***
В Драконьем Пределе стоял гвалт. Служанки бегали с ведрами и тряпками, гвардейцы бряцали оружием, рыская по углам. Причина переполоха – смерть «торгового представителя» альдмерского доминиона Маладета. Оддманд с квадратными, осоловевшими от недосыпа глазами допрашивал свидетеля, пока хускарл Лагерта вела тёрки с Аракано, который ломал комедию и требовал «тщательнейшего расследования лично хускарлом, пофиг, херсиром Айрилет», ведь это, мол, неслыханной дерзости преступление, подрывающее доверительные отношения с Вайтраном вообще и негативно влияющие на торговые договора в будущем, в частности. Всё так, но пойди объясни эмоционирующему магу-эльфу, что Айрилет сейчас недоступна, что у нее дела где-то вне черты Вайтрана. И ведь знает все, а все равно ездит по мозгам, специально. Лагерта не училась на дипломата, а Аракано ее всячески прессовал и провоцировал. Лэмбиэнн был молод (даже по их человеческим меркам) и бестолков донельзя. На вопросы отвечал невпопад. Убийцу пытался описать трижды, и всякий раз показания не сходились. То это был трехметровый вервольф черного окраса, то даэдра, дух ночи, то просто ассасин. Единственное, что сходилось – большие размеры и наличие шерсти (то ли своей, то ли костюма). Но потом он все же всегда возвращался к версии, что это был все же вервольф, но не дикая жертва страшного проклятия, а разумный. Ну, хоть что-то. На самом деле настораживающий сигнал. Что-то зачастили оборотни в Драконий Предел, будто к себе домой. Без мага в такой ситуации не обойтись, и Фаренгар был тут как тут. Ходил с мрачным видом, воскуривал какую-то гадость по углам. У Оддманда, впрочем, было стойкое ощущение, что маг не работает, а ломает комедию, как и чрезмерно тронутый смертью сородича Аракано. Что-то в их поведении было общее, некая фальшь. И если Аракано, очевидно, недолюбливал язвительного торгового советника, а вынужден печься о разрешении его дела, то что на уме у Фаренгара – аэдра его знают. Осмотр помещения не сильно помог понять, что тут произошло. Очевидно, эльфы тут прибрались, чтобы спрятать свои секреты. Ну, очевидно, что убийца взобрался по стене из гладких камней, омытых дождями, сглаженных ветрами. Как? Когти. Их следы четко видно. И ясно, что когти не металлические, а вполне настоящие, что опять же склоняет к версии с вервольфом. Фаренгар, когда перестал заниматься своей непонятной ерундой, подтвердил, что есть следы ауры оборотня. Вместе с тем маг заикнулся, что вокруг всего дворца как никогда ранее сильны магические возмущения, чья природа как-то связана с Обливионом. Оддманд в этой ахинее не разбирался, но Тайный Огонь заверил, что сделает все возможное, чтобы от этого «фонового колдовства» никто не пострадал. Да и Кинарет ему в помощь, занят своим делом, ну, и славно. Главное, помог понять, что тут или реальный вервольф поработал, или кто-то магией хочет их заставить в это поверить. Это уже что-то, Айрилет с этим сможет работать. Его, Оддманда, дело маленькое – первичный сбор информации, допрос свидетелей, составление протоколов. Последним обычно в последнее время занималась Арма, но она чем-то другим занята. Что Оддманда в докладе Фаренгара насторожило, так это то, что магическую сигнализацию, которая оповещала мага всякий раз, когда кто-то непрошенным ломился во внутренние покои или другие непубличные места во дворце, никто не пытался взламывать или обходить обманом. Будто бы этот ночной ассасин имел тамгу, дающую доступ в эти помещения. Ясное дело, наемный убийца мог украсть нужный амулет, купить у предателя, снять с трупа, да что угодно. Но это еще одна ниточка, с которой придется разбираться. Вообще, толку от такой сигнализации – с гулькин нос, ведь против вора не найдется надежного замка, все можно сломать, взломать или обойти. Однако самая ценная информация – каким способом это сделали. Жаль только, что нельзя установить, какая именно тамга это была, чья. То-то бы это было ценным подспорьем в расследовании. События недавних дней сильно проредили личный состав как дворцовых гвардейцев, так и хускарлов. Будто война у них или мор какой. На самом деле война это и есть. С одной стороны – эльфы, заговорщики, всякие продажные шкуры, вражеские агенты, прочая шваль, что хочет себе кусок Вайтранского пирога урвать, с другой – братья бури с лихими разбойниками (одно от другого не различить), а с третьей – драконы, чтоб им пусто было. Оддманд порой думал, что Айрилет не человек вовсе, с такой прорвой дел управляться, за всех думать и принимать ключевые решения – это ж какие нервы надо иметь, терпение и гениальный ум? Порой слово первого хускарла весило даже больше, чем слово самого ярла. И никому даже в голову не приходило ее оспорить. Ну, а кому приходило, тот при дворе долго не задерживался. Оддманд был одним из немногих, кто наверняка знал, что Айрилет воспитывали и обучали в самой влиятельной и могущественной Гильдии наёмных убийц в Тамриэле – Мораг Тонг. И багаж этот чувствовался. Оддманд надеялся, что с ней все хорошо. Без такой, как она, ярл это всё не вывезет, это точно. За час или около того все привели в божеский вид. Труп отнесли временно в храм Кинарет. Класть его рядом с усопшими предками-нордами в зале мертвых никому и в голову не пришло. Не то, чтобы святотатство какое, но что эльфам неприемлемо, что нордам такое соседство претило. Всех опросили, бумажки составили, место преступления осмотрели (даже снаружи под окном камни Фаренгар «просканировал», что бы оно там ни значило, и отчет для Айрилет написал). Лагерта кое-как урезонила главу эльфийской звезды смерти, Лембиэнну как свидетелю велели город не покидать, дак парень пошел закидываться в таверну. Всем, у кого есть глаза и уши, было очевидно, что со своим шефом тот был в… хм, отношениях интимного рода, сильно переживал. Оддманд же решил отдохнуть после бессонной ночи и в свой обычный рейд по питейным заведениям не пошел, потому пропустил много интересного, что обычно улавливали его чуткие уши. Адъютант искал наемников для грязной работы. Это ж супротив какой цели? Информация дойдет с опозданием… Аракано же снова заперся у себя в покоях и что-то там магичил, по своему обыкновению. Может, замышлял что капостное, но проследить за ним возможности не было, уж больной сильный он колдун, простым смертным нечего и пытаться к такому сунуться, а Фаренгар тоже беспомощен. Оставалось ждать возвращения Айрилет и новой информации. Лагерта с Армой же пока занимались приготовлениями к большому совету, риксдагу. Ярл в коме, вопросов куча, назрело уже. Первый – драконья угроза, хотя тут ярл успел сделать все, что можно, вон, даже подземный ход вырыли для эвакуации. Второй – угроза братьев бури. Хронгар как воевода, конечно, укрепил границы, создал много боеспособных независимых отрядов под носом у блюдущего Талмора и генерала Туллия, но этого мало. Многие дворяне, к тому же, хотят если не союза, то мира с Виндхельмским правителем. Нужно уже на что-то решаться. А тут еще (очевидно, прознав об этом от людей Кая, что Ульфрик прислал ярлу свой топор) генерал Туллий отдал приказ своему легату Квентину Сцилию прийти в Вайтран лично, чтобы договориться, наконец, о том, чтобы Легион расквартировал свои отряды в Вайтране. Айрилет обязана с ним поговорить, ну, или Хронгар, или они оба. Третий – дела торговые. Партнеры негодуют, что потеряли все или почти все из-за того нападения драконов, а пересмотра цен на некоторые товары, пошлин и всякого такого официально не последовало. А торговые партнеры – это деньги, кровь их экономики. Деньги им нужны, как никогда до этого. Это лазейка, брешь в обороне, в которую не применет ударить Мавен и ярлы других холдов, которым утрата позиций Вайтраном выгодна. Да, гражданская война, да, драконы, но про свой интерес они не забывают никогда, только подумай расслабиться, и очутишься в яме. А еще лояльность многих кланов сейчас под вопросом. Эх… политика... Может, завтра, дадут боги, проведут риксдаг, тогда хоть станет ясно, кто с кем против кого дружить собрался, а то сейчас во многих смыслах действуют вслепую. С этим мыслями во вторую стражу, когда солнце высоко, Оддманд погрузился в царство Вермины. Аракано сидел внутри магического круга в позе лотоса. Это произошло. Он ожидал этого даже раньше, но и с опозданием, что дало ему шанс подготовиться, все равно очень неприятно. Его разыскивали Ночные Кошмары. Именно так, с большой буквы. Создания Вермины или же обычные даэдра, обитатели Обливиона, что были в услужении у Принца, эти загадочные твари без формы и воплощения были ее козырной картой, если речь шла о необходимости покарать кого-либо. Вермину называли «Повелительницей ночных кошмаров», но мало кто из смертных, не изучавших глубины магии, знал, что это не образное выражение, что это реальные сущности. И они встали на его след. Великий маг буквально чувствовал, как даэдра по песчинке перетрушивают пески времен, цепляясь за каждую ничтожную ниточку, которая сможет вывести их на того, кто удумал приказывать Вермине. Этот самый магический круг был пока что единственным его спасением. Увидеть его снаружи они не могут. Но оставаться внутри он долго не сможет. Поэтому волшебник взялся за сотворение артефакта, что укроет его от гнева Прядильщицы пышных одежд. Без его верных соратников, других лучей звезды это чудовищно сложная задача. Да и времени займет много. О том, чтобы прямо сейчас сделать что-то Айрилет, он и думать не мог. Гнев клокотал, смерти теперь уж не только Ниванаэль, но и Эола, Карнистира и Румила требовали отмщения (а он был уверен, что сучка-данмерка приложила к этому руку, прямо или опосредованно). Но Аракано не зря был менталистом, он умел контролировать себя и ставить приоритеты. Поэтому, здравствуй, милый артефактик! Он думал, что придется его использовать против дракона, но вот как судьба распорядилась. Его мощь весьма велика, но сыра, бесформенна. Пора придать ей форму и вектор. Вместо того, чтобы лишать души, разума, разрывая тонкие материи в клочья, будто бомба, что выплескивает свой потенциал равномерно во все стороны, эта мощная игрушка будет теперь создавать мелкие разрывы, рябь между Вуалями реальности, не давая никому и ничему прицелиться, увидеть владельца артефакта в магическом плане. Это было очень похоже на ту удивительную маскировку, которую неведомо кто (ужели боги?) дал этому «довакину». Вот только даже такой мощный артекфакт не будет дейстовать вечно. И на сотню лет его мощи не хватит, все же его творец – «всего лишь» великий маг прошлого, а не аэдра или даэдра. Но Аракано уже и не рассчитывал на долгую жизнь, более того, он был готов встретиться с Верминой лично, навсегда увязнуть в ее Трясине. Но! Только после того, как он закончит свои земные дела, совершит свою месть. Ниванаэль… Мысли о ней, воспоминания в который раз заставили сердце сбиться с ритма, засбоить дыхание. Светлые боги! Как же он любил ее… Воспоминания грели его сердце, помогали справиться с депрессией. Но в то же время это палка о двух концах. Как же он ненавидел всех, кто отнял ее у него! Так сложно балансировать сознанием между двумя крайностями: подпитывать себя позитивными воспоминаниями и запирать на семь тысяч засовов ненависть и гнев, что грозили свести его с ума. Стражник у двери проинструктирован не пускать никого, даже Лембиэнна. Мальчишку он озадачил, а ему нужно время, полдня или больше того, чтобы завершить преображение артефакта. Начнем же… И радужное сияние чистой магии окутало гептограмму, магический круг, предмет в его центре и самого мага. Войди теперь кто-то в комнату, многослойная защита порвала бы его в клочья (как чуть было не случилось с Лембиэнном, когда он впервые вошел в эту комнату с донесением о смерти Маладета). Мастер-артефактор Аракано занялся творением чего-то нового.***
Стрела просвистела у самого уха и вонзилась в деревянный борт телеги. Стреляли навесом или же с высоты. Гайдар икнул и замер на месте. – Эй, вы! Не рыпайтесь! Оружие бросайте, а то сделаем из вас чернотопского ежа! Дженасса медленно и плавно опустила свои железяки на обагренный кровью снег. Хагена просить дважды тоже не нужно было. Да что ж такое! Этот обоз медом намазан что ли? Их троицу хотят грабануть после всех этих мелких сражений за содержимое этого сундука? – А вот эту штуку держи на виду! И повернись сюда! – это про Корону. Искатель приключений на свою жопку медленно повернулся. Ему в лицо смотрели острые наконечники нескольких болтов в ложах взведенных арбалетов, лишая любой надежды на эффективное сопротивление. Как они подкрались, что ни он, ни Хаген, ни даже Дженасса не заметили? Или… были под невидимостью все это время? Ого! Да кто ж такие эти ребята? А вон на холме лучник. Почти со ста метров бил, и как метко, что не задел, но в штаны наложить (к счастью, в этот раз – условно) заставил… – Бросай мне корону! – сказал самый высокий и плечистый. – Вы про эту безделушку? – стараясь казаться уверенным в себе и даже немного ироничным, будто хозяин положения, ответил Гайдар. – Именно! Сколько же их? Семеро, кажется. Трое без дальнобойного оружия подошли и отобрали острые цацки у Хагена и Дженассы. Наемница тоже сохраняла каменное выражение лица, казалась невозмутимой, только жилка на виске пульсировала – бывшая убийца Мораг Тонг просчитывала варианты, но, что печально, пока что не находила выигрышных для их троицы комбинаций. Гайдар плавно бросил драгоценность, будто фрисби. Опасный мужичок ловко поймал. – Отлично! Теперь поговорим. Кто такие? – Э-э-э, путники, милсдарь, – с нелепой улыбочкой выдал Гайдар. А что ему еще говорить? Что о них думают эти вооруженные люди, зависит от того, что они видели, как долго они тут в невидимости сидели. По идее, не больше пяти минут, ведь редко какое зелье дает свыше этого срока эффект. Если видали ту’ум, то… все будет сложно. Еще один фактор – кто такие эти семеро. На разбойников не похожи, те бы просто пристрелили. Не легионеры вроде как, ни по доспехам, ни по манере держаться. Люди Ульфрика? Возможно. Но если они такие засады умеют делать, не чураются алхимии или другой какой магии, то у Легиона должны быть большие проблемы… – Видим, что не дикие гуси, – мрачно процедил тот, очевидно за главного у них. «Гуси? Причем тут гуси? Местная идиома?» – подумал Гайдар. – Откуда? Куда? Зачем? А эти ребята любят лаконичность… взгляд на Дженни не помог, та глазами сказала только нечто вроде «сам выкручивайся, я пока думаю, что еще можно предпринять». Выразительные у нее глаза, однако. Данмерская Гал Гадот, ага. – Э-э-э, да вот, ищем лучшей доли… С юга, значится, думаем в Виндхельме подзаработать. – Этот, сразу видно, пахарь с Рифтенских краёв. Эта баба – наемница, профессионалка. Этот хмырь – не пойми что, – выдала тем временем результат своего критического осмотра некая рыжая деваха с шарфом на лице. Она многозначительно прошлась пару раз вдоль условного строя людей, находящихся на мушке, внимательно присматриваясь к снаряжению и тому, как каждый из них держался. Неприятные, дерзкие и пронзительные глазища у нее. Очень контрастируют с Дженассыными. Обе – как опасные дикие кошки. Подруга Айрилет – пантера, а эта – огромная скайримская рысь. Такая вот аналогия напрашивается. И когда рядом стоят, то как будто стараются казаться еще более внушительными и опасными, словно чувствуют некую конкуренцию. Эта нордка широкая в кости, но это нисколько не сказывается на ее подвижности. А оценка ее – точная и обидная. «Хмырь», «не пойми что». Главарь хмыкнул. – Подзаработать? Каким способом? Что вы умеете? Уж не воры ли в нашу многострадальную столицу холда пожаловали? Нам, знаешь ли, своих хватает. Ага, так эти ребята местные. – Ну, ваша… э-э-э, напарница, – быстрый вгляд зеленых немного «бешенных» глаз с ее стороны. Назви ее как-то неправильно, получил бы болт под ребро, точно, – в целом дала правильную характеристику. Мы вроде наемников. Умеем решать проблемы, – более-менее честно ответил Гайдар. Довакин только тем и занимается, что решает чужие проблемы. – Сейчас же вы решили проблему преизбытка ценностей в закромах этих бедных торговцев, да? – иронично вопросил незнакомец. – Ну, мы их не грабили, сами понимаете, нас ведь всего трое. Тут уже все свершилось до нас. – И с чего мне вам верить? Вдруг вы просто остатки отряда нападавших? – Следы, – вместо Гайдара ответила та рыжая. – Что следы? – не понял главарь. – Видишь их? – указала на что-то боевая дамочка. – А… – Они пришли на все готовое, добили тех, кто тут сражался, и решили собрать сливки. – Ага, – удовлетворенно протянул мужик с арбалетом. – Ну, и кто, кроме мелких крысёнышей и разбойников так поступает? Гайдар цыкнул зубом, неловко получается. Надо срочно что-то придумать, а то и вправду ежами станут, с арбалетами это дело быстрое. Тут в диалог вступила Дженасса: – За этот груз сражалось несколько групп, сами видите, раз такие спецы по следам. Разбойники действовали профессионально. Ликвидировали охрану каравана очень быстро. Но простолюдины позвали ближайший патруль или конный отряд братьев бури. Однако и их они покрошили, потому что маги у них нашлись. Главарь молча посмотрел на свою следопытку. Та кивнула, подтверждая высокую вероятность такого развития событий. – Продолжай. – Мы же все видели с того холма, – тыкнула пальцем. – Хотели поначалу помочь, хоть и глупо лезть в гущу сражения. Вот он хотел, – ткнула пальцем в Гайдара. Тестер даже как-то обиделся. Прозвучало вроде как «вот этот среди нас самый слабоумный». – Я отговорила. Выждали и напали на них, когда разбойники были слабее всего, рылись в добыче. – Ох, как благородно! – вставила язвительно рыжуха. Дженасса и бровью не повела, продолжила: – Однако мне показалось, что действовали они слишком уж слаженно. Что не разбойники это, а имперцы. Вот тут брови главаря поползли вверх. Интересная реакция. Переглянулся быстро с кем-то из своих. – Я повидала специальные отряды Легиона в действии, вроде «Тайного отдела». Весьма на них похоже. – Очень… интересное предположение, – главарь приблизился к Дженассе, посмотрел внимательно ей в глаза. – Но все-таки, кто вы в этой истории? Благородные разбойники? Что вы планировали сделать со всем этим добром? – Ничего. Новое поигрывание бровями со стороны главаря. Гайдар же подумал «да ну? Так таки ничего? А он-то был бы не против взять пару мешочков тех монет, в хозяйстве всяко пригодятся». – То есть? – тоже не поверил главарь. – С собой трое такой скарб не унесут. У нас всего две лошади, как вы видите. Мы просто хотели оповестить власти о происшествии. Ну, а с «разбойников», которых мы сами убили, снять то, что причитается нам по праву меча. – Что ж вы рылись в телеге? – спросил еще один член группы замаскировавшихся непонятных людей. Черномазый. То ли редгард, то ли метис. Дженасса не успела ответить. – «По праву меча»… Мне нравится, как ты говоришь. Настоящая «благородная разбойница», – глава отряда скрытников опустил оружие и сделал знак остальным сделать то же самое. Дженасса смогла вызвать у него симпатию. – Однако складно говорить могут многие. Пусть пропоют свою песенку при дворе у ярла, – вмешался еще один из отряда. Бородатый дед с колоритной внешностью, без доспеха, в сине-белом костюме, расписанном геометрическими узорами. Никак ихний маг? – Тоже верно, – согласился главарь. – Поедете с нами в Виндхельм. – Дык мы и так туда едем… – не понял Гайдар. – «С нами» в смысле под конвоем. Веры вам нет, – для тупых резюмировала рыжая. – Пардон, а вы кто, собственно, такие, можно узнать? – вот этот вопрос Гайдара сбрил все миролюбие, которого с трудом добилась Дженасса. Данмерка только глазами сверкнула – угробить нас хочешь? – Мы те, кто ответственен за то, чтобы этот груз достиг получателя, – сказал тот дед, подходя к Гайдару с веревками. – Руки давай, «путник». Их быстренько спутали. Веревки крепкие. Черт побери, что ж за везение у Гайдара такое? Из казематов Вайтрана теперь в холодную Виндхельма попадет. А вон та рыжая, прям на лице написано, не против его прямо сейчас на дыбу и допрос с пристрастием устроить… Интересно, это у всех игроков так, или только он проморгал где-то галочку «побольше мазохизма, пыток, тюремных приключений и побоев от неуравновешенных баб»? На охранников правопорядка этот отряд вообще-то не походил от слова «совсем». Может, это коллеги тех, кто полез за сокровищами в некий нордский склеп? Где там по сюжету корону эту зубчатую нашли? В Кроватьюнде? Корманьюде? Странное там название какое-то у нордских руин. Главное, что Гайдару запомнилось из просмотренных роликов – там какой-то жесткий драугр был, которого на первых уровнях сложно в соляново валить. А некие, значится, искатели приключений и золотишка, вскрыли руины для Ульфрика, добыли ему корону. На штатных воинов бурных плащей* они не похожи. Слишком профессиональны и лишены «партизанского пафоса». – Один, сгреби скарб в кучу и жди патрульных, Бригс, коршуна своего отпусти, чтобы быстрее прореагировали. Вигдис, паси этих сзади, я спереди поеду, – отдал распоряжения глава отряда. – А, и вещи с убитых ими соберите и на запасную клячу сгрузите. Вдруг не брешут они. Выходило, мага звали Одином (ну, а чо, распространенное имя у скандинавов), Бригс – тот вороватой внешности черномазый, что спрашивал, чего он в телегу полез, а рыжую звать Вигдис. Ей такое воинственное имя подходило как нельзя лучше. А этого главнюка как звать? Он его по-любому запомнит, подляну такую на ровном месте организовал. У названного Бригсом и вправду был ручной «почтовый» коршун, который умахал крыльями куда-то на север. Поехали в Виндхельм. Гайдара радовало хоть то, что лошадь не приходится делить с Дженассой. Не то, чтобы ему не нравилось к ней прижиматься (а на нее порой находила такая блажь – подсадить его к себе, чтобы Хаген тоже мог перебраться через сложные участки дороги), но мозоли на жопе и в промежности куда более весомый фактор. До города оказалось еще километра четыре или даже пять. Хотя ехали они не по прямой, ибо тут какие-то абсолютно безумные скалы и ледники. Они напоминали собой декорации к какому-то фантастическому фильму, настолько необычно выглядели. Как еловая шишка, только горизонтальная, хотя и на вертикальных поверхностях тоже зубчики бывали. Впрочем, много ли глитчей** или как их там еще называют, видал Гайдар? ...Виндхельм – крепость в оледеневших скалах. Такая вот характеристика подходила городу как нельзя лучше. Помимо Вайтрана единственный крупный город, который тут видел Гайдар. Он был монструозным, будто для ледяных гигантов его строили. Узкие улочки напоминали лабиринт. Массивная мегалитическая кладка подавляла своим величием. Мост с тремя толстенным воротами на входе, мощные укрепления, куча гнезд для лучников. Такую махину с наскока не возьмешь. Ничего себе, прочно Ульфрик окопался тут! Если бы Гайдар был заинтересован проходить гражданскую войну за империю, ему пришлось бы участвовать в штурме этой крепости. Тут можно тысячу воинов в ледяные гробы положить, но успеха не добиться. Жесть! А еще тут, казалось, было даже больше жизненного пространства, чем в Вайтране. «Кварталы серых», доки, рыночный квартал, квартал храмов (что-то новое, такого в старой игре не было, да и масштабы, насыщенность «контентом» совсем другая), куча таверн, мастерских. Днем все это галдит, грохочет молотами кузниц, шумит морем и целым оркестром портовых звуков. А уж запахи! Рыба, жир, требуха, экскременты, горелое дерево и уголь, кухни постоялых дворов, сено, пряности и прочий ценный и не очень крам, которым торговали на рынке. М-да-а… Навскидку Гайдар прикинул, что в этом городе-крепости населения тысяч пять если не больше. А крайних северо-восточных районов он ведь и не увидел, они как-никак почти сразу во дворец двинулись. Охрана их конвоиров пропускала без проблем, видать, они тут на хорошем счету. Дженасса и Хаген помалкивали, да и Гайдара наемница упреждала от проявлений любопытства. Они сдались на милость пленителей, надеясь на авось. И вот – ворота дворца, такие же монструозные, как и все остальное в этом городе. Тут уж стража наконец поинтересовалась, кого и зачем эти люди волокут. – Пусть Каменный Кулак глянет на них. Поймали, когда они, как воришки, позарились на сундуки разграбленного каравана. «Ньяда? Или это распространенное прозвище? Иль я путаю, а Ньяда – каменная рука, а не кулак?» – подумалось Гайдару. – Не того ли самого, что с таким нетерпением ждет Ульфрик? – Того, – держа марку лаконичного и суворго нордского типа, отвечал главный. – Кто ж напал? – Да ваши наверняка уже разбираются, Бригс коршуном прислал весточку. Но вероятно, что имперцы подсуетились. Или работающие на них наёмники. – Вот как? Сволочи поганые! Как их заставы проморгали? – возмутился типичный бородатый стражник в одеждах и доспехе цветов скайримских революционеров-«буревестников». У него была интересная броня, служившая, очевидно, знаком отличия офицера. – Вот и выясняйте. – А корона? – Тута она, при нас. Как раз и презентуем Ульфрику. – Славно, то-то Галмар обрадуется! – говоря это, стражник лукаво хихикнул. Подчиненные поддержали офицера. – Проходите! Помещения дворца, в отличие от Вайтранского, даже рядом не напоминали те, из оригинальной игры. Опять же, это был скорее средневековый замок, заточенный под осаду и отражение штурма, чем безликое усредненное изображение типичного «пряничного» средневековья, приевшегося всем еще в экранизациях «Властелина колец» Питера Джексона. Узкие коридоры, решетки в них, будто в тюрьме, все делят на сектора, куча комнат непонятного назначения, бойницы в неожиданных местах. И везде солдаты. Туева хуча солдат! С боем отсюдова точно не вырваться. Попадая в этот замок, чувствуешь атмосферу хунты, беспощадной гуэрильи, которой, собственно, и занимались братья бури по игре. Вот же попали! «Гостей» посадили в какой-то каменный мешок без окон и с одной дверью, с одним чадящим факелом в качестве освещения. На полу – чья-то засохшая кровь. Дерьмо! Отряд, пленивший их, направился на доклад этому самому Галмару. Кажись, он воевода при Ульфрике. По игровым видео запомнился как конченный революционер-фанатик. – Ну, как тебе, наслаждаешься поездочкой? – с улыбкой спросила Дженасса. – Тебе смешно? А мне как-то не очень… Бают, что у Ульфрика – крутой нрав. А Галмар этот его вообще – псина бешеная. Ему только дай цель, так пойдет крушить, аки берсерк. – Ого! Откуда такие познания? Ты ведь не был никогда в Виндхельме? – Да так, наслышан… – Вот зачем было на них нападать… – впервые подал голос несчастный Хаген. – Ехали бы тихонько дальше мимо. – Ну, наш Гайдар всегда за «движ» и приключения, так ведь? – и Дженасса ему подмигнула. – Тля, Дженасса, не трави душу. Данмерка выражения не поняла, но просияла еще больше. По ходу, ей просто нравилось его шпынять. – Что с нами теперь сделают? – Хаген трясся то ли от холода, то ли от страха. – Судят по законам военного времени, полагаю, – равнодушно сказала данмерка. – Сурово и беспристрастно. За воровство тут руки рубают. Но за воровство такой драгоценности, как Корона эта ваша, могут и башку оттяпать. Бедный крестьянин только за голову схватился и стал раскачиваться на скрипящей скамейке – единственный предмет мебели здесь. Блин, вот глядишь на него, аж жалко становится, а свои страхи куда-то далеко отползают. Надо проявить чудеса красноречия, чтобы не попасть в переплет и вместе с тем не раскрыть, что он – довакин. Кто его знает, как отреагируют фанатики? С другой стороны, навык красноречия у него на настоящий момент самый прокачанный из всех. Может, это хоть чем-то поможет? Долго они ждать не стали. Сначала даже сквозь запутанные лабиринты коридоров до них долетел отголосок радостного вопля-рыка. Назвать это радостным хохотом язык не поворачивался. Голосили минут пять. Потом поутихло. Еще через пару минут пришел незнакомый стражник: – На выход! Галмар хочет на вас глянуть. – Что ж на нас глядеть? На нас узоров нет и цветы не растут… – пробормотал себе под нос Гайдар. Но безропотно пошел, тем более что руки у них остались связанными. Комната, в которой их разместили, была куда больших размеров, чем все остальное тут. Не тронный зал, но уже что-то. Потолки под три метра высотой, есть окна, забранные кованными решетками, со стеклами! Для средневековья вообще-то роскошь. Большой стол со всякой снедью и напитками, шкафы, тумбочки, стулья, другая мебель, некие куцые гобелены на стенах, в основном со сценами охоты. Не похоже на кабинет. Скорее уж зал совещаний. Посдвигав блюда, на краю стола сидел огромный мужик в доспехах и идиотским шлемом из головы медведя. Видать, Галмар. В руках он крутил ту самую корону, которой, знать, никак не мог налюбоваться. К стене была прислонена боевая секира, мощное оружие. За столом сидели пятеро из отряда пленителей. Куда делся еще один, неясно. Кроме того, присутствовали еще пара личностей, тоже в доспехах. Кто такие, хрен знает. Ульфрика среди них не было. Это не только по внешности судя (ее игроделы могли изменить). Вели себя эти двое, как равные Галмару, а не подчиненные или начальствующие. – Ага, вот и наши темные личности, так? – вопросил один из неизвестных. – Угу, – кивнул начальник отряда их пленителей, отпивая что-то из кружки. – Ну, по новой, рассказывайте нам, кто такие? – это уже Галмар. Гайдар с Дженассой переглянулся. Та первой взяла слово, пересказав то же, что и сперва арбалетчикам. Когда история будто бы стала ясна, и без того немногословную Дженассу прервали. – Ты, я вижу, наёмница. Глазенками так и шаришь по комнате, думая, прикидывая, ка бы нас ловчее почикать, так? – спросил неизвестный вельможа (а кто это еще мог быть?). – Погодь, Фри, не надо ярлыков, – заговорил второй из них. – А если и наемница, то не главней ли, кому служит? – Да, я наемница, что с того? – Дженасса сохраняла спокойствие, достойное самурая. – Ага, не подводят глаза старика, – первый вельможа был довольно молод. Наверное, юмор. – И вы, значит, чисто случайно там оказались, чисто случайно заполучили Зубчатую Корону, так? По ходу, добавлять в конце «так?» – фишка этих парней, северный говор. – Так, – ответил Гайдар. – Вас прямо с короной в руках и взяли, так? – уточнил Галмар. – Э-э-э, ну, я просто хотел поглядеть, что в сундуке с необычным замком, я не знал, что это такое, – сказал Гайдар. В это время все остальные, не стесняясь, угощались. У приключенца же в животе урчало. Они почти все время в дороге только соленое мясо из припасов хавали. Это добавляло дискомфорта, давало понять, в каком они тут статусе. Тут главнюк того отряда оторвался от печеной щуки или что то за рыбина такая, чтобы с ленцой сказать: – В целом, они ни в чем не соврали. Мы под заклятием невидимости там были минут десять, все видели. Черт! Даэдра! Говно тролля! Как так десять минут? Они тогда и ту’ум видели? Ну, или слышали уж точно, Гайдар не был уверен, сколько времени прошло между тем или иным событием. – Эта, – тыкнул пальцем в Дженни, – реально крутая воительница, но особо не участвовала, кажется. Работали эти двое. Видеть не видел, но парень, кажется, применил ту’ум в бою. Так оно звучало. Семь трупов на них. Гайдар сглотнул. – Ты умеешь кричать? – неподдельно удивился Галмар. Пиздец!.. – Да, пару криков освоил, – скромненько сказал Гайдар. – Аж два? Наш Ульфрик десять лет учился, чтобы «пару» освоить! А ты сколько? Когда к седобородым попал? – воевода просто засыпал вопросами. Йо-о-ожик! Вот оно! Седобродых норды очень уважают. Не станут они резать по чем зря того, кто у них учился! Они не подумали автоматически, что он довакин, подумали просто, что идет путем Голоса. – Тоже. В смысле, почти десять лет. – Надо ж! А выглядишь, как юнец. Сколько ж тебе зим? Даэдра! Гайдар и забыл про заморочки с собственной внешностью. Как он выглядит теперь-то? Заклятие Фендала полностью потеряло силу? Или есть еще следы босмерской наружности? Ну, густая борода, отросшая в походе, могла немножко компенсировать нестыковки. – Двадцать… э-э-э… пять. Двадцать пять зим, – не моргнув, соврал Гайдар. – А голосишко такой, что впору в барды записываться. Я аж удивился! – Галмар ляснул себя по бедрам. Еще один типичный жест нордов, в который раз подметил тестер. – Да так оно и есть. Я петь умею, – признался Гайдар. – Ого! Вот дела. И голосом не обделен, да еще и ту’умом владеешь! И вы такого таланта на плаху хотели? – Галмар поглядел на Вигдис почему-то. Неужто деваха ратовала, чтобы их казнили? – Уверен, Ульфрик захочет познакомиться с тем, кого обучали Седобородые, как и его самого, – сказал второй вельможа задумчиво. – Ну-ка, поклянись нам рогом Юргена, что так все и было, как вы с этой наемницей расписали! – решительно потребовал Галмар, глядя прямо в глаза. Рог Юргена? Та самая цацка, которую ему поручили раздобыть молчаливые деды? Что ж за реликвия такая, что ей тут клянутся? – Клянусь рогом Юргена, – при этих словах у Гайдара что-то засосало под ложечкой, как тогда, когда он очутился возле статуи Дибеллы в Высоком Хротгаре. Видать, высшие силы некие блюдут, чтобы такими словами не разбрасывались попусту. Он на ходу поменял формулировку: – …что грабить караван мы не собирались, а наоборот, помочь хотели и способствовать торжеству справедливости, – некое облегчение на сердце. Клятва зачтена, против истины не погрешил. – А про Корону и знать ничего не знали, пока ее не увидели. Ощущение ветерка на затылке, холодного кома в животе попустило. Бляха! Боги, духи, кто бы то ни был, его реально пасут! Вот дела!.. А что, если б соврал в формулировке? – Видали? – Галмар вновь треснул себя чуть выше колен по ногам. – Кто Путем Голоса идет, не может соврать с такой клятвой! – Хм… Что ж он с Хротгара сошел, этот ученик? Как Ульфрик, своего ищет? Может, и клятву может нарушить? – усомнилась проклятая рыжуха. – Это когда Ульфрик клятвы свои нарушал? – насупился Галмар, весь подобравшись. – Тьфу ты! Да я не в том смысле! «Ага, следи за базаром, ведьма хренова!» – внутренне обрадовался Гайдар. – Гейс у него! Иль ты не знаешь, почему от седобородых ярл ушел? – вопросил, как нечто самоочевидное первый вельможа. – Не спрашивает ли Ульфрик лично каждого из новых братьев наших, почему он сражается? – зарычал Галмар. Видать, наступили ему на мозоль сейчас. – Так! – дружно брякнули кто чем сидящие за столом. – И за что же сражаемся мы плечо к плечу с Ульфриком? – вел дальше Галмар, все больше распаляясь. – Чтобы нами никогда не правили эльфы! – тоже повышая тон, заорала Вигдис. – Я бьюсь за тех, кто умер у меня на глазах вдали от дома! – с рвением произнес тот вельможа, что выглядел постарше и был весь в шрамах. – За их жен и детей, чьи имена шептали, умирая, сыны Скайрима! – вторил ему тот, что помоложе, кажется, именованный Фрисом. – Я сражаюсь за мой разоренный народ, вынужденный платить долги империи, что слишком слаба, что бы нормально управлять хоть чем-то! – сказал безымянный член отряда наемников. – Я сражаюсь за то, чтобы жертвы предыдущих сражений не были забыты. – За Талоса! – За свободу! Блин, да тут у всех мозги промыты. У Гайдара возникло стойкое ощущение, что он попал на сходку свидетелей Иеговы или что-то вроде того. Только брутальнее, с мужицким рычанием, как у футбольных фанатов или бухих ВДВшников. Так и хотелось добавить «За ВДВ!», «За себя и за Сашку!» или что-то вроде. Смешно и страшно. Чуть успокоившись и перестав безумно вращать глазами, Галмар снова обратился ко всем, но и к Гайдару лично: – Не стоит ли эта цель того, чтобы покинуть отстранённые от мирского высоты Хротгара? От него ждут ответа или это риторический вопрос? – Э-э-э… Да? – будто вопросительно, а не утвердительно ответил Гайдар. – А почему их покинул ты? «Бля! И что им отвечать? – думал Гайдар. – Он же во мне дырку прожжет этим своим ожидающим взглядом»... Озарение. – Э-э-эм… В это тяжелое время Седобородые… э-э-э, мои наставники решили, что… нам нужна мудрость веков… и… как бы… в общем, послали меня за этим… за рогом Юргена! Вау! Все на него посмотрели, будто у него вторая голова выросла. – Талос! Боги! Это просто провидение! – Галмар вскочил со стола, разбрасывая жрачку и проливая выпивку. Гайдар скорчил благодушно-вопросительную мину, которая, наверное, в пору была бы недоумевающему буддистскому монаху, с которыми у него ассоциировались Седобородые. Даэдра! Не сделал ли он сейчас хуже, ляпнув такое? – Мы только что заполучили Зубчатую Корону, достав ее из пыльных глубин веков! – Вообще-то вырвав из цепких лап драугров и призраков, – вставила пять ярчиков Вигдис. – Что было совсем не просто. Воевода ее игнорировал, он просто тяжело дышал, подбирая слова. – И… И теперь и Седобородые почувствовали этот клич времен. Да! Это знамение, что наступает время перемен! Нам пора стряхнуть оковы усталости и лености, нам нужно сжать наши кулаки и ударить наконец по Империи, выгнать из Скайрима всех продажных чинуш, кровопийц, сосущих кровь их народа! – Да, Скайрим для нордов! – вякнул второй дворянин. – Что ж… – Галмар быстро прошелся туда-сюда по комнате. – Это многое меняет. Пусть я вижу, что ты не чистокровный норд… – тут чело каждого второго, даже среди наемников, омрачилось. Ебаные расисты… – Но будь я проклят, если ты не достоин чести быть приглашенным присоединиться к нашим рядам! Хочешь ли ты стать одним из нас, одним из братьев бури?! Гайдар опешил от скорости, с которой его от унтерменша-преступника возвысили до «достойного» присоединиться к этим чистокровным арийцам… тьфу, нордам. Ай-да смекалка, ай-да красноречие! Вот только ему ни в какой пень не тарахтело «брататься» с этим кодлом фанатиков. Помогай Кинарет, что ж им спиздануть-то такого? – Э-э-эм… Товарищи! – говорить «друзья» рано пока. – В это невероятное время, как сказал м-м-м, достойный Галмар… – эпитет нейтральный, правильный, все держат улыбку и внимают, – перед каждым из нас стоит великая цель! Кивают, эмоциональный угар, которого тут нагнал Галмар, еще не выветрился, Гайдар уловил правильный тон. – Скайрим воистину нуждается в героях! Таких, как каждый из вас, – еще бы, блядь! Особенно как эта кровожадная рыжуха. Гайдар вспомнил, кого она ему напомнила в первую же секунду, как ее увидел. Ту капитаншу Легиона, что хотела отправить его на плаху! – И на пути к цели мы не можем себе позволить отклоняться, так? – Так! – поддержал хор голосов. Ну, ебаньки, что с них взять. Дальше Гайдар уж не знал, что он там плел. Видать, Кинарет таки послала ему вдохновение. В конечном итоге сводилось все к тому, что все герои, все молодцы, у всех цель превыше всего, да только закавыка вся в том, что авторитетные и мудрые Седобородые вот именно на него и именно сейчас возложили миссию, не до войны ему… а таких великих и премудрых дядек подводить не годится, так ведь? Ну, Галмар покачал головой сокрушенно, но согласился с такой позицией. Потом даже загорелся помочь «благородному» аколиту пути Голоса. Обещал дать людей и припасы, чтобы достичь Устенгрева. Даже наплевал на то, что ему помогала данмерка. «Раз уж такова воля Кин, то пусть и эта остроухая будет рядом». В процессе угарного диалога Гайдар почуял, что опять прокачал Красноречие. Охуеть! Он прям рад, что эта система так работает. Что чаще качаешь, то быстрее растет, давая все большие бонусы. Сколько там уже очков у него в Красноречие ушло? Меньше десятка, но уже некие чудеса происходят. Он перед тем как открыть рот и что-то сказать этим страшным и суровым дядькам, честно говоря, с жизнью уже прощался. Пословица «пи*деть не мешки тягать» в его контексте приобретала совсем другой смысл. Жаль только Алдуина он уболтать вряд ли сможет самому убиться ап стену... Но уж конфликтные ситуации разруливать навык ему поможет, это очевидно. Кто сказал, что класс «барда» ущербный? Его не было в Скайриме, но тут, в переиздании, есть все предпосылки такой билд забацать. Немного вор, немного воин, склонный убеждать, а не резать глотки – бард! Отличная идея. За то хотели выпить, но Гайдар, памятуя свои отношения с алкоголем, попросил сначала накормить. Когда они сели за стол и стали наминать яства, данмерка смотрела на него такими огромными глазищами, что Гайдар даже испугался, что с ней? Она-то думала, что учудить, чтобы забрать в загробный мир с собой побольше врагов, не опозорить честь Мораг Тонг или что там, когда их решат уж казнить, а тут такой поворот событий. А потом Гайдар решил «щас спою». Принесли инструмент. Спел что-то про драконов и битвы. Нордам понравилось. Кажется, это была «Ария» «Убей дракона в себе» или как-то так. Потом в тему пошла еще одна их песня – «Воля и разум». Ух, как уж все эти «братки» бури распалились. «Тыщеглавый убийца-дракон» должен быть повержен, однозначно! А особенно по вкусу им пришлись строки «Пока не поздно – спасайте мир Нельзя нам больше терпеть Когда мы вместе, то берегись Любому чудищу смерть!» Черт, где друг Фендал, чтобы контролировать, не упился ли Гайдар в зюзю? Босмер, ты там не умирай, дождись подмоги! Но Дженасса блюла не хуже, когда Гайдару уж лучше «не наливать». Кто знает, от чего спасла их тогда. К вечеру троицу расквартировали в каких-то гостевых покоях. Сытые и осоловевшие от выпивки, они завалились спать. Тогда как Галмар, хоть и едва на ногах, пошел утерся снегом и явился к вернувшемуся откуда-то Ульфрику с Зубчатой Короной в руках. Вот уж служба прежде всего! Когда все восторги и пламенные речи были позади, верный друг и соратник ярла сказал, отпивая меду: – Слушай, я тут познакомился с одним классным парнем, бардом... Ульфрик не преминул подколоть: – Смазливый, молодой? – Да иди в жопу! – оскорбился военачальник. – Ха! – Ты слушай… Он, как и ты, на Высоком Хротгаре у седобородых учился. – Хм. А вот с этого места поподробней!