***
Мне снова снилась Аннабет. В этот раз это не было похоже на мой галлюциногенный кошмар — она просто сидела на поваленном дереве в чаще леса, и языки пламени играли в её глазах. Её плечи были опущены, а задумчивый взгляд устремлен куда-то вдаль. Посидев немного неподвижно, девушка взяла длинную палку и поворошила ветки в костре, у которого сидела. Она рассказывала мне, что иногда полубоги во снах могут увидеть какие-то важные детали поиска, или увидеть своих друзей в беде, так что я постарался максимально сконцентрироваться на разворачивающейся передо мной сцене. Затем через бревно переступила высокая накаченная девица, следом с размаху усаживаясь рядом с моей подругой — и в её грубоватых, но уже почти родных чертах лица я узнал свою приёмную сестру Клариссу. Девушка слегка хмурилась, бандана сползла ей на лоб, а на руках виднелись синяки и царапины. Присмотревшись к Аннабет, я увидел, что она тоже не осталась без мелких увечий, и я только сейчас увидел, что её колено было разбито в кровь, и уже покрылось чёрными запекшимися корочками, из-под которых кое-где тонкими струйками все-таки ещё текла кровь. — Вокруг одни бурундуки да совы, — пробасила моя сестрица, вытаскивая из кармана подаренный мною нож. — Так что в принципе можем и тут остаться на привал. — Да… Ей нужен отдых, — негромко проговорила Аннабет, взглянув куда-то в сторону. Посмотрев туда же, я увидел, что на подложке из больших еловых веток лежал ещё кто-то, накрытый большим золотистым куском ткани. Осторожно выглянув из-за кустов, в которые меня занесло видением, я увидел, что это была какая-то очень юная девчонка — возрастом, наверное, с нас или чуть меньше, со смуглой кожей, растрепанными тёмными волосами и серьёзной ссадиной на шее. — Красотка к утру оклемается, — практически с железной уверенностью провозгласила моя сестра, но отчего-то Аннабет не сильно воодушевилась. — Да… Оклемается, — пробормотала моя подруга, опустив взгляд на свои руки. — Йоу, а чего мы нос повесили, всезнайка? — Кларисса от души похлопала Аннабет по спине, и та даже слегка закашлялась. — Клэр, перестань, — буркнула девушка, слегка отсаживаясь от моей сестры в сторону. — Просто… Это все… У меня плохое предчувствие. — По поводу? — Этот поиск… История снова повторяется. Как было с героями в девяностые — снова руно, снова приток монстров в города, ещё и большое дело, ради которого нужно объединить греческие и римские усилия… — Ну так да, — Кларисса пожала плечами. — Нам досталось в наследство некоторое дерьмо от почивших героев. Обычно так и бывает — они наспасают мир, а как его сохранить не скажут, а мы думаем потом. Разберёмся, не волнуйся. Аннабет обхватила себя обеими руками и уставилась на носки своих запыленных кроссовок. — Ещё появление Перси… Тут я поднапряг слух и подполз чуть ближе, стараясь не задевать ветки окружающих меня растений. — А что с Джеки-боем не так? — удивлённо спросила Кларисса, вытягивая перед собой ноги. — Ох, как хорошо сидеть… — Если его отец… Тот, о ком я думаю, — медленно проговорила Аннабет. — То как только он узнал всю правду о нашем мире… То, скорее всего, расшатал тот шаткий мир, что на мгновение воцарился на Олимпе. А его отношение к богам может лишь усугубить ситуацию. — Даже если он нас всех погубит, я не против, — девушка пожала плечами, достав из рюкзака яблоко и протянула его Аннабет. — Он часть моей семьи, воображала. Аннабет тяжело вздохнула и взяла яблоко из рук Клариссы. — Он и мой друг, Кларисса. В этом-то и проблема, — она откусила яблоко и взглянула в костёр. — Он хороший парень. И я не знаю, какую игру затеяли Судьбы… Но это точно не будет простой партией. Аннабет рассказывает о каких-то мрачных прогнозах, о бедах, которые, видимо, поджидают меня за углом, а я только и могу думать о том, что она действительно от всей души назвала меня своим другом. Она могла вообще никак меня не называть, или назвать приятелем, но нет. И знание о том, как серьёзно она подходит к своим словам, только больше согревало мне сердце. — Справимся, — фыркнула Кларисса, откусывая второе яблоко. — Куда мы денемся, — хмыкнула Аннабет, делая то же самое. — Надеюсь, Перси не попадёт в беду, пока нас нет. — Обязательно вляпается во что-нибудь, прямо перед нашим приездом, — хохотнула Кларисса, улыбаясь во весь рот. — Надеюсь, Тесей будет рядом, чтобы вытащить его нежную и неопытную задницу из серьёзной заварушки. — Будем надеяться, — Аннабет наконец чуть улыбнулась, и я сам не сдержал улыбки. А потом и сам не заметил, как завалился на бок и свалился в кусты.***
Вновь открыв глаза, я понял, что лежу прямо на бетонном полу мастерской, упав на него, судя по всему, вместе со стулом, и неплохо приложившись головой при этом. Недовольно пробормотав нечто невнятное, я потер затылок. — Вальдес, какого черта у тебя пол такой… Магнетический? — пожаловался я, приподнимаясь на локтях и осматриваясь в мастерской. Возле меня, одинаково ошарашенные, стояли Лео и Чарли. Стоило мне заговорить, как они вдруг будто бы ожили — Чарли быстро подошёл ко мне и присел на корточки, когда как Лео неловко заломил руки, пока что оставаясь на расстоянии. — Перси, ты ушибся? — обеспокоенно спросил Чарли. — Да нормально все… — пробормотал я, и когда я попытался подтянуться, чтобы встать, грудь и живот прошило болью, и я, тихо простонав, снова лёг на пол. — Тише, давай помогу, — негромко предложил Чарли, осторожно подхватывая меня подмышки и чуть ли не одним движением поднимая на ноги. — Нихрена себе… Сервис… — пробормотал я, отряхивая джинсы от пыли. — Мы так испугались, когда ты вдруг свалился со стула, — наконец заговорил Лео, подходя ближе. — Что же такое тебе приснилось? — Мне… А! — я повернулся к Чарли. — Мне снилась Аннабет! — кажется, я выглядел таким восторженным, что отец смутился. — Кхм… Это… Здорово, конечно… — Они с Клариссой остановились на привал в каком-то лесу, — слегка смутившись продолжил я, и Чарли вдруг серьёзно стал слушать мой рассказ. — Как я понял, они уже добыли руно, и накрыли им третью девочку… Кажется, она ранена, или вроде того. И вообще, кто отправляет в поиск одних девчонок? — невольно задался вопросом я, и Лео дал мне лёгкий подзатыльник. — С такой барышней, как Кларисса, никакие мужики не нужны, амиго. — И то правда, — опомнился я и кивнул. — Моя вина. — В остальном девочки в порядке? — обеспокоенно спросил Чарльз, и я почти что уверенно покивал. — Пара ссадин, разбитое колено… Но живы. — А ты подслушал, о чем они болтали? — заговорчески спросил Лео. — Да, — без задней мысли признался я, чем вызвал бурю восторга у Лео и море негодования у Чарли. — Перси! — пусть и с разными интонациями, но воскликнули они одновременно, и я негромко посмеялся. — Аннабет сказала, что обеспокоена всем происходящим, — объяснил я, почти выглядя виноватым. — И что… — так, часть про друга опустим… Это личное. Да и про отца тоже стоит умолчать. — Что монстров стало больше и её волнует какое-то общее греко-римское дело. — Артефакты, — покивал Лео, с пониманием глядя на Чарли. Тот, тяжело вздохнув, кивнул. — Да… Наши товарищи так и не смогли их вернуть владельцам, а часть из них… Часть из них отступники украли и спрятали, и теперь их снова кто-то разыскал и они гуляют по рукам, — Чарли почесал затылок, устало осматривая мастерскую. — А эти артефакты… Очень важные штуки? — несмело спросил я, глядя поочерёдно то на отца, то на друга. — А то, — хмыкнул Лео. — Околобожественная мощь всегда привлекала мерзких типчиков, а они уж придумают, как её обратить во зло, а нам всем потом пожинать плоды. — Лео, это не шутки, — тяжело вздохнув сказал Чарли. — Вернулись не спокойные времена, так что опасения Аннабет не напрасны. И в такой обстановке… — он посмотрел мне в глаза, и взгляд приёмного отца неожиданно стал таким суровым, что мне захотелось спрятаться внутрь Фестуса и не выходить оттуда желательно никогда. — Весьма и весьма безответственно выбегать из дома без мобильного телефона, мистер Джексон. — Эм… Я… Не специально, — я виновато улыбнулся, попытавшись сбить напряжённую атмосферу. — Перси, — чётко проговаривая каждое слово вещал Чарли. — Ты недавно узнал о мире богов и монстров. Вся техника, которую мы используем, не привлекает больше чудовищ, как это было раньше, за это отвечаем мы лично, и спасибо моему покойному другу, что это все стало возможным благодаря Туману и технологиям Девятого дома. И ты, будучи ещё очень неопытным и наивным, выходишь из дома без телефона, молча, не говоря, куда ты идёшь. Ну и где я должен, по-твоему, потом искать твой остывающий труп? — Ну наивным я себя бы не назвал… — тихо пробормотал я, за что получил очень красноречиво-злой взгляд. — Да я ж был тут! У тебя под боком, считай! — И слава богам, что в этот раз ты был тут! — взмахнул руками Чарли, и мне было очень и очень неловко за разворачивающуюся на глазах у Лео сцену. — Но мы-то об этом ни сном, ни духом! И потом, ты же мог пойти вообще куда угодно, тебя вообще ничто никогда не держит! Сегодня ты тут, завтра ты молча уезжаешь на Манхеттен, а дальше? Что дальше, Перси? Я виновато потупил взгляд в пол и поджал губы, не зная, что и сказать в твоё оправдание. — Ну? — снова заговорил Чарли. — Есть, что мне сказать? Ты можешь ответить на мой вопрос? — Какой из? — Хоть на один, Перси. Да я даже не знаю, на какой. У меня к тебе миллион вопросов, если честно. Я неловко пожал плечами и беспомощно взглянул на Лео. Тот, будто бы выйдя из транса, вдруг прикрыл меня собой, широко улыбаясь. — Хэй, jefe, давай полегче, ты мне сейчас главного помощника сломаешь, а я не знаю, как таких ремонтировать, — с напускным весельем в голосе протараторил Лео. — Я тем более не знаю, — тяжело вздохнул Чарли, глядя на меня. Потом снова посмотрел на Вальдеса. — И часто он к тебе заходит? — Раньше каждый день приходил! А потом пропал почти на неделю, и вот снова вернулся, мой блудный сын и мать Фестуса. — Странное сочетание, — пробормотал я. — Молчи, окаянный. — И даже ни разу не пришёл ко мне и не сказал, что ты тут, — расстроенно вздохнул Чарли, снова глядя на меня, и мои уши, кажется, просто сгорали от стыда. — Я не хотел тебе мешать. — Ты правда думаешь, что от простого «привет, как дела», я бы забыл все расчёты к текущему проекту? — Чарли приподнял бровь, глядя на меня. — Или тебе просто нравится, когда никто не знает, где ты находишься? Его слова вдруг заставили меня действительно глубоко задуматься. Что-то в его формулировке было… Правильное, но из его уст это звучало как ужасно эгоистичный жест. Неужели моё поведение выглядит со стороны… Вот так? — Нет… Не знаю. Прости, — пробормотал я, опустив стыдливо взгляд в пол. — Ты взял с собой меч, Перси? В мастерской повисла тяжёлая тишина, которую, наверное, ни один уморительный каламбур Лео не мог бы разрядить. — Меч. С собой. Взял? — ещё строже отчеканил Чарли. — Нет, — быстро буркнул я, готовясь спрятаться за Лео, хотя это, наверняка, выглядело просто уморительно — мальчишка был ниже меня на полголовы, и худее раза в полтора. Чарли глубоко вздохнул, отведя взгляд в сторону. Затем, сокрушенно покачав головой, посмотрел на меня… Разочарованно. — Дома поговорим, — только и сказал он, с тяжёлым вздохом. — Давай, собирайся. Через полчаса зайду, — он хлопнул один раз меня по плечу и вышел из комнаты. Я коротко кивнул, стараясь не впадать в панику, но сердце уже разрывалось от стыда и обиды. Я сильно закусил губу, боясь взглянуть на спину уходящего Чарли и броситься объясняться и извиняться. Когда хлопнула дверь, Лео громко присвистнул и повернулся ко мне. — Ну и ну, амиго, вот это ты проштрафился по всем фронтам, просто фулл-хаус! — Вальдес похлопал меня по плечу, и мне показалось, что я сейчас от этих хлопков свалюсь на пол. — Мне надо… Закончить, — я неопределённо кивнул на свой стол, и Лео, похлопав меня по спине, ободряюще улыбнулся мне. — Ну, ну, не кисни. Давай, если хочешь, можешь потом закончить. Не будет никакого «потом». Я слабо кивнул Лео и подошёл к рабочему месту, взял в руки полностью пропитавшуюся очистительной жидкостью тряпку, и стал вытирать пятно с одного из болтов. Почему я и правда не заходил к Чарли ни разу, хотя он был буквально в соседней комнате? Я почему-то даже не особо связывал в голове пребывание в этой башне одиночества Лео с шумной мастерской с кучей людей за дверью. Они как-то не сходились в моей голове, и, как бы стыдно мне ни было, у меня даже мысли зайти к нему не было. Может, потому что мы и так виделись дома? Или может мне и правда хотелось куда-нибудь спрятаться от всех, чтобы уж точно побыть одному? Но это звучит просто катастрофически ужасно. И его это холодное «Дома поговорим». Знаю я уже, о чем он будет говорить, и от этого у меня просто разрывается сердце. Аннабет рассказала, что полубоги, у которых нет опекунов или родителей, живут в Лагере круглый год, где учатся фехтованию и прочим премудростям геройской жизни. И, кажется, кое-кто по имени Перси Джексон, полностью исчерпал свой лимит доверия, и уже может паковать чемоданчики и ехать прямиком в Лагерь на ПМЖ. Хотя я и не полубог, вряд ли меня выгонят оттуда, но и прижиться в коллективе у меня скорее всего не выйдет. Быть не пойми чьим потомком среди детей богов — вот уж много чести. Но Силена с Чарльзом сделали все, что могли, чтобы я начал себя нормально вести, но, как я всегда и говорил, я просто родился плохим сыном. Я наклонился, утыкаясь почти что носом в деталь, и почувствовал, как слезы припекают глаза. Я сам все испортил. Да я и знал, что этим все и кончится. Аннабет вернётся со своего поиска, и поселится в одну комнату с Малкольмом, своим единокровным братом, где ей, пожалуй, самое место, а не в той гостевой спальне. Она не будет раздражать его, ведь наверняка они вместе будут засиживаться за книжками. Она не принесёт в дом проблем, а то и сделает его лучше и ещё более упорядоченным. Я уверен, что Чарли готов отказаться от всех хороших слов, что говорил мне когда-либо, и я не могу его винить — время идёт, и это нормально, что люди меняют свое мнение. Я все равно никогда не верил до конца, что меня не выгонят. Ну… Может, временами и верил. Иначе бы не было сейчас так обидно и больно. Но Аннабет сама сказала, что я могу привлечь беды в дом. А потом сказала, что моё появление — это плохой знак. А значит, если меня из их жизни убрать, то все будет хорошо и никто не пострадает. На моё плечо неожиданно опустилась рука. Я поднял голову и посмотрел на подошедшего ко мне Лео. — Когда… Когда Фестус сломался… — негромко проговорил Лео. — Это была моя вина. Я бросился в полчище монстров, хотя было очевидно, что это ужасная идея, и Фестус, из-за того, что он был моим другом, бросился из последних сил меня защищать и сломался… Чарли меня отругал тогда за безрассудство, очень сильно. Но он правда потом остывает и снова добрый и заботливый, амиго. Так что… Давай. Топай к нему. — Но ты же не просто так кинулся на монстров? — Цели были благородные, но у меня не было и шанса против тех парней, — хмыкнул Лео. — Я… Не умел, да и не умею работать в команде, если честно. Но однажды командная работа может спасти тебе жизнь. А чем дольше ты живёшь, тем большее количество людей спасёшь… Или большее количество штук изобретёшь, как в моём случае, — мальчишка подмигнул мне и стукнул гаечным ключом по столу. — А это важно. У нас может не быть второго шанса, или даже завтрашнего дня, так что… Ценим каждый день и идём вперёд. Я долго смотрел на Лео, раздумывая о его речи, но затем всё же коротко кивнул и улыбнулся ему. — Спасибо. Надеюсь, всё и правда будет в порядке. — Конечно будет, эрманито. Не может не быть, — ухмыльнулся Вальдес, похлопав меня по спине. Я сегодня не стал убирать за собой тряпки и просто аккуратно разложил их по краю стола, чтобы высохли, и накинул на плечи куртку. Напоследок я притормозил в дверях и взглянул снова на друга. — И… Лео. То, что ты… Что Фестус сломался — не твоя вина. Он защитил тебя, потому что любил тебя. И мы вернём его. Лео криво ухмыльнулся мне и помахал гаечным ключом, а я, наконец, собравшись с силами, вышел за дверь. Когда я покинул мастерскую, то увидел, что Чарли уже стоит возле выхода, покручивая в пальцах ключи от машины. Он слегка хмурился, глядя на экран своего телефона и что-то печатая одной рукой. Услышав шаги, мужчина оторвался от диалога и поднял на меня взгляд, коротко кивнул и махнул в сторону машины. Я неловко помялся на месте, но все-таки заставил себя подойти к автомобилю и усесться на заднее сидение. Я чувствовал себя безумно усталым и опустошенным, и грудь болезненно тянуло. Возможно, рана от утренней тренировки воспалилась, или просто снова стала кровоточить. Вскоре Чарли сел на водительское сидение и мы тронулись. Молчание изматывало. Мысли исчезли из головы, и я даже на удивление уже себя не накручивал, а просто бездумно разглядывал верхушки деревьев. Этот мир сошел с ума, и это разрывает мой мозг уже которую неделю. Спустя несколько кварталов Чарли вдруг повернул в другую сторону от дома, и я мгновенно напрягся. Я чувствовал, как паника медленно нарастает — с тех пор как… Форд был за рулём в ту ночь, у меня вызывает практически животный страх резкая смена маршрута, даже если за рулём кто-то знакомый, тот, кому я доверяю. Куда мы едем? Что происходит? Я растерянно взглянул Чарли в затылок, но тот, даже если что-то и почувствовал, не стал обращать внимания. Затем, проехав несколько десятков метров, он притормозил у обочины, поставил машину на ручник и вышел из салона. На секунду я подумал, что он вдруг придумал запереть меня в машине в качестве наказания, вроде домашнего ареста, но только вместо комнаты — нагревшийся за день салон автомобиля с закрытыми окнами, но я тут же отбросил эту мысль. Не стал бы он так надо мной издеваться, это немыслимо. Чарли же, пока я себя успокаивал, обошёл машину вокруг и открыл дверь напротив моей, и сел на пассажирское сидение рядом со мной, молча положил ладони на бедра, глядя куда-то перед собой. Наверное, он собирался с мыслями, покуда я просто боролся с прорывом выбежать из машины или спрятаться от его сурового взгляда. Наконец, спустя минут пять, Чарли смог заговорить. — Перси… — медленно проговорил он, опустив взгляд на свои колени. Я был уже готов начать объясняться и извиняться, но его тон был такой серьёзный, что я не решился его перебивать, и только слабо покивал. — Для начала… — Чарли тяжело вздохнул и хлопнул по месту поближе к нему. — Иди сюда. Я боязливо осмотрел опекуна, но послушно придвинулся ближе. Мужчина, осмотрев меня, закинул одну руку мне на плечи, второй рукой похлопав меня по предплечью. — Для начала… Я ругаюсь только потому что люблю тебя, знаешь? — вкрадчиво сказал он, ухватив пальцами мой нос и чуть потянув его. — Поэтому не надо меня так бояться. Всё будет хорошо, Перси. Я шмыгнул носом, часто моргая и стараясь держать себя в руках. Сегодня был очередной тяжёлый день, и самообладание давалось мне с каждым часом все труднее. — Точно? — Я обещал тебе, Перси. Я слов на ветер не бросаю, — он погладил меня по волосам, с сочувствием глядя на меня. — Пока ты… Заканчивал в мастерской, я позвонил маме, чтобы узнать, что вообще сегодня случилось. О, инцидент с Тесеем. — Мне жаль, что я сорвался на Тесея, — пробормотал я. — Просто я… Устал от тренировок и разозлился. — Я не об этом, — Чарли чуть покачал головой. — Ты был ранен, Перси, понятно, почему ты напал в ответ. Это инстинкт выживания, и мне жаль, что Тесей не обратил внимания на то, что ты уже выбился из сил, и ранил тебя. Сильно болит? Я дёрнул плечом, не желая беспокоить опекуна, но тот только вздохнул. — Сейчас… Я понимаю, что ты вряд ли хотел уходить из дома без телефона… И что меч ты не взял со злости, но Перси, так делать ну ни в коем случае нельзя, — он прижал меня к своему боку, чуть склонившись ко мне и заглядывая в лицо. — Ты в самом расцвете лет, очень вкусное лакомство для любого монстра. Как раз малоопытен и достаточно наивен. За тобой сегодня-завтра полчища голодных тварей будут следовать, а ты беззащитен, одинок и без средств связи. — Я понимаю… Наверное, — я тяжело вздохнул, опустив взгляд на колени. — Я не хочу так. — Я знаю, что ты чувствуешь, Перси, — Чарли снова погладил меня по плечу. — Но никто не стал полубогом по желанию. — Аннабет уже говорила. Это мне не помогает. — Я понимаю, Перси. Это тяжело пережить и принять, и… — Чарли тяжело вздохнул, потерев лицо ладонью. — Все последние дети, которых мы взяли с Силеной, уже знали о том, что они полубоги, и… Я даже подзабыл какого это, объяснять что-то подобное. — А… Кому вы объясняли это? — я решил по-быстрому перевести тему с себя на кого-то ещё. — Тесей… До самого двенадцатилетия не знал, что он сын Ники. А когда узнал… То был просто в ярости. Ведь вышло, что его мама, которая его пусть и оставила одного, и проклинала в пьяном угаре, и не была его матерью вовсе. Он почти не слушал нас, отрицал все наши доводы, почти не разговаривал, но потом… — Потом? — Потом Кристофер решил с ним поговорить. И у Тесея будто бы… Камень с плеч свалился. Он с тех пор вот… Только с братом, плечом к плечу, всегда вместе… — Чарли грустно улыбнулся, глядя куда-то перед собой, и… у него в уголках глаз собрались слезы. — Чарли? — тихо позвал его я, чуть коснувшись руки. — Я так скучаю по нему, — мужчина печально улыбался, продолжая смотреть в сторону. — Когда я впервые ещё увидел тебя, у меня проскользнула мысль, что… Что это он. Ваши жесты, мимика… Я заставлял себя видеть разницу, и разумом я понимал, что вы два абсолютно разных человека, но я… Моё сердце разрывается от волнения, будто бы я уже потерял тебя, и вдруг мне дали ещё один шанс, и только поэтому я так… Нервно хочу тебя защитить. Когда ты немного пришёл в себя, то стал все меньше на него походить, и мне стало слегка легче. Но вот ты ушёл в запой, и я понял, что расслабляться было рано. Потом Форд… Но мы не боялись его. — Он… — Я понимаю, что он опасен, не подумай, — Чарли крепче сжал меня в объятиях. — Но он… Конкретная угроза. У нас есть сроки, методы борьбы с этим можно придумать, и это просто надо… Пережить. Но когда я узнал, что наши опасения не ограничатся сумасшедшим придурком, мне… Это был удар, — мужчина тяжело вздохнул. — Я был страшно зол на себя, что… Что я так хотел, чтобы ты не был полубогом, что принял это за чистую правду, и игнорировал откровенные белые пятна в твоих рассказах. Ты будто бы кричал, мол, заметь, я что-то не говорю, уточни, помоги мне рассказать, объясни мне, что я не схожу с ума, что это всё — настоящие чудовища. Но я так хотел верить, что тебя это не коснётся, что придумывал миллион отговорок, почему ты что-то скрываешь. Я струсил, и это почти что стоило тебе жизни. — Ну… Все обошлось, — неловко пробормотал я, глядя на свои руки. — Так мало того, что я… Не добился от тебя правды. Даже когда я узнал, что ты все-таки полубог, я… Был так ошеломлен, что даже не смог поговорить с тобой об этом. Я всем детям объяснял, что делать, как остаться в безопасности, а тут… Сдал. И я бесконечно благодарен Аннабет, что она подхватила тебя и все разъяснила… Но даже так, я боялся заговорить с тобой даже на какие-то повседневные темы, потому что боялся, что ты начнёшь задавать вопросы, на которые… Тяжело ответить. И понадеялся, что ты сообразишь сам, или Аннабет тебе уже всё сказала, но это… было безответственно с моей стороны. Мне очень жаль, сынок, — Чарли глубоко вздохнул. Я задумчиво рассматривал свои колени, понимая, что мы с приёмным отцом чувствовали схожее смятение относительно моего происхождения. И он назвал меня сыном, и мне потребовалось всё моё самообладание, чтобы не заулыбаться во весь рот посреди серьёзного разговора. — Мне было… Дико видеть тебя в окружении волшебных механизмов, — негромко поделился я, и Чарли наконец взглянул на меня. — Всё было так… Спокойно. Обычная семья, обычная жизнь, и в одночасье все так резко поменялось. Я не хотел, и всё ещё не хочу признавать все те изменения. — Но мы не можем делать вид, что все как прежде. И бегать друг от друга не вариант, — произнеся это, Чарли сжал моё плечо ладонью. — Мы любим тебя, Перси. И очень за тебя волнуемся. Я посмотрел в глаза Чарли. Мне подумалось, что разочарование, которое я увидел в них ранее, было мной придумано — ведь сейчас в его взгляде было столько волнения, сочувствия и сожаления, что мне было даже сложно представить, что там может быть что-то ещё. — Артефакты, которые ищет Аннабет… — Ты знаешь, что она их ищет? — удивился Чарли. — Лео сказал. — Вот же болтун, — посмеялся Чарли, и я услышал лёгкое напряжение в его смехе. Он чувствует, что я скажу. Но только сейчас, и только ему, у меня будут силы признаться, так что сбивал он меня с мысли зря. — Я их украл, — выпалил я, глядя отцу в глаза. На несколько секунд Чарли застыл, будто статуя, немигающим взглядом изучая моё лицо, будто бы надеялся, что я проколюсь и он поймёт, что я шучу. Но я не шутил, что дошло до него где-то через минуту, когда он потерянно посмотрел на меня, затем куда-то в сторону. — Нет… — прошептал Чарли, накрыв лицо ладонью. — Скажи, что ты шутишь. Я умоляю. Я сильно закусил губу, глядя на Чарли. Не знаю, насколько правильным будет оправдываться… Но я попытаюсь. — Это и был тот заработок, — тихо продолжил я. — И Форд… Не оставил мне выбора. Либо я выполнял его приказ, либо… — я чуть поежился. — Либо, как он сказал, он бы «уговаривал» меня до тех пор, пока я бы не согласился. — Кто-то ещё знает? — коротко спросил Чарли, судя по всему, сдерживая шквал эмоций в себе. — Несколько человек, — тихо ответил я. — Имена, — отчеканил Чарли, все так же крепко меня держа за плечи. — Итан Накамура, Тревис и Коннор Стоуллы, Зак Лоуренс, Форд МакКейси, Чарльз Беккендорф, — послушно перечислил я, глядя на приёмного отца. — Откуда эти трое знают? — почти что возмущённо спросил меня Чарли, и я вздохнул. — На первый заказ мы ходили все вместе. Но непосредственно крал именно я, — негромко ответил я. — И, соответственно, они в курсе, что на остальные задания ходил тоже я, но уже без них. — Ох, Перси, — Чарли накрыл ладонью лицо и замолчал. Я робко смотрел на мужчину, дергая край своей футболки, и дергая зубами кольцо в губе. Что он скажет? Что мы будем делать? Вдруг это настолько серьёзное преступление, что ему придётся меня сдать этой их какой-нибудь божественной полиции? Задумавшись об этом, я вдруг понял, что, наверное, если придётся, готов понести наказание за это. Ведь это правда сделал я. — Я… — начал было говорить я, но Чарли закрыл мне рот ладонью. — Если они были замешаны, то вряд ли они станут болтать об этом направо и налево, — наконец заговорил Чарли и убрал руку от моих губ. — Но тебе не стоит появляться в Лагере. Пока что. Мало ли… Что. И, Перси, пожалуйста, больше никто не должен знать. Вообще никто. Ни Малкольм, ни Тесей, ни мама, никто. Хорошо? Я посмотрел на Чарли и медленно кивнул. — Ты знаешь, куда отправлялись реликвии после кражи? — Нет. — Тогда просто забудь, что это было. Ты ничего не знаешь о реликвиях, никогда их не видел, и понятия не имеешь о них, понял? — Чарли говорил тихо, но чётко и строго. — Ни слова об этом, Перси. Это… Очень серьёзно. — Прости, — пробормотал я, но Чарльз сгреб меня в крепкие объятия и накрыл ладонью мою голову. — Не тебе надо извиняться. Но ты можешь быть в опасности, и это все, что меня волнует, — он поцеловал меня в макушку и погладил по волосам. — Всё будет хорошо. В его последних словах не хватало уверенности, но все что я мог, это обнять его кое-как в ответ и уткнуться лицом в его пропахшую моторным маслом футболку. Опекун продолжал крепко меня обнимать, будто надеясь так защитить меня от любых опасностей, даже зная, что это невозможно. — Мы любим тебя, Перси, — пробормотал Чарли куда-то мне в волосы. — И всегда будем. Остальное… Не важно. Хорошо? Ты запомнил? — Да, — буркнул в ответ я, чувствуя, как слипаются глаза. — Пожалуйста, Перси. Всегда при оружии, я тебя умоляю, — он похлопал меня по спине и улыбнулся. — Кажется, кто-то уже сонно сопит. — Неправда, — пробормотал я. — У тебя был тяжёлый день. Можешь подремать, пока мы едем домой, — Чарли осторожно усадил меня на сидение, и мне пришлось выпустить его из объятий. — Значит… Все хорошо? — несмело уточнил я. — Будет, — он погладил меня по волосам и вылез из машины. Я слабо улыбнулся и почти тут же задремал, даже до того, как Чарли сел на место водителя. С днем рождения меня.***
— Привет, Перси. Снова к Лео? — с улыбкой спросил Чарли, вытирая запачканные моторным маслом руки о полотенце, заткнутым за рабочий пояс. — Ага… — я слабо улыбнулся ему, стараясь не хмуриться от головной боли. — Поработаю часок да домой пойду. Не очень хорошо себя чувствую. — Сможешь зайти за хлебом по дороге? Я тут буду до поздна возиться, — Чарли устало вздохнул и стукнул плоскогубцами по корпусу какого-то сооружения. — Хорошо, что завтра выходной. — Ага, — я покивал, осматривая огромный механизм. — Чем завтра займешься? Я неопределённо пожал плечами. С моего дня рождения — официально худшего дня этого месяца — прошло уже три дня. Большую часть этого срока я пролежал в кровати, слушая тихое постукивание Малкольма по клавиатуре, и старался резко не двигаться, чтобы не повредить швы. Благо их смазали этим нектаром златокровным, как бы это ни звучало, так что рана заживала хорошо. — Дафни просила помочь ей с танцевальным номером в этот её… кружок. Наверное, этим и займусь, — наконец ответил я, вспомнив о просьбе младшей сестры. — Отличный план, — похвалил меня Чарли и потрепал по волосам. — Ладно, беги, — мне показалось, что он хотел сказать что-то ещё, но сдержался, и теперь мне от этого было слегка неловко. — Да… Удачи с… Штукой, — я неопределённо обвел рукой сооружение рядом с Чарли, и, улыбнувшись напоследок, скрылся за дверью в мастерскую Лео. Сегодня тут было как-то совсем тихо. Фестус был приподнят тросами над землёй, и отсек в нижней части его брюха был раскрыт настежь, хотя Лео, казалось, в комнате не было. Он раньше никогда не оставлял проект в таком виде без присмотра. Наверное, просто отошёл в туалет. Стянув с себя куртку, я повесил её на спинку своего рабочего стула и подошёл к Фестусу. Увидев, что у дракона в прямом смысле отвалилась челюсть, и её нижняя часть снова, наверное, валялась где-то в грудах хлама, я напряжённо нахмурился. Что-то очевидно идёт не по плану. Осмотревшись в поисках нужной детали, я заметил, что Лео молча стоит в дверях. — Хэй, амиго, ты чего? — я помахал ему, неловко улыбаясь. — Встал там как призрак отца Гамлета. — Ничего, — негромко ответил Лео, отчего-то не улыбнувшись моей шутке. — Не думал, что ты сегодня зайдёшь. — Ну ты знаешь, я человек загадка, — я постарался вывести разговор в привычный нам тон, стараясь сильно не паниковать по поводу изменившегося поведения Лео. Он не в порядке? — Да уж, — буркнул парень, подойдя к рабочему столу. Затем, взяв какую-то деталь, с размаху запустил ею в стену. — Воу! — я испуганно подскочил, глядя на товарища, и слегка спрятался за Фестуса. — Брат, что-то не так? Ты сегодня совсем смурной. — Не так?! Все не так! — воскликнул Лео, скидывая со стола чертежи. — Ничего не сходится! Все бестолку! Что бы я ни делал, ничего не выходит! — Так мы ж ещё не собрали малыша, — попытался утешить его я. — Вряд ли тебе хотелось бы начать функционировать без руки, например. — Перси… — тяжело вздохнул Лео, и вдруг дверь в мастерскую открылась. В помещение зашла какая-то девчонка. Её чёрные кудрявые волосы красиво спадали на плечи, пухлые губы были подчеркнуты сияющим светлым блеском, контрастируя с тёмной кожей, оттенка молочного шоколада. Несмотря на мою лёгкую растерянность, я тут же понял, что что-то в ней меня напрягало. Даже сложно сказать, что именно — возможно просто её некоторая искусственность? Ресницы слишком идеально лежали одна к одной, носик был слишком выверенно вздернут, брови выщипаны и уложены будто по трафарету. Или, возможно, меня больше смутил её полный холода взгляд. — Ах, мальчики! — чересчур радостно воскликнула она и всплеснула руками. — Вы-то мне и нужны! — Это ещё кто, — пробормотал я, глядя на неё. — Мадам, если вам нужен ремонт, то это другая мастерская, — бросил Лео, махнув рукой на дверь. — Нет-нет, я не заблудилась… — проворковала девушка, подходя ближе к нам и брезгливо осмотрела Фестуса. — Какая прекрасная зверушка. Мастер, твоя работа? — Тебе нравится Фестус? — вдруг приободрился Лео, услышав девушку, и я кинул на него возмущённый взгляд. Посмотрите на него, дамский угодник, сразу творческий кризис сошёл на нет. — Леди, вы мешаете рабочему процессу, — вмешался я, встав между девицей и нашим проектом. — Это достаточно хрупкая конструкция, так что попрошу вас её не трогать. — Это ты… Про дракона… Или про себя? — хихикнула девушка, будто бы сказала что-то забавное, подходя до неприятного близко ко мне. — Какой строгий мастер… И как же твоё имя, красавец? — Я не мастер, — я отступил на шаг назад и почувствовал, как нос Фестуса упёрся мне в спину. — Девушка, я считаю до трех, и либо вы сами уходите, либо я вас выведу. Она улыбалась просто очаровательно, иногда проводя языком по накрашенным губам, тонкими пальчиками поправляла волосы, хлопала ресницами, но это все ведь полная фальш. Я слышу ненависть и брезгливость в её голосе, хотя она так сильно скрывает это, что кто-нибудь вроде Лео, может, этого и не подметил. Я же, походу, слишком часто испытывал нечто такое в свою сторону. — Да ладно тебе, — вдруг вклинился Лео. — Давай покажем ей малыша Фестуса. Не будь злюкой. — Да, не будь злюкой, — подхватила девчонка и провела ладонью по моему плечу. — Я посмотрю на зверушку и пойду по своим делам. Мне нужно… Встретиться кое с кем. — Вот тут вот будет специальный отсек, — Лео подскочил к Фестусу и показал на раскрытый отсек в его брюхе. — Лео, я понимаю, тебе нужна новая аудитория, давай я приведу кого-нибудь, а девушке реально уже пора, — я чувствовал себя абсолютно беспомощным, глядя, как Лео отводит эту девчонку прямо к нашему проекту. — Перси, прекрати, — вздохнул Лео, открывая люк, и даже не замечая, как девушка, услышав моё имя, мгновенно отвлеклась от дракона и уставилась на меня, чуть сузив глаза, как бы говоря «завали пасть, а то откушу лицо». Я обречённо вздохнул и отошёл в сторону, упёрся бедром в свой рабочий стол и взял в руки телефон. Я подумал прислать Малкольму дурацкую картинку в мессенджере, но случайно промахнулся и нажал на иконку камеры. Что-то сегодня ничего не клеится совсем, все мимо, голова болит, в носу какой-то странный запах… Типа шерсти и каких-то цветов, то ли розы, то ли жасмина. Я поднял телефон ближе к лицу, чтобы проверить, не зависла ли в очередной раз камера, и в кадр вдруг попала девчонка. Не полностью, лишь ноги, но этого мне было вполне достаточно, чтобы поседеть. Из-под короткой летящей юбчонки торчала мохнатая ослиная, или, может, козлиная нога, оканчивающаяся самым настоящим копытом. Вторая же нога этой девицы была сделана из какого-то металла, и обута в туфлю каблуке, видимо, чтобы длина ног была одинаковой с парнокопытной конечностью. Я ошарашенно выдохнул и отвел взгляд от телефона. Теперь и в реальности я видел эти странные конечности, но помимо этого я понял, что даже человеческие части этой очаровашки были безумно бледными, будто бы обескровленными. — Лео, приди в себя, её ноги! — я звучал как идиот, но я лишь хотел обратить внимание друга на явное её отличие от обычных людей. — Что? — Лео растерянно поморгал, опустил взгляд, и, наконец, шокированно охнул и отпрянул в сторону. Девушка изменилась в лице. Её лицо приняло такой злобный оскал, что миленькое личико исказилось до неузнаваемости, а зубы вытянулись в клыки. Тем не менее эта девица вдруг закричала, причём моим голосом. — Ноги её держи! — рявкнула она, буквально украв у меня голос, и я от удивления аж открыл рот. — Что?.. — ошарашенно прошептал я, взглянув испуганно на Лео. — Помогите, насилуют! — завизжала она уже своим голоском, стукнув по Фестусу кулаком. — Нет, не трогай меня! Что в этих случаях вообще делать? Я, честно говоря, в такие ситуации и не попадал никогда, так что только и мог, что переключиться на беспокойство о проекте. — Эй, а ну не трогай Фестуса! — рявкнул я. — Чёртова дьяволица… — А-ах!!! Помогите!!! Кто-нибудь!!! — Она сейчас всех на уши поднимет, — прошипел я, нервно оглядываясь по сторонам. Если мы попытаемся её заткнуть тряпкой, например, то это реально будет выглядеть… Мягко говоря неоднозначно. Если я рявкну на неё, чтобы она заткнулась, то это тоже не очень крутой вариант. Если мы попытаемся… Да что ни сделай, все плохо. Вдруг за моей спиной приоткрылась дверь, и я обернулся. В мастерскую заглянула растерянная Нисса, поправляя бандану на лбу, и глядя на развернувшуюся сцену. — Эм… Ребят?.. — окликнула нас девушка. — Что происходит? — Эта сумасшедшая ворвалась к нам в мастерскую, и теперь имитирует изнасилование, — выдал я, махнув рукой куда-то себе за спину. — А у вас как дела? Я понял, что совершил страшную ошибку только сейчас, осознав, что я, вообще-то, повернулся к этой дамочке спиной. В следующее мгновение я почувствовал удар такой силы, что меня отбросило вперёд на несколько метров, и Нисса в последний момент успела нырнуть обратно в свое помещение, прежде чем наша гостья так грубо захлопнула перед ней дверь моим же телом. — Перси!!! — вскрикнул Лео, как только я мешком обмяк на полу, пытаясь пересчитать потенциально сломанные ребра. — Второсортный помет, — рявкнула неожиданно раздвоившимся голосом девчонка, цокая то копытом, то каблуком, пока подходила ко мне. — Твой ублюдский папаша и его любовнички трижды отправляли меня и моих верных учениц в глубины Тартара! Теперь-то я отплачу этому уроду сполна, и даже госпожа меня не остановит! — Госпожа? — тихо прошептал я, закашливаясь. — У вас там неплохая БДСМ-вечеринка собралась, я посмотрю… Девчонка пнула меня каблуком поддых, переворачивая на спину и встав ногой мне на грудь. Я же молился всем богам, чтобы мне ни дай бог не взбрело в голову отвести взгляд от её исказившегося от ярости лица ей под юбку. Что бы там ни было, от такого шока я вряд ли оправлюсь. — Моя госпожа Геката… Даже несмотря на то, что затея этого придурка оказалась провальной, она все ещё на его стороне! — рявкнула девчонка, переместив каблук выше и уперлась им мне в шею. Что-то я не помню, чтобы просил на меня наступать, если честно. — На стороне моего папули? Какого из? — хрипло уточнил я, чувствуя, что во рту скапливается кровь. — Ты прекрасно знаешь! — прорычала дьяволица, вжимая носок туфли мне в глотку. — Одно твоё существование — личное оскорбление для меня… — Тих-тих-тих… — пробормотал я, пытаясь достать рукой до какой-нибудь детали из кучи металлолома, но та была слишком далеко. — Кстати об этом, кто ты? Девушка чуть ли не взвизгнула от ярости, пока я пытался быстро сообразить план отступления. — Я — старшая эмпуса, — провозгласила девчонка, тряхнув волосами. — Твой маленький человеческий мозг не запомнит моё имя, так что можешь звать меня Келли, когда я буду пожирать твою плоть! — рявкнула девчонка, обнажая клыки, и вот теперь-то я начал понимать, куда она ведёт. — Нет! — вскрикнул где-то за нашими спинами очнувшийся от шока Лео, и чудовищная леди на секунду отвлеклась. Над её головой пролетела какая-то железяка, и, стукнувшись о стену, шлёпнулась рядом со мной. Я же, не теряя времени, схватил её и ударил эмпусу по колену, тут же спихивая её ногу с себя, отчего она потеряла равновесие и упала на пол, и я успел отползти в сторону, одновременно пытаясь ухватиться за что-нибудь и подняться. — А ну стоять, жалкое отродье! — прокричала девчушка, подскакивая с места и пытаясь меня схватить. — Лео, куртка! — изо всех сил прокричал я. — Ручка в кармане, кинь мне её!!! — Ну уж нет, червь! — рыкнула эмпуса, удивительно быстро обгоняя меня и преграждая собой путь. Её маникюр в секунду вытянулся в длинные острые ногти, и я, испуганно охнув, притормозил и тут же сменил курс, побежав прямиком к Фестусу. — Ручка?! — в панике переспросил Лео. — Ты собрался ей оставить автограф?! — Я уже знаю этот фокус, змий! — крикнула Келли, оббегая Фестуса. Эта девчонка реально быстрая — мне приходилось прикладывать все свои усилия, чтобы оставаться на расстоянии с ней. — Твой дрянной отец отправил в глубины Тартара сотни моих собратьев, но этому пришёл конец! Я бросился к своему рабочему столу, срывая со стула куртку и, почувствовав волну жара за собой, повалился на пол. Над моей головой пролетел шар самого настоящего огня, который, ударившись о стену, разлетелся на тысячи языков, и чертежи моментально вспыхнули, опаляя моё лицо жаром. Я шокировано обернулся и увидел, как Келли держит в руках ещё один огненный мячик, уже прицелившись в меня. Подскочив на ноги, я побежал в сторону, копошась на бегу в карманах куртки, пытаясь найти свой идиотский меч. — Лео! — позвал я, спотыкаясь, но не теряя скорости. Я увидел, что мальчишка в панике копошился в своём рабочем ремне. Кажется, его мало волновало, что его чертежи охвачены пламенем, и что огонь быстро распространяется по мастерской. К слову, последнее меня это только сейчас начало беспокоить. Помещение стало постепенно наполняться дымом, и я понимал, что времени остаётся совсем немного. Я обернулся на Келли, и увидел, как она кидает свой снаряд прямиком в голову Вальдеса. Я не успел ничего крикнуть, как-то предостеречь его, и огненный шар прилетел ему прямо в лицо, разрываясь от столкновения. — Лео! — запоздало вскрикнул я, резко остановившись, в ужасе глядя на то, как мой друг исчез в пламенном вихре. Моя голова была не способна переваривать стремительно получаемую информацию, лёгкие жгло так сильно, будто бы внутри меня уже разгорался такой же пожар, как в мастерской, пот градом стекал по моему лицу, но все, о чем я мог думать — это о Вальдесе. При этом я был так напуган любым продолжением моих мыслей, что запрещал себе хоть на секунду задумываться о том, что с ним произошло. — Лео? — безнадёжно позвал я, чувствуя, как боевой запал меня покидает. Вдруг что-то надо мной что-то затрещало. Подняв голову, я увидел, что в полете языки пламени повредили тросы, которыми был прикреплён Фестус, и те спустя пару мгновений полопались, и дракон с грохотом свалился на пол, и я, отскочив в сторону, запнулся о какую-то деталь и упал. — Это твой конец, Персей Джексон, — прорычала добежавшая до меня Келли, нависая надо мной и замахиваясь. Секунду спустя она от всей души проехала прошлась когтями по моему лицу, оставляя жгучие борозды на щеке и носу. — Да что с тобой не так?! — я со всей силы швырнул в неё деталь, которую подобрал, и попал прямо в лицо, и дьяволица тут же закрыла его руками, взвыв от боли, и, воспользовавшись этим, я подтянулся руками и отполз подальше от бешеной девчонки. Очень скоро я упёрся спиной в уже тёплую от огня шкуру дракона, и, прижавшись к нашему с Лео проекту, крепко зажмурился. Мне было страшно. Честно говоря, я никогда не знал, что я боюсь огня, и узнавать об этом вот так достаточно неприятно. С другой стороны, когда вокруг тебя разгорается грандиозный пожар, и к тому же над тобой нависает кровожадная дьяволица, готовая разодрать тебя на мелкие кусочки, пути к отступлению отрезаны, а оружие так и не было найдено в сраных карманах. — Уйди… — до стыдного беспомощно пробормотал я. — Сгинь… Исчезни… Сдохни… — Что ты там бормочешь, жалкое пресмыкающееся? — засмеявшись, спросила Келли, снова занося надо мной руку. Послышался треск, и вдруг прорвало не сработавшую ранее систему пожаротушения — на нас обрушился, наверное, галлон воды, сбив эмпусу с толку. Мощные струи воды били изо всех щелей, заливая мастерскую, и пламя стало постепенно ослабевать. Келли взвизгнула, и её волосы то гасли, то загорались обратно, и она жадно щелкала челюстями, пытаясь отряхнуться. Я же жадно вдохнул полный дыма и горячего пара воздух, пытаясь откашляться и отдышаться, наслаждаясь слегка прохладными каплями воды, падавшими на моё лицо. Мои ребра все ещё ужасно болели, но это казалось сущим пустяком по сравнению с тем, что я с трудом мог дышать, и я невольно вцепился пальцами в свою шею, царапая кожу, будто бы пытаясь прочистить горло. Хрипы из лёгких были все более затяжными, и я чувствовал, что оставаться в сознании с каждым мгновением становится тяжелее. Я придвинулся ближе к Фестусу и попытался прильнуть под его лапу, крепко стиснув челюсти от раздирающей боли в груди, чтобы безопасно пригнуться к полу, где по идее воздух должен был быть не таким едким, когда я осознал, что вокруг на мгновение стало неожиданно тихо. Следом раздался оглушительный грохот, и часть особенно поврежденного пожаром и струями воды потолка, который местами все ещё горел, обрушился прямо на нас. Я только и успел, что упасть плашмя на пол, прикрыв голову лапой Фестуса, и в следующий момент вспышка нестерпимой боли выбила меня из реальности.***
Я смотрел на покрытый пеплом и золотой пылью пол, и не смел сдвинуться с места. Каждый вдох был болезненным и тяжёлым. Большая часть обломков потолка упала на Фестуса, у меня перед лицом было даже какое-никакое свободное пространство, полное пригодного для дыхания воздуха. Правда, я все ещё был как бы «в домике» — надо мной была крыша из нескольких крупных обломков, и в щель я мог видеть лишь пол, и, может, сантиметров тридцать над ним. Я перестал ощущать боль в теле — она уже стала столь невыносимой, что я просто не мог её осознать и почувствовать. Нос жгло запахами жженой резины, бумаги, и свежей крови. В мастерской было темно, но кое-где сверкали на концах оборванные провода, свисающие с остатков потолка. Зрение было размытым, глаза слезились от едкого дыма, и я чувствовал что-то тяжёлое на своей ноге. Одну ногу я не чувствовал практически вовсе, так что могу предположить, что дела мои плохи. Я не слышал ничего, кроме писка в ушах, но где-то что-то двигалось, так что я предполагал, что в мастерской кто-то ещё был. Я с ужасом думал о том, какой страшной и болезненной смертью умер мой милый друг Лео Вальдес. Думал о том, что я даже не успел ему сказать, насколько хорошим товарищем он был для меня. Что он помог мне снова обрести частичку того себя, которого я потерял вместе с мамой. Перед моим лицом появились чьи-то ноги, обутые в синие потрепанные кеды, подошва которых была испачкана кровью. На полу за человеком осталась парочка кроваво-красных отпечатков подошв, но незнакомец решил не задерживаться долго на одном месте и быстро исчез из поля зрения. Затем я почувствовал, как пропал груз с одной моей ноги. Затем я вдруг почувствовал вторую свою ногу, и видят боги, я не был сильно благодарен за это — боль была такой сильной, что я забыл, как дышать. Я пытался нашарить на полу хоть что-то, чтобы постучать и попросить кого-то, кто что-то делал с моей ногой, сейчас же перестать меня так терзать и просто дать мне умереть в завалах как приличному человеку. Затем в щель я увидел ещё чьи-то ноги, в этот раз облаченные в армейские сапоги. Прежде чем мой контуженный разум накрыло осознание, незнакомец ухватился за край самого нижнего обломка. Я уж было подумал, что эта штука слишком тяжёлая для того, чтобы её сдвинуть с места, но я порадовался тому, что промолчал — мой спаситель, слегка присев, действительно отшвырнул обломки в сторону, практически освобождая меня из плена. Затем человек ухватился за изуродованную ударом лапу Фестуса и вырвал её из основания, наконец открывая мне обзор. Надо мной стояла моя приёмная сестрица, Кларисса Ла Ру. Пот струился по её лбу, бандана куда-то делась, руки были перепачканы в саже, кое-где были покрывшиеся корочкой запекшейся крови ссадины. Она с ухмылкой осмотрела меня, но её очень быстро что-то забеспокоило, и она открыла несколько раз рот. Возможно, кому-то что-то сказала. Затем, опустившись передо мной на колени, несколько раз похлопала меня по щекам. Несмотря на то, что я был рад её видеть, я не смог даже выдавить слабую улыбку, не то что услышать девчонку, и та, поняв, что её методы не работают, взяла у другого, все ещё неизвестного мне человека, фляжку, и поднесла её к моему рту, осторожно приподняв мою голову. Она медленно проговорила что-то, и по губам и смыслу её жеста, я смог понять, что она говорит наверняка что-то вроде «пей, панк недобитый», и как только в моем рту оказалась прохладная сладковатая жидкость, я послушно её сглотнул. Звон в ушах прекратился уже спустя пару секунд. Вместо этого я услышал какой-то гул, крики в отдалении и грохот обломков. — Хэй, панк, ты меня слышишь? — громко окликнула меня Кларисса. — Тише ты, Клэр! — шикнула на неё подоспевшая обладательница синих кед. — Ему нужно время, — девчонка, судя по голосу, была взволнована. Она тут же присела на пол рядом с нами, и я, скосив взгляд в ту сторону, тут же встретился с полными беспокойства серыми глазами. Я наконец смог слабо улыбнуться. — Вы вернулись… — еле слышно пробормотал я, морщась от боли в горле и лёгких. — Не болтай, старайся дышать ровно, — одернула меня Аннабет, но все-таки улыбнулась. — Конечно мы вернулись. А ты сомневался? Я еле-еле покачал головой. — Но боялся. — Блонди сказала помолчать, панк, — вклинилась Кларисса, выливая немного жидкости из фляги себе на руку и смазывая ей раны на моем лице. — Неплохо тебя тут отделали, малёк. — А Лео… — с опаской спросил я, тут же пытаясь приподняться, и девчонки в две пары рук пригвоздили меня к полу. — Жив и здоров твой этот Леопольд. Бегает и орёт что ты погиб, — фыркнула Кларисса. — Вот счастья-соплей будет… Я облегчённо выдохнул, прикрывая глаза. — Слава… богам… — пробормотал я, запоздало осознав, что я снова проваливаюсь в беспамятство. Я скользнул взглядом по обеспокоенному лицу Аннабет. На подбородке у неё была небольшая кровавая корочка — кажется, ранка была ещё совсем свежей, может, вчерашняя. Её светлые волосы были испачканы кровью и сажей, местами спутаны. Её руки мягко держали меня за плечи, но я с каждой секундой чувствовал это всё меньше и меньше. Она была такой красивой. Тело постепенно слабело. Дыхание становилось всё более поверхностным, и я даже чувствовал, как затихает моё сердце. Первые несколько секунд это не вызвало у меня никаких эмоций, но прямо перед тем, как потерять сознание, вдруг осознал, что именно происходит. Я умираю. В следующий момент я почувствовал обжигающую боль в сердце, и, несмотря на все мои травмы, я, подстрекаемый болью и страхом, вскочил на ноги, тут же влетая по инерции в подошедшего к нам человеку. Мне даже показалось, будто кто-то взял меня за шкирку и заставил подняться с земли, понимая, что я помираю тут лежу и ничего с этим не делаю. Я крепко обхватил руками человека, в которого врезался, в нос ударил запах пепла, моторного масла и лёгкий аромат кедра и груши. Я поднял голову и встретился глазами с безумно перепуганным Чарли, который, стоило мне обрушиться на него, тут же крепко обхватил меня руками. — Перси… — шокировано пробормотал приёмный отец. — Папа, — я слегка контужено улыбнулся ему, пытаясь устоять на ногах. — Я п-почти помер… — Я так и понял, — немного помолчав буркнул мужчина, прижав меня к себе поплотнее. — Перси, твоя нога! — воскликнула где-то рядом Аннабет, и моего плеча коснулась мягкая рука. — Чарли, там серьёзный перелом, ему нужно лечь. — Ну, не здесь, — опекун осторожно пропустил руку мне за спину и поднял меня на руки. — Только оставайся в сознании, ладно? — Ладно, — буркнул я, мгновенно устраиваясь головой на плече Чарли и стараясь концентрироваться на запахе одеколона, который я подарил ему на Рождество. Стоило нам выйти на свежий воздух, оказалось, что нас уже ждала группа поддержки. Чарли притормозил немного, чтобы дать мне подышать чистым воздухом, прежде чем он уложит меня в машину. Я слушал разношёрстный гул голосов, в которых узнавал своих приёмных родственников. Спустя некоторое время я почувствовал, что кто-то держал меня за руку и скосил взгляд вниз, пытаясь разглядеть незнакомца. Лейси стояла молча, крепко держа меня за руку и смотрела на меня глазами полными ужаса. — Привет, — пробормотал я, и, выудив ладонь из её хватки, погладил её кое-как по волосам. — Как дела? Девочка посмотрела на меня как на умалишённого, а потом убежала к маме, тихо всхлипывая. Пожалуй, мой план по не травмированию сестры провалился. Но с этим я разберусь чуть позже, когда моё тело не будет болеть так сильно, что я почти что потерял чувствительность.