Проклятый Девятью

Гайдара разбудили едва рассвело. Ну, а фигли, в мире средневековья все поднимаются по солнышку. Арнгейр был прям ласковый дедушка, но суровый, потому что на отмахивания и сонное бормотание не реагировал, просто стянул одеяло, так что моментально стало холодно. – Эх, шоб вас даэдра покусали… – сказал уставший тестер, разлепляя очи. В очередной раз удивился своему лексикону. Арни молча стоял в метре от него, ждал. – Я так понимаю кофе горячего у вас нету? – задал риторический вопрос Гайдар. – Нет. Лаконичность на грани с издевкой. А Арнгейр тот еще тролль! При том он же наверняка даже не знает, что такое “кофе”. – А что вы с утра употребляете, чтобы проснуться? – Три глотка холодной воды пойдут на пользу и горлу, и всему организму. – Ох… какие ж вы тут суровые… – приключенец подавил неуместное ругательство. – А на завтрак что? – Завтракаем мы через три пальца. – Чего? – не дошло до тугоумного довакина. – Пальца, – Арни, святая простота, показал ему палец. Потом поднял его горизонтально повыше, будто заслоняется от солнца. – Три пальца. – А-а-а. Дошло. Действительно, дошло. Как еще без нормальных часов время измерять? – А сейчас – медитация и упражнения, – как ни в чем не бывало продолжил седобородый. – А… – Гайдар зябко пожал плечами. Потом непонимающе похлопал ресницами: – Дык, а меня зачем будить? – Ты будешь с нами, – будто иностранцу, что едва понимает язык, по слогам пояснил отшельник. – Тю, а зачем? Я ж довакин! – возмутился Гайдар, снова заваливаясь на боковую и таща одеяло. Арнгейр наступил на ткань ногой, сохраняя невозмутимость. – Довакин, это да, но тебе тоже необходимо познать Путь Голоса. Нельзя полагаться только на мощь. Пока ты здесь, мы можем многому тебя научить. В принципе, Гайдар был согласен, он прекрасно выспался. Но вот бесцеремонность побудки раздражала. Вот же м-м-монахи, чтоб им! Ну, брат его в детстве на тренировки еще пожестче будил… Зато толк был… Да, был… Сейчас уже почти все забылось, а его коричневый пояс лежит где-то в коробке в подвале… Но вот той девахе он навалял. Ага, достижение – побить женщину. «Шоб боялись и не насмехались», называется… Ой, балбес. Какой же он все-таки балбес. Но, с другой стороны, осознание того, что это мир как бы «настоящий», насколько это возможно себе представить, что все, что тут делаешь, имеет для него последствия, в том числе и в реале, – все, сказанное Атманом, короче, никак не укладывалось в сознании. А следственно, его легкомысленное отношение «игрока», потребителя «приключения», который пришел сюда, чтобы его развлекали, – это вот пагубное когнитивное искажение никуда не делось. Да и в каком смысле «ВСЕ» – настоящее? Что это значит? Неужто это вот, например, шерстяное покрывало, которым он на ночь укутался, настоящее? В каком-таком смысле настоящее? Гайдар может его с собой в реал забрать, что ли? Оно материальное? Имеет вес? Нет… Не туда мыслит Гайдар. Может, оно в том смысле настоящее, что им его тут можно, к примеру, удушить во сне, аки котенка? Оно имеет запах и текстуру, которые могут воздействовать на аллергика, так что у него случится шок, и он умрет? Ну, к счастью, он-то не аллергик. Да и проверять такую теорию он не стал бы… А раз тут все «настоящее», то надо и относиться к окружающему миру соответственно. Говорят тебе «иди тренируйся, это поможет», значит, отрывай ленивую задницу от топчана и делай, что говорят! Как бы то ни было, сон уже улетучился, пятки и жопа подмерзают, значит, надо вылезать и в бой! Точнее – на тренировку! Юный (телом, но не умом) довакин, кряхтя, поднялся, зевая, потянулся, махнул три раза руками, чтобы кровь разогнать, наклонился, чтобы коснуться руками сначала пальцев ног, а через три повторения – раскрытой ладонью пола. С растяжкой у младшего из братьев Куниц никогда не было проблем, отчего старшой ему даже слегка завидовал, ведь ему всегда нужно было минут пятнадцать на дополнительный разогрев, а Гайдар помотылял конечностями, согнулся в дугу, распрямился – и готов уже «с вертухи», как Ван Дам, пробивать. Ну, условно говоря. Арнгейр смотрел на короткую разминку терпеливо и с почтением. Обычная зарядка для него, наверное, выглядела, как какой-нибудь священный обряд, вроде омовений у индусов. В повторяемых действиях, которые требуют концентрации, есть нечто «магическое» для людей с средневековым сознанием. Потом пошли в главный зал. Пока шли по коридору, Гайдар обратил внимание, что в нишах стоят статуи местных божеств. Он узнал черты и атрибуты Кин, Стендарра и, само собой, Талоса. А вот чуть подальше в соседней нише была «Светлая» Дибелла. Проходя мимо, Гайдар почувствовал будто бы слабый разряд статического электричества, который колет задницу. Воспоминание об экзекуции в маркартском храме живо всплыли в его мозгу. Неужто благая богиня до сих пор на него зло таит? Он теперь вроде как проклят и отвергнут ею? И что это значит в реалиях этого мира на практике? – Эй, уважаемый, а ты можешь подсказать, если тебя жрица богини прокляла, это серьёзно? – обратился он к Арнгейру. Седобородый наставник аж остановился от такого. Повернулся всем корпусом и внимательно поглядел на Гайдара, будто хотел взглядом просветить его, как рентгеном, до глубины душевной. – Кто? – спросил он коротко. Гайдар догадался, о чем он. – Дибелла. Арни погладил бороду с весьма задумчивым видом. Поцокал языком, закатывая глаза к потолку, будто мучительно пытался вспомнить что-то. – Светлая или..? – Светлая. Гайдару не понравилось, как нахмурил высокое чело монах. – Не смертельно, но очень неприятно. Что ж ты… довакин, а так… с божествами так нельзя, – дедуля покачал головой. – Дык, а чем это чревато? – Гайдар почесал занывший отчего-то зад, переминаясь с ноги на ногу, будто ожидал вердикта суда. – Посмертием, друг мой. Весьма плачевным посмертием. Гайдар обрадовался. С одной стороны, вряд ли НПС может владеть информацией, как разработчики все обустроили тут со смертью и возрождением, а с другой стороны, он вообще ничего об этом не знает. Тут даже слухи и непроверенная информация могут пролить луч света на эту мрачную тему. – А точнее? Я вообще, признаться, не в курсе дела, что происходит с людьми после смерти и при чем тут боги, – Гайдар с видом виноватого школьника потупил глаза. Номинальный глава седобородых был просто сражен такой неграмотностью в мистическо-религиозном аспекте бытия. О тренировке даже как-то позабыли, хотя Гайдар слышал, что в главном зале началась какая-то возня. – И куда смотрели твои родители? Неужели ты безбожник? – Э-э-э… – на самом деле Гайдар имел заготовленный ответ на такой вопрос. В своем мире. Там атеизм – явление распространенное, многие даже гордятся своей позицией, называя веру в сверхъестественное «мракобесием»... Но там никто доподлинно и не может сказать, дает ли религия «+х» к карме, и есть она вообще, карма. А вот в этом мире не верить в богов, по ходу, означает иметь кучу проблем. Так что многозначительным междометием он и ограничился. Надо помнить: «этот мир – реален». Если хочешь выжить и достичь цели (ха! Вырваться из этого мира!), то будь добр соблюдать его правила. Седобородый только еще раз сокрушенно покачал головой. – Мне редко когда доводится читать проповеди, но поскольку Путь Голоса напрямую связан с культом Кинарет, этого не избежать, – вид у отшельника был сконфуженный. Тренировка отменялась. Сначала – ликбез. Они с Арни пошли в библиотеку (она в этой обители тоже имелась, вообще тут было куда как просторней, чем в древней ванильной версии игры). Попив водички, натощак стали усваивать «хлеба духовные»: краткий курс «Божества и культы в Тамриэле», затем «Аэдра и даэдра», потом потрёпанный рукописный томик «Шезарр и боги» и еще пара фолиантов без названий, просто тексты. Читать сразу все не стали, просто монах-наставник кратко изложил смутно знакомую Гайдару космогонию Аурбиса, мифы о Лорхане, Шезарре (что в некоем понимании одно и то же) и его подружке Кин (согласно некоторым источникам, официальный культ имперской Кинарет непрямо, но мягко отбрасывал возможность божественных шур-мур между этими двумя). Выходило, что Кинарет была, скажем так, идеологической союзницей «пропавшего бога» Лорхана. Первой поддержала план создания материального плана смертных, оплакивала его гибель – так, мол, и возник дождь как явление. Покровительствует жизни во всех ее проявлениях, в имперской версии предстает мягкой, «Служанкой» и прочие такие вот эпитеты. А у нордов же она – «Богиня Бури», «Мать мужей/воинов», она же направляет души нордов в Совнгард, за что ее прозвали «Поцелуй Смерти». Это богиня дикой природы, погоды, покровительница охоты, дарующая мужество в бою, ее символ – ястреб. Именно Кин в легендах помогла людям свергнуть ярмо драконов, вместе с братом Алдуина (но не того самого, хтонического Мироеда, а его типа материального аватара, там все очень сложно с дихотомией) Партурнаксом (какое замысловатое имя для дракона!) научила первых Языков ту’умам. Каждый норд почитает Кин как Мать (Kyn на староанглийском означает «род»), а буде ты попадешься стражникам (обратил внимание Арни на сей факт), то они любят приговаривать фразу «Ты совершил преступление против Скайрима и Её народа», имея в виду именно Кин. Заповеди этой суровой, но любящей человеков богини были просты, как двери: «Ступай с осторожностью по пути Природы. Пользуйся дарами Природы с разумом. Уважай её мощь и бойся её ярости». Каким образом все сие касается первопричинной темы – посмертия? Ну, если поклоняться Кин, то она гарантированно отправит покойника в чертоги своего возлюбленного Шора – Совнгард, эдакий аналог Вальхаллы Одина. Она защитит от посягательств Обливиона и Принцев даэдра, даже если по недоумию ты заключишь с ними некий договор (исключение составляет разве что Клавикус Вайл, этот мерзавец может гипотетически перехватить душу прямо в Снорукаве). Но для этого нужно, как минимум, придерживаться упомянутых заповедей, молиться, давать обеты и придерживаться их, можно, как бонус, практиковать некую «Храмовую магию», что зачастую завязана на исцелении людей (тут Гайдар живо вспомнил храм Кинарет и как альтруистически им помогали жрецы, аколиты и вся та братия, что там собралась, – они, оказывается, не просто филантропы, а перед богиней выслуживались). Кин или Кинарет с радостью принимает поклонение не только от нордов, так что можно хоть сейчас помолиться и установить с милостивой аэдра хорошие отношения… Кроме того, Кин дарует особое благословение Языкам, о котором неизвестно прочим Её последователям: благодаря некоей мистической практике «Дыхание Кин» Её адепты могут использовать ту’умы под водой и там, где вообще нет воздуха, а ее храмовая магия помогает выжить в воде (недаром покровительствует морякам), в огне, под землей и в пасти Обливиона (например, в Ямах, измерении Периайта, где как будто и не бывала еще нога смертного, ибо они губительны для всего живого). Гайдар просто офигел от таких плюшек. Вот так разработчики, вот так «бесполезная» религия! От таких бонусов грех отказываться. Не то чтобы он собирался в Обливион в ближайшее время (цур и пек!), но кастовать ту’умы под водой – это круто! Так что порешили сразу же после завтрака устроить молебен Кинарет. Упомянул Арнгейр и другой аспект религии: уж коль берешься поклоняться и/или служить светлым аэдра (как временный наемник или как «храмовник», тут и такие были), то будь любезен придерживаться определённого морального облика: не кради, не убивай невинных, не насилуй и не совершай других преступлений. У каждого из богов был свой «кодекс чести». Например, собственно Кин было плевать на количество крови на руках, она, как-никак «Мать Бури», «Мать воинов» (если речь не шла о злоумышленном убийстве невинного безоружного человека). А вот та же Дибелла убийц не приветствовала в любом виде. Зенитар карал за воровство и обман в деловых отношениях, Мара наказывала за супружескую неверность, Аркей на дух не переносил практикующих некромантию, Стендарр был строг касательно любого правонарушения и неповиновения власти, ему вообще служить могли только «паладины», как это себе представлял Гайдар, – рыцари без страха и упрёка. А Джунал или Джулианос, хоть и был тоже законником, но все же закрывал глаза на мелкие прегрешения, вроде кражи сладкого рулета. Получить благословение божества человеку, которого разыскивают за преступления, невозможно. Нужно покаяться, в иных случаях совершить «епитимью», только тогда приступать к алтарю. Дальше – больше. У каждого божества имелось своё уникальное проклятие, которое оно могло наложить на человека. Любое из этих проклятий невероятно вредоносно, хоть они, как правило, были временными – от нескольких дней до нескольких месяцев, в зависимости от тяжести злодеяний (исключение – анафема, она может быть перманентной, если за вас не вступятся жрецы или другие ходатаи). Таким образом, был шанс, что Дибелла не навеки от него отвернулась. Нужно было бы сходить в храм и выяснить наверняка. Кроме того, из рассказа Арни и прочитанных текстов выходило, что, когда на вас влияет проклятие одного из божеств, вы не можете получать благословения от любых иных божеств. Такие дела. И как Гайдар до сего времени жил без такой, можно сказать, жизненно важной информации. Непонятным оставалось, проклят ли Гайдар Дибеллой до сих пор или смерть (в том или ином виде) снимает проклятие. Выяснить это можно не только в храме светлой богини, а и попробовав обратиться к другим богам. Про благословения и «плюшки» других божеств седобородые много поведать не могли, так как в основном концентрировались на поклонении Кин. Что же касается смерти, Гайдар трижды был на грани, а может, даже умер на самом деле, он до сих пор не мог разобраться. Первый раз – от рук поклонниц Дибеллы. Тогда он впал в стазис, подобный смерти. Но все же это была не смерть. А вот что произошло позже – от рук проклятого ублюдка, который его пытал, остается загадкой. Так или иначе те двое магов его вытащили… из лап демонов Обливиона? Из этого загадочного «Снорукава», о котором он вообще раньше ничего не слышал? Эх, надо бы их отыскать, поблагодарить. И что было бы, если бы не некроманты? Он бы умер? Вот навсегда, насовсем, тотально и бесповоротно издох? Скончался бы и в реальности, в своей якобы супермегабезопасной капсуле? А в третий раз, слопанный драконом? Там и хоронить нечего было бы, если б не… Что? Что там произошло? Опять загадки… От таких мыслей бросало в дрожь, хорошо, что желудок пустой, а то бы и скрутило вообще. Осознание реальности кончины, её бесповоротности пугало так, что инфразвуковые крики драконов казались блеклой тенью этого экзистенциального ужаса. Поклонение богам – пусть даже выдуманным сценаристами и писателями, творцами лора этой дебильной вирт-игушки – давало надежду. Согласно прочитанным текстам, связь с аэдра давала неиллюзорный шанс того, что душу после смерти не унесет в Обливион, а в «воды Этериуса», в «вечный свет», к богам. Не у всех у них были свои прописанные в легендах загробные миры, но каждый из них давал последователям обетование «возрождения души» в свете. Значило это реинкарнацию или еще что (особенно непонятно, что это значит для игрока, а не НПС) – тут Арнгейр не мог дать четкого ответа, само собой разумеется. Гайдар кисло улыбнулся, понимая идиотичность этой ситуации. В реальности был атеистом, потому что не знал и не хотел даже задумываться, что может дать религия. А здесь мир духовный стал нежданно-негаданно настолько близким и осязаемым, что становилось очень и очень не по себе. И это не игровая условность. Он переживал нечто такое, что никакой графикой и обманкой чувств не объяснить... Как-то в кругу друзей-приятелей он неплохо проводил вечерок, попивая вино или пиво, болтая о том о сём. Все уже прилично набрались, а одна девчонка так вообще лыка не вязала, ну, или может, это просто была забавная оговорочка. Затронули тему смерти и посмертия. Само собой, кто-то верил, но большинство были прожженными материалистами. А она возьми и ляпни, перепутав слова: «так ты что, аутист?» Посмеялись. Теперь же Гайдару было не смешно. Как он до этого каждую минуту мог ходить по весьма небезопасному миру Скайрима, зная, что любой волк, бандит, тролль или там камень на голову с обрыва (не говоря уж о драконах) может его укокошить?.. Да уж, неведенье, неосознанность – это благо… Наверное. За чтением и беседами они с Арни провели время до десяти, или сколько там пальцев по их счету. Потом желудок заурчал так, что мудрые речи перестали усваиваться. Борька как раз приготовил легкий рыбный супчик на завтрак. Перекусили в обеденном зале (да, тут и такой теперь был, а то по летсплейным роликам Гайдар помнил убежище седобородых абсолютно нежилым, неутилитарным каменным мешком), который мог бы разместить как минимум сорок человек. Арни за едой поведал, что их «храм» знавал и лучшие времена, а братство последователей Пути Голоса в иные годы насчитывало несколько сот человек. Позже седобородая братва дала ему полчасика на усвоение книг (при большом шрифте пятьдесят страниц из толстенной чуть шершавой, как долларовая купюра, бумаги улетели даже за меньшее время), а сами подготовили нишу со статуей Кин: разожгли дополнительные жаровни, добавили благовоний, достали какую-то религиозную атрибутику (амулеты и что-то вроде епитрахи́ли с какими-то анималистическими символами – медведи, совы, мотыльки и т.д.), понадевали на себя. Гайдара позвал Арнгейр, выглядел он при этом торжественно, как настоящий жрец. Однажды американский друг программиста позвал его на бар-мицву своего родственника, сейчас Гайдар себя чувствовал примерно как и тогда – не в своей тарелке. Эйнарт или его брат-близнец (никак Гайдар не мог запомнить, кто из них кто) вручил ему какой-то веник с благовониями, а сам поджег перья ястреба от маленькой специальной лампадки. Горели они неестественным голубым огнем и почти не дымились, хотя Гайдар уже ожидал было учуять противную вонь. Начался молебен. Само собой, вёл один Арни, остальные помалкивали. Всего Гайдар, само собой, упомнить не мог, запомнилась лишь поэтическая часть, которую Арнгейр произносил нараспев и призвал и его повторять за ним: Ты – неба богиня, но слезы Твои Питают растения нашей земли, Дыханье несет по волнам корабли И мельницы вертит, дав людям муки. Ты – радость и фермерам, и морякам, Ты – Мать и лесам, и полям, и лугам, Кормилица добрая, РОДитель всем нам, Нет счета дарам Твоим и чудесам.* Звучало коряво, но Гайдар подозревал, что это адаптация или перевод. Особенно странно звучало слово «Родитель», но скорей всего это было производное от «Kyn» и иначе рифму и ритм было не передать. Когда они закончили сей гимн, Гайдар почувствовал странное дуновение ветра. Прибежище седобородых было старым, сквозняки тут гуляли будь здоров. Если б не устойчивость нордов к холодам, Гайдар подозревал, что у всех и каждого тут был бы хронический гайморит. А что, если обладатель Голоса, еще не освоивший всей науки, чихнет во всю мощь легких? Про такое и подумать страшно… Как бы то ни было, в этом ветерке нечто особенное. Эдакое легкое дыхание солнечной теплой весны… В то время как на улице в разгаре осень. Арни, закрывший глаза в религиозном экстазе, прошептал: – Дыхание Кин… Она отвечает на нашу молитву… – тут он открыл глаза и заметил, что Гайдар бесстыдно таращится на них всех, пребывающих в сакральном трепете. – Закрой глаза и встань на колени, – пробормотал он ворчливо. Ну, со своей позицией в чужой монастырь лучше не лезть. Гайдар послушно выполнил требование. Тут же Вульфгар или другой какой монах помазал ему лоб некоей гадостью (Гайдар подозревал, что это кровь какого-то животного. Вот только где и когда седобородый ее взял, не понятно). Дальше Арни огласил опять во всеуслышание «Заповеди» Кин, спросил, обязуется ли Гайдар их соблюдать, получил утвердительный ответ, тогда пошуршал где-то и напялил на шею Гайдара амулет Кин, такой же, как у него самого. Странным образом Гайдар как будто почувствовал прилив сил, задышал полной грудью. Арни сказал, что можно открыть глаза и встать на ноги. – Теперь сделай подношение. Гайдар опешил от такого. Ну вот, завербовали, теперь десятину что ли приноси? Видя его недоумение, Арнгейр уточнил: – Положи на алтарь что-нибудь ценное, что принадлежит тебе. Это может быть любой предмет, ну, или деньги. Для первого раза это может быть, что угодно, а потом уж жрецы тебе скажут, сколько, кхгм, могут стоить их обрядовые услуги или что лучше предложить Кин в качестве жертвы. Ага. Ну, религия – она везде религия. За каждый чих плати бабло. Эх, правильно про вас, попов всех мастей, Высоцкий пел… Однако вот в чем прикол: у Гайдара опять не было ничегошеньки своего. Нынешнюю серую хламиду ему дали деды, а старое снаряжение, коль его не разграбили, осталось в гостинице. Условно говоря, «его» были разве что те жалкие шмотки, которые ему вручили в храме Кинарет в Вайтране. Гайдар окинул взглядом помещение, заметил, что они так и валяются в углу (дедки не были чистюлями… или специально их там оставили? Да еще тесемочкой обвязали). Взял и положил бесформенный куль на алтарь. И вновь нечто произошло. Он не услышал явной музыки, как когда апал уровень навыка, но где-то на грани слышимости заиграли тонкие колокольчики, а по телу пробежала приятная дрожь. Без интерфейса игры нельзя было сказать точно, но приключенец был почему-то более чем уверен, что теперь он получил «благословение Кинарет». Ну, это просто офигительный успех! Для человека, которого не так давно прокляла «светлая» богиня Дибелла, наладить отношения с Кинарет – реальное достижение. Кроме того, это означало, что проклятие Дибеллы было временным, и теперь у них с местной покровительницей весталок “нейтралитет”. После молитвы стали собирать вещички, амулет богини добряк Арни разрешил оставить себе (так якобы Кин будет «лучше его слышать»). И тут Гайдар, думая о вещах и оружии, необходимых для дальнейших приключений, остановился, как вкопанный. В тот злополучный вечер старое снаряжение утянул в свою комнату Фендал… его гид, собутыльник и… друг в этом мире. Черт побери! Почему он только сейчас вспомнил о нем? Что с ним там случилось, почему босмер его не нашел? Ясно, что с утра приключенец был не в себе и ушел с некромантами (хотя Рэн вроде бы и не некромант вовсе, но так ему удобней его называть в контексте событий)… Но потом, после гостиницы…. Неужто лесной эльф пострадал во время налета драконов? Или даже умер??? Гайдар сглотнул и вытер холодный пот. Мысль о смерти этого НПС, по сути, компьютерной «болванки» с программой, которая лишь имитирует личность, почему-то больно кольнула его сердце. Неужто он так вжился в этот мир уже, что готов принять его реальность даже больше, чем себе представлял до сего момента?.. Фендал, чертяка… Его образ, словно живой, стоял перед глазами. И эльф смотрел на него с укоризной. Он, значится, его с того света вытаскивает, жертвует, возможно, своим посмертием, а Гайдар забил болт на друга… Проклятье! Так не годится! Надо будет после обеда сразу же в Вайтран отправляться. У него куча дел, на самом-то деле. Неплохо бы предъявить ярлу и гордячке Айрилет обнуление дракона, получить награду, собрать вещички, да и по квестам. В первую очередь – в Рорикстед, нужно во что бы то ни стало поскорей выйти на связь с тем «разбойником», а для этого – пройти квест пузатого демона Сангвина. Как, интересно, отношения с даэдра аукаются на его «карме»? Спросил. Как и ожидалось, ответ был удручающим. За договор с даэдра или поклонение им можно поплатиться «анафемой», более того, есть некий орден Стендарра, который в открытую охотится на даэдропоклонников. С другой стороны, можно покаяться, принести жертвы и совершить епитимью. Однако, если ты просто жертва их манипуляций, божества не воспринимают это за крамолу. Так что в случае с Сангвином вроде бы никаких последствий быть не должно. Ну, и чудненько! В общем, глаза Гайдара загорелись деятельным огнем, ему не терпелось побыстрей закончить обучение у седобородых и отправиться в путь. Те уловили его настрой и сразу же после молебна двинулись во внутренний двор (какая ж тут в высокогорье холодрыга!!!). Скалы, мощеный камнем двор, серое небо, далекие пики Глотки Мира, засыпанные после недавнего снегопада ели – вид навевал желание забиться туда, где потеплее. Но, опять же, чужой монастырь… Борри, как ни в чем не бывало, пошел к непонятным воротам, ведущим хрен их знает куда, разве что сигать с обрыва в пропасть. – Теперь посмотрим, как ты освоишь совсем новый крик, – выдал Арни. Мастер Борри, как и говорили ранее, научит тебя слову «Вульд», что значит Вихрь. «Вот же садюги, им-то не холодно, нордические морды!» – думал Гайдар, колотя себя по бокам, чтобы не окоченеть в первые же минуты тренировки. Дальше все прошло по вчерашнему сценарию: Борька рявкнул на снег под ногами, так что всех рядом стоящих обсыпало (ага, привет, физика реального мира!), а на каменных плитах под слоем заледеневшей крошки образовались буквы драконьего языка. Гайдар их прочитал и словил новую дозу медитации в Нирване, когда время будто бы переставало существовать. Опять же, без спецэффектов, просто когнитивное искажение восприятия действительности. – Услышь, как слово звучит внутри тебя… – будто сквозь толщу воды из соседней комнаты слышал Гайдар бормотание Арнгейра. Пока же Гайдар осознавал глубины значений Слова, Борри испустил протуберанцы силы… вот что ему открылось: «Вихрь» – это движение не совсем по кругу, скорее вокруг оси, той оси, которую даёт познать РО (опять закономерность развития довакина!). Вихрь – это лишь на первый взгляд хаос. Ураганы, торнадо и прочие атмосферные явления имеют довольно четкие законы образования, жизни и распада – это вам любой физик или метеоролог скажет. Вот только даже в их время, насколько Гайдар был в курсе, погоду предсказывать точнее, чем на три дня, даже самые продвинутые ИИ не научились. Слишком много факторов для вычислений. Знание ВУЛЬД давало носителю языка дова такое глубокое понимание стихии воздуха, а также свойств аэрозолей и поведения частиц в пространстве (броуновское движение и не только), что мозг Гайдара чуть не лопнул от одного только осознания этих веревочек-завязок… Что уж говорить об их использовании. А вот драконы, чтобы летать, эволюционно должны были научиться обуздывать хаос самой хаотичной из стихий. Да, можно использовать грубую силу – закон Архимеда, реактивную тягу, антигравитацию… но это «для лохов», вынужденных пользоваться костылями в виде летающих аппаратов, а для драконов, которые самим своим существованием с одной стороны опровергают традиционную в понимании Гайдара физику, а с другой утверждают некую абсолютно другую систему законов, – вот для них комплекс познаний о Силе, Равновесии и Вихре образовал абсолютно новое понимание о полете, иную систему координат, если угодно. Гайдару на секунду даже показалось, что он тоже мог бы сейчас воспарить в воздухе, аки орел. Но, само собой, это была лишь временная иллюзия могущества. Знание ВУЛЬД – это не только представления о воздухе, аэродинамике, это еще и скорость, уменьшение трения, то есть возможность если не игнорировать, то обходить законы инерции, тяготения, трения и прочие факторы, навязанные бытию физикой мира, знакомой по школьным учебникам. Когда ошарашенный Гайдар вновь вернулся в реальность, они прошли чутка дальше, Вульфгар дернул рычаг, а Борри пулей переместился метров на двадцать вперед. Скорость была такая сумасшедшая, что Гайдар едва глазом моргнул, а монах был уже по ту сторону врат. Его очертания смазались в воздухе, будто он – стрела, выпущенная из мощного лука. Вот это реальная магия! С точки зрения физики такое перемещение в пространстве просто невозможно! Впечатляла даже не столько скорость (а на вскидку, она составляла не менее трехсот–четырехсот километров в час), сколько импульс движения, полный игнор законов инерции. Так только летающие тарелки, НЛО, чем бы они там ни были (до сих пор тянутся споры в реальном мире, а большинство ученых предпочитают игнорировать их существование), могут. Теперь и Гайдар будет НЛО. Главное, силу рассчитать и не полететь в пропасть. Карниз за воротами совсем небольшой, метров пятнадцать в длину. Но Гайдар чувствовал странную уверенность, что это ему по плечу. Возможно, то, что он уловил «дыхание Кинарет» (чем бы оно не являлось), тоже повлияло на его состояние и способности. Как бы то ни было, с первой же попытки, крикнув «ВУЛЬД!», он переместился ровно на такое расстояние, чтобы очутиться в паре метров от Борьки. То тоже только глазами клипнул. – А-а-а! Даэдра вас дери, до чего здорово!!! – в голос заорал Гайдар. Его переполняло ощущение власти и контроля. Если вы хоть раз садились за руль мощного байка, когда вам в лицо валит тугой воздушный поток, а вы будто парите над автобаном, обгоняя «улиток» на седанах или даже спорткарах, тогда, возможно, вы уловите лишь одну миллиардную от того кайфа, который дарует перемещение с помощью слова ВУЛЬД. Гайдар тут же скастовал «Вихрь» еще раз – вжух! Еще быстрей, еще плавней и точней, чем в первый раз. Он за миллисекунду очутился прямо под носом у Арни, так что тот с запозданием реакции отпрянул. Да в бою это просто читерское тактическое преимущество! «ВУЛЬД!» – в третий раз за незнамо сколько секунд крикнул Гайдар. И вот тут он почуял подвох… горло свел спазм, перед глазами поплыло, а дыхалка вдруг судорожно засбоила, будто он только что три километра кросса пробежал. Хорошо, что контроля хватило не врезаться в несчастного Эйнарта, который молча наблюдал за его метаниями в стиле Тома и Джерри, что противоречат всем законам физики вместе взятым. Ага… Вот что бывает, если черпать силу слишком глубоко, нарушая систему обычных кулдаунов. Дыша, как астматик во время приступа, Гайдар опустился на колени, двигая лопатками, будто таким образом хотел увеличить объем легких. Они решительно не справлялись с перекачкой кислорода. Эйнарт осуждающе помахал пальцем, напоминая при этом жидкого робота из будущего… А потом Гайдар на минутку потерял сознание. Боэтия вас раздери! Опять!.. Когда он очнулся, то все еще лежал на холодных, просто ледяных плитах внутреннего двора убежища. Да, прошло совсем мало времени, но лица седобородых, которые успели над ним столпиться, применяя что-то лечебное (а со стороны казалось, ребята просто дуют на него, вроде он большой чан с чаем), были весьма обеспокоены. Как бы то ни было, в мозгах от их действий у него сразу же прояснилось. Борька подал ему руку, и Гайдар тяжело поднялся на ноги. – Помни о мудрости Кинарет, которую она поведала первым Языкам, о, Довакин! – промолвил Арнгейр пафосно. – Главное при использовании ту’ума – это дыхание. За выдохом следует вдох. Нельзя дышать слишком часто, иначе потеряешь сознание от силы Её Дыхания. Ага. Ну, перенасыщение кислородом и так можно назвать, да… Гайдар улыбнулся такой мысли. Магия магией, а физика все же так или иначе возьмет свое. Можешь кичиться нарушением ее законов, но игровые условности или нечто большее наложило ограничение на всех практикующих Путь Голоса: минимальный кулдаун – около двух секунд, а если это правило нарушить, поплатишься таким вот штрафом, потерей сознания. В бою это равнозначно смерти. А если ты дракон, то сверзишься с неба в обморочном штопоре, можешь даже расшибиться. Кроме того, есть и еще непрописанное нигде правило (а может, и прописанное, вот только игрового интерфейса-то для Гайдара не существует, как и консольных команд, чтобы его вызвать искусственно, а в книгах об этом ничего не пишут). Правило «накопления усталости». Тем временем Арни продолжал: – Контролируй свое дыхание. Тогда ты сможешь использовать ту’умы очень часто. Но даже с большим мастерством не обойти еще одного скрытого закона: «Усталости Голоса», – ага, вот как его называют сами седобородые. – Она накапливается тем больше, чем чаще и интенсивней (с большим количеством Слов) ты кричишь на языке дова. Кричать, используя по одному или по два слова намного лучше с точки зрения выносливости… Ага. Вещи самоочевидные, но Гайдару нужно было их услышать. А то еще убьется, крича направо и налево. Он-то, полагаясь на субъективное ощущение безграничной мощи, думал, что это халява, без ограничений. Ан нет. Ну, он еще по урокам от брата в самых разных боевых искусствах усвоил много о дыхании. Есть разные практики, которые помогают как сконцентрировать огромную мощь в один удар в стиле Брюса Ли, так чтобы ребра противнику поломать, так и растянуть ресурс «дыхалки» на длинный бой в двенадцать раундов. Надо бы повспоминать их все. Ну, насколько он их вообще освоил. Скажем так, далеко не на уровне черного пояса… – Спасибо, – скорее для проверки голоса, чем ради искренней благодарности сказал Гайдар. Голос его осип. До этого он применял ту’умы довольно часто, но не так, как с ВУЛЬД – три раза подряд за пять секунд. – А что вы вот только что делали? Ту’умами и лечить можно? Монахи переглянулись. В их позах и глазах читалось нечто вроде: «говорить этому остолопу или не стоит? Это наше секретное кунг-фу, как-никак!». Потом Арни все же решил, что довакин – реально исключение из правил и сказал: – Мы делились с тобой «дыханием Кин». – Да что это за хр… – Гайдар вовремя спохватился. С богинями лучше попочтительней. – Что это вообще такое? Седобородые опять переглянулись. – Увы, мы не можем объяснить. Этот опыт можно обрести лишь самому. Молясь и поклоняясь Кинарет, соблюдая Её обеты и принимая гейсы, ты, возможно, в один прекрасный день осознаешь это сам. – Гейсы? – слово показалось Гайдару очень знакомым. Возможно, в книжках Линды встречал. – Особенные обеты, несущие благословение и проклятие, доступные только тем, кто отмечен Судьбой либо же звездами. Детальней можно в библиотеке найти свитки прочитать. – Хм. Покажешь, – Гайдар интуитивно чувствовал, что это важно, поэтому не собирался отступать. Поскольку Голос в любом случае нуждался в отдыхе, тренировку решили прервать. Остальные монахи, поклонившись, ушли по своим делам, а они с Арни вернулись в библиотеку. Наконец у него нелимитированный доступ к знаниям об этом чертовом мире! Гайдару так много нужно было понять и осознать – о ту’умах, магии, боевых искусствах, о мета-системах, вроде прокачки и развития навыков, об устройстве мира вообще и социума в частности. Как в былые времена, когда он с Линдой посещал библиотеки с бумажными книгами (тот еще нонсенс для двадцать второго века!), он выбрал один столик и стал загружать его свитками и книгами, а Арни только и мотался между полок, как заправской библиотекарь. Хм, странно так звучит, Гайдар никогда не видел библиотекарей. Только «библиотекарш». Арни бы очки с тонкой оправой и симпотной цепочкой, да на каблуки – было б… Тут Гайдар с остервенением ущипнул себя за ляжку. Проклятие! Опять началось! Стоило ему подумать о чем-то хоть отдаленно сексуальном, как низ живота скрутило от похоти. Блядство! Что ж это за напасть. Это еще хорошо, что он себе не дал мысль развить. Арнгейр с накрашенными губами, в юбке, на шпильках, с дулей на голове и в очочках – фу, пиздец! Вот еще один очень нервирующий нерешённый вопрос: как снимать сексуальное напряжение. Ну, если ярл схавает его легенду, то выдаст ему Лидию. Но за ней еще ухаживать, квест какой-то делать, чтобы жениться, а он на говно изведется, если не… – Слушай, Арни, а туалет у вас тут есть? – непонимающий взгляд в ответ. – Ну, отхожее место? – А-а-а, ступай в правое крыло, там мимо наших келий и в конце коридора… – Спасиб, я на пять минуток! – Гайдар даже криво ухмыльнулся про себя, да-да, льсти себе… Иллюминация от застекленного светильника в углу. Дырка в полу, а снизу – «холодный бриз», из-за температурного режима практически ничем таким не пахнет. Как они себе яйца не отмораживают, когда, пардон, срут? Гайдар очень удивился тому, что тут все же вообще есть туалеты. Он ведь не активировал этот аспект реализма в стартовом игровом меню, это он точно помнил. Что на самом деле очень дебильно: жрать он жрет, а обратно – ноль отходов. Но вот крики драконов из него «выбивали все говно» в угоду «реализму». Это, наверное, скрипт, запускаемый ту’умом. Да, как и куда теперь отчеты о противоречиях слать… Тестер удрученно покивал головой. С другой стороны, НПС живут своей, весьма полноценной жизнью, им делать «это» никто не запрещал. Гайдар на пару секунд замер в нерешительности. Весьма странные у него предубеждения против мастурбации. В период полового созревания матушка и еще живая бабка даже пытались физическими наказаниями отучить от рукоблудия. А что? Дикая Рашка и не такое допускала, даже в двадцать втором веке. Это тебе не Дания, где детишек прям в школе учат всем радостям секса. Гайдара передернуло. Довольно мерзко – что одна сторона медали – пуританство, что другая – почти тотальный промискуитет и «Sex-ed», царствующий во многих странах Европы. На секунду даже показалось, что у него не встанет. Но нет, новое молодое тело, дарованное игрой, упрямо гнуло «свою линию»: едва освободившись от ткани, хер упруго поднялся на одиннадцать часов. Тоже вот невыясненный аспект, насколько оно «реально»? Что там с его настоящим телом в капсуле? То, что с ним тут происходит, однозначно не похоже на обычное погружение в вирт, пусть и с багами. Это не просто ошибка сети, сбрендившие ИИ, это что-то совсем иное. А вот что – предстоит выяснить. Потом. А сейчас… Нет, представлять Линду в такой ситуации он не может. Марину, его русскую подружку, с которой гулял по возвращению, – тем более. Первую – стыдно, будто он её этим оскорбляет, вторая – совсем не эротичная. Он с ней был вообще только потому, что надо же с кем-то быть. С ней было общение, эмоциональная разгрузка, но никакой искры страсти. Да и в постели она, как оказалось позже, «на второй базе» (так любят говорить американцы) – просто бревно. Порнозвезды? Просто звезды? Фу, это пошло и унизительно. Сара! Вот вариант, что надо! Эта сумасшедшая деваха, которая сама собрала в себе кучу стереотипов о ебливой сучке из Айдахо, любившая провоцировать Гайдара на всякие эксперименты с сексуальностью (вспомнить ее эксгибиционистские порывы и ту групповуху в общаге – ву-у-ух!), идеально подходила. Гайдар представил ее лицо, как она облизывает губы, виляет задом и мнет грудь, когда он собирался облить ее спермой – чертовка это очень любила, кто бы мог подумать! Вообще Гайдар был в первые несколько месяцев пребывания в Штатах немного шокирован тем, насколько отформатированы мозги у некоторых американцев. Даже трахаются они так, как их приручили «Браззерс». И нет в том никаких тонких материй, только «звенящая похоть», как сказал бы один ныне покойный классик. Но это сработало – уже через две минуты Гайдар был готов излиться в мрачную завывающую ледяным ветром дыру. Ёбанный стыд! Да уж, он весьма рад, что квантовая сеть (якобы) гарантировала 100%-ную безопасность, защиту от взломов и подглядывания. По крайней мере, ни одного «слива» в общую Сеть за всё время существования этой индустрии не было. А он уверен, что многие заплатили бы сумасшедшие деньги, чтобы увидать своих кумиров совокупляющимися, точно так же как уверен в том, что попытки были. Сотни тысяч, миллионы попыток. Но хакнуть квантовую сеть так и не смогли. Потому из прерогативы сферы развлечений она становилась все более популярна и в других. Другое дело, что работала она на совсем других принципах и универсальной «перемычки» между двоичным кодом и её языками программирования (что вообще-то очень даже удивительно, такое впечатление было порой, что изобретатели этой технологии сами нифига не понимали в том, как она работает) до сих пор не придумали. Были еще какие-то проблемы с патентами. Бенефициары этой технологии делали все для того, чтобы она не вырвалась из-под их мохнатых лап на всеобщий рынок. Очень странное, противоестественное состояние вещей, если задуматься. Все системы стремятся к саморегуляции, а тут – такой мощный файервол, что никто, даже, мать его так, правительство США, не может проломиться и «раскуркулить» ядро из нескольких сотен компаний и корпораций, которые и заправляли всем на современном рынке вирт-развлечений и альтернативных world wide web’у сетей. Это ядро было покруче, чем Цукерберг и Гугл. Его ни разрушить, ни «возглавить» не получалось. Прикол был в том, что по началу якобы «правительственная» технология, которой пользовалась ЦРУ, была перекуплена частниками, а назад «люди в черном» ее вернуть не смогли, ровно как и добиться тех же успехов, что и приватные структуры. Бред? Бред. Но такова реальность. По сети бродило много легенд о «тайной войне» между корпорациями и правительством, по мотивам которой однажды снимут кино или сериал, достойный славы почившего «Киберпанка-2077». Но явных следов этой войны было слишком мало, чтобы журналисты могли что-то мусолить дольше, чем пару недель. А истории с санкциями, поглощениями компаний и прочими заморочками экономической войны кончались ничем. Вообще вокруг нового вирта, квантовой сети и их изобретателей было много мистификаций и слухов. Никто не знал всего, что в пору Интернета было очень и очень странно. Как будто властители мира, тайное правительство планеты (буде оно существует) разделилось само в себе, и правая рука не знает, что вытворяет левая. А вдруг все, что происходит с Гайдаром, – как раз часть этой войны, хак, промышленный шпионаж, дискредитация продукции невыгодных компаний?.. М-да, вот за такими размышлениями о «высоком» и судьбах его реальности Гайдара со спущенными портками и мокрыми руками и застало землетрясение. – Ебутся мишки! Да что ж такое! – в голос закричал Гайдар, хватаясь за косяк двери – не хватало ногой в дыру попасть. Весь Хротгар содрогался до основания. Кажется, Гайдар услышал отголосок чьего-то ту’ума. Это седобородые не совладали с собственной силой или еще что похуже? Он быстро натянул штаны назад и пулей метнулся в библиотеку. Там он увидел Арни лежащим на полу в луже крови. Хера себе! – Эй-эй, что случилось, Арни, ты живой? Оказалось, кровь натекла из ушей. Глаза седобородого старца были закачены, без сознания. Гадство! Что происходит? Тут в комнату вбежал Эйнарт (он обладал куда более выраженной худобой, чем остальные, к тому же за завтраком сидел напротив Гайдара, так что его он с горем пополам вроде бы научился отличать от двух других). Глаза у монаха были дикие, на выкате. – До-ва-кин… – тихонечко прошептал он. Только даже от этого шепота вся комната заходила ходуном, книжки с верхних полок посыпались на пол. – Ш-ш-ш, харэ, показывай знаками, а то разнесешь тут нафиг все к даэдра. Что происходит? – Гайдар изо всех сил пытался сохранять спокойствие. Вместо пантомимы монах просто схватил Гайдара за руку и потащил прочь. – Эй, погодь, а что же Арни? Ему ты помочь не хочешь? – возмутился Гайдар. Однако Эйнарт был очень настойчив, а судьба старшего его как будто нисколько не волновала, лишь отмахнулся, мол, все с ним будет в порядке. С быстрого шага они перешли на бег (а не такой он и старый, как выглядит!) – выскочили во внутренний двор. Там были остальные. Гайдар в полном ахуе увидел, что седобородые тяжело дышат и кастуют один крик за другим, вешая на себя некие баффы. Они сейчас просто лучились силищей, от них исходили протуберанцы бело-оранжевого цвета, а Борька (его Голос Гайдар уже слышал и мог отличить от других, так-то вот, теперь он всех различает) как будто рога и некое подобие крыльев отрастил, только из эфемерной полупрозрачной радужной дымки. – Ебутся мишки! – во второй раз за сегодня матюкнулся подобным образом Гайдар. – Что стряслось-то??? Тут Вульфгар развернулся и проговорил-прокричал одно слово: – Партурнакс! Гайдар чуть на жопу не сел, так от монаха хлестнуло силой, а еще гневом и чем-то вроде отчаяния. – Ага! А что с ним? Что с вашим пятым, который тут верховодит? – Гайдару сказали за их поздним завтраком, что седобородых на самом деле не четверо, а пятеро, только их главный сидит медитирует на самой вершине Глотки Мира и вниз не спускается. Потом он вспомнил, что Партурнакс – это дракон, брат того самого Алдуина, тот самый древний Змий из книжек, которого Кин науськала помочь людям против его братюни-тирана, когда тот совсем уж зарвался. По сюжету игры это должно было стать для него сюрпризом, так что он виду не подавал. Вместо ответа Эйнарт достал из какого-то сундука, который Гайдар раньше не замечал, так как стоял он в незаметном уголочке, большую булаву и швырнул ее Гайдару. А Борри в этом своем жутком до усрачки полудраконьем образе показал пальцем на самый пик горы, скрытый облаками и вихрем медленно оседающего снега. Вульфгар же понял это как сигнал к действию и, не сдерживаясь, прокричал: – ЛОК-ВА-КОР!!! – дуга ударной волны ударила по небу. Тучи, как по волшебству (хотя почему «как», именно что по волшебству), рассеялись, и Гайдар увидел, что происходит там, на вершине, до которой было отсюда, оказывается, всего лишь метров триста, если по прямой. Там в бою схватились два дракона. Их окутывали некие мощные ауры, так что они тоже просто-таки сияли от магической силы. Тут все трое впопыхах собрались в кружок и каждый крикнул по слову прямо перед собой – на гранитной плитке внутреннего двора образовался весь этот новый крик из трех слов – «Чистое небо», Лок-Ва-Кор. Вульфгар приглашающе кивнул, Гайдар подбежал к месту, впился глазами в надпись, впитывая в себя новые знания. Три слова за раз оказалось намного сложнее, чем раньше. Он впал в прострацию, подозревая, что силу монахи закачивают в него бессознательного. «Небо-Весна-Лето». Таков был буквальный смысл этих слов. Но каждое таило в себе нечто больше, чем просто название сезона или извечной сизой дымки над нашими головами. Ну, во-первых, сезоны планеты Нирн имели мало общего с наклоном к плоскости эклиптики. Они были чуть менее чем полностью магическим явлением. Климат регионов и даже целых континентов мог меняться по воле полубожественных сущностей (как Тайбер Септим, Вивек и т.п.). Так что в этих словах были закодированы скорее ментальные, эзотерические смыслы, которые люди на Земле тоже вкладывают в них, но намного шире. В герметизме (подраздел философии и система оккультно-теософских представлений, что лежит в основе средневековой алхимии, нью-эйдж «религий» и даже масонства) есть свое интересное толкование разных сфер, эманаций планет и тому подобной фигни. Ну, если кратко, то новые три слова открывали аспекты взаимного влияния этих самых «сфер», «элементалей» и «звезд» на все сущее. Подобно Гермесу Трисмегисту, драконы познали, что «то, что внизу, аналогично тому, что вверху», этот же принцип лежит в основе мифопеи, мантлинга и прочих многих аспектов внутренней мифологии Древних Свитков. Именно так сам Алдуин, Враг с большой буквы, этот Мироед стал тем, кто он есть (или все же еще только собирается стать?), – Пожирателем Мира. Этот дракон не был таким сотворен, рожден или что там было с драконами (яйца уж они точно не высиживают!). Он просто ящерка с крыльями, «wanna-be» Разрушителем миров. Но благодаря этой высшей магии, по ходу, единой для всех миров (библейский пророк Елисей тоже «облачился в дух Илии», когда взял милоть – мантию Илии), он был сейчас как никогда близок к воплощению своего плана. Это, как и многое другое, открылось Гайдару в трансе. Да уж, Атман, кем бы он/она ни был/а, прав – изучение Криков дова в исполнении Гайдара – самый настоящий легальный чит. Вот только сам по себе этот крик, наверное, один из самых бесполезных. Ну, его игровая инкарнация столетней давности так точно. Что Гайдар будет способен творить им здесь при должной прокачке, он понятия не имел. Может быть, тоже климат менять, как Тайбер? Но сейчас этот ту’ум ему форсированно скормили седобородые, потому что нужно помочь Партурнаксу, а для этого надобно сквозь бушующую вьюгу забраться на вершину Глотки Мира. Дова-«седобородого» там в буквальном смысле рвет на части другой дракон, бля! Гайдар рывком очнулся. Со стороны он себя не видел, но накачка силой или еще что вытворили с его телом странную штуку: его глаза сияли, зрачок превратился в точку, а все место заняла яркая-яркая зеленая радужка, кроме того, появилась аура или нечто вроде ореола, как на иконах у святых (хотя тот, кто только что дрочил в туалете, уж точно не может претендовать на такое звание). Что он мог осознавать, так это то, что видит мир по-другому. Не только из-за странного радужного сияния на границе бокового зрения – это эффект временный. Он просто как будто стал понимать суть вещей глубже, чем любой современный человек способен. Он понимал, почему и куда дует ветер (проверить это пока невозможно, но Гайдар был уверен, что само это понимание пассивно бафает его способность к стрельбе из лука), он чувствовал стопами вибрации камня и постигал на глубину до километра или больше, что под ним, чувствовал пещеры и прочие пустоты – открывшиеся ему «сферы» пронизывают все. А еще он четко, как никогда до этого, видел вдаль (ага, при том что он в реальности уже давно носит линзы, ибо близорукий, как крот), различая даже отдельные чешуйки на туше Партурнакса и его серо-зеленого противника. Тем временем (а сколько прошло? Минута? Десять? Кто знает…) седобородая братия закончила свои обрядовые пляски. Все трое сияли мощью, у всех появились рога, а тело покрылось призрачными чешуйками. Эйнарт кивнул Гайдару, мол, не отставай, и все они применили «Стремительный Рывок» – будто три стрелы, игнорируя пересечённую местность под ногами, они устремились к вершине. При такой скорости даже по воде бежать можно, не то что по снегу. Гайдар даже сомневался, что в этом вихревом движении их ноги касались поверхности. Барри Аллены хреновы! Гайдару-то доступна всего лишь первая ступень этого ту’ума. Пришлось закусить губу и «вульднуться» следом. Рывочек за рывочком, соблюдая куладун в пять секунд, хотя прям разрывало от желания кричать быстрее, поглядывая на небо, пока погода не испортилась опять, а то потом еще время тратить на новое «Чистое небо». А деды тем временем ворвались в схватку, кастуя разные ту’умы: огонь, лед и молния засверкали и закружились в губительном танце. Кем бы ни был нападавший, но к прибытию подкрепления он не был готов. Партурнакс тоже далеко не тюфяк и дрался отчаянно. Воспользовавшись замешательством противника, «добрый» Змей впился в глотку нападавшего – этот эпизод Гайдар увидел, когда борющиеся драконы, сцепившись в один рычащий клубок из крыльев, хвостов, когтей, клыков и энергетических жгутов-протуберанцев, очутились почти на краю микроплато на вершине Глотки Мира. Когда Гайдар наконец-то за пятнадцать или того больше рывков добрался до места схватки, то битва почти завершилась. Черт побери! Он-то хотел увидеть яростных седобородых в действии. Но видеть на самом деле было не нужно. Он чувствовал их ту’умы, слышал эхо отдельных слов, понимал, что они пустили в ход практически весь арсенал, доступный в игре: «Элементная ярость», «Безжалостная сила», «Огненное дыхание», «Морозное дыхание», «Ледяная форма», «Грозовой зов» и еще что-то, чего он не знал и/или не помнил по роликам на альфа-тубе. Это было действительно страшно. Почти как тогда, у памятной южной башни Вайтрана. Кишки скручивало от инфразвука и осознания чудовищной мощи этой магии. Сравнить можно было, наверное, с ощущениями человека, очутившегося под обстрелом реактивной системы залпового огня. Взрывы, гром и молния, огонь, удушливые газы и пар, пронизывающая до костей вибрация. Воплощенный ужас и смерть – вот что такое битва Языков и Дова. От волн силы гору трясло, вниз по склонам устремились две или три лавины, пришлось лавировать, чтобы не накрыло. Грохот стоял такой, что уши закладывало. Плато расхреначили в щебень. Гайдар, когда был совсем рядом с вершиной, едва уклонился от огромной глыбы, весом тонн в пятьдесят, которая покатилась вниз, вызывая новый камне-лавинопад. Поднялся пар, так что Эйнарт еще раз кастонул «Чистое небо». Все трое выдохлись, их Голоса истощились, из баса перешли на фальцет, но и он был убийственно сильным. Да, мать вашу, это не просто сухопарые старички. Понятно, почему их уважают… Таких противников стоит даже бояться. Неизвестно, какая тут заслуга Партурнакса, но что его оппонент в мужском дова-«споре», что несчастная скала превратились просто в безобразную кашу. Нападавший дракон едва дергался, две трети его хвоста куда-то подевались. Откусил их Партурнакс, что ли? Крылья изломаны так, что на них смотреть больно, из раны на шее фонтанчиком бьет кровь. Ею была залита вся гора – сколько тут литров боязно даже прикидывать, туши драконов огромны, каждый около двадцати метров в длину. Сам Партурнакс лежал метрах в сорока от вражины, тоже покрытый ранами. Самая жуткая – распанаханное брюхо. Дымящиеся кишки выпали наружу. Тут поработали когтями… Блядь, он что, умирать собрался?? Гайдар подбежал ближе и заорал на дедов: – Эй, братцы, а хули расслабились, ваш учитель помирать собрался, его спасать надо! Ага, смешной он, с бесполезной булавой в руке, чистенький и полный сил, а они на коленях стоят, тоже все в крови, причем красная человеческая (а у дова она была почти черной) текла из ушей и рта поверх корки из драконьей. А у Борьки напрочь отсутствовала его седая борода, как и растительность на голове вообще – он как ошпаренный носферату, только уши торчат. Причем оказалось, он действительно глубокий старик, сушеный, почти как драугр. Наверное, из них трех он был посильнее остальных и выложился на все сто двадцать процентов. Тут Эйнарт поднял голову и одними губами прошептал: «добей!». Тем не менее небо аукнулось громом, а героя закачало. Блядь, какая же мощь сейчас в этих стариках… – Ты дебил, что ли? Я тебя щас добью! – опешил Гайдар, неправильно интерпретировав сказанное. Но потом до него дошло, он проследил за взглядом старика: чертов ублюдочный дова-агрессор регенерировал, его культяпки дергались, а глаза больше не были закачены, взгляд осмысленный. И смотрел он своими налитыми кровью буркалами на Гайдара. Смотрел с презрением и такой ненавистью, которую тяжело объяснить к кому-то незнакомому. Так смотрят только на врагов, которых люто, до зубовного скрежета ненавидят, которые могли, ну, не знаю, дочь твою малолетнюю на глазах у тебя изнасиловать, убить, а труп сожрать. Применимо к драконам звучит бессмысленно, может, у них такой взгляд вместо приветствия, но у Гайдара от ауры злобы, исходящей от этого дова, волосы даже в подмышках зашевелились. Да. Добить такого надо без вопросов, только как? В первый раз он убил дракона чисто случайно, попав обычным мечом, что дракону как зубочистка, именно в ту нужную точку – прям Провиденье какое-то. А теперь как??? И тут голос подал Партурнакс. Он булькал кровью, но слова выговаривал четко: – Приветствую тебя, довакин. Используй слово «Силы» внутрь своего тела. Булава в твоей руке принадлежала одному из сынов самого Исграмора. Она имеет уникальное… кхе… в твоей руке, драконорожденный… Объяснять дальше было не нужно. Незнамо как (ага, хорошее объяснение на любой случай жизни! Однако он-то действительно не знал, как это работает), но Гайдар тотчас понял, что нужно сделать. Эвенки или эскимосы, кажется, практикуют нечто подобное: нутряное пение, не открывая рта, горлом, как бы «внутрь себя». То же вытворяют и шаолиньские монахи, сопровождая пение мантр особенным дыханием. А Гайдару сопутствовало еще и «дыхание Кин», некое озарение под влиянием огромного вливания силы. Он сумел это провернуть, не учась медитации и пению годами. «ФУС!» – это короткое слово завибрировало внутри него, передавая дрожь в руки, колени. Булава откликнулась резонансом, ее навершие засветилось, как кулак Дэнни Рэнда**. Драконья морда исказилась от постыдного страха, он попытался что-то сказать или скастовать ту’ум, но Партурнакс знал, как надо кусать: голосовые связки выдали лишь сипение. Гайдар с рычанием устремился к поверженному дракону, отведя левую руку (а он был переученным левшой) с сияющей булавой назад, как какой-нибудь анимешный герой перед супер-атакой. Ну, вообще-то этот шаг оправданный в его случае: шишка булавы светилась так ярко, что только отведя руку назад можно было хорошо видеть свою цель. Супостат задрыгал обрубком хвоста. Его мудрый дова-отшельник тоже укоротил, будто знал, что Гайдар окажется здесь в роли добивающего, и все сложится именно так. «Да, сука, бойся, смертушка твоя пришла!» – осклабился Гайдар. Не чуя ног и собственной тяжести, он высоко подпрыгнул (метра на три так точно), будто подражая стилю Фаркаса, булава в его руке светилась невыносимо ярко. Короткая дуга – хр-р-рясь! Неизвестный дроглок не смог даже увернуться. Один удар – и башка дракона треснула, как спелый арбуз, а булава в руке Гайдара, передав нужный импульс, разлетелась металлической крошкой, полосуя незащищенную доспехами плоть своего временного владельца. Магия момента свершилась. Довакин убил своего второго дракона. Теперь именно так, как должен настоящий воин, настоящий носитель ту’ма. В ту же секунду накачка силой от седобородых перестала действовать, и он, дрожа, упал в лужу горячей крови сраженного дова. Как тут не поверить в Судьбу? «Да, Фендал, я чувствую это дыхание. Ветер Саэльвэ или Кинарет – один хрен. Дождись, друг, я тебя найду, будем валить этих мразей вместе. Только окажись живым, ладушки?» – бормотал про себя Гайдар, пытаясь снова не отключиться. Да только неведомая практика с ту’умом, которой навскидку поделился Партурнакс, тоже имела свою цену. «Бляха, кисейная барышня, неужто опять…» – буркнул Гайдар и отключился. Знакомые протуберанцы силы от убиенного врага впитывались в его тело вместе с кровью, что пропитала одежду и своим жаром не давала замерзнуть на вершине одной из самых высоких (если не самой высокой – Гайдар не лор-задрот, не в курсе) и холодных гор Тамриэля. А еще говорят, что драконы, как рептилии, должны быть хладнокровными, ага…

***

Вайтран гудел. Город жил собственной жизнью, будто и не было вчера страшного побоища. Конечно, вереница скорбящих потянулась к храму Аркея (а такой в новой версии города тоже был) и гробницам. Однако норды не привыкли долго скорбеть. Уж лучше хладнокровно или яростно мстить. Но мстить крылатым змиям как-то не с руки для простых смертных, поэтому всю свою боль и жажду расправы над врагом они вкладывали в повседневный труд: ремонтировали дома, укрепляли фортификации, мастерили оружие, помогали страже. Фаренгар, как затычка в каждую дырку, смертельно устал и к десяти утра пришел на поклон к своему бывшему ученику – сам с новыми подмастерьями, набранными буквально за пару-тройку недель до этих событий, никак не справлялся. Рэндалфр не мог отказать. Наставника он все же любил и уважал. Так и вышло, что «Волчонок» возглавил алхимическую лабораторию. Слыханное ли дело, что баб с кухни допустили порошки растирать и реагенты подогревать? К чести придворных поварёх, они напортачили только пару раз поначалу, дальше производство разных защитных зелий и мазей против ожогов пошло «как по маслу». Фаренгар соученики (а их было шестеро: пять парней и одна девчонка, которой оказалась подружка Дэгрун по имени Каиса) отправились помогать с завалами, а также выручать купцов, которые потеряли не только коней, но и много другого крама, пришедшего в негодность, даже свои телеги для перевозок. Торговля шла довольно бойко. Сам собой, озолотились купцы, предлагавшие новомодное изобретение – мощные арбалеты. Модели сиродильского Легиона и те, что были в ходу у стражи Стендарра, во многом отличались, но народ греб все без разбору, спрос превышал предложение. В результате уже к обеду часть каджитских караванов (как наиболее шустрых и предприимчивых среди купцов) быстренько метнулась по окрестностям, чтобы скупить все подобные машинки смерти, где только найдут. Лавку Ульфберта и Адрианны в свою очередь просто засыпали заказами, так что та тоже искала подмастерьев. Ее муженек, который в основном привык только за прилавком стоять, распродав все луки и прочие приблуды для стрельбы, также одел фартук кузнеца… Даже спекулянт Беллетор, которого в городе недолюбливали за завышенные цены, теперь был в почете, ибо запасы его были воистину неисчерпаемы. Из подвалов вытянул все, что искатели приключений сносили к нему десятилетиями. Ржавое – отполировал, ломанное кое-как починил, работая со своим напарником целую ночь. А уж что творилось в Йоррваскре! К ним выстроилась очередь не меньше чем к Залам мертвых. Юнцы и юнки всех национальностей и народностей хотели поучиться военному ремеслу, хотели не только и не столько приобщиться к славе самого популярного в Скайриме воинского братства, сколько действительно приобрести настоящие навыки. Эйла и знаменитые близнецы быстренько улизнули из города по разным причинам, так что на эту ораву желающих бросили ветеранов – Скьора, Кодлака, Торвара, Атиса и других не менее замечательных воинов. Обычно Соратники бы дали от ворот поворот всем этим малолетним мстюнам за гибель родителей и прочим пылким личностям. Но жизнь заставила пересмотреть традиции приёма в братство. Под их присмотром, потея на тренировках, эти несмышленыши целее будут, нежели отправляясь в горы с секирой и луком караулить драконов. Ярл тоже не валялся в постели до обеда, носился по городу и владению, как угорелый (как показала практика, за то время, пока маги наколдуют нормальный дождь, полгорода может выгореть, нужны запасы воды, и ярл старался их обеспечить). И в дела Соратников правитель нос тоже всунул: во время личного общения с Кодлаком (вот уж честь!) сказал: «…берите всех, сделайте все, чтобы они не покинули стены города с одним мечом за поясом. Не нужно умножать смерти среди простого народа. Юнцам еще детей рожать и ставить на ноги надо». Да, ярла все крепко уважали за его дальновидность, что и говорить. А самых перспективных, сказал он, заберет под свое крыло его брат Хронгар. За прошедший месяц оный обрел необходимый опыт обращения с семьями, пострадавшими от нападений драконов. С ярлом неотступно была новая приближенная Лидия. Айрилет же решала задачи не менее важные, чем непосредственная охрана ярла. Хускарл (а после утреннего заседания так и вовсе херсир, давно все к официальному повышению шло) ярла провела весьма интересную ночь. Истязания тех ублюдков, которых они перехватили благодаря Рэну, оказались весьма плодоносны. Мастер Киг, ее подручный в пыточном деле, давно сидел без работы, а тут такие экземпляры! Ух-х-х, какой же этот бретонец больной на голову! Но так или иначе, а с его помощью вся пятёрка раскололась достаточно быстро. Кое-кто едва отведал «чаю» и сдался, а вот их главе пришлось преподнести еще и печенья… Айрилет улыбнулась воспоминанию. Пытать людей и меров она не то чтобы любила, но вот момент слома их воли, сдачи – о, это нечто! Ради такого она даже Кига готова терпеть. Выяснилось, что уже год (а возможно, даже больше, просто эти пешки не в курсе) у нее под носом орудует организованная группа, претендующая на позиции сразу двух гильдий – недобитых ворюг из Скрещенных Кинжалов и малочисленную братию из Темного Братства. Ну, свято место пусто не бывает, а гильдии эти в силу совершенно разных причин, действительно сильно сдали. Себя эти капюшонщики называли «Золотой лотос». Крайне банально и даже чужеродно для Скайрима звучит. Почему лотос, почему золотой? А, неважно. Эта пятерка работала на организацию четыре-пять месяцев. Раньше брали только мелкие задания, стараясь выслужиться перед хозяевами. В основном специализировались на похищениях ради выкупа. Оказывается, весьма прибыльное дело, кто бы мог подумать. Особенно с тем подходом к деньгам, что царил в этой новой гильдии: 90% клади себе в карман, главное – оставляй след, работай на имидж так, чтобы обыватели боялись, а знающие люди сами искали встречи, чтобы повторить подобное дельце со своими недругами. Например, поделились историей успеха: в Виндхельме разгулялся некий серийный убийца, «Потрошитель», так родители красивых дочурок, когда узнают, что их чада живы, при своих кишках и прочих органах, готовы любые деньги за их возвращение платить. Три дела там успешно провернули, сволочи. Возможно, и «Потрошитель» тоже ихний, подставной, эта шпана была не в курсе. То, что Виндхельм – вотчина Ульфрика, не давало Айрилет повода злорадствовать. На его холде ублюдки руку набивали, а теперь в Вайтран пришли. Но вот опыта им как раз и не хватило. Ух, отвела душу, лупцуя недоносков, а один из них, самый говорливый, бретонец, так вообще гениталий лишился. М-да. Небольшой перебор… Но с врагами, которые служат Талмору, только так и можно. Заправлял организацией некий Кот. Идея с кличками именно от него. Еще и маски на собраниях своих носят, чтобы никто друг друга по именам не знал, в лицо не опознал. Никто не козырял названием «Золотой лотос». Это у них было чисто внутреннее наименование, чтобы хоть как-то называться, для потенциальных клиентов они до сих пор оставались «теми самыми ребятами, которые сделали то-то и то-то…» либо просто «Организацией». До чего хитровыебаный Кот! Но Айрилет не первый год замужем, так сказать, были у нее идеи, как их всех «спалить», вывести на чистую воду. В Вайтране миссия пятерки наемников была весьма широкой и неоднозначной. Следить за магом (Фаренгар и ухом не повел, скорей всего, не заметил, весь в хлопотах) – раз; искать следы некоего «драконорожденного» – два (причем ребятки сами до конца не понимали, кто это такой и зачем Клиенту нужен); собирать информацию про поклоняющихся Талосу – три. Ну, в последнем они более-менее преуспели, Айрилет с удивлением читала список знакомых людей и адресов явки. К счастью, эти документы так и не попали талморцам (а заказчики, само собой, именно они, тут даже прятаться не стали – лично Ниванаэль их должны были передать). Еще ночью Айрилет быстренько послала весточку талосовцам, чтобы покинули свои обычные нычки, просто на всякий случай. Хотя бы первый удар они упредили, это уже неплохое достижение. Они с Балгруфом были не готовы к массовым действиям новоявленных инквизиторов, точнее «юстициаров», как сами талморцы предпочитают себя называть. На самом деле, согласно договору, который Балгруф, дурья башка, надоумился подписать, официальные юстициары приедут в столицу удела только после окончания праздника Урожая. Но базу для них должны подготовить именно «союзнички» – та самая «звезда смерти», которая чуть было не уконтропупила дракона (ну, это если верить их словам… а не верить вроде бы причин нету, порядок энергий заклинаний, которые в бою применяли альтмеры, Айрилет вполне себе ясно представляла), за что им, конечно же, дворяне до земли были готовы кланяться. Чертовы уроды! Кроме Сынов Битвы, не было среди них нормальных людей, сплошные интриганы, меркантильные торгаши и потенциальные заговорщики… У талмора с дипломатией всегда так – посылочки с двойным дном… Покончив с ночными екзерсисами, Айрилет связалась со своими осведомителями и смогла все же выйти на след Кус-Куса. Он забрал деньги в условленном месте, да и был таков, но весточка Айрилет до него дошла. Встретились в палатке караванщика Ри'сада, который, конечно же, не преминул заявиться на главное торжище осени. Воспользовавшись оказией, Айрилет самолично выспросила у главы каджитского каравана, что он знает о своих собратьях, которые, судя по всему, тайно вывезли искомого южанина из города. Ничего. Оборванная ниточка. Зато Кус-Кус согласился еще раз посотрудничать после некоего еще одного «висячего заказа», которым якобы прямо сейчас занят. На постоянный найм переходить отказался, но и так тоже неплохо. Это его шоу с тем драконом-метаморфом – это было нечто. Заодно легендарный каджит заверил, что может прислать еще пару-тройку «более-менее адекватных» Неустрашимых, для разовых акций. Айрилет как раз нужны были сорвиголовы, чтобы разведать двемерские руины и якобы айлейдский курган к югу от Маркарта. Фаренгар нарыл где-то чертежи и записи одного ученого, который умел реконструировать поломанные и перезаряжать все еще действующие айлейдские ловушки. Те якобы могли заставить замереть в пространстве любой объект. Называлось сие явление «антигравитационный пузырь». Судя по описанию – очень крутая штука, как раз то, что им сейчас надо. Это даст возможность прицелиться в дракона. В той местности Предела было не продыхнуть от активности братьев бури, поручить такое дело Хронгару – все равно что угробить и время, и деньги, а возможно и этот горячий дурачок тоже голову положит, стараясь достать случайно встреченный отряд повстанцев. А других людей у нее сейчас и нету. Так что уж лучше чужими руками жар загребать, особенно если пообещать, что там их ожидает некислая добыча, большую часть которой наёмники могут оставить себе. Золото и камешки городской казне тоже еще как нужны, но лучше уж получить магические ловушки и прочие артефакты, которые можно использовать против драконов, чем не получить ничего, если наемники окажутся недовольны условиями или погибнут. После этого Айрилет встретилась с Эйлой и братцами-близнецами. Их отрядили на разведку развалин, чтобы не платить наемникам за просто так. Эйла сказала, у нее и самой есть там давнишнее дело, так что двух зайцев убьют. И только около обеда (опять разыгралась непогода, из-за чего события на вершине Глотки Мира остались незамеченными), передохнув и подкрепившись, занялась своими старыми непосредственными обязанностями: проверкой безопасности дворца и ярла. Хускарлу не давали покоя слухи о неких ассасинах. Традиционные точки входа: кухня, канализация, покои наложниц, крыши и тайные ходы были перепроверены, ловушки наготовлены, агенты выставлены, личный состав допрошен и перепроверен на предмет лояльности. Интуиция Айрилет молчала, что напрягало ее еще больше. Перепуганные девки, поварихи и прочая прислуга на цыпочках ходила и дышать боялась, когда он устраивала такие вот проверки/«чистки». Отстранила она, правда, всего двух служанок, да и то скорей надуманно. Типа, где ты была вчера ночью? С любовником трахалась? Где, с кем конкретно, при каких обстоятельствах? А, не хочешь говорить? Свободна! В таком вот роде. Но береженого, как говориться, и Стендарр боронит. С этим могла бы и Лидия справиться, она ее учила, но хускарл не отступала от ярла, что намного важнее. А вот все залетные личности – послы и их прислуга, артисты, девки на ночь для требовательных гостей – это головная боль, с которой она только лично могла справиться, такое никому не делегируешь, ибо нужен дипломатический подход, умение играть. В свое время с огромным удивлением для себя Айрилет выяснила, что вместе с Микаэлем во дворце вечером должен выступать и «тот самый новый бард», «белый редгард», как его почему-то прозвали некоторые, – Гайдар. С проверенным уже миллион раз Микаэлем она повидалась прямо в «Гарцующей Кобыле», утрясла всякие формальности, а вот Гайдара, само собой, ни следа. Что делать? Страже и гвардии дала приказ вызвать ее лично любой ценой до того, как оный войдет в пиршественный зал (если вообще появится). Она должна его перехватить. Не потому что подозревала, что он сам снюхался с кем-то или что именно его личину сможет использовать убийца (хотя, конечно, подозревала). Просто, пусть даже очень мало людей знают или помнят его в лицо, но сложить два и два агенты талмора были обязаны, так что его, голубчика, тут точно будут ждать. И не обязательно, чтобы убить. Перевербовка тоже очень и очень вероятна. А уж человек, который, как он сам сказал, «предоставляет информационные услуги», вряд ли склонен сохранять лояльность. Тем более, что расстались они тогда, после Ветреного Пика, весьма некрасиво. Да и вообще неправильно себя Айрилет с ним вела, очень неправильно, теперь она это понимает. Кто ж мог подумать, что довакины мало того, что реальны, так еще и именно этот чужак окажется тем самым, напророченным? Когда херсир ярла уж почти закончила текущие дела, к ней прибежал гонец от Кига. Неугомонный старик довел лидершу этих «золотых лотосов» до такой кондиции, что та выдала новую информацию, с которой она как глава службы безопасности должна ознакомиться безотлагательно. «Ого! Что ж он ей такого сделал, до чего я сама не додумалась?» – удивилась данмерка и поспешила в подземелья. В темнице обнаружилось, что поработал мастер воистину «на славу» – собрать наемницу обратно в кучку даже в храме Кинарет вряд ли смогут. Она чуть не отдала концы незадолго до того, как хускарл вошла в комнату. Реанимировали вместе. Но говорить девка уже не могла. Пришлось Кигу пересказывать. Выходило, что наемница все же была в курсе про покушение. Его осуществит двойник барда. Не ихний, некий левый подрядчик от Темного братства (это прямо диво дивное, неужто талмор, если это он заказчик, решил доверить дело проверенным ребятам, а не своей карманной новой гильдии??!), некий аргонианин. Как хвостатый может проникнуть на пир неопознанным? Это признание казалось скорее бредом человека под пытками, чем достоверной информацией. Неужто перестарался заплечных дел мастер? Но нет, по словам полумертвой девки, всему виной магия иллюзии, якобы настолько качественная, что ни по походке, ни по голосу не опознать. Вот где понадобится помощь Фаренгара! Айрилет была готова думать что угодно. Это могла быть закладка-ловушка, чтобы отвлечь от по-настоящему важного, но могло и оказаться правдой. Так или иначе она решила сначала побеседовать с придворным магом.

***

Фендал очнулся от больнючего удара сапогом под ребра. – Доброе утро, грязнуля! «Началось…» – только и подумал босмер. – Щас мы тебя помоем, – сказал пинавший и окатил и без того продрогшего эльфа ушатом ледяной воды. Не дергаться было тем еще испытанием силы воли, но босмер не хотел давать пленившим его и шанса унизить его еще больше (да и майхаса тут же затянется на горле). Далее двое амбалов взяли свою худосочную добычу подмышки и поволокли куда-то по системе темных коридоров. – Куда меня? – будто бы безразлично вопросил босмер. Командир этого небольшого отряда был рад поболтать, пока двигали ногами: – Ваше сучье племя не славится послушностью. Поэтому мы тебя сначала к Мастеру-Воспитателю. Он тебя шелковым делать будет. Если будешь кобениться, тебя могут с месяц мариновать, пока не научишься ходить правильно, смотреть на хозяев правильно и с почтением, не научишься молчать и тявкать только по команде. Мастер, к которому я тебя сейчас веду, кстати, женщина. А бабы, дружок, они знаешь, когда до власти и доминирования добираются, стают просто озверевшими суками, – работорговец даже зубом цыкнул, покачивая головой. – Знаю ее лично. Она любит мужчин делать послушными песиками, жестко, втыкая им всякие хреновины в непотребные места. Так что не советую ее злить. Фендал только молча кивнул. Даэдра их всех раздери! Он-то думал, что у него появится шанс предстать перед заказчиком, а уж тогда он живота не пожалеет, чтобы забрать эту сволочь в могилу с собой. «О, Йффре, дай мне терпения!» – молча взмолился лесной эльф. Шли они минут десять, пока не попали в большую пещеру, ярко освещенную магическими источниками. Под стенами стоял ряд клеток. Половина из них пустовали. В других наличествовало несколько больших псов черной или темной раскраски, а среди них – о, ужас! – несколько мужчин. Все в кровоподтеках, синяках. Один был прикован к прутьям клетки сложной системой цепей и пирсинга: несчастному вытягивали губы к скулам, обнажая зубы и воспаленные десны, имитируя оскаленную пасть животного. Кроме того, в задницу подопытному, кажется, воткнули нечто, что могло бы подражать собачьему хвосту. Фендал сглотнул. Да уж, он ожидал просто пыток, но такое… Шеогоратовы выблядки! Это гнездо надо сжечь вместе со всеми сволочами, которые тут поселились! И тут в помещение вошла «Мастер-Воспитатель». Высоченная (почти два метра) дородная тетка в черных сапогах до колен с то ли шнуровкой, то ли специальными вставками красного цвета и чем-то, что сложно назвать одеждой***… Такой наряд подошел бы шлюхе. Ноги, бедра, плечи – открыты, грудь едва держится в туго обхватывающей ее ткани, соски торчат. Цвет – бордово-красный, а ткань обладает отливом, будто сатин или шелк, но при этом на вид слишком плотная для обоих. Рабовладелица имела роскошную белую, как молоко, гриву волос, которую распушивала, наверное, с помощью магии, ведь не бывает у людей таких волос. Посредине – черная, как ночное небо, прядь****. Очень странный, чужеродный образ дополняла еще эдакая боевая раскраска фиолетового цвета, придавая лицу дамы сходство с некоей ночной птицей. – Так-так, кого это вы, ребятки, мне сегодня привели? – Госпожа Кора, – главарь троицы почтительно поклонился. – Этот тот самый новый раб, о котором вас предупреждали. По заверению нашего общего знакомого, только вам он может доверить столь строптивую цель. Прошу, будьте гостьей нашей обители столько, сколько понадобится для его «воспитания». «Ага, так эту «госпожу» выписали под спецзаказ. У них тут целая сеть!» – смекнул тем временем Фендал. Женщина, покачивая бедрами и грудью, молча приблизилась, поигрывая чем-то, что напоминало стек для управления лошадьми. Посмотрела на Фендала сверху вниз (а по-другому при таком росте и не вышло бы). Эльф тоже разглядывал ее. Смешанных кровей – бретонка и нордка, только нордического в ней все же больше. Большой чувственный рот, пухлые губы ярко-алого цвета. Глаза – две голубые льдинки. Кто-то мог бы счесть ее даже красивой, но не он. И тут без всякого перехода или предупреждения курва врезала босмеру своей ножищей по промежности. – Первый урок, раб! Никогда не смотри в глаза своей госпоже! Фендал согнулся пополам, по-журавлиному отведя руки, чтобы майхаса не захлестнулась в смертельном удушающем захвате. – Ты можешь только разглядывать мои сапоги. Если будешь хорошим мальчиком, может быть, я даже дам тебе их полизать, как другим пёсикам… – тут стерва обратилась к охранникам: – Ой, какие путы замечательные. Кто вязал? – Мы не знаем, его так доставили. Мы даже трогать не стали, говорят, эти узлы – целое искусство, можно ненароком удушить пленника. – Это изобретение валенвудцев, чтобы вы знали. Наш босмер очень хорошо знает, как себя вести, чтобы его строптивость не обошлась ему боком, не правда ли? Фендал молчал, концентрируясь на дыхании. – Я к тебе обратилась, раб! – удар пяткой в этих ее роскошных сапогах обрушился ему на затылок. – Ты должен отвечать, и ответ свой начинать со слов «да, моя госпожа», уяснил, животное? – еще пинок, но эльф смог вовремя уклониться. Это курве, очевидно, нравилось любоваться собственными ножками в действии, равно как и причинять боль. – Да, моя… госпожа. Мне это известно, – босмер решил, что лучше плыть по течению, так больше шансов выжить и не потерять себя. Ну, по крайней мере, ему нужна пара дней, чтобы освоиться, понять, где входы и выходы, составить какой-то план. – Чудесно! Видишь, ты быстро усваиваешь. Только пойми еще одно: побои своей Госпожи ты должен воспринимать покорно, скуля и ластясь к моим ногам, а не уворачиваясь, – тут тварь достала его своим стеком раз и второй, метя по промежности. – Понял меня, пёс?! Фендал ответил ей тихоньким поскуливанием. Она примудрилась опять попасть по яичкам. Эту курву он обязательно убьёт с максимальной жестокостью. Если сможет… Пусть еще один грех на душу, там их столько, что к аэдра его сущность после смерти точно не попадет… «Госпожа» осталась довольна воспитательным эффектом. Теперь она вновь обратилась к охранникам: – Кидайте его в клетку что слева, между тем раскоряченным и большим пятнистым псом. Пусть глядит, что я делаю с непослушными рабами, мотает на ус. Моя свита пока распакует все мои игрушки и приблуды, буду обживаться в этой вашей пещере… Фендал с облегчением вздохнул. Пытать и унижать прямо сейчас его больше не собираются. А уж «мотать на ус» он будет, в этом блядина пусть даже не сомневается. Что его удивляло, так это почему для него одного прямо такая честь: выписали «воспитательницу», для нее обустроили помещение с магическими светильниками, новыми на вид клетками, очевидно, где-то еще и жилую комнату ей выделили. Кто же заказчик? Кто мог его ненавидеть настолько, что непременно хочет сломать его волю прежде, чем нанести визит лично? Лесному эльфу есть над чем подумать в моменты передышки…

***

Гайдар очнулся от ворчания Арни: «Думал подарок сделать, а он булаву самого… <имя неразборчиво> – и в дребезги… Что за человек. Ведомый пророчеством, ага, др-раугра тебе в гробницу»… Гайдара волокли подмышки. Небрежно кинули в воду, как куль с картохой. Вода была теплой, даже горячей, с мороза-то. – Сука, что за нах? – завопил герой, открывая глаза и отплевываясь. Ванная или бассейн, что бы то ни было, оказалась весьма неглубокой, он еще и копчиком долбанулся. – Вы меня утопить решили или что? Вульфгар, который, очевидно, помогал транспортировать бесчувственную тушку, разыграл некую пантомиму, на что Арнгейр лишь отмахнулся: – Да все с ним будет в порядке. Мы так засиделись в своем убежище, что чуть не проворонили самое главное – наставника… О, Кин, у меня до сих пор руки трясутся… Тут дед устало присел на бордюрчик, открутил кран, из которого потекла вода, еще горячее той, что там была набрана. Гайдар подобрал ноги. Отогреться ему нужно, но вот ожоги на ровном месте заработать – нет. Вода стала цвета темной венозной крови. Конечно, ведь он в ней изгваздался по самые брови. Блядь, это не игра, а издевательство какое-то. Злоебучий реализм его достал. Как думаете, сколько крови может вылиться из туши дракона, что немногим уступает по размеру какому-нибудь брахиозавру, только летающему? Двадцать с лишним тонн живого веса… Гайдар стал стягивать с себя наряд, выданный седобородыми. Параллельно спросил: – А что же Партурнакс? Как сам себя чувствуешь, Арни? И где остальные? – Наш наставник жив… Дова убить не так просто, как ты понимаешь… Остальные помогают ему регенерировать. А я… Когда ты вышел, я решил было немножко помедитировать, коснуться сознанием новых слов, которые я получил недавно от нашего учителя… И тут же услышал пронизывающий до самых костей крик… крик о помощи! Поскольку я настроился слышать… Ну, не знаю, как объяснить. В общем, я отрубился, – голос и вид Арни были максимально сконфуженными. – Ага, можешь не продолжать. Со мной такая же беда через раз. Такое впечатление, что все в Скайриме договорились меня то по башке бить, то криками глушить, то ядом… – Гайдар сочувствующе покивал. – Если бы я был с вами там, братья… – голос Арнгейра просел, будто он собирался прям заплакать. Вульфгар махнул рукой, мол, не надо лирики. Гайдар смотрел на них и диву давался. Хм. Одинокие старички (или некоторые из них помоложе все-таки будут?) в добровольном заточении на горе. Общаются разве что с таким же сычом, как они сами, – Партурнаксом. Странные отношения у них могут зародиться (он живо вспомнил один из его любимых черно-белых ретро-фильмов про двух смотрителей маяка, что по полгода дежурят и бухают там)... Со стороны – намного ближе, чем обычное побратимство. Не то чтобы гомосятиной попахивало, но… но все же нечто странное было в их взглядах. – Ладно, чего побиваться. Все живы. Парти выздоровеет, куда он денется. При слове «Парти» глаза обоих седобородых округлились. Святотатец Гайдар в их глазах, точно, святотатец. – Да, довакин. Но ты не понимаешь, что это значит. Наша обитель здесь всегда была… как бы сказать, дипломатически неприкосновенна, что ли. Ни человек, ни мер, ни даже дова не смели напасть на нас тысячи лет. А теперь… Гайдар решил прервать его излияния: – А теперь вы показали всему миру, что бывает с теми, кто попытается на эту вашу неприкосновенность посягнуть: скелет дова валяется теперь на вершине, а его душу пожрал кто? Довакин! Новый Язык Скайрима! То есть я! – герой довольно тыкнул себя в грудную клетку, расплескивая воду. Арнгейр опешил от такого напора и бахвальства. – Ну, надо признать, вы тоже наваляли этому ящеру так, что мама не горюй, без вас я б там ничего не сделал. Что только еще раз говорит о вашей (и Парти) крутости, – Гайдар откинулся в этом роскошном бассейне (для ванной это был слишком большой сосуд: тут все они вчетвером могли купаться… хм…), нашел рукой нечто вроде мыла и принялся отскребать от себя корку драконьей крови. Он не мылся с тех самых пор, во дворце ярла, вечность назад… – Ты не понимаешь, Гайдар, мы не хотим войны или вмешательства в… – тут седобородый замялся, нужного слова так и не нашел, решил развить мысль иначе: – Путь Голоса, который мы исповедуем и по которому живем… Путь, который нам заповедал Юрген Спокойный, ни широк, ни легок, но он отрицает применение силы для корыстных целей, прославления себя или чего-то такого. – Ой, да понятно. Вам бы цветочки нюхать да нирвану постигать, а тут кровь и кишки… Да я, чтоб вы знали, с первого дня в Скайриме, бляха, по самые ноздри именно в кишках и крови! – ни с того ни сего сорвался Гайдар. Чевой-то у него нервишки шалят после истории с воскрешением, которое провернули Хакон и Рэндалфр. – Вы со своим чистоплюйством досидитесь, что Скайрим ваш горячо любимый или альтмеры завоюют, перебьют всех ваших «героев»-нордов голозадых, или же они сами себя в крови братьев утопят с этой гражданской войной, буде она затянется. Кому тогда будете свои сказки про любовь и взаимопонимание втирать? Врага надо бить, сука, чтобы все или подохли, или боялись даже сунуться, ясно вам??! – это Гайдар уже орал с красной харей и брызгая слюной. «Фу-у-ух, сука, надо дышать глубже, чего я завелся?» – мысленно пытался он себя урезонить, бешено скребя лодыжку. А тут еще оказалось, что осколки от булавы впились ему в руку, будто по нему мелкой дробью пальнули, десятки маленьких ранок кровоточат, в этом чане его кровь смешивается в драконьей… Еще заразу какую от крылатых подхватит – тогда точно туши свет. Арнгейр смотрел на него с очень странным выражением лица. На лице Вульфгара читалось неприятие, чуть ли не отвращение. Ну да, пришел военные агитки буддистским монахам раздавать, ага… После долгого молчания, наблюдая, как Гайдар моется (хорошо, что он одежду последнюю снял только тогда, когда вода стала полностью непрозрачной от намытой кровищи), Арни выдал: – Да, довакин, у тебя свой путь, и я прозреваю, что на нем будет очень много боев и крови. Еще больше, нежели до сих пор… – Да куда уж больше, блядь, декалитры уже пролиты… – проворчал Гайдар. – Но я должен попытаться указать тебе и на другой аспект силы ту’умов… Для этого я хочу попросить тебя отправиться в гробницу Юргена Призывателя Ветра, что в болотистой местности Хьялмарка… Ага, вот и новый квест подъехал, да так связно с происходящим, что куда там сценаристам почившей «Беседки». – И зачем вам этот рог? Куда вы его засунете? – тем не менее съязвил Гайдар, хотя и понимал сам, что не прав по всем (или почти по всем) статьям и что грубить наставникам – очень некрасиво. – Этот рог – память о нашем наставнике, о преемственности и связи поколений. Но важность его не только в памяти… Он нужен не столько нам, сколько тебе самому. Он хранит в себе уникальное зачарование, вроде той булавы, что ты обратил в порошок на вершине… – гнул старик свою линию. Гайдар сконфуженно сглотнул. – В руках обладающего кровью и силой Драконорожденного он способен на поистине чудесные вещи… – Ладно, я вас понял. Добуду… А Партурнакс, кстати, ничего не говорил, когда мы с ним сможем тоже душевненько так поболтать? – на всякий случай с надеждой спросил Гайдар. – Его раны тяжелы… Может быть, дней через пять… Ага – самый срок смотаться туда-сюда через полскайрима за злоебучим куском ороговевшей ткани забытого животного… Ладно, против скриптов не попрешь. Все же, при всей «реальности» этого мира он остается игрой. Да и выглядит отсрочка более-менее реалистично. Но на всякий Гайдар решил уточнить: – М-м-м, так а в чем проблема у него? Я же сам видел, как тот его враг залечивался очень и очень быстро. Разве Партурнакс не может такое же провернуть? Седобородый помрачнел лицом. – Все дело в способе. Дракона, который атаковал нашего наставника, звали Винтурут, и он был… великим в свое время среди народа дова. Как я понял из объяснений Партурнакса, Алдуин поделился со своим соратником запрещенным знанием и силами, которые сам Пожиратель Мира получает от гибели смертных, от поглощения их душ… Во-о-от оно что… Ну, получается, Адуин – своего рода высший вампир, только сосет не кровь, а души людские, тем и живет, тем и объясняется его невьебическая мощь. Упырь, мать его так! А Партурнакс, он за людей, да и вообще моралист. Но зарастить распанаханное брюхо, кишки всякие и кучу ран помельче за пять дней – тоже то еще волшебство… Ладно, насрать, этот рог – еще один шажок к обладанию Древним Свитком, шажок к свободе от этой затянувшейся галлюцинации. Седобородые его покинули, только минут через десять Вульфгар занес ему чистый комплект ихних шмоток для неофитов. Гайдар с наслаждением долго купался, нашел слив, набрал по-новой чистой воды и еще полчасика лежал в расслаблении. Здоровское ощущение свежести от помытого тела подняло настроение, помогло задавить эти его странные приступы гнева. Выйдя, застал троих монахов в главном зале медитирующими по углам. – А Боря где? Арни повернулся к нему с печальным лицом: – К сожалению, Борри перестарался сегодня. Он в своей келье, нужно время для восстановления… И, кстати, ты мог бы тоже с этим помочь. Мы дали ему последнее из заготовленных снадобий на основе языка дракона… – М-м-м, то есть? – Гайдар не понял, к чему он клонит. – А, прости, ты мог запутаться. Так называется алхимический ингредиент, цветок, который, увы, растёт только в южных областях возле Рифтена и в тундре. К сожалению, жители Айварстеда не всегда могут закупить нужное количество, а паломники не осведомлены о наших текущих нуждах… – Ага, то есть вы меня просите за покупками сгонять? – иронично осведомился Гайдар. – Довакин – мальчик на побегушках? Арни даже покраснел, хотел было что-то промямлить, но Гайдар его остановил: – Да брось, я прикалываюсь. Я все понимаю. Можете прям списочек мне дать, что еще нужно, вы ж с горы ни ногой, это я уяснил – обеты, гейсы, обряды всякие да традиции. Не смотря на попытки говорить миролюбиво, в голосе его чувствовалась изрядная доля яда. Гайдар прямо себя не узнавал, откуда в нем столько желчи? Это ведь просто игра… ну, игра с возможностью умереть в реале. Эксклюзивненько для него. Тестер словил летальный баг – лол, обхохочешься… Но при чем тут болванчики НПС? Это ведь не они его подставили. В общем, после всех этих дел и хлопот устроили запоздалый обед. Потом седобородые подсуетились и снабдили путешественника объемным рюкзаком с какими-то висюльками-амулетами, сложили туда книги, которые Гайдар захотел из библиотеки, немного провизии, дали самый простой железный кинжал для самозащиты, шерстяной шарф и накидку, меховые сапоги на ноги, а самое главное – деньжат выделили почти тридцать дрейков – все, что наскребли в копилке «на черный день». К этому приложили «списочек» из двадцати пунктов, чего им тут для счастливого отшельнического уединения не хватает. Точнее, даже два списочка: один надлежало передать кабатчику в Айварстеде, чтобы там внизу знали, что дедам при следующем подъеме завезти, а другой – что раздобыть самому. В основном редкие алхимические реагенты, в том числе и язык дракона, а также камни душ. «Это-то им для чего?» – удивился про себя Гайдар. Но мало ли. Так или иначе, поблагодарил за «подъемные» (да когда ж он наконец нормально разбогатеет с такой-то жизнью?), обещался выдать айварстедскому держателю таверны, сколько запросит, и засобирался на выход, пока небо чистое. Первым делом – Вайтран. Думается, в Айварстеде подождут, тем более, что припасы по сложившемуся годами графику они будут завозить аж через четыре дня от сегодняшнего. Там надо бы найти союзников, переночуем, а там и в… Как оно там называется? Устенгрив, кажись. Пилять до него долго (Гайдар за неимением нормальной большой карты пользовался книжной вырезкой-раскладкой из «Путеводителя по Скайриму», который нашелся в библиотеке седобородых), может, транспортную повозку придется брать. На коня не хватит, даже на аренду. Тридцать дрейков только на первый взгляд сумма внушительная. И еще неизвестно, что там с его старыми припасами. Может, опять же, самое необходимое придется снова закупать. С бородачами не прощались особо. Те проводили до порога (выбитая «с мясом» калитка так и валялась под стеной обители – и как ее чинить будут?), молча поклонились друг другу, как на татами, – вот и все прощание. Когда на повороте этих долбанных ступенек открылся вид на долину, оказалось, она вся затянута тучами, там громыхает гром. Не чета тому светопреставлению, что устроили драконы, но даже здесь, на высоте, немножко ухало. «Едрит-Мадрит, это ж какая высота, если я над облаками?» – подумал Гайдар. – «А «высотной болезни» от разреженного воздуха совсем не чувствую». В первый раз, после телепортации он вообще не понимал, что, где и как, а теперь вот задумался. Отошли разрабы от реализма. Или всему виной влияние «дыхания Кин» и баффа от Атмана? Он, когда его исцелил, влил в него немало силы, это прямо чувствовалось. Как бы то ни было, спускаться вниз было легко и приятно, морозец только щеки румянил. По пути Гайдар решил от нечего делать читать таблички, которые встречались через каждые метров триста. То, что он присел для чтения одной из них, спасло ему если не жизнь, то время так точно. Мимо, как у себя дома, не заметив Гайдара, прочвалало какое-то чудовище. Высокое, похожее на огромную гориллу, покрытое длинной снежнобелой шерстью. Как потом до него дошло – горный тролль, очень и очень опасный противник, особенно для новичков, к которым он себя причислял. Кроме ту’ума, такой твари ему нечего противопоставить – не кинжалом же отмахиваться? Таблички, кстати, были весьма занимательные. Особенно ему понравилась первая увиденная: «Голос есть служение Следуй Внутреннему пути Говори, лишь когда молчать нельзя». Чётенько, можно как статус в соцсетях запостить… Если доживет до того момента, когда они снова станут для него доступны. Также именно таблички пролили свет на то, что тот самый дядька, который засрал мозги седобородым философам-филантропам, Юрген, тоже был не робкого десятка, участвовал в некоей стычке (войне?) под Красной Горой, где огреб по щам и стал семь лет медитировать, чтобы понять, как же так вышло. Ну, как сказал один друг его старшего брата, который служил и бывал в «горячих точках»: «Словленная пуля при любом раскладе что-то добавляет в голову, даже если попадает в задницу». Все таблички читать было не с руки, потому что иначе он бы вышел на Айварстед, Гайдар же выбрал другой путь, чтобы спуститься с горы около приснопамятного Ривервуда. К счастью, именно в этом направлении лавины, спустившиеся от криков дова, не натворили дел. «Хм, а у дедов могут возникнуть проблемы с поставками…» – подумал Гайдар. В реальном мире, даже если гора невысокая, Гайдар вряд ли бы спустился за считанные часы, но в игре как-то так само собой вышло, что еще и пяти не было, а он уже вошел в обновленные крепенькие ворота деревни. Видать, опасность разбойников и драконов реально подстегнула местных. Это уже выглядело настоящей фортификацией, а не декорацией, лишь бы стражникам было где важно вышагивать да покрикивать на селюков. Гайдара, само собой, тоже окликнули. – Эй, ты кто таков? Притом напарник бдительного стража взял путешественника на мушку арбалета. «Херасе! Как все поменялось!» – Просто путник. Совершал паломничество к седобородым. Теперь иду в Вайтран, – мирно отвечал Гайдар, для острастки даже поднимая руки вверх. – Редкое дело сейчас мирные путники… Зайди-ка к нашему воеводе, пусть на тебя глянет. И это не просьба, понял меня? – прикрикнул на него мужлан в типичном шлеме вайтранской стражи. И откуда тут взялся? Гайдару захотелось ответить грубостью, он не нанимался тут каждому князьку огородному кланяться. Но с другой стороны «воевода» звучит солидно. А арбалет в руках второго добавляет веса каждому сказанному слову. Может, это от Легиона? Облаву тут проводят, да и вообще за порядком решили последить в честь нападения драконов? Так что заткнул язык куда поглубже, да пошел, куда сказано – к приземистому зданию сразу перед кузницей. Оно было тут и при первом визите, но о его назначении тогда он только гадал. Теперь оказалось, пост стражи. Народу на деревенской улице не было от слова совсем. Да и то, это в старой игре заскриптованные персонажи от безделья по улицам туда-сюда ходят, а так у каждого свое дело есть. Вон, лесопилка шумит, Алвор вроде бы молотом стучит. Село живет в своем привычном неспешном ритме. Зашел. Внутри, пока огляделся, привык к смене освещения, оказалось, сидит двое: какой-то незнакомый верзила и… погоди-ка, видал он эту хамоватую харю с вечно агрессивно насупленными бровями… – О, а ты… – начал было увалень, но шеф (а на втором были просто отличные доспехи, резко выделяющие владельца среди стражей в форме) оборвал говорившего. – Никак снова свиделись. – Э-э-э, а кто, собственно, ты такой? – у Гайдара не так много близких знакомых тут, чтобы радостно махать встречным-поперечным. Может, на песенном конкурсе виделись? – Не признал? Я – Хронгар, младший брат ярла, воевода Вайтрана. – А-а-а, точно, здрасти, – стараясь сохранять вежливую позу и выражение лица, сказал Гайдар. Он-то думал быстренько проскочить формальности, но не тут-то было, этот чел его узнал, а значит, будут детальные расспросы. – Воевода, да? Поздравляю с повышением. Или это понижение, раз ты тут, а не при дворе? – ох уж этот длинный Гайдаров язык… – Ты мне поумничай тут! – Хронгар выглядел грозно, как и его гориллообразный напарник, но был скорее в благодушном настроении. Махнул рукой на стул рядом с единственным столом, который имелся в комнате (а это было что-то вроде гостиной и кухни одновременно – чуть дальше, под стенкой была печь, на которой что-то тихонько булькало). Гайдар послушно присел. – Кто это, командир, ты его знаешь? – спросил второй, убирая руку от секиры, что покоилась у ног. – Видел разок. Он был вестником, когда Хелген пал. – Вот оно как… – эта информация не помогала куриным мозгам увальня сформулировать четкое отношение – союзник или потенциальный лазутчик, враг. На всякий случай он решил быть настороже и глаз с Гайдара не спускал, будто тот вот сейчас бросится на них с кулаками. – Так что же, охотник Гайдар, какими судьбами снова в столичный град? – А-а-а… – Гайдар недоумевал, как воин смог услышать их разговор со стражниками на стенах. А может, тут считают, что только один путь для всех, раз вошел через южные ворота? Решил, что лучше отвечать коротко и по существу, так меньше тягомотины. – Да вот, повидать знакомых. – Каких же? – Хронгар отхлебнул из глиняной чаши, что стояла на столе. – Э-э-э, Фендал, босмер, с которым я тогда пришел, если ты помнишь. – Вот как? Он же вроде местный? Что же он у нас там штаны протирает? – А разве не все идут на ярмарку в это время? – нашелся Гайдар. Ляпнул по наитию, но воеводе аргумент показался весомым. – А ты не слыхал, не далее как вчера на Вайтран напал дракон. Даже не один, а несколько… – протянул Хронгар, изучающе смотря на путника. Гайдар почувствовал, что Хронгар этот непростой и что-то имеет ему сказать, разговор странный получается. Но виду не подал, отвечал все так же прямо и невозмутимо. – Отчего ж не слыхать, люди-то говорят. Хоть от сих мест за небольшим перевалом, может, самого боя слышно не было, но уж дым от пожаров все от самого Фолкрита видели, – название города южнее, опять же, всплыло в голове само собой, благо, только три часа назад на карту смотрел. – Ага, так ты, значит, из Фолкрита идешь? В такой одежде? – это уже не праздный вопрос. Хронгар его допрашивает. От Айрилет набрался, что ли? – Нет. Я на Высокий Хротгар ходил, старцам поклониться. – Ага. Дело хорошее, знатное. Как они там, говорят что про драконов? – Хронгар обрадовался еще одной новой теме. Вот гадство! – Э-э-э… Да всяко-разно. Мол, тыщи лет не было, и вот на тебе… – А про довакина часом не упоминали? – все тем же ровным тоном спросил Хронгар. – Дуракина? – Гайдар решил разыграть карту недалекого охотника, а сам весь сжался от предчувствия. – Это что-то нордское? – Ты мне кретином не прикидывайся, Гайдар. Слышишь ты прекрасно, кто такой довакин тоже отлично знаешь, – все тем же дружелюбным тоном сказал брат ярла. Но во всей этой ситуации чувствовалась дикая фальшь, а интуиция вопила о том, что Гайдар по недомыслию угодил в капкан. – Хотя сам ты не норд, не бретонец и не редгард. По говору, так и не имперец даже. Странных «южных» кровей, да? Блядь! Надо было не заходить в саму деревню, а прокрасться мимо стодесятой дорогой. Хотя, может быть, у них тут и лесные патрули теперь, когда драконы шороху навели? Мысли Гайдара путались. Что говорить, как себя вести? Чего он к нему приколупался? – Э-э-э, да я не прикидываюсь. Думал, может, ослышался, дай, думаю, уточню… – Гайдар тянул время и пытался придумать какую-то уловку. Так-то двое амбалов его быстро повяжут, тут никакое джиу-джитсу не поможет. – Ты ведь и есть довакин, не так ли? «Пипец! Приплыли… Что это значит? Откуда этот безбашенный вояка, которому лишь бы секирой махать, вдруг в курсе дела?» – Боишься? Думаешь, откуда мы знаем? Не знаешь, чего от меня ждать? – вот прямо с языка снял проницательный амбал. Гайдар старался дышать глубоко и не делать глупостей, хотя его эмоции были в полном раздрае. Страх, раздражение, гнев, что помалу поднимался откуда-то из темных глубин его души, мешали ясно думать. «Ну, на крайняк – крикнуть. Дело это секундное, но этих двоих должно по стенам размазать, если он правильно воспринимает ту усиленную в разы мощь, которую ту’ум обрел в этой версии игры. А там ноги в руки – и бежать, петляя, чтобы не словить арбалетный болт меж лопаток. Но пока возможно, будем цивилизованно говорить. Он же Игрок, избранный, мать их так, богами, не могут же его вот так запросто вальнуть какие-то идиоты… Да?» – Ага… – вслух произнес он, выдыхая. – Бояться не нужно. Если ты – тот, кто я думаю, то ты уйдешь с миром. Но сперва докажи. Покажи нам ту’ум, – мордоворот даже перевесил полтуловища через стол, опираясь на него локтями. Его товарищ тоже напрягся и смотрел выжидательно. Вообще все их поведение с самого начала разговора теперь "задним умом" напоминало очень искусную актерскую игру. – Показать, говоришь? – Гайдар колебался. «Фус» по мордам и бежать? Или «Лок» и посмотреть на их реакцию? – Во имя Талоса Могучего! Да перестань ты титьки мять и покажи нам свою силу, если ты довакин! – вдруг рявкнул безымянный напарник Хронгара. Однако его тон, его глаза, его остальной «язык тела» почему-то разом убили в Гайдаре всю агрессию и поднимающуюся панику. Так молят о чуде, не веря в его реальность, а не угрожают расправой, если ты, к примеру, самозванец. Неужто эти ребята… Пока сверкнувшая догадка не улетучилась, решил действовать по наитию: – ЛОК! – в маленьком помещении слово «самого бесполезного крика» произвело эффект шумовой гранаты, жахнув несильной, но чувствительной ударной волной. Мигом пропали запахи протухшей капусты и прочей снеди, в комнате запахло весенними травами и свежестью, а зрение прояснилось, будто из воздуха исчезла некая дымка или пелена. Лица обоих маскулинных бодибилдеров осияла широченная улыбка. Гайдар и сам тут же заулыбался, особенно от того, что пена от пива, что расплескалось по гладко выбритому лицу секирщика, оставила забавные следы. Да уж, он был готов рассмеяться от облегчения. Кажется, догадка верная. – Он! Он! В самом деле он! – незнакомый мужик чуть не плакал от счастья, на радостях сжимая обух секиры, словно мать родную, а Хронгар тоже улыбался ему, как потерянному, а теперь вновь обретенному брату. – Ай да чертяка! Молодец какой! Саму Айрилет провел вокруг пальца, от всех ушел, – брат ярла с силой шлепнул Гайдара по плечу, хотя тот все еще нифига не понимал и сильно вздрогнул от таких телодвижений. – Фу-ух, ребята… – он нервно выдохнул, оседая на стуле. Сам не заметил, как весь напрягся, ожидая развязки их странного диалога. – Вы объясните мне, что за хрень… – нужного слова Гайдар не нашел, потому просто еще раз повторил с выразительной мимикой: – Что за хрень вообще, а?? – в этот момент он чувствовал себя тупым американцем, а сама сцена напоминала ему какой-то гэг из штатовской комедии, когда герой оказывается в странной ситуации, а потом все благоприятно разрешается. Ну, это если сейчас все благоприятно разрешится… – Тебя все ищут, ты в курсе? Вообще все! – Хронгар всё еще улыбался на все тридцать два, а у Гайдара сердце в пятки ушло. – В смысле? – Ну, ты видал, каков, а, баран? – обратился воевода к своему товарищу, тыкая в сторону Гайдара пальцем. – А вот обзываться не нужно. Я действительно не в курсе просто, что происхо… – обиделся Гайдар. – Да никто не обзывается. Моё имя действительно Бáран, то есть «большой» на языке наших предков, атморцев, – мужик с секирой отставил ее в сторону, поднялся и распахнул объятия, поднимая Гайдара со стула и сжимая так, что ребра хрустнули. Вот уж действительно, большой, медведище. До этого самого момента Гайдар не мог поверить в то, что намечающаяся потасовка и бегство отменяются, что произошло нечто хорошее. Обычно все хорошее сразу же оборачивается какой-то засадой… После этого и Хронгар протянул ему руку, которую Гайдар хотел было пожать за кисть, как привык в своем мире, но норд схватил его за локоть, крепко сжал и потряс. – Мы – братство Талоса! И мы счастливы тебя приветствовать, о, довакин! Фу-у-ух, от сердца наконец-то отлегло. Убивать его не будут. Точно. Ну, слава яйцам! Тьфу, то есть Кинарет! Будем даму поминать, мы ж теперь ее аколиты или вроде того… – Бля, нельзя так высаживать, я уж думал, вы меня к стенке сейчас… – Гайдар даже за сердце схватился, чтобы показать глубину своих эмоций. Баран (какое же смешное имя, пра-слово!) тем временем налил ему крепкого вина. Гайдар с радостью принял чашу. – Нас не иначе, как сам Талос, свел вместе именно сейчас, – тем временем начал Хронгар. – Ага, с Кин в придачу, я прямо на крыльях сегодня с гор слетел, когда сюда от седобородых шел… – Да, боги не оставляют нас в это сложное время, – добродушно буркнул хмурый секирщик. Наблюдать на такой харе позитивные эмоции – само по себе маленькое чудо. Гайдар видал порой знакомых своей матери, бывших наркоманов, зэков и прочих антисоциальных элементов, которые из-за веры преображались. Этот вот "Бáран" сильно напоминал такой типаж людей, теперь это ему стало очевидно. И все равно, контраст разительный. – Баран только сегодня из Вайтрана, принес свежие вести, – стал рассказывать Хронгар. – Айрилет, талморцы, какие-то наемники – все на ушах, ищут, кто же завалил дракона и поглотил его душу. Талморцы, скорей всего, хотят убить. Наемники кто его знает, чьи, на кого работают. А Айрилет, небось, хочет тебя завербовать. Локти кусает, что проморгала легенду у себя под носом. – Ага, – только и сказал Гайдар, глотая вино и не чувствуя вкуса. Ему бы водочки, чтобы стресс снять. – А ты вот он! Живой-здоровый, после того, как тебя дракон сожрал! – это Баран, кусая пучок жаренного лука, вопит. – Да, сам в шоке, – пробормотал Гайдар, тоже закусывая. – У нас есть служанки при дворе, из наших, так они у Фаренгара потырили книги… Ну, точнее, взяли почитать и вернули. Так говорят, там есть пророчество, что ты… ну, новое воплощение духа Шора придет, восстанет в самый сложный для Скайрима час, – гнет Хронгар. – Э… Вот сюрприз. Не знал про такое толкование, – промямлил Гайдар. Пусть эти чуваки веруют в некоего другого супермогучего обожествившегося чувака, который по нраву не сильно отличался от Тора у викингов, но фанатичная вера, она везде одинакова. Не нравился Гайдару этот их блеск в глазах. Не нравилось то, что его за некое «воплощение» принимают. Он воплощение самого себя, а не какого-то там Шора, кто бы это, блядь, не был. Надо бы с ними как-то «ладыком», купировать восторги и быстренько ускакать отсюда по своим делам. Союзники – это здорово, но если они тут повергаться в религиозном экстазе начнут или предлагать возглавить свое движение или что там у них, ячейка сопротивления, то ну их лесом. Для поддержания разговора и прояснения темных мест всей этой истории с внезапной религиозной возней он сказал: – Никогда бы не подумал, что такой как ты увлекается книгами или проповедями… – Такой как я? Ха-ха-ха! – норд искренне рассмеялся, а Баран ему вторил с лихим задором. – А ну, выдай свою коронную, а? – попросил он брата Балгруфа. – Я не человек, я – оружие в форме человека. Просто обнажите меня и укажите врага, – прорычал Хронгар, а потом опять заржал. – Что, похож я так на дурачка, который живет только войной и нихрена не понимает в политике, да? Гайдар тоже рассмеялся, но немного натянуто. Играл этот качок восхитительно, это да. Но вот второе его дно ему все равно не нравилось. Что он за человек, если не простой вояка? Чего он хочет от новоявленного довакина, то есть от него? Вот в чем вопрос! – Из нас двоих только я еще ум сохранил и не продался империи или талмору. Брат мой совсем запутался... – Хронгар перешел на серьезный тон и посмотрел Гайдару в глаза. «Вот сейчас и пойдёт жара!» – подумал невольный герой. – Да, он верен Вайтрану, своим людям, но дипломатия его не работает. А недавно брат подписал себе смертный приговор, впустив агентов и юстициаров Альдмерсокого Доминиона в город… Я знаю людей, которые заказали его Темному Братству. Хороших людей, патриотов Скайрима. Я пытался их отговорить, мол, брат мой просто дал слабину, мол, все еще можно откатить назад, на то мы Айрилет и терпим возле него, но… В общем, это не я решаю. Тут у Гайдара похолодело внутри. Сука-блядь, а он-то думал, что «Скайрим» нифига не «Игра Престолов». Но нет. Родной брат со спокойной миной заявляет, что палец об палец не ударит, чтобы спасти своего венценосного кровного родича, приговоренного к смерти какими-то людьми из-за его политики. – Но появление довакина, твое появление, Гайдар, может все изменить. Я могу убедить наших… – тут он секунду промедлил, ища нужное слово, – эм-м-м, старейшин, что брата нужно пощадить, если ты заявишься сегодня на этом дурацком празднике и скажешь, кто ты, скажешь, что ты поддерживаешь Балгруфа. – Постой-погоди, а разве ты, как его брат и будущий правитель, не можешь цыцнуть на своих заговорщиков и отменить все это? – Эх, Гайдар, видно, что ты простой вояка был до того… Ты ничего не понимаешь в политике. «Короля делает свита», слыхал такое? – … – у Гайдара просто не было слов. Речь, сука, о родном брате этого удода! Что ж за люди тут такие!!? Ну, может, это слишком эмоциональная реакция, политика, она такая, тут ничего личного, «только бизнес…» Но он был, мягко говоря, в шоке. – К тому же, контракт с Братством уже заключен. Убийца так или иначе попадет на этот вечер. Но я смог всунуть свои пять ярчиков, когда меня… м-м-м, принудили помочь проникнуть во дворец: есть условное стоп-слово для операции, услышав которое, убийца отойдет в тень, отступит до дальнейших указаний. Ассасины эти, как и все служители Мефалы, не любят осечек, не любят попадаться, они не самоубийцы. А это слово означает «вы раскрыты, бегите, пока можете». Хотя, как ты знаешь, отменить контракт стоит намного дороже, чем подписать его. Темное Братство всегда доводит дело до конца, так или иначе. Отказ от обязательств – это потеря лица. А это для них дороже всего остального. Особенно теперь, когда они так сильно просели по деньгам и репутационно. Ведь говорят, что у Братства давно уж нет Слышащего. А без всей этой мистики – они просто наёмные убийцы, а не «ужасное» Тёмное Братство. Да йо-о-ожик! На Гайдара будто ушат ледяной воды вылили. Он вот прямо сейчас по уши вляпался сразу в несколько заговоров. И если номинально брат не хочет убивать Балгруфа (или же хочет это продемонстрировать, рассказывая всю эту подноготную), есть целый круг лиц, которые хотят. А Хронгар продолжал: – Ни я, ни мои люди не могут контактировать с ассасином. Айрилет пасёт всех и вся. Эта ее паранойя сильно осложняет жизнь всем придворным. А после раскрытой попытки покушения одного дворянина-идиота, который решил действовать сам по себе… В общем, даже если она не сумеет предотвратить самого покушения, она точно будет знать все шаги каждого человека во дворце постфактум, а это выведет эту ищейку на… на тех, на кого не нужно. А тут еще проклятый талмор… – А что с ним? – спросил Гайдар, думая, не пожалеет ли о своем любопытстве. Он будто в гнездо гадюк с головой окунулся. – На празднике будет посол Малдет… Маалдет? Как его, Баран? – Хронгар как будто специально «забыл» имя своего врага. – Маладет, брат, – отвечал бугай. Все время, пока они говорили, он смотрел на довакина изучающе. Тоже умен, а не только гора мышц. Бляха-муха, тут все – не те, кем кажутся. – Ага. Так вот, он на самом деле четвертый эмиссар Талмора в Скайриме. Что символично, с его-то именем*****... На виду у всех и в то же время никто не знает о его роли… – Никто, кроме вас? – Ну, у нас свои источники, – загадочно промолвил «принц» Вайтрана. – И что за роль? – Он курирует работу юстициаров по всем южным холдам. Вайтран, Фолкрит, Рифтен – это палач нордов, который лично отправил на плаху и под крюки палачей уже не менее пяти сотен нордов! А в скором времени сможет делать это официально! С позволения моего братца! – тут до этого выглядевший уравновешенным Хронгар скрипнул зубами. – Та-а-ак… И что ты хочешь от меня? Скажешь наконец? Брат Балгруфа сделал паузу, будто собирая в голове некую головоломку, чтобы выдать краткий, но ёмкий вариант. – Я знаю про конкурс. Знаю, что ты можешь попасть на вечер. Ты можешь помочь отложить или отменить смерть моего брата. Можешь перетянуть на себя внимание, дать нам всем время, чтобы нанести свой собственный удар. А еще ты можешь попытаться и сам поработать наемным убийцей и отравить этого талморского ублюдка. За это мы вообще будем у тебя в вечном долгу и сделаем все что в наших силах, чтобы тебе помочь в твоей личной борьбе. Ага, вот карты и раскрылись. Раздали ему говно, надо сказать. Ресурсов почти нет, а задачи – титанические. Ну вот явится он, покричит на драконьем, бросит пыль в глаза и что?? Что изменится? Этот вопрос он озвучил и заговорщикам-фанатикам. – Ты – довакин! Наверное, ты и сам еще не понимаешь, что это значит для каждого норда. Твое слово сможет переломить ход гражданской войны, сможет опрокинуть заговорщиков, вернуть нам благорасположение Туллия и всей Империи. Ты сможешь вдохновить людей, организовать борьбу, защиту городов от драконов, может, даже тех же магов вытрусишь из стен Коллегии, где они отсиживаются. Чем даэдра не шутят, может, даже седобородые слезут с горы, чтобы разрешить споры, остановить все эти кровопролития. – Ну, это вряд ли… – пробормотал Гайдар себе под нос. – Тебе просто нужно заявить о себе, перестать скрываться от народа, Айрилет и всех присных. Если ты не дашь запудрить себе голову, то и данмерка… – Так, погодь тут байки баять, – прервал этот восторженный поток Гайдар. – Разве в их дуэте с ярлом не Айрилет принимает все ключевые сложные решения? Не она – серый кардинал? – Не знаю, что за кардинал такой… – Хронгар помедлил, – но Айрилет на самом деле полностью лояльна Балгруфу лично и Вайтрану в целом. – Так зачем тогда огород городить и действовать за ее спиной? – не понял Гайдар. – Может, ты бы ей открылся тоже и вместе бы придумали план, как отвадить талморцев? – Ты не понимаешь. Весь вопрос именно в идеологии. Если хочешь, дело в Талосе. Темной эльфийке плевать на нашу культуру, плевать на веру, на ценности. Она просто связана навеки однажды данной клятвой… А дипломатией сложившуюся ситуацию не разрешить, это только слепцы не могут понять. Ага, в результате все как бэ «за добро», а на лицо интриги, братоубийство, предательство… Декабристы хотели вольностей для крестьян и конституцию. Царь тоже был «за» всевозможные реформы. Только надо было «подождать», а вы, братцы, революцию затеяли… Есть и такая версия событий… Тут ситуация перевернута с ног на голову, но от перемены мест слагаемых… Ох, ебучие лицемеры… – А ты думал, что может сделать Айрилет, когда Балгруф умрет? – решил уточнить. – Ничего. Станет служить его преемнику. Таков ее Долг с большой буквы «Д», – Хронгар криво усмехнулся. – А если будет знать, что брат его причастен к мокрухе? Тут воевода нахмурился. – При правильном исходе никогда не узнает, – и он выразительно посмотрел Гайдару в глаза. Угрозы в том не читалось, но Баранчик напрягся. Ага. Понятно. Ну, нам, татарам, как говорится, тотально похуй на ваши дрязги. Можно и подыграть. Хотя бы временно. – Тут вот еще какое дело… – вставил свои «пять копеек» (или ярчиков, по-местному) Баран. – Темное Братство теснят. Появилась новая Гильдия или что-то вроде того, которая отжимает их рынок, условно говоря. Можно сказать, от этого контракта во многом зависит их будущее. Так что они будут весьма щепетильны. Мы можем в их лице, если разыграем карты неправильно, или заиметь все еще сильного и мстительного врага, или приобрести союзника. А если поможем щелкнуть конкурентов по носу… – Что еще за новая Гильдия?.. – безнадежным голосом спросил Гайдар. У него уже голова начинала кипеть от всей этой бондианы хреновой. – Некий «Золотой лотос». Расклад по ним такой, что утырки почти со стопроцентной вероятностью служат эльфам, – Баран заговорил прямо как герой фильмов классного режиссера прошлого века, Гая Ричи. – Есть небольшая вероятность, что их глава, Кот, ведет свою «долгую» игру, но нам пока не удалось понять, какую… В любом случае, нам пока что выгодно, чтобы они сели в лужу. – Та-ак. Продолжайте, – Гайдару нестерпимо захотелось попкорна. – Есть информация, что будет на празднике еще и их агент. Неоперённый еще ассасин. Точнее ассасинка. Её задача – запугать Балгруфа самой близостью смерти. Совершить покушение, «провалиться» и уйти в последний момент. Талморцы хотят сесть моему брату на шею, сделать его сговорчивым и окончательно сломить его волю. Кажется, там все завязано на очень специфический яд, вызывающий… как это называется, Баран? – Аллергия, брат. –Ага, спасибо. Вот эту самую атаксию. Мол, только талмор сможет давать ему противоядие. А в любой момент, пока он не принимает их пилюль, он уязвим даже для самой обычной еды. Так что или от голода умирай, или от любимого сладкого рулета. Весьма коварно, в стиле остроухих ублюдков. – И моя роль в том, чтобы..? – во второй раз за этот разговор Гайдар был готов удивляться. Бонд нервно курит в сторонке. – Само собой, в том, чтобы она провалилась. Ты можешь спасти представителя Темного Братства и подставить их сучку. Только вот загвоздка, что ее в лицо никто не знает, – сказал Баран, глядя Гайдару в глаза. – Смотри, как все может раскрутиться: ты – герой-спаситель ярла, предотвратил покушение. Кинул кость Братству, чтобы они захотели пересмотреть условия контракта, – голову агента их конкурентов. Я со своей стороны уломаю наших старейшин, чтобы они отказались от поспешных действий. Балгруф хорошо справляется со своей ролью на троне, если честно. По крайней мере, в плане решения экономических вопросов и битья поклонов имперцам да торговцам, а Айрилет – незаменимая фигура во всем остальном. Нужно их сохранить, так все будем в меду. Ну, про это я шучу, конечно. Для этого еще надо победить талмор… но если сможешь мочкануть Маладета, будет реально «по красоте». А заявишь перед всем двором, перед торговыми партнерами, перед представителями Империи, да перед всеми, кто там будет из сильных мира сего, что ты – довакин, так вообще овации, занавес! Альтмеры обосрутся, поняв, что ты под крылом Балгруфа, действуешь в его интересах… в интересах Скайрима. – Сложно… – протянул Гайдар, почесывая подбородок. Сделал паузу. – Слишком все сложно, слишком к месту. И вы хотите сказать, что я вот только случайно сейчас зашел в эту ривервудскую халупку, что вы за мной не следили и ничего не подстроили? Как вы вообще собирались проворачивать дела без участия такой темной лошадки как я, довакин? Как могли сделать ставку, даже не будучи уверенными, что я он самый и есть? – О, поверь, запасные варианты у нас имеются. Прямо сейчас верные люди уже стреножат коней, чтобы отправиться по местам. Но ты пришел сюда, довакин, – хитро улыбнулся Хронгар. – Как тут не поверить в благих аэдра? Ты веришь в богов, Гайдар? – и снова обезоруживающий взгляд прямо в глаза, в душу, в глубинные чертоги разума, за завесу из хаотичных мыслей, в сердцевину личности. Гайдару даже на секунду показалось, что перед ним не человек. Может, лично Мефала вырядилась в смертного мужчину. Ну, точно уж не НПС. Возможно, кто-то с ним играет прямо сейчас… Но даже если так, игра, по ходу, предстоит очень интересная… Прелюдия к той «игре», через которую он должен сам пройти. В играх с даэдра (а он, как минимум, близко познакомится с Хермаморой во время выполнения основного квеста), Пожирателем Мира и Древними Свитками ставки посложнее будут, поэпичней. Шеогорат с вами, сыграем! – Я в деле. Хронгар торжествующе улыбнулся. Баран потер руки, будто киношный авантюрист, готовый закричать «вот оно! Вот и завертелось!» – Во сколько там начало? Или мне на своих двоих успевать в Вайтран? – Баран, организуй коня, снаряжение и «эскорт». Домчим с ветерком, довакин! – вновь Хронгар похлопал его по плечу. И вновь Гайдару крайне не понравилась его улыбка.