- Я смогла, верно?

Шуршание дождя по подоконнику создавало ещё большее впечатление одиночества. События сегодняшнего дня воспроизводились в памяти снова и снова. Они были столь тяжёлым грузом, будто пытались раздавить своего носителя. Серость стен давила на сознание, дыхание будто бы замедлялось. Как могло такое случиться? Или даже.....почему? Все эти мысли не давали Дайске покоя. Почему? Почему он потерял контроль над ситуацией? Почему не смог ничего сделать? Обычно в такие моменты появлялась Сузуе, с лучезарной улыбкой и блестящими надеждой глазами. Её нежные пальцы ласково перебирали чёрные гладкие волосы. Однако сейчас он не ощущал той нежности прикосновений. И больше никогда не ощутит.

***

Запах дыма в воздухе прокрадывался в дыхательные пути, заставляя скривиться от неприятного аромата. Полицейские что-то бурно обсуждали, ограждали территорию, носились туда-сюда. Воспоминания были осколочными. Такими болючими осколками. Дайске даже не помнил, в чём заключалось само происшествие, по которому он приехал. В голове всплывал только один травмирующий момент — Сузуе. Она так же была там. Она старалась помочь. Шорох листвы. Крики полицейских. Угрозы злоумышленника. Надменная улыбка Дайске. Щелчок пистолета. Выстрел. Хрупкое тело глухо упало на холодную землю. Красная, словно нить, струйка медленно протягивалась по асфальту. Всё произошло так быстро, Дайске даже не успел понять, что случилось, пока не осознал всю безысходность ситуации. На асфальте лежала Сузуе с пулевым ранением. Дрожащими руками Дайске кое-как смог поднять её. Искры её глаз всё ещё не угасли, хотя тело постепенно умирало. Они оба понимали, что полученное ею ранение не совместимо с жизнью. Капли крови медленно стекали по подбородку. — Вы... в порядке? — всё ещё счастливым голосом спросила девушка, кладя окровавленную руку брату на щёку. Дайске молчал, он не до конца осознавал, что произошло. Он надеялся, что сейчас находится в кошмаре. Худшем кошмаре. — Надеюсь, я не совершила вновь ошибку, и вы довольны мною. Прошу прощения, что сейчас нахожусь не в лучшем виде. Но я же помогла вам, правда? Я смогла, верно? — последнее, что услышал Дайске. Последнее, что прозвучало её голосом. Рука Сузуе скользнула вниз, упав на окровавленное тело. Шум стал отдаляться от Дайске, вокруг все мутнело. На месте уже были медики, которые быстро оттянули его от уже мертвой сестры, осматривая тело. Он не помнил, как очутился здесь, в отделении. В комнате с серыми стенами. Вся та прежняя жизнь вмиг изменилась. Больше он не будет слышать её звонкий голос по утрам. Эти мысли будто бы рвали изнутри, ломали и сжигали. Вопросы, не получившие ответа, тяжкими слезами падали на кожаные перчатки. Когда он плакал в последний раз? События, воспоминания, эпизоды — всё это проносились в голове, становилось однородной кашей. Вся эта боль будто поглощала, заглатывала, душила его. Даже табачный дым не мог улучшить ситуацию. Сигареты не могли заглушить боль утраты. Всё его имущество, всё его состояние — всё это не могло ничего сделать. Не могло вернуть Сузуе. Сейчас он, как никогда ранее, понимал слова Хару, которые он вечно твердил Дайске, когда тот пользовался своими средствами. Детектив потерял счёт времени. Который сейчас час? Два часа ночи? Три? Возвращаясь в особняк, боль снова ударила с новой силой. Раньше на этом месте стояла Сузуе. Раньше он каждый раз, возвращаясь домой, слышал её приветствие. Однако кроме дворецких тут не было никого, как бы жадно он не искал взглядом. Сейчас, как никогда, ему хотелось услышать её нежный голос, желающий ему спокойной ночи.