мучениями Кохару, которая каталась по полу, крича от адских мук. В правом глазу главы клана Учиха появились красные сосуды, что свидетельствовали о перенапряжении, а вскоре из его глаза пошла кровь. Она стелилась ровной красивой дорожкой на щеке мужчины, чем-то напоминая слезу. Рисунок Мангекё Шарингана стал меняться, так как зрачок расширялся, тем самым вытесняя узор. С каждой секундой в правом глазу всё больше и больше лопались капилляры, но Фугаку игнорировал эту боль. Он просто улыбался и следил за страданиями Утатане. Сама Кохару не могла даже нормально вздохнуть, а если и пробовала, то это сопровождалось ужасными болями в груди, ведь она получила сильнейшие ожоги лёгких. Спустя около минуты Утатане погибла, эти минуты длились для неё целую вечность… Она погибла в адских муках… страшная смерть. На эти истошные крики сбежались многие, в том числе и Шикаку с Цунаде: — Что здесь произошло? Что за крики? О… боже… — подбежав ближе, Нара вмиг закрыл ладонью свой нос и смотрел на труп старейшины, а точнее на то, что от неё осталось… Ведь тело горело не равномерно и не везде… — Этот запах… запах горелой плоти… Он отвратителен. Что здесь произошло? — озадаченно спросила Сенджу. — А я вам скажу, — сказал Хомура, после чего словил на себе озадаченные взгляды присутствующих. — Только что, глава клана Учиха, Фугаку, убил Кохару из-за подозрения на убийство Кагами Учихи, а также Сацуи Учихи, что является матерью Микото. Только что он совершил самосуд без проведения каких-либо расследований. Вы понимаете, с вами что произойдёт, если все ваши доводы окажутся пустыми? За убийство советника Каге вас объявят нукенином! — Митокадо злобно смотрел на Фугаку. Глава клана Учиха наконец осознал всю тяжесть преступления, которое только что совершил. Фугаку кусал свои локти, понимая, что его просто-напросто подставили. И теперь ему, а возможно всему клану, грозит беда. «Дела плохи… нет, ужасны… Репутация клана и так сильно подмочена после недавних событий, а сейчас, когда все узнают о том, что глава клана убил советника… Клан в последнее время и так на взводе, надо что-то предпринять…» — подобные мысли крутились в голове Фугаку, точнее их было так много, что каждую секунду одна поспешная мысль сменялась другой. — Иноичи! Подойди ко мне, — приказным тоном сказала Цунаде. — Да, Цунаде-сама? — Яманака вопросительно посмотрел на Пятую. — Сможешь проверить её воспоминания? — спросила Сенджу, указывая пальцем на обугленные останки плоти. — Вы шутите? Что мне там проверить? — посмотрев в глаза Цунаде, тот понял, что ответ «нет» не принимается. — Эх… — Иноичи сделал глубокий вдох. — Ладно… Вот же геморрой… — Эй! Это мои слова! — откуда-то сзади послышался голос Шикаку, который занимался тем, что задавал вопросы присутствующим по поводу произошедшего. Яманака достал два сенбона из сумки и воткнул их в обугленные останки плоти, после чего стал складывать длинную серию печатей. И вот, концы обеих сенбонов загорелись и чакра стала лететь в сторону Иноичи, входя в область висков. Для большей концентрации, тот закрыл глаза, а чакра продолжала входить в голову Яманаки ещё на протяжении пятнадцати минут. Когда тот раскрыл глаза, так как действие техники прошло, все предвкушающе смотрели на него, особенно Фугаку. — Сацуи и Кагами Учиха были убиты… — Иноичи будто бы специально растягивал момент истины, — и действительно, Данзо приложил к этому свою руку! Кохару была чистой, как стёклышко. Прости, Фугаку… но похоже ты совсем погорячился… Цель этого собрания была как раз в том, чтобы обсудить с тобой одну проблему, связанную с полицией Учиха, ведь вы стали действовать слишком жестоко. Но, судя по всему, придётся это обсудить в другой раз… — Полиция принадлежит нам! И я не позволю совать свой нос в наши дела! — раздражительно процедил Фугаку. Затем Иноичи полез в разум Хомуры, но и там не было чего-то такого, что оправдало бы Фугаку. Но так как он глава клана, его не могут вот так вот посадить, как и признать нукенином, поэтому этот вопрос должен урегулировать даймё. Письмо было отправлено прямо ему в руки с указанием всех событий, что происходят в деревне. И, естественно, там указали и то, что Фугаку, как капитан полиции, практически ничего не делает с этим, из-за чего растёт безнаказанность и преувеличение своих полномочий. Ответное письмо пришло достаточно быстро, это заняло всего три дня. Если не брать во внимание кучу ненужных формальностей, то в письме был указ о том, дабы клан Учиха отстранили от действий полиции Конохи и чтобы этим занялся другой клан. В письме было указано три клана, что могли бы заняться полицией: Абураме, Хьюга, Инузука. Когда Фугаку услышал всё это на очередном собрании, ему стоило титанических усилий, лишь бы не убить там всех к чертям, ведь клан Учиха занимаются этим ещё со времён второго Хокаге! Выслушав ещё ряд санкций по отношению к своему клану, Фугаку молча встал и ушёл к себе домой. Скоро как раз должно было быть очередное собрание клана, на котором он собирался объявитьПродолжение следует…