***
– Черт, Баам! – крикнул в сердцах Кун, разворачиваясь в сторону темноволосого юноши. Они согласились принять участие в борьбе за корону. Команде-победителю засчитают все остальные тесты и дадут право на восхождение. Ну, чем не стимул для победы? Приближался конец последнего, пятого раунда. Победа была у них в кармане, но что-то пошло не так. Зачем Баам кинулся защищать эту участницу с другой площадки? Постойте, он назвал её Рахиль? Неужели это та самая Рахиль, бросившая его и начавшая подъем в одиночку? – Баам! Баам! – звал юношу синеволосый, подбежав и осторожно приподняв. Как много крови. Одежда, площадка, да и он сам теперь были в крови. В крови Баама. – Чёрная черепашка! Проснись, чёрная черепашка! – кричал у самого уха крокодил.***
Он сидел рядом с его кроватью. На прикроватной тумбочке можно было заметить бинты. На кровати лежал и крепко спал Баам. Своими холодными руками Кун прикоснулся сначала к его лицу, затем проверил слабый пульс и потом решился сменить повязку, так как та была уже вся красная от крови. Слава Захарду, все было уже не так плохо, как казалось в самом начале. Юноша управился с этим делом быстро. Может, это от того, что он проделывал все те махинации уже не в первый раз и успел наловчиться? Кто знает. Когда с перевязкой было покончено, он поскорее постарался избавиться от старых бинтов и вернуться к кровати. Им дали три дня на отдых и восстановление сил. – Баам, просыпайся скорее, – в который раз сказал Агеро за этот… час? День? Несколько дней? Иногда он ходил в столовую, чтобы взять себе поднос с едой, и всегда возвращался в комнату товарища и уже только там приступал к трапезе. Временами заходил крокодил, говоря, что совсем не беспокоится за чёрную черепашку. Конечно, такие визиты чаще всего заканчивались тем, что Кроко начинал буянить. Однажды во время такого визита Кун смог спасти черепушку Баама от превращения в миску. Моментами заходил Ли Су и что-то говорил про совместные тренировки, но Кун всегда отказывался. Он не хотел оставлять Баама одного. Что, если он проснётся и будет один? Что он тогда будет чувствовать? А что, если за время, пока Кун будет в другом месте, ему станет хуже? Этих „если” могло быть ещё много, но только одного он никогда не назовёт. Даже не попытается самому себе его признать, ведь звучит оно слишком эгоистично, даже для такого как он. Юноша протёр глаза. Вчера он опять не смог заснуть и просидел всю ночь у его кровати. Мысли лишали покоя, а в голове то и дело всплывал ещё свежий в памяти разговор с одной девушкой.***
Она прибежала сюда сразу же, видимо, как только узнала, что именно здесь лежит Баам. Лишь когда дверь отворилась, она сняла капюшон, и Агеро увидел девушку со светлыми волосами и множеством веснушек. – Здравствуйте, – сказала она. – Меня зовут Рахиль. У меня есть к тебе одна просьба. – Баам очень не хотел расставаться, – начала она, зайдя в комнату и сев подле кровати юноши. – Он горько плакал, умоляя меня не уходить на Башню. Но я… оставила его одного. И не думала, что мы ещё встретимся. – Давай без вступлений, – сурово ответил ей Кун. – Что тебе от меня нужно? – Не рассказывай ему обо мне. – Ты просишь меня соврать?! Не говорить ему, что ты Рахиль? – Да. – При том, что он хочет быть с тобой? – бросил Кун, стараясь скрывать то, как эта девушка все больше и больше его раздражала, за маской безразличия. – Но я не могу быть с ним. – Тогда я не понимаю. Почему ты даже не пыталась забрать корону в игре? – В этом и проблема. Когда мы вместе – только ослабляем друг друга. Как груз на шее. Пойми… так лучше для нас обоих. Дверь за девушкой закрылась. И только тогда, как он не хотел сказать это ей в лицо, Агеро произнёс, не скрывая отвращения к поведению Рахиль: «Для обоих?... Только для тебя».***
– Очнулся, Баам! – воскликнул Кун, когда юноша проснулся. Ему казалось, что он видел очень долгий, но приятный сон. Там был Агеро. Его любимый Агеро. А ещё была Рахиль. И они все вместе играли в разные игры, а потом смотрели на её любимые звезды. – Господин Кун? Господин Рак? – язык заплетался, а голова сильно болела. – Ну и везунчик же ты, Баам, – тем временем рассказывал Кун. – Пока ты спал, нас уже распределили по специализациям и мы начали заниматься. Однако учитель проводников, к которым ты относишься, задерживается, и занятия начнутся только завтра. Поэтому тебя не дисквалифицировали. – А что с… Ему не дал договорить Кун. – А что с той девушкой, что ты спас? Не волнуйся. С ней все в порядке. Но я порасспрашивал её, и оказалось, что она знать тебя не знает. Видимо, ты её просто спутал. – Спутал? – Да. Хотя можешь к ней зайти и все самому выяснить. Но перед этим примерь-ка это… – тут он показал ему одежду. Это был чёрный тренировочный костюм с банданой. – Купил в одном из магазинов. Старая одежда вся в крови.***
Осторожные шаги разносились по всему пустынному коридору. Юноша подошёл к самой двери и прочитал имя владельца этой комнаты: «Мишель Лайт». Баам медленно неуверенно поднёс сжатую в кулак руку к двери. «Можешь к ней зайти и все самому узнать». – отдавалась фраза господина Куна у него в голове. Она послужила для юноши толчком к действию. Он сглотнул и решился постучать. Дверь отворилась, и он вошёл в комнату.