Звёзды видны только ночью

      Взгляд Хоши лениво скользил по русским буквам в книге, в то время как в ушах играла расслабляющая песня, изолируя её от внешного мира. Кресло, на удивление, было удобным, и она искренне надеялась, что все двенадцать с половиной часов перелёта это кресло будет оставаться таким же удобным.       Внезапно перед глазами возникла хитрая физиономия Яку, что сидел возле неё у окна, а теперь склонил голову перед ней так, что его хвост опустился на её колени.       Девушка вытащила наушник из уха и вопросительно посмотрела на друга.             — «Благословение небожителей». Между прочим, это моя первая книга, — широко улыбнулся молодой человек.       Хоши зависла, почувствовав, как в голове что-то звякнуло. Возможно, самоубилась последняя нервная клетка.       Мягко и расслабленно улыбнулась, откидываясь на спинку кресла, аккуратно закрывая книгу и кладя на неё ладони.             — Что, прости? — нежным, под стать улыбке, голосом, спросила барабанщица.             — Говорю: это была моя первая книга как в жанре фэнтези, так и в любовном романе. Особенно мне понравился Хуа Ч…       Договорить не дал звук глухого удара. Хоши пнула кресло впереди сидящей Касс, и злобно зашипела:             — Касс, ты в своём уме давать брату читать гейскую новеллу как первую книгу о любви? — нет, она многое, конечно, спускала на самотёк в плане воспитания, прекрасно понимая, что «хороших ребят» из них не получится, но чтобы так.             — Да что такого? — повернулась и закатила глаза подруга, поправляя густые косы, лежащие на малиновом худи. — Хорошая история. Тем более, ничего же не случилось, — пожала плечами Касуми, и они с Хоши дружно посмотрели на озадаченного Яку, который непонимающе на них взирал на них, а потом — друг на друга.       Хоши тяжело и медленно вздохнула:             — Я с вами с ума сойду.             — Поддерживаю, — раздался голос Фуюми, что села рядом с нею, на своё место, вытягивая ноги в голубых спортивных штанах вперёд. — Не представляю, как ты ещё с ума с ними за семь лет, — хмыкнула, выразительно посмотрев на Яку, который уже собирался развалиться на коленях подруги. — Разбаловала.       Девушка пустила смешок, постучав пальцами по обложке книги.       Яку только скорчил рожу и нормально сел на своё место, скрестив руки на груди.       До появления Фуюми она даже не задумывалась, что ребята тискают её как мягкую игрушку. Причём, абсолютно все. Всё это стало таким привычным и родным, что даже не замечаешь.       Хихикнула, находя эту ситуацию забавной.       Семье многое позволяется, что тут поделать?             — Ты впервые летишь на самолёте, верно? — она скосила взгляд на Фуюми. — Ты как-то слишком спокойна.             — Хочешь рассказать мне статистику падений самолётов? — фыркнула, закатив глаза. — Спасибо, Даби ещё в аэропорту просветил.       Фуюми неопределенно хмыкнула, поставив одну руку на подлокотник кресла.             — Странные у вас отношения, знаешь ли, — Хоши различила недоумение и любопытство, идущее от неё, но только пожала плечами. — Кстати говоря, — она понизила голос, и девушка невольно обратилась во слух. — Кое-кто собирается приехать и поддержать вас на выступлении.       Хоши вскинула брови, с удивлением глядя на блондинку. Разве у Рюноскэ есть на это время? Вряд ли речь сейчас о Сэре, ведь он уже предупредил, что сможет вырваться к ним только на день, поэтому интриги никакой нет.       Да и перелёт Токио-Нью-Йорк занимает двенадцать с половиной часов только в один конец. Времени уйдёт немало на одну только дорогу, да и до места назначения ещё добираться придётся.       Нахмурилась, погружаясь в свои размышления. Что может быть быстрее самолёта? По воде тоже не вариант, там наверняка ещё дольше. Тогда что?       То, что летит быстрее самолёта…       А.       Есть один такой. Но вряд ли кому-то из них хватит мозгов на такую глупость. По крайней мере, она искренне надеется, что Кейго не заразил брата тупостью.       Приближение знакомой ауры заставило поднять голову, чтобы увидеть перегнувшегося через сидение Даби, который, видимо, согнал Касс, и теперь его лицо находилось слишком близко к её.             — Партию свою повторяешь? — ехидно спрашивает молодой человек, и девушке остаётся только закатить глаза.       Он то ничего, то подростка напоминает. Впрочем, это его ничуть не портит.       Они с Касс написали песню для финала состязания, да только текст, партии и само исполнение было таким сложным, что Даби сначала решил, что они издеваются. А потом потребовал, чтобы Хоши на таком же уровне могла исполнять её. То бишь, на концертном уровне, чтобы страдал не он один.       Ну не ребячество ли?       Впрочем, подобное Хоши даже находит очаровательным. До причин своих чувств она не доказывалась, справедливо полагая, что если начнёт себя считать их старшей сестрой или, не приведи реинкарнация, матерью, у неё окончательно поедет кукуха. А ей такого не надо.             — Можно и так сказать, — усмехнулась, потянув руку к его непослушным волосам, с удовольствием растрёпывая его шевелюру, пропуская жёсткие локоны через пальцы.       Даби боднул головой её ладонь, поддаваясь на ласку, словно большой чёрный кот. Того гляди замурчит.             — Тебе бы в салон сходить, — задумчиво проговорила Хоши, оценивая цвет волос Даби. В черноте проглядывала белизна, от чего казалось, что он досрочно седеет. Хотя с такой жизнью неудивительно.             — Угу, — кивнул парень, продолжающий висеть, перегнувшись через спинку сидения.       Фуюми смотрела на это представление с каменным лицом и нервно дергающейся бровью.       Она понимала, что шоу-бизнес — это цирк уродов, но ей, определённо, досталась труппа шутов и клоунов. Как-то со стороны, когда она не принимала в этом участие, это всё выглядело иначе.       Хотя нет, эти двое ещё тогда были странными.       Спрашивается, нафига она их рассадила, если толку нет, и они друг без друга, похоже, даже часа выдержать не могут?!       Обречённо выдохнула, массируя пальцами переносицу, и тут же поражённо замерла, глядя на свои руки.       Она заразилась этим от них! Сколько лет жила под одной крышей с Хоши, и не подхватила, с ними около двух недель всего, а уже привычки переняла! Как это вообще работает?             — Забей, это норма жизни, — послышался насмешливый голос Сириуса, что тоже, как она, сидел с края, только впереди.             — Дай угадаю, у вас на них есть тотализатор, — вздохнула девушка, скрещивая руки на груди.       Блондин кивнул, ухмыляясь от уха до уха.             — Хочешь поучаствовать? — разгадал её замысел Либрехт, хитро блестя зеленью глаз.             — Хочу, — фыркнула, поднимаясь на ноги. — Ладно, Хоши, сядь ты уже к Даби, а то он шею себе свернёт, — как дети, в самом деле. — Касс?             — Не, я тут потусуюсь, — хихикнула девушка, надевая большие компьютерные наушники.       Сириус тут же поднялся с места и дёрнул Даби за шиворот. Фуюми тоже встала, выпуская Хоши, а потом уселась на её место.       В результате небольшой рокировки, Фуюми оказалась в центре ряда, слева, возле окна остался Яку, а справа устроился Сириус, в чьей руке неведомым ей образом оказалась собственная ладонь. Впереди них: Касс у окна, Даби в центре и с краю Хоши. Возможно, это лучшая комбинация с самого начала. Если ничего из ряда вон не случится, они полетят обратно также.       Вздохнула, избегая смотреть на сцепленные пальцы.       Пусть, она и довольно долго прожила в Америке, и считала себя достаточно раскрепощенной после этого, прикосновения Сириуса, как и прежде, вгоняли в краску.       С того дня в той пекарне, мысли возвращаются к чертовски обаятельному иностранцу, практически выросшему в Японии.       Сириус.       Яркий. Красивый. Обаятельный и обеспеченный. Её одноклассницы долго кусали локти, когда увидели их вдвоём в той машине. Всё расспрашивали о нём, и есть ли между ними что-то. А ей оставалось только отмалчиваться, так как сказать было совершенно нечего.       Кем она была? Школьницей, желающей стать учителем. И для чего?       Разбитая семья несмотря на её попытки не желала никак склеиваться, и в стремлении всё контролировать и дарить любовь, Фуюми неосознанно потянулась к детям. К тем, кто, как ей казалось, в ней нуждался.       Проблемы в семье, с собственной самооценкой, а сверху ещё РПП свалилось, из-за чего будучи школьницей, она выглядела страше своих лет, отсюда — ещё больше комплексов.       Сириус стал последней каплей. Она просто не могла так жить.       Девушка в нерешительности остановилась возле комнаты Хоши. Сейчас половина десятого, вряд ли она спит, так что…       Глубоко вздохнула и решительно постучалась.       Услышав разрешение зайти, скользнула внутрь, прикрывая за собой сёдзи.       Хоши лежала животом вниз на кровати в коротких чёрных шортах и канареечно-желтом топе, на шее висели компьютерные наушники, что были подключены к ноутбуку.       С момента появления их новой сестры, она стала для них кем-то вроде психолога, помогающего в трудные моменты. Мама часто приходила к Хоши, когда та только переехала, Шото приходил к ней с домашним заданием, но выходил более приободренный, чем обычно, даже Нацуо пару раз заходил, Фуюми точно видела. Правда, не факт, что они там не поругались и не наговорили друг другу гадости, но её комната точно притягивала к себе посетителей.       Фуюми тоже приходила сюда несколько раз, налаживая отношения с Хоши, но каждый раз понимая, что у неё есть совсем другая семья, которая всегда будет интересовать больше.       Фуюми вздохнула, беря подушку с большого диванчика, садясь с нею прямо на пол.       Хоши закрыла ноутбук, поворачиваясь к ней.             — Слушаю, — девушка перевернулась на бок, подпирая рукой щеку.             — Я больше не могу так жить. Я окончательно запуталась и не знаю, куда двигаться дальше! — на одном дыхании выпалила Фуюми, сама от себя такого не ожидая.       Хоши вскинула брови, а потом села, внимательно глядя на неё.             — Оу. Экзистенциальный кризис на последнем году старшей школы, — цокнула языком Хоши, свесив ноги с кровати. — У тебя же было всё нормально. Ты знала, куда поступать, и что делать. Что изменилось?       Фуюми молчала, с одной стороны зная, что Хоши не из тех, кто расскажет кому-то, а с другой, Сириус был ей куда ближе, чем она.       Хотя дело не только в Сириусе.       Как вообще обличить свои мысли в слова?       Хоши, видимо, заметила её метания, потому сняла с шеи наушники, протягивая ей.       Девушка приняла их, не совсем понимая зачем.       Музыкантка загадочно улыбнулась.             — Давай немного погрустим.       Честно говоря, Фуюми никогда не задумывалась, какую роль в жизни Хоши играет именно музыка. Почему их пятёрка именно музыканты, а не, скажем, художники, мангаки, косплееры или зоозащитники.       Но лёжа на полу, раскинув руки в стороны и слушая заглушающую собственное сердцебиение песню, что обжигала своей болью и отчаянием, Фуюми была вынуждена признать, что не хочет, чтобы этот миг заканчивался.       Её боль, страх, непонимание, смешивались со словами исполнителя, визгом гитары и ритмом ударных, от которых она получала какое-то мазохисткое удовольствие.       Сердце трепетало и сжималось, казалось, что она падает в морскую бездну, окружённая музыкой.       Непередаваемые словами ощущения.       Но среди этого, она чувствовала странное единство с исполнителем. Тем, кто смог обличить её боль в слова и песню.       Это было просто невероятно.       Девушка не заметила, в какой момент по щекам потекли безмолвные слёзы. Лишь вслушивалась в сумасшедший темп песни, одними губами пытаясь подпевать.       Дыхание сбилось, а губы словно мантру повторяли слова, вызывающие невыносимую боль в душе.       Песня закончилась красивым соло гитары, оставляя опустошённость, которая потихоньку сменялась восторгом.       Несколько десятков секунд Фуюми лежала, ни на что не реагируя, а потом села, опуская наушники на шею, посмотрев на мягко улыбающуюся Хоши.             — Это… — она выдохнула и облизала пересохшие губы. — Было просто изумительно. Никогда не слышала ничего подобного, — сглотнула образовавшийся в горле ком.       Девушка хмыкнула, и улыбка её стала очень довольной и даже гордой.             — Кто поёт? — она ни разу не слышала этого исполнителя, как ей кажется. И это странно, с таким-то невероятным голосом и исполнением.             — Даби, — кратко и ёмко отозвалась Хоши, ухмыляясь.       Фуюми потеряла дар речи, ловя ртом воздух, не зная, что сказать.             — Как… — замолкла, подбирая слова. — Почему вы ещё не популярны? — в итоге спросила совсем не то, что хотела.       Хоши озадаченно посмотрела на неё, а потом хмыкнула.             — Это не так-то просто. Во-первых, это пока единственная записанная песня, и ты бы знала каких усилий нам это стоило. — она нервно повела плечами, убирая выбившуюся алую прядь за ухо. — К тому же, это шоу-бизнес, туда непросто пробиться. Плюс, наша группа слишком разношёрстная по возрасту. Да и толковый менеджер нужен, Сири чокнется тащить всё на себе, — вздохнула девушка, скрестив ноги и опуская взгляд.       Кажется, эта тема действительно волновала её.       И это было впервые на памяти Фуюми, когда Хоши делилась чем-то таким.       И почему-то ей хотелось выслушать её. Понять. Не потому, что они сестры, а потому самой вдруг стало интересно. Помочь чем-нибудь.       Захотелось увидеть их на вершине, откуда все услышат эти потрясающие песни.       Блондинка замерла, вдруг понимая, что в голове уже не такой бардак, какой был, и она вполне может разобраться с ним сама. Но выйти за пределы своего привычного восприятия оказалось полезно.       Сидя на одном месте ничего не изменишь, как бы не хотелось обратного.             — Знаешь, — Фуюми сжала пальцами наушники. — Уверена, о вас ещё услышит весь мир.       В тот вечер она вышла воодушевлённой из комнаты сестры, настроенная изменить свою жизнь.             — Бродвейский мюзикл? — Даби приподнял бровь, скосив сонный взгляд на подругу.       Хоши оживлённо кивнула, и глаза у неё заблестели от восторга.             — Всегда мечтала сходить! — она прижала сжатые кулачки к груди. — Я даже программу посмотрела, поэтому ещё больше изнываю от нетерпения. Мы просто обязаны сходить туда!       Парень усмехнулся, вопросительно глядя на неё, несколько озадаченный тем фактом, что подругу может заинтересовать американский театр. Хоши часто сетовала на разность менталитетов и плевалась ядом на некоторые особо яркие различия, а тут такой восторг.             — Фуюми нас сожрёт, если не будем репетировать, — усмехнулся, прекрасно понимая, что придётся устраивать побег из отеля. — Какого числа будет премьера?             — Ну… — Хоши постучала указательными пальцами друг по другу, застенчиво улыбаясь. — На премьеру мы вряд ли попадем, но вот на последующие дни — вполне себе, — она положила ладони на колени, обтянутые спортивными штанами серого цвета. — В общем, если интересно, приглашаю пойти со мной!       Даби повернулся к ней лицом, щекой прислонившись к спинке сидения, подумал, что он уже настолько вляпался, что ему даже не важно, мюзикл это будет или гей-парад.       Он, определённо, сходит с ума.       И самое забавное, что Даби совсем не против.             — Что за постановка? — он взял её ладонь в свою, кладя их на подлокотник.             — Аладдин! — улыбнулась девушка. — Тот, который из «Диснея». Уверена, это будет невероятно! — она на эмоциях сжала его руку, накрывая своим восторгом и нетерпением.             — Твоя любимая сказка. Прям подарок, — улыбнулся Даби, свободной рукой убирая волос с лица Хоши, который каким-то образом умудрился попасть ей в рот, а она и не заметила.             — Ага! — кивнула Хоши, склонив голову на бок. — Так ты пойдёшь со мной?       На миг прикрыл глаза, совладея с эмоциями. Хоши, определённо, хотела пойти именно с ним. Разве он не имеет права на маленькое условие?             — Пойду, если мы будем только вдвоём.             — И зал с полной посадкой, — ехидно фыркнула, а потом хихикнула девушка. Хоши тряхнула головой. — По рукам, — у неё было игривое настроение, которое он прекрасно ощущал. С каждым годом их странная связь только крепла, и Даби уже не пытался понять, как работает её причуда.       Хоши попыталась сдуть с глаз волос, но у неё это не вышло, поэтому она не придумала ничего лучше, чем схватить локон зубами, досадливо жуя.       Даби нечитаемым взглядом наградил девушку, даже уже не удивляясь.             — Выплюнь.             — Я могу пошутить?             — Сколько угодно, только волосы отпусти, — закатил глаза Шимура, убирая несчастные волосы, которые, между прочим, тоже нуждались в парикмахере, ведь отращивать она пока их не надумала. — И ты могла воспользоваться рукой.       Хоши зависла, а потом посмотрела на их сцепленные ладони, а потом свободной рукой хлопнула себя по лбу.             — Кажется, пора спать, — вздохнула девушка, прикрывая глаза.       Даби согласно кивнул, уповая на то, что в такой близости с ней он сможет нормально поспать.       Кажется, он чёртов мазохист.       Касуми, проснувшаяся через час, застала сопящую Хоши, что уронила голову на плечо Даби, а их переплетённые ладони мирно покоились на подлокотнике.       С невозмутимым видом достала мобильный, желая запечатлеть легендарный момент под названием: «Мы не встречаемся».       Сохранит на память, а потом будет подкалывать, когда эти двое, наконец, сойдутся.       Хихикнула, прикрывая рот ладонью, наводя камеру на друзей.       Ничего, ещё спасибо скажут.