Без права на надежду

Весь следующий день мы решили отдать отдыху: бильярд, кино, домашний гольф. На ужин я приготовила много яств для гостей. Пацаны, хоть и сторонились вампиров, но были не против с ними поболтать. Правда, Света сидел дальше от всех. Максим в себя так и не пришла. Евсей много времени проводит около её кровати. Стемнело. Взошёл красивый месяц. Мы расположились на полу у камина, на большом бежевом ковре с большим ворсом. — Кому виски? — Евсей влетел в комнату с двумя большими бутылками. Дьюи как будто что-то вспомнив, встал и со всего размаху врезал Евсею. Тот улетел в стену, штукатурка которой посыпалась, стол, на который упал вампир, разлетелся в щепки, а картина, висевшая на стене, с треском упала, разбив раму. Виски, что белотело из рук Евсея, благополучно поймала Ребекка. Евсей хотел было уже ответить и даже оскалил клыки, готовый к прыжку, как Дьюи сказал: — Ты знаешь, за что это! Евсей спрятал клыки состроил понимающую и виноватую гримасу. — Прекратили! — завизжала Ребекка. — Не знаю, что между вами произошло и не желаю знать! Немедленно прекратили пугать моего человека и убрались за собой! Бездельники… Под строгим взглядом сестры два брата-вампира принялись устранять беспорядок, что натворили. — Вот это мощь! — Это цветочки, Света, — Дьюи убрал последние щепки с пола. — Если бы я захотел, то Евсей вылетел бы сквозь стену, а не просто врезался в неё. — Круто, — восторженно произнёс парнишка, не сводя блестящих глаз с братьев. Усмехнувшись, Дьюи пошёл выкидывать мусор. Когда стрелки часов перевалили за полночь, все разошлись по своим комнатам. Наутро мы сидели за большим дубовым столом в гостиной. Мы наблюдали за точными и аккуратными действиями Ребекки – она щёточкой очищала церу от вековой налипшей грязи. — А я всегда думал, что вампиры боятся дневного света, — близнец грыз веточку от яблока. — Это идёт из Голливуда. У нас сердца скорее тихо вибрируют, чем бьются. Мы пьём человеческую кровь, а остальное миф. — Чеснок? — Нет, — ответил вошедший в комнату Дьюи. — Вербена? — Она способна ослабить нас и вызвать сильные волдыри на теле, эффект быстро проходит. — А… — Света! — перебила его Ребекка. — Тебе же ответили, что мы отличаемся от вас, людей, лишь рационом питания, скоростью, силой, аллергией на Вербену и нас можно убить лишь одним видом древесины. — Какой? — Ясень. Евсей фыркнул. — Ребекка не сказала ещё одного мы, как и животный мир лишены сострадания. Поэтому вампиры, для вас людей, очень жестоки. Мы не выращиваем людей на убой ради пропитания, как это делают люди. Мы не мучаем, не растим скот на шубы, это кощунство. И у нас есть положительные стороны, если правильно посмотреть. — Тем не менее, вы хищники, — подытожил Святослав. — Возьми льва. Они хищники и очень опасны. Есть те, кто восхищается ими, но и близко к ним не подойдёт, а есть и такие, кто спит с этими животными, кормит их и чешет за ушком. Здесь так же. Если ты способен принять вампирскую сущность друга, то он покажет себя с хорошей стороны, а если нет, ты увидишь лишь клыки и злобу. Святослав больше не держался от нас подальше. Его страх сменился любопытством, а непонимание в глазах азартом. — А что было дальше? — посмотрел на меня Света. — Ты о чем? — Помнишь, ты начала рассказывать, как стала оборотнем, а дальше? — Ну, что ж расскажу, — вздохнула я. — На чем остановилась? — Через две недели Дьюи стал твоим мужем. — Точно. Я закрыла глаз, вспоминая то, что было много столетий назад׃ — Я перенесу рассказ на четыре года вперёд, когда нашему сыну Елисею исполнилось три года. Те три года мы жили мирно и спокойно, ничего такого, что можно рассказать не случалось. Дьюи играл с сынишкой, я готовила ужин. Неожиданно в дом, через окно влетает огромное бревно, которое ломает мебель в доме и останавливается в нескольких сантиметрах от Елисея. Дьюи хватает сына и отдаёт его мне, на ходу беря меч. Вышибается дверь и снова огромное бревно посреди комнаты. — Бери сына и беги! — прокричал он, вытаскивая меч из ножен. — Прикрою. — Может лучше я? — Нет! Люди узнают – сожгут! Бегите! Быстро! Дьюи поцеловал меня с Елисеем и толкнул в сторону двери, выбегая вперёд нас, привлекая внимания нападавших. — Вампир! — заорал Дьюи. Я выскочила на улицу и заметила, как чёрноглазая тварь стоит недалеко от мужа. Вампир стоял на куче из трупов и довольно улыбался, показывая окровавленные клыки. Несколько вооружённых кольями мужчин повыскакивали из домов и направились на убийцу. Чудовище оказалось сильнее и быстрее их и шесть мужчин замертво упали на землю. Вампир неотрывно смотрел на Дьюи и облизывался ехидно улыбаясь. Я забежала к матери, оставила сына и пустилась вытаскивать мужа из лап чудовища. Когда прибежала, то увидела, что не только я решила заступиться за Дьюи, но и вся его семья. Пока я подбегала ближе семья Перс были укушены и корчились на земле от жуткой боли. Не думая о последствиях, я обратилась в волка на глазах у нескольких горожан. Через время ожесточённой борьбы вампир был повержен. И тут на моих запястьях, лодыжках и шее застегнулись кандалы. Выжившие люди поймали меня и собирались сжечь на костре. Дьюи приоткрыл глаз, взглянул на меня, попытался встать, но упал без сознания. С закатом собралась вся выжившая деревня, кроме моей мамы и сынишки. — Сжечь волка! — кричали они, махая факелами! Страх перед гибелью завладел мною. Сердце колотилось, по телу била дрожь и тёк холодный пот. К костру вышел старейшина и вся толпа замолчала. Он говорил тихо и строго: — Ты, Илария Перс, обвиняешься в оборотничестве, за что и будешь казнена незамедлительно! Слезы потекли по щекам. Старейшина взял факел и пошёл ко мне. — Стойте! — закричал цирюльник, выбегая из толпы. — Подождите! Нам ничего не известно об этих созданиях. Я могу провести ряд опытов и выяснить о них больше. Пошептавшись, народ согласился. Цепи зазвенели, меня почти освободили, но вместо костра меня ждала железная клетка. Я замолчала и тяжело вздохнула. — А дальше? — Дальше меня посадили в клетку на протяжении многих лет люди, сменяясь поколениями, ставили на мне опыты. — А остальные из семьи Перс? — Папа, Клаус, убил себя, как понял, что он обращается в вампира, — пояснила Ребекка. — Мама, Клэр, была человеком и умерла в возрасте тридцати восьми лет, а мы приняли свою сущность и остались семьёй. — Жестокая история, — прислонил ладонь ко рту Света, громко чихнув. — Ты рассказала не всё, — вдруг произнёс Евсей. Я молчала. Не хотелось вспоминать, что же было на самом деле. Для меня это очень яркие и свежие вспоминания. — Ты знаешь, как умер Елисей. — Ладно, им, мальчишкам, — обиженно произнесла Ребекка. — Но мне-то могла сказать. — Некоторые, воспоминая лучше оставить там и никогда их не трогать. Знаю, что это Дьюи точно не переживёт. Не хочу говорить. — Что может быть ужаснее, чем смерть ребёнка? — Вид этой смерти. — Рассказывай! — Потом не говорите, что я зря вам это поведала. — Не томи! — После слов цирюльника, меня начали освобождать от верёвок и заковывать в оковы, как произошло то, чего я никак не ожидала. Ко мне подошла свекровь и с презрением ко мне обратилась к жителям: — Сжечь тварь! — её лицо исказила злоба и ненависть. — Что нам о них надо знать? Они хорошо горят на костре и их дети тоже становятся оборотнями, когда придёт время. Сама видела, на юге, как ребёнок стал оборотнем, не будучи ранее укушенным. Толпа взревела. Несколько людей отправились к дому матушки. — Нет! Нет! Нет! — рыдала я, пытаясь освободиться от цепей и спасти Елисея. Меня никто не слушал, а наоборот они поставили меня перед костром и заставили смотреть на то, как сгорает дотла мой дитя. Я охрипла от крика, захлёбывалась в слезах. Все молча смотрели на данное представление и получали свою дольку кайфа. Я хорошо помню довольное улыбающееся лицо свекрови, когда она лично поднесла горящий факел к сухим веткам костра, а после смотрела на полыхающий огонь. После того как я замолчала, заметила, что плачу, но я такая была не одна - слезы были у всех присутствующих. Настала гробовая тишина, нарушаемая редкими всхлипываниями носов. Дьюи встал с пола и со всего маху ударил по каменному полу так, что образовалась большая дыра. Он издал крик огромной боли и упал на колени, по его щекам потекли слезы. Я подошла и обняла его за плечи, не зная, что сказать, поэтому просто поцеловала в висок. После долгого молчания заговорил оборотень: — Дьюи же вампир. Евсей говорил, что у вас трое детей. Как? Вампиры могут иметь детей? — Не могут, — подтвердила Ребекка. — Но это не значит, что это не возможно. Мальчишки свели брови в недоумении. — Дьюи у нас везунчик, — страдальчески улыбнулся Евсей и посмотрел на брата. — Он единственный вампир, имеющий детей. — Как? — Есть способ и он был открыт абсолютно случайно, когда родилась Катрин, а Джеймс был уже спланирован. — Ага, но только Дьюи, не посоветовался со мной. — Илария, так ты не знала о планах мужа? — Он решил меня не посвящать в это. Для того, что бы вампир стал отцом должны быть выдержаны особые условия. Дьюи знал, что на них я не пойду. — Да, расскажите вы, наконец, или нет? — закричал Борис, размахивая руками. — Желательно в мельчайших подробностях, — произнёс Света. — Я знал, как зачать дитя, — начал рассказ Дьюи обнимая меня. — Я нашёл оборотня и заставил его, меня укусить, после чего направился домой, как можно быстрее. — Укус оборотня, — начал объяснять Евсей. — Начинает гнать нашу кровь по венам, от чего просыпаются многие процессы нашего организма, что давно спят. Нам становится плохо, появляется жар, потом начинает бить дрожью, появляется тошнота, судороги, потеря зрения, наша кожа чернеет и кусками начинает плеть, мы начинаем вонять, как труп, что пролежал в жару месяц, затем медленная смерть. — Находясь в агонии, я пришёл домой и уложил Аглаю на кровать. Она, конечно же, сразу поняла, что со мной что-то не так, но я не дал ей этого разузнать. Я начал ласкать её и целовать… — Так стоп! — замахал руками Борис. — Секс можно и опустить. Это мы и так поняли, а что же было после? — Если тебе не интересно можешь не слушать, а вот Свете было очень интересно знать в мельчайших подробностях. — Что? — покраснел тот и видимо понял весь смысл его слов. — Я не это имел в виду. Подробно, но полностью опустить секс. Дьюи усмехнулся и продолжил: — Три дня жуткой агонии и рана зажила. После поняли, что всё у нас получилось. — Ничего себе вы размножаетесь! Ребекка победоносно воскликнула׃ — Готово! Можно читать!