Звёзды видны только ночью

      Хоши раздражённо передёрнула плечами, поправила белую футболку и засунула руки в карманы джинсовых шорт, сжимая кулаки. Переступая с пятки на носок, опустила глаза на красные босоножки на ремешке, в голове она в тысячный раз повторяла заученные до дыр табы для их песни, мысленно напевая мотив.       Несколько часов до фестиваля, а она всё никак не может прийти в себя и успокоиться. Если сначала она просто боялась сцены, то теперь у неё настоящий, блять, мандраж! И кто тут, спрашивается, живёт вторую жизнь? Касс, Яку, Даби и Сири, кажется, вообще пофигисты, потому что она не ощущала от них никаких подобных эмоций.       Девочка убрала волосы за ухо, покосившись на Рюноскэ, что с серьёзным видом смотрел на светофор, ожидая сигнала. Он решил отвести её и дожидаться выступления. То есть — шататься где-то часов десять до их выступления, пока они устраивают последний прогон и готовятся.       Загорелся зелёный свет, и толпа людей хлынула со всех сторон перекрёстка.       Хоши покрепче ухватила руку брата, чтобы не разминуться. Такая привычка появилась ещё с Даби, и теперь каждый раз, стоило ей начать переходить дорогу, как она цеплялась в своего спутника. Таким потоком народа и взрослого человека может запросто унести хрен пойми куда, поэтому её действия и привычка были вполне оправданы. Ей до сих пор было дико видеть такое огромное количество людей. Токио — один из самых больших мегаполисов в мире, если она правильно помнит. В этом мире так точно.       Они перешли дорогу, и девочка ослабила хватку, всё ещё пребывая в размышлениях и попытках успокоиться.       Внезапно по спине пробежал холодок, заставивший Хоши всю подобраться и напрячься.       Где-то, среди множества людей, спешащих по своим делам, она почувствовала опасность. Кто-то пристально наблюдал, и этот взгляд и интерес она отлично чувствовала.             — Ты чего? — заметил изменение её состояния Рюноскэ. — Нервничаешь перед выступлением? — улыбнулся уголками губ юноша.       Хоши наградила его нечитаемым взглядом, едва сдерживаясь, чтобы не высказать всё, что она думает о умственных способностях. Однако, это было бы опрометчиво и совершенно незаслуженно к брату. Поэтому она просто пошла вперёд, таща за собой Рюноскэ.             — Эй, ну я же не хотел тебя обидеть! — он сравнялся с ней, приобнимая за плечи и куда-то быстро сворачивая.       Оказавшись в торговом центре, легко лавируя через людей, увёл на второй этаж, без труда сливаясь с толпой. Хоши не перечила, только молча удивлялась, сколько всего нового Рю изучил в своей школе.       Чем больше времени проходило, тем менее она чувствовала слежку за ними, пока она окончательно не пропала, когда они оказались на улице, далеко от того ТЦ и уже близко к месту проведения фестиваля.       Девочка недоумённо моргнула, глядя на длинную широкую лестницу, по которой поднимались люди, что вела к праздничной площади. Сверху уже слышались голоса, и доносились отголоски эмоций. Множества палаток стояли, наверняка заняв места с самого утра, и люди потихоньку заполняли пространство. Для фейерверков ещё рано, но это не значит, что днём нельзя хорошо провести время. Атмосфера праздника чувствуется уже сейчас.             — Ты заметил, что за нами наблюдали, но предпочёл скрыться, а не идти к мент… копам, — подобрала англицизм девочка, мысленно чертыхнувшись. Жизнь новая, а привычки — старые. — Почему?       Они поднимались наверх, всё также держась за руки.             — У тебя сегодня важный день, — Рю наградил сестру внимательным взглядом. — Если бы сейчас пошли в полицию или героям, то они либо бы всё спустили на тормоза, а если нет, то заняли бы очень много времени. Они крайне неэффективны, — парень вымученно улыбнулся, словно уже неоднократно имел дело с подобными ситуациями, что, откровенно говоря, озадачило Хоши. — Поэтому было проще просто уйти от преследования. К тому же, это нам удалось сделать легко, значит, это был не более, чем дилетант.             — Хм… — протянула Хоши, по-иному взглянув на брата.       Он размышлял разумно и излагал мысли грамотно. Большой прогресс с момента его поступления в эту школу. Вот только у неё начинаются сомнения, что он только спецкурсы проходит. Возможно, его затянули в какую-нибудь правительственную программу, а ей об этом никто не рассказал. Даби как-то обронил, что Ястреб под надзором не то самого правительства, не то какого-то особого комитета, название которого она благополучно пропустила мимо ушей.       Может ли быть так, что её брат теперь тоже втянут в какое-то сомнительное дерьмо?       Хоши поморщилась и потёрла переносицу, раздумывая, как лучше поступить: спросить напрямую или порыться в документах родителей?       Из-за связи Даби с одним известным про-героем лучше держать «ушки на макушке» и нос по ветру. Мало ли. Старателя ей ещё для полного счастья не хватало.             — Спасибо, — поблагодарила она, когда они поднялись.       Рю просиял от простой благодарности, разом разрушая загадочно-взрослый образ, которым окутал себя, как бы напоминая Хоши, что он, всё ещё ребёнок. Было в его улыбке что-то простое и незамысловатое, выдающее с головой его наивность.             — Хоши! — раздался громкий девичий голос где-то слева.       Касуми бежала к ней, размахивая рукой, игнорируя взгляды прохожих, которых было достаточно много, несмотря на раннее время.       Девочка помахала ей в ответ, всё ещё думая о произошедшем. Этот случай лучше обсудить с Касс, возможно она, как знающая будущее, сможет что-то понять и предугадать. Хотя было бы лучше, окажись это просто паранойей.       Хоши схватилась за руку подруги, передавая той часть своих эмоций, и тут же приложила палец к губам. Девочка сначала нахмурилась, а потом вернула прежнее выражение лица, разглаживая юбку на белом летящем платьице, которое ей подарил Сириус.             — Во что ты вляпалась? — спросила на русском подруга, не прекращая улыбаться и тащить её к месту проведения репетиции.       Хоши мрачно усмехнулась, не зная, что ей ответить.       Предчувствие стало ещё более паршивым.       Однако, в этом был один маленький плюс — она напрочь забыла о своей боязни сцены.       Панорамные окна открывали вид на многочисленные здания Токио, залитые солнечным светом. Где-то далеко внизу копошились люди — словно мелкие насекомые, готовясь к такому важному для них фестивалю фейерверков, даже не подозревая, что этот день окрасится в траурно-чёрных для них и всего мира.       Мужчина сидел в большом кожаном кресле и смотрел на город, предаваясь своим мыслям.       Двери большого просторного кабинета, в котором он находился, едва слышно распахнулись, впуская человека в тёмных одеждах и длинным чешуйчатым хвостом зелёного цвета.       Он опустился на одно колено и склонил голову перед мужчиной, что по-прежнему сидел в кресле, повёрнутом к окну.             — Всё готово, господин. Однако… — докладывающий замялся, и меж его бровей пролегла складка.             — Что тебя беспокоит, Исида-кун? — спокойно спрашивает собеседник, не высказывая и намёка на недовольство. Напротив, его тон был спокойно-умиротворённым.             — Дети, — коротко отозвался он, не поднимая голова.             — Те самые? — губы мужчины исказила усмешка. — Интересно, смогут ли они выжить?             — Они выступают с музыкальным номером на фестивале. У них… несколько отличается номер от всех остальных.             — Оу? — в голосе проскользнуло любопытство. — Если такое говорит Исида-кун, то мне точно стоит обратить внимание на это.             — Ну что вы, господин! Я не…             — Расслабься, — прервал его мужчина. — Наш план не изменится, если мы послушаем одну детскую песенку. Ты так не считаешь?       Мужчина расслабленно откинулся на спинку кресла и движением руки притянул себе бокал с золотой жидкостью.       Блуждающая улыбка осталась на его губах, пока он смотрел в окно.       Он надеется, что детишки дадут хороший аккомпанемент.       Аккомпанемент смерти.       Таб за табом, распевка и настройка аппаратуры — ничто не могло выбить из головы мысли о произошедшем. Тем более, что Касуми сказала, что если это ВЗО — как она его назвала, то он бы без труда через своих людей смог бы причинить им любой вред, так что тот человек, скорее всего, был просто мимо проходящим чудиком. Это, вроде бы, должно было успокоить, но эффект получился прямо противоположный.       Разве преступнику такого масштаба обязательно убивать или похищать? Есть вещи куда хуже, так что опасаться его есть все основания.       Девочка села рядом с комбоусилителем, положив подбородок на согнутые колени.       Сириус пошёл улаживать какие-то вопросы по организации, Касуми ушла приводить в порядок себя и брата, а Даби смылся в неизвестном направлении непонятно в какой момент.       Хоши сидела одна, тщетно пытаясь взять себя в руки. Нервозность проявлялась в слегка дрожащих конечностях и большом количестве энергии, что била изнутри, не находя выхода.       Ей бы хотелось полностью себя отдать выступлению, но все мысли были заняты другим. Однако для них это было первым совместным выходом — невероятно важным и значимым. Она просто не имеет право оплошать и подвести их! Девочка закрывает лицо ладонями, делая несколько глубоких вдохов подряд.       Сердце стучало где-то в глотке, заглушая своим стуком все остальные звуки.       Хоши закрывает глаза, прислушиваясь к окружающим звукам. В данный момент фестиваль уже открылся, и концерт также начался. Сейчас выступали ребята постарше, задавая настроение народу. Их группа была самой младшей среди остальных и самой разношёрстной, и по какой-то причине их выступление было ближе к концу.       Они были шестыми с конца. То есть, почти ночью. В это время будет много людей на площади: школьников, студентов, молодых и старых, героев и преступников. Они в чёртовом Токио!       Тяжёлый вздох с трудом покидает грудную клетку.       Она отнимает ладони от лица и начинает массировать переносицу, в попытке снять напряжение.             — Что случилось? — раздаётся голос прямо перед ней, заставив девочку подпрыгнуть на месте.       Распахнув глаза, увидела Даби, что стоял напротив неё, засунув руки в карманы синих джинс. На нём была белая футболка и простые чёрные кроссовки, которые она видела ещё в начале их общения. Иногда его пристрастие к хламу просто поражает.       Столкнувшись с ним взглядом, Хоши обречённо вздохнула и уронила голову на колени, от чего короткие алые пряди рассыпались по лицу, открывая вид на белую шею.             — Та-а-ак… — протянул Даби, усаживаясь рядом и закидывая руку на плечи подруги. — Я жду объяснений.       Он заметил, что с Хоши сегодня что-то не так, но любые попытки растормошить её не приносили никакого результата. Да и не знал он, честно говоря, что с ней делать, ведь главной по утешению и поиску ключей к чужому сердцу как раз была Хоши. А что делать с ней самой, наверное, каждый из них бы затруднялся ответить. У подруги, как и у них всех, были проблемы, но за счёт своей причуды и чуткости, она видела куда больше, чем они.             — Сцена, я боюсь выступать. Но не так сильно, ведь сегодня нас с братом кто-то «пас», пока Рю не оторвался от слежки. И я боюсь, что это может быть как-то связано с Мидорией, — на одном дыхание выпалила она, и его чуть с места не снесло тем тайфуном эмоций, которые выпустила подруга.       Даби сделал сложное лицо, обрабатывая полученную информацию. Затем внимательно посмотрел на Хоши, щуря бирюзовые глаза.             — Если твой брат смог оторваться, то есть вероятность, что это злодей куда меньшего масштаба, — сказал он первое, что пришло в голову. — Однако, не исключаю, что либо следящий стал более осторожен, либо уже достиг своей цели, — синие обеспокоенные глаза уставились на него в растерянности, но в глубине зрачков плескалась надежда. — Мы не можем быть ни в чём уверены. Если хочешь, мы можем уйти, — Даби увидел, как округлились её глаза и невольно рассмеялся.       Для неё услышанное явно было шоком.       Лицо вытянулось, а глаза, словно из аниме вышли — большие круглые и офигевшие, а ещё даже рот приоткрылся. Он никогда не видел у неё столь забавного выражения.             — Не страшно, Хоши, — он убрал руку с её плеч и указал пальцем к выходу. — Сегодня один козёл, то бишь Старатель, патрулирует этот район, так что я могу сказать ребятам, и мы тут же свалим, чтобы не искушать эту судьбу, — он пожал плечами, словно эти слова для него совсем ничего не значили. — Но жить в страхе — такое себе удовольствие, скажу тебе, — он резким движением приобнял подругу, прижимая к себе, от чего та ойкнула, уткнувшись носом ему в ключицу.       Хоши подняла голову, и он заметил, как поменялось выражение глаз и лица подруги. Она смотрела на него с уважением, а на губах проступала улыбка, и сам он чувствовал, как она рада услышать это.       Смущённая усмешка появилась на его губах.       Вот уж не думал, что кто-то в силах так радоваться за него в таком деле.             — Можно остаться и бороться, а можно просто уйти. Какой бы вариант ты не выбрала, я приму его и помогу, — он коснулся алых волос кончиками пальцев, словно желая приободрить её, но не решаясь портить укладку.       Хоши внезапно необычайно резко обняла его, сдавив рёбра с такой силой, что кислород покинул его лёгкие, заставив Даби хватать ртом воздух, словно выброшенная на берег рыба.       Он осторожно положил руки ей на спину и похлопал по белой футболке.             — Полагаю, тебе некуда девать силу? — хрипло поинтересовался парень, надеясь, что Хоши побыстрее его отпустит.       Девочка отодвинулась от него и немного застенчиво улыбнулась, виновато разводя руками в стороны.             — Думаю, ты прав, можно всё время пугаться собственной тени и жить, забившись под кровать, но это явно не для меня, — теперь она выглядела куда спокойнее и увереннее.        К ней возвращался привычный блеск глаз. И это успокаивало и самого Даби.             — Пока наши пошли пожрать, мы могли бы послушать тех, кто уже выступает, — внезапно предложил парень.             — Они пошли жрать? — переспросила Хоши, вскинув бровь.             — Ну ладно, это я их послал, — согласился Даби, помогая подруге подняться на ноги, при этом избегая смотреть ей в глаза. — Идём.       Девочка спрятала улыбку в кулаке и покорно пошла за другом, который по-прежнему сжимал её ладонь в своей.             — Кстати, — он внезапно остановился, доставая из заднего кармана джинс шуршащую упаковку. — Это тебе, — вложил в ладонь удивлённой девочки свой подарок.             — Спасибо, — потянув золотой бантик, раскрыла упаковку.       В ней оказались перчатки для барабанщиков, только очень интересного дизайна: ладонь состояла из чёрной сетки, на пальцах была приятная уплотнённая ткань, а кончики этих пальцев были обрезаны.       Не теряя времени, девочка надела их, убеждаясь, что размер подобран идеально. Даже лучше тех, которые купила она сама.             — То что ты купила — надругательство над чувством стиля и прекрасного, — ехидно заметил Даби, словно прочитав её мысли. — Но ты можешь использовать для самообороны — самое то ими по морде дать, — с видом знатока заявил парень, ухмыляясь от уха до уха.       Хоши хихикнула, оценив слова друга и его своеобразную заботу.       На губах девочки расцвела немного зловещая улыбка, после чего она сложила упаковку, положила её в задний карман шорт и как можно невиннее улыбнулась.             — Наклонись, пожалуйста, — попросила девочка.             — Чего? — вскинул бровь парень, не поняв причины такой странной просьбы.       Однако в следующее мгновение он в полной мере познал, что такое женское коварство: Хоши положила ладонь на его левую щёку, притягивая к себе ближе, в тот же момент горячее дыхание обжигает правую щёку, что тут же едва ли не возгорается, почувствовав на себе тёплые мягкие губы, подарившие ему такой невинный поцелуй.       Парень был настолько ошеломлён, что замер как истукан. Из головы пропали все мысли и, казалось, перекати-поле пролетело мимо глаз.       А чертовка с довольной улыбкой до ушей потрепала его по другой щеке, словно ничего такого не произошло.             — Кхм… — взгляд метнулся к источнику звука, увидев в дверном проёме товарищей.       Сириус смотрел на них несколько ехидно, крутя на пальце одно из многочисленных колец.       Яку не выглядел удивлённым, стоял прислонившись спиной к дверному косяку.       Касс. У неё было слишком непроницаемое выражение лица, которое Даби совершенно не понравилось.       И не зря.             — Мы можем ещё погулять, а вы продолжите на более мягком?             — И зачем нам идти туда? — недовольно проворчал мальчик.             — Потому что сегодня фестиваль фейерверков, и твоя подруга выступает впервые, — спокойно отозвался мужчина в очках, идущий рядом с ребёнком.             — И сам бы мог сыграть что-то сегодня, Кацуки, — мать, невероятно похожая со своим чадом, крепко держала его за руку, уверенно лавируя между людей.             — Ещё чего! — фыркнул Бакуго, скривившись. — Я стану героем! Мне незачем заниматься такой чушью! Это они пусть воспевают мои подвиги! — самодовольно произнёс мальчик, за что тут же получил затрещину.             — Сколько раз говорила, что ты не пуп Земли! — рыкнула женщина.             — Эм… дорогая, люди смотрят, — осторожно поднял руки Масару, пытаясь обратить на себя внимание жены.             — Это воспитательный процесс! — рявкнула так, что окружающие люди шарахнулись в разные стороны, опасаясь гнева молодой матери.             — Мицуки! — раздался рядом задорный женский голос.       Женщина в традиционном расписном кимоно и высокой причёской, в которую были собраны алые волосы, приближалась к ним с мужем в чёрных самурайских одеждах и мальчиком в футболке с принтом в виде Всемогущего и обычных джинсах.             — Сора! — радостно воскликнула блондинка, отпуская ухо своего сына. — Ну как вы тут без нас? Когда будет выступление?             — Ближе к концу, — отозвалась Сора, мягко улыбаясь. — Привет, Кацуки, — она приветливо улыбнулась мальчику и помахала рукой, на что тот только закатил глаза.       Её дочь точно поприятнее будет.             — Наверное, вы так горды, это первое выступление, — вступил в разговор Масару.             — Не терпится услышать их! — широко улыбнулся Рюноскэ.             — И то верно, — согласился с ним Акайо.             — А вы разве не знаете, что они исполняют? — удивилась Мицуки.             — Они сказали, что это секрет, — беззаботно рассмеялась Сора.       А вот теперь настала очередь Кацуки давить смех. Причём, весьма злорадный. Зная это сборище чудиков, велика вероятность, что от их песни у большей половины слушателей сгорит жопа, а у стариков случится инфаркт.       Смешок сорвался с губ, но пояснять своё поведение он никому не стал. Пускай для них это будет сюрпризом. А он посмеётся.             — Каччан! — раздалось позади него, в одно мгновение портя настроение.       Чёртов Деку. Нахер он сюда вообще припёрся?