Кто вы, мистер Кинни?

«Зачем полицейскому бегать? Ну, вот зачем?» — эта мысль металась в голове помощника шерифа Эммета Ханикатта в момент, когда он выступал в роли учебного пособия по преследованию подозреваемого для своего напарника Дрю Бойда. — «Интересно, а для подозреваемых пособия существуют?» — пытался думать Эммет, одновременно обруливая скамейки, урны и Джастина Тейлора. У Эммета было несколько вариантов: спрятаться и успокоиться, добраться до дома и остаться там, наплевав на дежурство, или же примчаться в офис и забаррикадироваться от Дрю. Нагоняя от Хорвата не избежать в любом случае — можно подумать, каждая встреченная собака не расскажет, что они бросили без присмотра вопящую машину… Это Бойд виноват! Надо было не за ним бежать, а оставаться на рабочем месте! Из-за чего они опять сцепились? А, впрочем, разве это имело какое-то значение? Всегда ругались! Потому что Дрю каждым словом, каждым жестом, каждым взглядом своих нереально прозрачных серо-зеленых глаз бесил неимоверно! Наверное, он, Эммет, скоро поверит в Бога! Раз тот создал Дрю с единственной целью — отравлять напарнику жизнь! На работе. После. Дома. Ночью во сне. Утром в кондитерской. Вечером в кафе. Нигде от него не спрячешься! То, что Дрю его больше не преследует, Эммет обнаружил уже у самого леса — отлично, есть возможность немного отдохнуть. Усевшись на землю и прислонившись к дереву, Эммет снова задумался. Интересно, если бы заранее знал, чем все это обернется, пошел бы в полицию? Нет у него однозначного ответа на этот вопрос, нет, и все! …Когда они переезжали из Хейзелхерста в Эмберлейк, мамина сестра Лулу, обнимая его одиннадцатилетнего на прощание, шепнула: «ты особенный, всегда помни об этом». Даже став старше, Эммет так и не понял, что она хотела сказать? Что еще раньше него самого поняла, что он гей? Так нет в этом ничего особенного. Он осознал это в старших классах, вдруг обнаружив себя на вечеринке у озера целующимся с Томми Салливаном. Конечно, не на виду, в кустах… С тем самым Томми, который на следующий день зло выплюнул Эммету вслед: «педик». А потом ночью кидал в окно его спальни камешки — так обычно в Эмберлейке парни вызывали девчонок… Эммет из дома не вышел, хотя ему нравился Томми. У него тоже есть гордость. И двойные стандарты в ее понимание не входили… Решение работать в полиции не было спонтанным, хотя изначально эта работа представлялась намного более романтичной. В полицейскую академию можно поступить только после колледжа или армии, он выбрал второе — и не прогадал. Армия за два года дала ему возможность убедиться в том, кто он есть и чего хочет, а полицейская академия укрепила его в этом. Для того, чтобы Дрю Бойд все разрушил! Они познакомились уже здесь, в офисе шерифа Хорвата. Дрю появился в Эмберлейке, когда Эммет работал полицейским в Скрантоне. Вернувшись в родной город, Эммет внезапно остался без семьи — мама решила перебраться обратно в Хейзелхертс, к Лулу, а остальных родственников разметало по всей Америке еще раньше. А Эммет вдруг понял, что не хочет снова уезжать. Поначалу это было странно — осознать одиночество после нескольких лет жизни в одной комнате с другими парнями, но потом он оценил возможность быть просто с собой… и ни с кем больше. Скучно не было — Бойд скучать не давал! У них не заладилось общение с первых дней, и Эммет уже устал ломать голову, почему.Он не был новичком в полиции, хотя и звездой выпуска и даже своего первого полицейского участка не являлся. Но работу знал и выполнял добросовестно. Да как ее можно не выполнять в Эмберлейке, где не то что преступлений, серьезных правонарушений не совершают годами? Горожане даже паркуются правильно, и скорость не превышают! Разве что он мечтает посадить под арест кота миссис Райт, который все время убегает из дома и где-нибудь бродит! Нет, конечно, официально никто его ловить и выставлять себя на посмешище не заставлял, в розыск кота не объявлял и поквартирный опрос свидетелей по этому поводу проводить не поручал. А вот неофициально они не раз выуживали откуда-нибудь эту рыжую скотину! Потому что у миссис Райт кроме этого кота никого не было, и пожилую приветливую женщину, которая всегда угощала их пирожками, было просто по-человечески жаль… Если поначалу было еще ничего, то в последнее время ситуация вышла из-под контроля — Дрю отмалчивался, огрызался. То пытался обвинить Эммета в том, что он спустил колесо у машины, то в том, что куда-то задевал дурацкие бланки, которые сроду никому нужны не были! Косился тяжелыми давящими взглядами, от которых невозможно было спрятаться, и постоянно не давал Эммету покоя. Как-то мелькнула мысль, что может, он нравится Дрю? Но это совсем уж фантастическая версия, Дрю не гей, с разведенной Мегги Стюарт встречается. Болтают, что она рассчитывает выйти за него замуж, и он вроде бы не против — на это где-то внутри Эммета срабатывал сигнал «так неправильно». Ну почему Дрю на него взъелся? Он не сделал ничего плохого! Но если и дальше так будет продолжаться… В конце концов, никто его в Эмберлейке силой не удерживает! Сегодня они сцепились из-за блокнота Эммета. То есть Эммет, срываясь на крик, называл его блокнотом, на самом же деле это был личный дневник. И он не хотел, чтобы тот попался кому-то на глаза. В особенности — Дрю. В первую очередь потому, что слишком много там было как раз про глаза этого самого Дрю. Невероятно чистые, светлые, яркие… Цвета моря, которое Эммет видел всего один раз в жизни, еще в детстве, но почему-то вспомнил о нем в тот момент, когда Карл Хорват представлял ему напарника. Эммет понимал, что вести дневник взрослому помощнику шерифа не очень-то умно. Но ему с детских лет нравилось записывать мысли, мечты, придуманные истории, которые сами появлялись в голове. Этому научила Лулу, она же и подарила первый блокнот, едва он научился писать. Конечно, сейчас он не фиксировал, что ел на завтрак и во сколько лег спать, как делал это в младшей школе, но почему-то всегда находилось, о чем написать. Кто знает, может быть он когда-нибудь выпустит книгу. О том, как быть единственным полицейским-геем в маленьком городе! Или о чем-нибудь еще… Только вот не стоило хранить свое личное где попало! Он помнит, что на днях бросил блокнот в верхний ящик рабочего стола, когда собирался на обед. И забыл о нем. А потом не нашел… Днем, когда они отправились на традиционный объезд города, Эммет спросил Дрю, не видел ли он блокнот, а тот почему-то взвился, как будто его укусили. Все припомнил! И якобы незапертую Эмметом дверь офиса, и забытый отчет, и сорвавшуюся поездку на конференцию полицейских штата, заканчивающуюся обычно разнузданной попойкой. Эммет тогда подвернул ногу и не выходил из дома несколько дней, и из-за этого Дрю не смог поехать — кому-то же надо было работать. Эммет прерывал монолог Дрю, напоминая ему его собственные прегрешения, но в какой-то момент понял, что еще секунда — и не выдержит, со всего размаху впечатает кулак в скулу напарника. Испугавшись самого себя, он выскочил из машины, со всей силы хлопнув дверью, и побежал. Видимо, от такого неожиданного удара что-то сломалось и сработала сигналка. А Бойд, вместо того, чтобы отключить ее, погнался за ним. Сейчас, лежа на земле, Эммет понимал, что пора идти на работу. Глупо так себя вести, как и вестись на постоянные провокации Дрю. Нужно достойно принять очередной выговор Хорвата и возвращаться к своим обязанностям, какими бы скучными и маловажными они не были. Хотя недавно Эммету казалось, что в Эмберлейке происходит что-то странное: шериф постоянно разговаривал по телефону с кем-то из Питтсбурга, часто туда уезжал и отказывался объяснять, в чем дело. А потом все как-то поутихло. Вот, например, пару дней назад Эммет обнаружил шерифа беседующим в баре с новым директором библиотеки, и вроде бы выглядел и вел себя Хорват вполне обычно. Как, впрочем, и Кинни. Чему удивляться? Шериф проявляет гостеприимство, общается с новым в городе добропорядочным человеком. Что подозрительного может быть в библиотекаре? Тем более в таком нелепом и прилизанном, как этот. Хотя как-то раз в питтсбургском «Вавилоне» Эммету показалось, что он увидел очень похожего на него парня. Только тот был, бесспорно, секси и король танцпола, хотя и не во вкусе Эммета, а этот казался собранным из разных кусков неудачным пазлом. Как будто очки, прическа и одежда существовали отдельно друг от друга. И от него самого… Все, хватит валяться — он возвращается в офис! Эммет быстрым шагом отправился по любимой городскими бегунами дорожке. Нельзя дольше тянуть с докладом для школы: скоро будут проводить традиционный День профессий, и директор попросила его рассказать о полицейских буднях. Что, ну вот что такого он сможет поведать об опасной, героической, важной и необходимой работе провинциального стража порядка?! Похоже, придется одалживать у миссис Райт ее кота и показывать, как правильно ловить эту скотину и уворачиваться от когтей!

***

Понедельник, 17 апреля 12.00 — появился в библиотеке. 15.00 — ушел. 20.00 — кафе, заказал стейк с овощами и кофе, разговаривал с Дебби Новотны. Вторник, 18 апреля 19.00 — бар, выпил три порции виски, добирался до дома пешком, общался с Джейсоном Кэмпом. Среда, 19 апреля 15.00 — ушел из библиотеки. 18.30 — в продуктовом магазине покупал овощи и зеленые яблоки. 00.15 — выключил свет в доме. Четверг, 20 апреля На работе не появился 18.00 — выехал на машине из дома в сторону Питтсбурга, обратно если и вернулся, то очень поздно. Время последней проверки — 01.45. Пятница, 21 апреля 11.00 — пришел на работу, не выходил из своего кабинета. 13.00 — подписал документы для Теодора Шмидта. 13.25 — тихо разговаривал по телефону. 15.30 — отказался участвовать в школьном Дне профессий, поручил Джастину Тейлору и Теодору Шмидту. 17.15 — посмеялся над приглашением на концерт от комьюнити-центра, которое было прислано по почте. 18.00 — сказал Джастину Тейлору, что собирается весь вечер провести дома за чтением, забрал несколько книг, названия заметить не удалось. Джастин, лежа на диване в гостиной, уже несколько раз перечитал свой собственный отчет о слежке за Брайаном Кинни, к которой подошел со всей ответственностью. Правда, смущало то, что никогда раньше ни за кем следить ему не доводилось. Но Джастин решил, что это работает по принципу «ты видишь объект, а он не должен видеть тебя», и неукоснительно этому принципу следовал. По улицам передвигался в некотором отдалении, делая вид, что смотрит по сторонам, в магазине также не подходил близко. Только что все это ему дает? Что подозрительного в покупке Брайаном капусты? Вот если бы он поздно вечером в лесу встречался с каким-нибудь неизвестным субъектом не внушающей доверия наружности, Джастину было бы гораздо легче! Проверив окна своего дома на предмет пригодности к шпионской деятельности, Джастин пришел к выводу, что лучше всего жилище Кинни просматривается из ванной около бывшей спальни родителей, и практически обосновался там, притащив стул. Было ужасно неудобно, тем более, почти все окна в доме Брайана имели шторы, и он их в основном задвигал… Разве что тень мелькала… Джастин смутно понимал, что слежка за Брайаном не должна включать в себя цепкий взгляд на его руки с длинными пальцами, на закушенную нижнюю губу… Почему, несмотря ни на что, самому так хочется впиться в нее, чтобы ощутить вкус? Когда они встретились на работе после злополучного вечера в «Вавилоне» Брайан повел себя так, словно они за пределами библиотеки не сталкивались ни разу. И Джастина это более чем устраивало. Но показалось, что теперь Брайан поглядывает на него как-то не так, что-то неуловимо изменилось… И ему самому очень хотелось смотреть на Брайана, например, когда тот шел по улице с уверенностью, что ему не то что Эмберлейк, весь мир принадлежит! Или когда вдруг внезапно погружался в свои мысли, и его лицо становилось более мягким, расслабленным — провести бы пальцами по линии скул, чуть задержаться на подбородке, спуститься ниже по шее… «Нет!» — Джастин вздохнул, встал с дивана и взял со стола папку с надписью «Брайан Кинни», в которой лежала пока лишь его фотография — снимок был сделан на улице с неудачного ракурса. Но все равно, это был Брайан, Джастин даже с более далекого расстояния ни с кем бы его не спутал. Ни в чьей больше фигуре не могло быть такой настороженности, собранности, словно бы готовности к немедленному прыжку. Внезапному. С места. Джастин, вложив листок в папку, напомнил о данном себе обещании — сделать все, чтобы материалов в ней в ближайшее время прибавилось! И, кажется, он знает, как этого добиться…