Time Bomb

Было утро. Одно их тех, когда ты ненавидишь весь мир и не планируешь вылезать из постели, пока тебе не стукнет восемьдесят. Голова гудит, во рту нашла новое пристанище пустыня Сахара, а тело ноет из-за сна в не особо удобной позе. Конечно, и утром это назвать можно было разве что с натяжкой: на часах было почти два часа дня. Алекс проснулся, но еще долго раздумывал перед тем, как все-таки разлепить глаза навстречу яркому свету. Он вяло пошевелил правой рукой, которую он отлежал, и теперь она исходила мелкой дрожью. — Гаскарт, давай вставай уже! — крикнул Зак. — Я видел, как ты шевелился! — С чего бы это я должен вставать? — пробурчал Алекс и с головой накрылся одеялом, чтобы солнечные лучи не резали ему глаза. — Потому что нам уходить через пятнадцать минут, — сказал Райан прямо над ним. Гаскарт недовольно поежился и поджал колени. Если они рассчитывают на то, что он будет готов через четверть часа, то они просто сумасшедшие, а с такими людьми не то что дружбу водить, даже разговаривать не стоит. Получив пинок под зад (вероятно, от Доусона), Алекс издал протяжный стон и все-таки вылез из кровати. ~ — Объясните мне, почему мы должны тащиться в аэропорт, хотя наш самолет только поздно вечером? Все посмотрели на Алекса так, будто он был круглым идиотом. Райан приложил руку к лицу и вздохнул. — Мы едем проводить парней из ymas, дурья ты башка, — довольно спокойно сказал он, хотя в голосе прослеживались нотки недовольства. — Боже, это звучит так, будто они летят в космос, а не домой в Британию, — съехидничал Алекс, но его юмора никто не оценил. Вообще, по правде говоря, сейчас он раздражал своим присутствием остальных. Во-первых, он, разумеется, не успел собраться вовремя и из-за него парни теперь немного опаздывали; во-вторых, он выглядел настолько помятым и заспанным, что больно было смотреть; запах перегара тоже его не красил; в довершение всего этого он единственный не понимал, или делал вид, что не понимал, зачем они все это затеяли. — Я, конечно, понимаю, что у вас там с Франчески… — начал Доусон, но Алекс перебил его, громко фыркнув. — В общем, пойми, что мы вероятнее всего не увидим их до конца года, может даже дольше, а я к ним довольно сильно привык, и будет грустно расстаться вот так, даже не попрощавшись нормально. — Да, точно, — подтвердил Зак. — Буду скучать по этим засранцам, — сказал Джек с какой-то нежностью в голосе. Алекс смерил его взглядом, поднял брови и снова фыркнул. — Уж ты-то точно. Особенно по Франчески, — буркнул он и мрачно хохотнул. — Джош нормальный парень и с ним очень даже интересно, пока не примешивается третий лишний, Алекс. — многозначительно произнес Джек и кисло улыбнулся. Гаскарт закатил глаза и пнул его по ноге, но тот лишь пожал плечами. — Мне кажется, или вчера произошло что-то, о чем мы не знаем? — задумчиво произнес Зак и посмотрел сначала на Джека, а потом на Алекса. Гаскарт отвернулся и уставился в окно, а Джек вытерпел испытующий взгляд Меррика и не отвел глаза. — И очень хорошо, что вы ничего не знаете, — сказал Баракат, — и я бы не отказался забыть об этом. — Разумеется! — бросил Алекс озлобленно. — Понятно. У вас опять кризис, да? — спросил Райан, на его лице появилась широченная улыбка. — Типа того. ~ По счастливой случайности на дороге не было пробок, и парни добрались до аэропорта вовремя. Оставалось еще около получаса до посадки, когда они влетели в зал ожидания и увидели пятерых знакомых, что так удобно прикорнули прямо в этих жестких креслах. — Привет! — крикнул Джек и улыбнулся. Макс открыл один глаз, внимательно осмотрел нас и тут же окончательно проснулся; улыбка озарила его сонное лицо, а глаза засияли. — Уж не думал, что вы придете! Привет! — поздоровался он и помахал рукой. Остальные из ymas тоже проснулись и теперь сидели с довольными улыбками на еще заспанных лицах. В этот момент все чувства — неловкость, печаль, возможно, обида, — смешались и накрыли парней с головой. Они глядели друг на друга и не могли сообразить, что же именно они чувствуют. На самом деле это напоминало одну из столь часто повторяющихся в мелодрамах сцен прощания, но никто никогда не поверил бы, что так может произойти в реальности; слишком много эмоций, они сменяют друг друга со скоростью света, и тебе все больше кажется, что все это неправда, — такое бывает лишь в фильмах, верно? Но именно это происходило сейчас в аэропорту. Райан в очередной раз сжал и разжал кулаки и, глубоко вздохнув, заговорил: — Ну, хм, мы будем очень скучать, — Райан засунул руки в карманы толстовки и широко улыбнулся. — Черт, у тебя улыбка, как у того чувака из рекламы отбеливающей зубной пасты! — сказал Мэтт и все засмеялись; напряжение как рукой сняло. Парни из ATL все разом облегченно выдохнули и сели рядом с Юмасами. Тут же началась незамысловатая беседа о всяких пустяках. Макс и Мэтт постоянно отпускали шуточки, и временами зал ожидания буквально грохотал от громкого смеха. Столь милую идиллию нарушило сообщение об объявлении посадки на рейс, которым улетали ymas. — Видимо, нам уже пора, — произнес Дэн, и нотки грусти в его голосе ни от кого не ускользнули. — До скорой встречи, ребята! И тут началась довольно традиционная процедура прощания: все обнимались и жали друг другу руки, стараясь выглядеть бодрыми и не выказывать своей горечи. Макс крепко стиснул Джека в объятьях и практически повис на нем в силу своего роста; Дэн с силой поочередно тряс руку сначала Заку, затем Алексу и Райану; а Мэтт и Крис пытались запечатлеть этот момент и поэтому делали фотографии на переднюю камеру, хотя, конечно, они слишком активно махали руками и поэтому навряд ли снимки вышли удачными. Джош попрощался со всеми, кроме, разумеется, Алекса, но настал и его черед. Гаскарт явно бы предпочел оттянуть эту минуту лет так на пятьсот, но нет, вот, уже сейчас Джош подходит и протягивает ему свою руку с ужасно длинными пальцами. Алекс немного неловко пожал руку, но его потная ладонь быстро выскользнула из слабой хватки Франчески. Вдруг стало ужасно тихо. Все уже попрощались и ждали лишь их двоих. — Эм, ну, я думаю, мы пока пойдем, — сказал Макс. Они пошли к месту посадки вчетвером, а Зак, Райан и Джек сели в кресла. — Ну вот и все. — кое-как выдавил из себя Алекс. — Пока, Джош. Я буду очень скучать по… всему, что было. Гаскарт еще раз взглянул на него и уже собирался отойти, но тут Джош закатил глаза и прижал его к себе. Он уткнулся носом ему в плечо, и Гаскарт не смог удержать улыбку. В мгновение все исправилось само собой, и от этого Алекс почувствовал себя счастливым. Услышав через динамик очередную просьбу пройти на посадку, он вновь раскис. Ведь Джош все-таки уезжает, а это никак нельзя назвать удачным концом. — Ладно, мне пора, — прошептал Джош ему прямо в ухо. — Но, несмотря на все дерьмо, что было, я все еще люблю тебя и буду скучать. Берегите себя, мистер Гаскарт, — сказал он, отступил на шаг и потрепал Алекса по плечу. — Еще увидимся, парни! — крикнул он и помахал сидящим рядом Райану, Заку и Джеку, а затем ушел к остальным. Алекс стоял и смотрел ему вслед, но когда Джош скрылся из поля зрения, он лишь вздохнул, пожал плечами и потянулся. — Теперь можно возвращаться в отель и досматривать свой сон, — протянул он сквозь зевоту. — О господи, Гаскарт! — в один голос завопили Зак и Райан. — Да ладно вам, — сказал Джек и ехидно улыбнулся. — Алекс может сколько угодно делать вид, что ему все равно. Может, и сам в это поверит. Они вышли из здания аэропорта и стали глазами искать машину, на которой они приехали. Позади них шумели взлетавшие самолеты, а впереди — люди, целая уйма суетящихся людей с большими чемоданами, маленькими сумками или же налегке. — А, вот она! — крикнул Райан и указал рукой на нужный им автомобиль. Пробираясь сквозь людскую толпу, Алекс неожиданно остановился и дернул шедшего впереди Джека за рукав. — И что, это… — он запнулся, облизнул сухие губы. — И это все? — Какое все? Ничего и не было. Забудь. — сказал Джек и в упор уставился на Гаскарта, и тот еще больше смутился. — Я, я просто слишком увлекся, я… — Ты больно заигрался, Алекс. Но теперь игра окончена. — сказав это, Джек развернулся и пошел к машине; Алекс последовал за ним. Действительно, теперь эта игра в любовь была окончена. И из нее никто не вышел победителем. В таких играх никто никогда не побеждает.