One of the twins

      Вечера в Форксе всегда обладали каким-то особым магнетизмом. Улицы небольшого городка освещались скудно, поэтому звезды, усыпавшие все небо, были видны как на ладони. Темноту заднего дворика нашего дома развеивали два небольших фонаря, расположенных на террасе возле двери. Их хватало лишь для того, чтобы выхватить из тьмы небольшой круглый столик, две старенькие, но еще мягкие скамейки и небольшую лестницу, ведущую во двор. Дальше за этой лестницей начинались потемки. Небольшую видимость обеспечивала яркая луна, выглянувшая сегодня ночью из-за вечных туч. Но ее света хватало только чтобы улавливать очертания некоторых предметов: парочки страшных садовых гномов, двух столбов с натянутыми бельевыми веревками да старой пустой песочницы. Сразу за высоким забором, окружающим дворик, начинался темный лес. Кроны деревьев не позволяли проникать вглубь даже тем крупицам света, что давала луна, поэтому создавалось впечатление, что сразу за нашим забором заканчивался весь мир.       Через три дня после знакомства с друзьями Хейз, мы с мамой и сестрой сидели на террасе, поедая пиццу и слушая тихо играющее на фоне радио. На улице было довольно прохладно, что не удивительно для Форкса, поэтому пришлось принести свои пледы и покрывала, чтобы не стучать зубами. Я пытался читать Брэдбери, пока мама и сестра обсуждали что-то связанное со школой и учебной программой. Между мной и Хейз на скамейке разлеглась довольная Оливка, млеющая от ласковых поглаживаний сестры и счастливая от того, что мама угостила ее кусочком пиццы, не смотря на мой укоризненный взгляд.       Я как раз начал читать о том, как Гай Монтэг принял решение сжечь своего начальника, как вдруг почувствовал болезненный пинок в бедро, заставивший меня отвлечься. На меня выжидающе смотрели две пары карих глаз.       — Я что-то пропустил? — спросил я, пытаясь сделать максимально невинное лицо.       — Ага, всю свою жизнь, зубрила, — фыркнула беззлобно Хезер, за что тут же получила рассерженный шик от матери.       — Я спросила, что ты думаешь о друзьях Хезер, — пояснила мама, прикуривая сигарету. Она начала курить сразу после развода и до сих пор не может бросить, хотя и нередко сталкивается в больнице с последствиями регулярного курения. — Твоя сестра сказала, что вечер прошел неплохо.       — Они… неплохие, — пожал я плечами, выбрав наиболее нейтральное слово. Мне не хотелось заочно записывать их к себе в друзья-приятели. — Оказалось, что у нас со Стефани схожие вкусы в литературе, — поделился я фактом, который мы выяснили в ходе тех посиделок.       — Она тоже хочет поступать на лингвистику? — поинтересовалась мама. Впрочем, похоже ей и правда было интересно.       — Нет, — ответила вместо меня Хезер. — Стеф мечтает о медицинском. Чтение — это ее хобби, но не вся жизнь.       А вот это был камень в мой огород.       — А почему же Анжелы не было? — продолжала любопытствовать мама. — Она, кстати, наша соседка, — пояснила она для меня. — Живет через два дома от нас.       — Она с родителями умотала в Испанию, — завистливо протянула Хейз, отвечая на ее вопрос. — Вернется только через две недели, как раз к началу учебного года.       — Кстати об этом, — вспомнила вдруг мама. — У меня завтра выходной, поэтому утром нужно съездить в школу — подать твои документы. Надеюсь, ты уже определился с предметами? — я утвердительно кивнул. — Это хорошо, значит не займет много времени. А вечером устроим небольшой ужин. У нас будут гости...       — Подожди-ка, — перебила ее Хейз. — Ты же обещала завтра отвезти меня в резервацию, проведать байк.       — Хеззи, детка, с твоим байком ничего не случится…       — Но ты обещала! — гнула свою линию сестра. — Я ведь уже предупредила Джейка, что приеду!       Мне надоело слушать эту перепалку, мешающую мне продолжить читать, поэтому я предложил свое решение проблемы:       — Давай я тебя отвезу.       — Ты же ненавидишь сидеть за рулем, — недоверчиво пробурчала Хезер, но в глазах ее теплилась надежда.       — Я соскучился по океану, — улыбнулся я в ответ. — Днем, после того, как мы вернемся из школы, мама останется дома — готовиться к приходу гостей, а мы поедем в резервацию. Идет?       — Идет! — просияла сестра и послала мне воздушный поцелуй. Я изобразил, будто ловлю его в воздухе, и сердечно прижал сжатый кулак к груди. — Кстати, мам, а кто придет? Только не говори, что ты опять позвала Калленов!       — Именно их, — покивала она в ответ, забирая из коробки последний кусок пиццы. — Никто больше не хочет? Ну тогда я доем. Вчера на заправке я встретила Карлайла и его младшего сына… Как его?       — Эдвард, — подсказала Хезер.       — Да, точно, Эдварда. Мы мило поболтали, и я подумала, что будет прекрасной идеей пригласить их на ужин вместе с детьми, — мама рассказывала это с таким довольным выражением лица, будто к нам в гости должен заявиться Хью Джекман. — Уолтеру не помешает завести новых знакомых.       — Мам, ни разу еще младшие Каллены не приходили вместе с родителями, — скептически заметила Хейз. — Да и не общаются они ни с кем, кроме друг друга, уж прости Уолли.       — Не больно-то и хотелось, — фыркнул я. Нет, мне был прекрасно понятен ажиотаж вокруг такой загадочной семейки: безумно красивые (судя по разговорам даже приемные дети), богатые, успешные и нелюдимые. Каждому хочется разгадать, что же с ними не так, но никому так и не удалось. Вокруг Калленов, наверное, чудовищное количество разного рода слухов крутится. Но мне, откровенно говоря, было плевать на незнакомых мне людей.       — Перестаньте язвить, — сделала замечание мама, попытавшись добавить строгости в голос. Почти получилось. — Лучше скажите, что хотите на ужин.

***

      Школа Форкса меня не впечатлила. Впрочем, от маленького городка я ничего сверхъестественного и не ожидал. Несколько строений, объединенных сетью асфальтированных дорожек и вытоптанных ленивыми школьниками тропинок. По центру расположилось небольшое одноэтажное здание администрации, где милая женщина, имя которой я забыл, вручила мне список обязательных и дополнительных предметов, карту школы и небольшую книжицу — устав школы. Все это я уже знал по рассказам Хейз и ее друзей, но отказываться не стал. Мне дали несколько дней на то, чтобы определиться с дополнительными занятиями. И хотя я уже знал, какие предметы хочу выбрать, я решил воспользоваться этим временем, чтобы иметь возможность передумать или наоборот убедиться в своем выборе.       — Приезжать больше не обязательно, — мило улыбаясь, рассказывала мне администратор. — Пусть миссис Моррис позвонит, как только выберешь дополнительные предметы. Расписание получишь второго сентября* вместе со всеми.       — Спасибо, — поблагодарил я женщину за инструкции. — Но у меня есть небольшая просьба, можно?       — Да, конечно, — кивнула мне администратор.       — Мне бы хотелось ходить на основные предметы вместе с моей сестрой, — попросил я, надеясь, что это возможно.       — Расписание остальных учеников уже составлено, и классы сформированы, — с сожалением покачала головой женщина, но сделала себе какую-то пометку на стикере. — Ничего обещать не могу, но постараюсь сделать все, что в моих силах.       — Спасибо, — поблагодарил я ее снова, и как раз в этот момент из кабинета директора вышла мама. На самом деле посещение мистера Джонсона (и да, его имя я тоже не запомнил, а фамилия была написана на табличке на двери) при подаче документов — не обязательно, но маме нужно было срочно что-то с ним обсудить, поэтому она и оставила меня наедине с администратором.       — Ну что, ты готов? — спросила она, поигрывая ключами от машины.       Но домой мы попали еще не скоро. Несмотря на прогнозы Хезер, мама хотела приготовить грандиозный ужин, рассчитывая на то, что вечером к нам прибудет вся семья ее коллеги. Поэтому мы еще полтора часа покружились по городу, заезжая в разные продуктовые магазины. На мое замечание, что “все это, можно купить в одном”, мама заметила, что она всю жизнь живет в Форксе и знает, что в лавке Уайтов самое вкусное и свежее мясо, а выпечке Браунов нет равных даже в Сиэтле. И все в таком духе.       Когда мы, наконец, приехали домой, Хезер уже чуть ли не подпрыгивала от нетерпения. Хоть гипс ей и сняли, она все еще передвигалась на костылях и одним из них двинула мне по заднице вместо приветствия. От неожиданности я чуть не выронил бумажный пакет с продуктами на радость крутящейся вокруг Олли.       — Давай быстрее! — нетерпеливо припрыгивала сестра, глядя, как я убираю покупки в холодильник. — Джейк уже ждет нас. Кстати, — обратилась она уже к матери, — Билли просил передать, что у них в эти выходные намечается рыбалка. Спрашивал, нужна ли нам рыба. Я пообещала, что узнаю у тебя и лично привезу ему ответ, — улыбнулась Хейз. Видимо, этот Билли тоже один из ее многочисленных друзей.       — Передай ему, что мы никогда не отказываемся от свежей рыбки, — отреагировала мама, водружая на стол второй один пакет. — И езжайте уже скорее, — замахала она руками в нашу сторону. — Каллены обещали подъехать к семи часам, поэтому я жду вас не позже шести. И да, Хейзи, — вдруг замялась мама, — ты же помнишь, что не нужно рассказывать Билли о том, что мы ужинаем с Калленами?       — Я помню, мам, — закатила глаза сестра, словно это самая очевидная вещь в мире. — Поехали уже, — пихнула она меня в бок.       — Осторожнее на дороге! — услышали мы, когда были уже не пороге. — И собаку с собой прихватите!       — Уже! — крикнула Хейз, глядя, как я выпускаю вперед себя Оливку, и захлопнула за нами дверь. — Поехали быстрее, пока она не вспомнила, что я обещала помыть посуду, — заговорщицки прошептала она мне и поскакала в сторону фольца.       — Так к кому мы едем? — спросил я, вставляя ключ в зажигание и заводя машину. Фольксваген приглушенно взрыкнул и довольно заворчал. — Джейк — это…       — Джейкоб Блэк — местная звезда автомеханики, — начала свое описание сестра. — Ему всего пятнадцать, но он может отремонтировать все, что угодно.       — Да ты словно восхищена им, — попытался поддеть я ее.       — Так и есть, — невозмутимо пожала плечами Хейз. — Нам с тобой уже семнадцать, а я так и не определилась со своим будущим, а он уже знает, чего хочет в этой жизни. Это… здорово. К тому же, — вздохнула Хезер и приоткрыла свое окно, — у него действительно золотые руки.       Она выудила из заднего кармана джинсов помятую пачку сигарет, с удовольствием затянулась и красиво выпустила колечко в открытое окно. Хейз пристрастилась к курению пару лет назад, и как я ее не отговаривал, бросать не собиралась. Получается, в семье я был единственным, кто не попал в никотиновую ловушку, потому что отец курил еще до нашего с сестрой рождения.       — Фу, Пепельница, — поморщился я, учуяв едкий запах табака. Оливка, развалившаяся на заднем сидении вместе с костылями сестры, согласно гавкнула. Пришлось открыть и свое окно.       — Ботаник, — пренебрежительно обозвалась она в ответ и сделала еще одну глубокую затяжку. — И помрешь, поди, девственником.       — Да поздно уже, — отмахнулся я.       Мы как раз выехали на трассу, ведущую в резервацию. Наш дом расположился почти на окраине городка, поэтому путь к океану не занимал много времени. Всего каких-то полчаса. При желании можно было бы доехать и быстрее, но я не люблю рисковать за рулем.       — Чего?! — ошарашенно воскликнула сестра, выбрасывая в окно недокуренную сигарету. — Когда?! Почему не позвонил и не рассказал?! В конце концов с кем?!       — Какая разница, ты все равно его не знаешь, — обреченно ответил я, проклиная себя за длинный язык. Нет, я не собирался держать такое событие в секрете, но и говорить об этом в данный момент не желал. — И как я должен был начать такой разговор? “Привет, Хезер, представляешь, меня сегодня, наконец, оттрахали”?       — Да хотя бы так! — возмутилась сестра. — Я тебе рассказала, когда это случилось со мной! Так нечестно!       — Давай как-нибудь потом об этом поговорим, — поморщился я, не отрывая глаз от дороги.       — Все было настолько паршиво? — заметив мое состояние, сочувственно поинтересовалась сестра.       — Хейз…       — Ладно, поняла, — махнула она рукой и достала еще одну сигарету, взамен недокуренной. — Потом так потом.       — Спасибо, — пробормотал я и, наконец, смог немного расслабиться. Пришлось тут же переводить тему, чтобы прервать неловкое молчание. — Так, а кто такой этот Билли? Гений рыбалки?       — Можно и так сказать, — усмехнулась сестра, оценив мою неловкую шутку. — Билли Блэк — отец Джейкоба. Просто он предпочитает, чтобы его звали по имени.       — А почему ему нельзя говорить о сегодняшнем ужине? — полюбопытствовал я о том, что сказала мама перед нашим уходом. — Он обидится, что его не позвали? Или будет ревновать?       — Нет, Уолт, — укоризненно покачала головой сестра. — У них с мамой ничего нет и не было. Просто… — она вдруг замялась, — в резервации не любят дока и его семью.       Чем больше я узнавал о Калленах, тем подозрительнее они мне казались. Слишком уж много странностей для простой семьи.       — А что не так с доктором Карлайлом?       — Понятия не имею, — пожала плечами Хейз и потянулась к магнитоле. — Старейшины племени не делятся этой информацией с чужаками. Но никто из резервации по своей воле в больнице не был с тех пор, как док устроился к нам работать, — она покопалась в бардачке и выудила на свет несколько дисков с музыкой. — Queen, Led Zeppelin или AC/DC?       — Там должен быть мой диск…       — Нет, твою нудятину мы слушать не будем, — перебила она меня.       — Тогда Queen, — безнадежно вздохнул я, понимая, что переубедить ее не удастся. И тут же вернулся к теме: — А разве в резервации есть своя больница?       — В том-то и дело, что нет. Поэтому мама иногда наведывается в резервацию, если у них что-то случается. В прошлом году одну из девушек в лесу подрал волк, — рассказывала Хезер, настраивая музыку. Из колонок полились первые аккорды “Love of my life”. — Мама помогла, чем смогла, но теперь у Эм огромный шрам на лице.       На этом месте разговор сам собой завершился, и я сделал музыку чуть громче. За окном мелькали высокие сосны, и дорога просто утопала в зелени. Из-за высокой влажности кругом росли мхи, лишайники, папоротники, из-за которых казалось, что деревья растут прямо из зеленого моря. Что удивительно: за те пару недель, что я живу в Форксе, дождь шел лишь пару раз. Если бы отец был рядом, мы бы уже давно ушли куда-нибудь в леса с палатками и не вылезали оттуда до самого начала учебного года. Мы любили пешие походы.       Через пятнадцать минут показались первые домики резервации. Старые, но добротные, они всем видом показывали, что живущее здесь племя по-прежнему чтит свои традиции. То тут, то там на воротах были развешаны какие-то амулеты, а возле некоторых домов торчали небольшие тотемы, изображающие животных или птиц. Местные провожали нашу машину настороженным, но не враждебным взглядом. Хейз периодически нарушала сложившееся молчание, подсказывая очередной поворот.       У одного из неприметных домиков, она попросила остановиться. Я медленно въехал на подъездную дорожку, блокируя старый красный пикап, стоящий впритык к дому. Стоило мне только заглушить мотор, как на пороге дома появились двое: высокий молодой человек с длинными волосами, забранными в высокий хвост и еще не старый, но уже начавший седеть, мужчина в инвалидной коляске. Впервые за всю поездку Олли на заднем сидении подала голос. Она возбужденно поскуливала, глядя в окно машины на хозяев дома с таким щенячьим восторгом, будто увидела давнего знакомца.       — Ах да, — улыбнулась Хезер, оглядываясь на собаку. — У Блэков какие-то особые отношения с собаками. К Джейку вообще каждая уличная шавка липнет.       Пока она неспешно доставала с заднего сидения свои костыли, я вышел из машины и открыл дверь взволнованной Оливке. Она пулей вылетела из салона и ринулась знакомиться с так заинтересовавшими ее людьми. Оливия восторженно крутилась вокруг мужчины в коляске и его сына, а они лишь посмеивались и пытались поймать вертихвостку, чтобы погладить. Пока Блэки увлеклись собакой, я помог Хезер выползти из машины. Она и сама могла с этим чудесно справиться, но мне хотелось за ней поухаживать.       — Какая красавица, — похвалил Олли мужчина в коляске, когда мы с сестрой подошли к ним. Она как раз немного подуспокоилась и смиренно опустила голову ему на колени, чтобы ему легко было гладить ее между ушей. — Твоя девочка? — спросил он у меня.       Я улыбнулся, глядя на такую идиллию, кивнул в ответ и протянул ладонь для рукопожатия:       — Уолтер Моррис, — представился я. — А это Оливия. Можно звать ее Оливкой или просто Олли.       — Да я знаю, кто ты, — усмехнулся мужчина, но руку крепко пожал. — Твоя сестра нам все уши про тебя прожужжала. Я — Билли Блэк, но называй меня просто Билли.       — Эй, а со мной ты здороваться не будешь? — притворно возмутилась Хейз и попыталась обиженно скрестить руки на груди, но из-за костылей получилось плохо. Билли тепло и по доброму улыбнулся сестре и широко раскрыл руки, как бы приглашая ее в свои объятия. Чем она тут же и воспользовалась, уронив при этом один из костылей и прогнав разомлевшую Олли.       — Они теперь будут сто лет обсуждать свое здоровье, — послышался справа от меня ломкий голос. Уже сейчас в нем проскальзывали намеки на будущий приятный баритон, но подростковые гормоны пока не давали ему зазвучать как следует. — Я Джейк. Джейкоб Блэк.       Мы обменялись рукопожатиями, а я невольно засмотрелся на парня. Хотя Джейк и был на два года младше, он уже перерос меня на полголовы. Широкая белозубая улыбка, обнажающая слегка выдающиеся верхние клычки, придавала ему очарования, а убранные в хвост волосы обнажали высокие острые скулы и длинную шею. Индейская кровь наградила юношу слегка раскосыми глазами, бронзовой кожей и жесткой даже на вид аспидно-черной шевелюрой. Мне показалось, что длинные волосы ему не очень идут, но я подумал, что быть может это какая-то местная традиция. В общем и целом парень завораживал своей диковинной индейской красотой и в будущем обещал стать тем еще сердцеедом.       — Уолтер, — представился я и ему. — Можно просто Уолт.       — Рад знакомству, — белозубо оскалился Джейкоб и неловко потрепал себя за хвост. — Хейз очень ждала...       — Джейкоб! — перебила его развеселившаяся сестра. — Ты чертов обманщик! Что там с моей лошадкой? Ты же обещал все починить за неделю!       — Прости Хейзи, — развел руками индеец. Всю его неловкость как ветром сдуло, стоило сестре с ним заговорить. Видимо, ему, как и мне, не даются разговоры с незнакомыми людьми. — Не хватает пары деталей, но предки Пола обещали поискать в Порт-Анжелесе. Если все получится, то через пару дней будет тебе твой байк. Хочешь посмотреть, как у него дела?       — Шутишь? — изумилась сестра. — Конечно хочу!       — Долго не копайтесь, — напутствовал Билли, разворачивая коляску в сторону входной двери. Оливка двинулась следом за ним, но мужчина явно не был против такой компании. — У нас на подходе суккоташ.       — Ладно, пап, — покивал Джейкоб и двинулся куда-то в обход дома. — Когда попробуешь, сделай вид, что тебе понравилось, — попросил он меня и расплылся в улыбке.       На заднем дворе дома расположился небольшой гараж, рассчитанный, видимо, на одну машину и все. Да и то, тот красный пикап, что мы видели при подъезде, вряд ли бы сюда поместился. Посреди заваленного всяким автомобильным хламом помещения одиноко стоял аккуратный черный спортивный байк марки Хонда. Грустным он казался из-за отсутствия переднего колеса и сидения и всеобщей обшарпанности.       — Ох, детка, — запричитала Хезер, обходя кругом свой транспорт. — Как ты тут, моя хорошая? Дядя Джейкоб хорошо с тобой обращается? — она нежно поглаживала ручку мотоцикла и выглядела при этом немного сумасшедшей.       — Говорю же, если завтра привезут нужные запчасти, я смогу закончить в ближайшее время, — снова похвалился Джейк, опускаясь на скрипучий табурет. — Работы было много, — пожаловался он, выдвигая из-под рабочего стола еще два стула, на которые мы с сестрой сразу же опустились. — Тебе повезло, что ты отделалась всего лишь трещиной, а вот лошадке твоей досталось.       — Но вы же лучший автодоктор в городе, мистер Блэк, — с придыханием и скорбным выражением лица пролепетала Хезер, явно пародируя какую-то мыльную оперу про врачей из телека.       — Ты мне льстишь, — посмеялся Джейк, но в глазах его мелькнул задорный огонек. Было видно, что ему приятен такой отзыв.       Мы посидели в мастерской Блэка еще минут пятнадцать, прежде чем он не вспомнил об обещанном угощении. Вообще, как объяснила мне Хезер чуть позже, большая часть блюд традиционной индейской кухни готовится из различных видов бобовых и некоторых овощей. Поэтому некоторые вещи очень сложно оценить, если первый раз пробуешь их уже в сознательном возрасте. Сама сестра обожает уоджапе и джерки, но большинство других блюд, которыми ее угощают квилеты, на дух не переносит и ест лишь из уважения к родителям своих друзей.       Таинственный суккоташ представлял собой тушеную кукурузу, фасоль и помидоры, плавающие в соусе неизвестного происхождения. И хотя Хейз была скептично настроена по отношению к содержимому своей тарелки, мне обед от Билли понравился. Старый индеец попытался даже предложить нам выпить по баночке пива, но потом вспомнил, что я за рулем и угостил нас каким-то ароматным травяным чаем. Мы не стали отказываться.       — Сожалею о вашем отце, — вдруг ни с того ни с сего заговорил Билли. — Я помню Френсиса, когда он был еще молодым юнцом, приехавшим в Форкс ради вашей матери. Он был хорошим человеком и, я уверен, замечательным полицейским.       — Ты никогда не упоминал, что вы были знакомы, — удивилась Хезер.       — Случая как-то не подворачивалось, — пожал плечами индеец в ответ. — Мы не были близкими друзьями и виделись не очень часто, — пояснил он потом. — Он в основном общался с Чарли, они ведь были напарниками.       — Да, шериф Свон навещал нас, когда… — замялась сестра, настороженно глянув в мою сторону.       — Когда его убили, Хейз, — закатив глаза, договорил я за нее. — Перестань носиться с этим, как с тухлым яйцом.       Она ничего мне не ответила, только гневно зыркнула в мою сторону.       — Что ж, заезжайте почаще, — тепло улыбаясь, попросил Билли, когда мы собирались отправляться домой. Он торжественно вручил мне целую коробку с тем самым травяным чаем, который мы пили ранее. Ароматный сбор пришелся мне по душе, поэтому я осмелился попросить немного домой. — В резервации всегда будут рады вам. И собаку свою привозите, мы любим здесь разную живность, — Оливка счастливо тявкнула и на прощанье лизнула старому индейцу ладонь, прежде чем запрыгнуть на заднее сиденье нашего фольца.       Джейк хотел было прокатиться вместе с нами до пляжа, где мы решили сделать следующую остановку, но его отец попросил его выполнить какое-то поручение, поэтому составить нам компанию он не смог. От дома Блэков до ближайшей песчанной косы мы доехали всего за несколько минут. Неподалеку от того места, где мы остановились, в холодных водах Тихого океана, громко хохоча, плескалась небольшая группа индейских парней. К нам они подходить не стали, да и Хейз узнала лишь двух человек. Олли попыталась завязать новое знакомство, но я ей не разрешил, громко окликнув командой «Рядом». Рвануть к незнакомой компании она больше не пыталась, но вместо этого исчезла в ближайших кустах. Видимо решила сходить по своим собачьим делам.       Небольшие волны монотонно бились о берег, донося соленые брызги до моего тела. Я подошел совсем близко к воде, но не настолько, чтобы она могла залить мои кроссовки. Дул лёгкий прохладный ветер, который, покачивая ветки кустов и деревьев, вместе с шумными квилетами нарушал блаженную тишину. Я неотрывно, словно завороженный, смотрел вдаль, сам не понимая, что хочу разглядеть в однообразной линии горизонта. Хезер дала мне некоторое время побыть в одиночестве, прежде чем обвила мою талию руками, прижимаясь всем телом к моей спине. По бокам от меня с глухим стуком упали ее костыли, но я почти не чувствовал ее веса. Так мы и стояли посреди песчаного пляжа, впитывая в себя спокойствие и величие Тихого океана.       — Я очень скучаю по папе, — признался я сестре после долгого молчания. В горле словно встал ком, а голос дрожал, но я чувствовал, что мне нужно высказаться прямо сейчас. — Я каждую минуту ловлю себя на мысли, что он где-то рядом, просто… как обычно задержался на работе…       — Будто он сейчас позвонит и как ни в чем не бывало спросит, как дела в школе, — почти шепотом продолжила за меня Хезер, опустив голову мне на плечо.       — Я все еще надеюсь, что это просто страшный сон, — горько усмехнулся я, взяв в руки ее ладонь. — Что я вот-вот проснусь, и мы с ним уедем куда-нибудь на Сент-Мэрис ловить рыбу и жарить сосиски.       Хейз громко шмыгнула носом прямо мне в ухо, а рубашка на моем плече слегка намокла. Я знал, что она плачет, но вместо того, чтобы успокоить свою сестру, заплакал вместе с ней. Так мы и стояли, глядя на бескрайний океан, и почти бесшумно, молча глотали соленые горькие слезы.