Его надежда

Хаширама не глуп, но он действительно не придавал значения тому давнему случаю, запрятав его в самые дальние закоулки памяти. Это не было чем-то необычным, любой готов прикрыть главу в случае необходимости. Единственное… Помнится в тот момент они всё же почувствовали различие в моей чакре и в силе окружающих. — Слишком много времени прошло, — пытаюсь разрядить обстановку. — Нет нужды помнить каждое событие в жизни, когда она полна проблем в настоящем. И мы вновь расходимся по разным сторонам, будто и не разговаривали вовсе. Злить Мадару недогадливостью не захочет никто, даже глава союзного клана. Уж слишком это дорого может стоить… И Сенджу об этом знают лучше остальных, предпочитая в таких ситуациях соблюдать дистанцию. — Ты не устала? — уже на середине следующей половины пути раздаётся, потому что определённо стала двигаться медленнее. — Мне не составит труда донести, просто попроси и не упрямься. — Нет нужды, — легко улыбаюсь. — Всё в полном порядке, я не настолько беспомощна. Резерв ещё не пуст, а обычная боль в мышцах не является основанием капризничать. — Собственно, здесь нам стоит разойтись, — Тобирама проговаривает, забирая свою часть людей, пока Сарутоби неподалёку проделывает то же самое. Невольно осматриваюсь вокруг, предоставив Маде все хлопоты по управлению подчинёнными. С горы открывается вид на выровненную площадку, на которой успели построить дома, похожие чем-то друг на друга. Между скоплениями этих зданий в некоторых местах присутствуют достаточно солидное расстояние, как бы намекая, что это и есть те самые клановые районы. — Видишь те, что близко друг к другу? — Кин будто читает мои мысли, подкравшись со спины. — Я выторговал местность поближе к Учихам, так что, если будут проблемы, обращайся. Удивлённо вскидываю бровь, но ничего не отвечаю. Где-то в глубине души могла предполагать данный исход, потому что Инудзуки живут с нами долго, уже породнившись с Учихами. Дети и вовсе иногда не хотят замечать различий, играясь в своё удовольствие, вписав некоторых друзей чуть ли не в членов семьи. Мамочки рассказывали, как сироты Учих ночевали у них дома, делясь впечатлениями с другими родителями. Коноха будет основана на том же месте, где и должна, почти ничего не поменялось. Скоро сюда заселятся и других знаменитые в аниме кланы… И тогда только богу будет известно будущее, явно не обещающее много хорошего. Оборачиваюсь, находя глазами моё яркое солнышко, почувствовав, как паника постепенно захватывает разум. Я не предотвратила смерть Изуны, а значит нет никаких гарантий, обещающих то, что останется тут и не слетит с катушек, достав девятихвостого, а потом устроив сражение с моим старшим братом. Борьба за пост Хокаге начнётся как только всё достроится, чтобы окончательно определиться с ответственным за большую деревню. Люди не перестали бояться того, кого кличут Демоном, и точно не дадут править или даже просто быть кандидатом. — Тётя, — маленькая ручка дёргает за рукав кимоно. — Можно пойти уже играть? — Пока нет, малыш, — выплываю из лабиринта мыслей. — Сегодня слишком тяжёлый день, поэтому побудь рядом и никуда не убегай. Я не уверена в безопасности округи, не стоит пока ребятишкам бегать, где им вздумается. Сначала разберёмся в окружении, обговорив границы, которые пересекать не стоит. Думаю, другие кланы со мной согласятся, никому не хочется терять подрастающее поколение, доставшееся огромным трудом. А когда приходим наконец-то в новый дом, пока совершенно таковым не ощущаемый, меня поражают его масштабы. По сравнению с выделенными подчинённым, он действительно огромный. Спальня больше нашей привычной, комната Акиры тоже не отстаёт, вызвав на лице ребятёнка неописуемую радость. Он моментально начинает тараторить что-то про расположение мебели, уже сразу выпрашивая у Мадары подставки под оружие и прочую ерунду, обычным людям ненужную. Пока эти двое разбираются с недостатком денег, продолжаю исследовать окружение, порадовавшись не особо большим двум кабинетам, уже имеющим внутри шкафы и столы со стульями. Дополнением, которого раньше в таких комнатах обычно не присутствовало, стали диванчики и кофейные столики. Непонятно для чего они там нужны, ведь обычно просто сидишь и заполняешь тонны документов, но мало ли что может произойти, пусть будут. Лишнее место для непрошенных гостей. Ещё три оставшихся помещения пока пустовали, но со временем скорее всего превратятся в спальни для приехавших издалека. Всё же никто не отменял возможности ночёвки кого-то важного. Гостиная и кухня были как бы совмещены. Единственное, всё необходимое для приготовления пищи находилось немного ниже на каменном полу, оберегая доски от возможного возгорания. Ничего необычного, в поместье всё было сделано примерно так же. — Уборка и правда будет занимать весь день, — тяжело вздыхаю, прикидывая насколько буду уставать. — Это мне не две небольшие совмещённые комнаты и санузел. *** Следующий день спокойным тоже не выдаётся, но благодаря Мадаре, я остаюсь дома разбирать вещи, а не бегаю из одного конца подобия деревни в другой. Всех людей, что без сопровождения дойти сюда не могли, привели вместе со мной, остальных забирать уже нет нужды, поэтому главы всецело посвящают себя заботам на новом месте. — Госпожа! — Джун влетает, удивив внезапным появлением в выделенный выходной. Поскольку нужды в охране не было, муж согласился отправить паренька по своим делам, попросив прийти, если позову. — Не кричи, Акира ещё спит, — прикладываю палец к своим губам, призывая поумерить бушующие эмоции. — Впервые за долгое время соизволил закрыть прекрасные глазки днём. — Простите, Айко-сама, — тут же немного склонившись, но моментально распрямившись. — Мне срочно нужна Ваша помощь… Киёко упала в обморок от истощения, как выяснилось чуть позже, уже по дороге. Никогда до этого такого не происходило, волнение всколыхнуло кое-кого излишне сильно. Меня слабую привыкли видеть бледной и почти падающей, хватающейся за стенки, особенно после подлатывания раненных в лазарете во время войн. Там всем непросто, но более опытным и умелым медикам достаётся слишком много работы. — Зачем ты побеспокоил жену правителя, а? — девушка недовольна и даже несколько раздражена. — Всё нормально, у меня выходной, — отмахиваюсь, как бы показывая, что вовсе не зла. — Казуко занята в новом лазарете, поэтому замещаю её по мере необходимого. Присаживаюсь на стул около кровати, ставшей ещё одним неплохим изменением в жизни многих. Все привыкли спать на футонах, а в новых домах понаставили именно этой мебели. Чья была идея не известно, но для моей спины это оказалось лучшим вознаграждением. Оказывается, это нежное тело для полного расслабления требовало именно этого элемента. — Джун, выйди, — командую, уже примерно предполагая причину неожиданной усталости его супруги. Кое-кто в поместье имел схожие со мной симптомы, бегая в туалет чаще, чем это необходимо, а потом возвращаясь невероятно бледной. Её тошнило ещё чаще, чем меня, не заметил бы только глупый. — И когда порадуешь этого олуха новостями о беременности? — спрашиваю, как только шаги за закрытыми сёдзи стихают. — Перепугала бедного, он аж трясётся весь. — Собиралась после окончания суматохи, — посмеиваясь. — Кажется, тянуть не стоит… Улыбаюсь девчушке, положив свою ладонь на её. Господи, она беспокоится о такой же чепухе, что и я. Наверняка думает, что время вовсе неподходящее и вся эта ситуация принесёт одни лишь проблемы. — И какой срок? — искренне интересуюсь, дорожа этой служанкой, чувствуя себя в какой-то мере ей даже обязанной за доброе отношения с самого начала нашего знакомства. — Четвёртый месяц пошёл… — засмущавшись, позволив увидеть заблестевшие глазки и покрасневшие щёчки. Оказывается, я ещё не особо то и тянула с рассказом отцу новостей. Остаётся только гадать, как вообще умудрилась на таком сроке скрывать интересное положение, определённо заметное в не особо свободной одежде. Джун полный дурак, раз не догадался… — Не намного больше моего, — она прекрасно осведомлена о том, что другим недоступно, нет нужны выстраивать стены. — Запоздало поздравляю вас со скорым пополнением. Тепло разливается в груди от вида наконец-то посетившего счастья этих людей. Хватит уже им страдать от жестокости судьбы, должна наступать и белая полоса в непроглядной черноте. — Поговори с женой, — когда выхожу, говорю телохранителю, стремясь побыстрее вернуться в своё «гнёздышко». — Удачи! *** К вечеру успеваю расположить на полках все принесённые документы, и отнести часть совсем старых в подвал, где теперь находится новый архив. Перевозкой более давних займётся потом кто-то из наших доверенных шиноби, а пока стоит радоваться свободному пространству, не захламлённому кучей ненужных бумажек, которых и не касаемся. Чисто для истории это интересно, но, сомневаюсь, что кому-то из потомков будет до неё дело. Рассказы бабушек и дедушек будут куда более привлекательными, чем возможность сутки копаться в записях предков. Дождь неприятно барабанит по крыше, пока накладываю в тарелку ужин маленькому непоседе, играющемуся с клинком. Он успел его наточить и до блеска почистить за сегодня, потому что гулять я его вновь не пустила. Не сказать, что он прям сильно возмущался, занятие нашлось довольно быстро. — Дядя снова задерживается, — мальчонка подскакивает с дивана, подлетая к окну, высматривая знакомую фигуру. — Я хотел искупаться вместе. Акира смешно надувает щёчки, всем видом показывая обиду. — Ещё не так поздно, — пытаюсь подбодрить, поставив посуду на стол, наливая чай. — Иди покушай, всё равно ничего не увидишь, ливень слишком сильный. Подопечный послушно усаживается на предоставленное место, заболтав ножками, недостающими до пола. Такой милый и безобидный, если не знать, что буквально пару минут назад он бегал по дому с опасным оружием, крича, что убьёт любого врага, что посмеет к нам вторгнуться. Теперь кое-кому даже на улицу выходить не надо, в помещении места предостаточно, можно дать волю энергии, не боясь кого-то ненароком задеть. Дети явно осваиваются быстрее взрослых. — А дядя Кин к нам завтра придёт? — засовывая в рот кусочек рыбы. — Он уже давно не играл со мной, потому что где-то недалёко постоянно ошивался тот белобрысый. — Тобирама-сан, — поправляю, тяжело вздыхая. — Нельзя так говорить о людях, он старше. — Но наш папа его так называет, — снова недовольно накуксившись. — Почему мне тогда нельзя? Периодически вот такое обращение к Мадаре проскальзывает, но это происходит так редко, что привыкнуть не успеваешь, постоянно удивляясь и не зная, как на это реагировать. — Он так делает только, когда никто посторонний не слышит… — принимаюсь объяснять, но отвлекаюсь на шорох, доносящийся из прихожей. Слегка напрягаюсь, изначально проверяя не чужой ли это решил неожиданно почтить нас своим присутствием, но моментально расслабляюсь, почувствовав знакомую чакру. — Сначала в ванну или поужинаешь? — интересуюсь, когда промокший мужчина появляется в поле зрения. — Глупый вопрос, — слегка раздраженно, скидывая часть мокрой одёжки прямо в коридоре. — Кто вообще придумал такую погоду… Подхожу, чмокнув в нос родного человека. — Иди, вода ещё не остыла, — улыбаюсь, заметив подскочившего малыша, через секунду повиснувшего на шее новой няньки. — Принесёшь сухое бельё, ладно? — даже не возразив на такой жест мальчонки, игнорируя возникшую тяжесть, с привычной горделивостью распрямляясь. Киваю, погружаясь обратно в домашнюю рутину, ведь один взрослый ребёнок только что подкинул работёнки, намочив пол, оставив за собой мокрый след от капель, падающих с длинных волос. На самом деле хозяйством я наслаждаюсь, мечтая заниматься исключительно этим, не думая о делах большого клана, как это было сегодня. Однако, должность заместителя обязывает завтра уже вновь вернуться на работу, ведь скоро нам предстоят переговоры с Узумаки. Наконец-то смогу увидеть Мито, о которой слышала достаточно много слухов, чтобы успеть заинтересоваться. Не каждая женщина согласится вступать в сражение, ещё и преуспевая в этом искусстве. — Поговорим? — как только ураган энергии засыпает, Мада аккуратно протискивается в спальню, отвлекая от чтения книги по медицине, что успела прихватить с собой перед дорогой. Поднимаю взгляд, сразу же наткнувшись на бумажку у него в руке. — Если это по работе, давай завтра, — прячусь под одеялом, всем видом показывая, что не настроена решать что-то важное. — Мы всё равно рано просыпаемся, успеется. — Нет, это по другому поводу, — ухмыльнувшись, присев рядом. — Я не настолько изверг, чтобы заставлять разбираться в документах поздней ночью, когда весь день разбирала вещи. Комната на пару секунд погружается в тишину, пока подползаю поближе, позволив приобнять за плечи, пока разворачиваю свёрнутую подсунутую официальную штуковину. Первым делом цепляюсь за подписи старейшин, напрягшись, ведь эти дедульки почти нигде не должны участвовать. Их разрешения стоит спрашивать только в том случае, если касаемся чего-то невероятно важного для судьбы всего клана. Плюс, такие вещи решаются исключительно с главой, заместитель там ни к чему. На моей памяти последний раз такое видела на документе, подтверждающем право Мадары наследовать место почившего отца, то есть бумажку, кричащую о том, что юный Учиха полноправный наследник. Где-то далеко в архивах лежат такие же, касающиеся всех сыновей Таджимы… — Ты не туда смотришь, лучик, — практически на ухо, защекотав горячим дыханием. — Читай сверху вниз, а не наоборот. Повинуюсь, понимая, что просто так он просить ничего не будет, а заставлять читать что-то неважное и подавно. Его действия редко импульсивны, может только лишь под влиянием спиртного… Но последнее время не замечала за ним старой привычки, мужчина стал невероятно примерным, видимо, семьянином. Как бы странно это в его адрес не звучало… Представить его меняющим подгузники не получалось ещё ни разу, сколько не стараюсь. — Подожди, что?! — практически вскрикиваю, когда дохожу до главного, спустя несколько бесполезных абзацев. — Шутишь?! — Подписей тех противных стариканов для доказательства тебе было недостаточно? — выразитель вскинув бровь. — Я не люблю бессмысленно издеваться над нервами людей, знаешь же. Откладываю документ в сторону, обхватив крепкую шею, а потом поцеловав, удивляя внезапным приступом энергии. Он впадает в ступор, и приходит в себя только когда отстраняюсь, просто продолжив обнимать. Тёплые ладони привычно ложатся на талию, даря тепло и невероятную нежность. — Просто сунь это любому, кто посмеет вякнуть что-то про мои измены и скорое появление «нормальной» жены, — чуть ли не рыкнув от злости. Как он узнал об этом? Я же тщательно скрывала, стараясь без его помощи заткнуть всех, кто меня недолюбливает. — Но как ты добился согласия старейшин на моё положение первой жены? — слегка отодвигаюсь, заглядывая в чёрные пуговки, так и затягивающие в приятную темноту. — Я Сенджу, дочь гражданской и… — Ты Учиха в первую очередь, — не дав договорить. — Забудь всё до этого, ведь скоро станешь ещё и матерью наследника клана. — А вдруг это будет не мальчик? — глупый вопрос, ведь от пола ребёнка меньше его любить явно не будут. Может есть на свете подобные идиоты, но Мада явно в их число не входит. В этом нет никаких сомнений, ему вообще без разницы, ведь это его родная кровь, незаменимый член семьи, за которого будет готов рвать на куски любого посмевшего посягнуть на здоровье и благополучие. — Тогда девочка, — легко и спокойно. — У нас по дому бегает её будущий помощник, если уж на то пошло… Да и мы молодые, захотим, будет потом и мальчик, не забивай голову ерундой.