Смотри, какая цаца!

Стоя в коридоре университета, Тэхён долго и нудно зевал, широко открывая рот, в то время как его лучший друг — Хосок, вяло попивал сладкую воду, поглядывая иногда в телефон. — Так что там в отношениях у тебя, ловелас? — Ах, забудь, — недовольно проговорил парень, складывая руки на груди, — он меня кинул, потому что я для него слишком нежный и романтичный. — Что, прости? — Хосок поперхнулся Спрайтом. — Да-да, так мне сказал накачанный мужественный гей. Мол, я со своими цветами и глупыми подкатами его задолбал.  — Вы же провстречались целый год, какого хрена? — парень удивлённо приподнял бровь. — Вот именно, но, видимо, я действительно должен быть пожёстче. — А у тебя это получится, романтик? — с усмешкой спросил товарищ. — Да сто процентов! Никаких больше глупых подкатов и никому ненужной романтики! Как только Тэхён проговорил это, он тут же умолк, смотря куда-то в другую сторону, отчего Хосок проследил взглядом за ним, наблюдая как по коридору идёт знакомый ему юноша, в очень необычном костюме. — Смотри, какая цаца пошла! — восхищённо крикнул Тэхён, провожая блестящими глазами одетого во всё розовое студента из параллели, на голове которого красовался красивый венок из настоящих цветов. — Какой сладкий, я не могу потерять свой шанс! — Тэхён, Чонгук не гей! — крикнул Хосок, придерживая того за руку. — Так его зовут Чонгук? Отлично! А «не гей» — это исправимо! — Тэхён, да стой же! — снова крикнул тот, но было уже поздно — Тэхён исчез за углом, там, куда направился юноша. — Чонгук не гей и он боксёр, идиот! *** Чонгук не мог поверить, что проиграв своей сестре желание, ему придётся одеться в ярко-розовый костюм, ещё и напялить на себя венок из сиреневых незнакомых ему цветов, которые она сорвала для него у соседки. Нет, у него как бы есть нежно-розовая толстовка и такого же цвета зимний свитер, но чтобы прям так ярко одеться, словно он чёртов фанат Барби и бог весны и цветов в одном теле, это надо было постараться. Шагая по коридору, и иногда замечая на себе взгляды других однокурсников, Чонгук в смущении хотел было спуститься по лестнице, как вдруг около него оказался незнакомый парень, буквально ослепляя Чонгука своей яркой улыбкой и блестящими глазами. — Привет, Чонгук. Тебя ведь так зовут? Сказав это, он двусмысленно подёргал бровями, спускаясь около парня по лестнице. — Эм, да. Что-то не так? — Просто никто ещё меня не поражал настолько сильно, как ты, цветочек! — Что, простите? — ошарашенно спросил Чонгук, внимательно смотря на незнакомого парня. — Да-да! Ты словно нимфа весны и плодородия, спустившаяся с небес! Эти цветы, они так прекрасно обрамляют твою голову и лицо, а этот костюм! — на этой фразе Тэхён прикусил губу и многозначительно обвёл в воздухе фигуру Чонгука. — Он так подчёркивает твоё подкачанное прекрасное тело! — Ты что, прикалываешься?! — злобно воскликнул Чон, вспыхнув краской от смущения. Что это за идиот такой? — Да нет же, цаца! — Цаца?! Прошу прощения, но это уже переходит все границы! — Ты когда злишься, ты ещё милее и прекраснее! — Прекращайте этот цирк, я вас не знаю, оставьте меня в покое, — злобно проговорил смущённый Чонгук, шагая по коридору к своей аудитории. Если этот придурок не отстанет, то он об этом сильно пожалеет. — Богиня, ты называешь мои чувства цирком?! — на этом моменте Тэхён схватился за сердце, сделав страдальческое выражение лица. — Ты погубил меня! — Всего хорошего! На этом Чонгук скрылся в своей аудитории, закрыв перед незнакомым парнем дверь. — Идиот! — прошипел он, сидя весь красный и недовольный на задних рядах. *** — Чонгук, кто это? Взглянув в сторону, куда указывала его однокурсница, Чонгук страдальчески промычал, отворачиваясь и пытаясь скрыться в толпе, но было поздно. — Привет, красотка! — Это вы мне? — однокурсница рядом улыбнулась и посмотрела на красивого незнакомого юношу, что подошёл к ним. «Я ведь уже не в розовом костюме, как он меня заметил?!» — недоумевал Чон, пока Тэхён тихо и со скоростью тигра приближался к нему. — Нет, не тебе. Я этому красавцу, а точнее нимфе в розовом одеянии. — Да что вы пристали ко мне?! — злобно развернулся Гук, уставившись в миндалевидные карие глаза. — Вы решили подразнить меня со своей компашкой?! Где она? — Ну что ты, Чонгук-а, какая ещё компания? Я один, и это не какой-то прикол. — Что вам надо? — Я, пожалуй, отойду, — тихо сказала девушка, стоящяя рядом, и пошла по коридору, иногда с улыбкой оборачиваясь на двух парней у окна. — Мне нужно твоё сердце, красавица. Весь ты, целиком и полностью! — Вы издеваетесь? Или вы сейчас прекращаете, или вам не поздоровится! — Ради тебя я готов страдать целую вечность. Вслед за этим Тэхену прилетает кулак прямо в лицо, и Чон, смущённо фыркнув, убегает по коридору. *** — Ебать, что с тобой? Ошарашенный Хосок смотрит на фингал прямо под глазом у Тэхёна, который сидит на стуле в столовой и с улыбкой о чём-то размышляет. — Это мне врезала та богиня. — Ты чё, мазохист? Я же говорил тебе, что он не гей и боксёр! — И что? Я не собираюсь сдаваться. Это любовь с первого взгляда, я ещё никогда такого не испытывал… Он словно другой, не такой как те, с кем я встречался. Мне кажется, он очень нежный по натуре, и ему действительно нравятся мои слова… — Ты реально идиот, прекращай это. Он так в скором времени сломает тебе челюсть, — подытожил Хосок, качая угрюмо головой. — Ну и пусть, — обиженно пробурчал Ким, смотря в пол, всё так же продолжая прикладывать лёд к веку. *** — Ты сегодня самый красивый, Чонгук! — донёсся голос из толпы, и Чон смущённо посмотрел на парня, что с улыбкой и фингалом наблюдал за ним, отчего он злобно вспыхнул. — Идиот! — громко крикнул в ответ. *** — Красавица, тебе идёт эта рубашка. Можно твой номер? — спросил Тэхён, подсаживась к Чонгуку в столовой и протягивая ему коробку конфет. Чуть не поперхнувшись чаем, Чон злобно прошипел: — Отвали! — Ну только номер! — Тэхён жалобно посмотрел на юношу, что в смущении встал из-за стола. — Оставь меня в покое! Выбежав в коридор, Чонгук старался не обращать внимание на странные чувства в груди и не думать о том, как красиво этот парень смотрелся в чёрной рубашке. Вот только фингал был лишним… *** — Ты сегодня какой-то грустный, так что ты не против? После этого Чонгук ощутил, как мягкие тёплые губы приземлились на его щеку, отчего он в смущении отпрянул от парня, что с румянцем на щеках, кусая губы, скрывал улыбку, почесав затылок. — Ну всё, с меня хватит! Чувствуя, как жар от стыда наполняет всё его тело, замечая, что на них смотрят, он стискивает ладонь в кулак и снова бьёт парня в глаз, быстро исчезая за поворотом. *** Гуляя в парке, Чонгук иногда присаживался около цветов, что были посажены на огромную территорию, и вдыхал их запах, наслаждаясь прохладным весенним ветром. Притрагиваясь пальцами к мягкой нежно-розовой кофте, Чонгук иногда посматривал на влюблённые парочки, что ходили то тут, то там, фотографируясь около распустившихся тюльпанов. Чонгук понял, что ему становится грустно, когда он смотрит на этих людей, ведь никто ещё ему никогда не признавался в любви, да и пары у него за все двадцать лет не было. Как-то не сложилось, всё спорт да учёба. Ещё и этот непонятный чудик, который решил посмеяться над ним. По-любому прикалывается в своей компании над «женственным» розовым Гуком, ещё и имя его узнал! И что, что Чону нравится розовый? Ну да, он проиграл сестре, но в реальной-то жизни, увидь он его в розовой кофте, тоже начал бы нести чушь, как же раздражает! Он не заметил как около него оказался букет цветов, которые держала чья-то крепкая ладонь. Обернувшись, он ахнул от изумления, увидев того самого парня, с фингалом под глазом, что с улыбкой протягивал ему цветы. — Вы следите за мной?! — Давай на «ты», и называй меня «хён», — тот улыбнулся, и от вида такого парня с синяком Чонгук почувствовал, как его начинает есть совесть. Может, не надо было бить его? — Ты следишь за мной, хён? — Нет. Просто гулял здесь и увидел тебя. Я словно чувствовал, когда собирался идти в парк, что здесь ступает по земле богиня. — Ну может хватит уже?! — Чон снова надулся, всё ещё смотря на руку парня, что всё так же протягивала ему букет. — Ну хорошо, не богиня, а бог. Возьми цветы. Закатив глаза, он всё-таки принял подарок, стараясь не прикасаться пальцами к незнакомцу, но не вышло, отчего он вздрогнул, когда подушечки пальцев ощутили тонкую кожу фаланг. — Я не понимаю, зачем ты это делаешь, хён? Тебе нравится так прикалываться? Я даже имени твоего не знаю, — опустил Чонгук голову вниз, чувствуя запах ромашек и сирени в ладони. — Меня зовут Тэхён, и нет, я повторюсь снова, это не прикол. Ты мне нравишься. — Что?! — Да, нравишься. Ты же… не станешь меня за это бить? Остановившись, Чонгук в шоке смотрел на Тэхёна, который стоял перед ним, весь такой… несчастный какой-то, и Чон ощутил неправильность всей ситуации. Так нельзя, он ведь не гей, и никогда им не был. Да и как родители отреагируют на это, если узнают, он ведь правильный сын, да? И, наверное, его сердце просто так колотится, когда видит Тэхёна, да и какой смысл общаться с парнем, который влюблён в тебя, если ты не по парням? Только разве что подарить ложную надежду… — Прости, но я не гей… — Но… — Нет. И подкаты твои дурацкие… больше не подходи ко мне. Впихнув цветы Тэхёну прямо в руки, Чон развернулся и быстрым шагом зашагал прочь. Сердце от чего-то больно сдавливало в груди, а непонятно откуда взявшийся ком в горле не давал сглотнуть. *** — Я действительно дурак, хён. Сидя за столом с товарищем, Тэхён так ни разу и не прикоснулся к любимой еде — аппетита не было, да и на душе было гадко, словно его изваляли в грязи. — Ты не дурак, Тэхён. Просто некоторые люди не любят романтику. Они…считают это глупостью. Тэхён выдохнул, опустив взгляд и громко сглотнув. Обида била прямо по лёгким, отчего было трудно вдохнуть. — Ладно бы он сказал, что не гей, но чёрт… — Что такое? — обеспокоено посмотрел на него Хосок, грустно наблюдая за поникшим уже второй день товарищем, что был сам не свой. — Он сказал мне те же слова, что говорили все мои парни после многих лет отношений… Два года, три года…это ведь много? Утвердительно кивнув, Хосок похлопал Тэ по плечу, грустно выдохнув. — Он сказал мне те же слова, что и все они. Мои подкаты — тупые. Да и сам я идиот. Ещё и цветы мне отдал назад. Спасибо хоть, что не по лицу залупил ими. — Тэхён, не нужно о себе плохо думать… — Нет, они все правы, — Тэ медленно поднялся из-за стола, не смотря на Хосока, — таким как я ничего не светит. Кажется, мне действительно пора прекращать этот цирк из романтики и розовых мечт. Наблюдая, как тот шагает прочь из столовой, Хосок печально смотрит на Спрайт, понимая, что в помещении больше никого не осталось. *** На следующий день, когда Тэхён прошёл мимо него по коридору, даже не взглянув на парня, Чон фыркнул, иногда оборачиваясь и приподнимая бровь. — Вот тебе и любовь, уже и забыл обо мне. А так кричал, что я ему нравлюсь! И хоть здравомыслие и подсказывало, что это именно Чон сказал Тэ, что не гей, и запретил подходить к себе, Чонгук всё равно думал о том, что тот пообижается и снова придёт к Чону со своей романтикой. Пусть и звучало эгоистично и мерзко, но он ничего не мог поделать со своими мыслями. Проходили дни, недели, и Чонгук с каждым днём чувствовал, как вслед за негодованием и злостью от резко изменившегося поведения Тэхёна на него накатывает печаль. Наблюдая за ним в столовой, он чувствовал непонятное давление в груди, когда видел, как Тэхён больше не смотрит в его сторону, хоть Чон и надел самый яркий розовый свитер. И только когда их взгляды изредка пересекались, Чонгук в ужасе понимал, что в глазах Тэ больше нет того блеска восхищения и неуверенности, лишь равнодушие. Каждый чёртов день из его головы не вылетал Тэхён, а душа не могла смириться с тем, что больше к нему не будут подходить и говорить приятные слова, от которых у всегда сильного правильного сына-боксёра сердце бешено стучит в груди, а щёки покрываются румянцем. Каждый чёртов день он думал о нём, вспоминая, как тот с неловкостью протягивал ему конфеты и просил номер, а Чон грубо отказал, и от этого становилось ещё хуже на душе. Скоро должен был пройти месяц после того, как Чонгук отверг Тэхёна и в один день, когда он шагал по коридору, он вдруг остановился, увидев, как Тэ стоит около какого-то высокого парня из другой группы, который прикасается к его ладони. Быстро спрятавшись за стенкой, Чон внимательно прислушался, чувствуя, как потеют ладони и колотится сердце. — Давай встречаться, — сказал незнакомый голос и глаза Чона в ужасе расширились. — У меня тупые подкаты, Мин. — Это не важно. Хотелось громко крикнуть «ему не важно, а мне, спустя столько времени, действительно они нравятся», но Чон до боли сжал губы, испепеляя глазами пол под ногами. — И я слишком романтичен. — Мне нравится это, а те, кто не ценят этого, пусть идут к чёрту. Раздался их смех и Чон, опустив голову и отступив назад, понял, что его глаза наполнились слезами. Нет. Это Тэхён должен был сейчас смеяться с ним, это ведь Тэхёну он запал в сердце. Он, Чонгук, а не этот Мин! Кажется, он слишком сильно копался в себе, почти что целый месяц, слишком часто думал о Тэхёне и его смущённом и наивном выражении лица, что скопилось в одно целое сильное чувство и заставило взорваться от переизбытка. Чон понял, что плачет, осознал, как становится с каждой секундой обидно за его гадкое отношение к Тэхёну. Воспоминания о том, как парень улыбается ему с фингалом под глазом, ещё больше заставили впасть в отчаяние и он, отступая назад, вдруг натолкнулся на кого-то, резко обернувшись. Наблюдая, как на него смотрит какой-то рыжий парень, Чонгук только сейчас осознаёт, что на его лице слёзы и, смущённо опустив голову, убегает прочь. *** Шагая по той же дорожке в парке вечером, Чон тихо выдыхает, вздрагивая от прохладного воздуха. Фонари зажглись жёлтым светом, вещая о наступлении темноты, а людей в парке стало меньше, лишь несколько парочек сидели на скамейках и целовались. Отвернувшись, Чон остановился у клумбы, около которой стоял он с Тэхёном, и посмотрел вдаль. Какой же он дурак, ударил его, грубил ему, а теперь хочет, чтобы он снова подошёл к Чону. Идиот. Печально смотря на закрывшиеся дневные цветы, Чонгук вздрогнул, когда увидел, как по дороге к нему медленно идёт Тэхён, смотря в другую сторону. «Ну же, останови его!» — крикнуло сознание, но сам Чон лишь в ступоре уставился на парня, осознавая, что слишком поздно что-либо делать. Он ведь согласился на предложение того парня, да? Зачем ему такой мудак, как Чонгук?.. — Тэхён, — наконец тихо проговорил Чон и ощутил, как становится неловко, когда тот остановился возле него и посмотрел в глаза. Опустив голову, он напрягся, понимая, что не знает, что сказать. Внутри столько эмоций, а выговорить ничего не может. — В чём дело, Чон Чонгук? Голос такой холодный, не такой, как был раньше. От этого в глазах начинает мутнеть. — Прости меня. — Что? - удивился Ким. — Прости. — За что ты просишь прощения? Мы ведь всё уже решили. Посмотрев ошарашенно на Тэхёна, что всё так же не отводил от него взгляда, Чон поджал губы, опуская взгляд. — За то, что бил тебя в лицо. — Всё нормально. — И за то, что был груб. — Я уже забыл. Замолчав, Чон понял, насколько ему стыдно стоять перед Тэ, и вздрогнул, когда тот тихо проговорил: — Это всё, что ты мне хочешь сказать? Молчание. Сердце Чона колотится словно бешеное, а чёртов ступор не даёт сказать то, что воплем проносится в мыслях. — Тогда я пошёл. Прощай, Чонгук. Он смотрит на его спину, широко открытыми глазами смотрит на фигуру, что медленно канет в темноту, и наконец кричит это, понимая, что может быть уже поздно. — Ты… ты тоже мне нравишься… Тэхён останавливается, всё ещё не оборачиваясь к Чону, в то время как Гук печально смотрит на него, сжимая мокрые ладони. — Нравлюсь? Ты же не гей, Чонгук. И, кажется, ты сказал мне, что… — Я говорил неправду! Я… Чонгук выдохнул, кусая губы. — Я… мне ещё никогда и никто не признавался в симпатии… И у меня никогда не было отношений… а тут ты, парень, и так сразу. Я думал о родителях, они ведь, наверное, посчитали бы это странным… Я просто боялся, но это всё не так! Мне было так приятно… Говоря всё это, Чон опустил глаза в землю, видя перед собой лишь размытые фигуры от слёз. Тэхён даже не обернулся, и это правильно. Ему противно видеть лицо Чонгука. Какой смысл признаваться Тэхёну, когда он согласился сегодня встречаться с тем парнем? Лишь делать себе больнее и понимать, что ты настоящий, чёрт возьми, идиот… — И твои подкаты… они мне нравятся, правда! Они такие искренние и приятные…мне было неловко, и я машинально бил тебя, я не контролировал себя, правда! Я просто был уверен, что не гей…но ты…ты изменил во мне что-то и… — Хватит! Чон закрыл глаза, чувствуя, как несколько слёз упало на пыльную дорогу, и задрожал, когда его вдруг схватили тёплые большие руки, прижали к себе, а мягкие полные губы поцеловали. Так сильно, так нежно, что Чон поплыл, расслабляясь в объятиях Тэхёна, что нежно гладил Чонгука по голове, выцеловывая нежно уста и горячий лоб. — Дурачок ты мой, — прошептал Тэхён, проводя пальцами по мокрой от слёз щеке. — И чего плакал за стеной, когда подсматривал за нами? — Что?.. Как? — Мой друг с тобой столкнулся. И Мин, хоть и хороший парень, но никогда мне не нравился. Чонгук смущённо улыбнулся, уткнувшись лицом в шею Тэхёна, который продолжал гладить его по голове, тихо называя глупым бойким боксёром, отчего у Чона затрепетало что-то в груди. Прохладный весенний воздух снова с силой подул, но Чону не было холодно, ведь его обнимал Ким, объятия которого были лучше всего на свете.