где ты всегда можешь меня найти

— Когда ты сказал, что я напомнил тебе некоторых твоих собак, — спросил Ганнибал, когда они закончили раскладывать покупки. — Ты говорил об обычных собаках или о людях? Мысль пришла в голову неожиданно, но теперь он не мог отмахнуться от беспокойства о том, что нечто подобное у Уилла было и раньше, с кем-то другим. — О, ну, это были собаки, — ответил Уилл слегка непонятно. — Все, кроме Джесси. Была еще Джесси. — И эта… Джесси, — Ганнибала раздражало уже это имя. Звучало слишком приторно. — Она была твоей собакой в другом смысле? — Это было другое. Совсем не то, что происходит между нами. — И в чем же разница? — Ну, там были настоящие отношения. Наверное, эмоции отразились у Ганнибала на лице, потому что Уилл спешно поправился: — Я хотел сказать, сексуальные отношения. Глубоко внутри Ганнибал ощутил, как расползается неприятный холод. Он обещал и Уиллу, и самому себе, что не сделает с ним чего-то необратимого, но сейчас пожалел об этом. — Ясно, — сказал он. — Если позволишь? Ответа от Уилла он не дожидался, если тому и было что сказать после этого. Он вышел из комнаты, и, как только отошел достаточно далеко, чтобы Уилл не мог увидеть его, прикрыл глаза на несколько секунд. Уилл не считал их отношения настоящими. Пока их связь не была сексуальной, неважно, как сильно этого хотел бы Ганнибал, для Уилла это все еще было меньше, чем его связь с Молли, его связь с Джесси. Ганнибал достал кухонные ножи и стальной стержень для заточки, просто чтобы сделать хоть что-то. Подстелив льняное полотенце, он начал перебирать ножи, выкладывая их в ряд на столе, один за другим. Это почти сработало как способ отвлечься. И все же он не смог удержать себя от мыслей о том, что Уилл мог делать со своей девушкой. Он сделал ее своей покорной сучкой, а она скулила, пока он ее трахал? Он затыкал ей рот чем-нибудь, чтобы наверняка не услышать человеческой речи в процессе? Он называл ее «хорошей девочкой» своим нежным и ласковым голосом? Ганнибалу захотелось стереть Джесси с лица земли, сделать так, как будто ее вовсе никогда не существовало. Чтобы Уилл не смог думать о Ганнибале и одновременно с этим мечтать о Джесси. Предполагать, что если что-то нравилось ей, то может, стоит попробовать и с ним. Хотя вряд ли это придет ему в голову, ведь он и Джесси были настоящей парой, и все вокруг знали об этом, разве что не понимали, какой маленький секрет они скрывают за своими многозначительными улыбками. В отличие от него и Ганнибала. Они тоже могли прятать секреты за многозначительными улыбками (пусть у Уилла никогда не выходило улыбаться естественно) — но совершенно другие секреты. Интимность совместного убийства, судя по всему, в понимании Уилла не могла сравниться с интимностью секса. Он мог бы попробовать найти, где эта Джесси сейчас живет. Он узнавал основные детали биографии Уилла во время их терапии: места жительства, школы, где он задерживался надолго, некоторые временные работы, но большая часть этой информации была уничтожена или скрыта, зачастую намеренно. Зато у Уилла должен был остаться «прижизненный» аккаунт в Фейсбуке, пусть он и не обновлялся со времени их «смерти», там можно найти полезную информацию. Если только их расставание с Джесси не было конфликтным, она должна была остаться в списке его контактов. — Ганнибал? Оторвав взгляд от ножей, он увидел, что Уилл стоял в дверях кухни, обеспокоенный и даже пристыженный. И правильно. Не стоило забывать, что Ганнибал не из тех людей, с чьими чувствами можно позволить себе игры. — Я неверно выразился, — сказал Уилл. — Не подумал и обидел тебя. Это хорошее извинение. Сказанные так слова вряд ли окажутся ложью или манипуляцией. Возможно, если бы Уилл дольше планировал свое извинение, он бы и выразился по-другому, но это все же было честным отражением его мыслей. Ганнибал взял в руки следующий нож: для рыбы, наименьший из имеющихся. Он медленно провел пальцем по лезвию, прежде чем начать заточку. — Я просто… никогда не сравнивал наши отношения с другими, — продолжал Уилл. — И не следует начинать, — сказал Ганнибал, не прекращая ритмично двигать сталью по стали. — То, что происходит между нами, настолько далеко от всего остального, настолько обособленно, что с такого расстояния любые другие вещи должны казаться пылью, заметной только тогда, когда на нее подует ветер. — Так и есть, — Уилл медленно дошел до стола и, прежде чем сесть, посмотрел на Ганнибала, как будто спрашивая разрешение. — Я редко вспоминаю о людях из своей прежней жизни. Даже о тех, с кем был близок. Даже о Молли. Мы действительно так далеко от них. — И все же, о Джесси ты вспоминал. Судя по всему, довольно часто. Уилл вздохнул. — Я вспоминал о Джесси, потому что сложно этого не делать, учитывая все внешние сходства между моими отношениями с ней и тем, в каком направлении двигаемся мы. — И все же для тебя наши отношения значат меньше. Уилл снова вздохнул — на этот раз глубже, слегка приподняв подбородок и закрыв глаза. — Я не имел в виду, что наши отношения для меня не важны. Они просто отличаются от того, к чему я привык. Ножи уже были достаточно острыми, и Ганнибал оставил их в покое. — Ты считаешь, что есть что-то, в чем я могу отказать тебе, Уилл? — спросил он. — Разве я недостаточно продемонстрировал, что готов на все? Я сделаю больше, если ты попросишь. — Слушай, мне может и нравиться видеть тебя уязвимым, но в конце концов у меня есть свои границы, — в голосе Уилла было слышно сдерживаемое напряжение. — Я не собираюсь тебя… Хм. Я предпочитаю, чтобы мои сексуальные партнеры были согласны. Упрямый мальчишка. — У тебя есть мое согласие. Я даю его тебе. Уилл нахмурился и тяжело вздохнул. — Я не имел в виду согласие на то, чтобы лечь и терпеть все, что мне захочется. Не этот тип согласия. Я просто не могу так поступить, Ганнибал. Пожалуйста, не требуй от меня этого. Ганнибал оперся обеими руками на стол перед собой, просто чтобы занять их чем-то — чтобы не подмывало снова потянуться к ножам. — Вижу, ты не позволишь мне скрыться за недомолвками и эвфемизмами. Хорошо, я скажу прямо. Тебе не стоит сомневаться в моем согласии. Я с радостью приму любые сексуальные действия с твоей стороны. Мне будет приятно сблизиться с тобой. Я не буду в процессе страдать, разве что ты намеренно заставишь меня, но даже в таком случае, возражать я не буду. Уилл внимательно посмотрел на него. Прищурился. — Я… — начал он, но передумал. — Ты уверен? Не на этот ответ Ганнибал надеялся. Разве Уилл не слышал, что он только что сказал? Разве Уилл сам не хочет, чтобы в их отношениях что-то изменилось после этого довольно неприятного разговора? — Ты сильно держишься за идею о том, что я не испытываю к тебе физического влечения. Это помогает тебе чувствовать себя в безопасности? Ограничивая меня в этом. — Нет! — Уилл замотал головой из стороны в сторону так активно, как будто боялся, что словам Ганнибал не поверит. — Ни в коем случает, нет. Может, ему просто неинтересен секс с мужчинами, подумал Ганнибал. Он наклонился ближе к Уиллу, слегка нависая над выложенными в ряд на столешнице ножами. — У тебя раньше были партнеры мужского пола? — Да, — быстро и с каким-то облегчением ответил Уилл. — Я два года встречался с парнем в колледже. — Затем он собрался с эмоциями, и добавил: — Я не напуган, просто удивлен. Мне всегда казалось, что тебе это банально не нужно, ну, не со мной. — И почему же? — спросил Ганнибал. Хотя по формулировке он догадывался, почему Уилл так решил. — Секс для тебя всегда был просто инструментом. Еще одним рычагом давления на людей. Но мы и так уже близки, и я к тебе привязан куда более надежными путами. Думал, этого достаточно. Тебе не нужно предлагать мне секс, чтобы удержать при себе. Ганнибал часто использовал секс как способ манипуляций. В этом Уилл был совершенно прав. — К тому же то, чем мы занимаемся в последнее время, в некоторых аспектах тоже довольно интимно, — продолжил Уилл. — Я был уверен, что ты согласился только для того, чтобы получить еще один рычаг давления на меня. Я не думал, что ты действительно сможешь и захочешь делать то, что я потребовал. Ганнибал отклонился и прикусил губу с внутренней стороны. — Я мог бы поспорить, что из нас двоих именно ты используешь рычаги давления. В ответ на это Уилл вдруг улыбнулся. — Ты меня поймал. — Значит, мне запрещается использовать манипуляции в наших отношениях, но если это делаешь ты, то все в порядке? — Ты в чем-то прав, — Уилл слегка нахмурился, раздумывая над формулировкой дальнейшей фразы. — Но я предпочитаю смотреть на ситуацию под другим углом. Понимаешь, я не хочу, чтобы ты воспринимал это как обязанность по дому. Вроде «сегодня вторник, значит, мне надо пойти трахнуть Уилла, а то он расстроится». Мне такое не надо. — Я бы не стал, — тихо ответил Ганнибал. — Не с тобой. По крайней мере, он бы старался так не делать. — Просто хочу убедиться, — пояснил Уилл. Он до сих пор не верил? Ганнибал снова стал перебирать ножи, протирая их льняным полотенцем, хотя те и так уже были практически сухими. Но его успокаивала идея о том, что правильный порядок вещей сохранен. — Тогда используй один из своих рычагов. Я уверен, у тебя получится. — Я об этом подумаю, — пообещал Уилл.