Роды у Беязыта были крайне тяжёлыми. Такой безумной, разрывающей изнутри боли молодой человек не испытывал ещё никогда. Он отчётливо осознавал, что может даже умереть, и мысленно молился о том, чтобы выжил хотя бы ребёнок.
Однако, к счастью, смертью дело не кончилось.
Беязыт родил здорового мальчика.
Держа на руках своего сына, Улема слабо, но искренне улыбался.
Поначалу Беязыт не был уверен, что сможет принять и полюбить этого ребёнка.
Ребёнка, отцом которого являлся родной брат Беязыта. Ребёнка, что являлся запретным плодом, появившимся против желания обоих.
За всё время беременности Улема не испытывал тех чувств, которые обычно испытывают будущие родители. Мысль о том, что этот ребёнок сломал ему жизнь, не покидала его.
Однако, глядя на своё дитя, Беязыт вдруг ощутил, как этот малыш ему дорог.
Когда-то он точно так же держал на руках свою новорождённую племянницу, а сейчас смотрел, как тихо сопит его родной сын.
Улема сильнее прижал мальчика к груди и облегчённо выдохнул.
Главную трудность своей жизни он благополучно прошёл.
Полностью измождённого Беязыта начинало клонить в сон. Глаза закрывались сами собой, и он не собирался бороться с усталостью. Отдых ему бы жизненно необходим.
Поудобнее устроившись на подушке, Улема медленно закрыл глаза.
Сон его был недолгим, да и спал Беязыт некрепко. Поэтому, когда в покоях раздались тяжёлые шаги, Беязыт мгновенно проснулся. Ещё не осознав, что произошло, он не сразу ощутил пустоту в своих руках.
Улема вздрогнул; сон как рукой сняло. Его глаза торопливо забегались вокруг, пока взгляд на
него.
У постели сидел сам Балабан.
Лицо Беязыта побледнело особенно сильно, когда он увидел, что старший брат держал их ребёнка.
— Б-брат… — Еле слышно пробормотал Улема.
Балабан поднял голову, посмотрел на младшего брата и, не сказав ни слова, снова посмотрел на ребёнка.
Беязыт дрожащими пальцами сжал одеяло.
Только этого не хватало… Султан мог как угодно обращаться с ним самим, но причинить вред ребёнку…
— Брат, — снова позвал Улема уже твёрже, — отдай мне сына.
Балабан глянул на него и спокойно произнёс:
— Отдыхай.
Улема резко дёрнулся, , и тут же болезненно простонал.
— Я не хочу тебя видеть!.. — Чуть повысил голос он. — Уходи!
Балабан промолчал.
Собравшись с силами, Беязыт протянул руки, чтобы забрать сына у брата, но тот отсел дальше.
— Я не позволю тебе причинить вред ребёнку, слышишь?.. — Сквозь зубы процедил Улема, щурясь от боли из-за каждого своего движения.
Но никакой реакции со стороны султана вновь не последовало. Балабан будто вовсе и не слышал его, нарочно пропускал все слова младшего брата мимо ушей. Снова.
Снова Беязыт был для него пустым местом.
На удивление, Балабан был весьма спокоен.
Он внимательно разглядывал спящего мальчика и, казалось, даже ощущал свою ответственность за это дитя. Но Беязыта это не успокоило. Он слишком хорошо знал брата, чтобы вот так просто поверить безобидной внешней оболочке.
Улема попытался взять себя в руки.
— Брат, я прошу, уйди, — спокойно попросил он, отведя взгляд в сторону.
Балабан с каким-то укором взглянул на Беязыта и осторожно передал ему ребёнка. От такого взгляда Беязыта на мгновение кольнула совесть, но, едва взяв сына на руки, он прогнал все подобные мысли прочь.
Какое-то облегчение легло на сердце Беязыта, когда он смотрел на сына. И даже присутствие старшего брата уже не пугало. Однако оставаться долго здесь, во дворце было нельзя.
***
Как только Улема более менее набрался сил, то покинул дворец, на этот раз сам, не прибегая ни к чьей помощи. Одной жертвы уже хватило, чтобы душа Беязыта до сих пор разрывалась от чувства вины.
Принцесса Айше не знала, чему ей радоваться больше: долгожданной встрече с дядей или благополучному рождению его ребёнка.
Глядя на мальчика, который был точно копией Беязыта, Айше невольно улыбалась.
— Он… такой хорошенький, дядя, — почти шёпотом произнесла девушка, осторожно касаясь личика ребёнка. — И так похож на тебя.
Улема в ответ улыбнулся.
Айше дотронулась до ручки мальчика, и тот сразу обхватил крохотной ладошкой её палец. Принцесса изумлённо ахнула; её щёки покрылись лёгким румянцем.
— Ты была такой же, — Беязыт хихикнул, наблюдая за племянницей.
От его слов Айше покраснела ещё больше и прикрыла лицо рукой.
— Дядюшка… — Пробормотала она, отведя взгляд.
— А сейчас какая красавица, — продолжал Улема, чем заставлял девушку смущаться до предела.
Их идиллия была нарушена внезапным появлением Махмута-паши.
Увидев его, Беязыт и Айше сразу собрались с мыслями.
Балабан всё ещё занимал место султана, и с этим надо было что-то делать.
***
— Подождите, князь Исмаил! Я покажу силу, способную убить моего брата, Балабана!
Надменный взгляд Исмаила переменился, а глаза жадно блеснули.
Он заинтересованно смотрел на сидящего перед ним Беязыта и размышлял, стоит ли довериться ему или же выдать его Балабану. И хотя солдаты суетливо уговаривали господина не поддаваться, Исмаил всё же решился.
— Интересно… — Протянул он. — Ты же не будешь мне лгать?
Губы молодого князя растянулись в гадкой ухмылке.
Беязыт же неотрывно глядел на него. Настроен он был серьёзно.
В искренности Беязыта Исмаил убедился, едва увидел ружья.
— Какая мощь, — изумлённо произнёс он, когда Улема продемонстрировал работу оружия.
— У нас таких семьдесят семь, — сказал Беязыт, посмотрев на Исмаила. Тот усмехнулся и протянул руку.
— Что же, заключим сделку.
***
План сработал безупречно.
Загнав Балабана с его янычарами в засаду, Беязыт выжидал время, чтобы открыть по ним пальбу.
— Ваш брат действительно силён. — Исмаил наблюдал за растерянностью войска султана. — Будь это битва с луками и мечами, он мог бы стать великим командиром. — Он сделал паузу. — Увы, это прискорбно.
Улема ничего не ответил. Зарядив ружьё, он прицелился и скомандовал:
—
Огонь!
Выстрелы градом посыпались на прятавшихся за щитами янычар.
Пуля, метко пробившая металл, угодила прямо в голову шедшего перед султаном юноши. Следующий выстрел пришёлся в плечо самого Балабана.
Оторопевший султан дрожащими пальцами поднял с земли пулю, и в голове его сразу всплыло воспоминание.
— Р-ружьё?.. — Выговорил он. — Это ты, Беязыт?! — Окинув взглядом выживших янычар, Балабан взмахнул рукой: — Быстрее, отступаем! Перезарядка займёт время! Уйдём до следующей атаки!
И, обернувшись напоследок назад, султан увидел младшего брата.
Беязыт стоял на возвышенности с ружьём в руках. Его холодный взгляд прожигал Балабана насквозь.
Несколько минут он стоял молча, а затем вновь дал команду:
—
Огонь!
