Посмотри на меня

— У Вас новый учитель истории, — как дежавю произносит наша классная, представляя нашему классу нового историка. Перед нами стоял молодой парень, скорее всего после института, так как он не отличался внешностью от ребят из одиннадцатого класса. Все мои одноклассницы заинтересовано поглядывали на новую жертву. Едва ли не вздыхая.  — Это Руслан Борисович, прошу любить и жаловать, и, кстати, — обратилась к новому учителю математичка, — у нас в классе есть пару человек, кто будет сдавать историю, и через неделю у них олимпиада, прошу этот вопрос проконтролировать, — кинула та, покидая кабинет истории. — Кто идет на олимпиаду? — подал голос новый учитель, которому явно было все равно на это мероприятие. Его голос именно это и выражал. Мы с Зотовым молча подняли руки вверх. — Фамилии можно? — чуть грубо и наигранно спросил историк. Хочет показаться нам строгим и требовательным, чтобы завоевать наше уважение. Но внешне ему было далеко до грозного учителя. Модные подставные очки в коричневой оправе. Светлая клетчатая рубашка, темные по последней моде, джинсы. Светлые, почти голубые глаза и русые, немного длинные волосы. Его прическа была похожа на обьемный одуванчик. Да и на лицо он был слишком милым и очень слащавым. — Зотов и Гетманская. — Ответил за двоих одноклассник своим басом, продолжая пялится в свой телефон. — Подойдете после урока. Меня зовут Руслан Борисович, сразу хочу сказать, что если будете выполнять то, что я буду от Вас требовать, то проблем у нас с Вами не будет. — Строго произнес историк, пробежав глазами по классу. Наши одноклассницы переглядывались друг с другом глазами, одобряя нового симпатичного учителя. Я смотрела и удивлялась этой картине. Неужели он сам не видит, что выглядит глупо перед нами? Строит из себя того, кем он не являлся на самом деле. Ну, мне так показалось… Может мы и дети, но не настолько глупые, чтобы не замечать таких вещей. Ему очень будет сложно найти с нами общий язык. Хотя, может он додумается не строить из себя плохого парня, а будет общаться с нами наравне? — Руслан Борисович, а расскажите что-нибудь о себе? — интересуется Кира, поправляя свои длинные волосы. — Да, да, где живете? Где учились? Сколько Вам лет? Я усмехнулась сама себе, слушая эти вопросы. Непроизвольно начала их сравнивать. Физика и историка. Зачем только я это делала, ума не приложу. Две противоположности. Ничем не похожих друг на друга. И судить я пока могла только по их внешности. Один высокий, под метр девяносто, другой был чуть выше меня. Физик был в теле, с широкими плечами и крепким телом. Историк был худой, но жилистый. У физика были тёмные, почти черные глаза, которые напоминали черный омут. У историка они были светлые и прозрачные. От физика исходила уверенность в том, что он делает и говорит. Историк же прятал свою неуверенность за строгостью и грубостью. Рискнул бы кто задать такой вопрос физику… Он бы сразу достал из своего пиджака пистолет с глушителем и сделал бы один точный выстрел, не моргнув и глазом. Хоть он понимает, что такие вещи это дело лично каждого, но наши курицы отличились. Но я бы посмотрела на это, мир бы стал лучше, наш класс бы стал еще образцовей. — Ты чего улыбаешься сидишь? — пихнула меня в бок Люда, на что я спрятала улыбку у себя под носом. — Учился я в соседнем городе, окончил педагогический два года назад, — сложил на груди руки историк, сделав два шага ближе к первой парте, — мне двадцать пять исполнилось месяц назад, — улыбается парень, начиная пристально смотреть на нашу реакцию. Чувствовалась трещина в образе парня, который начал резко становится милым и добрым. — Совсем зеленый, разница всего в восемь лет, хмм, — слышится голос на передних партах, — милый, возьмем на заметку, — договаривает Кира соседке по парте. Со звонком, все повалили из класса с криками, что наконец-то домой, но это не относилось ко мне. Наши одноклассницы окружили нового учителя, требуя подробных ответов на свои вопросы. Мы с Зотовым встали позади них, ожидая своей очереди… Рюкзак уже давил на плечо, а я еще не узнала у физика, когда можно к нему зайти на занятие, так как в прошлый раз он не смог задержаться. Наконец-то спустя минут десять, класс опустел и мы остались втроем. Мы с Зотовым стояли недалеко от учительского стола, ожидая вопросы от историка. — Павел и? — Наташа, — ответила я, поправляя на плече тяжелый рюкзак. — Так, Вы готовитесь к олимпиаде? Или нам с Вами нужно встретится, — Руслан Борисович бегает по нам своими мягкими глазами, обдумывая, как ему лучше сделать. Как будто ждал от нас решения, так как сам не знал, что лучше предложить. — Мы сами готовимся, бывшая учительница консультировала нас, если было что-то непонятно. Тесты давала и все такое, — ответил Зотов, складывая руки на груди, поглядывая на дверь. — Понятно, хорошо, тогда я узнаю, где и когда она будет проходить, кто будет сопровождать и… Не успевает договорить Руслан Борисович, как без стука врывается в кабинет Дмитрий Александрович, отчего все вздрогнули от неожиданности. Видеть в таком образе физика было интересно. Дресс-кода на нем не было, темные джинсы, светлая кофта со стойкой с закатанными рукавами, которая выделяла его крепкие плечи. Физик быстро оглядел всех присутствующих, целенаправленно подходя к озадаченному историку. — У Вас журнал десятого класса? — обратился физик к историку, даже не поздоровавшись. Историк вздрогнул от глубокого голоса физика, к которому мы уже привыкли за несколько месяцев. Мне показалось, что когда принимают нового учителя в школу, его представляют перед всем коллективом. Физик вообще не ходит на такие собрания? Или его просто не зовут на них? И после вопроса историка, убедилась в том, что они не были представлены друг другу ранее. — Да, у меня, — быстро подорвался историк, протягиваю тому журнал, — а Вы? — Дмитрий Александрович, — представился физик историку, выпрямляя плечи. Историку, как и нам пришлось поднять голову вверх, чтобы увидеть невозмутимое лицо учителя, — физика и информатика, — коротко кидает физик, протягивая руку новому учителю. — Руслан Борисович, — яркая улыбка поселилась у историка на лице от уха до уха, дабы произвести приятное впечатление. Но он еще не знает физика. Потому что Дмитрий Александрович не оценил такого жеста, быстро взял журнал, явно спешил куда-то. Уже на выходе я решила не упустить свой шанс. Я тут же подорвалась, чтобы сразу узнать, надо ли мне сегодня приходить или нет. — А-а, Дмитрий… — Остановила я того уже около двери. — Зайдешь ко мне после, — кинул через плечо физик, хлопая дверью, на что я даже не успела закрыть рот. — Что-то он сегодня не в духе, — подытожил Зотов, смотря на закрытую дверь. — А мне еще идти туда… — Выдохнула я жалобно, сморщив лицо.

После урагана в кабинете истории у меня сразу отбило желание посещать кабинет физики. Мое лицо ужасно скривилось, в частности добавлял изюминку сморщенный нос. Вот зайду сейчас, попаду под горячую руку, буду выслушивать недовольства физика. Хотя, не было еще ни разу, чтобы физик позволял себе что-то подобное. Этим себя только и успокаиваю…. Тихо подкравшись к двери на носочках, прислушалась. Тишина, может его нет? Он ушел? И я смогу сейчас спокойно пойти домой и… — Аууучччч, — внутренняя дверь резко распахнулась, задевая меня по голове. Хорошо физик удосужился придержать меня за локоть, иначе я бы упала на пол. — Сильно ушиблась? — я стояла, потирая свой ушибленный лоб рукой… — В порядке, да. — Пробубнила я, щупая набухающую шишку на лбу, — сегодня будет занятие? — перевела я тему, освобождаясь от хватки учителя. Надеюсь, у меня не останется синяк от его руки. Учитель открыл шире дверь, пропуская меня в кабинет, и также плавно прикрывая ее за мной. С самого начала день не задался. Мне были занятия эти не в тягость, но сегодня хотелось поскорей пойти домой… — Я не был в курсе, что у нас новый учитель истории, — забрал руки в карманы физик, игнорируя мои слова. Я сразу не заметила смену темы разговора, поэтому стояла и думала над ответом. — До бывшей учительницы ему далеко, — кинула я рюкзак на стол, — хотя посмотрим, но он уже зарекомендовал себя не очень, как по мне, — начала я откровенничать и выражать свое негодование к историку. Зачем я это делала непонятно, говорить одному учителю о другом, было некрасиво. Но я была уверена, что физик никому не скажет об этом. — Не очень? — откинул одной рукой волосы назад физик, фраза прозвучала почти риторически, — мои уроки видимо из-за этого и стали сегодня оживленней. Я мягко улыбнулась, непривычно было слышать от Дмитрия Александровича больше нескольких слов в минуту, не связанных с темами по физике и информатике. Я сделала два шага к окну, услышав шум на улице. Один мальчик бежал за девочкой, кидая в нее камень, веселая школа. — Даже наша классная не удержалась от комментария по поводу нового молодого учителя… Не помню, чтобы до этого у нас были учителя эм-м… Не женщины, — почему-то слово «мужчина» мне было произносить неловко наедине с физиком. — Мужчины-учителя — это редкость. — То ли утверждением, то ли вопрос мне задал физик. Но я расценила это как вопрос. Сказал так, как будто он не приписывал себя к ним. Хмм… Интересно, а он окончил педагогический? Мне было очень тяжело поверить в это, что такой «мужчина», как он, учился в педагогическом именно на преподавателя. — Да, редкость, — удивительно, я стояла в шоке от того, что физик разговаривает со мной об обычных вещах. Конечно, все в пределах приличия, но это не очередная тема по физике или информатике. Я, надеюсь, что после разговора он меня отпустит домой. — Вот в нашей школе уже нет, — улыбнулась я, облокачиваясь о парту бедром. Я старалась сделать разговор более располагающий. Но это плохо работало. Такое чувство, что физика вообще ничего не интересовало. Он был в своих мыслях и вынуждено поддерживал со мной разговор. Мне было неловко, вроде разговор шел обыденно, ненавязчиво, но напряжение и неловкость присутствовали. Не могла я до конца расслабиться. Всегда было так. Каждый урок, каждая встреча, до сих пор, даже спустя несколько месяцев не могла прямо посмотреть тому в глаза, только если когда его взгляд был прямо направлен на меня, я не могу просто так взять и не выдержать этот взгляд. Словно он постоянно проверял меня на прочность, выдержу я это или нет… Тяжело думать, что происходит у человека в голове, когда у него на лице нет никаких эмоций. Всегда сосредоточен, острый взгляд. Мне казалось, что учитель всегда думает над чем-нибудь, продумывает варианты. От этого и тяжелей, никогда нельзя точно понять, о чем же были его мысли. Пауза явно затянулась, я стояла так же облокатившись о парту, смотря себе под ноги, не зная, что сказать дальше. — Что за мероприятие, родители против учеников, которое будет проходить через пару недель? — поинтересовался физик, подойдя к своему столу, попутно открывая учебник по физике. Жаль, а я планировала домой… — А-а это, — оживилась я, в таком разговоре я точно не упаду в грязь лицом перед ним, — последние два года появилась традиция в школе, играть будем с родителями в волейбол, ну или кто захочет, — ответила я, думая, что бы еще сказать, чтобы потянуть время и не переходить к физике. — В том году мы победили, естественно. — Играешь в волейбол? — Да, давно уже, — подтвердила я, уже представляя в мыслях, как я буду разносить другую команду в пух и прах. — Вас пригласили принять участие? — улыбнулась я, усаживаясь за парту, позволив посмотреть учителю в глаза. Рискнула, и даже не заметила, как задала встречный вопрос учителю, не подумав про риски. Тот в свою очередь шумно выдохнул, это был уже несерьезный взгляд. Второй взгляд в моей копилке, немного прищуренный, задумчивый, учитель явно о чем-то усердно думал. Удивительно, что он не упрекнул меня. Его даже не смущало то, что я задала ему вопрос и смотрела открыто на него, в ожидании ответа. — Никогда не увлекался спортом, — после долгой паузы ответил физик, посмотрев на меня. Ответ меня сильно удивил. Вопросительно посмотрела на мужчину, не удержавшись от дальнейшего вопроса. — Правда? Так и не скажешь, — взболтнула я лишнего, перейдя на личности, в конце понизив голос почти до шепота. Я не смотрела в этом момент на учителя, потому что не могла позволить себе этого сделать. Мне казалось, что я немного перешла грань. Нет, я явно перешла границы дозволенного. Дмитрий Александрович рассудит это как лесть в свою сторону от своей ученицы, которая захотела получить хорошую оценку. Но я сказала то, что подумала. И не намекала на хорошую оценку и симпатию от стороны учителя. Я знала, что он не поставит мне хорошую оценку просто так. Но я правда считала, что его комплектация явно говорила обратное. Он занимается или занимался раньше. Неужели такая хорошая наследственность? — Начнем? — опустил мою реплику учитель, чему я была ему благодарна. Мои щеки горели, как ненормальные, чувствуя черный взгляд мужчины на своем лице. — Да, давайте быстрей начнем…